Starstruck

      Когда Дин просыпается во второй раз, ещё слишком рано.              Он ворчит, как медведь, только что пробудившийся от зимней спячки, и затуманенными глазами смотрит на человека в конце кровати, который шумит, когда споткается о домашнюю обувь Дина.              — Чувак, — рычит он, — я сплю...              Кас делает виноватое лицо.              — Прости, Дин. Я не хотел тебя будить.              Уголки рта Дина опускаются, когда он видит Каса рядом с кроватью. Это просто неправильно.              — Почему ты не спишь? — бормочет он. — Вернись, холодно...              На самом деле, утро предвещает ещё один жаркий день, но Дину правда не нравится, что Кас будет там, когда он должен быть здесь, рядом с ним.              — Я хотел выйти на пробежку ненадолго, прежде чем температура станет слишком некомфортной, — объясняет Кас с раздражающим спокойствием.              Дин дуется на это.              — Ты не в себе, чувак...              — Я больше не могу оставаться в постели, — заявляет Кас. — У меня накопилось слишком много невысвобождающейся энергии.              Дин усмехается.              — Это из-за недостатка секса.              Если бы он был более менее бодр, то, скорее всего, сразу же замер от этого комментария и отругал себя за такую бестактность. Иначе он, вероятно, не был бы настолько глуп, чтобы сказать что-то отдалённо подобное.              Но как бы то ни было, Дин хочет спать, а в таких моментах его язык живёт отдельной жизнью.              К счастью, однако, Кас реагирует весёлым смехом.              — Наверное, ты прав. Я никогда раньше не замечал этой связи, но в этом есть смысл. — Он улыбается слишком лучезарно для такого нечестивого часа. — Что бы я без тебя делал?              Дин бросает на него сонный взгляд, бормоча: «...ты мудак» и проваливается обратно в сон ещё до того, как Кас заканчивает смеяться.              Когда в конце концов он просыпается в следующий раз, то не от того, что кто-то топает по комнате, как неуклюжий болван, а от того, что его телефон на тумбочке звонит довольно настойчиво. Дин ворчит в подушку и первые несколько секунд хмуро смотрит на раздражающее устройство самым впечатляющим образом, какой только можно вообразить. Он подумывает проигнорировать его и позволить тому, кто находится на другом конце линии, сгнить в аду за абсолютную наглость звонить до девяти утра в его выходной, но в конце концов его инстинкт побеждает, потому что ему нужно убедиться в этом самому. Так или иначе, он не смог бы лечь обратно спать, не проверив личность звонящего.              Поэтому он вслепую поднимает трубку и отвечает на звонок. И даже прежде чем он успевает осознать тот факт, что он только что принял видеозвонок, внезапно уродливое лицо его брата занимает весь экран бедного телефона.              — Дин, — радостно восклицает Сэм, звуча как счастливый щенок под действием очень хороших наркотиков. — Доброе утро.              Дин прищуривает глаза и сетует на печальную правду о том, что убивать взглядом пока невозможно.              — Ты смерти своей ищешь, сцуко? — шипит он, обнажая зубы в надежде на угрозу.              Сэм, ублюдок, только закатывает глаза, как будто Дин — просто нелепая королева драмы, поднимающая шум из-за пустяков.              — О, не кипятись. Сейчас не так уж рано.              Дин качает головой, недоверие со всей силой разливается по его венам.              — Чувак, серьёзно?              Мышцы на лице Сэма произвольно подёргиваются, когда он быстро выглядывает из кадра, вероятно, проверяя время. И, несмотря на его медлительность, Дин замечает очень короткую вспышку удивления, промелькнувшую на его лице, указывающую на то, что он действительно думал, что на часах не раньше, чем есть на самом деле.              — Ну, это рабочее время, — тем не менее Сэм пытается защититься.              Дин только хмыкает и на секунду подумывает о том, чтобы отбросить телефон подальше от себя и просто снова лечь спать. Сэм, конечно, не заслуживает внимания из-за того, что не умеет считать время.              Но опять же, Сэм не звонит просто так, и, если подумать, он кажется странно встревоженным, поэтому для разнообразия Дин решает разрешить эту ситуацию.              