Притяжение/Gravity

      Глава 18       Белоснежка встает и смотрит на всех вокруг — все смотрят на нее. Они сидят за столом в зале совета и выглядят встревоженными, озабоченными. Они хотят помочь, но не знают как.       — Спасибо, что собрались сегодня здесь, — она начинает тихо, нерешительно. — Я хочу поблагодарить вас за вашу тяжелую работу и за то, чего вы достигли за последние пару дней. Вы — причина того, что в королевстве все работает так гладко. Вы доказали, что более чем способны справиться с поставленной задачей.       Все смотрят на нее, замирая от каждого ее слова. Впервые после смерти Дэвида она выступила на совете.       — И поскольку вы доказали, что вы более чем достойны, я возложу на вас еще одно бремя. Я знаю, что с моей стороны несправедливо просить вас об этом, — говорит она, когда ее глаза наполняются слезами, а голос срывается, — особенно сейчас, но мне нужно несколько дней. И я надеюсь получить ваше одобрение…       — О чем именно Вы просите, Ваше Высочество? — спрашивает Ворчун.       — Я уезжаю на несколько дней. Дней на пять, может, на шесть. Пока меня не будет, я хочу, чтобы сверчок Джимини был главой совета по гражданским вопросам. Я хочу отложить все окончательные решения на него, и я хочу, чтобы Ланселот отвечал за любые военные вопросы.       — Я не подведу Вас, Ваше Высочество, — кланяется сверчок.       — Все королевства Зачарованного леса в восторге от того, что Вы у власти, и опустошены потерей принца. Никаких военных действий не будет. Однако будьте уверены, что если возникнет необходимость, мы примем вызов и сделаем все возможное, чтобы Вы могли гордиться нашими решениями, — отвечает Ланселот.       — Вы можете рассчитывать на нас, Белоснежка, — улыбается Умник.       Роберт кивает, Бабушка тоже. Ворчун хмурится, а Руби прямо смотрит на Белоснежку. Хотя возражений они не высказывают.       — Спасибо, — отвечает Белоснежка, и ее голос ломается. — Мне нужно, чтобы вы знали, что я бы не сделала этого, если бы не доверяла вам безоговорочно. Я так благодарна вам, — продолжает она, вытирая глаза. — Мы не могли бы и мечтать о более преданных, верных и мудрых друзьях, — добавляет она, а потом понимает, что сказала «мы».       «Мы. Мой Принц и я. Мы».       Белоснежка качает головой. Она не может сейчас развалиться, ей нужно сосредоточиться.       Она поворачивается к Ворчуну и Бабушке:       — Мне нужно, чтобы Реджина была под круглосуточным присмотром, охраняемая рыцарями и феями. Мы не можем расслабляться ни на минуту после всего, что она сделала…       — Конечно, Ваше Высочество, — отвечает Ворчун, и Бабушка кивает.       — Тогда это все, — улыбается Белоснежка.       Все кивают, выражают свои наилучшие пожелания и уходят. Белоснежка делает глубокий вдох. Это было проще, чем она думала. Она встает и идет обратно в свои покои.       Она снимает платье и бросает его на кровать. Она надевает кожаные штаны, тунику, жилет. Она натягивает сапоги и обматывает пояс с мечом вокруг талии. Ее руки трясутся, когда она вешает меч Дэвида на портупею. В прошлый раз, когда она надела его, он стоял рядом с ней, помогая ей собраться.       «Я хочу, чтобы он был у тебя…»       Она закрывает глаза и ее сердце сжимается. Боль, непреодолимая боль в сердце и во всем теле. Каждый дюйм ее тела, ее сердца и ее разума просто источают боль. Она крепко держится за боль и горе. Дэвид где-то потерялся, и она хочет испытать столько же боли, сколько и он. Ей нужно ее горе, ей нужна ее боль, и ей нужно вернуть его, она не знает, как и что влечет за собой этот древний закон, но она сломлена и ранена и так полна решимости сражаться. Сражаться за него.       «Кроме того, — думает она, — это не должно быть легко».       Настоящая любовь нелегка, но за нее нужно бороться, потому что, если она у вас есть, ее ничто и никогда не сможет заменить. Разве не так сказал бы Дэвид? Она не может отпустить настоящую любовь без боя.       Сейчас она завязывает плащ. Она берет свой лук и колчан, когда Руби входит в комнату.       — Ты собираешься уйти, не сказав мне, что задумала? — спрашивает она, скрестив руки.       Белоснежка смотрит на нее.       — Возможно, тебе удалось обмануть совет, но я знаю, когда ты что-то замышляешь, Белоснежка, так что скажи мне. Сейчас же!       Белоснежка не отвечает.       — Серьезно? Ты не собираешься мне рассказывать? Позволь тогда спросить тебя вот о чем. Если бы Дэвид был здесь, насколько сильно он бы расстроился, если бы узнал, что ты задумала?       