***
Выйдя, как поняла я, в длинный и весьма широкий коридор, стало ясно, что проблема с освещением пока успела побывать лишь в моей каморке: коридор освещали лампы с подвесами. Между тем нельзя не заметить, что выполнено всё — стены, потолки, полы — было из чистого голого камня, за исключением деревянных дверей. И, пока я тихонько следовала за дяденькой, стало понятно, что построение комнат не всегда ровно и порой выпирает, хотя это было не слишком удивительно. Если судить по вышеуказанным примерам, то, вероятно, мы в какой-то полузаброшенной шахте. В один момент мужик остановился у стены, немного не доходя до конца коридора, из-за чего мне пришлось последовать его примеру, однако, оставив между нами расстояние в пять-шесть метров, как минимум. Он на это и глазом не повёл, лишь подозвал к себе, но на мой остолбеневший взгляд пояснил, пусть и не без лёгкого раздражения: — Здесь находится комната, но без моего разрешения тебе туда не войти. Нужна твоя ладонь. Чисто теоретически, кроме заражения крови по нашей медицине, вроде бы как, ничего произойти не должно, пусть и точно утверждать я это со своими познаниями в биологии никак не могла. Только вот теперь, когда я уже не знала, сон это или явь, согласиться с этим не получалось. Даже если — только если! — я среди каких-то ритуальных межпланетных миров, то разве не логично? В мире «Гарри Поттера», судя по фанфикам, кровь играла значимую роль. А чем же эта дурка отличается от той? Как минимум тем, что историю о пацанчике писала Роулинг, но суть, наверняка, та же. Короче, я жуть как затупила и потерялась на фоне всего, что любой ученик Хогвартса подтвердил бы, будто сама Луна Лавгуд рядом со мной кажется почти нормальной и вполне логичной. — Ты… — Ладно, — перебила я не успевшую начаться дядькину лекцию. Подозрительно косясь на мужика, осторожными шагами подошла к нему, оставляя между нами около двух метров. — Ты бы ещё дальше встала, — гаркнул мужичок. — Прижми ладонь к стене, — отдал он указание. Коротко поколебавшись, прижалась кистью руки к холодному камню. Не успела ничего понять, как мою сверху накрыла такая же, только побольше в размерах. За всем этим вмиг последовал звук режущего лезвия, после чего рука стала лосниться кровью, обволакивающую ладонь неким теплом. На стене же появился слепящий, серебристый контур арки, что и не думал гаснуть: камень внутри него исчез, оставив проход, ведущий в одному лишь дядьке известное пространство. — Блять! — вскрикнула я, вырывая ладонь; впрочем, её и не собирались пленить. — Пошли, — коротко сказал мужик, не обратив на меня ни малейшего внимания, прежде чем шагнуть в неизвестность. Если коридоры были широкими, то эта комната — по-настоящему огромной, чем-то напоминая яму: пол располагался в метрах десяти-пятнадцати, а окружали её по бокам множество ступеней. В самом низу — куда дядька активно шагал, а я, матеря первого под нос, тащилась следом — располагалась арка, тоже выполненная из камня. Постройка словно была прикрыта странной полупрозрачной занавеской, состоящей из дыма от табака. «Средневековье-то какое», — протянул внутренний голос, отвлекаясь от матов в сторону мужика после случая с кровоточащей ладонью. — О-бал-деть… — между тем по слогам, не сдержавшись, выдала я почти шёпотом, когда голос предательски эхом пронёсся по комнате. Пусть я и была поражена масштабами, но не заметить кривую усмешку на губах мужичка не могла. Впрочем, та быстро слетела, оставляя за собой непроницаемую мину на красивом лице. — Уж прости, но прямо так хвататься за твою психику я не буду, поэтому советую успокоиться и слушать. Иначе спустя время придётся наложить Империус, — слишком спокойно сказал дядя для того, кто по факту не может этого сделать. Мы же не в «Гарри Поттере»… — А вот здесь, любезная, я бы поспорил, — вмешался мужик, не меняясь в лице. — Судя по твоим воспоминаниям, эта часть Вселенной тебе представляется именно, что