Дурень моего сердца

Маша

Я сидела в гримерке, обхватив голову руками, и никак не могла поверить в услышанное. "Мария Михайловна, поздравляю Вас! Вы беремены!" - сказала повитуха, не отводя от меня восхищенного взгляда. На лице женщины в тот момент читался восторг вперемешку с огромной радостью, но, все же, я не разделяла чувств повитухи. Нет, само собой, я, конечно, мечтала о ребенке. С самого отрочества я грезила о полной и счастливой семье и хотела со стариться вместе с любимым супругом в окружении многочисленных внуков. Но, все же, такая новость прогремела, словно гром среди ясного неба, и я даже и предположить не могла, как мне реагировать на подобное известие. Новость была неожиданной, к тому же Аркадий ни о чем не подозревал, а, значит, моя беременность стала бы для него таким же сюрпризом, как и для меня сегодня утром. Из-за утреннего происшествия на репетиции, премьеру перенесли, и вместо "Мадемуазель Фифи" поставили балет "Лебединое озеро", который, согласно репертуару, должны были поставить через пару дней. К счастью, в тот день проводилась репетиция балета, и артисты согласились выступить, дабы не расстраивать собравшуюся публику. И, вот, балет уже вот-вот заканчивался, но моего супруга все еще не было, и из-за отсутствия Аркадия я начинала потихоньку волноваться. Все дело было в том, что мой супруг всегда был довольно пунктуальным господином. Он никогда не опаздывал и предпочитал приходить заранее на все запланированные мероприятия, и по этой причине Трубецкой всегда пользовался уважением со стороны своих друзей или же коллег. Но, вот уже прошло около двух часов, а Аркадия все еще не было, ни в зале, ни за кулисами, а от всего происходящего я начинала потихоньку закипать и заметно нервничать. Покусывая губы, я, то и дело, поглядывала украдкой на золотые часики и мысленно прокручивала в голове сегодняшние события. Вот, я уезжаю на генеральную репетицию в Большой Театр, а мой супруг уходит в участок, перед этим пообещав обязательно вернуться к началу выступления. Потом мне становится плохо прямо на генеральной репетиции, извозчик отвозит меня в больницу, где я и узнаю о своей внезапной беременности. Повитуха скомкано рассказывает мне о случившемся и настоятельно просит остаться, но, все же, мне приходится откланяться и вернуться в театр в надежде встретить там мужа во время званного вечера после окончания спектакля... Отложив часы на другой конец туалетного столика, я мысленно выругалась, после чего протерла лицо ладонями и тяжело вздохнула. Нет, Аркадий не мог не придти просто так. Держу пари, его отсутствие продиктовано какой-то веской причиной. Возможно, в полицейском участке случилось какое-то внезапное происшествие, или же, не приведи Господь, Аркадий пострадал! От одной только мысли мое сердце до боли сжималось в груди. Нет, с моим супругом ничего не случилось. С ним просто не могло ничего случиться... Ведь, если бы Аркадий пострадал, то я бы обязательно это почувствовала! Ведь он - мой супруг, ведь мы - одно целое! От грустных мыслей меня отвлек скрип двери. От неожиданности я вздрогнула и, вскочив со своего места, схватилась за сердце. "Это Аркадий! Мой супруг пришел!" - радостно подумала я, делая шаг в сторону двери. Подняв взгляд на посетителя гримерной, я уже хотела было засиять от радости... Но, увы... На пороге стояла лишь Екатерина Черкасова, моя близкая подруга и, по-совместительству, прима балета. С Катериной мы подружились еще около года назад, когда она переехала в Москву после громкого развода со своим супругом. Развод Катерины вызвал настоящий ажиотаж среди московской и петербургской богемы, и ее развод не обсуждал только ленивый. Да и само расставание мадемуазель Черкасовой с супругом обросло множеством слухов. Одни говорили о том, что Катерина сама убила своего мужа, дабы заполучить его солидное наследство, другие