Нечто внутри

Хоть Бруно и попросил дождаться нового видения, я ну никак не могла справиться с трепетным желанием расспросить Камило о том, что конкретно случилось у реки, и что за рука тянулась к нему. Однако первой жертвой для своего допроса я выбрала более… безопасный вариант. Долорес. Она стояла у входа в Каситу, устало свесив голову на бок. Её веки были опущены так, будто она спала на ходу. – Бессонница мучает? – невзначай спросила я, облокачиваясь о стену. Кузина, пискнув от неожиданности, резко обернулась на мой голос. – Нет, – она пожала плечами, – Сегодня была весьма тихая ночь. Я недоверчиво сощурилась. Долорес напряглась. – Точно? Ты ничего не слышала, например… от Камило? – Нет! – громко взвизгнула она. Я удивлённо вскинула вверх брови, захлопав глазами. Кузина никогда раньше не повышала голос… – Ничего не слышала, ничего не знаю! – Долорес… – я сделала осторожный шаг вперёд. Она зажала уши, зажмурилась и отвернулась в сторону, – Тебе станет легче, если расскажешь. Я выслушаю. Пожалуйста… Положив на её плечо руку, я слегка сжала его, ненавязчиво подталкивая к разговору. Долорес растерянно глянула на меня. Она выпрямилась, завертела головой, судорожно оглядываясь. Уже собиралась наклониться ко мне и что-то сказать, как вдруг оцепенела. Её испуганный взгляд был брошен мне за спину. Я поспешила обернуться. Сзади, плавно покачиваясь с пятки на носок, зловеще улыбался своей сестре Камило. Он, смерив меня снисходительно-холодным взором, приставил к губам палец, тихо шикнул и удалился прочь, насвистывая престранную мелодию.

До моих ушей донеслись обрывистые фразы, которые он вкрадчиво нашёптывал себе под нос: ~Мрак в груди твоей пылает И меня он призывает: Тревогой порождённого Страхом освящённого Сомнением взращённого Того, кто понимает и всё о тебе знает~

Я нахмурилась, нервно вцепившись в свои локти. Из Камило всегда выходил убогий рифмоплёт, а теперь… Где мой любимый добрый кузен, а? Перепуганная до чёртиков Долорес издала, похожий на мышиный писк и торопливо шмыгнула внутрь дома. – Я не могу помочь, Мирабель, – робко пробормотала она напоследок. Внутри меня закипало лютое недовольство, а полное отсутствие понимания ситуации сводило с ума. Надо, чтобы дядя как можно скорее заглянул в будущее. Иначе мы так и не узнаем, как помочь Камило. *** Весь оставшийся день я была словно на иголках. Мысли кружились в лихорадочном танце, надоедливо жужжа. Я пыталась спрятаться от них, отгородиться непробиваемой стеной, но всё было тщетно. Когда все домашние, утомлённые тяжёлым рабочим днём, легли спать, я поплелась на кухню, чтобы попить воды. Пелена задумчивости застелила глаза, и я врезалась лбом в каменный столб. Вот непруха конечно! – Какая-то ты рассеянная, Мира, – вдруг послышалось надменное мурлыканье Камило, в одиночестве стоящего у кухонного стола. Впервые за сегодня я увидела его без того жуткого красного пончо. Однако на голубой пижаме всё равно красовались отливающие серебром белые змеи. Показалось, что я даже услышала их шипение. Камило запрыгнул на стол и, усевшись поудобнее, сложил ногу на ногу. В руке он держал чашу до краёв наполненную серебристо-алой жидкостью. Заметив мой ошеломлённый взгляд, кузен заговорщически ухмыльнулся: – Хочешь? – Камило… ты пугаешь меня, – честно призналась я, получив в ответ небрежное пожатие плечами. – Не хочешь – как хочешь, – он приблизил чашу к губам, но не успел отпить и глотка, как я, злобно сжав зубы, вырвала её из рук кузена, – Мира! Я быстро вылила, как и предполагалось, вино в раковину и, попытавшись состроить строгий вид, повернулась к Камило. Он недовольно фыркнул. – Знаешь, чего мне стоило найти в Энканто нормальное вино? – он жалобно заскулил, я гневно насупилась. – Что с тобой произошло? – Я просто осознал свою «дьявольскую» потребность в вине. – У тебя непереносимость алкоголя. Помнишь, как фермер Джино однажды в шутку угостил тебя им? – Не помню никакого Джино, – Камило сурово сложил руки, высокомерно вздёрнув нос. Я шагнула вперёд. – Скажи… что случилось с тобой у реки? – Я просто отдыхал там, милая моя кузина, – нахохлившись, произнёс он, – Как мне и предложила Изабелла, когда я упал на острые осколки стекла. – Она сказала это, когда ты накричал на Антонио, не переводи стрелки! – я негодующе взмахнула руками и подошла ещё ближе, – Дядя Бруно показал мне видение, Камило. Я видела, что с тобой случилось что-то ужасное, поэтому лучше расскажи правду. Я протянула руки в попытке приобнять его, но в ответ мне тут же прилетел отталкивающий, мерзкий, противный хохот. Я невольно отпрянула назад. – Мира-а-а, – заносчиво усмехаясь, пропел Камило, – Просто не лезь в это. Представь, что, к примеру, прежний Камило умер. Целее будешь… Моё тело будто пронзила судорога. Дыхание сбилось. Сердце сжалось от страха. Душа ушла в пятки. Я не могла вымолвить ни слова, продолжая смотреть в эти багровые глаза напротив. Камило упивался моим замешательством и растущим внутри страхом. Это было так очевидно, что он даже не собирался скрывать своё упоение моими эмоциями и чувствами. Но я вовсе не хотела давать ему повода для этой нездоровой эйфории. – Я буду лезть в это, ведь я очень люблю своего кузена и хочу помочь ему, – твёрдо отчеканила я. – Так почему бы нам не сотрудничать? Я попыталась улыбнуться Камило, но смогла выдавить из себя лишь кривую, не внушающую доверия, ухмылочку. – Раньше надо было думать, Мирабель. Тогда, когда Ками… я нуждался в вас. В вас всех. Кузен вскочил со стола и проскользнул к выходу из кухни. – И, кстати, ты случайно не об этом видении говорила? Стоя в нескольких метрах от меня, Камило демонстративно повертел в руке изумрудное зеркало. Я шокировано засверлила взглядом стекло, стискивая руки в кулаки. Если видение у Камило, то… где сейчас Бруно? Самодовольно усмехнувшись, кузен вышел из комнаты и растворился во мраке коридоров. Он оставил меня одну. Потерявшуюся в зарослях плотоядных мыслей и удушающих догадок. Сегодняшняя ночь ясно дала понять мне, что Камило превратился в нечто иное. В нечто страшное и непонятное. И я сейчас вовсе не о магическом даре. Его сущность будто изменилась или… кто-то подменил его. Мой кузен – не мой кузен.