той книжкой имени Поттера. Но обо всём по порядку, — сказал он, глядя на моё вытянувшееся лицо. — Пьеро, — позвал он. С громким хлопком возле него появилось то «чудо», что невероятно пугало меня. — Хозяин, — с неким почтением промолвило существо. — Принеси мне пергамент и зачарованное перо, а также захвати умиротворяющий бальзам, — попросил он, на что так называемая Пьеро кивнула, удалившись, но уже спустя секунды появившись на том же месте с нужными принадлежностями в руках, о которых просил её «хозяин». — Прекрасно, ты свободна. Пьеро поклонилась и снова испарилась, а дядька взмахом руки поднял перо и пергамент в воздух, очередной раз одарив меня красноречивым взглядом. — Только не смей падать в обморок. — Она… или оно… домовик? — слабым голосом осведомилась я, скользя усталым взглядом по летающим предметам. Сейчас мне больше всего на свете хотелось, что бы всё это закончилось, и я очнулась в палате после этого сверхреалистичного сна. И даже то, что я, возможно, в любимой истории, — мне не помогало. — Она, — исправил дядька. — Да, домовик. Выходит, ты не настолько безнадёжна, но тебе в любом случае придётся выпить зелье. — Яд?! — схватилась я за первую и за самую важную мысль, пришедшую в мою тупую головку. — Ты же слышала, — взор, направленный на меня, кратко и ёмко вмещал в себя всё то, что он думал о моих умственных способностях. Не впервые, кстати. — Умиротворяющий бальзам — успокаивающее зелье, которое помогает справиться с тревогой и, по совместительству, страхом. С помощью левитации, если верить остаткам разума, около меня оказался флакон. Только совать я себе его в рот не спешила, как подобное обычно делают маленькие дети с конструкторами или ещё чем. Всё же, уверенной я не была ни в чём, поэтому травить себя — нет. — Мне тебе его благодаря Империусу влить в глотку? Я не собираюсь терпеть твои истерики. Я что-то говорила о яде? Забудьте. Постепенно глотая небольшими глотками данную смесь, я чувствовала, как покой и легкое умиротворение стало равномерно растекаться по телу, приглушая эмоции. — Но вернёмся к теме, — он лёгким движением ладони заставил кончик пера поднестись к пергаменту. — Итак, ты поняла про миры и их параллельность во Вселенной? Перо стало строчить, а мне пришлось начать судорожно копошиться в памяти, пока не стало ясно, что ничего не понятно, но в то же время понятно и нет. — Наверное… — Говори конкретно. — Ну… Вселенная — это совокупность миров, которые не могут пересекаться. Те, что находятся выше, ближе к магии и тому подобному из-за, — секундочку помолчала, но продолжила: — загробности, в которую попадают мёртвые… души? — Верно. Объясни мне понятие интуитивной магии. — Э-эм… — Говори. — Звучит угрожающе. — Я думаю, — с трудом нашла, что ответить, стараясь не думать об Империо. Получалось плохо даже с воздействием успокоительного, хотя эффект постепенно начинал набирать силу. — Это пока можно не записывать, — обращались явно к перу, что-то яростно перечеркнувшему. — Ну? Я с видом совы ещё немного поморгала в пустоту, но тут встрепенулась: — Это когда в обычном человеке проявляется магия. Так вот, друзья, прочитанная мною Гроттерша всё же пригодилась в жизни. Или нет, ведь по лицу чудака сказать было сложно. — Не совсем, — качнул головой тот самый чудачок. — Перо, записывай. Да, это такая магия, которая есть в каждом. Она помогает людям жить и по возможности иногда даже не сдохнуть, но конкретно в так называемых «искрах» или потенциальном колдовстве, она не проявляется. За исключением маглорождённых магов, что, в большинстве случаев, бывают слабее, чем того хотелось бы. Эх, а ведь в истории про Таньку мне всегда больше всех нравилась Пипа. — Некромантия — это то, что связано с миром мёртвых, если кратко говорить. Я — потомственный некромаг, который с помощью этого может переговариваться с душами людей через эту арку. Эта арка — своеобразный разрыв между мирами, куда можно войти