По следам былого

Саид стоял около большого панорамного окна в офисе, небрежно прислонившись к стеклу и сунув руки в карманы брюк. Желтоватый предвечерний свет окутал город, казавшийся крохотным с высоты, словно все эти люди, спешившие каждый по своим делам, были всего-то крохотными букашками. Подходил к концу очередной рабочий день, позади были деловые встречи и конференции, а жжение в глазах становилось невыносимым от количества прочитанных и подписанных бумаг, и в итоге строчки просто таки сливались для него в одну, так что пришлось признать, что сегодня он уже ничего не сделает и пора отложить работу на завтрашний день, тем более, неотложных дел больше не оставалось. Однако, Рашид признался себе, что домой ехать совсем не хотелось. Наверняка по возвращению его ждёт очередной скандал, в котором ему придётся опять выступить своеобразным судьей между женщинам его семьи (чаще всего, да что уж там, всегда в последние пару лет зачинщицей споров неизменно была Рания), а даже если не так, Рания наверняка захочет его в чём-то убедить, оспорить своё наказание, из чего получится очередной скандал. Первая жена, конечно, ничего не добьётся, в отношении Рании он давно уже придерживался чёткого алгоритма действий, состоявшего в том, что он не проявлял излишнего снисхождения в отношении женщины, которая с каждым годом всё больше превращалась в скандалистку, подозрительно напоминая ему третью супругу сида Али Лару Дунию, однако очередное разбирательство с ней наверняка отберёт много сил и окончательно испортит настроение. Рания в последнее время очень напрягала Саида, превращая жизнь в его доме в сущий ад, из-за чего он банально не хотел возвращаться домой из офиса, даже когда выпадали относительно свободные рабочие дни, каких в последнее время было не так уж много из-за слухов о приближении экономического кризиса. Если так будет продолжаться и дальше, придётся расстаться с Ранией, ну или дать ей развод и сбить с пьедестала первой жены, что вполне могло бы отрезвить Ранию и заставить её осознать, что у её поведения будут вполне очевидные последствия, с которыми ей придётся мириться, если она наконец не одумается и не начнёт вести себя, как положено по обычаям. Да, нужно прийти к ней сегодня же вечером и доходчиво объяснить, как он поступит, если она не начнёт внимать его предупреждениям, до этого момента довольно таки мягким, а после этого она останется без мужа на месяц, как он обещал Рании по телефону, и если в течении этого месяца он не увидит, что её поведение изменилось к лучшему, после первой же ошибки Рания получит развод, которого уже давно добивается. И чего не хватает этой женщине?! По лицу Саида прошла тень, когда он вспомнил, как Рания посмела не только очередной раз расстроить его дочь, перебивать и оспаривать его слова, но и вспомнила очередной раз о Жади. Жади... Эта женщина оставалась болезнью в его кровотоке, даже после их окончательного расставания, когда он поклялся никогда в жизни больше не связываться с ней, она не ушла из его мыслей. Счастлива ли Жади теперь, добившись желаемого, получив наконец своего бразильца? Лучше лишний раз не задумываться, но иногда не удавалось игнорировать тот простой факт, что он так и не нашёл женщины, которая заменила бы в его сердце Жади. Рания, конечно, не подходила на эту роль, Зулейка по началу очень его зацепила, заинтересовала и, пожалуй, он мог бы сказать, что вторая жена в какой-то степени стала ему хорошим другом, женщина умная и начитанная, умеющая слушать, но не любимая, любовь в его сердце так и не вспыхнула. Может он просто лишился способности любить после Жади? Или просто не нашёл пока свою женщину? От этой идеи ему захотелось посмеяться над собой. Если он до сих пор не встретил эту таинственную женщину, должно быть, её просто не существует. Наверное, не стоит ему жаловаться, Аллах дал ему очень много в жизни: он богат и успешен, у него большой красивый дом, здоровые дети, пара молодых любящих жён, многие мужчины, наверное, с удовольствием поменяются с ним местами. Хадижа, старшая и, чего уж