Starstruck

      Долгое время никто ничего не говорит, даже не шевелит ни единым мускулом, поскольку атмосфера становится невероятно напряжённой. Воздух вокруг них потрескивает и шипит, на грани чего-то серьёзного.              А Дин остаётся неподвижным и ждёт.              Ждёт, пока Кас расплывётся в широкой ухмылке и хихикнет над выражением лица Дина. Объявит, что это была просто шутка и скажет: «ты бы видел сейчас своё лицо, Дин».              Но Кас этого не делает. Он не исправляет свой комментарий. Не вдаётся в подробности.              Он просто смотрит на Дина, глубоко в его душу, и остаётся терпеливым. Ждёт, пока Дин со всем разберётся.              Как будто это так просто.              Потому что Дин... ну, он чувствует себя так, словно его мозг только что поджарили.              Проклятье.              — Я-я... — пищит Дин.              Да, он пищит.              Потому что он, по-видимому, настолько жалок.              — Ты— ты шутишь, да? — в конце концов он останавливается на этом вопросе. В сопровождении с самым нервным и нелепым смешком, который когда-либо слышало человечество.              Однако Каса, похоже, это не впечатляет.              — Ты думаешь, я шучу? — спрашивает он с довольно странной дрожью в голосе, когда прищуривается на Дина. — Что я просто валяю дурака?              Дин понятия не имеет, что с этим делать.              — Э-эмм...              — Тебя это правда удивляет? — спрашивает Кас. — Я приносил тебе цветы каждое утро в течение последних нескольких дней. Я подумал, что это будет жирным намёком.              Он слышит эти слова произнесённые вслух, и внезапно всё становится болезненно очевидным.              Твою мать, он был слеп.              — Я думал... эм, я думал, что ты — это просто ты, — пытается объяснить Дин. — Иногда ты странный чувак, вытворяющий странные вещи. — Когда выражение лица Каса становится немного напряжённым от этой фразы, Дин спешит добавить: — Я имею в виду, в хорошем смысле. Это здорово, что ты делаешь все эти вещи, не важно, что говорят люди, или что думает общество, или кто-то ещё— ты это просто ты, и это здорово— поэтому я подумал, что собирать цветы на утренней пробежке может быть для тебя обычным делом или что-то вроде того— я это имею ввиду, эм, да—              Дин понимает, что говорит бессвязно и к тому же не очень изящно, но он ничего не может с собой поделать. Либо ошеломлённое молчание, либо пустая болтовня — вот что вы получаете, когда заставляете Дина Винчестера нервничать.              — Я понимаю, — отвечает Кас через мгновение, его губы сжаты в тонкую линию. Возможно, он недоволен текущей ситуацией или просто сдерживает смех, Дин не может сказать точно. — Тогда, наверное, мне следует быть более прямолинейным в будущем?              — Э-э… Наверное? — шепчет Дин, корча гримасу от собственной неловкости.              — Ладно, хорошо. — Кас поправляет рубашку, как будто готовится к важной миссии, выглядя таким серьёзным и пристойным. А потом он вдруг смотрит Дину прямо в глаза и наклоняется ближе. — Да, я пытаюсь подкатить к тебе. Охмурить. Окучить. Как тебе угодно.              Дин громко сглатывает, он вынужден напомнить себе, что нужно дышать.              — Я надеялся на романтический исход, — признаётся Кас. — Поскольку недавно я понял, что испытываю к тебе не только сильные чувства, но и ощущаю неоспоримое влечение.              О господи.              БОЖЕ, БОЖЕ, БОЖЕ.              Дин чувствует, как от этих слов его мозг полностью разрушается, и ему приходится ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон. Потому что это именно то, на что он надеялся, и в то же время никогда не верил, что это когда-нибудь может произойти.              Но вот он здесь, сидит на клетчатом пледе, прямо перед ним вкусный яблочный пирог, а самый великолепный и удивительный мужчина на планете признаётся в своих чувствах.              Это не может быть правдой, не так ли?              Потому что это слишком похоже на сцену из одного из его фильмов, чтобы быть реальностью.              — И я надеюсь, что я не слишком перешёл черту, — продолжает Кас, теперь выглядя немного неуверенно. — Я имею в виду, что несколько человек убедили меня, что это, безусловно, не так, и я сам полагал, что уловил некоторые небольшие сигналы здесь и там за последние пару дней, а может быть, даже месяцев, даже не осознавая, что они могли означать... — Он делает паузу, и его взгляд становится ещё более пристальным. — У меня нет намерения ставить тебя в неловкое положение, Дин. И, прежде всего, я не хочу ставить под угрозу нашу дружбу. Так что, если ты предпочитаешь игнорировать то, что я только что сказал, давай просто сделаем это. Мы никогда больше не будем поднимать эту тему...              