живым, но уже никогда потом назад к нам не выйти. Этому содействует полотно между мирами, удерживающее своеобразную границу. — Сириус Блэк перешёл, — ляпнула я. — Но душа его навсегда осталась в загробной части, — подсказал дядька. — Пока мне известны лишь две дыры, и одна из них как раз в Министерстве магии, выстроенная в 1728 году по случаю интереса Гарольда Клустберти о разрывах. Он, кстати, был некромагом. — Ты бессмертен? — вдруг пришла ко мне идея, ибо наконец-то я смогла вздохнуть спокойно впоследствии принятия этого самого «бальзама», пусть и не для волос. — Нет. — Слишком сухо. — После смерти душа любого некромага сгорает, а при жизни мертвяки — именно лу́ксуры — делают всё возможное, чтобы заполучить плоть и вернуться назад. Такие, как я, сейчас — большая редкость, из-за чего треклятые не брезгуют попытаться захватить тело, вытеснив душу. — Что за лу́ксуры? — я сама удивилась, как ровно звучал голос, когда истерика окончательно стала сходить на «нет». — А, так называют покойников первого типа. Те ещё сволочи, которые после смерти отказываются уйти на покой или в вечную тьму, стараясь вернуться к жизни. Болтаем о жизни во всех смыслах с незнакомцем, ага. — Вечная тьма — это ад? — Что-то типа того, но не совсем. Однако покой можно воспринимать своего рода как рай в каком-то смысле. — Подожди. Ты хочешь сказать, что че… душа мёртвого отказывается перейти в рай, при этом дожидаясь тебя для того, чтобы вернуться назад при микроскопическом шансе на это, так ещё и с учётом, какие вы редкие в целом и… — В целом, да, — кивнул дядя, но на мой недоверчивый взгляд пояснил: — Душа не может знать, куда она попадёт, поэтому возникают сомнения, стоит ли туда вообще идти. — А?.. — Ещё есть адо́пторы и игне́ры, — перебил он мой ещё не до конца сформулированный вопрос. — Первые как раз таки попадают в вечный сон или тьму, принимая участь. А в мире, так сказать, ада господствует дьявол, который встречает этих… грешных. Он калечит их души до момента, пока те искренне не осознают ужас своих грехов и не раскаиваются. Тогда дьявол, глядя на них, даёт своего рода милостыню, превращая тех в демонов, что также являются его служителями. Отсюда и идёт значение «павший ангел», «услуга дьявола». Иногда дьяволу удаётся отправить своих подданных в другие части Вселенной… — Стой! Ты мне минут сколько… сорок вталкивал, что миры не пересекаются и полотно не даёт перейти одному к другому! — Милая моя, твоё нахождение здесь тебе ничего не говорит?! А, может, эта арка?! Нет?! Демон — это своего рода сгусток, напоминающий дым! В нём нет плоти! Он, как и ты, переносится сюда лишь душевно, занимая другое тело! Меня словно шокером шандарахнуло. — Что значит «другое тело»?.. — едва слышно произнесла я, откровенно хуея и лишь благодаря зелью поддерживая то, что можно было назвать своего рода «спокойствием». — А? — и вдруг он сдулся. — Так ты и этого не знаешь… Почему из всех именно ты, — последняя фраза явно предназначалась не для моих ушей. — Давай так, я дорассказываю, перо записывает, а ты стараешься слушать, после чего я объясняю тебе суть? Хорошо? — не дожидаясь ответа, сам же заключил: — Хорошо. И он продолжил. Я слушала краем уха, но разглядывать свои руки и ноги мне это не мешало, хотя чувство, что я какой-то алкоголик, глядящий в калейдоскоп, никуда не уходило. И, клянусь, не выпей я эту жижу, — давно разревелась бы. — Как я попала сюда? — вдруг решилась спросить. — Что? — не сразу очухался он, но потом, устало потирая лицо, ответил: — Приблизительно так же, как и демон. Как и это арка, есть другие разрывы, только, возможно, они менее приметны. Наш мир расположен ближе к верхушке, на которой царствуют души, поэтому твоя душа впоследствии интуитивной магии стала искать выход. И она нашла: я проводил ритуал. В тело, в котором оказалась ты, должен был заселиться один из лу́ксуров. — То есть, если бы ты не проводил ритуал, а магия не спасла