Starstruck

      Кастиэль вздыхает, глядя на пустой лист бумаги перед собой. После его разговора с Мэг (в чем он почти уверен, что вскоре пожалеет, так как она будет очень настаивать на «всех подробностях») когда он обсуждал, как ему следует связаться с Дином. Учитывая то, что его номер нельзя было так просто найти в телефонном справочнике или в любом другом реестре. Из чего Кастиэль сделал вывод, что Дин является очень скрытным человеком, так что его шансы весьма ограничены.       Некоторое время он тешил себя мыслью о том, чтобы наконец завести аккаунт в соцсетях и попытаться выйти на связь с Дином таким образом. По всей видимости, он, кажется, довольно активен на этих сайтах и много общается со своими поклонниками. Примерно год назад Кастиэль узнал всё об этом от Клэр, когда Дин отреагировал на одно из ее сообщений («Твиты, папа!»). Хотя внешне она старалась сохранять невозмутимый вид, Кастиэль просто знает, что она витала в облаках в течение нескольких недель после этого.       Так что да, ему действительно может повезти, и он заинтересует Дина. Просто ему нужен подходящий момент.       Но опять же, скорее всего, каждый день Дин получает тысячи сообщений или твитов, неважно, вероятность того, что Кастиэль заблудится в этом огромном и могущественном океане, к сожалению, кажется довольно высокой. Он может утонуть там, прежде чем успеет хотя бы мельком взглянуть на Дина.       Поэтому, спустя еще несколько запросов, он в конце концов нашел фанатскую почту Дина.       Кастиэль понятия не имеет, действительно ли Дин читает все отправленные ему письма, или у него есть кто-то, кто просто просматривает их и отвечает благодарностью от его имени. И все же он считает, что при таком подходе, шансы на то, что его действительно заметят, несколько выше.       Не говоря уже о том, что это напоминает ему о старых временах. Когда он писал письма Дину, а затем с нетерпением ждал ответа. Это похоже на приятное напоминание о прошлом, и Дин действительно мог бы это оценить.       Но теперь Кастиэль сидит за кухонным столом, и понятия не имеет, как долго он уже пялится на чистый лист перед собой.       Несколько минут? Полчаса? Может быть даже больше?       Он помнит, как ужинал со своими детьми, на самом деле кажется, что это было не так давно, тем не менее его желудок уже, кажется, довольно спокоен. Так что, возможно, прошло больше времени, чем он предполагал.       Кастиэль вздыхает и задается вопросом, было ли это все, в конечном счете, такой уж хорошей идеей. По крайней мере, это не должно быть так сложно, верно?       — Что делаешь, пап?       Клэр, уже одетая в пижамные штаны и свободную рубашку, медленно идет на кухню, направляясь прямо к холодильнику. На минуту Кастиэль думает, что она пришла сделать ночной перекус (неужели с ужина прошло уже так много времени?), но в итоге она хватает только бутылку воды.       — Пап? — снова спрашивает она, когда Кастиэль не отвечает на ее вопрос.       Кастиэль чувствует, как напрягается его тело, когда он неловко бросает взгляд на бумагу на кухонном столе. Сначала он подумывает просто придумать оправдание насчёт работы или чего-то ещё, но её взгляд открыт и полон серьёзности, и не важно, что он на самом деле никогда по-настоящему не рассказывал ей о своем прошлом с участием Дина, он также никогда не лгал ей. Ни о чем.       Он не станет ей лгать, не сегодня.       — Я пишу письмо. К старому другу, — он колеблется мгновение и просто кусает губы, прежде чем добавляет почти шепотом: «Дин. Его зовут Дин.»       Клэр слегка улыбнулась, на ее лице не выступило даже намека на подозрение. И, честно говоря, почему это должно вызвать подозрения? Имя «Дин» — довольно распространённое имя, у неё нет никаких причин связывать своего отца с голливудским актером. С её точки зрения, это, вероятно, было бы как нельзя более притянуто за уши, даже на мгновение.       — Дин, да? — кажется, её это забавляет. — Почему я никогда раньше не слышала об этом парне?       Кастиэль делает глубокий вдох.       — Мы давно не разговаривали друг с другом.       Преуменьшение века, да уж, это точно.       