Он наверстает упущенное, очень скоро он наберёт номер этого придурка поздно ночью и вырвет его из сна, просто забавы ради.              — Ладно, ладно, прости, — говорит Сэм, и в его голосе нет капли раскаяния. Растягивая слово, как будто оно вообще не имеет никакого значения. — Я могу перезвонить тебе позже, чтобы у тебя был шанс досмотреть свой прекрасный сон...              — Пошёл ты.              —…потому что, глядя на тебя, я понимаю, что ты серьёзно нуждаешься в этом—              Дин чертыхается себе под нос и с привычной лёгкостью игнорирует все колкие замечания. В конце концов, функции его мозга в любом случае слишком низки, чтобы реагировать соответствующим образом, так зачем утруждать себя тем, что Сэм ведёт себя как стервозная сучка и считает себя забавным, хотя это явно не так?              Дин просто рассматривает заявление Сэма, закатывая глаза, прежде чем он грациозно встаёт с кровати и, спотыкаясь, пересекает комнату, и лишь перспектива кофеина удерживает его на ногах. Естественно, он устраивает большое шоу, ворча себе под нос, когда спускается по лестнице на кухню.              Однако, как только он входит в комнату, он не может сдержать улыбку, растягивающую его губы, когда он замечает запах кофе в воздухе. Кас, очевидно, приготовил его перед тем, как отправиться на свою пробежку суицидника, и это внезапно кажется Дину настолько глупо домашним, что он даже не знает, что с этим делать.              Дин делает глубокий вдох и пытается свести переполняющие его эмоции к минимуму, когда он кладёт телефон на кухонный стол рядом с солонкой и перечницей и быстро наливает себе чашку тёмной, спасительной жидкости. Касу нравится очень крепкий, как заметил Дин с тех пор, как он гостил у него, и сначала к нему нужно было привыкнуть, но после пары дней он должен признаться, что ему понравилась крепость напитка. Он всё ещё добавляет немного сливок, потому что иначе он бы заплакал, но в целом, честно говоря, по сей день каждое утро это давало ему столь необходимый заряд бодрости.              — Ладно, проясни, — он, наконец, снова обретает голос после того, как почти вся кружка пуста, и он начинает чувствовать, что его мозг медленно просыпается. — С чего вдруг ты решил позвонить мне в столь нехристианский час?              Сэм усмехается.              — Это не нехристианский—              Дин поспешно отмахивается от него, прежде чем он сможет вдаться в подробности.              — Да, да, неважно. Просто скажи из-за чего ты сходишь с ума с утра пораньше. Разве ты сейчас не на работе?              Сэм немного откидывается назад, давая Дину возможность мельком увидеть книжную полку позади него, которая, как он точно знает, стоит в кабинете Сэма, такая большая, гордая и выглядящая занудой.              — У меня есть минутка, — объясняет Сэм, пожимая плечами.              Дин делает ещё один глоток кофе.              — На что? На то, чтобы поздороваться со своим любимым братом?              — Да, — соглашается Сэм, немного слишком быстро, по ощущениям Дина. — И ещё—              Теперь он снова выглядит несколько нервным, и Дин начинает задаваться вопросом, какая пчела его ужалила.              — Насчёт следующих выходных, — добавляет Сэм. — На которые ты приедешь с Касом.              Поскольку Кас в какой-то момент собирается улететь обратно в Канзас (факт, о котором Дин пока отказывается думать), естественно, на этот раз было удобнее забронировать рейс из аэропорта Олбани, который находится всего в получасе езды от Кларксвилла. Они договорились на понедельник, дав ему возможность вернуться домой более или менее в то же время, что и его дети, а также позволив им с Дином провести выходные у Сэма. Кас, несомненно, с большим энтузиазмом воспринял предложение наконец-то провести некоторое время с Сэмом, и Дин на самом деле тоже ждёт их времяпровождения, даже если это означает, что сразу после этого ему придётся снова попрощаться с Касом. Он знает, что это будет тяжело, особенно сейчас, когда между ними всё так ново и волнующе, но перспектива того, что его брат будет рядом, если в какой-то момент всё станет слишком сложно, безусловно, очень помогает.              — А что? — задаётся вопросом Дин, внезапно чувствуя, как подкрадывается страх, когда он наблюдает, как Сэм ёрзает на своём месте. — Ты что всё отменяешь, нет ведь?              Это определённо было бы ударом ниже пояса, и Дин уже замечает, как у него сводит живот от одной этой мысли.              Однако, к счастью, Сэм тут же довольно яростно качает головой.              — Нет, нет, не волнуйся, всё улажено. У меня всё под контролем!              Дин вздыхает с облегчением при этих словах.              — Хорошо, тогда в чём дело?              Сэм морщится и мотает головой из стороны в сторону, как будто отчаянно пытается найти правильные слова в своём массивном черепе.              — Я просто хотел спросить... — неуверенно начинает он. — Я хочу сказать, да, это касается Каса, и я знаю это, и я не могу дождаться когда встречусь с ним... но да, я просто хотел спросить, не будешь ли ты возражать, если Эйлин присоединится к нам за ужином? Возможно, в субботу?              Дин моргает.              И моргает.              А затем на его лице появляется лукавая усмешка.              — Эйлин, да? — спрашивает он со смешком.              Сэм фыркает и, очевидно, он совершенно неспособен сдержать лёгкий румянец на своих щеках.              — Да, Эйлин...              Дин наклоняется вперед, теперь более чем заинтригованный.              — Так теперь всё по-крупному? Решил наконец сказать ей, кто твой брат?              Сэм прочищает горло.              — На самом деле, она уже знает.              Глаза Дина расширяются от удивления. Итак, чёрт побери, у них всё серьёзно.              — Когда ты сказал ей?              Сэм прикусывает нижнюю губу и избегает взгляда Дина.              — Прошлой ночью.              — Как она отреагировала?              Сэм делает паузу. А потом он вздыхает.              — Она сказала, что я идиот. И, что знала правду в течение нескольких недель и просто ждала, когда я что-нибудь скажу. А потом она хохотала и издевалась надо мной до конца вечера.              Дин хмурится.              — Как она узнала?              Обычно Сэм очень осторожен в таких вещах, принимая примерно сотню мер предосторожности, чтобы убедиться, что всё в целости и сохранности. Слышать, как его план с треском проваливается, в высшей степени необычно.              Сэм стонет.              — Ну, она права, я идиот, — указывает он. — Несколько недель назад у неё дома возникли кое-какие проблемы с компом, и ей нужно было отправить несколько важных писем. Поэтому я предложил ей свой личный ноутбук. Тот, который обычно стоит дома, в моём кабинете из которого я никогда его не выношу. Понятия не имею почему, но по какой-то причине я просто отдал его ей, не задумываясь. Именно так. Как ни в чём не бывало.              Дин плотно сжимает губы, сдерживая смех.              — И что произошло?              — По сути, она открыла эту дурацкую штуку, и её сразу же поприветствовала моя заставка, — объясняет Сэм, и в его голосе звучит что-то вроде поражения. — Фотография, которую мы сделали на мой последний день рождения. Ты, я и мама. Вот так, прямо у неё перед носом.              Дин долгое время остаётся неподвижным.              А потом он разражается смехом, громким и раскатистым.              — О, Сэмми, — хихикает он, задыхаясь. — Ты... ты...              Уголки рта Сэма опускаются.              — Я даже не могу рассказать тебе, как это произошло. В тот момент мой мозг перестал работать или что-то типа того...              Дин продолжает смеяться и поддразнивать, хотя он почти уверен, что вполне может понять ситуацию Сэма. По крайней мере, у него нет сомнений в том, что он поступил бы точно так же с Касом; он вёл бы себя как влюблённый тупица, делающий совершенно глупые вещи, потому что клетки его мозга просто умирают рядом с этим мужчиной. Касу нужно было бы только встретиться взглядом своих смехотворно голубых глаз с глазами Дина, и Дин мгновенно забыл бы все основные функции за считанные миллисекунды.              Так что да, страдания Сэма вполне объяснимы.              