Белоснежка смотрит в сторону, ее глаза наполняются слезами.       — Это нечестный вопрос, — отвечает она. — Справедливо было бы спросить — если бы мы поменялись местами, сделал бы Дэвид то, что собираюсь сделать я.       Глаза Руби расширяются. Она сейчас очень беспокоится.       — Он бы сделал? — она спрашивает.       — Да, — кивает Белоснежка.       Руби выглядит потрясенной.       — Ты пытаешься вернуть его! — шепчет она.       Белоснежка отворачивается и, наконец, кивает.       — В этом деле замешан Темный? — Руби хмурится.       — Да. Но он только объяснил мне как добраться до Дэвида. Я не практикую темную магию.       — Точно?       Белоснежка качает головой.       — И какова цена? — спрашивает Руби.       Белоснежка смотрит в сторону.       — Ты можешь хотя бы сказать мне, как ты собираешься вернуть его?       Белоснежка подходит ближе к Руби.       — Есть место, которое называется Подземный мир, — шепчет она. — Туда люди идут, если у них остались незаконченные дела. Если он там, если… есть этот древний закон, который я могу вызвать. Я могу сражаться за него, бороться, чтобы вернуть его.       — Звучит опасно.       — Да, — улыбается Белоснежка, — но я не буду одна, он будет там…       Руби все еще выглядит озабоченной.       — Я должна пойти с тобой!       Белоснежка качает головой.       — Я была бы рада, если бы ты могла пойти, но я должна сделать это одна… Мы заключили сделку — я могу пойти туда одна. Ты не должна платить цену Румпельштильцхена…       — Белоснежка…       — Кроме того, ты нужна мне здесь.       Руби кивает и подходит ближе, чтобы обнять Белоснежку.       — Обещай мне, что будешь осторожна!       — Обещаю.       — Могу я попросить тебя передать сообщение?       — Конечно. Для кого сообщение? — спрашивает Белоснежка.       — Для Охотника, — отвечает Руби, глядя вниз.       Белоснежка выглядит так, будто вот-вот расплачется, и тянется к руке подруги.       — Хорошо, — говорит Руби, наклоняется ближе к Белоснежке и тихо говорит что-то.       Белоснежка несколько раз кивает, и из ее глаз текут слезы. Две женщины снова обнимаются, а затем Руби уходит и приносит Белоснежке свой ярко-красный плащ.       — Я хочу, чтобы у он был у тебя!       — Я не могу его взять! — Белоснежка отвечает. — Он тебе нужен.       — Тебя не будет пять дней, а до полнолуния еще три недели, поэтому я хочу, чтобы ты взяла его. Этот плащ заколдован, и тебе нужна всевозможная защита!       Белоснежка еще раз крепко обнимает Руби.       — До свидания, Руби, — улыбается она сквозь слезы.       — Верни его, Белоснежка, — улыбается Руби в ответ. — Если кто-то и может это сделать, то только ты!

***

      Дэвид просыпается в сгоревшей версии Зачарованного леса. Он потягивается и медленно поднимается. Он голоден. Где вообще может быть еда в Подземном мире? Он медленно направляется к маленькому городку. У него несколько очень конкретных целей на сегодня. Сохранять спокойствие и держать себя в руках как можно дольше, стараться лишний раз не привлекать к себе внимания, держаться подальше от Охотника, чтобы Аид не думал, что они друзья, и найти занятие. На самом деле это простой список, он должен быть в состоянии выполнить большинство из них, если не все.       Он сталкивается с человеком, который копает ямы на опушке леса.       — Простите, где я могу раздобыть какой-нибудь еды? — спрашивает Дэвид.       — Ты здесь уже давно и все и так знаешь, зачем ты меня спрашиваешь? — мужчина пожимает плечами.       — Я здесь совсем недавно, — отвечает Дэвид. — Я почти ничего не знаю…       — Что? Я вижу, как ты все время расхаживаешь по городу с Аидом. О чем ты говоришь? — Но поскольку Дэвид выглядит серьезным и сбитым с толку, мужчина отвечает. — Слепая Ведьма обычно подает еду в это время дня. Она в пряничном домике…       — Спасибо! — Дэвид кивает.       Слепая Ведьма. Слепая Ведьма умерла? Кто убил ее? Они убили ее? Насколько она рассердится, когда он войдет в ее дом? А потом он пожимает плечами. Разве уже может быть хуже? Ведьма не может убить его, ведь он уже мертв.       «Вот оно», — думает Дэвид. Он уже достигает своей первой цели дня. Он не разваливается, он даже шутит, какими бы несмешными не были его шутки. Ну, может быть, немного смешные.       «Белоснежка, наверное, рассмеялась бы», — думает он, а потом видит ее лицо и чувствует сильную сокрушительную боль в груди и костях, жжение в легких, тоску по тому, чего у него больше никогда не будет. Вот он и терпит неудачу со своим списком.       — Держись подальше от этого места, Белоснежка, держись как можно дальше, — шепчет он и спешит к домику Слепой Ведьмы. Может быть, бой со Слепой Ведьмой поможет ему отвлечься.       Он открывает дверь и входит.       Слепая Ведьма ставит торт на большой стол.       Она поворачивается к нему и делает глубокий вдох.       — Ну, неужели это принц, который забыл, что он принц… — игриво говорит она. — Только сейчас, ты помнишь…       — Я помню, — отвечает он. — Что ты вообще здесь делаешь? Мы тебя убили? Дети сказали, что огонь не причинит тебе вреда…       — Ой, — стонет она, — лучше бы, вы люди, перестали задавать мне этот вопрос, мне так неловко об этом говорить…       — Итак? — снова спрашивает он.       Слепая Ведьма пожимает плечами.       — Вы не убили меня. Огонь не может ранить меня. Через неделю после нашей встречи я немного проголодалась, я скучала по тому восхитительному мальчику, которого ты забрал у меня, поэтому я попытался найти его снова. Но затем пожилая дама пришла ко мне из ниоткуда с арбалетом. Она выстрелила в меня сюда и сюда, — говорит она, указывая на свою грудь и шрам на шее. — Она даже никому не сказала, что убила меня, а просто похоронила меня на заднем дворе в десяти футах от своего огорода. Мне ужасно неловко. Я даже не заметила, как она подошла. Так что теперь я жалею, что ты не убил меня. Гораздо лучше сказать, что я погибла, сражаясь с легендарной Белоснежкой и Принцем, чем меня убила какая-то старушка…       — Бабушка убила тебя? — говорит Дэвид, поднимая брови.       — Подожди. Ты ее знаешь? — спрашивает Слепая Ведьма в шоке.       — Да, я ее знаю. Бабушка — одна из лучших воинов Белоснежки, она в нашем совете, она наполовину волчица, нет ничего постыдного в том, чтобы умереть от ее руки.       — Бабушка? Это была Бабушка?       — Да!       — О, спасибо, спасибо, что рассказал, — она выглядит такой счастливой, что готова расплакаться. — Это же просто замечательно.       — Ты случайно не припасла эти стрелы? — он спросил.       — Стрелы, которые меня убили? — она спрашивает. — Я бросила их в реку потерянных душ.       — Где это? — он спросил.       — Зеленая вода, по которой идут лодки, поток вокруг трона Аида, любой водоем, который выглядит зеленым и страшным, является частью реки потерянных душ. Не прикасайся к ней, не пей ее, ни в коем случае не падай в нее. … Если ты упадешь в нее, твое тело растворится, а твоя душа будет блуждать вечно…       — Приятно слышать, — отвечает он.       — Ты голоден? — спрашивает Слепая Ведьма.       Она подходит к столу, наполняет тарелку и протягивает ему. В ней полно конфет и глазированный торт. Ее десерты уже не такие великолепные, как в Зачарованном лесу, но все равно хорошо выглядят.       Дэвид колеблется.       — У тебя есть что-нибудь еще, кроме сладостей? — он спросил.       Слепая Ведьма вздыхает.       — Иногда да. Трудно понять, что делать. Дети Преисподней даже несъедобные…       Дэвид вздрагивает. Даже после смерти Слепая Ведьма пугает его, но он должен получить занятие, и, вероятно, на ее кухне есть ножи. Это был бы хороший простой способ вооружиться.       — Я могу тебе помочь? — он спросил. — Я могу работать на тебя? Мне нужна работа.       — Что? Зачем? — спрашивает Слепая Ведьма. — Ты что собираешься остаться здесь?       — Разве у меня есть выбор? — Дэвид пожимает плечами.       — Ты был героем там, наверху, — отвечает Слепая Ведьма. — Ты, наверное, легко можешь попасть в лучшее место…       — Лучшее место?       — Да. Разве Аид не сказал тебе?       — Сказал мне что?       — Это место не навсегда. Оно временно, мир между мирами, если хочешь. Вы остаетесь здесь, пока не решите все свои проблемы, а затем переходите в лучшее или худшее место.       — Я могу двигаться дальше? — Дэвид не знает, могут ли его глаза стать еще шире.       — Аид должен был сказать тебе. Мне кажется, он забывает сказать об этом людям, когда подозревает, что они принадлежат лучшему месту. Он говорит это только таким людям, как я, людям, которые, как он уверен, останутся здесь навсегда, потому что они принадлежат худшиму месту… Так что да, ты можешь двигаться дальше…       — Как это сделать? — он спросил.       — Ты занимаешься своими делами, и однажды дверь между мирами откроется. Она будет похожа на тропинку, или лестницу, или водопад. Что-то красивое. Ты можешь пройти по ней и попасть в лучшее место. Если дверь будет выглядеть как пламя, или темная дыра, или бездна, или вулкан, я бы и близко к ней не подошла…       — Спасибо! — он улыбается.       Лучшее место. Он может попасть в лучшее место. Он съедает торт, который она ему предложила, в три быстрых укуса. Слишком много сахара для завтрака, но он все равно улыбается.       — Было вкусно, — бормочет он. — Спасибо еще раз! — а потом он выходит за дверь.       Он выходит на улицу. Человек, с которым он столкнулся в лесу, сейчас здесь, на обочине дороги, копает яму.       «Должно быть, это его работа», — думает Дэвид.       Ему по-прежнему нужно занятие, хотя бы на несколько дней.       — Что именно ты делаешь? — спрашивает он.       — Свою работу, — отвечает мужчина.       — И в чем она заключается? — настаивает Дэвид.       — Озеленение, — отвечает мужчина. — Он указывает на ряд мертвых саженцев, которые он только что посадил. — Я сажаю деревья.       — Эти саженцы практически мертвы, — смущенно отмечает Дэвид.       — Да ладно, серьезно? — отвечает мужчина. — У меня должна быть работа. Она не обязательно должна быть полезной или иметь какой-то смысл.       — Нельзя посадить что-нибудь поживее? Или, может быть, нужно больше их поливать?       Мужчина смеется.       — Ты здесь новичок, не так ли? Я думал, что видел тебя здесь, но я явно ошибался. Растениям нужна надежда, чтобы расти, а надежда в этих краях редкое явление.       — У меня есть надежда, — отвечает Дэвид, глядя на деревце с коричневыми листьями, которое мужчина собирается посадить в выкопанную им яму.       — Попробуй сам, — отвечает мужчина, протягивая ему маленькое сухое дерево.       Дэвид становится на колени перед ямкой. Он аккуратно опускает дерево в землю. Он прикапывает землю вокруг него. У него есть надежда. То, что он мертв, не означает, что у него нет надежды. На что он надеется?       — Я надеюсь, что Белоснежка не спустится в Подземный мир, — думает он, закрыв глаза и мягко касаясь земли вокруг молодого деревца.       Листья дерева слегка шевелятся, словно их поцеловал ветерок, но молодое деревце все еще выглядит мертвым.       — Как ты это сделал? — спрашивает мужчина. Дэвид не отвечает. Больше надежды, ему нужно больше надежды. Что-то посильнее. Может быть, ему нужно надеяться на то, что может случится, а не наоборот. Думать об этом больно, но он все равно это делает. Дэвид думает о жене и о том, как сильно он по ней скучает. Большинство его надежд и мечтаний были связаны с ней. Это были их общие мечты. Но никакие мечты и надежды на их совместную жизнь здесь не сработают, поэтому ему нужны другие надежды, другие мечты.       — Я надеюсь на то, что Белоснежка снова обретет счастье, — шепчет он.       Листья саженца немного шевелятся, и они выглядят зеленее.       «Этого недостаточно, — отмечает Дэвид. — Не достоточно сильно».       — Ты делаешь это! — мужчина не может скрыть своего удивления. — Ну давай же! — говорит он и практически тащит Дэвида к следующей яме. Он протягивает ему еще один саженец.       Дэвид кивает. Ему нужна более сильная мечта, более сильная надежда. Будет больно, понимает он, закрывая глаза.       «Я надеюсь, она сможет пройти через это, я надеюсь, что она будет счастлива…» — Что может сделать Белоснежку счастливой?       — Я надеюсь, что она снова найдет любовь, — шепчет Дэвид, и на этот раз он чувствует, как стрелы пронзают его сердце, и он едва может дышать, его руки трясутся, когда он хлопает ими по земле. На этот раз саженец моментально зеленеет, а на его ветвях распускаются маленькие цветы.       — Что? Как? — кричит мужчина. — Давай же!       Дэвид становится на колени перед следующей ямой. Он закрывает глаза.       — Я надеюсь, что она встретит кого-то, кто будет любить ее, кто будет понимать ее, кто оценит, насколько она невероятна… и я надеюсь, что она сможет отпустить меня настолько, чтобы полюбить его в ответ, — шепчет он, и, поскольку он желает этого, он может чувствовать, как его сердце разрывается в груди, все тело болит, и он пытается сдержать рыдание. Саженец снова цветет.       — Давай, давай следующий! — кричит мужчина.       — Дети, — шепчет Дэвид, стараясь не развалиться, — я желаю ей любви, и мужа, и детей с зелеными глазами и воинственным духом. Детей, которые будут похожи на нее, которые будут любить ее, которые будут дорожить ею так же, как я… — говорит он и улыбается, а по его щекам текут слезы.       — Смотри! — шепчет мужчина. Дэвид вытирает глаза рукавом и встает. Весь ряд саженцев, посаженных этим утром, начиная с Зачарованного леса и заканчивая домом Слепой Ведьмы, теперь цветет.       — Покажи мне, покажи мне, как ты это делаешь! — спрашивает мужчина. — У меня закончились саженцы. Давай попробуем на деревьях в лесу.       Дэвид следует за мужчиной обратно в сгоревшую версию Зачарованного Леса. Он становится на колени перед большим сгоревшим дубом. Он касается земли. Мужчина следует его примеру.       — Хорошо, мы положили руки на землю. Что теперь? — он спросил.       — Теперь ты думаешь о человеке, которого любишь больше всего на свете, — отвечает Дэвид.       — Ханна… — шепчет он.       — Хорошо, на что ты надеешься для нее?       — Надеюсь, что она никогда меня не забудет! — отвечает мужчина. Он касается земли, но ничего не происходит.       — Нет, — качает головой Дэвид. — Дело не в тебе. Это важнее тебя. Ты должен надеется на что-то, что сделает ее счастливой.       — Я не знаю…       — Разве ты не желаешь ей счастья?       — Ну конечно. Естественно.       — Что сделает ее счастливой? — спрашивает Дэвид.       Мужчина отстраняется, глядя на Дэвида.       — Нет! — он говорит. — Я не буду этого делать…       — Я думал, ты ее любишь…       — Я люблю ее, но я не могу этого сделать…       — Да, ты можешь. Пожелай ей счастья, пожелай ей любви, пожелай ей снова всего…       Мужчина стонет, опускаясь на колени.       — Я хочу, чтобы моя Ханна снова полюбила, я хочу, чтобы о ней заботились, — шепчет он, слезы текут по его щекам.       — Смотри! — Дэвид улыбается. Потому что сгоревший дуб теперь зеленый и полон жизни, на нем много желудей, а листья нежно колышутся на ветру.       — Как! — шепчет мужчина. — Я сажаю мертвые саженцы изо дня в день в течение многих лет, откуда ты знаешь, как это делать?       Дэвид не успевает ответить, потому что появляются гном, женщина и трое детей и в изумлении смотрят на дуб. Они касаются дерева, их глаза словно загипнотизированы. У женщины текут слезы по лицу. Прошло так много времени с тех пор, как что-либо выглядело живым в Подземном мире.       — Смотрите, — говорит мужчина, вставая на колени перед следующим деревом и касаясь земли. — Я хочу, чтобы мою Ханну любили! Я хочу, чтобы она была счастлива, я хочу, чтобы она двигалась дальше, — всхлипывает он, а затем поднимает глаза. Дерево над его головой не только живое, на нем расцветают самые красивые розовые цветы.       — Нужно надеяться, — объясняет мужчина, — надеяться на что-то бескорыстное, на что-то большее, чем ты сам…       Женщина тянет девочку за собой. Она нерешительно подходит к дереву и становится на колени. Она что-то тихо шепчет. Никто не слышит ее, тогда она открывает глаза и смотрит вверх. Дерево над ней цветет.       И точно так же, как только они касаются земли, деревья возвращаются к жизни.       «Надежда подобна дикому огню, — думает Дэвид. — «Она легко распространяется и ее невозможно сдержать».       Мужчина подходит к Дэвиду.       — Я не знаю, как тебя отблагодарить, — говорит он, и как только он заканчивает говорить, перед ними открывается светящаяся дорожка, которой не было раньше.       — Смотри, мама! — восклицает девочка. Она поднимает маму. Она улыбается, кладет руку на плечо дочери, и они ступают на светящуюся дорожку. Несколько шагов вперед и они исчезают. Остальные дети бегут за ними, а затем за ними следует гном.       Мужчина поворачивается к Дэвиду.       — Путь все еще открыт… — говорит он. — Ты идешь?       Дэвид колеблется. Он хочет пересечь границу, он хочет сбежать от Аида как можно быстрее. Он слышит чириканье одинокой птицы на дереве, которое теперь цветет рядом с ним.       Белоснежка. Его жена.       Если она придет сюда искать его, кто за ней присмотрит? Кто будет охранять ее? Кто скажет ей вернуться домой?       — Я пока не могу, — качает он головой, — мне нужно сделать еще одну вещь.       — Тогда до свидания, увидимся на другой стороне… — мужчина исчезает на светящейся дорожке, а затем дорожка медленно исчезает.       Дэвид оглядывается. Его цели на сегодняшний день — не развалиться, не отчаиваться и найти себе занятие.       Он смотрит на небольшую зеленую часть Зачарованного леса, которую он только что помог вернуть к жизни. Он вздыхает. Что ж, если бы его сегодняшней целью было забрать чужую работу и привлечь к себе как можно больше внимания, то он мог бы сказать, что проделал блестящую работу.