же, наоборот, шептались о том, что муж балетной примы беспробудно бил и поднимал руку на свою супругу, и находились даже те, кто сочинял красивую легенду о тайном родственнике моей подруги, который, по слухам, устроил пожар и спалил нерадивого зятя в петербургском особняке Черкасовых вместе со своими несметными богатствами. Но, все же, любые сплетни я старалась обходить пятой дорогой, кроме того, Катерина не особо любила вспоминать историю развода со своим супругом, и только по этой причине я ничего и не расспрашивала у своей подруги о случившемся. "Прошлое должно оставаться в прошлом", - думала я, вспоминая своего ныне покойного бывшего мужа Пьера Берга и наши сложные, но пусть даже и красивые, отношения, в которых, кроме обмана и иллюзии не было абсолютно ничего. Пьер никогда меня не любил. Всю свою жизнь я была для него лишь красивым трофеем, который он стремился заполучить любой ценой, а, когда заполучил, облегченно выдохнул и продолжил жить так, как жил до встречи со мной. По этой причине я прекрасно понимала Катерину и ее нежеланием вспоминать о бывшем муже, в браке с которым мадемуазель Черкасова так и не обрела того счастья, о котором всегда мечтала. Мы с Катериной были до безобразия похожи, и одна только мысль об этом грела мое сердце и душу. Мы с подругой были, словно родственными душами, и порою меня никто не понимал так, как понимала она, и это было просто изумительно. Вытерев выступившие слезы, я бросила короткий взгляд в сторону мадемуазель Черкасовой. На лице Катерины читалось легкое недоумение вперемешку с грустью, и я никак не могла понять, чем вызваны такие чувства на лице подруги. Сделав шаг в мою сторону, девушка присела на диван и жестом предложила мне присоединиться к ней, что я и сделала. В ту минуту я искренне надеялась на то, что подруга не заметит моих слез. Но, увы, я ошиблась. Ласково положив руку на мое плечо, Катерина едва заметно улыбнулась, а затем чуть слышно спросила: - Не переживай, Мари. Он обязательно явится, я в этом уверена. Услышав мелодичный голос подруги, я вздрогнула и подняла на девушку изумленные глаза. - О ком ты? - нахмурившись поинтересовалась я. В ту минуту мой голос предательски дрожал, а мои руки похолодели от волнения. Услышав мой вопрос, Катерина похлопала меня по плечу и вновь расплылась в улыбке. - Аркадий Николаевич. Кто же еще? - подмигнув мне, ответила она. На лице девушки читалось спокойствие, словно она, прочитав мои мысли, обо всем догадалась. И я не стала ничего скрывать от Черкесовой. Тяжело вздохнув, я протерла лицо ладонями, а затем, приподнявшись с дивана, подошла к окну, и, сложив руки на груди, вновь вздохнула. - Он не явился на репетицию, не появился на спектакле. Что я еще могла подумать? С этими словами я всплеснула руками, а затем проглотила в горле невидимый ком, чтобы не заплакать. Но, услышав мои слова, Катерина отрицательно покачала головой. - А, вот, и нет! - твердо сказала она, пересаживаясь за туалетный столик. На этих словах девушка спокойно продолжила поправлять макияж, а я чуть было не лишилась чувств от той самой фразы, которую она обронила еще пару секунд назад. - Аркадий в театре? - хватаясь за сердце, не поверила я. Услышав мой вопрос, Катерина повернулась в мою сторону и утвердительно кивнула. - Именно так. Он пришел, аккурат к последнему акту. Точнее сказать, опоздал, что вовсе ему не свойственно, а еще... Но в тот момент я и вовсе не слышала подругу. В тот момент мое сердце и душа были не со мной, они находились в партере, вместе с моим супругом, который, все же, пришел и сдержал свое слово. Спотыкаясь на высоких каблуках, я со всех ног поспешила в буфет, где уже потихоньку начинала собираться вся московская богема. В тот момент в моих мыслях крутилось лишь одно имя: "Аркадий Трубецкой". И в ту минуту я думала лишь о своем супруге, и никто другой меня и вовсе не волновал.