В погоне за ветром

      Квартира покинута. Оказалось, что больше не что. Это случилось потому, что однажды утром он не обнаружил картин. Если худшие хозяйки квартир существуют, то она лидирует в этом сообществе. А дальше как быть? Ветер хлестал по щекам, как никогда. Живот сводил от голода, голова трещала.  Марсель плёлся по улицам. Снова спал снег, от весны не осталось и намёка. Юноша забрёл в какой-то переулок. Больше некуда. Остались только воспоминания, что не насыщали, а словно высасывали силы.       «Как же быстро всё произошло. — он качал головой в такт своих мыслей. — Я не то, что сбдизиться с ними не успел. Я тепла не успел почувствовать.»       Голова шла кругом. Возможно и от голода, который не до конца прошёл. Марсель осел на собранные в кучу поддоны.       «Пора честно признать: я бежал зря.»       Отчаяние. То, от чего его отучали все четверо.       «Плохой из меня ученик, выходит. Где они, где я. Смешно. Смешно представлять, с какой радостью я на такое шёл.»       Марсель не замечал холода. Мёрзнувшие конечности на фоне переживаний и раздумий вовсе не волновали его. Юноша их практически не чувствовал. Если раньше он осматривал все достопримечательности с благоговением, то теперь, скучающе рассматривая стену, он повторял самые жуткие проклятия. Минуты растягивались в вечность.       «Может, я уже умер?» — на улице окончательно стемнело. Наверное, прошло слишком много времени. Пальцы потянулись к прощупыванию пульса.       Локтем он задел гитару. Струны издали жалобный звон. Юноша, услышал резкий звук, испугался. Однако огонёк в глазах быстро истлел. Он устало осмотрел чехол. Пытаясь вспомнить хоть что-то радостное, он вытянул инструмент. Чёрный фасад покрылся белыми пылинками.       «Из-за тебя. — зараждающийся гнев трепал горло, — Я лишился всего из-за тебя.»       Но он не отшвырнул гитару. Провёл пальцами по натянутым металлическим нитям. Такие безобидные на вид, они крошат пальцы при большом желании.       «Даже музыка делается с болью.» — горестно подумал Марсель. Вся его меланхолия выражалась в удушающих мыслях и пустых вздохах. Ни одной слезы.  Ночь юноши прошла в постоянном брождении. Тело уже замёрзло. Утром же он отправился на своё место работы.       На следующий день он был премило обрадован и на работе:       — Без пропуска и книжки не пущу.       — Почему?..       — Извини, Даниз, так положено. Шеф не одобрит. Проверки ходят через день. Я верю тебе. Верю, что ты не хочешь провести нас…       — Тогда возьмите меня обратно. — то был дурной тон, но делать нечего. — Раз верите, то почему так поступаете?       — Не могу. — выдыхал охранник, чьё лицо Марсель видел каждый день. Сейчас оно было полно отчаяния и усталости. Его самого морило, но не до подобной степени.       — Значит, не верите. — он соскрёб со стола свой шарф, — Скажите, в чём тогда смысл верности? Заберёте свои слова обратно? Или вам проще оборвать мою веру в людей?       — Иди, иди. — он как-то болезненно сожмурился, прикрыл ладонью глаза. Марсель прошёлся воспалённым взглядом по его столу. И ушёл. Пустой.

…

      Вик же проснулась к полудню. Провела ладонью по лицу. Сбоку привычно лежал человек. Она, впиваясь в волосы, обернулась. И тут же отпрянула, смутившись:       — Господи, — Анджелис не узнала давешнюю «пассию». Она нашла в девчонке странную отдушину. Пока не уехала, решила с ней встретится. Вылилось это снова в нечто страннте Виктория смутилась от сюжетов в голове. Поднялась, накинула халат. По-привычке начала день без завтрака, переоделась в будничное. Уже какой день не получается выжать из себя ничего для создания музыки. Внутри тишина. И вина. Прошло три месяца с последнего черновика. А девушке абсолютно не хотелось чем-либо заниматься. Замкнутый круг смыкался на шее. Нужно закончить старое произведение, а на него не хватает сил. Наработки уже не привлекали. Добрая душа оставила пачку сигарет. Явно не та девушка, которая прибыла вчера. Как её, кстати, зовут? Анджелис лишь подожгла, выкуривать не захотела. Вместе с табачным флёром вернулись воспоминания о репетициях. Когда все были полны вдохновения и энергии. А сейчас — сплошная пустошь… Сигара тлела, отбрасывая ошмётки пепла на белоснежный подоконник. Виктория продолжала думать над затянутым процессом их гастрольного творчества. Получалось с трудом. Пальцы сужались вокруг собственных перстней.       — Привет… — раздался ласковый шёпот.       Виктория развернулась. От резкого движения неприятно кольнуло в спине:       — Чё?..       Это «гостья» проснулась. Мягкая улыбка сбежала с её лица. Как и процесс размышлений покинул Викторию.       — Ты так рано встала… — девушка пыталась продолжить разговор. Виктория, вернувшись к сигарете, кивнула. Нужно как-то выпроваживать её. Только вот, что делать… — Ты куда-то торопишься?       — Я?! — поначалу вскрикнула та. Следом Вик, приняв новую стратегию, выпрямилась: — Д-да… Жду, пока ты проснёшься.       — Ну вот, я здесь… — она обвела свою фигуру опустила глаза. Анджелис закусила щёку, глянула на состояние погоды.       — Тогда пока… Вернее, прощай… — она хотела добывать какой-нибудь милый комплимент, но вместо этого неуютно пожала плечами, направилась к выходу.       — В смысле?..       — А что?.. — Виктория подняла недоумённый взгляд, — Мне пора.       Последующие шуршания от переодевания происходили в шокой тишине. Виктория захлопнула дверь, оставив девушку в недоумении.