***
Около четырёх утра, Дин внезапно просыпается. Сначала он понятия не имеет, что выдернуло его из дремоты, но буквально секунду спустя он замечает, что Кас рядом с ним шаркает ногами, а его глаза широко открыты, когда он смотрит в потолок. Несмотря на скудный лунный свет, Дин сразу замечает, что он, кажется, глубоко размышляет, как будто обдумывает что-то очень важное в своей голове. — Ты в порядке? — бормочет Дин, всё ещё довольно сонный, но совсем не склонный просто игнорировать это и снова засыпать. У Каса явно что-то на уме, возможно, он начинает сомневаться во всем, что произошло между ними за последние несколько часов, и Дину так или иначе нужно быть здесь для него. Кас вздыхает, очевидно, нисколько не удивлённый внезапным звуком голоса Дина. — Я просто думаю— Дин трёт глаза и пытается встряхнуться, чтобы немного прийти в себя. — О чём? Кас облизывает нижнюю губу и продолжает изучать потолок, как будто это самая интересная вещь, которую он когда-либо видел. — Рациональная часть меня говорит мне не торопиться, — говорит он. — Что ещё слишком рано говорить об этом, что я должен подождать, пока мы оба не будем готовы. Я боюсь, что это может снова сделать отношения между нами довольно неловкими. Дин хмурит брови и задаётся вопросом, то ли его мозг всё ещё слишком устал, чтобы следить за цепочкой мыслей, то ли Кас действительно говорит загадками. — С другой стороны, я не уверен, чего ты ожидаешь, — указывает Кас. — В конце концов, это не значит, что мы незнакомцы, которые сначала должны узнать друг друга. Мы ведь уже делим постель. Так что это не слишком притянуто за уши, чтобы предполагать… Я имею в виду, одни только последствия— Дин хмурится, официально потерявшись. — Да о чём ты говоришь? Кас поворачивает голову. Смотрит ему прямо в глаза. И спрашивает абсолютно прямо: — Что ты чувствуешь по отношению к сексу? На долгую минуту кажется, что мозг Дина просто перестаёт работать. Непреклонен в отказе от любого вида услуг. Дин просто моргает, как идиот, и таращится на Каса, как ему кажется, годы, и снова задаётся вопросом, спит он или бодрствует. Неужели это всего лишь пролог к одному из его эротических снов, хотя и очень странному? Это всё, что есть? — Дин? — спрашивает Кас через некоторое время, в его тоне слышится беспокойство. — Ты в порядке? В порядке ли он? Так ли это? Даже при том, что перспектива чего-то сексуального с Касом на самом деле не должна его удивлять (НУ ЕЩЁ БЫ), он чувствует себя совершенно неготовым к этому. Никто не готовил его к тому, как справляться в такой ситуации, и сейчас это, безусловно, кусает его за задницу. Кас, тем временем, начинает выглядеть очень виноватым. — Ещё слишком рано говорить об этом, не так ли? Я извиняюсь. Часть Дина на самом деле была бы в восторге от идеи вообще оставить эту тему прямо сейчас и вернуться ко сну. Звучит довольно божественно —снова погрузиться в страну грёз и позволить себе некоторое время подумать, прежде чем придумать ответ. Но гораздо более громкая часть его самого настаивает на том, чтобы не уклоняться от темы. Очевидно, что это настолько важно для Каса, что даже не даёт ему спать по ночам, и Дин не сможет смириться с тем, что заставит беднягу держать всё в себе, позволяя этому медленно пожирать его изнутри. Итак, Дин делает глубокий вдох и тут же решает, что они оба взрослые люди, верно? Они могут обсуждать взрослые темы, не краснея и не падая в обморок, как подростки. Так? — Эм... ты... секс? — Очень неэлегантно возится Дин. — Ты, эм, ты хочешь знать...? Выражение лица Каса смягчается, очевидно, он ценит усилия Дина переступить через попытки. — Да, я хотел бы знать твои чувства по поводу секса. Если это не слишком большая