бы меня, то я… — мне не хотелось договаривать мысль, пришедшую в голову. — Была бы мертва, — заключил он за меня. В этот момент во мне словно что-то оборвалось, но предаться истерике я не могла, что было вдвойне ужасно. Блядское зелье. Поймите, но это странно. Тебя кусает тварь, потом ты просыпаешься в мешке из-под картошки и слушаешь байки про смерть, хотя до произошедшего подобное — рай, ад, демоны, дьяволы, сатана — не воспринимал особо-то, за исключением дней в момент контрольной по алгебре, где спасти тебя может лишь чудо. — Ты только не ной, а? Я дам тебе время на размышления, но сейчас важно ввести тебя в суть, — в голосе впервые я уловила малейший оттенок сочувствия (не утверждаю, что по отношению ко мне), утвердительно кивнув на вопрос, после чего он хмыкнул. — Итак, вернёмся к адо́пторам. Помимо демонов становятся и ангелами, но обычно посмертно. Душа не умирает, а лишь впадает в сон, где она счастлива. Хотя порой возможно и перерождение, но обязательно в другой части Вселенной. Ещё есть игне́ры. Это те, чьи души подвергаются уничтожению, даже не доходя до вершины. Подобное может произойти впоследствии поцелуя дементора, уничтожения крестража, например. — Твоя душа… — Входит в эту группу, — скривив губы, почти выплюнул он. — Всё из-за дара. Последовала многочисленная пауза. — Это всё? — с неприкрытой надеждой спросила я. — Не совсем, — отмахнулся он, не замечая мою приунывшую рожу. — Видишь ли… в течение ритуала я должен был заключить контракт с лу́ксурами, после чего они становились бы зависимы от меня, а также в телах маглов, куда попадали их души, тем самым обретая плоть, укреплялось магическое ядро до уровня грязнокровки. — Безрезультатно? — догадалась я, на что получила цокот. — Не только. Из-за твоего попадания сюда теперь я и ты имеем некого рода связь, — демонстративно выдержав паузу, он почти выплюнул последующие слова: — не позволяющую причинить друг другу намеренный вред. Но ядро, к твоему счастью, укрепилось даже сильнее, чем я ожидал. Дайте мне уже премию «Даун столетия» с ленточкой для выпускников, в конце-то концов. Ишь, а я пусть и ненамеренно, а такую кашу заварила, влезая в чужие и, судя по интонации, давненько так спланированные планы. Но и сердиться на меня не надо, пусть моя игра в лесника за огородом и закончилась косплеем на вечно влезающую в проблемы Машу. Только зад мой, в отличие от Машки, никакой медведь прикрывать не будет. Но я же, блин, не специально. — И что делать? — задала я, как показалось мне, тактичный вопрос. — Что да что, — проворчал мужичара, поглядев на меня, точно как я на холодец при его приготовлении, а, если конкретней, то как на сочное говно мамонта. — С учётом того, что теперь при любом магическом всплеске одного магия другого будет помогать восстановить ему баланс, тем самым тратя силы, будет не слишком выгодно. А я давно уже не малолетка, который без помощи взрослого и жопу вытереть не может, в то же время не поддающийся стихийным выбросам по случаю неконтролируемых эмоций, так что сглаживать концы твоих волшебных бумов придётся мне. Тут я поглядела на мужика с другой стороны. В прямом смысле, если что, я просто отошла немного правее, разглядывая рожу местного несчастного. Слегка вьющиеся чёрного цвета волосы немного длиннее плеч, изумрудные глаза книжного Гарри Поттера, правильные пропорции лица и — чёрт! — впалые щёки! Не знаю что как, но в моей голове всегда складывался подобного образа герой, когда я слышала этакое «Локи». Только этот был в мантии, которую моя бабуля бы давно обкритиковала как «никуда непригодный мешок за сто тысяч, разве что только, чтобы картошку было на что класть в подполе!» Я вздохнула. Мужик-то, может, и красивый, но жаль в ситуации всё равно мне было больше себя. — Пока я выходов из ситуации не вижу, — вдруг проникся дядька, расхаживая в своём полиэтиленовом мешке для мусора пуще Снейпа, — кроме одного. — Он поджал