Вот он, Кас, изливающий свою душу и в то же время готовый засунуть свои собственные чувства подальше на всю оставшуюся вечность. Он даёт Дину выбор. Выбор для него — свернуть, не меняя их текущей ситуации. Чтобы восстановить статус-кво.              Но Дин знает, что такие вещи ни в коем случае не даются легко. Не сейчас, когда всё настолько открыто. Эмоции, подобные этим, имеют привычку стоять на своём, даже если вы полны решимости избегать их.              Дин прекрасно это понимает. Потому что он пытался игнорировать свои чувства к Касу и потерпел впечатляющую неудачу.              И теперь Кас предлагает Дину всё, о чём он когда-либо мечтал, на блюдечке с голубой каёмочкой. Дин знает, что он должен быть вне себя от радости. Он должен кричать и праздновать, броситься в объятия Каса и целовать его, по крайней мере, следующие несколько часов. Или, возможно, даже всю оставшуюся жизнь.              Но он не может. Он просто не может.              Он может думать лишь об утреннем звонке Бенни, который прислал те снимки…              — Кас, я не— я... — Он вздрагивает, его голос едва переходит в шёпот.              При этих словах плечи Каса опускаются.              — Всё в порядке, Дин, — вмешивается Кас. Он пытается одарить своего друга улыбкой, но это выглядит так натянуто, что у Дина щемит в груди. — Не знаю, о чём я думал— Прости—              — Нет, пожалуйста, — спешит успокоить Дин. — Это не— тебе не нужно извиняться—              — Я ведь взвалил на тебя это, без какого-либо предупреждения, — со вздохом отмечает Кас. — Это было нечестно, прости.              — Кас, нет, всё в порядке, — настаивает Дин. — Это не— я имею в виду— Звонил Бенни…              Кас хмуро смотрит на него в замешательстве.              — Какое отношение к этому имеет Бенни?              Дин крепко зажмуривает глаза.              Он много раз фантазировал об этом моменте. Но он и представить себе не мог, что всё когда-нибудь сложится именно так.              — Он мне кое-что сообщил, — признаётся Дин, и его сердце замирает, когда он понимает, что это вполне может быть так. Всего один крошечный миг счастья. — Он показал мне— ну, эм, это может изменить твоё мнение... обо всём этом...              Кас моргает несколько раз, прежде чем изучает Дина с крайним недоверием.              — Может изменить моё мнение? О том, что я чувствую к тебе?              Чёрт, больно.              Дин просто жалеет, что не рассказал всё Касу этим утром, тогда они не оказались бы в таком положении. Кас просто принял бы решение исключительно в пользу себя, если бы Дин был мудрее.              Это избавило бы их обоих от многих страданий.              — Это может изменить твоё мнение... о времяпровождении... — Дин тяжело вздыхает. — Со мной. Дальнейшем времяпровождении со мной.              Дерьмо, это звучит так сюрреалистично.              Они же не могут всерьёз говорить об этом, верно? Это, должно быть, какая-то ошибка!              Кас, тем временем, просто смотрит на него.              Совершенно недоверчиво, как кажется.              — Как ты можешь думать, что… — Сама идея кажется Касу непостижимой, и на секунду от наплыва эмоций в его голосе у Дина перехватывает дыхание. Просто отмахнуться и притянуть Каса ближе и целовать его до бесчувствия, внезапно кажется лучшей идеей в мире.              По крайней мере, на минуту или две.              Затем Дин напоминает себе, что это было бы несправедливо по отношению к Касу.              — Бенни прислал мне несколько фотографий этим утром, — объясняет Дин. — И я хотел сказать тебе сразу, но потом ты был так взволнован пикником, и я не хотел испортить тебе настроение—              Кас морщит лоб.              — Испортить мне настроение?              Вместо того, чтобы вдаваться в дальнейшие подробности, Дин просто достаёт свой телефон и открывает фотографии, которые прислал Бенни. А затем он вкладывает устройство в руку Каса, чтобы тот сам всё увидел.              Это сбивает Каса с толку, но он обращает своё внимание на экран телефона. И его брови мгновенно приподнимаются в удивлении.              Ведь он столкивается лицом к лицу с самим собой. Фотография зернистая и не раскрывает всех деталей, но на ней явно Кас замаскированный под телохранителя. Брюки, очки-авиаторы, чёртов жилет. Всё на экране.              — Кто-то сделал их перед офисом Бенни, когда я разговаривал с фанатами, — говорит Дин. — Очевидно, у них просто было время просмотреть свою галерею и выложить это в твиттер прошлой ночью.              