просьба. Он всё ещё предлагает Дину отступление. Возможность поговорить об этом позже. Но теперь они здесь, и Дин совершенно уверен, что так или иначе он не будет вести себя более грациозно ни через неделю, ни даже через месяц. — Мои— мои чувства...? — Он не может чуть-чуть не поёрзать. — Гм, в целом? Кас кивает. — Да. Дин моргает, не совсем уверенный, что Кас хочет от него услышать. — Ну, думаю... хм, мне нравится секс? — Ты хотел бы заняться со мной сексом? — прямо спрашивает Кас. — Ну, не сейчас, но в какой-то момент? Чёрт. Такой же недалёкий, как всегда. — Э-э-эммм я— я имею в виду… — заикается Дин. — Да, я полагаю? Он знает, что это не то звонкое одобрение, на которое надеется Кас, но прямо сейчас он не может получить большего. Потому что, если бы Дин сказал, что чувствует на самом деле — да, в лучшем случае Кас просто разволновался бы как сумасшедший, в худшем случае он просто убежал бы обратно в свою комнату. Так что да, вместо того, чтобы закричать мужчине в лицо: «О боже, ДА, конечно, я хочу заняться с тобой сексом, всё, что захочешь, просто скажи, и я сорву с себя одежду, и да, в какой-то момент у меня может случиться сердечный приступ, потому что я почти уверен, что это будет слишком, но в любом случае оно того стоит, бери меня когда угодно!» — вместо этого Дин решает сохранить это в тайне и укротить свой энтузиазм. — Прости, я не хотел ставить тебя в неловкое положение, — сразу же извиняется Кас. — Я просто… в последнее время я часто об этом думаю. Дин сглатывает и старается не слишком нервничать по этому поводу. — Потому что ты должен знать... Ну, в наших разговорах я никогда не упоминал об этом... — Кас опускает взгляд, и Дин не может не оживиться. Он чувствует, что всё идёт не в том направлении, в котором он ожидал. И он начинает немного волноваться, наблюдая за выражением лица Каса. — Секс, эм, секс никогда не был важной частью моей жизни, — объясняет Кас. — Даже отдалённо, если честно. С момента развода я ни секунды не думал об этом... Дин удивлённо приподнимает бровь. — У тебя не было секса лет двенадцать? — Даже больше, — признаёт Кас, пожимая плечами. — Дафна и я, по правде говоря, нас это не заботило. Я даже не могу сказать, когда мы в последний раз были близки. Думаю, это могло быть задолго до того, как мы удочерили Клэр. Дин пристально смотрит на него. Ладно, вау. Этот разговор определённо идёт в совершенно ином направлении, чем он ожидал. Дин ждёт ещё мгновение, терпеливо гадая, захочет ли Кас что-нибудь добавить к этому заявлению. Но он остаётся неподвижным, а потолок, по-прежнему, самая завораживающая вещь, которую он когда-либо видел. И вот Дин облизывает губы и пытается прикинуть, как подойти к этой теме. Очевидно, что это важная тема для Каса — по крайней мере, достаточно важная, чтобы мучать его бессонницей посреди ночи, — и Дин, конечно, не сделал бы одолжения ни одному из них, если бы начал запинаться, как неуклюжий болван. — Итак... — в конце концов он снова обретает голос. — Так тебе не— тебе не интересен секс? Он старается, чтобы его голос звучал нейтрально, без осуждения, без эмоций. Будто это просто обычный, короткий разговор. Кас делает глубокий вдох при этих словах. — Я провёл исследование, — подчёркивает он. — И долгое время я чувствовал себя вполне комфортно в асексуальном спектре. Казалось, он идеально подходил мне, и я был доволен тем, что отождествлял себя с ним. Дин приподнимает бровь, чувствуя надвигающееся «но». — Но? — Но потом я вошёл к тебе в ванную и что-то почувствовал... — Кас прищуривает глаза, явно подыскивая правильные слова. — Наверное, я почувствовал сексуальное влечение. Может быть, даже в самый первый раз. По крайней мере, я никогда