Клэр издает жужжащий звук и бросает взгляд через плечо Кастиэля, очевидно, ей любопытно посмотреть, что он уже успел написать. Однако она фыркает, из-за отсутствия каких-либо слов.       — Ты не очень далеко продвинулся, да?       И снова преуменьшение.       — Я не знаю, — говорит он, потирая виски. — Мы все время писали друг другу письма. И это было легко. Совсем просто. Но сейчас? — он корчится.       — Как я уже сказал, мы некоторое время не разговаривали друг с другом. Это ощущается так...       — Странно? — услужливо подсказывает Клэр.       — В некотором смысле, да.       На мгновение Клэр задумчиво изучает его, скорее всего, очень тщательно взвешивая свои следующие слова.       — Что заставило тебя снова написать ему? — спрашивает она. — Я имею в виду, после стольких лет?       Потому что он говорил обо мне в очень лестной и дико запутанной манере на национальном телевидении, и с тех пор я не могу перестать думать об этом.       — Я просто... — Кастиэль начинает ёрзать на своем стуле. — Я недавно вспоминал о нём. И я... Я думаю, что начал вспоминать, как сильно я скучаю по нему.       Клэр кивает, как будто она не ожидала ничего другого.       — Как насчет записать это? Просто сообщи ему.       Кастиэль чувствует, как у него сжимается грудь.       — Да, наверное.       — Или...       — Или?       Клэр ухмыляется, скорее всего, ее позабавила нотка надежды в голосе отца.       — Знаешь, просто не думай об этом слишком много, — предлагает она. —Если ты раздуешь из этого проблему, ты зажмешься и, в конце концов, потерпишь неудачу. Вместо этого просто будь самим собой.       — Быть самим собой?       Она пожимает плечами.       — Да. Ты только что сказал, что написать этому парню было проще всего на свете, верно? Так зачем это усложнять?       — Э-э-э...       — Просто делай своё дело, папа, — говорит она. — Пустись в свободное плавание.       Кастиэль наклоняет голову, внимательно оценивая её совет.       — Я полагаю… ты права.       — Я всегда права, — она подмигивает ему. — Вот поэтому я лучше всех.       Кастиэль хихикает, нежность наполняет всё его существо.       — Так и есть.       Клэр широко улыбается.       — Тогда просто дерзай, папа.       Ясно, что она хочет подтолкнуть ещё немного, хочет услышать больше об этом таинственном друге, о котором её отец никогда раньше не упоминал.       Но, по-видимому, решимость на лице Кастиэля оживает, когда он еще крепче сжимает ручку в руке, прилив энергии, бегущий по его венам от мудрого предложения Клэр, удерживает её от того, чтобы снова отвлечь его от цели.       Поэтому в конце концов она только улыбается и похлопывает его по плечу.       — Удачи, пап.       Кастиэль едва замечает, как она уходит, ручка уже летает по бумаге в явном волнении.       И, как выясняется в конце концов, это все равно самая простая вещь на свете.

***

      — Это Кас, не так ли?       Дин едва успевает усадить свою задницу на диван и сделать глоток пива, прежде чем внезапный голос брата чуть не довел его до сердечного приступа.       — Чувак! — Дин рычит, уставившись на экран своего ноутбука, Сэм смотрит на него с нескрываемым любопытством. — Как насчет долбаного «привет, рад тебя видеть?» или «так приятно столкнуться с тобой»?       Учитывая их плотный график, естественно, они не наткнулись случайно друг на друга в торговом центре, а скорее спланировали этот видеозвонок заранее, максимально приспособившись к постоянной занятости, так или иначе суть все ещё та же. Но капелька человеческой вежливости, конечно, еще никого не убивала.       Однако, Сэм просто закатывает глаза.       — Ты идиот.       — А ты забываешь о своих манерах, мужик. — Дин усмехается. — А не позвонить ли мне маме, чтобы сказать ей, что её младший отпрыск даже не помнит, как здороваться должным образом? Особенно с кем-то, кто более высокого статуса.       — Только потому, что ты грёбаный голливудский актер –       — О нет, я не об этом. Я важнее, потому что я старше. Первенец и всё такое.       Сэм посылает сучью морду № 47 («Ты не такой смешной, как думаешь.») прямо через интернет-соединение Дина в высоком качестве.       — Ну да.       — Это правда, — Дин пожимает плечами и откидывается назад с самодовольной ухмылкой. — Научно доказано что –       — Ты увиливаешь от вопроса, Дин! — перебивает Сэм, многозначительно приподняв брови. — Если ты не хочешь отвечать на мой вопрос, просто скажи это.       Дин морщится.       — Хорошо, — соглашается он. — Я не хочу отвечать на твой вопрос.       Само собой, Сэм так просто не оставит это.       — Так это Кас?       Дин закрывает глаза и просит всех Богов об апокалипсисе, чтобы он мог пропустить этот разговор.       — Чувак...       — Как я мог этого не заметить? — Сэм бормочет что-то себе под нос, недоверчиво качая головой. — Я имею в виду, должно быть это было совершенно очевидно, я так думаю...       Дин фыркает на это.       — Тебе было лет десять, Сэмми. Дай себе небольшую поблажку.       — Но ты был так подавлен, когда нам пришлось переехать, — напоминает ему Сэм, как будто Дин мог каким-то образом забыть об этом. — Я должен был знать, что что-то было не так, не в этот раз, когда мы оставляли людей позади. Долгое время тебе было так чертовски грустно, и, кажется, я даже видел, как ты однажды плакал –       — Спасибо за прогулку по аллее воспоминаний, – ворчит Дин. Как насчет того, чтобы поговорить о чем-нибудь другом? Буквально, что угодно было бы веселее.       Даже недавняя грибковая инфекция у собаки Сэма.       Всё, что угодно.       Сэм, похоже, не слишком стремится сменить тему.       — Но –       — Как поживаешь? — быстро перебивает Дин, более чем готовый использовать любую доступную тактику для отвлечения внимания. — Уже попросил руки Эйлин?       Сэм морщится, явно недовольный тем, что Дин направляет разговор в другое русло, но в то же время он слишком увлечен своей новой соседкой, чтобы не говорить о ней при любой возможности.       — Мы сходили всего на два свидания, — ворчит он, и на его щеках расцветает очаровательный румянец. — Не забегай вперед.       Дин ухмыляется.       — О, да брось, ты придумываешь свадебные приглашения в своей голове с тех пор, как она переехала. Я удивлен, что ты до сих пор не сделал ей предложение.       К сожалению, он еще не имел чести встретиться с Эйлин и — что более важно, — воочию стать свидетелем, как его высокий снежный человек-брат, превращается в неуклюжую катастрофу рядом с ней. К тому же, его уже забавляло то, как этот здоровенный парень говорит только о ней — в том числе ерзает, краснеет и заикается, — должно быть, чертовски весело наблюдать за его дурацким брачным танцем, и Дин не может дождаться, когда это произойдет.       Около четырех месяцев назад, Эйлин переехала в небольшой симпатичный домик прямо напротив Сэма и с тех пор старалась войти в доверие. Все началось с того, что Сэм передвинул кое-какую мебель, чтобы помочь ей устроиться, затем сразу же последовал сытный ужин в качестве «благодарности». С тех пор это стало неуклонной работой по достижению прогресса, и в конце концов, около двух недель назад, Эйлин, очевидно, уставшая от ожидания, первого шага от Сэма, пригласила его на свидание, да так неожиданно, что от шока, глупый братец Дина, уронил стопку книг, которую нес в это время, прямо себе на ногу.       Он странно прихрамывал еще несколько дней, но зато заработал себе свидание.       Так держать.       Однако его немного жаль.       — Уже рассказал ей о своем потрясающем брате? — спрашивает Дин с широкой улыбкой.       Сэм усмехается.       — Да, ни за что, — он качает головой, как будто сама мысль об этом абсолютно нелепа.       Затем, он замирает, на его лице появляется задумчивое выражение, и он торжественно добавляет: «Скоро, может быть, я думаю над этим.»       О, ничего себе. Так это серьезно.       Семья Дина всегда ценила приватность, поэтому, естественно, ни Сэм, ни их мама не заявляют на весь мир, своё отношение к знаменитому актеру Голливуда. Больше всего на свете Дин хочет, чтобы у них была нормальная жизнь — чего у него самого не было уже много лет и, вероятно, никогда больше не будет, — поэтому все они очень осторожны в отношении того, кому они рассказывают свой маленький секрет.       