Starstruck

      Кастиэль не ставил будильник, но, как и каждое утро, он просыпается в 6:30 утра, его тело готово к действию. Его мышцы болят от ходьбы и бега, и их совершенно не волнует, что а) сегодня выходной, и б) у Кастиэля в доме гость.              Сначала Кастиэль вздыхает, более чем решительно настроенный игнорировать любые призывы внутри себя. Но чем дольше он остаётся в постели и вынуждает себя не двигаться, тем больше понимает, что добром это не кончится.              Он всё ещё подавлен всем, что произошло накануне — приезд Дина, Клэр чуть не разорвала своего отца на части за то, что он так долго молчал, покупка продуктов, готовка, а потом Дафна и это проклятое письмо — и Кастиэль просто знает, что ему нужно выпустить хотя бы часть этой энергии, если он хочет нормально функционировать сегодня.              Поэтому он скатывается с кровати, натягивает спортивную одежду и первым делом инстинктивно направляется на кухню.              И тут же встречает Клэр, сидящую за столом и потягивающую чай.              Кастиэль останавливается в дверном проёме, внезапно осознав, что после приезда Дина, он впервые остался с ней наедине. Спустя то время, когда она была взволнована и эмоциональна, и в какой-то момент назвала его «худшим отцом в истории человечества», если он правильно помнит…              И даже при том, что прошлой ночью во время ужина, она казалась довольно мягкой рядом с ними, это серьёзно не означает, что она не держит на него зла.              Клэр, тем временем, встречается с ним взглядом и долгое время молчит и не двигается. Как будто она ждёт дальнейшие действия отца.              Но когда Кастиэль застывает на месте, она в конце концов закатывает на него глаза. Сильно.              — О боже, ты можешь подойти сюда, — вздыхает она. — Я не оторву тебе голову.              Тем не менее, Кастиэль всё ещё не может избавиться от колебаний.              — Ты уверена в этом?              Клэр усмехается.              — Ну, я до сих пор злюсь на тебя за то, что ты молчал всё это время, — указывает она. — И в конце концов твоё время действительно вышло. Но я могу понять, почему ты хотел оставить его при себе на какое-то время.              Кастиэль кивает, по-прежнему не уверенный, стоит ли ему доверять её спокойствию, но так или иначе делает попытку, когда, наконец, входит на кухню. Он сразу же направляется к кофеварке, как всегда заводя её перед тем, как отправиться на пробежку, чтобы по возвращении выпить чашечку кофе, но затем снова останавливается, вспоминая о своём госте.              Должен ли он приготовить что-нибудь и для Дина? Однажды он сказал Кастиэлю, что обычно встаёт рано, но это не обязательно означает, что он встает в 6:30 утра в выходной день. Возможно, он проспит ещё час или два (или больше), и к тому времени кофе, конечно, всё ещё будет пригоден для питья, но, вероятно, будет не таким вкусным, поскольку на данный момент он довольно свежий. Но что, если Дин проснётся когда Кастиэль всё ещё будет на пробежке? Кастиэлю не понравилась бы мысль о том, что Дину придётся либо ждать, либо самому варить кофе.              Кастиэль прикусывает нижнюю губу и на мгновение подумывает о том, чтобы вообще отменить пробежку. Конечно, это расслабляет его, но это не значит, что он не может прожить без этого свой выходной.              — Ты должен отправиться на пробежку, — вырывает его из раздумий Клэр, которая кажется снова способна читать его мысли. — Тебе это всегда нужно, когда ты стрессуешь.              Кастиэль бросает на неё быстрый взгляд.              — Я не испытываю стресса.              — Верно. — Клэр фыркает, явно не веря ни единому его слову. — Твой старый друг здесь, и ты сходил с ума всю неделю, прежде чем сделать всё идеально. И потом, то, что случилось прошлой ночью...              Грудь Кастиэля сжимается, когда он снова думает о Дафне и упущенной возможности в жизни, из-за недопонимания и оскорблённых чувств.              Дерьмо, что за чертовщина.              И хотя Дин, вероятно, был прав, что в конце концов всё обернулось к лучшему, Кастиэль всё ещё немного расстроен из-за всего произошедшего.              Так что да, возможно, Клэр права, и он действительно может быть немного напряжён. Но можно ли его винить?              — Всё ли вчера было в порядке? — Клэр задаётся вопросом. Кастиэль и Дин держались особняком всю оставшуюся ночь (которая в любом случае оказалась не такой уж длинной, потому что Дин был изрядно измотан долгой поездкой в Канзас), поэтому она не видела ни одного из них после того, как ушла с ужина со своим братом. — Я хочу сказать, звучало так, будто...              Она делает паузу, очевидно, не зная, как это объяснить.              Кастиэль вздыхает.              — Всё в порядке, — уверяет он её. — Это было просто... недоразумение.              Клэр выгибает брови, как будто она не верит в это ни на секунду (и, естественно, она в некотором смысле права — это было гораздо большее, чем простое недоразумение), но она воздерживается от дальнейших вопросов по этому поводу. Возможно, ей любопытно, Кастиэль в этом не сомневается, однако она также знает, что личную жизнь других людей нужно уважать.              — Почему ты вообще встала? — спрашивает он, одновременно искренне заинтересованный ответом и стремясь сменить тему. — Сегодня суббота.              Клэр пожимает плечами и пристально смотрит в свой чай.              — Наверное, я не могла уснуть.              Кастиэль смотрит на неё. Вполне понятно, что в её голове до сих пор много чего происходит. По крайней мере, не каждый день вы встречаете голливудскую звезду на своём пороге.              — Ещё раз извини, — говорит он со вздохом. — За то, что не предупредил тебя о том, кем является Дин на самом деле. Я имею в виду, меня серьёзно не волнует, что он известный актёр, но я также знал, что для тебя это будет настоящим шоком.              Клэр бросает на него взгляд.              — Почему ты никогда не рассказывал мне? Ну, типа много лет назад.              Кастиэль морщится от её тона. Это не совсем обвинение, но он всё равно замечает дрожь в её голосе.              — Наверное, я боялся, — признаётся он. — Долгое время я думал, что Дин забыл обо мне. И, я полагал, что если бы я рассказал тебе о нашем прошлом, ты бы настояла на том, чтобы снова связаться с ним. Все были бы взволнованы и прочая чепуха. И в какой-то момент я бы смягчился, я уверен. — Он делает глубокий вдох. — И, наверное, я боялся, что буду разочарован. Потому что в то время я не мог по-настоящему понять, помнил ли Дин о самом моём существовании, следовательно, чтобы в конечном итоге ответить на моё письмо. Это было бы больно. Получить фактическое подтверждение того, что Дин меня не помнит.              Долгое мгновение Клэр оценивающе смотрит на него.              — Я думаю, в этом есть смысл, — в конце концов признаёт она. — Это было бы отстойно.              Кастиэль тихо посмеивается.              — Да, так бы и было.              Весёлая улыбка мелькает на губах Клэр.              — Слава богу, что в конце концов он вспомнил о тебе, — отмечает она. — Я имею в виду, ну и дела, этот парень помнил о тебе.              Кастиэль не может сдержать румянца и поспешно возвращается к кофеварке.              

***

      Дин встаёт очень рано, и, как бы он ни старался, ему не удается снова заснуть.              Он стонет, зная что незнакомое окружение не мешает ему спать, учитывая, что из-за своей работы он привык спать в самых разных местах планеты. И это также не из-за раскладного дивана, потому что, как и обещал Кас, на нём очень приятно лежать. Конечно, это ничто по сравнению с матрасом с эффектом памяти Дина, но диван такой удобный и на самом деле лучше, чем многие другие матрасы, на которых он спал раньше, даже в тех так называемых элитных отелях, в которые Бенни всегда его размещал.              Нет, вероятно, это просто сама ситуация, из-за которой Дин нервничает, у него кружится голова, и он не может найти долгого, непрерывного отдыха.              В конце концов, он в доме Каса. В его кабинете. На его матрасе. Вдыхает запах его стирального порошка на простынях. Он проводит бóльшую часть своего времени, задаваясь вопросом, предназначены ли они специально для гостей или Кас тоже их использует. Заворачивался ли он в них раньше, было ли его тело тёплым, касалась ли его кожа материала –              Чёрт.              Дину действительно следует научиться держать себя в руках, если он действительно хочет пережить эти выходные.              Поэтому после минуты или двух упрёков в свой адрес, он вылезает из кровати и, спотыкаясь, идёт в сторону кухни. По утрам его нельзя оставлять наедине со своими безумными мыслями без всякого кофе, ведь будет только хуже и хуже. Он может даже закончить тем, что понюхает простыни и удовлетворённо вздохнёт, как героиня любовной драмы, а этого Дин всерьёз хотел бы избежать.              