Не потому, что этому человеку нравилось выкладывать случайные снимки сотрудников Дина в интернет, а главным образом из-за выражения лица Каса на этом конкретном кадре. Мягкое, тёплое, пленительное. Именно так он смотрит на Дина самым нежным образом.              Дин изначально предполагал, что фотографу удалось запечатлеть момент, когда Кас наблюдал, как он общается с очаровательной маленькой Шарлоттой, посчитав всё это настолько милым, что он просто не мог не растаять от её обаяния и красивого яркого платья цвета подсолнуха. Дин, конечно, поначалу не придал этому большого значения. Но теперь, с этим новым откровением, он не совсем уверен, был ли взгляд Каса направлен на Шарлотту или его внимание было приковано только к самому Дину.              Дин не может не покраснеть при этой мысли.              В любом случае, человек, загрузивший эту фотографию, наверняка обнаружил, что это связано с тем, что Кас немного зачарован, и добавил к ней #ячувствуютебя.              Это не в тренде (пока), но Дин считает, что это всего лишь вопрос времени.              — И что? — спрашивает Кас, озадаченно глядя на фотографию. — Мы можем узнать меня только потому, что знаем, что это я. Но для всех остальных я выгляжу просто как один из телохранителей.              — Кас...              — Я знал, что могу попасть на одну-две фотографии, когда решил пойти с тобой в тот день, — заявляет Кас. — В этом нет ничего особенного. Вот поэтому мы выбрали эту маскировку.              Дин глубоко вдыхает.              Конечно, в чём-то Кас прав. И Дин мог бы оставить всё как есть, просто пожать плечами и вместо этого вернуться к их гораздо более интересному разговору о чувствах и влюблённости. Потому что Дин очень хочет услышать об этом больше.              Но, к сожалению, этот снимок — не единственная проблема.              — В продолжение, — убеждает Дин, кивая на свой телефон. — Есть ещё фотографии. Бенни сделал скриншоты некоторых обсуждений в твиттере.              Сначала Кас издает раздражённый звук, как будто считает всё это пустой тратой времени. Как будто Дин слишком остро реагирует на пустяки. Однако в конце концов он делает, как ему говорят, проводя пальцем дальше.               DWfangirl4675: ребят, НАСТРОЕНИЕ #ячувствуютебя. я тоже так смотрю на Дина большую часть времени moon_sun_4ever: никогда не испытывала такое родство #ячувствуютебя jillxgond69: Этот парень #ячувствуютебя новенький? По крайней мере, я никогда раньше не видел его с обычными телохранителями Дина. cakepielover: @jillxgond69 не знаю. но я слышала, как люди, которые были там, утверждали, что Дин все время поглядывал на него \_ ( ツ )_/ jillxgond69: @cakepielover интересно ... возможно, что-то происходит??? cakepielover: @jillxgond69 мы должны позвонить Кевину Костнеру, чтобы спросить его мнение на этот счёт xDD       Кас отрывает взгляд от телефона, выражение его лица спокойное.              — Это всё?              — Кас, чувак—              — Люди также верят, что у тебя что-то со Стивом, помнишь? — Кас напоминает ему об этом с лёгким смешком. — Так кого волнует, если некоторые из них начнут подозревать, что у тебя вместо этого соблазнительный роман с твоим телохранителем? Что касается обоих, это не имеет никакого значения.              Дин вздыхает.              Если бы дело было только в этом.              — Продолжай читать, — говорит он, чувствуя, как его грудь неприятно сжимается.              Кас, похоже, всё ещё не видит в этом никакой необходимости, но всего несколько мгновений спустя он следует инструкциям Дина.               maguerite_345: этот парень #ячувствуютебя, безусловно, горяч. Дин определённо пошёл бы на это. WinNotLoseChester: @maguerite_345 и знаешь что? этот чувак похож на моего директора       Дин точно знает, когда Кас читает конкретное предложение, потому что он сразу же вздрагивает и чуть не роняет телефон, явно ошеломлённый этими словами. Дин, конечно, может это понять, поскольку он отреагировал точно так же, когда добрался до этой части сегодня утром. Он даже чуть не свалился с кровати от шока.              (Что было бы уже во второй раз только за эту неделю. Неловко.)              — Без паники, приятель, — Дин спешит успокоить Каса, когда замечает, что глаза другого мужчины становятся всё шире и шире. — Продолжай читать. Бенни сделал ещё несколько скриншотов этого конкретного разговора. maguerite_345: @WinNotLoseChester ты думаешь, возможно, это твой директор?? WinNotLoseChester: @maguerite_345 и да, и не совсем? я имею в виду, почему он должен быть там, в роли телохранителя Дина? maguerite_345: @WinNotLoseChester, кто знает? вторая работа? в конце концов, ему нужно заработать немного денег :D WinNotLoseChester: @maguerite_345 что ж, я уверена, что Дин хорошо платит ;) но нет, последнее, что я слышала, мой директор в Канаде со своей семьей. нигде поблизости с Нью-Йорком. WinNotLoseChester: @maguerite_345 но я всё равно покажу ему фото после летних каникул и спрошу, возможно, это его близнец ;D, вероятно, не узнает, но его это смутит. но это того стоит, потому что он всегда такой очаровательный, когда смущён maguerite_345: @WinNotLoseChester жаль, что это не он, тогда получилась бы хорошая история >.< maguerite_345: @WinNotLoseChester, но тебе действительно повезло, что у тебя такой горячий директор WinNotLoseChester: @maguerite_345 о да, трудно не согласиться!!!       — Чарли внимательно следит за этим делом, — быстро заверяет Дин. — Не волнуйся, она эксперт в таких вещах. Ничто не проходит мимо неё.              В конце концов, она также была той, кто нашёл этот небольшой диалог в недрах твиттера.              — Пока нет никаких дальнейших указаний на то, что кто-то мог хотя бы отдалённо узнать тебя, — обещает Дин. — Но просто на всякий случай, когда вернёшься в школу, ты не должен говорить никому из своих учеников, что ты провёл лето в Нью-Йорке. Это может вызвать подозрения.              Шансы, честно говоря, не так уж высоки, но осторожность не помешает.              Кас, тем временем, хранит молчание, перечитывая диалог во второй раз, очевидно, тщательно извлекая каждое слово. И кажется, проходит целая вечность, когда он, наконец, снова поднимает взгляд, глядя прямо на Дина.              — Так это всё? — удивляется он. — Или есть что-то ещё?              Дину, честно говоря, не нравится его тон. Он говорит об этом слишком беззаботно.              — Кас, чувак, ты что, не понимаешь, что это значит? — Дин рычит.              Кас фыркает.              — Я понимаю. Но это не заставит меня изменить своё мнение. О нас.              Дин не может сдержать довольной дрожи при этом нас.              Но всё же…              — Чувак, это моя жизнь! — заявляет Дин, указывая на свой телефон с тяжелым вздохом. — Люди следят за мной, люди следят за каждым моим шагом. Мне достаточно потратить одну секунду, чтобы улыбнуться баристе, и вдруг эта ничего не подозревающая девушка попадает во все новости. Мне стоит только взглянуть на кого-нибудь, и все предполагают, что я по уши влюблён и готов жениться, обзавестись двумя детьми, белым штакетником и минивэном. Всё вокруг меня постоянно переворачивается с ног на голову.              Это то, к чему он привык за эти годы.              Но это не значит, что он хочет тащить за собой других людей. Особенно людей, о которых он внимательно заботится.              — На этот раз нам повезло, — говорит Дин. — Но что насчёт следующей недели? Следующего месяца? Чёрт, может быть, даже завтра? — Эта мысль на самом деле настолько болезненна, что вызывает у него боль во всем теле. — Для этого нужен всего один-единственный момент. А потом кто-то узнает тебя на фотографии, и твоё имя с рекордной скоростью разлетится по всему интернету, и ты не успеешь оглянуться, как репортёры разбивают лагерь перед твоим домом и—              — Дин, Дин! — быстро перебивает Кас, теперь на его лице появляется беспокойство. — Пожалуйста, сделай глубокий вдох.              Он тянется к Дину, скорее всего, чтобы успокоить его и его разум, но Дин обнаруживает, что морщится в ответ. Ему не нужно дышать, ему не нужно успокаиваться. Ему лишь нужно чтобы Кас увидел. Чтобы он понял.              И поэтому он вскакивает на ноги, прежде чем успокаивающее прикосновение Каса ослабит его решимость.              — Нет, нет, нет! — настаивает он. — Разве ты не понимаешь? У тебя такая потрясающая жизнь, а со мной ты— со мной будет вот так—              Дин сглатывает, когда его кровь начинает громко стучать в ушах.              — Прямо сейчас для большинства людей ты просто старая детская влюбленность, — поясняет Дин, размахивая руками в случайном направлении, как будто прямо за этим огромным кустом стоит группа людей, наблюдающая за ними. — Конечно, у нас есть все слухи и всё такое— но, я имею в виду, пока большинство думает, что я всё ещё немного влюблён в тебя— испытываю ностальгию или что-то в этом роде... — Он почти с силой трёт виски. — Но если бы они узнали— Я имею в виду, если бы мы серьёзно всё прояснили—              Он замолкает на долю секунды, поскольку не в состоянии сдержать румянец от одного этого образа, что делает его мозг бесполезным.              — Я просто— Я хочу сказать... — Дин глубоко вдыхает и заставляет взять себя в руки. — Если бы мы сделали это, и пресса узнала бы... чувак, ты не представляешь, какую бурю мы бы подняли этим...              Кас просто смотрит на него, терпеливый и спокойный, готовый позволить Дину высказать свою точку зрения, в то время как он сам встаёт и подходит к нему ближе. Он всё ещё держится на некотором расстоянии, вероятно, не очень стремясь напугать Дина, но он уверен, что Дин способен видеть выражение его лица в деталях высокой чёткости.              — Дин, — в конце концов отвечает он, его голос просто тёплый и мягкий, и в нём нет ни малейшей тревоги по поводу всего этого. — Я понимаю твои сомнения. И я очень благодарен тебе за то, что ты внимательно относишься к моей ситуации.              Дин только усмехается. Конечно, он относится к этому так. Это единственное, о чём он может думать прямо сейчас.              — Но, пожалуйста, постарайся оставаться рациональным хотя бы минуту, — умоляет Кас. —Потому что ты знаешь меня, верно? Ты же знаешь, я ни в коем случае не импульсивный. Значит, ты также прекрасно понимаешь, что я бы никогда не принял столь судьбоносного решения, не оценив его со всех сторон, не так ли?              Дин зажмуривает глаза и обнаруживает, что кивает в знак согласия. Вы можете рассказать о Касе множество вещей, но импульсивность не входит в их число.              — Я признаю, что сердечные дела иногда могут быть немного запутанными, — добавляет Кас с тихим смешком. — Иногда желание отбросить разум подальше имеет тенденцию становиться довольно сильным. Но, пожалуйста, поверь мне, когда я говорю тебе, что я никогда, ни на секунду, не забывал о ситуации, в которой мы находимся, хорошо?              Дин снова кивает. Потому что, несмотря ни на что, он никогда не усомнится в своём доверии к Касу.              — Это нелегко, я знаю, — соглашается Кас. — И эта фотография явно появилась в самое неподходящее время. И да, это также важное напоминание о том, что мы должны оставаться осторожными.              Дин скрипит зубами.              — Да, это то, о чём я говорил всё это время—              — Но это также хорошее напоминание о том, что нет ничего невозможного в том, чтобы оставаться вне поля зрения общественности, —вмешивается Кас. — Я намеренно ассоциировал себя с тобой в тот момент перед офисом Бенни. И мы приняли все необходимые меры предосторожности, и в конце концов нам это удалось. И если один или, может быть, два моих ученика пошутили, что твой новый телохранитель немного похож на их директора, — это ещё не конец света.              Дин прикусывает нижнюю губу. На рациональном уровне он знает, что Кас прав, что одному-единственному человеку, посмеявшемуся над сходством, абсолютно не о чем беспокоиться. Никто не задумается об этом, и было бы легко отмахнуться, если бы в какой-то момент это когда-нибудь снова всплыло. В чём Дин сильно сомневается. Потому что его фанаты, вероятно, сейчас слишком заняты вопросом, действительно ли он влюблён в своего телохранителя или в своего Таинственного Возлюбленного, чтобы обращать внимание на что-то помимо этого.              Да, Дин очень хорошо знает, что нет никаких причин волноваться по этому поводу.              Но он не может не вспомнить, что это происходит не в первый раз. Что это не первый случай, когда его слава и всё, что с ней связано, разрушают отношения с людьми, о которых он заботился.              И он скорее перекрасит Детку в розовый, чем когда-либо увидит, как то же самое происходит с Касом.              — Кас, мужик—              — Итак, как насчёт того, чтобы на мгновение обо всём забыть? — предлагает Кас, снова подходя немного ближе. — О твоём статусе знаменитости, папарацци, прессе, обо всём. Только ты и я, хорошо?              Дин на самом деле не уверен, к чему он ведёт, но он снова беспомощен против притяжения Каса, поэтому кивает головой в подтверждение.              — Я не хотел доставлять тебе неудобства, — говорит Кас с глубоким вздохом. — Я просто— я просто хотел сказать, что я чувствую. Вот так просто. — Он пристально смотрит на Дина, наблюдая за всеми эмоциями, пробегающими по его лицу: надежда, сомнение, счастье, сдержанность. И он улыбается. — Потому что это легко. Это касается только нас, и никого больше.              Дин сжимает губы в тонкую линию и задаётся вопросом, действительно ли это может быть так просто? Инстинкт и опыт говорят ему обратное, но он и раньше ошибался.              Возможно…              — Кас... — шепчет он.              