скрывать, любимая дочь, последняя ниточка связи с Жади, оставалась его главной радостью, ещё была по-детски забавная Абаль, дочь от Зулейки, тоже занявшая в его сердце своё место, был и долгожданный сын и наследник Мунир, рождённый Ранией. Каждый из троих его детей занимал своё место в сердце Саида, всех он любил, однако, любовь к детям – не то же самое, что любовь к женщине, оставалось что-то желанное, недоступное, чего-то ему не хватало, как недостающей части пазла... Жади больше не будет в его жизни, он не будет пытаться её вернуть, иначе потеряет остатки уважения к себе. Но чем же заполнить эту пустоту, оставшуюся после неё? Возможно ли это в принципе? Саид собирался было уже потянуться за своим пиджаком и потихоньку начинать собираться домой, или хотя бы уехать из офиса и поужинать где-то в городе, когда неожиданно почувствовал неприятное давление в груди. Рёбра будто сдавило и каждый вздох казался болезненным, из-за чего Рашид прислонился к оконному стеклу, стараясь выбросить из головы все мысли и сосредоточиться на дыхании. Собственно говоря, в последние недели Саид заметил у себя странное ухудшение зрения, иногда перед глазами просто появлялась плёнка, проходившая только спустя несколько минут, а в последние дни к этому добавились ещё и головные боли вкупе с головокружениями. Сначала он скидывал это на банальное переутомление, потому что работал он и правда очень много, да и дома почти не было покоя, но потом симптомы не проходили и Саид уже всерьёз забеспокоился и решил, что нужно таки в ближайшее время выкроить часик-другой в своём расписании и сходить к врачу. Но дни превращались в недели, постоянно находились другие дела, нужно было куда-то спешить, а он так и не показался до сих пор специалисту. Сегодня за обедом, совпавшим с деловой встречей, он не смог съесть ни одного кусочка аппетитных блюд итальянской кухни, некогда одной из его любимых, опасаясь предстать перед клиентами в самом худшем свете, если попытается пересилить себя. Саид был уверен, что не мог отравиться, потому что вне дома всегда ел только в лучших заведениях, а дома продукты неизменно закупались свежие и самого лучшего качества, их готовили верные и проверенные слуги. Но что же с ним происходит? Давление в груди так и не проходило, к горлу подкатила тошнота. Неужели к нему медленно подкрадывается старость и сопутствующие ей болезни? От таких мыслей его накрыла горечь. Слишком уж быстро пролетели годы, словно один день, ускользая сквозь пальцы подобно песку... – Сеньор Саид,– в кабинет вошла, стуча туфлями на высоких каблуках по плитке, секретарша Саида,– рабочий день закончился, я собираюсь уходить домой. Может вам ещё что-то нужно?– женщина заметила состояние начальника и подошла ближе, теперь её голос звучал тревожно.– Сеньор Саид, вы в порядке?– он попытался ответить, но ничего не получилось, лицо секретарши расплывалось перед глазами.– Сеньор Саид, вы меня слышите?! Держитесь, я позвоню в скорую!– он почувствовал, как его усадили в кресло, потом опять застучали каблуки, уже быстрее, голоса в приемной сливались в сплошной звук, а потом всё померкло. Саид открыл глаза уже в больнице. Он лежал на кушетке в процедурной, его рубашка была расстегнута, а пиджак и галстук лежали на стуле рядом с кушеткой. Яркий электрический свет бил в глаза, за окнами уже сгущались сумерки, лекарство в капельнице заканчивалось, последние капли проникали в его организм внутривенно. Саид задался вопросом, сколько он времени провёл без сознания, попытался сесть, но его попытки остановила появившаяся в поле зрения медсестра. – Лежите, сеньор Рашид,– заметив, что лекарство закончилось, она отключила систему,– вам сделали промывание, но врачи решили, что не помешает ввести внутривенно некоторые препараты. Доктор Эль Хашим подойдёт, как только будут готовы ваши анализы, и объяснит всё подробнее, а пока лежите,– с этими словами медсестра вышла из процедурной. Саид задумался, зачем же ему делали промывание, если плохо ему стало с сердцем, по крайней мере так он помнил, а потом задумался о фамилии