В погоне за ветром

      Виктория, поджав губу, устало наблюдала за недопредставлением. Благо, зона для уважаемых посетителей находилась выше и глубже, скрывая их от посторонних взглядов.       — Если это — мулен-руж, то я — балерина. — в такт её мыслям скептически отозвался Дамиано.       — Согласен. — Томас опустошил пакет с какой-то закуской.       — М-да. Такой тухляк даже… Вернее, билеты на него продавать стыдно. — отозвалась Вик, стараясь сохранять спокойнейшее выражение лица. Весь день её саднит.       — Я, наверное, домой пойду. — Итан странно рыскал во внутреннем кармане.       — Всё в норме? — зрачки Давида едва блеснули в темноте. Итан кивнул, поднялся, неловко осматривая своё место. Виктория, пристально наблюдавшая за ним, подметила, наконец, насколько же он зажат. — Тебя проводить, может?       — Да нет, ничего особенного не случилось, просто у меня есть незаконченное дело.       «Какого чёрта ты таишься?» — не без презрения сощурилась Анджелис.       — Хорошо, до завтра? — в надежде поднял брови Дамиано, протяну руку на прощание.       — До десяти утра. — Торкио манерно пожал её. Виктория, дабы не отрываться от коллектива, так же пожала его напряжённую ладонь. — Извините за мой скорый уход. Неотложно.       — Всё окей. — беззаботно протянул Томас, на прощание тоже пожав руку барабанщика. Итан, весь отстранённый, болезненно горбящийся, ушёл. Виктория шумно вздохнула.       — Тоже пойдём? — сразу же откликнулся Давид.       — Да не, — девушка не была обрадована таким вниманием к своей персоне. — ради приличия досмотрим.       — Ой, на какую из этих дохлых куриц смотреть? — сморщился Томас, разболтав в стакане колу.       — Томас! — укоризненно встрял Дамиано, после чего Раджи примиряюще замахал руками.       — Молчу-молчу, я не про фигуру.       — Да, я заметил.       Анджелис смотрела сквозь движущиеся фигуры. Свет, разрезающий приятную тьму, неистово бесил её. Виктория старалась рассмотреть танцовщиц, чьи откровенные наряды хоть и соответствовал стилю танца, но всё же не вовлекали в него, однако не могла сосредоточиться на них. Взгляд замирал в одной точке, голова наполнялась мыслями об обыденной рутине. Что она сегодня сделала, что не успела, почему не успела, когда следующая репетиция, почему Торкио постоянно уходит вовремя, как у него хватает сил оставаться таким хладнокровным и непоколебимым к большим нагрузкам, куда уходят её силы…       — Вик, — казалось, уже внутренний голос обращается к ней. Девушка лишь сильнее сжала меж зубов трубочку мохито, взгляд принял больше злобы. На себя, на непонятность ситуации.       «Какого чёрта мне так тяжело? Я теряю обороты, а вместо навёрстывания сижу в этой ерундовой посудине!»       — Вик, ты меня слышишь? — Дамиано махнул рукой у неё перед лицом. Анджелис вздрогнула, мгновенно перевела взгляд на него. Вроде, парень тоже выдохся. Значит, не всё в порядке. Упав на спинку дивана, жалобно промямлил: — Ты в последнее время совсем жухлая. Что-то не так?       «Местный мозгоправ. Сижу и сижу. Почему нельзя поддакнуть?»       — Нормально. — раздражённо прорычала она. — Всё нормально.       — Ага. Постоянно срывы. Пока не найдёшь проблему — так и будет.       Девушка ничего не ответила. Помимо света теперь ещё и этот острит своим тупым концом.       — По факту он верно говорит.       «Отлично, ещё и ты присосался!»       — Тебе бы развеяться. Иди, пожелай чего-нибудь. Не киснуть же.       На удивление, Дамиано ничего не ответил. От этого Вик лишь сильнее разозлилась. Вскочила, грозно окинула музыкантов требовательным взглядом:       — Прогоняете? Отлично. Я уйду. Нехер с вами, безвольниками, таскаться!       Едва не забыв, Виктория звонко поставила стакан на столик. Гордо вытянувшись, боком вышла из зоны. Около бара, что находился у выхода, она замерла. Упала на барную стойку. Голова мутнела.       «Отравили меня, что ли?!» — возмутилась та.       И всё же окликнула бармена:       — Портвейн. Два раза.       Взлохматила голову, надеюсь, что парни не додумаются искать её здесь. Синяя подсветка теперь тоже раздражала её. Анджелис, стараясь скрыть свою неприязнь ко всему, развернулась, осмотрела посетителей вокруг себя. По левую сторону смиренно сидела — о боги — голубоглазая блондинка. Её волосы были жутко измучены постоянным осветлением. Аккуратно накрашенные глаза тоскливо рассматривали бокал. Полосатая кофта оголяла плечи. Казалось, сделан такой штрих не по сценарию, потому что юбка явно была ниже колена. Вела девчушка себя достаточно неприметно. Как она сюда попала?       Получив свой заказ, Анджелис кивнула на автомате. Впилась в стёклышко пальцами, принялась жадно отписать знакомую жидкость. Но тут же она ощутила несвойственный напитку кисловато-солёный привкус, вызвавший лишь рвотный позыв. Вик рискованно проглотила кошмарную субстанцию, вместо того, чтобы закусить, обратилась к девушке:       — Чего грустная?       Оправиться Виктория не успела. Поза с растопыренными напоминала боевую стойку, отчего девчонка сразу же смутилась:       — Вы… Ко мне обращаетесь?..       Виктория подняла гневный взгляд.       — К тебе, к кому же ещё. Спрашиваю: чего ты такая грустная? Обидел кто?       — Нет… — затуманенно прошептала она, уставившись в свой напиток. Виктория проследила за взглядом: на стойке красовался сосуд с водой.       — Слушай, как мамочка с папочкой тебя вообще в такую каморку пустили?       Та подняла большие, дрожащий глаза. Виктория успела пожалеть о своих словах:       «О нет, только не говори, что они погибли в автокатастрофе сегодня вечером.»       — Они… — всё внутри ухнуло, -… не знают о том, что я здесь. Мы… В ссоре.       «Ну, слава Богу, что все живы.»       Из радости Виктория схватилась за бокал, тут же поставила его обратно:       — А кто тебя привёл?       — Один… Человек, которому я боюсь теперь доверять. Он оказался не тем, кем себя…представлял. — девчонка заткнулась, прижала пальцы к носу, — Извините, пожалуйста, это невежливо с моей стороны…       Викторию прямо перекосило. Не от её слёз и дрожащего голоса.       «Интеллигентишко. Знаем мы вас, противные, двуличные, такие все из себя ангелочки, а потом…»       — Извините. — она, будто готовая к такой ситуации, вынула из сумочки носовой платок. Стёрла слёзы. — …простите. Я готова продолжить с вами разговор.       — Ты хочешь уехать отсюда?       Это создание облапошенно обернулось. Виктория сдержала раздражённый рык. Девчонка хлопнула подкрашенными ресницами:       — Не понимаю, о чём вы, про…       — Свалить хочешь, короче?       «А что? Почему у всех мужланов получается, а у меня не должно? Да и я, в отличие, от такой принцессы, ничего не боюсь.       — Вы предлагаете поки…       — Да, да, я тебе больше скажу, я предлагаю поехать в мой номер, там от души напиться и…короче, сама додумаешь, фантазия у детей хорошо развита.       «Поразила своей идиотской уступчивостью? Уступай теперь и здесь, милочка.» — наверняка, в глазах Вик тоже отобразится огонёк мести.       Она тяжело сглатывала, отворачиваясь. Такой честности, видимо, ещё не видела. -       Ой, только не надо ломаний, я не буду рассказывать твои сумер-пупер богатым родителям, и не буду их искать. Человеческое знаю.       Она уже приготовила блиц-список по уговору миловидной дамочки. Однако та оказалась решительнее:       — Я согласна.       Одобрительно выпятив нижнюю губу, Анджелис кивнула в сторону выхода.       — Флаг в руки. Кстати, я попрошу тебя об одном одолжении.       — Хорошо…       — Одолжи мне двадцать пять евро, пожалуйста, я расплачусь с барменом. Чаевые дам, чтобы научился вещи делать.       Подумав, она вытащила монеты из кошелька. Вик звонко ударила ими о стойку, желая создать трещину. На том и закончились посиделки в сомнительном клубе.