Большое спасибо, но он не извращенец.              Так что кофеин — это абсолютная необходимость.              Уже достаточно рано, и он чувствует себя уверенно, чтобы никого не встретить на своём пути, но как раз в тот момент, когда он действительно осмеливается надеяться, что у него будет время снова стать нормально функционирующим человеком, прежде чем ему придётся иметь дело со всей компашкой, это надежда мгновенно рушится, когда он, наконец, достигает кухни и встречается лицом к лицу с Клэр, сидящей за обеденным столом и потягивающей что-то подозрительно похожее на чай.              Дин застывает в дверях как раз в тот момент, когда Клэр замечает его, и так же приостанавливается, поэтому кружка в её руке зависла на полпути в воздухе.              Мгновение они просто смотрят друг на друга, напряжение в комнате столь же, сколь и тяжесть ситуации, сбивает с толку. Казалось прошлой ночью во время ужина, Клэр потеплела к нему, немного привыкла к необычным обстоятельствам, но так или иначе, Дин часто замечал, что она смотрит на него разинув рот, как будто не может поверить, что он на самом деле реален.              И вот она снова делает это прямо сейчас.              Однако на этот раз они совсем одни. Нет никого, кто мог бы отвлечь внимание и расслабить атмосферу.              И Дин внезапно чувствует себя растерянным. Он хотел бы списать это на недостаток кофеина в его организме, но правда в том, что он, вероятно, отреагировал бы точно так же, если бы по его венам текли галлоны кофе. Ничего бы не изменилось. Ему нравится изображать самоуверенного виртуоза, остроумного и обаятельного человека, но в глубине души он просто неуклюжий зануда, который не знает, как справляться со многими вещами. Это определённо не преувеличение, когда он говорит Бенни и Чарли, что без них он был бы потерян не только в хаотичном мире славы, но и в целом.              И вот теперь он совсем один с дочерью Каса.              И он чувствует себя идиотом из-за того, что не знает, что делать дальше.              — Эээм, — говорит он, отчаянно пытаясь завязать какую-то беседу и позволить неловкому молчанию, повисшему между ними, рассеяться. — Кофе?              Клэр мгновение моргает, глядя на него так, будто она даже не помнит, что может означать это слово. Но в конце концов её мозг приходит в себя, и она указывает на уже наполовину наполненную кофеварку, стоящую на стойке.              — Папа сварил немного, — говорит она, чувствуя некоторое облегчение от наличия простой темы, на которой можно сосредоточиться. — Он подумал, что тебе может понравиться чашечка, если ты проснешься до его возвращения.              Дин, наконец, входит на кухню, кофе выглядит более привлекательным, чем что-либо ещё, о чём он может сейчас думать.              — Твой отец уже встал?              Клэр закатывает глаза, жест явно предназначался Касу.              — Он любит бегать ранним утром.              Дин сильно морщится от этого.              — Звучит как пытка.              — Это я тоже всегда говорю.              Они разделяют момент странного товарищества, прежде чем он наливает себе немного кофе в кружку, которую Кас, очевидно, тоже оставил для него, и делает очень большой глоток, совершенно не заботясь о том, что жидкость всё ещё довольно горячая. Его горло и грудь протестуют, но потребность в кофеине сильнее любого дискомфорта.              Всё ещё чувствуя себя неловко, но не будучи таким трусом, чтобы снова немедленно извиниться и выбежать из комнаты, Дин в конце концов присоединяется к Клэр за кухонным столом. Какое-то время они просто тихо существуют рядом друг с другом, потягивая свои напитки и стараясь казаться спокойнее, чем они есть на самом деле.              — Это действительно странно для тебя, не так ли? — Дин, наконец, нарушает молчание.              Клэр корчит гримасу от очень очевидного вопроса.              — Ну, когда папа рассказал нам о своём старом друге, я, конечно, не представляла тебя.              Дин согласно кивает.              — Понятно.              — Я просто переосмысливаю всё то, что он рассказывал нам о тебе до того, как я узнала, кто ты такой, — объясняет Клэр. — Я имею в виду, на днях он показал нам несколько фотографий собак твоего брата, и только прошлой ночью, когда я лежала в постели, я вдруг осознала: «О боже, я знаю, как выглядят собаки брата Дина Винчестера!» — Она фыркает на это. — В смысле, ладно, это ни в коем случае не меняет жизнь или что-то в этом роде, но это также не то, что вы найдёте где-либо в прессе, социальных сетях или где-то ещё. Это... ну, это что-то личное. — Она недоверчиво качает головой.              — Чёрт возьми, я знала личные вещи о Дине Винчестере, и даже понятия не имела. Что у меня за жизнь?              Дин легко улыбается. Он определённо может себе представить, что это будет сногсшибательно во многих отношениях.              — И, конечно, вся эта неразбериха с Таинственным Возлюбленным — продолжает Клэр, различные эмоции мелькают на её лице при воспоминании. — Я имею в виду, всё это время я думала, что это мило и всё такое, я даже обсуждала с некоторыми людьми в Интернете, кем может быть этот парень, как он может выглядеть… в то время как этот самый парень сидел прямо рядом в другой комнате. Мой отец. — Она издевается. — Дин Винчестер был влюблён в моего отца! Вы можете в это поверить?              Дин начинает немного ёрзать на своём сиденье и всерёез надеется, что она не ждёт от него ответа.              Потому что он почти уверен, что не сможет подарить ей ни одного, не покраснев.              К счастью, Клэр не зацикливается на этом слишком долго.              — И я даже не могу поделиться этим с кем-то, — ворчит она, очевидно, очень расстроенная этим фактом. — Имея в руках эту информацию, у меня есть власть, чтобы взорвать умы всех ваших фанатов. Я могла бы поделиться этим со всем миром и наблюдать, как Интернет взрывается. — Она глубоко вздыхает. — Но тогда у моей входной двери были бы папарацци, и мой отец был бы несчастен, и, чёрт, он выглядит как побитый щенок, когда он несчастен, это так чертовски душераздирающе, я бы никогда так с ним не поступила –              Она делает глубокий вдох, очевидно, тратя время на то, чтобы собраться с мыслями.              — Как вы вообще это делаете? — удивляется она, её взгляд почти такой же пристальный, как у её отца. — Как вы способны поддерживать нормальные отношения, когда все находятся в опасности стать новым заголовком? В конце концов, даже поход за продуктами кажется хлопотным делом. — Она пристально изучает его. — Вы вообще поддерживаете нормальные отношения?              Она выглядит одновременно искренне заинтересованной и глубоко сочувствующей, и Дин внезапно видит в ней так много от Каса, что это почти причиняет боль.              — Ну, — начинает он, тщательно обдумывая это в своей голове, чтобы дать ей удовлетворительный ответ, потому что это меньшее, чего она заслуживает. — Прежде всего, что вообще классифицируется как «нормальные отношения»? Я имею в виду, что у меня есть мама, брат, кузены, друзья, коллеги по работе и так далее. Я бы хотел представить, что в моих отношениях с ними нет ничего необычного. — Он делает большой глоток кофе, надеясь, что кофеин скоро полностью подействует. — Но, конечно, я понимаю, что ты имеешь в виду. Я не могу просто взять своего брата поиграть в боулинг на выходных. Я не могу привести девушку в хороший ресторан. Или пригласить маму в поездку в Лондон, Париж или ещё куда-нибудь. По крайней мере, не без привлечения большого внимания почти всех окружающих меня людей.              Дин любит свою работу, правда любит, но большинство дней он мог бы прожить и без всей этой славы. Конечно, ему нравится общаться со своими поклонниками и видеть в них образец для подражания, однако иногда кажется, что он пожертвовал частью своей свободы ради этой жизни.              И он знает, что никогда больше не сможет ходить за продуктами, не замаскировавшись. Даже если бы он перестал сниматься в каких-либо фильмах и появился на публике уже на следующий день, люди всё равно запомнили бы его надолго.              Это то, с чем он научился справляться много лет назад.              И всё же иногда это очень тяжело.              — Я всегда стараюсь держать свою личную жизнь при себе, — говорит он. — Но это может быть трудно, даже с большой помощью. Так что да, поддержание «нормальных» отношений — довольно сложная задача. Но это всегда того стоит.              Клэр мгновение наблюдает за ним со спокойным вниманием.              — Как с моим отцом?              Дин не может сдержать нежной улыбки.              — Особенно, как с твоим отцом.              