***

      — Я так близок к тому, чтобы бросить его в реку, — говорит Аид человеку, стоящему рядом с ним. Они оба стоят в тронном зале, наблюдая за Дэвидом на поверхности фонтана. — Ты сможешь справиться с ним?       — Я очень долго этого ждал, — смеется мужчина. — Да, я смогу справиться с ним…

***

      — Я готова, — говорит Белоснежка.       Без пяти минут полночь, и она встречает Румпельштильцхена на мосту троллей, как он и велел ей.       — Неужели? — он спросил. — Никто никогда не готов встретить смерть, дорогая.       Она игнорирует его комментарий и стоит совершенно неподвижно, когда он приближается к ней.       — Ты уверен, что я все еще буду любить его без моего сердца? — спрашивает она, и ее голос ломается.       — Это будет уже не так мило как раньше, но ты все равно будешь любить его. Тебе не обязательно этого делать. Это все твоя затея, — улыбается он.       — Разве? — она грустно улыбается.       Неважно, чья это была идея. Неважно, виновата ли в этом Королева или Румпельштильцхен дергает ее за ниточки. Она должна пойти за ним. У нее нет выбора. Она закрывает глаза и делает глубокий вдох.       — Сделай это! — шепчет она.       Румпельштильцхен тянется к ее груди, и она чувствует его хватку на своем сердце как раз перед тем, как он вырывает его. Она быстро вдыхает и выдыхает. Больно, больно, когда твое сердце вырывают из тела, но эта боль меркнет по сравнению с болью от того, что она вдали от Принца. Она закрывает глаза. Ее чувства меняются. Все становится мрачнее, отчаяннее. Она чувствует темную разбитую пустоту, она жаждет новой жизни, жаждет радости, жаждет любви. И, к своему великому удивлению, без сердца она скучает по Дэвиду еще больше.       — Ну как? — спрашивает Румпельштильцхен. — Ты все еще любишь его?       Она кивает.       — Да! — она отвечает.       — Ну что ж, пора идти, дорогая! — Темный вытаскивает кинжал и слегка режет им руку до крови. Он позволяет своей крови капать в воду. Вода под мостом троллей бурлит, становится темнее, зеленее и из ниоткуда выплывают лодка.       Румпельштильцхен подходит к ней, Белоснежка забирается в нее и садится. Невидимый лодочник перемещает весла, и лодка уходит. Белоснежка оглядывается, она в туннеле, а лодка плывет вниз. Она крепко держится за свое место и ждет.       Лодка замедляет ход, и вокруг появляются новые люди: женщина, мальчик, девочка и фея. Все они выглядят потерянными, растерянными.       Появляется большая трехголовая собака. Она прыгает в воду и ее тело такое массивное, что мешает лодке двигаться вперед, он занимает всю высоту туннеля. Его глаза светятся ужасающим желтым цветом, когда он рычит и обнюхивает каждого человека в лодке. Он почти такой же большой, как маленький дракон, он выглядит так, будто может съесть их всех за один укус. Дети хнычут, а маленькая девочка прячется за Белоснежку. Собака рычит и чует взрослых. Белоснежка закрывает глаза, когда собака приближается к ней. Он проводит много времени, обнюхивая и глядя на нее. Гораздо дольше, чем других. Белоснежка медленно тянется к ножу в сапоге.       — Не надо! — тихо говорит человек, уже прошедший осмотр собаки. — Это Цербер, трехголовый пес Подземного мира. Он просто пытается уловить сердцебиение. Его работа — следить за тем, чтобы никто из оставшихся в живых не проник в Подземный мир. У вас нет шансов против трех его голов…       Белоснежка стоит совершенно неподвижно, совершенно спокойно. Она, конечно, в ужасе, но никто не может сказать об этом, даже зверь перед ней. Через три мучительных минуты собака издает тихое рычание. Он выходит из воды и позволяет лодке продолжать свое путешествие.       Маленькая блондинка смотрит на Белоснежку.       — Где моя мама? — она спрашивает.       — Я не знаю, — отвечает Белоснежка, ее глаза наполняются слезами. — Я тоже кого-то потеряла.       — Свою маму? — спрашивает маленькая девочка.       Белоснежка смотрит на девочку.       — Да, я потеряла маму очень давно, — отвечает она.       — Не бойся, я буду держать тебя за руку, — отвечает девочка.       Белоснежка улыбается, по ее лицу текут слезы.       — Спасибо!       — Мне здесь не нравится, — шепчет маленькая девочка на ухо Белоснежке.       — Мне здесь тоже не нравится, — отвечает она. — Но знаешь, это место ненадолго, я уверена, ты очень скоро уйдешь отсюда!       — Я не хочу двигаться дальше без своей мамы! — кричит девочка, и Белоснежка изо всех сил старается не развалиться.       — Я знаю, — отвечает она, — но знаешь, как только я потеряла маму, мне пришлось быть храброй, мне пришлось ходить без нее во всевозможные места. И я уверена, что где бы она ни была, она очень гордится мной…       Маленькая девочка смотрит на нее широко открытыми глазами.       — Поэтому, держу пари, она найдет тебя…       — Да! — маленькая девочка улыбается. И тут их лодка резко останавливается, и рядом с ними появляется маленькая золотая лодочка в форме золотого лебедя. Маленькая девочка встает и прыгает в золотую лодку. Мальчик улыбается и забирается на золотую лодку позади нее. Вода вокруг лодки становится чище, и играет спокойная музыка, пока она уплывает из поля зрения Белоснежки.       Белоснежка вытирает глаза. Она так рада, что дети покинули это ужасное место. Она делает глубокий вдох и пытается перестать плакать. Она кладет руку на рукоять меча Прекрасного. Сейчас не время для слез. Время быть сильной, время быть смелой, время сражаться.

