***
- Я ничего не понимаю, - сморщившееся лицо Феликса просматривало историю переписки с Евой, где на его миллион романтичных сообщений в ответ было прислано лишь сухое: «Прости, сегодня мы не сможем увидеться. И завтра тоже. Много дел.» - Что там? – не отрываясь от телепередачи отозвался Чанбин, уничтожая очередную порцию протеина. - Уже второй день Ева какая-то… другая… Знаешь, такая холодная и не многословная. Может это все из-за того случая в парке? Потому что я ее не уберег, и она потеряла контракт на рекламу, - он страдальчески вздохнул и приложил ладонь ко лбу, сидя на начищенном полу. - Вроде бы Ева очень понимающая, не думаю, что она злится из-за этого, - взгляд Бинни все так же был прикован к экрану, - Скорее всего она просто сильно устала. У тебя же тоже бывают такие периоды, не так ли? Ты превращаешься в тюленя и целыми днями лениво отлеживаешься на кровати, изредка вылезая в целях пи-пи и подкормки, - хохотнул он, демонстрируя белоснежные зубы. Ликс скептически глянул на Чанбина, переварил сказанное и, внушив себе, что это самая подходящая причина оправдать происходящее с Евой, обреченно кивнул. И он бы продолжил придерживаться этого мнения, если бы Ева не начала упорно сбрасывать звонки и игнорировать сообщения. Пропускать занятия по корейскому, ссылаясь на плотный рабочий график. Отказываться от встреч, прикрываясь плохим самочувствием. Что за чертовщина. Такого отношения он точно ничем не заслужил. А если даже заслужил, то ему требовалось, как минимум, внятное объяснение происходящего хаоса. Феликс и так был очень чувствительным человеком, а все что было связано с Евой, теребило его нервишки с невообразимым накалом. Felix 17:34 «Ева, я что-то сделал не так?» Felix 17:56 «Если да, просто скажи, в чем дело, я все исправлю, обещаю…» Felix 18:23 «Игнор – это не лучший выход…» Felix 18:55 «Ева, я каждую минуту думаю о тебе, давай поговорим по душам, пожалуйста?» Телефон Феликса все так же молчал, не желая осчастливить входящим уведомлением. Ему не удавалось спокойно усидеть на месте и пяти минут. Все тело, будто на иголках, дергалось от каждой секунды бездействия и только наворачивания шагов по общежитию помогали окончательно не разорваться в потоке мыслей и переживаний. Ну нет, так не пойдет. Нужно что-то делать…***
Ева скрюченно лежала на кровати, листая в галерее общие фотографии с Ликсом. На каждом снимке подушечки пальцев надолго задерживались, приближая и отдаляя его лучезарное лицо. Она посчитала каждую веснушку на его солнечной коже; дала точное определение цвету его глаз, назвав его смесью меда с шоколадной крошкой; мечтательно прошлась по припухлым губам, которые манили ее на экране и вспомнила тот вкус поцелуя, который никак не выходил из головы… Поток воспоминаний, резко охвативший розоволосую голову, полностью овладел ею, не давая расслышать тихо отворившуюся дверь. Она ненароком услышала свое имя и, решив, что окончательно сходит с ума, прижала телефон к себе, сильно зажмурив покрасневшие глаза. Родной голос снова отозвался у изголовья. И звучал он весьма реально. Даже комната уже не казалась пустой, в воздухе витало чье-то присутствие. - Ева? – невесомый шепот коснулся ее, заставив дернуться с места и обернуться на гостя. Гость снял черную маску и объемный капюшон, закрывающий всю его светлую голову. - Феликс?! Ч-ч-что ты…что ты тут делаешь?! – глаза испуганно захлопали, голос предательски дрогнул, а пальцы дрожащими жестами пытались убрать пряди с лица и распрямить подол помятой юбки, - Зачем ты пришел? - Я очень соскучился… Решил проведать, - из-за его спины показался миниатюрный букет с розовыми пионами, сладкий запах которых воодушевленно наполнил невзрачную комнату. Протянув ей букет, Феликс