Иметь такую дружбу, которая каким-то образом не связана с его работой, это действительно очень много значит для него. Конечно, он до смерти любит Чарли и Бенни, но они — часть его голливудской жизни. Часть этого повседневного цирка. Кас, однако, — это ветерок свежей нормальности в океане постоянной суматохи и хаотичной энергии.              — Так что, я полагаю, в будущем ты будешь находиться здесь чаще, да? — спрашивает Клэр, глядя на задумчивое выражение лица Дина с кривой ухмылкой.              Дин прочищает горло.              — Ну, если твой папа хочет... — говорит он. — И, если вы с Джеком не против.              Клэр усмехается.              — Поверь мне, с Джеком легче всего ладить. Он, вероятно, сделает всё, чтобы ты усыновил его к концу выходных.              Дин смеётся над мысленным образом этого, и вместе с этим думая обо всём, что он слышал и видел о мальчике, Клэр, скорее всего, не так уж далека от истины.              — И я... — Клэр склоняет голову набок и делает вид, что рассматривает все свои варианты. — Я думаю, это не так уж плохо, что ты рядом.              Дин фыркает.              — Я действительно ценю это звонкое одобрение.              — Но не позволяй этому забивать тебе голову, — предупреждает она его. — Всего одно неверное слово, и я могу сделать твою жизнь очень неприятной.              Дин как раз собирается открыть рот, чтобы ответить остроумной репликой, но звук закрывающейся входной двери заставляет их обоих повернуть головы в сторону коридора. И только мгновение спустя появляется Кас и бросает любопытный взгляд на кухню.              — Дин, — говорит он, и его лицо светлеет при виде своего друга. — Я вижу, ты рано встал.              Дин моргает, глядя на него. В глубине души он прекрасно понимает, что должен ответить на это заявление, но почему-то внезапно обнаруживает, что совершенно сбит с толку.              Потому что Кас потеет. И тяжело дышит.              Будучи обтянутым в очень узкие шорты для бега.              Преступно узкие.              Дин понятия не имел, что бёдра Каса такие… ах, выраженные.              Но внезапно его глаза не могут сфокусироваться ни на чём другом. Даже когда смущение начинает заливать его щёки, его взгляд остаётся прикованным к ногам Каса.              Чёрт.              К счастью, Кас, похоже, этого не замечает. Он с лёгкостью рассказывает о своей пробежке, как будто это самое захватывающее, что когда-либо с ним случалось. Даже когда Клэр начинает ворчать и называет его «сумасшедшим» за то, что он бегает ранним утром, ведь за ним никто не гонится (аргумент, который, кажется, возникает не в первый раз), Кас не теряет присутствия духа.              В то время как Дин продолжает смотреть на его взъерошенные волосы и чувствует, что краснеет ещё больше.              — ...верно, Дин?              Дин моргает в замешательстве, когда замечает пристальный взгляд как Каса, так и Клэр, остановившийся на нём.              — Аах… что?              Чёрт побери, мог ли он быть ещё более жалким?              Кас, однако, лишь мягко улыбается ему, вероятно, считая, что его друг всё ещё немного сонный.              — Я только что сказал, что ты обещал приготовить свои бургеры сегодня, верно?              Ах да.              Еда. Гамбургеры.              Безопасная тема.              — Да! — соглашается он с гораздо бóльшим энтузиазмом, чем это необходимо. — Мои бургеры. Они снесут вам крышу.              Кас хихикает.              — Посмотрим. Честно говоря, я довольно разборчив в бургерах.              Он подмигивает ему, как будто делится какой-то локальной шуткой, которую Дин серьёзно не может вспомнить прямо сейчас, прежде чем развернуться на каблуках, пробормотать что-то о душе и направиться к выходу.              В то время как Дин внезапно обнаруживает, что он очень занят, осознавая, что задница Каса тоже выглядит очень рельефно в этих обтягивающих шортах.              Дерьмо.              Дин тихо стонет, проклиная себя за то, что был таким нелепым месивом.              Кто когда-либо утверждал, что у него была своя жизнь?              Потому что у него серьёзно, серьёзно её не было!              — Знаешь, — внезапно снова звучит голос Клэр, так сильно вырывая Дина из задумчивости, что он чуть не опрокидывает стол, — почему-то у меня такое чувство, что в будущем ты будешь здесь часто, да?              А потом она одаривает его понимающей улыбкой.                     ПРОКЛЯТЬЕ.