не чувствовал чего-то такого... такого, эм, ну знаешь... Он делает неопределённый жест рукой, очевидно, восхитительно смущённый. А Дин... Что ж, ему требуется вся сила воли, чтобы не ахнуть от удивления. Он, конечно, не ожидал услышать что-то подобное от лучшего друга. — Так что я уже не совсем уверен, — продолжает Кас. — В моей ориентации и в том, что я чувствую— Дин делает паузу ещё на минуту, давая Касу время, чтобы всё осело, прежде чем он, в конце концов, поворачивается к нему лицом. Он всё ещё держит некоторую дистанцию, чтобы не ошеломить беднягу, когда тот изливает свою душу, но Дин считает важным смотреть ему прямо в глаза. — Знаешь, я тоже не эксперт, — признаётся Дин. — Но мои фанаты всегда стремились восполнить мои пробелы в такого рода вещах. И я думаю, в конце концов, тебе не нужно название или ярлык, если ты этого не хочешь. Ты можешь видеть себя асексуалом или, может быть, деми... Кас поворачивает голову. — Деми? Дин не может сдержать лёгкой улыбки. Похоже, Кас прекратил свои исследования, как только нашёл убежище, в котором чувствовал себя как дома, и никогда не углублялся в суть всего происходящего. — Не цитируй меня, потому что уже очень поздно, и я чертовски устал, — сразу предупреждает Дин, — но я думаю, что это тоже относится к асексуальном спектру, в определённой степени. Это означает, что ты чувствуешь сексуальное влечение только к людям, с которыми у тебя тесная связь. Кас медленно моргает, явно заинтригованный описанием. — Очевидно, что это не говорит о том, что ты чувствуешь то же самое по отношению к каждому существу, к которому у тебя привязанность, — спешит уточнить Дин. — Точно так же, как я не буду сходить с ума по всем людям долбаной вселенной только потому, что я би— я имею в виду, это было бы чертовски утомительно… Кас хихикает. — Я знаю, что ты имеешь в виду, Дин. Дин пожимает плечами. — Я просто говорю, что и такое есть. Ты не один.***
Кастиэль на самом деле не собирался так рано поднимать этот вопрос в их новых близких отношениях. И у него, конечно же, не было никакого желания делать это прямо посреди ночи, заставляя их обоих бодрствовать, когда они должны просто мирно спать, предпочтительно, чтобы все их конечности были связаны друг с другом до неразличимости. Но в какой-то момент Кастиэль обнаружил, что его глаза открыты, а разум работает, и он ничего не может с этим поделать. Эта тема крутилась у него в голове, вызывая головокружение и желание, чтобы просто проигнорировать её и снова заснуть. Он чувствует себя виноватым из-за того, что втянул в это Дина. Но в то же время он испытывает облегчение, потому что эта тема затрагивает и его тоже — естественно, довольно важным образом — и немного легче говорить об этом в полутёмной комнате, где есть тени, в которых можно спрятаться, если понадобится. Ему никогда раньше не приходилось думать о чём-то подобном. Его единственными значимыми отношениями (помимо отношений с Дином) были отношения с Дафной, и с ней он сразу понял, на каких уровнях они находятся. Секс никогда не был в приоритете, и ему не нужно было тратить время на мучения из-за этого. Но теперь, с Дином, всё по-новому, а значит немного страшно, потому что этот огромный вопрос повис между ними в воздухе, и это заставило Кастиэля почувствовать себя неловко. Не только за себя, но и за Дина. Ему нужно, чтобы Дин знал, с чем имеет дело, с чем он сталкивается. Кастиэль прекрасно понимает, что Дин наслаждается сексуальными действиями, и было бы несправедливо оставить этот вопрос при себе, если они собираются перейти на новую стадию отношений. Так что да, в конце концов Кастиэль больше не мог сдерживаться. Несмотря на то, что он глубоко сожалеет, что им