и сам медленно потянулся к ней, в надежде на объятия, но Ева боязливо отшагнула назад, опуская глаза и вместе с ними пальцы, намертво зажавшие раскрывающиеся бутоны. Он удивленно остановился и, осознав, что тактильного приветствия не будет, завел руки за спину, пытаясь не показать накатившую на него досаду. - Спасибо, Феликс… - ее губы двигались слабо. Они сдерживали мышцы лица, готовые вот-вот сдаться и расплакаться, ведая ему обо всем, что произошло. Она сдерживала ноющие руки, которые требовали захватить Ликса в объятия и упереться ему в плечо, чтобы почувствовать его, так необходимое сейчас, тепло. Она сдерживала эмоции, желавшие открыться Феликсу и признаться в сжигающей ее до тла любви к нему… Но она не могла… Строки из письма резали все внутри нее, ожесточая контроль над собой… - Ты избегаешь меня, - решительно, но вежливо произнес он, сокращая двумя шагами расстояние, - Ева, это все из-за той велосипедной аварии? - Аварии…нет…нет, о чем ты, конечно нет, - голова усиленно моталась по сторонам, подтверждая отрицательные ответы. - Тогда…я что-то не то сделал или сказал? Я чем-то тебя обидел? – допрос продолжался и расстояние между ними вновь сократилось его маленькими шажочками. Он был как милосердный спасатель, который пытается подобраться к замученному котёнку, испуганно шипящему на всех приближающихся. - Нет, Ликс… Ты меня ничем не обидел…- она с трудом избегала контакта с его глазами. - Так в чем же дело? Почему ты меня игнорируешь столько дней? – Феликсу было тяжело. Пальцы, согнутые в кулаки, упирались в кожу со всей силы, пытаясь утихомирить непонятные порывы внутри. Его пронзали смешанные чувства, будто человек, стоящий перед ним – был ему не знаком. Будто, это не та Ева, которую он знал. Будто, из нее украли цветущую душу и оставили лишь безмолвную и призрачную оболочку. - Я осознала, что… что у нас с тобой ничего не получится… - отрешенно заявила она, наконец-таки набравшись храбрости посмотреть ему в лицо, - Извини, мы больше не можем быть вместе… - после каждого слова свет в ее зрачках угасал, как догорающая в ночь свеча. Ладони Феликса не выдержали и, аккуратно опустившись ей на плечи, ощутимо сжали их. - Что ты такое говоришь? – бледные руки бродили по ее лицу, лаская родные черты лица и пытаясь пробудить в ней спящие чувства, - Ева, если ты думаешь, что мы торопимся, то так и скажи, пожалуйста…- мягкие ладони остановились на щеках, а большой палец коснулся, обветренных и покусанных от нервных переживаний, губ. Она с большим трудом приподняла ослабевшую руку и отвела его запястье от своего лица, грязно проклиная себя за такой поступок. - Феликс, нет… это окончательное решение… - Да почему? Должна же быть какая-то причина! – встревоженно спросил он повышенным тоном. Кровь в венах начала замерзать, превращаясь в крошечные ледышки и царапая все внутри. Он боялся услышать ответ. Боялся, что сейчас все может закончиться так и не начавшись. Финиш без старта. Эпилог без пролога. - Просто… просто…ты мне не нравишься! – неожиданно крикнула Ева, виновато взмахивая руками. Это был единственный выход заставить Феликса возненавидеть и отпустить ее. Как бы больно ей не было, она должна было его защитить от созданных неприятностей, - Я просто хотела отвлечься от всего, понимаешь? и ты… ты попался под горячую руку…вот я и воспользовалась случаем... Слова прозвучали как выстрелы…Подействовали они так же больно. Ликсу померещилось, что каждая буква прошла насквозь и разорвала трепещущий кровеносный орган в невосстановимые клочья. Он придвинулся к ней так близко, что кончики носов соприкоснулись. Холодное дыхание огибало шею. А глаза, из которых вот-вот хлынет прозрачная волна, держали ее зрачки под удушающим прицелом. Ладони