Он понятия не имеет, что сказать, как реагировать. Он всерьёз никогда не думал, что окажется в такой ситуации. Он надеялся лишь на приятный пикник со своим лучшим другом, расслабляющий день, наполненный хорошей едой, смехом и отличной компанией.              Но это?              Он не готов ни к чему из этого.              — Мне жаль, Дин, — говорит Кас с искренним сожалением в голосе, наблюдая за растерянным выражением лица Дина. — У меня не было намерения расстраивать тебя. Я поставил тебя в неловкое положение.              Дин наклоняет голову.              — Нет, Кас, всё в порядке...              — Прости, что поставил нас в неловкое положение, — продолжает Кас. — Я просто подумал... — Он глубоко вдыхает. — Как насчёт того, чтобы мы просто сделали глубокий вдох и дали себе немного времени, чтобы всё обдумать? — Он делает паузу на минуту, очевидно, очень тщательно обдумывая это в своей голове. А затем он добавляет со странной ноткой в голосе: — И, я имею в виду... если ты хочешь, мы можем вообще забыть весь этот эпизод— Просто оставим всё, как есть, и всё такое...              У Дина начинает болеть в груди.              Потому что, когда он смотрит на Каса, смотрит на то, как мужчина незаметно отступает назад, как будто он думает, что Дин хотел бы иметь некоторое пространство между ними, он понимает, что был бесчувственным ослом.              Кас открылся ему, излил свою грёбаную душу. Он, блядь, окучивал Дина цветами и пикниками, и это, наверное, самое милое, что кто-либо делал для него.              И как отреагировал Дин?              Слетел с катушек.              Конечно, у него есть веская причина для осторожности, и он, безусловно, придерживается её, но это не значит, что он имеет право игнорировать самый важный вопрос.              Потому что, наблюдая за Касом и за тем, как он стискивает челюсти, Дин внезапно понимает, что Кас понятия не имеет, в каком положении они сейчас находятся. Отвечает ли Дин взаимностью. Ведь с тех пор, всё своё Дин время сходил с ума по фотографиям и папарацци и беспокоился об их приватности.              Он вёл себя так, как будто чувства Каса были неудобством. Просто облако, угрожающее сделать их жизнь более сложной, чем она должна быть.              Дин сделал всё это вместо того, чтобы сосредоточиться на простой вещи. Самой простой вещи.              Как и сказал Кас.              — Как насчёт того, чтобы поесть пирог? — предлагает Кас, с вымученной улыбкой указывая на их маленький стол для пикника. — Давай просто—              — Ты идиот, Кас! — перебивает Дин сразу, даже не давая ему возможности закончить свою мысль.              И да, конечно, он мог бы быть вежливее и не обзываться, но Дин никогда не отличался хорошими манерами за столом.              Кас, тем временем, просто таращится на него в замешательстве.              — Что?              Дин тревожно смеётся.              — Ты идиот, если действительно думаешь, что я не без ума от тебя!              При этих словах у Каса отвисает челюсть. Указывая на то, что этот придурок всерьёз думал, что это чувство невзаимно.              — Правда? — спрашивает Кас с таким благоговением в голосе, что это почти болезненно.              — Да, конечно! — рычит Дин. — Ты видел это чёртово интервью? Я был без ума от тебя с тех пор, как был подростком, и это всегда было так. Все это знают. — Он раздражённо качает головой. — И— и я думал, что ты тоже знал это— или, по крайней мере, подозревал или что-то в этом роде— и что ты промолчал, просто чтобы пощадить мои чувства, потому что ты долбаный джентльмен...              Кас хмурится на это. Его явно никогда раньше так не называли.              — Я просто— я не думал, что это когда-нибудь станет возможным, — продолжает Дин. — Я имею в виду, ты ни разу не говорил—              Кас усмехается.              — И ты тоже!              Дин закатывает глаза в обожаемом раздражении, в то время как его сердце взлетает от головокружения.              — Чувак, я вроде как сказал, — указывает он со смешком. — Я обнажил свои самые глубокие чувства в грёбаном прямом эфире, и единственное, что ты сделал, это пошутил по этому поводу.              Взгляд Каса становится таким пристальным, что начинает пробивать дыры в коже Дина.              — Ты говорил о своей влюблённости двадцатилетней давности. Я подумал, что немного шуток расслабит тебя после всей этой драмы, связанной с интервью.              — И это сработало, — признаёт Дин. — Но, чувак, ты никогда не говорил об этом со мной по-настоящему. Я имею в виду, не пойми меня неправильно, я полностью оценил все эти шутки. Они очень помогли мне успокоиться и всё такое... — Он делает глубокий вдох. — Но в целом ты едва ли упомянул об этом. И ни разу даже отдалённо серьёзно. Так что я подумал... ну.              Выражение лица Каса становится каким-то напряжённым.              — И, ты решил, что я хочу избежать тему твоих чувств. — Он потирает виски. — Чтобы пощадить твоё сердце. Как джентльмен, которым я якобы являюсь.              Дин фыркает.              — Как-то так.              — Дин…              — Всё в порядке, чувак, — перебивает Дин. — Я имею в виду, ты прав, я говорил о влюблённости двадцатилетней давности. Зачем это акцентировать, верно? — Оглядываясь назад, кажется несколько глупым основывать свои предположения о чувствах Каса на его неудачной реакции на то, что было вечность назад. — Боже, наверное, я тоже идиот.              Всё поведение Каса смягчается.              — Это не так, Дин, — возражает он. — Ты прав, я должен был поговорить с тобой об интервью. Один-единственный взрослый разговор мог бы избавить нас от многих сомнений и неприятностей.              Разве не всегда выходит так жизненно?              — Но сейчас мы на одной волне, — добавляет он с улыбкой. — Я думаю, это может что-то значить, не так ли?              Дин не может сдержать гримасу.              — Кас, мужик—              — Не смей снова всё усложнять! — Кас ругает его, подняв палец.              Зрелище, вероятно, было бы забавным, если бы тело Дина не было так занято поджиганием его кожи.              — Я просто пытаюсь присматривать за тобой, глупыш, — заявляет Дин. — Потому что я долбаная знаменитость, и за ночь это не изменится.              — Я знаю, что—              — И это значит, что мы не можем ходить на обычные свидания, как все остальные, — ясно даёт понять Дин. — Я не могу отвести тебя в хороший ресторан или в какой-нибудь кинотеатр, чтобы целоваться на задних рядах...              Он должен остановить себя, чувствуя, как его щёки вспыхивают от одного этого образа.              — Меня это не волнует... — Кас пытается успокоить его.              — Я не могу пойти на следующее шоу талантов Джека, — продолжает Дин, его кровь кипит. — Или быть сопровождающим на выпускном Клэр. А ты— ты не можешь похвастаться мной на дне рождения твоего отца в следующем месяце. Чёрт возьми, ты даже не можешь отвезти меня в грёбаный магазин!              — Ну, в тот раз мы добились успеха, — напоминает ему Кас. — Хотя ты прав, мы не должны превращать это в привычку—              — Видишь? — Дин дико жестикулирует. — Мы бы никогда не смогли быть обычной парой. Мы были бы вынуждены прятаться и постоянно следить за любопытными людьми с их камерами, и... и я просто хочу, чтобы у тебя была нормальная жизнь и ты был счастлив—              Кас фыркает.              — Как, чёрт возьми, я могу быть счастлив если в моей жизни не будет тебя?              Дин не знает, что на это ответить.              Для начала он даже не знает, что делать со всем этим. Всего десять минут назад он был вне себя от радости, попробовав простой, но вкусный яблочный пирог, а теперь ему кажется, что всё вокруг него рушится.              И он понятия не имеет, хорошо это или нет.              Его дыхание учащается, сердце громко бьётся в грудной клетке, и, насколько он знает, в следующую секунду у него может произойти остановка сердца. Он делает шаг назад, надеясь, что хотя бы небольшое расстояние снова прояснит его голову.              Но в процессе Дин забывает очень важную деталь.              Пруд.              В одну секунду всё в порядке, а в следующую он чувствует, как земля под ним уходит из-под ног. У него есть лишь краткий миг, чтобы вскрикнуть от удивления и услышать встревоженный крик Каса: «Дин!», прежде чем он теряет равновесие и падает прямо в воду.              Когда он пробивается сквозь поверхность, он чувствует искру паники, его инстинкты срабатывают на все сто процентов, и на мгновение у него кружится голова. Автоматически в его голове проносятся самые странные мысли, когда его тело оказывается полностью поглощённым водой. Его мышцы сводит судорога, сердцебиение учащается.              Но, к счастью, рациональная часть его самого включается довольно быстро, и всего через миллисекунду он вспоминает, что это всего лишь чёртов пруд. Эта дурацкая штука даже недостаточно глубока, чтобы поглотить собак Сэма целиком, не говоря уже о взрослом мужчине.              Дин бы посмеялся над собой, если бы при этом его лёгкие не наполнились водой.              Поэтому вместо этого он делает следующую лучшую вещь: размахивает руками и пытается сохранить равновесие, чтобы подвести ногу под себя и снова встать.              