И Дин ловит себя на том, что действительно взволнован тем, что его младший брат, очевидно, нашёл кого-то, кто превращает его в такое глупое месиво.              — Я бы сказал, что Эйлин — хозяйка, да? — Дин дразнит с самой яркой улыбкой на лице. — Не могу дождаться встречи с ней.              Сэм выглядит так, будто он тоже не может дождаться, и довольно скоро они обсуждают предстоящие выходные, строят планы и расписывают приёмы пищи, как какие-то сумашедшие взрослые, которые вновь хотят увидеть всю родню под одной крышей.              И именно в этот момент Дин внезапно замечает движение в дверном проёме.              Кас.              Он вернулся с пробежки, весь потный и тяжело дышащий, одетый в нелепо обтягивающую и сексуальную одежду. Шорты не должны быть такими горячими, но того, как они обтягивают убийственные бёдра Каса, более чем достаточно, чтобы сделать слабым любого мужчину.              — Кас, — восклицает Дин, отчаянно пытаясь казаться в первую очередь небрежным и беззаботным, а не косноязычным и несправедливо возбуждённым данным зрелищем. — Я вижу, ты вернулся. Что-нибудь новенькое в лесу?              Кас просто фыркает и убирает несколько прядей с его лица.              А потом он подходит прямо к Дину, абсолютно бесстыдно вторгается в его личное пространство и притягивает его для поцелуя.              В глубине души Дин слишком хорошо осведомлён о том, что Сэм сидит перед экраном своего телефона и имеет прекрасный обзор на происходящее, но буквально через секунду его чувства переполнены всем, что даёт Кас, и ему становится наплевать на всё, кроме человека, облепившего его спереди. Губы Каса мягкие, но требовательные, и Дин в самом деле хнычет, когда они углубляют поцелуй. Всего на краткий миг Кас отступает на несколько дюймов сразу после этого, но этого всё равно достаточно, чтобы Дин чуть не потерял равновесие.              — Доброе утро, — выдыхает Кас ему в рот, самодовольная улыбка на его глупо великолепных чертах. — Ещё раз.              Дин зажмуривает глаза и снова и снова говорит себе не стонать, как полный неудачник.              — Эм... да, — отвечает он, жалкий и неэлегантный, каким он, очевидно, является в присутствии мужчины. — Доброе, э-э, доброе утро...              Ухмылка Каса становится шире, очевидно, он очень гордится тем, что превратил Дина в бесполезную лужицу.              Ублюдок.              Ублюдок, который, к сожалению, не уделил ни секунды, чтобы посмотреть номер.              Проклятье.              Это не то, как он планировал сообщить новость своему брату.              — Эм... — Дин облизывает губы, несмотря на ситуацию, не в силах не наслаждаться вкусом. — Ты... ты тоже хочешь поздороваться с Сэмом?              Кас хмурится в замешательстве, явно сбитый с толку резкой сменой темы.              Дин, тем временем, склоняет голову набок, указывая на телефон, стоящий на кухонном столе. Кас сразу же следует за движением, его лоб наморщен, когда он пытается понять, что говорит ему Дин. Недоумение на его лице не исчезает ещё мгновение, пока он обводит взглядом кухню, но когда его глаза, наконец, останавливаются на потрясенном лице Сэма, смотрящем прямо на него, всё его тело напрягается, и он поспешно отступает от Дина.              — О, Сэм, здравствуй, — бормочет он, явно взволнованный неожиданным сюрпризом. — Я— я тебя не заметил.              Сэм открывает и закрывает рот, но из него не вырывается ни единого звука.              Кас морщится, смущённо потирая затылок.              И сам молчит, потому что, по-видимому, ни один из них, кажется, не знает, как реагировать на всё это.              На мучительно долгое мгновение всё кажется напряжённым и неловким, и Дин уже на грани того, чтобы сказать что-нибудь, что угодно, чтобы разрядить ситуацию, но затем Кас поворачивается к нему и бормочет:              — Я думаю, мне нужно... э-э, принять душ.              Он неопределённо указывает на своё потное тело, больше для Сэма, чем для кого-либо ещё, а затем быстро выбегает из комнаты, бросив в воздух торопливое «пока, Сэм».              На самом деле он ушёл так быстро, что Дин просто уставился на пустой дверной проём и задался вопросом, действительно ли это только что произошло.              