нежно легли на девичье лицо, не давая шевельнуться и на миллиметр. - Скажи мне прямо в глаза, что я тебе не нравлюсь, - его низкий шепот был пропитан надеждой. Надеждой, что она его так проверяет на выносливость. Он справится. И она, улыбнувшись, скажет, что такая жестокая шутка больше не повторится. Но Ева молчала. Сжатые губы отдавали синевой. Ладони Феликса, такие теплые и такие родные, молили не врать. Голубые зрачки виновато взглянули на него. - Феликс… - Ева… родная, прошу…скажи мне правду… - взмолил он, лаская бархатную кожу подушечками пальцев. - Ты… - глубокий вдох, пропитанный выдержкой и титанической силой воли, - мне никогда не нравился, не нравишься и не будешь нравиться…- холодный тон, которым объявляют приговоры в зале суда. Безжалостно и бесповоротно. Теплые ладони камнем рухнули вниз. Ноги прозябли так, что казалось в них вонзились кусочки северного ледника. Он так и стоял. Обреченно смотря на нее и чувствуя, как тело крошится на осколки. Сердце, втоптанное в острия ребер, ощутимо кровоточило. Приподняв голову к потолку, он загнал предательскую солёную каплю обратно и, не оборачиваясь на Еву, тихо вышел из комнаты. Даже не хлопнул дверью, не бросил обидную фразу, не взглянул с укоризной. Просто молча принял сокрушительный удар и смиренно исчез… Как настоящий воин… А Ева, не в силах больше держаться, рухнула на дрожащие коленки и, зарываясь в благоухающие лепестки пионов, выпустила слезы наружу, пытаясь сдерживать мучительные стоны раскаяния… *** Утро наступило незаметно. Ева не сомкнула глаз, поэтому она и не ощутила эти световые переходы на небе, которые сейчас не имели для нее никакого значения. Через час нужно было быть на съемке косметического бренда, о чем она благополучно забыла бы, если бы не добродушные напоминания от Мэл. На вопросы подруги о ее самочувствии Ева 17 раз ответила: «Не волнуйся, родная. Все в порядке». И все 17 раз она соврала. На вопрос, почему они с Феликсом не общаются, Ева монотонно мямлила что-то вроде: «Мы оба слишком заняты. Отношения не для нас». Естественно Мэл не верила ни единому слову, но боялась расстроить подругу еще больше и ждала подходящий момент, чтобы выведать правду. - Почта пришла, новая почта-а-а-а, - голос Мины звучал бодро и весело. Девушка в джинсовых шортах и майке раскидывала на столе письма в пять стопок: для себя, для Арин, Евы, Мэл и общие для всех от компании. Все девушки начали забирать свои конверты, последней вышла Ева, в голубом спортивном бюстгальтере и пижамных штанах. - О, еще один влюбленный поклонник, который присылает мне банковскую карточку с паролем, - ехидно усмехнулась Арин, доставая кусочек пластика, - такими темпами смогу и свою компанию открыть. - Знали бы тебя получше, присылали бы крысиный яд в пакетиках, - рассмеялась Мэл, разглядывая присланные ей любовные открытки вместе с шоколадными плитками. - Не завидуй так, белобрысая моя, - вытянув губы, Арин презренно скривила брови, - мужчины видят роскошность женщины и пытаются добиться ее богатством, а простушек, таких как ты, одаривают только горсткой дешевых шоколадок. - Зато таких простушек как я потом не таскают по судам с требованием вернуть деньги, которые были платой за несостоявшиеся свидания, - ухмыльнулась Мэл, высовывая язык. Арин насупилась и, просверлив ее исподлобья, направилась в свою спальню, собрав в охапку именные конверты. Ева безмолвно перебирала свои письма и, увидев последнее, лицо ее смертельно побледнело. Снова красное. Снова от него. Бесшумно закрыв за собой дверь ванной, она залпом поглотила приклеенные разноцветные буквы и, испуганно зажмурив веки, молча просидела на холодном полу 15 отрешенных минут… «Думала, я не узнаю о тайной встрече с Мистером Ф? Ты наказана. Жду в 20:00 у «нашего» кафе. Х.Г.»***