Естественно, он выглядит далеко не грациозно, но в конце концов ему удаётся вытащить большую часть себя из воды. Также благодаря помощи Каса, который, очевидно, прыгнул сразу за ним и теперь помогает ему встать на ноги, схватив Дина за руку и подняв его вверх.              Им приходится немного пошатываться в воде, прежде чем они добираются до берега. Дин мгновенно опускает верхнюю часть тела на землю, в то время как его ноги всё ещё болтаются в воде, делая глубокий вдох и задаваясь вопросом, наверное, в миллионный раз, как его жизнь оказалась охвачена хаосом.              — Ну же, Дин, вылезай из воды, — призывает Кас, тоже частично стоя в пруду. Он продолжает держаться за Дина и убеждает его двигаться дальше.              Дин, однако, слишком занят, разражаясь смехом.              Очень громко.              — О боже, — хрипит он. — Это такая умора.              Кас поджимает губы, беспокойство на его лице рассеивается, когда он наблюдает, как Дин хохочет до упаду.              — Ну, я не тот, кто упал в пруд.              Дин, однако, продолжает хихикать в течение долгой минуты и чувствует, как с его плеч сваливается тяжесть, о существовании которой он даже не подозревал.              — Нет же, мы уморительны! — настаивает Дин с широчайшей улыбкой. — Я имею в виду, посмотри на нас!              Кас морщится.              — Когда я планировал этот пикник, я не ожидал, что меня назовут уморительным идиотом.              — И я идиот, — уточняет Дин. — Мы оба.              Кас фыркает на это.              — Это очень обнадеживает.              Через некоторое время Дин замолкает и вместо этого обнаруживает, что смотрит на Каса с тёплым ощущением покалывания в груди. Он смотрит на этого великолепного и сумасшедшего тупицу, который, кажется, так решительно настроен дать Дину всё, о чём он когда-либо желал, независимо от последствий.              Поэтому он протягивает руку и обхватывает заднюю часть шеи Каса. Медленно играя с мягкими волосами под кончиками пальцев.              — Так ты серьёзно? — шепчет Дин. — О… ну ты понимаешь? Насчёт всего этого?              Конечно, его выбор слов далёк от элегантности, но а) прямо сейчас нельзя считать, что его мозг функционирует полноценно, и б) как и ожидалось, это заставляет уголки рта Каса приподниматься в изумлении.              — Потому что, если у тебя правда серьёзные намерения, то ты определённо свихнулся, — поясняет Дин. — Просто чтоб ты знал–              — О, поверь мне, я знаю, — подчеркивает Кас.              А потом он смотрит на Дина так, как никто никогда раньше не смотрел. Как будто Дин — самое важное существо во всей огромной вселенной.              И Дин чувствует себя беспомощным, когда на него нападает так много противоречивых эмоций одновременно. Он напуган, взволнован, но в то же время спокоен, как никогда в своей жизни. Кажется, что ничто не имеет смысла, и в то же время всё кажется кристально ясным.              Дин расплывается в улыбке и осмеливается поверить, эй, может быть, в этом действительно что-то есть?              — Но только для протокола, пожалуйста, помни, что я предупреждал тебя, потому что я серьёзно не хочу однажды услышать, как ты жалуешься на то, что не можешь пойти со мной в итальянский ресторан за углом или что-то такое—              — Дин?              — Да?              — Просто заткнись.              Дин смеётся, громко и беззаботно, когда он толкает Каса в затылок и притягивает его ближе.              И всё ещё совершенно убежден, что ему это снится — потому что как ещё это могло произойти? — он встречает Каса посередине и целует его.              Ну, по крайней мере, он пытается это сделать.              Потому что в первые несколько секунд он улыбается слишком сильно, чтобы позволить какому-либо настоящему поцелую произойти, абсолютно с треском проваливая свою задачу и не обращая на это внимания. Это прекрасно, как есть, находиться так близко к Касу.              И Кас тоже широко улыбается, так что Дин, конечно, не единственный, кто здесь лажает.              — Ты прав, — выдыхает Кас ему в губы. — Это уморительно.              Улыбка Дина становится ещё шире, и ещё пару мгновений они продолжают оставаться полными идиотами, глядя друг другу в глаза и ударяясь лицом друг о друга.              И затем, в какой-то момент, минуты или, может быть, часы спустя, их губы наконец соединяются, и это мягко, сладко и неторопливо, и на вкус как пруд в самой отвратительной манере, какую только можно вообразить.              Что может быть лучше?