Но когда он поворачивается обратно к Сэму и видит, что глаза его брата почти вылезают из орбит, он понимает, да, это произошло.              Он вздыхает, очень глубоко, и ждёт, когда мозг Сэма снова подключится к сети.              И он ждёт…              И ждёт…              И в конце, после того, что кажется вечностью, Сэм говорит:              — Чуваааак…              Дин морщится.              И всерьёз подумывает о том, чтобы просто повесить трубку и снова спрятаться с Касом в постели. По крайней мере, это звучит гораздо предпочтительнее, чем пялиться на разинутый рот Сэма.              — Чувак, какого хрена? — восклицает Сэм, дико размахивая руками, как будто где-то по пути он потерял контроль над своими конечностями.              Дин, тем временем, просто морщится.              — Сэмми—              — Нет, типа серьёзно! — Сэм сразу же перебивает. — Мы разговариваем уже минут двадцать, а ты даже не подумал упомянуть об этом? Нет же, «эй, Сэм, кстати, мы с Касом теперь встречаемся—».              Дин фыркает.              — По сути, всё случилось вчера, чувак. Как насчёт дать мне немного времени чтобы всё обдумать, прежде чем я начну кричать об этом с крыш, да?              Сэм мгновение изучает его, очевидно, готовый продолжать спорить и объявить молчание Дина несправедливостью по отношению к самому человечеству. Но когда Дин очень выразительно приподнимает бровь и бросает на него свой фирменный взгляд «держись от меня подальше, Сэмми» Сэм мгновенно сдувается.              — Ладно, прекрасно, — соглашается он. — В чём-то ты прав.              — Спасибо. — Дин кивает. — Кстати, я бы всё равно сказал тебе первым. Просто чтобы ты знал.              Лёгкая улыбка мелькает на лице Сэма.              — Я знаю, ты большой болван.              Дин закатывает глаза и решает не считать это ответом.              — И я рад видеть, что ты наконец-то вытащил голову из задницы, — весело добавляет Сэм. — Вы мило выглядите вместе. В самом грубом смысле этого слова.              Дин хмурится, не совсем уверенный, что с этим делать.              — Эм, спасибо? Я полагаю?              — Итак, что произошло? — Сэм наклоняется ближе к экрану, теперь он весь заинтригован. — Ты признался в своих великих чувствах? Или Кас наконец-то треснул тебя по голове и заставил понять, какой ты тупой идиот?              Дин сильно дуется на это. И ненавидит тот факт, что он в основном прав насчёт последнего.              Он подумывает о том, чтобы умолчать об этом, создать некую таинственную ауру, чтобы затуманить болезненную правду, но в конце концов обнаруживает, что ему странно хочется поделиться этой историей со своим братом, и, прежде чем он даже осознаёт это, он передает все подробности. Ухаживания Каса и полное нежелание Дина замечать это, пикник, откровенное признание Каса, фотографии телохранителя, ссора, пруд, поцелуй — всё.              И Сэм реагирует на всё это таким громким смехом, что чуть не падает со своего супер дизайнерского офисного кресла.              — О боже, Дин, — хихикает он, в уголках его глаз собираются настоящие слёзы. — Ты воплощение би-би-си, ты же знаешь это, да?              Дин хмурится, складывает руки на груди и напоминает себе вычеркнуть Сэма из своего завещания. Потому что он этого заслуживает.              — Я ненавижу тебя, чувак, — рычит он.              Сэм просто отмахивается от него, как будто это не имеет большого значения.              — Но я думаю, звучит правдоподобно. Вы оба идиоты.              Дин фыркает.              — Да, да... — К сожалению, он не совсем неправ. — Просто... просто держи это при себе некоторое время, хорошо? Не беги рассказывать маме.              Что-то похожее на серьёзность мелькает на лице Сэма при этих словах, и он снова быстро выпрямляется на своём месте.              — Да, не волнуйся, это не мои новости, чтобы ими делиться.              Дин ёрзает на месте.              — Я имею в виду, что поговорю с ней, — говорит он. — Но да, как я уже сказал, всё это довольно ново и всё такое…              — Просто не говори ей об Эйлин и заставке, и я не расскажу ей о тебе и Касе.              