Starstruck

      Дин всегда любил готовить.              Поработать руками, смешать несколько ингредиентов, а затем, надеяться, что вы будете поражены и сбиты с ног результатом.              Это всегда расслабляло его, даже в подростковом возрасте, когда Мэри большую часть времени работала, а Джон и Сэм были жалко бесполезны на кухне. Он даже не может толком вспомнить, в какой момент взял на себя управление всем, что касалось еды, но он смутно помнит, что это было вскоре после того, как они переехали от Каса. Дин был подавлен даже в хороший день, и приготовление пищи дало ему желанное увлечение и эффективный выход всем его эмоциям. Если он злился, то обязательно бил кулаком по своему тесту. Если ему было грустно, он пробовал свои силы в чём-то сложном и деликатном, его разум был настолько сосредоточен на том, чтобы не облажаться, что он чаще всего был не в состоянии прогнать любые мрачные мысли.              Конечно, это не было средством, способным вылечить всех больных, но на данный момент оно было достаточно эффективным.              Более того, это дало им, наконец, приличную еду на столе, и ни у кого в его семье не было возражений.              Но он должен признаться, что прошло много времени с тех пор, как он работал на кухне с кем-то ещё. Если Дин правильно помнит, последней могла быть Лиза, но так или иначе те случаи были довольно редкими, и у них никогда не было возможности создать определённый ритм. Дин почти уверен, что со временем они превратились бы в хорошо натренированную команду, двигающуюся по кухне, как в плавном танце, но их графики были слишком загружены, чтобы у них было много таких моментов.              Дин также ожидает, что рядом с Касом, он будет вести себя немного неуклюже. В конце концов, он привык работать в одиночку, а большинство людей не всегда хорошо танцуют в паре с первой попытки.              Но с Касом это получается на удивление безупречно. Конечно, Дин иногда обнаруживает, что колеблется и натыкается на своего друга, но это в основном потому, что он не знаком с кухней и с тем, где спрятана каждая отдельная вещь. Тем не менее, всё это по-прежнему кажется правильным, хотя раньше это случалось редко.              Они начинают с теста для пиццы, и оказывается, что у Каса много мнений о дрожжах. Не говоря уже о том факте, что он знает всю их историю на протяжении всего человечества, чтобы без колебаний делиться этим с Дином, одновременно замешивая большую часть ингредиентов во что-то полезное. Дин ни в малейшей степени не удивлён обширными знаниями Каса и его желанием болтать об этом без всякой реальной причины, поэтому он позволяет своему другу продолжать и продолжать, а сам просто улыбается и старается не слишком сильно восхищаться сильными руками Каса, выполняющими всю работу.              После того, как тесто окончательно готово и отложено в сторону, чтобы дать ему время подняться, они оба приступают к пирогу. Дин выбрал яблочный пирог с дополнительной порцией корицы и обнаружил, что с нетерпением нарезает яблоки, пока Кас занимается тестом. Они неплохо работают вместе, как будто уже много раз пекли пироги, и Дину это не может не нравиться.              Будучи подростком, он до смущения часто думал об одном и том же сценарии — вдвоём на кухне они готовят какой-то очешуенный пирог — и это ощущение немного сюрреалистично, что это всерьёз происходит прямо сейчас.              На самом деле он немного разочарован, когда они заканчивают довольно быстро и отправляют пирог в духовку, решив увидеть его готовым до того, как придёт время для пиццы.              Примерно в течение следующего часа они моют посуду, прибираются на кухне, шутят и дурачатся, и просто ведут себя так по-домашнему, что Дину почти хочется плакать.              И когда они наконец-то достают пирог из духовки, он горячий и красивый, и пахнет так восхитительно, что Дин чувствует, как на глаза наворачиваются слёзы. К счастью, ему удаётся сдержать слёзы и не взреветь, как маленький ребёнок, но это недалеко от истины. Всего-то пирог оказывает на него такое действие.              Поэтому чтобы не стать чересчур эмоциональным, он быстро сосредотачивается на том, чтобы доделать пиццу. Или на Касе с мукой в волосах и пахнущем корицей.              