Блики тепла на стёклах

Вверх, вниз, налево, снова вниз. Туда, где биение магии, светоносная жилка на виске. Накрыть эту жилку, перегреть, распульсировать гулко и тяжко, а когда наконец прорвёт - выпить. Так повелевает Воля. В прошлые разы не возникло никаких проблем. Красные отпечатки от ног соседки наверняка заметили, не будет вам, песчаный сеньор, находчивых побед. Да и сама банка поддалась легко, жаль не проломила ничью голову, некоторым тупицам не помешало бы. Треск от звериной туши в дерево - слегка усилить, чтоб уж услышали так услышали. Старикан был ничего так, идеи схватывал из воздуха, жаль не на ту цель рот разинул, да быстро скис. А дальше - своими силами управятся, без него расшатанные. Особенно плебеи эти, давно пропитанные магией - вообще её в себе не ощущают и не берегут, олухи, только на жёнушек своих и смотрят. Не стоило им здоровье доверять беременной бабе, уж она вам как наготовит... и хорошо, сами угробьтесь, другим возни меньше. Хамелеон что-то долго держится, засранец малолетний, и силачка тоже с того раза как-то уплотнилась, словно внутри этот валун ещё и на стержень насадили. А остальные - лёгкая добыча. Подобное к подобному: магия, основанная на смерти - вне всяких сомнений праведной смерти! - в конце концов тоже притянет смерть. Нет-нет, он ничего не "думает", призраки не должны думать, иначе рассердится Воля. Как воплотила, так и развеет, а ему нужно много магии, много сытного золотистого света - ну или зелёного, как у некоторых - чтобы хотя бы вверх, и вниз, и самому пульсировать, и летать... уйди, Собака. Мешаешь. Фу, брысь к хозяину, не хлопай тут ставенками. И на тебя найдём управу, и на хозяина твоего... а, нет, на него - не найдём, Воля не велела трогать. Да ладно, "хозяин" и сам развеется, когда магия уйдёт, не сможет существовать без неё. Интересно, а Воля это хоть понимает?.. нет-нет, вам почудилось, мы, призраки, такие исполнительные, такие тупенькие... Горячий купол быстро заполняется видениями. Мирабель всю душу из Бруно вытрясла, требуя тщательно формулировать. "При каких условиях", да "что приведёт", да "как избежать такого", а самое коронное - "что мне нужно знать" о... дальше подставить нужное. Да, ещё требовать только знакомых метафор, никаких "ложка это к деньгам". Интересный подход. Купол вихрится, призрак осваивается внутри, но его каждый раз сносит потоком песка, и проникнуть глубже не получается. Очки любопытно блестят, ядовито-зелёные глаза тоже таращатся уверенно - что они хоть видят, в этом песке?.. Фигуры наслаиваются, перетекают, вот чей-то щуплый мальчонка вылезает из оврага, провожаемый бабочкой, вот Пепа в старинном платье и растолстевшая - или это левая тётка, а почему тогда так похожа на Пепу? - на палубе корабля спорит со здоровенным бородачом, невозмутимо пожимающим плечищами в сторону безвольно обвислых парусов. Когда лицо этой... не-Пепы? - знакомо перекашивается, ураганный ветер едва не опрокидывает корабль, ведьма тычет длинным пальцем капитану в нос и сердито удаляется, на ходу ругая всех и вся, а капитан таращится ей вслед, чухая лапищей в необьятной бороде, и бормочет себе под нос нечто в духе "дьявол, я тоже так хочу!!" Корабль стремительно тает в потоках зелёного песка, тень всё ещё болтается на окраине раскалённого водоворота, утяжеляя, замедляя, расшатывая. Несколько песчинок, сияя не зелёным, а золотым, складываются в бабочку, садятся силуэту на голову, и тень болезненно дёргается - но бабочка уже тает, летя по своим таинственным делам. Купол опадает, так и не выдав ни одного стекла, Мирабель кидается к Бруно. А над Каситой сползаются тяжеленные тучи. Не дождевые, нет, ленивые и бледные, плотные и