Дин не может сдержать широкой улыбки при этом напоминании.              — Договорились.              Они ещё немного болтают, в основном просто поддразнивая друг друга по поводу ситуаций в которых они оказались, прежде чем Сэму в конце концов приходится возвращаться к работе, и они прощаются.              И не проходит много времени, как Кас снова появляется на кухне, только принявший душ и выглядящий очень застенчиво.              — Извини, насчёт... — Он указывает на телефон Дина, всё ещё лежащий на стойке.              Дин хихикает.              — Всё в порядке, чувак. Конечно, я не так себе это представлял, но ему теперь известно.              Кас вздыхает и направляется прямо к кофе в руке Дина, бесстыдно вырывая кружку из рук Дина и делая большой глоток.              — Тем не менее, мне следовало быть более осторожным. Я слышал разговоры, но подумал, что это просто новости по радио или что-то такое...              Дин смотрит на свой бывший кофе, и хотя он знает, что должен быть раздражен этим, он не может не чувствовать себя глупо счастливым от всей этой лёгкой фамильярности.              — Эм, да... — бормочет он, его мозг внезапно становится слишком занятым, чтобы вспомнить, о чём они вообще говорили.              — Но Сэм— у него, эм, нет проблем со всем этим? — спрашивает Кас, теперь его голос снова звучит застенчиво.              Дин моргает и заставляет свой разум вернуться в нужное русло.              — Эм, конечно, нет, — сразу же отвечает он. — Он в восторге, чувак. Когда мы отправимся к нему на следующие выходные, он, вероятно, подготовит кучу плакатов и всё такое.              Кастиэль мягко улыбается на это.              — Я с нетерпением жду нашей встречи.              Дин способен только кивнуть в знак согласия.              — Мы поедем на Импале? — спрашивает Кас после минуты уютного молчания. — К Сэму, я имею в виду.              Дин хмурится.              — Эм, да?              Ухмылка Каса становится шире от этой новости.              — Очень хорошо. Потому что недавно я понял, что на самом деле никогда на ней не ездил.              Дин, тем временем, наклоняет голову.              — Что ты хочешь сказать?              Кас пожимает плечами.              — Конечно, я часто бывал в её присутствии. Но на самом деле я никогда не сидел на пассажирском сиденье. Я никогда не катался в ней.              Дин в замешательстве морщит лоб.              — Нет, этого не может быть...              Но когда он позволяет себе на секунду обдумать это в своей голове, он внезапно осознает, что, чёрт возьми, это вполне может быть правдой.              — Когда мы были соседями, Детка была машиной твоего отца, — легко объясняет Кас. — И поскольку мы ходили в разные школы, у нас не было ни единой возможности прокатиться вместе. Не говоря уже о том факте, что торговый центр и кинотеатр находились всего в двух кварталах от наших домов, так что нам не нужен был транспорт, когда мы несколько раз тусовались там вместе.              Да, Дин хорошо это помнит. Было бы абсурдно запрыгивать в Импалу или любую другую машину, чтобы преодолеть короткое расстояние.              — И поскольку мы были заняты друг другом— ну, мы не ездили на твоей машине в Лоуренсе, — продолжает Кас. — А в Нью-Йорке ты ездишь на другой машине, чтобы слиться с толпой.              Да, Детка и Большое Яблоко — не лучшее сочетание.              — Чёрт, ты прав, — выдыхает Дин. — Вы с Деткой ещё толком не знакомы.              Хм.              Что ж, они должны немедленно это исправить.              — Так, это неприемлемо, — решает Дин. — И ни за что на свете мы не собираемся ждать этого до выходных у Сэма. Дорога туда занимает около двадцати минут, честно говоря, этого времени недостаточно, чтобы ты в полной мере оценил истинное великолепие Детки. — Он насмехается над этой идеей. — Так что ты скажешь об однодневной поездки в ближайшее время? Только ты, я, Детка и открытая дорога.              В глазах Каса что-то загорается при этом предложении.              — Я не против.              Дин наклоняется и быстро чмокает его, ощущая вкус собственного кофе на губах мужчины.              — Это свидание, любимый.