губы, покосившись на меня. — Начать обучать тебя, раз уж убить я тебя всё равно не могу. Я покосилась в ответ, не зная, что говорить. Окей, возьмут меня в ученики и будут знания передавать, только велика вероятность, что кто-то из нас получит роль каменщика-Старка, а другой братца-акробата Паркера, которого местные одноклассники будут гнобить до момента, пока мошенники не сольют информацию о его грязных делишках в интернет. И всё бы ничего, но та же Пьеро может нас зашипперить, а работает ли здесь статья о изнасиловании — непонятно. Ещё было непонятно, чья роль мне здесь достанется. Нет, конечно, летать в железном костюмчике и знать физику — круто, только вот драться с таким же, как и ты, соседом-каменщиком, чей тротуар, который также придётся строить около пяти лет, круче — нетушки, спасибо. Быть отличником тоже здорово, а любить реальную версию Лейлы из «Винкс» — вдвойне круче, только вот иметь одного друга (вероятно, эта роль подойдёт какой-нибудь местной кошке) я не собиралась, да и в мультсериале я всегда выбирала Музу, Стеллу. — Твоё мнение не учитывается, — сказал то ли обиженный, то ли подавленный жестокостью жизни мужик. М-да, везёт мне, как утопленнику в озере, полном инферналами. — Ты обещал мне объяснить про тело, — без стеснений и мук совести заявила я, неловко почесав руку. Человек — или кто он там — посмотрел на меня убитым взглядом. — Да что там объяснять?! — чуть ли не взвыл он. — Твоя душа перенеслась в это тело с помощью магии! — А видимость почему плохая? — Видимость? — удивился дядька, на что я поджала губы. — Думаю это из-за того, что ты ещё не освоилась. Возможно, переутомление. — А… — Пьеро! — подражая волку, взвыл мой новый «сокомандник». Уродливая кукла не заставила себя долго ждать. — Хозяин, — вновь поприветствовало «чудо» дядьку. — Ответи её в комнату и покажи, где находится ванная, — отдал он приказ. — А ты, — это уже обращались явно ко мне, — отлежись и наистерись поскорее. Пьеро будет таскать тебе еду первое время, но уже через три дня начнём обучение, и тебе придётся тащиться самой! И всё. По нему было ясно, что он выдохся. — Мисс, — пригласило существо, которое мозг мне просто не мог позволить назвать эльфом. — Идите следом. Я подалась вперёд, тихонько шагая за Пьеро. Но, подходя к вмиг появившийся из ниоткуда на камне арке, во мне что-то щёлкнуло, из-за чего я повернулась на все сто восемьдесят градусов, заорав: — Как мне тебя называть?! Как назло, мой голос разнёсся по всей территории громким эхом. Я чувствовала взгляд Пьеро и её витающее в воздухе «А чё не идём?», но упорно продолжала стоять на месте и сверху вниз глядела на скривившегося дядьку возле той самой арки, что так напоминала ту из Отдела Тайн в фильме. — Ахерон, — спустя некое время равнодушно промолвил он, намеренно игнорируя во всём остальном моё нахождение в пределах этой комнаты.***
Переводя взгляд с одной строки на другую, даже особо не стараясь вчитываться в сам текст, я повертела в руках палочку из боярышника. Трансфигурация — вещь интересная, но весьма сложная: со временем ты реально просто заёбываешься. Оторвав взгляд от книги, я возвела глаза к верху, грустно вздохнув. Двенадцатый час, а значит, сейчас мне придётся пройти в зал для тренировок, не очень-то любезно выделенный для моих попыток не подорвать всё к херам впоследствии магического выброса. Откинув несколько, теперь уже тёмно-каштановых, прядей волос назад, что так и лезли к роже, я встала и двинулась к двери, не забыв захватить волшебную палочку. Шаг за шагом, но дойти до зала я всё-таки смогла, где меня ждал сюрприз. — У твоих духов массовый геноцид начался, что ты решил взяться за старое? Где Пьеро? Ахерон проигнорировал мои слова, равнодушно поглядев на меня. Честно, с момента начала «обучения» здесь, включая все мои истерики о несправедливости жизни, как бы я ни пыталась взять себя в руки, мне стало ясно и понятно, что наука у магов в большинстве