Ноги через силу шагали в сторону старой кафешки, где до явления истинного лица Хон Ги, они пару раз баловались вкусными десертами. К горлу Евы подступал тошнотворный ком, но отступать было некуда. Потому что в грязных руках шантажиста находилась карьера Феликса, и она не позволит хоть на каплю осквернить ее. Тяжелая стеклянная дверь отворилась с помощью значительной доли усилия. Тело девушки было настолько опустошено, что, казалось, не в силах и перышко удержать. В самом углу, куда пробивалась только слабая часть света, выглядывало наглое и самодовольное лицо Хон Ги. Она брела в его сторону, как приговорённая к виселице. При каждом приближающемся шаге, его похабная улыбка становилась все шире. - Ты стала еще прекраснее… Знала бы ты как трудно сдерживаться при виде такого произведения искусства как ты, - ласково бросил он, придвигая ей стул, - Будь моя воля, я бы не выпускал тебя из виду и из рук тоже… - Что тебе нужно, Хон Ги? – резким тоном она прервала его, - Почему ты до сих пор преследуешь меня и не даешь жить нормально? – вены на висках злобно пульсировали. - Понимаешь, Ева...Ты такой редкий экспонат, который ценитель захочет в свою коллекцию..., - промурлыкал парень, зачесывая блестящие волосы назад. - О чем ты вообще говоришь? - Моя сладкая, к твоему сведению, каждый человек одержим чем-то… - мечтательно начал он, - Кто-то одержим запахом новых книг, другой - редкими картинками эпохи Ренессанса, третий - терпким вкусом вина, а я…я одержим головокружительной красотой… Ты думаешь, почему я стал фотографом? Чтобы запечатлевать увиденную красоту в памяти и наслаждаясь, подпитываться ею… Я повидал много прекрасного, но ты до сих пор остаешься на первом месте, и я не могу так просто отказаться от тебя, - он сплел костлявые пальцы в замок и увлеченно разглядывал ее. - Ты просто помешался… Ты одержим не красотой, а убеждением, что ты имеешь право владеть всем… - как можно спокойнее произнесла Ева, - Я смирилась с тем, что ты портишь мою жизнь, но, я не понимаю, зачем тебе впутывать Феликса? Он вообще не при чем. Мы не встречаемся. Мы не в отношениях. Оставь его в покое. - Ц-ц-ц, - палец отрицательно покачался, драматизируя цокот Хон Ги, - Мне не нравится, что этот малыш вызвал у тебя какие-то чувства. Ты же прямо превращалась в желе рядом с ним, - хмыкнул он, ухватываясь за свой острый подбородок, - плюс, ты нарушила мой приказ, встретившись с ним вчера. - Именно вчера мы поставили окончательную точку. Не волнуйся. - Я в этом не сомневаюсь. В худшем случае, в Корее будет громкий скандал, - ехидный оскал осветил его угловатое лицо, - Я готов подождать, пока ты сама решишься даровать мне свою красоту, - облизнулся он, пробегая глазами по зоне груди, - Хотел бы я увидеть твой голубой бюст воочию. - Извращенец, - злобно прошипела Ева, срываясь с места. - Я всегда в твоем распоряжении, сладкая, - крикнул ей вдогонку Хон Ги, размашисто откидываясь на спинку стула. Ева, не сдерживая слез, бежала под капельками нарастающего дождя. Ноги промокли до нитки, волосы облепили щеки, внутри все горело от бессилия. Она была в ловушке. Раненный зверь в чертовом капкане, который вот-вот раздробит кости. Тонущее тело, которое уже ощущает потерю последней капли кислорода. В этом лабиринте не предвещалось ни одного выхода. Все двери сознания были опечатаны. На вопрос: "Что делать?" не было ответов... Облезлая скамейка у дороги жалобно мокла под дождем. Потерявшая силы Ева опустилась на краешек, обхватив голову и упершись локтями в замершие коленки. Ливень неустанно снабжал город водным потоком, будто пытаясь смыть все печали и горести, накопившиеся на каждом кусочке земли. Пальцы Евы начинали