приходится обсуждать эту тему в 4 часа утра. Однако Дин, к счастью, похоже, не возражает. Его взгляд открытый и понимающий, он готов услышать то, что хочет сказать Кастиэль. Кроме того, теперь некоторое время он спокойно изучает мужчину, выражение его лица расчётливое. И в конце концов он спрашивает, почти шёпотом: «Ты хочешь заняться сексом?» Кастиэль моргает от этого вопроса. — Прямо сейчас? Дин тихо смеётся. — Нет, не прямо сейчас. Я говорю о, не знаю, завтрашнем дне, следующей неделе, следующем месяце. Когда-нибудь. — Когда после этого Кастиэль замолкает, не совсем уверенный, как на это ответить, Дин поспешно добавляет: — Я просто говорю, что многие асексуалы не особо любят секс или им на него наплевать. Я— ну, думаю, я только хочу, чтобы ты знал, что я ничего не ожидаю. Кастиэль хмурится. — Не ожидаешь? Дин пожимает плечами, явно пытаясь выглядеть как можно более беззаботным. — Да, я хочу сказать— если ты не хочешь заниматься сексом, тогда у нас не будет секса. Кастиэль чувствует, как что-то очень тёплое разливается по его груди, когда он смотрит на этого несправедливо красивого мужчину рядом с ним. — Дин... — Да, я знаю, наверное, слишком рано даже думать обо всём этом, так или иначе... — Дин фыркает на себя. — Я имею в виду, мы, по сути, только что были на нашем первом свидание, если тебе нужны детальные подробности. И я не хочу пугать и обрушивать это на тебя вот так— и да, извини, может быть, я идиот, и мне следует просто заткнуться, пока ты не начал убегать в горы— но, думаю, я хотел, чтобы ты знал, что ты мне небезразличен и всё такое... Он замолкает, очевидно, не зная, как продолжить, не выставив себя дураком. Тем временем Кастиэль проводит пальцами по волосам Дина и мягко улыбается ему. — Значит, если я решу никогда больше не заниматься сексом, ты не будешь против? — Во-первых, это твой выбор, а не мой, — указывает Дин. — То, что я думаю об этом, не должно иметь значения. Это касается только тебя и того, что делает тебя счастливым. — Он неуверенно наклоняется навстречу прикосновению Кастиэля. — Я просто говорю, что буду здесь, независимо от того, что ты решишь. — Но тебе нравится секс? — Да, знаю, — легко соглашается Дин. — Но мне больше нравится твоё общество. Кастиэль чувствует, что его сердце вот-вот вырвется из грудной клетки. Перед ним Дин, предлагающий отказаться от чего-то важного в своей жизни ради Кастиэля. Отбросить в сторону, как будто это никогда не было особым приоритетом. Он ведёт себя так, как будто это не имеет значения, и, возможно, по большому счёту, это не так, но в истории Кастиэля есть этот пунктик.. Он не может не наклониться вперёд и нежно поцеловать Дина, наслаждаясь ощущением близости. — Боже мой, мистер Винчестер, какой вы милый и щедрый, — поддразнивает Кастиэль. — И я правда ценю вашу открытость. Дин одаривает его лёгкой улыбкой. — Эм, не за что? — И я уверяю тебя что приму это во внимание, — обещает Кастиэль. — Но, учитывая тот факт, что мне нравился секс, и я уверен, что мне понравилось быть с тобой чем-то большим, беспокоиться не о чем. — Я не беспокоился… — Дин быстро проясняет ситуацию. — Мы просто должны позволить себе потратить столько времени, сколько нам нужно, — говорит Кастиэль. — Обоим. Дин смотрит на него долгую минуту, а затем кивает. — Звучит заманчиво. И вот, по обоюдному молчаливому согласию, на этом всё и заканчивается. По крайней мере, на данный момент. Они улыбаются друг другу в последний раз, а затем снова тают в объятиях друг друга. Кастиэль вздыхает с облегчением, утыкаясь лицом в грудь Дина, и не может избавиться от ощущения, что с его плеч свалился тяжелый груз. Поэтому на этот раз у него нет проблем с тем, чтобы снова заснуть.