доктора. Живя в Фесе, он когда-то был знаком с неким Асманом Эль Хашимом, но он был ювелиром, а не врачом, да и сыновей у него, помнится, не было. Дальний родственник? Вскоре Саид получил ответ на свой вопрос, когда снова открылась дверь процедурной. – Здравствуйте, сеньор Рашид, меня зовут доктор Эль Хашим. Как самочувствие? Он настолько удивился, что потерял своё привычное красноречие, и даже не заметил, как переместился в сидячее положение. Доктор Эль Хашим оказалась женщиной. На вид ей было не больше тридцати лет, у неё были правильные черты лица и прямой решительный взгляд , она носила под больничным халатом широкие брюки и простую светлую блузку, на голове у неё был аккуратно намотан однотонный тюрбан, открывающий однако полоску тёмных волос. Её макияж был весьма прост и незатейлив, она не подводила глаза густой краской, как это делали даже дома его жёны, и не рисовала стрелки, как в своё время делала Жади, но это ничуть не портило женщину. Но что его удивило больше всего, помимо того, что его доктором является женщина-мусульманка, так это украшения этой женщины, каких почти и не было: жемчужные серьги-гвоздики да небольшая серебряная шпилька в форме пера с парой жемчужин, приколотая к вороту блузки под халатом. В руках она сжимала больничную папку, открывая таким образом тонкие изящные пальцы с аккуратно подстриженными ногтями, на которых не было ни одного, даже самого тонкого, колечка. Когда она подошла ближе, довольно бесшумно, что говорило о том, что она не обременяет себя высокими каблуками, он почувствовал нежный аромат незатейливых цветов, смешанных с очевидной металлической ноткой. На его памяти женщины не выбирали такие необычные ароматы, и тут же вспомнились приторно сладкие духи Рании, от запаха которых становилось почти тошно и хотелось выйти из комнаты. – Вы в порядке, сеньор Рашид?– переспросила она. – Я...да...– ответил он, с позором признавая, что его красноречие, должно быть, решило взять длительный отпуск. – Нет головной боли, головокружения, давления в груди?– уточняла она, всякий раз записывая что-то, когда он снова и снова качал головой. – Но вы... Вы же... – Женщина? Мусульманка?– спросила она, кажется, даже забавляясь его реакции.– И такое бывает, сеньор Рашид. Снимайте рубашку. – Что?!– Саид решил было, что ослышался. – Снимайте рубашку,– спокойно повторила она, ни одна черта её лица не дрогнула, а потом она сняла с шеи стетоскоп, показывая ему в качестве доказательства своих намерений,– я собираюсь вас послушать, сеньор Рашид. Право слово, не беспокойтесь так, я много лет работаю врачом, вы будете не первым мужчиной, которого мне приходится осматривать. – Полагаю, я немного не в себе после пробуждения в больнице, не принимайте на свой счёт,– ответил Саид, невольно оскорбившись, насколько снисходительно она с ним говорит, всё же эта женщина не была бразильянкой, от которой чего-то подобного следовало бы ждать, и даже тогда в голосе женщин звучало что угодно, но только не снисхождение. Пожалуй, одна Назира могла себе некогда позволить так с ним говорить, но Назиру он не видел уже четыре года и отвык от подобного, и привыкать не собирался. – Хорошо...–пробормотала она.– Сердечный ритм без перебоев, в кардиограмме я тоже не заметила постоянных изменений. Когда к нам только поступил вызов, мы сначала решили, что имеем дело с сердечным приступом, только потом стало ясно, что имеет место отравление. Может быть, у вас есть какие-либо вопросы? – Когда-то я жил в Фесе и знал некого сида Асмана Эль Хашима,– заметил Саид, когда доктор, на бейдже которой он прочитал имя «Рамиля» убрала стетоскоп, опять что-то записывая в карту. – Я имела в виду вопросы касательно вашего здоровья, но так уж и быть, отвечу. Асман Эль Хашим – мой отец,– спокойно ответила доктор,– когда-то я тоже жила в Фесе и там начинала свою карьеру, но я переехала пятнадцать лет назад и с тех пор бывала в Фесе всего дважды, последний раз в прошлом году, навещала родителей. А теперь, если мы закончили с личными вопросами, я собираюсь задать вам несколько общих вопросов,– заметила она, усаживаясь за стол, а потом начала уточнять очередной раз его группу крови, резус-фактор, задала несколько вопросов о страховке, продолжая быстро записывать его ответы в бланки. – Вы не замужем,– заметил Саид в какой-то момент, не столько спрашивая, сколько утверждая, на что доктор с удивлением подняла на него взгляд, изогнув аккуратную бровь. Он тем временем неспешно оделся и взял стакан воды из куллера, усаживаясь на стул напротив неё. – Вы не находите, что задаёте слишком личные вопросы, сеньор Рашид?