увесистые, они стекаются как услышавшее призыв войско - несправедливые обвинения дались Пепе очень тяжело. Жара спадает, и население облегчённо вздыхает, пока кому-то не приходит в голову взглянуть в небо. Впрочем, от этого не меняется ничего: матушка Гузман отговаривает любопытных, мол побесятся и перестанут, разберутся и без нас, не хватало ещё по второму разу им дом отстраивать. И её слушают... пока что. Ведомый Волей, призрак тихо слоняется по дому. Вот незадача. Из купола выпнули, про зверя никому не сказали, мелкого вообще отвели к Луизе. Силачка выслушала, почесала за ухом подоспевшую Марси - "где ж ты была, зараза?" - ласково сказал ей хамелеон. Ягуарша виновато прижала уши, учуяв, что котёнок пахнет страхом, и послушно последовала за Луизой, неся на спине умаявшегося детёныша. Камило оставил их на пороге - Луизин каменный кряж, с одной стороны ощетинившийся турниками, полосами препятствий, укрытиями и окопами, а с другой стороны обдающий холодным дыханием гор - вызывал у него одновременно восхищение и оторопь. Тонито тут же забился под единственную группку деревьев на этом празднике камня, свил себе гнездо из пледа, принесённого силачкой, обеими ручонками вцепился в исходящую паром чашку, и уставился в озерцо. Марси отправилась обнюхивать территорию и быстро облюбовала местечко на верхотуре, прямо на перекладинах турника, блаженно жмурясь, но одним глазом наблюдая за детёнышем. Нда, - разочарованно отступает призрак, - сюда носорога не призовёшь, любая из этих каменюк от него оставит лепёшку. Наугад потыкался в ауру силы - и зря, Марси живенько соскочила с насеста, а Луизины камни оказались непроницаемы - пришлось внепланово размяться на пересечённой местности, попадаться волшебной кошатине в зубы не очень хотелось. Вконец измочаленный, призрак бесформенной лужицей вытек наружу, еле нащупав дверь. И завис посреди стены, не в силах даже решить, где отвисеться, чтоб Воля его потеряла на время и новых заданий не навешала. - Да вы с ума посходили! - констатирует очевидное Камило, поймав Миру за шиворот - прямо напротив призрака, слишком обессиленного, чтоб реагировать. - Куда ты бежишь? Дядюшке еды скормить, да? А чьей еды, вот ты соображаешь? "Маминой" утром уже позавтракали - никому не было мало... Давай-давай, Мими, вдоох, выыыдох... Ничего с дядюшкой не случится, я от наших мам слышал, на нём с юности ездили, он по полдня в отключке валялся после самых обычных видений, а у вас же необычные? Ну что ты так смотришь, сейчас у нас всех всё через... голову, значит, и у дядюшки тоже... Пошли, просто поищем дяде что-то съедобное, авось примет за лечебное, была когда-то мощная такая штука - "плацебо"... Нет, это не арепа, хе-хе... Подшучивая и подначивая, хамелеон кое-как успокоил взвинченную кузину, навалил ей в корзинку - не без помощи Каситы - своего изготовления еды, и спровадил обратно в башню. В затылке заломило, из спины будто позвоночник вынули, лечь бы и лежать, а надо бежать... Куда-куда, в город! Как-то подозрительно потемнело за окном... жаль, что себя своим же "плацебо" не накормишь. Сунуться, что ли, к Изе опять? Да не, она его лианами отлупит и будет права... Задумавшись, Камило выхлёбывает остатки перестоявшего чая, и спина возвращается на место. Неприметный полосатый кошак отправляется на разведку, старательно обнюхивая и закапывая все оставленные Гузманшей "кровяные" отпечатки - не зря, выходит, выбрался в город, а что вон то за толкучка у лавки... Кот пробирается вдоль стеночек, поводя ушами на шепотки и сплетни, морща чуткий розовый нос на снежинки, выпадающие из густого облачного нутра... Пока до него не доходит, что он не может превратиться обратно.