В настоящее время, только одна из девушек Сэма — его возлюбленная по колледжу Джесс, которой он даже собирался сделать предложение, в какой–то момент, прежде чем они разошлись и пошли разными путями, — так или иначе узнала о «таинственном старшем брате Сэма». Все остальные оставались в полном неведении, по сей день, полагая, что они встречались с обычным парнем, у которого по совпадению была та же фамилия, что и у популярного актера.       Итак, Сэм всерьез подумывает о том, чтобы раскрыть Эйлин истинную личностью Дина — это чертовски круто!       — В смысле, она уже знает, что у меня есть брат, — спешит объяснить Сэм, как будто ему действительно нужно как-то оправдать свое решение. — Стоит признать, я был немного пьян, когда проговорился, в одно мгновение я запаниковал, и сказал ей, что тебя зовут Дэн, она хорошенько посмеялась над бедным «Дэном Винчестером», которому приходится жить с таким неудачным именем, но... да, это случилось. И я ненавижу лгать ей.       Конечно, Дин понимает это.       — Тогда дерзай, старик, — подбадривает он его. — Только не плачь, как младенец, когда она бросит тебя, как горячую картошку, и прибежит ко мне. В конце концов, я потрясный.       Сэм фыркает.       — Да, ты потрясная пустышка, — соглашается он без всяких колебаний. — Ты все равно не в её вкусе. Слишком короткий, слишком самонадеянный.       — Я тот ещё очешуенный улов, Сэмми –       — Кроме того, весь мир уже знает, что ты слишком влюблен в парня из соседнего дома, чтобы обратить внимание на кого-то ещё.       И вот они снова здесь.       Дин должен был знать.       — Ты придурок, — ворчит он, скорее всего, выглядя как недовольный подросток, которому наплевать.       Сэм, по крайней мере, кажется, находит это очень забавным, когда ухмыляется своему брату.       — О, я в курсе, — говорит он, слишком самодовольно. — Тебе следует собраться с духом, потому что я буду не единственным, кто будет приставать к тебе по этому поводу.       Дин закатывает глаза. Конечно, он видел все новостные статьи, посты в соцсетях и прочее-прочее, кричащие об этом так, как будто больше нет ничего стоящего для репортажа.       — Я не говорю о твоих поклонниках или прессе, — возражает Сэм, снова имея возможность читать мысли Дина, как открытую книгу. — Я говорю о маме.       Дин глубоко вздыхает.       Он не получал от неё вестей уже около недели, и, честно говоря, начал надеяться, что она просто пустит все на самотек, как и многие другие истории, которые СМИ подхватывали и раздували до этого.       Но по тому, как Сэм ухмыляется, он понимает, что был неправ.       — Она уже звонила тебе, не так ли? — вздыхает он.       Сэм мгновенно кивает.       — Примерно через 0,02 секунды после того, как ты закончил болтать о Касе на интервью.       Дин трет виски, в отчаянной попытке побороть надвигающуюся головную боль.       Мэри всегда старалась спокойно относиться к личной жизни своего сына и не давить на него слишком сильно, но в конце концов она так и не смогла сдержать своё естественное любопытство. Она утверждает, что это материнские инстинкты, которые невозможно подавить, несмотря ни на что, и, хотя Дин знает, что это полная чушь, он все равно любит её.       Постоянно стремясь быть в курсе событий и предлагать некоторые благонамеренные советы, если это необходимо или нет, ей нравится бросать небольшие намеки то тут, то там, независимо от того, одинок Дин или в настоящее время встречается с кем-то.       Хуже всего было, когда Дин и Лиза были вместе около года — до этого дня у него были самые длительные отношения в истории, — и с тех пор Мэри, похоже, особенно жаждет узнать о новейших приключениях Дина. Сейчас она, наверное, уже каждый божий день мечтает о белом заборчике и внуках.       Для Дина это личный ад, так как он ни что так не ненавидит, как разочаровывать свою маму.       С Лизой давно покончено, с тех пор у него не было никого значимого, и, если он немного лишился рассудка из-за Каса, это ещё не значит, что он вскочит на белого коня и выйдет замуж за парня в мгновение ока.       — Что она сказала? — задается вопросом Дин, в основном страшась ответа, но все равно вынужденный спросить. — Она уже ищет китайский фарфор?              Сэм хихикает.       — В основном она была сбита с толку тем, что ничего не заметила, —объясняет он. — Ну, она всегда находила довольно милым, как ты повсюду таскался за Касом, как маленький щенок –       — Я точно этого не делал!       — Но она не думала, что между вами было что–то большее, чем просто то, что вы, ребята, были лучшими друзьями, — продолжает Сэм. — Конечно, это было задолго до того, как ты сказал нам, что ты би и все такое, но да... Сэм на мгновение замолкает и внимательно изучает Дина.       — Я думаю, что в основном она чувствует себя просто виноватой из-за того, что не понимала, что происходит.       Грудная клетка Дина начинает сжиматься. Последнее, чего он хочет — это чтобы его мать чувствовала себя плохо из-за этого.       — Это бессмысленно, — говорит он. — Ей не за что чувствовать себя виноватой.       — Тогда позвони ей и скажи это сам.       Дин бормочет что-то похожее на «да, конечно», только если вслушаться достаточно внимательно. Он, конечно, не ждет этого с нетерпением, но, похоже, на этот раз другого выхода нет. Не без того, чтобы при этом не оказаться полным придурком.       — Ты когда-нибудь пытался найти Каса? — спрашивает Сэм, мгновение спустя. — Потому что, понимаешь, я знаю многих полицейских, и некоторые из них задолжали мне услугу или две...       Дин фыркает от такой формулировки.       — Боже, это звучит так, как будто ты проститутка или босс мафии.       — С тех пор как я начал работать в офисе окружного прокурора, твои шутки стали еще менее смешными, чем раньше.       — Я просто говорю, что –       — Просто постарайся для разнообразия оставаться взрослым, как тебе это? — Сэм качает головой, как будто он серьезно не может поверить, что он здесь младший брат. — Я просто хотел спросить... Ну, если ты хочешь связаться с Касом, и, может быть, объяснить, что произошло на том интервью — я мог бы тебе помочь.       Дин делает глубокий вдох.       — Ты думаешь, было бы отличной идеей преследовать его сейчас? После того, как я говорил о нем на ТВ? — он усмехается. — Да, это было бы совсем не жутко.       — Я просто имел в виду –       — Да, да, — перебивает Дин, рассеянно отмахиваясь от него. — Я ценю это, чувак, но что сделано, то сделано. Если только Кас не переехал в изолированную часть мира с тех пор, как мы видели его в последний раз, он, вероятно, уже слышал о том, что произошло. И я понятия не имею, о чем он может думать, если он хотя бы потрудится поразмышлять об этом дольше секунды, то считай для меня это конечная остановка. Я сделал достаточно, и тем более, не стану вынюхивать вокруг него.       — Но –       — Это не романтическая комедия, Сэмми, — рычит Дин. — Мы не найдем друг друга снова и волшебным образом не влюбимся, или какая бы чушь, по твоему мнению, ни могла случиться. У него есть жизнь, работа, дети и жена, последнее, что я слышал –       Сэм вскидывает голову на этих словах.       — Откуда ты это знаешь?       Дин снова отмахивается от него, уже сожалея, что открыл свой глупый рот. Он наговорил многого.       — Просто забудь, Сэмми, хорошо?       Сэм приподнимает бровь, очевидно, не очень желая слушать своего брата.       — Значит, ты уже искал его?       Дин стонет.       — Давным-давно, — признается он. Потому что в конце концов Сэм все равно получил бы от него ответ, так какой смысл уклоняться? — С этим покончено, ты меня слышишь?       — Но –       — Как насчет того, чтобы рассказать мне о последних преступниках, которых ты посадил за решётку? — Дин перебивает. — Или хилых попытках ухаживать за Эйлин, с помощью твоих несуществующих кулинарных навыков?       О чём угодно, только не о Касе.       Сэм, кажется, не в восторге от хромающей тактики отвлечения, он бросает сучью морду №39 («Этот разговор еще не окончен, ты кусок идиота.»), но в конце концов поддается, и быстро теряется в великолепно пушистой и романтической истории о Эйлин, приносящей ему кексы каждый день, и Дин находит себя вновь расслабленным.       Да, все эти волнения по поводу Каса и интервью скоро закончатся. Он просто знает это.       В то время как Дин продолжает жить своей жизнью, Сэм все больше и больше влюбляется в девушку своей мечты, их мать каким-то чудом слишком занята, чтобы приставать к сыну, а Кас... ну, все это будет просто временной случайностью, которую он довольно быстро забудет.       Дин уверен в этом.