***

      Дэвид сидит у моста троллей и смотрит на воду. Он выглядит точно так же, как мост троллей дома, за исключением зеленой воды, текущей под ним.       — Ты спасла меня!       — Я должна была это сделать… кроме того, как я могла позволить Прекрасному Принцу умереть…       — Поднимайся! — слышит он собственный голос. Он вскакивает весь в замешательстве, оборачивается и задыхается, потому что мужчина, стоящий позади него, очень похож на него.       — Джеймс? — это все, что он может сказать.       — Дэвид, — отвечает мужчина, и в его улыбке нет ничего дружелюбного. — Для тебя я принц Джеймс. Ты был здесь всего два дня, и уже успел перекрасить Черный лес в зеленый цвет. Не самая умная стратегия, не так ли?       Дэвид быстро моргает.       — Принц Джеймс? — он колеблется. — Хорошо, принц Джеймс, я давно хотел с тобой познакомиться… — говорит он с полуулыбкой.       — И зачем же? — Голос Джеймса отрывистый, властный.       — Что значит зачем? Мы братья! — Дэвид отвечает.       — Нет, нет. Я не твой брат. У нас нет ничего общего.       — И что же я сделал не так? — тихо спрашивает Дэвид. Он думал, что все будет иначе.       — Ты украл мою жизнь, ты украл мое имя, ты украл мое королевство! — кричит Джеймс.       — Ты думаешь, я хотел всего этого? У меня не было выбора! — Дэвид стреляет в ответ.       — О, бедный Дэйв, ты стал принцем против своей воли?       — Твой отец угрожал жизни нашей матери! — Дэвид недоверчиво отвечает. Что не так с этим незнакомцем, который носит его лицо? Как он этого не видит?       — Мой отец? Зачем ему это делать? — Джеймс пожимает плечами.       — Потому что он злой!       — Мой отец много чего может, но он не злой.       — Его точные слова были: «Я убью тебя, я убью твою мать и превращу твою ферму в пепел». Можно как-то иначе интерпретировать его слова?       — Может быть. Тебе все еще не на что жаловаться, ты получил из-за этого принцессу…       Дэвид улыбается и не отвечает.       — Против этого ты не сильно возражаешь, не так ли? — спрашивает Джеймс, его голос сочится сарказмом.       — Белоснежка и я должны были быть вместе. Мы бы все равно встретились так или иначе… — отвечает он, и его голос становится мягче. Он не может винить своего брата, если он не понимает настоящей любви.       — Серьезно? Ты действительно думаешь, что она влюбилась бы в пастуха? — Джеймс смеется.       — Вы, Ваше Высочество, должны выйти замуж за того, кто мог бы поддержать Вас в управлении королевством.       — Верно…       — Я — никто.       — Ты мой!       Дэвид улыбается. Забавно. Если проклятие Реджины и сделало что-то хорошее, так это доказало, что Белоснежка будет любить его, независимо от того, насколько скромным будет его происхождение.       — Да! — отвечает он серьезным и непоколебимым голосом.       Она бы влюбилась в лакея, влюбилась бы в принца, влюбилась бы в рыцаря, влюбилась бы в человека, которого преследовал злой король       Джеймс смеется.       — Возможно, она сказала это в пылу страсти, но я уверен, что ей очень понравилась твоя корона, когда она встретила тебя. Я открою тебе маленький секрет, Дейв, женщины не склонны говорить то, что они на самом деле думают о тебе, они говорят лишь то, что ты хочешь услышать о них в данный момент…       Дэвид улыбается.       — А сейчас? — он спросил. — У меня ничего нет.       Ни у него, ни у Белоснежки не было корон, когда они наконец были вместе. Они оба убегали из своих королевств. Но ему не нужно, чтобы Джеймс понимал это, ему не нужно оправдывать свое отношение к нему или кому-либо еще.       Джеймс бросает нож в ноги Дэвиду.       — Подними! — кричит он. И когда Дэвид колеблется, он повторяет это снова, на этот раз громче и настойчивее. — Поднимай!       — Хорошо, — говорит Дэвид и хватает нож.       — Посмотрим, раз и навсегда, кто из нас лучше, — шипит Джеймс.       — Я не хочу драться с тобой, — отвечает Дэвид.       — А что ты хочешь делать? Пить чай и говорить о нашем детстве?       — Я бы выпил что-нибудь покрепче, но да! — Дэвид отвечает, пытаясь улыбнуться.       — Я не буду пить с тобой, Дэйв! — Джеймс отвечает. — Сразись со мной, или ты пожалеешь об этом.       Дэвид пожимает плечами, качая головой.       — Что ты собираешься делать, если я не буду сопротивляться? Убьешь меня? Я уже мертв!       — Ха-ха, ты считаешь себя смешным? Я порежу тебя на куски и брошу в реку заблудших душ. — Джеймс стреляет в ответ.       — Почему?       — Я уже сказал тебе. Ты забрал мою жизнь и выставил меня некомпетентным. Как будто Румпельштильцхен сделал неправильный выбор, когда выбрал меня принцем. Я лучше тебя, пастушок, всегда был лучше, и всегда буду. Я настоящий принц! А теперь перестань болтать и дерись.       — Румпельштильцхен никого не выбирал. Наши родители не выбирали… — прерывающимся голосом отвечает Дэвид. — Они подкинули монетку. Наш отец так и не простил себе, что бросил тебя, он спился, наша мать тоже… Они тебя никогда не забывали… — пытается он в последний раз. Он все это время хотел встретиться со своим братом, и осознание того, что его брат — незнакомец, который совершенно ненавидит и презирает его, стало шоком.       Джеймс смеется.       — Мне все равно! — отвечает он и готовится к бою.       Джеймс атакует первым. Дэвид уворачивается и уклоняется от первого удара, ему удается уклониться и от второго, и от третьего. Джеймс безжалостен, он атакует снова и снова, Дэвид блокирует, отступает, он защищается, он не хочет этого делать. Джеймс хороший боец, настолько хорош, насколько о нем говорили. Но Дэвид с удивлением обнаруживает, что на самом деле он лучше Джеймса. Может быть, потому, что он не ослеплен яростью. Может потому, что он больше ценит свою жизнь. Может быть, потому что ему действительно нужно пережить это, ему действительно нужно быть здесь целым и невредимым на случай, если появится Белоснежка. Он должен быть рядом с ней.       Джеймс бьет, бьет и несколько раз пытается нанести удар Дэвиду. Дэвид блокирует и защищается снова и снова. И тогда Дэвиду начинает это надоедать. Ему нужно положить этому конец. Он выбивает нож из руки Джеймса, а затем хватает его за горло и держит на краю тролльского моста над мертвенно-зеленой водой.       — Я не хочу драться с тобой, — говорит он. — Так что, мы закончили.       Он бросает Джеймса на землю и бьет его кулаком по голове, оставляя того почти без сознания.       Кто-то медленно аплодирует позади него.       Дэвид оборачивается и видит, как Аид хлопает в ладоши с насмешливой улыбкой на лице.       — Браво! — говорит он, — это было весьма впечатляюще. Может быть, король все-таки выбрал не того близнеца. Хватайте его!       Три больших тролля появляются из ниоткуда и хватают Дэвида, прежде чем он успевает ответить. Ему выкручивают руку и заставляют бросить нож в воду.       — Отведите его в тронный зал, — говорит Аид.       Дэвид смотрит на него.       — Почему? Что происходит?       — Разве ты не слышал? — спрашивает Аид. — О, ты не знаешь. Твоя жена вот-вот приедет в город!       — Белоснежка! — шепчет Дэвид.       «Нет, нет, нет, этого не может быть», — думает он, но в его сердце загорается дикая искра надежды.       Она пришла. Белоснежка пришла за ним.       — Да, это она. Ей удалось перейти в наше царство, и она направляется в нашу сторону. Так что теперь мы можем немного повеселиться с ней, а ты можешь посмотреть на это!       — Белоснежка! — Дэвид кричит во все горло.       — Она не слышит тебя, Дэйв. Она только что перешла в наше царство. Она далеко. Кричи сколько хочешь!       — Белоснежка! — Дэвид снова вопит, когда тролли тянут его прочь.       Но ответа нет, только звук зеленой воды, бегущей под мостом троллей, и звук жестокого смеха Аида.