Ну уж нет, этого делать точно не следует.              Раскатывая тесто, Дин делает глубокий вдох и заставляет себя сосредоточиться на текущей задаче.              Вот почему ему требуется много времени, чтобы заметить, что они внезапно больше не одни на кухне.              Он лепит из теста форму, споря с Касом о лучшем томатном соусе, когда внезапно он слышит звук и бросает быстрый взгляд на дверной проём, скорее из первобытного инстинкта, чем из настоящего любопытства, он автоматически поворачивается на шум поблизости. В конце концов, ему нужно сосредоточиться на пицце.              Но потом он видит Клэр, стоящую в дверях, и не может не застыть на какое-то время.              Где-то по пути она переоделась и выглядит так, словно не так давно была в душе (Дин смутно помнит, как она жаловалась отцу на занятия физкультурой). Однако на её лице по-прежнему написано недоверие, когда она смотрит на Каса и Дина, страстно спорящих о чём-то совершенно обыденном. Похоже, она понятия не имеет, что делать с картиной, разворачивающейся прямо перед ней.              — Привет, Клэр, — говорит Дин и ослепительно улыбается в её сторону, надеясь, что его небрежный тон может немного расслабить её.              Но она только вздрагивает, когда обнаруживает, что к ней обращаются в такой манере, и Дин мгновенно чувствует себя неловко. Даже несмотря на то, что он понятия не имеет, что он мог бы сделать по-другому в такой ситуации. Возможно, проигнорировать? Притвориться, что её не существует? Позволить ей на мгновение поверить, что она просто смотрит очень странный фильм с Дином в главной роли?              — Это странно, — в конце концов объявляет она, качая головой так, будто в одно мгновение потеряла надежду для всего человечества.              Кас, тем временем, зная свою дочь намного лучше, чем кто–либо другой, полностью игнорирует так называемую странность и отвечает довольно небрежно:              — Ты будешь продолжать бесполезно стоять и пялиться на нас, или, быть может, ты действительно сможешь заставить свою задницу работать, чтобы немного нам помочь?              Лицо Клэр мгновенно выдаёт хмурую гримасу.              — Я не так долго пялилась, знаешь ли?              — Ну, вообще-то, так, — возражает Кас, его глаза всё ещё прикованы к сделанному наполовину томатному соусу перед ним. Будто бы это совершенно обычный разговор в совершенно обычный день. — Ты стоишь там уже минут десять.              Клэр закатывает глаза.              — Ты преувеличиваешь, пап. Глубоко преувеличиваешь.              — Это не так.              — Папа –              — Просто приступай к работе и накрывай на стол.              — Пицца ещё даже не в духовке.              — Кого это волнует? Не похоже, что тарелки и столовые приборы испортятся, если их ещё немного подержать вне шкафа.              Они продолжают спорить в течение нескольких минут о необходимости просьбы Каса, прежде чем Клэр, наконец, сдаётся. Но не без того, чтобы не издать характерный разочарованный стон «жизнь так несправедлива», который знает наизусть каждый подросток.              Дин спокойно наблюдает за беседой отца и дочери и не может избавиться от чувства благоговения перед тем, как, кажется, хорошо знает её Кас. Конечно, со стороны это выглядит просто как родитель, отдающий приказы своему ребёнку, чтобы заставить его немного помочь по хозяйству, но Дин уверен, что Кас делает это только для того, чтобы помочь Клэр расслабиться и приспособиться к ситуации. Откровенно игнорируя статус суперзвезды Дина и ведя себя так, как в любой другой день, будто в этом нет ничего необычного, он не даёт ей повод для волнений, и вместо этого подталкивает к принятию новой нормы.              И, похоже, это действительно работает. По крайней мере, Клэр приступает к работе на кухне — при этом, естественно, всё время ворча себе под нос — как будто это самая обычная вещь в мире. Она даже больше не вздрагивает, когда Дин в конце концов осмеливается задать ей несколько вопросов — об общих вещах, в основном о том, как она выживает, находясь с Касом на ежедневной основе, — что почти похоже на плавный переход.              