В погоне за ветром

      Парень открыл глаза от стука в дверь. Потерев глаза, привстал. Потеряв равновесия, снова развалился. Стук становился настойчивее. Высиливаясь, промычал:       — Иду, я… — по нетёплому полу прошастал до входа, заправляя назад взлохмоченные пряди. Реальность больно колола глаза своей яркостью. Судя по всему, юноша проспал. — Иду.       Замок не слушался. Пришлось два раза перекручивать его. Металлическая штуковина попросту выскальзывала из пальцев.       — Да чтоб тебя, ну… — расстроенно протянул парень. — Открываю, уже открываю.       Наморщив в раздражении лоб, он наконец открыл двери. Проморгался, пытаясь разглядеть визитёра. И тут же перепугался оттого, что в принципе открыл. К всеобщей радости, там стоял никто иной, как Виктория. Марсель опешил, неожиданность неприятно ударила по сонливости. Он мигом оглядел себя, свой непотребный к приёму вид. Девушка была настроена, вроде как, дружелюбно. Махнула рукой:       — Да ладно тебе. Я на минуту. — нервозно закусив губу, заглянула в номер. Бессловно Марсель впустил Анджелис внутрь. Опасливо высунул голову в коридор. Там пусто.       — Что-то случилось? — осторожно вызнал он, хватаясь за замок.       — Не сказать. — она безмятежно прошлась к окну. Желудок юноши сжался от страха. — Мне о тебе Дамиано рассказал.       Внутри всё гулко упало. Марсель опустошённо выдохнул, опустил голову.       — …он вообще тебя во всём поддерживает. Я удивляюсь, честно. Дам реально умный человек, я ему доверяю. Поэтому здесь, собственно.       Хоть слова и без надрыва произносились девушкой, Марсель чувствовал какую-то приложенную к выговариванию силу.       — Слушай. — она приподняла подбородок, заинтересованность взглянула на юношу. — Мне много чего не нравится. Не думай, что ты какой-то не такой. Так нужно. Такие люди, все дела. Я конечно против резкой правды, но здесь нечего таить. Дамиано говорил, ты очень хочешь найти себе друга или что-то вроде того. Здесь я, может быть, кое-как и… смогу с тобой в чём-то сойтись, но. Не более. Уж извини. Никто не виноват.       Как Марсель не старался ровно держать головы, ничего не получалось. Сумбурный поток мыслей девушки был ему абсолютно понятен. От смысла становилось ещё тяжелее. А вот Виктории явно стало даже легче. Она легко запорхала по номеру, обдумывая следующую реплику.       — Я теперь понимаю, почему ты сбежал. Но так не бывает, чтобы всё и сразу. И люди разные. Не хотелось бы тебя разочаровывать, но это так. Иногда жизнь кажется полной задницей. А иногда не кажется. И ты не туда идёшь.       Парень поднял глаза. Девушка, состроив кривую ухмылку, кивала своим словам.       — От слова «совсем». Толком даже не понимаешь, где ты и что ты. Я, конечно, не великий наставительно, но ты реально потерялся. Мы в последнее время мало виделись, но я в чём-о понимаю всю эту… Печаль. Мутное состояние. Я ведь тоже человек, — она издала ироничный смешок, — если ты всё ещё помнишь об этом. Ты вязнешь в дерьме. Да, ты начал свой путь. Только начал. Пока ты не продолжаешь, ты стоишь. А потом падаешь. Ты вновь превратился в дохлую рыбёшку, которая плывёт по течению. Но между тухлой рыбой и человеком чаще всего есть отличие — он живой.       Марсель молча сглатывал каждое её слово. На душе скреблись кошки. Он морщился в отвращении к самому себе. Стыдно было абсолютно за всё: за приглашение, за рассказы Давиду. Казалось, его продырявили. Горло пульсировало от накатывающей тоски.       — Старайся. Просто так ничего не получится. Борись.       Вместо вопросов, которые терзали больше всего, юноша плотно сжал губы. Мышцы лица поднывали от напряжения. Впервые Марсель хотел, чтобы Вик как можно скорее ушла. Хоть та и стала на расстоянии двух метров, марселю казалось, будто её горячее дыхание проникает под кожу.       — Ты там в норме?.. — девушка пригнулась, заглядывая в лицо юноши. Он сдерживался от желания схватить я за голову или отвернуться. До белых вкраплений продолжал пожимать губы. В ответ коротко кивнул. — Точно?..       Он продолжительно моргнул. Виктория ещё что-то невнятно пролепетала, похлорала его по плечу и вышла. Когда очнулся, Марсель уселся на кровать, положил голову на руки.       «Борись». — в стиле Вик. Ещё долго звучало эхом в голове.       — Да с чем мне бороться, с собой? — нервозно прорычал он. Глаза быстро высыхали. — И за что?       Никаких ответов. В дверь заново стучат. Марсель оторвал голову от пальцев. Презрительно рассмотрел косяк. Кто бы там ни был. Ничего хорошего гости не приносят. Марсель, осуждающе мыча, вышел к дверям. На этот раз не поспешил открывать. Низким, настороженным голосом спросил:       — Кто?       — Дамиано. — юноша вновь обиженно скривился. — Впустишь?       — Не впущу. — определённое зло ликовало.       — Поче… — Давид моментально осёкся, вздохнул. — Ладно, я понял. Думай, что хочешь, но твоих секретов я не выдавал.       — Да что ты. — фыркнул юноша.       — Да. Мы имеем обоюдное право не доверять друг другу. Однако я не вру.       — Прекрасно!.. Спасибо за честность. Не только со мной, но и с другими.       — Вот видишь, Марс. — обречённо вздохнул Дамиано. — Добро не вознаграждается, как я тебе говорил.       Марсель прямо вспыхнул от гнева.       — Вы мне надоели со всеми своими выкрутасами и заумными цитатами, больше не ходите ко мне, это вам не проходной двор, а личное пространство!       Хотя злость и кипела в крови, Марсель жутко обижался на всех. Стерпеть свою участь было весьма непросто. Он обессиленно упал на кровать, впился руками в покрывало. Постепенно его кулаки расслаблялись. Сила превращалась в бессилие, как такое обычно бывает при истериках. Вместо крика выходили гнусавые постанывания. Он жалел, что не причинил им бóльшей боли. Марселю очень уж хотелось расплатиться, как он сам считал, сполна. Но вместо этого теперь просто выпускал свои обиды через слёзы, абсолютно один, пустой и хрупкий.