замерзать, а губы слегка содрогались, ловя падающие ледяные капли. Вдруг трясущиеся плечи охватило тепло. Послышался легкий шаг и шорох. Ева подняла покрасневшие глаза и увидела, что знакомая белая куртка хорошо устроилась у нее на спине. Раскрытый зонт стоял ручкой на углу лавочки, закрывая ее от игольчатых водных капель. А перед ней, оставшись в одной водолазке, возвышался он. Феликс. - Ликс…, - промолвила она, протирая ладонью влажное лицо. - По ночам одна не ходи, - советом прозвучал ровный тон глубоко голоса. - Откуда ты здесь… - все еще не веря глазам, спросила Ева. - Не важно… Просто езжай домой, - все так же безэмоционально повторил Феликс. Хоть он и держался холодно, его добрые глаза выдавали его. По лицу было видно, скольких усилий ему стоит притворяться бесчувственным. Он вынул телефон из кармана, увлеченно напечатал смс на экране и опустил его обратно. Всмотревшись в ее заплаканные глаза, Ликс, не спеша, присел на корточки рядом с ней. Его пальцы молча потянулись к лицу и легкими движениями прошлись по нижним векам, смахивая потекшую тушь. Ева завороженно и неподвижно сидела, боясь вздохнуть и потерять из виду эту картину, казавшуюся ей миражом. Стерев последнюю черную каплю, Феликс прощально кивнул и приподнялся, собираясь уходить. - Зачем ты это делаешь, - обрывистый и слабый голос Евы долетел до него, заставляя незаметно вздрогнуть, - Я сделала тебе больно…Почему ты продолжаешь быть добрым ко мне… - Потому что я обещал…Обещал, что всегда буду делать все, чтобы ты была в порядке, вне зависимости нравлюсь я тебе или нет, - бросил он через плечо и, ускорив шаг, растворился посреди зеленых деревьев в парке. - Феликс…- она до последнего смотрела ему вслед, вдыхая аромат его тела, оставшегося на куртке. Зов сердца молил броситься ему вдогонку, но разум блокировал эти порывы. Послышался сигнал машины. У дороги рядом с ней припарковалось городское такси, освещая фарами весь горизонт, залитый наяривающим дождём. Окно, кряхтя как несмазанное колесо поезда, опустилось и усатый аджосси, юрко выглянул через него: - Девушка, Ваше такси прибыло. И кофе я тоже Вам купил, как заявленная дополнительная услуга к заказу, - улыбнулся дядя, показывая рукой на дымящийся стакан. - Но… но я не вызывала…, - Ева недоумевающе захлопала ресницами, выскакивая из-под зонта. - Знаю, вызвал Ваш друг. Вот, тут написано, заказчик – Ли Ёнбок, - прочитал водитель с телефона, одновременно открывая ей дверцу изнутри, - Садитесь поскорее, сейчас град может начаться. Заболеете еще… *** Всю дорогу и вплоть до последней лестничной ступеньки, Ева прокручивала все произошедшее виниловой пластинкой в сознании. Прозябшее тело потихоньку начало возвращаться в стабильный температурный режим. Взглянув на свои плечи, девушка заметила, что на мокрой кофте красовался приклеившийся лист дерева. Пытаясь его скинуть, девушка сильно дернула кофту в сторону, неожиданно открывая вид на голубую лямку бюстгальтера. И в этот момент в ее голове что-то щелкнуло. Фраза Хон Ги восстановилась… «Хотел бы я увидеть твой голубой бюст воочию…» Как Хон Ги узнал, что было под ее одеждой? Как Хон Ги узнал, что Феликс приходил к ней, когда тот следовал всем правилам безопасности. Что-то здесь было не чисто… С этими мыслями Ева тихо отворила дверь и, направляясь в сторону спальни, увидела, как Мина и Мэл сидят на кухне, смотря кулинарное шоу. Стараясь не издавать шума, она побрела дальше невесомыми шагами. Свет в коридоре был выключен. Палец, потянувшийся в сторону включателя, так и застыл в этой позе от увиденного. Дверь спальни Евы медленно отворилась. Показалась знакомая тень. Арин, бесшумно выскочив из нее, змеёй скользнула в свою комнату, плотно закрывая за собой дверь на ключ…