Конечно, время от времени она всё ещё бросает на него взгляды, как будто задаётся вопросом, не попала ли она в странную альтернативную вселенную или что-то в этом роде, но не похоже, что Дин в самом деле может винить её за это. Переварить внезапное появление человека, которого вы до какого-то момента видели только на большом экране, и делающего самые простые вещи на вашей кухне, поначалу, конечно, нелегко. Однако вместо того, чтобы указать на это, Дин извлекает урок из книги Каса и ведёт себя так, будто всё нормально.              Довольно скоро, когда запах пиццы, выпекаемой в духовке, становится всё сильнее и сильнее, к ним присоединяется Джек, и Клэр, кажется, немного расслабляется в его компании. Это довольно тонкое изменение, и Дин, возможно, не заметил бы его, если бы моргал слишком часто, но присутствие Джека рядом с ней, кажется, делает её немного более непринуждённой. Дин понятия не имеет, связано ли это с их родственной связью или она просто рада, что у неё есть ещё одно отвлечение, на котором можно сосредоточиться, но он рад видеть, что она расслабляется рядом с ним, так что ему действительно всё равно.              Довольно скоро они садятся за стол и наслаждаются свежей пиццей и большой миской салата Каса, который также можно добавить. Конечно, Дин мог бы обойтись и без последнего, но, учитывая присутствие детей, не так уж плохо иметь что-то более полезное на стороне. Он даже решает быть хорошим примером для подражания и берёт огромную порцию, успокаиваясь мыслью, что рядом нет Сэма, который бы раздул из мухи слона и объявил ситуацию настоящим чудом, достойным только самого Бога.              Однако, судя по удивлённым взглядам, которые Кас бросает в его сторону, его другу определённо может прийти в голову подобная мысль. Дин, по крайней мере, наверняка благодарен Касу за то, что у него нет номера Сэма, чтобы поделиться этим опытом с братом Дина.              И Дин делает срочную мысленную заметку никогда не предлагать Касу контактные данные Сэма. Это закончилось бы для него огромной катастрофой и только.              Как и ожидалось, пицца вкусная, и Дин не может удержаться от неуместного стона, когда впервые пробует её. Кас сердито смотрит на звуки, исходящие из его рта, но Клэр хихикает с явным удовольствием, а остатки напряжения, сидевшего в её мышцах, уходят, и Дин называет это успехом.              Дин определённо наслаждается собой. Еда отличная, а компания ещё лучше. Беседа не занимает много времени, чтобы переходить к своего рода сложным темам. Поездка Дина, петунии в саду Каса, просроченные библиотечные книги Джека, приближающиеся экзамены на водительские права Клэр — всё это кажется лёгким и естественным. Как будто Дин сидит в кругу своей собственной семьи.              — Раннее Клэр показала мне что-то под названием DeanWatch, — в конце концов сообщает им Джек, пристально глядя на Дина. — Это удивительно, насколько некоторые люди одержимы вашим местонахождением.              Дин только стонет при этом напоминании.              — Пожалуйста, не заставляй меня начинать.              Это действительно то, без чего он хотел бы жить. Хотя он, вероятно, сам напросился на это, когда решил продолжить карьеру серьёзного актёра.              — Что такое DeanWatch? — задаётся вопросом Кас, его глаза бегают туда-сюда, пока он ищет ответ.              — Это группа фанатов, посвятивших свою жизнь тому, чтобы все остальные знали, где находится Дин в любое время суток, — терпеливо объясняет Джек. Как будто это совершенно нормальная вещь.              Кас, тем временем, удивлённо таращится на него.              — Правда?              — Всё не так плохо, как кажется, — тут же отмахивается от него Дин. — В смысле, да, они становятся немного... эм, жаждущими крови время от времени, но это не значит, что они преследуют меня или что-то в этом роде. По крайней мере, не в реальной жизни.              Кас хмурится.              — Звучит ни чуть не лучше.              Дин пожимает плечами, как будто это не имеет большого значения. Хотя на самом деле ему потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к этому.              — Они просто следят за моими социальными сетями, хэштегами и всеми, кто привязывает меня к определённому месту в определённое время , — продолжает Дин. — Во время пресс-туров и всего остального, что на самом деле довольно просто. В том смысле, что, так или иначе, я не прячусь, так что я не сильно возражаю. Пока они не идут за мной в уборную, меня это устраивает.              Кас хмурит брови, очевидно, ему в целом трудно представить себе такую жизнь.              — В то время, будучи публичной персоной, и я научился принимать это, — говорит ему Дин с кривой улыбкой. — Так что, если мои фанаты узнают, в каком городе я остановился, в каком ресторане я ел, в какое время гладил собаку на улице прямо рядом с магазином пончиков — то чёрт возьми, кого это волнует? Если таким образом они чувствуют себя ближе ко мне то, так тому и быть.              Сначала было немного странно признавать это, он должен был признать, но в конце концов он решил просто смириться с этим. Это не было похоже на то, что СМИ не были на его ногах и во время таких промо-туров.              — И помимо этих официальных встреч, сайт DeanWatch — это просто большая фабрика слухов, — говорит Дин, пожимая плечами. — Я имею в виду, что сохранение моей личной жизни в тайне всегда было для меня огромным приоритетом. Так что, когда все эти встречи заканчиваются и у меня наконец-то появляется время для себя, для них также наступает конец. Я просто «исчезаю с лица земли», как они любят это называть, и они просто продолжают гадать, куда я мог исчезнуть. И эти слухи никогда не были правдой. Даже близко.              На самом деле довольно забавно заглянуть на сайт и посмотреть, как, по мнению большинства его поклонников, он мог бы провести время после того, как все его дела будут закончены. Чаще всего они считают, что он находится в компании других известных актёров, потому что, по-видимому, многие фанаты предполагают, что знаменитости занимаются этим в свободное время. Некоторые предполагают, что он просто находится со своей семьей (что не так уж далеко от истины).              И после его разрыва с Лизой большинство его фанатов предположили, что он был с ней, чтобы примирить их отношения. В течении многих лет каждый раз, когда он брал перерыв, и у его поклонников не было реальных доказательств того, где он может быть, ходило огромное количество слухов. Истории о том, как он появлялся на пороге дома Лизы, падал на колени и умолял её принять его обратно. Сказки о слёзах, прощении, предложениях и прочем.              Ничто из этого никогда не было правдой, но Дин ни разу не утруждал себя тем, чтобы указать им на это.              — Ну, для разнообразия на этот раз твои фанаты правы, — фыркает Клэр. — Они знают, где именно ты находишься в этот самый момент.              Дин тут же замирает и в шоке таращится на неё.              — Что?              Вот чёрт.              Кто-то видел его, когда он въезжал в город на своей машине? Или во время того похода по магазинам с Касом? Он был очень осторожен и всё такое, но в то же время нет гарантированной безопасности и –              — Они знают, что Дин в Лоуренсе? — спрашивает Кас, звуча так же встревоженно, как и Дин.              Клэр, однако, кажется слишком спокойной, поскольку она просто качает головой.              — Нет, не волнуйся. Они не знают его точного местонахождения. Просто компания, в которой он находится.              А потом она пристально смотрит на своего отца, и Дин внезапно понимает, что она имеет в виду.              О.              — Они предполагают, что я с Касом, да? — спрашивает он, вздыхая от поражения, потому что он уже знает ответ.              Клэр кивает в подтверждение.              — С твоим Таинственным Возлюбенным? Да. — фыркает она. — Они единодушно верят, что ты сейчас с ним. И учитывая, что вы сидите здесь за этим столом, они явно не ошибаются, не так ли?              Ну, это, безусловно, не так.              Для разнообразия.              Но, учитывая, что после интервью, вереницы слухов были на пределе и с тех пор никогда по-настоящему не затыкались, это на самом деле неудивительно.              — Твои фанаты знают, что ты снова со мной на связи? — спрашивает Кас, в его голосе звучит одновременно настороженность и любопытство. Как будто он понятия не имеет, чего от этого ожидать.              — Ну, сами по себе они не знают, — объясняет Дин. — Я им ничего не говорил или что-то типа того. Они просто предполагают. Или мечтают. Или что-то ещё.              Кас прищуривает глаза.              — В конце концов, видя, что ты на самом деле снова в контакте со мной, это может не казаться догадками.              Дин фыркает.              — Ну, они этого не знают.              — Но, тем не менее, они правы.              — Неважно.              Дин старался держаться как можно дальше от всей этой неразберихи с Тайным Возлюбленным, проходящей через СМИ и социальные сети. Он знает, что многие люди начали строить догадки, как только интервью закончилось, представляя сценарий за сценарием воссоединения Дина со своей давно потерянной любовью в самой драматичной и достойной ромкомов манере, которую когда-либо видело человечество. И он прекрасно понимает, что за последние несколько недель всё стало только хуже. Люди, с которыми он работал или просто стоял в непосредственной близости дольше пяти секунд, замечали, что он постоянно разговаривает по телефону с широкой улыбкой на лице. Коллеги отмечают, что он казался более счастливым. Более расслабленным.              Да, люди всё больше и больше задавались вопросом, влюблён ли он, быть может, даже состоит в серьёзных отношениях, и действительно ли его двойник может быть тем человеком, о котором он говорил всего несколько месяцев назад по национальному телевидению.              Дин просто вздохнул, услышав все эти слухи, обрушившиеся на него, и просто позволил им захлестнуть себя. Он уже привык к тому, что фанаты верят, что он может быть сражен только потому, что он кому-то улыбнулся. Ему просто нужно вести себя немного по-другому, возможно, только дополнительный скачок в его шагах, и все вокруг него сходят с ума. Его глаза просто должны сверкнуть ещё разок, и он внезапно, по-видимому, глубоко и бесповоротно влюблён.              — Итак, ты расскажешь своим фанатам? — Кас снова выдёргивает Дина из его мыслей. — Ты скажешь им правду?              Дин моргает, глядя на него, так как ему нужно время, чтобы снова собраться с мыслями.              — Какую правду?              — Что мы снова на связи, — напоминает ему Кас, закатывая глаза.              — Ах, это. — Он наклоняет голову в бок. — Ну, честно говоря, я вообще-то не собирался этого делать.              Кас морщит лоб.              — Почему нет?              — Потому что это личное, — заявляет Дин. — И, как ты очень хорошо знаешь, я люблю держать свою личную жизнь при себе, большое спасибо.              Кас усмехается.              — Я не говорю, что ты должен рассказать им всю историю. Но я уверен, что твои фанаты хотели бы знать, что мы снова разговариваем друг с другом. И что интервью было отправной точкой.              Дин потирает виски. Бедняга, он понятия не имеет, какую мощную волну он вызовет таким, казалось бы, невинным заявлением.              — Чувак, это приведёт только к тому, что эти слухи никогда не утихнут, — поясняет он. — Нет, они бы сошли с ума от этого.              — И что?              — У тебя вообще нет представления, что это может устроить восстание мертвецов? — Дин недоверчиво качает головой. — Прямо сейчас у них нет ничего, кроме предположений. Но если бы я сказал им, что это на самом деле правда –              — Значит, ты хочешь продолжать лгать им?              — Я не лгу, — должен указать Дин. — Я просто избегаю любых вопросов, касающихся этой темы.              — Ну, уклонение от правды на самом деле довольно близко ко лжи –              — Чувак, серьёзно? — Дин глубоко вздыхает. — Ты хочешь, чтобы все СМИ снова безостановочно говорили о тебе?              Кас впивается в него таким пристальным взглядом, что по спине Дина пробегают мурашки.              — Они делают это уже несколько месяцев. Я привык к этому. —Лёгкая улыбка играет на его губах. — Честно говоря, это становится довольно интересным.              Дин приподнимает бровь.              — И тебя это устраивает?              — Кроме нескольких избранных людей, никто не знает, что это я, — говорит Кас. — Так почему это должно меня беспокоить? И если ты расскажешь им правду о том, что произошло на самом деле, это может усмирить эти вереницы слухов.              Дин должен признать, что в его словах действительно есть смысл.              Истинная история, по крайней мере, гораздо менее авантюрна и чересчур драматична, чем большинство вещей, которые его фанаты придумали за последние несколько недель.              — Ну так что? — удивляется он. — Ты хочешь, чтобы я просто сказал им, что мы снова на связи? Или я должен рассказать им всю историю целиком? Как мы жили рядом друг с другом, про домик на дереве, мой переезд. Как мы потеряли контакт на некоторое время, после обмена письмами, как я снова пытался связаться с тобой двенадцать лет назад, и ты отвернулся от меня? Как спустя много лет произошло интервью, и ты отправил письмо на мою фанатскую почту? Ты хочешь дать им всё это?              Потому что Дин должен внести во всё это кристальную ясность, прежде чем говорить с кем-либо об этом.              Выражение лица Каса, однако, меняется на нечто совершенно нечитаемое.              — Двенадцать лет назад?..              Дин не может сдержать вздрагивания. На самом деле он никогда не собирался упоминать об этом конкретном событии.              — Э-э, да, извини, — бормочет он, чувствуя, как пылают его щёки, когда он поспешно размахивает руками, как будто прогоняет последние слова прочь. — Я не имел в виду... я просто... эм, давай забудем об этом, это совсем не важно...              — Что случилось двенадцать лет назад? — Голос Джека внезапно повышается, его большие и доверчивые глаза с явным интересом перебегают с отца на Дина.              Дин ловит себя на том, что морщится. На мгновение он совершенно забыл о том, что дети тоже находятся здесь, с ними, слушая каждое слово, и он проклинает себя за свою глупость. Как получилось, что он умудрился ни разу не заговорить об этом с Касом, и теперь просто выбалтывать это, вдобавок ко всему в присутствии детей, которые всё подслушивают?              — Э-э... ничего особенного... — бормочет он, прекрасно понимая, что он совершенно неубедителен, и совсем не готов поделиться этой историей прямо здесь и сейчас.              Джек, однако, кажется, не впечатлен пренебрежительной попыткой Дина и вместо этого поворачивается к своему отцу.              — Он пытался связаться с тобой двенадцать лет назад, а ты его отверг? — спрашивает он Каса с явным удивлением в голосе.              Клэр рядом с ним просто смотрит на Каса широко раскрытыми глазами, явно сбитая с толку этой информацией.              Кас, тем временем, внезапно выглядит озадаченным и ошеломлённым.              — Эм-м...              И Дину неприятно видеть его таким.              Конечно, он предпочёл бы никогда не говорить об этом, потому что это всё ещё причиняет боль, но теперь это всплыло на поверхность, и он в самом деле не хочет, чтобы дети Каса винили своего отца во всём, что тогда произошло.              — Это не его вина, — быстро вмешивается Дин. — Это... вы не должны винить его.              Джек наклоняет голову примерно так же, как всегда делает Кас.              — Так что же тогда произошло?              Дин торопливо бросает взгляд на Каса, надеясь найти какой-то ответ в его чертах, надеясь на что-то, даже на какой-то намёк на гнев за то, что он имел наглость поднять этот вопрос прямо перед Клэр и Джеком, но лицо мужчины остаётся неразборчивым.              Но поскольку он, похоже, не настроен враждебно в открытую, чтобы тот продолжал, Дин так и поступает.              — Я связался с вашим отцом около двенадцати лет назад, — объясняет он, всё ещё опуская взгляд. — Я заставил Бенни, моего агента, я заставил его найти адрес вашего отца и всё такое. И я отправил ему письмо. — Дин сжимает губы в тонкую линию и пытается выглядеть не слишком эмоциональным по этому поводу. — Но ваш отец решил больше не восстанавливать наш контакт.              Дети смотрят на него, приподняв брови.              И Кас вздрагивает. Как будто ему больно слышать, как это произносят вслух.              