– спросила наконец Рамиля, оправившись от первого шока.– Факт того, что мы оба, судя по всему, родом из Феса, не даёт вам никакого права... – Я не спрашиваю,– перебил Саид,– а утверждаю. Если бы вы вышли замуж в Марокко, редкий муж позволил бы вам здесь работать и лечить мужчин. Я бы ни за что не позволил, будь вы моей женой. Если я предлагаю женщине стать моей женой, я не хочу, чтобы она работала, тем более, работала в окружении других мужчин. – Я надеюсь, это не ваш способ сделать мне предложение?– усмехнулась она в ответ, сапфировые глаза весело сверкнули.– Потому что в таком случае мне придётся вас разочаровать и ответить твёрдым «нет». Смею заметить, что я не ваша жена и никогда ею не буду, сеньор Рашид, потому не могу не заметить очередной раз, что вы задаёте неоправданно личные и, более того, лишние вопросы, никоим образом не связанные с вашей историей болезни. – Вы слишком самонадеянны, доктор, у меня не было намерения предлагать вам место моей жены,– усмехнулся Саид, в душе негодуя. Да за кого себя принимает эта женщина?! – Очень хорошо,– парировала Рамиля, даже не дрогнув, в душе тоже негодуя,– потому что я ни в коем случае не заинтересована в том, чтобы становиться третьей женой мужчины, который и может дать всего-то "место своей жены". Итак,– она перевела тему,– как давно вы принимаете препараты для потенции, сеньор Рашид? – Что?!– возмутился Саид. – Я спросила, как давно вы... – Я вас услышал. Не знаю, в какие игры вы играете, но я никогда не принимал подобные препараты. И я говорю это не потому что пытаюсь вам что-то доказать, а потому что действительно никогда их не принимал, в этом не было никакой надобности. – В таком случае,– серьёзно заметила доктор, изучая результаты анализов,– вам нужно тщательно следить за тем, что вы едите и пьёте, сеньор Рашид, потому что вас или пытаются соблазнить столь необычным способом, не понимая, что вредят вашему здоровью, либо вас заведомо травят. Изучив результаты анализов, я решила, что вы переусердствовали с настойками лекарственных трав, эффекты которых сравнимы со стимулирующими препаратами, не понимая, что их тоже нельзя принимать в столь больших дозах. Концентрация веществ в вашем организме при регулярном приёме столь больших доз препарата превращается в чистый яд, полагаю, смесь даже теряет свой изначальный эффект, однако серьёзно вредит организму, медленно и мучительно убивая человека. Попади вы к нам на две недели позже, сеньор Рашид, вероятно, вы бы в лучшем случае впали в кому, а в худшем... Она продолжала говорить, сыпала медицинскими терминами, выписывала рецепт на лекарства, какие ему нужно будет приобрести, но Саид слушал в пол уха, в его голове роился целый улей вопросов. Кто мог его травить? Жади решила свести его со свету и таким образом отобрать у него Хадижу? Или конкуренты подослали лазутчика? А может это секретарша? Он давно замечал, что женщина пытается ему понравиться. Нет, вздор какой-то, ни у кого из них элементарно нет возможности регулярно подливать ему отраву. И тут Саид вспомнил, как Рания последние несколько недель постоянно норовила подать ему какой-то напиток. Он с трудом мог поверить, что Рания отважится на отравление, может Рания и стала скандалисткой, но не хотелось думать, что мать его единственного сына задумала его медленно и мучительно убить. А вот превысить дозу какой-то гадости, полагая, что чем больше он выпьет, с тем большей охотой будет навещать её по ночам... Да, такая глупость вполне в духе Рании! – Рания...– пробормотал Саид сквозь зубы.