случаев — то, что сложнее обычной алгебры и физики вместе взятых. Это у нас там в книгах по «Гарри Поттеру» были анимаги и метаморфы в трёх словах даны, когда это всё здесь включает в себя целые разделы, посвящённые всему, что можно и нельзя. Даже поверхностной информации здесь было невыносимо много, а давалось мне при этом не всё, из-за чего приходилось страдать дополнительно, что там уже о нюансах говорить. А ещё один минус был в том, что поныть о несправедливости судьбы почти некому: Пьеро на мои уныния просила продолжить изучать, а взгляд Ахерона при любом заданном ему вопросе или мелком недочёте ёмко говорил, какое я дерьмо. И, как думаете, кто занимался со мной чаще? Обычно это делала Пьеро, но иногда подключался второй — и страдали сразу мы все втроём. — Вероятно, какой сегодня день ты, как обычно, не знаешь? — вместо «привет» или стандартного «ещё жива?» проговорил дядька. В зачарованный календарь я прекратила смотреть ещё с начала января, смирившись со своей судьбой заложницы в эдакой магической воспитательной «колонии», поэтому, естественно, знать даже приблизительного месяца точно не могла. Да я даже не была уверена, что сейчас всё ещё 1975 год идёт! Молчание послужило ответом. — Не буду томить тебя, — хмыкнул он, — ты едешь домой. Я против воли замерла, боясь даже лишний раз вздохнуть. Дом — последнее место, куда меня отпустит этот «монстер» в сложившейся обстановке. Он же не может… — Не к себе, естественно, — между тем вставил Ахерон, по щелчку развеяв ещё не сложившиеся в готовую мозаику мысли. — К Эллисон Романофф. Именно так звали эту девушку, — сказано было с таким упрёком, будто бы это я нарочно отняла чью-то жизнь. Обычно в такие моменты я с раздражением напоминала, что затащил-то в пещеру её именно он, собираясь поселить в её тело другую душу, но сейчас — нет. — Зачем? Он сощурился. — Видишь ли, — начал он, — объяснить появление магии в пропавшей без вести пятнадцатилетке будет проще сейчас, чем потом в совершеннолетней тётке, которую не видели несколько лет. К тому же получить официальное обучение лишним не будет. — В смысле… — Какая ты недогадливая, — театрально поцокал мужик. — Этим летом к тебе наведаются гости из Министерства. — Они же мне память сотрут! — в шоке сказала возмущённая я. — Они лишь проверят тебя на наличие магии, и в… — Точно сотрут! — Да слушай нормально! — перебил разъярённый Ахерон. — Никто не сотрёт тебе память! Я анонимно отправлю письмо Дамблдору с адресом и личными подозрениями о твоей сущности! Пришло моё время смотреть на него, как на дерьмо. — Считаешь, деда это интересует?! — воскликнула я наравне со своим повреждённым самолюбием. — Он его в Министерство как раз-таки и перешлёт! А те первым делом проверят дом на нахождение волшебников в районе, после чего обливейтом захуярят в любого свидетеля! Половина слов была произнесена мною на русском, который я могла в крайних случаях использовать в речи или просто для убеждения, что я его всё ещё помню, ибо английский родным не считала, пусть он и стал мне известен из-за интуитивной магии, помогающей душе приспособиться к телу. — Нет, — тут мужик с видом победителя почти выкрикнул последующие слова: — Дамблдор считает школу неприкосновенным местом, поэтому первым делом убедится, присутствуешь ли ты в списке обучающихся! И только потом начнёт действовать, возможно, захватив с собой нескольких дружков! Сперва они проверят на наличие магии, а только потом сотрут тебе память, если не обнаружат её! — А в случае, если обнаружат, то… — То ты пополнишь список студентов Хогвартса своими рядами. — Но… — Должен тебя предупредить, но уже совсем скоро ты отключишься, — просветил меня он, мило улыбнувшись. — Осталось не больше пятнадцати секунд точно. Пьеро подлила в завтрак более усовершенствованное усыпляющее зелье, — дополнил дядька, поглядев на моё ахуевшее личико. А дальше в глазах, точно по просьбе этого петуха, стало темнеть.