Дин, несомненно, разделяет это чувство.              — Это была моя вина, — спешит уточнить Дин, потому что последнее, что он хочет сделать, это обвинить Каса во всем, что произошло. — Моя целиком и полностью. Изначально, я был тем, кто прервал наш обмен письмами. Я... ну, я был глупым подростком, принимающим глупые решения. Я думал, что таким образом защищаю себя, а также Каса... — Он верил, что сможет защитить своё сердце и сделать весь этот беспорядок немного менее болезненным.              — Так что, когда я в конце концов достиг того момента в своей жизни, когда почувствовал себя... гм, достаточно храбрым, чтобы попробовать ещё раз, ваш отец, очевидно, не оценил моих усилий.              Он морщится, когда вспоминает тот момент, когда узнал правду о всё ещё сохраняющемся гневе Каса. Он надеялся, что это, возможно, больше не имело значения, что более десяти лет спустя чувства Каса могли измениться по этому поводу, но он ошибался, и это причиняло довольно сильную боль.              Но он также понимал.              — Впервые, когда я заявился без каких-либо объяснений или даже извинений, — говорит Дин, его грудь начинает неприятно болеть. — И он явно не хотел снова подвергать себя чему-то подобному. Я всё понял и снова отступил. Итак, вот почему после этого я больше никогда не пытался.              Клэр и Джек просто таращатся на него, и на их лицах отражается множество эмоций.              А Кас... ну, он выглядит так, словно увидел привидение.              — Мне жаль, — говорит Дин, теперь обращаясь конкретно к Касу. —Я не … Я не хотел поднимать эту тему, когда-либо... Учитывая, что ты тоже никогда не упоминал об этом с тех пор, как мы снова начали общаться... — Он глубоко вдыхает. — Я хотел просто забыть об этом, но Кас, чувак, всё в порядке. Я никогда не винил тебя, ты имел полное право злиться на меня. Я просто счастлив, что ты дал мне второй шанс.              Кас моргает, глядя на него. Обездвижен.              А затем он внезапно поворачивается к своим детям, и, очевидно, выражение его лица говорит, по крайней мере Клэр, всё, что ей нужно знать, потому что в следующую секунду она вскакивает на ноги и тащит Джека за собой в вертикальное положение.              — Давай, Джек, мы должны сделать... э-э, ту штуку.              — Ту штуку? — смущённо спрашивает Джек, явно не поняв знака, который только что послал им отец. — Что за штуку?              — О боже, давай, идём, — рычит Клэр в ответ и тянет его за собой из столовой, полностью игнорируя его протесты.              И вдруг Дин и Кас снова остаются совсем одни.              Дин сразу же чувствует, как тёмный страх сжимает его грудь, и он спешит убедить себя начать действовать, прежде чем какое-либо разрушительное сомнение лишит его дара речи.              — Нам не нужно об этом говорить, хорошо? — он настаивает, его взгляд опущен, так как он не уверен, что смог бы выжить прямо сейчас, глядя Касу в глаза. — Как я уже сказал, у тебя было полное право ненавидеть меня за то, что я бросил тебя, как горячую картошку, когда мы были детьми. Всё в порядке –              — Нет, это не так, — вмешивается Кас, его голос странно дрожит. — Мы должны поговорить об этом.              Дин опускает взгляд ещё ниже и чувствует, как у него пересыхает в горле. Он избегал этой проблемы почти десять лет, и даже сейчас, когда он снова связался с Касом, ему удалось загнать её в угол своего сознания. Он считал всё это новым началом и был более чем готов отпустить прошлое.              Но Кас кажется глубоко укоренившимся и очень решительным, так что, к сожалению, маловероятно, что Дин сможет выбраться из этого невредимым.              — Кас, чувак, ну же, — говорит он, почти скуля. — Я правда не держал на тебя зла, ладно? У тебя было полное право сказать мне, чтобы я отвалил, и всё. Я просто счастлив, что ты дал мне ещё один шанс. Так что давай забудем об этом.              Взгляд Каса становится еще более пронзительным.              — Нет.              — Кас...              — Нет, нам нужно разобраться с этим, — настаивает Кас. — Потому что я не имею ни малейшего представления, о чём ты вообще говоришь.