История Нигона

О рождении и детстве Мутары нам неизвестно ничего. Единственное, что можно утверждать с некоторой уверенностью — она не была, в отличие от большинства Владык старшего поколения, иноземной героиней, прибывшей в Нигон в поисках наживы, а родилась в нем самом. К середине двенадцатого столетия в этом, впрочем, уже не было ничего удивительно — многие Владыки Подземелья имели не только целые гаремы наложниц, но и большое количество слуг-людей, которые также обзаводились семьями. Оценить человеческое население Нигона в этот период сложно, но можно смело предположить, что в масштабах целого континента ежегодно рождались сотни детей — и некоторые из них так или иначе доживали до возраста, в котором могли взять в руки оружие. Для Мутары этот момент наступил очень рано — и именно к нему относится первое сообщение о ней, записанное придворным летописцем владыки Орвальда под 1149м годом: «‎Мутара, девочка лет двенадцати с мечом почти в свой собственный рост...»‎ — после этого мимолетного упоминания будущая королева исчезает из поля зрения еще на целых восемь лет и возникает вновь уже в качестве военачальницы на службе у лорда Рорика — одного из самозваных владык, служивших все тому же Орвальду, но предавших своего господина, когда тот стал стареть. Свершения самого Рорика были весьма замечательны, но наиболее известен он стал благодаря своей глупой гибели. Однажды на пиру он оскорбил одну из своих героев, пошутив то ли насчет ее недостаточно женственной внешности, то ли насчет того, что она слишком долго ходит в девках — в результате был вызван ею на поединок и убит. Той, кто сделала это, и была Мутара. Таким образом, будучи около двадцати лет от роду, она «‎унаследовала»‎ звание Владычицы, пусть даже непризнанной — таких в те времена было немало, а прагматичные нигонцы пеклись больше о реальной власти, чем о признании ее кем-то. Первоначально Мутара почти не выделялась среди прочих лордов средней руки и даже не устраивала набегов на земли соседей — что воспринималось последними, как признак бездарности или «‎женской мягкости»‎. На деле же она, вероятнее всего, копила силы и выжидала подходящего момента, чтобы нанести незадачливым соперникам сокрушительный удар. Но прежде, чем это успело произойти, ей выдалась лучшая возможность — очередное вторжение во владения Орвальда, начатое лордами Пруэтом и Каомамом, неожиданно увенчалась успехом — и молодая завоевательница поспешила вмешаться в эту войну. Опять же, первое время Мутара мало чем отличалась от двух других претендентов, а их общий успех казался не их собственной заслугой, а смертельной ошибкой утратившего хватку владыки. Орвальд давно уже не исполнял своих прямых обязанностей — его подданные защищали себя сами, используя его знамя как эмблему уже устоявшегося альянса. Когда же их сил оказалось недостаточно, чтобы дать отпор трехстороннему вторжению, а помощь от Владыки не пришла, они запоздало поняли, что за их присягой не стоит ничего, кроме традиции — и многие города объявили себя независимыми, чтобы не платить дань, а другие и вовсе открыли ворота перед захватчиками, предполагая, что молодые лорды лучше смогут их защитить... Словом, империя Орвальда рушилась сама собой, а Мутара и остальные лишь пытались урвать себе кусок побольше. Затем выяснилась причина бездействия Первого Владыки — как оказалось, он уже несколько лет посылал экспедиции в Глубокие Пещеры — малоисследованный регион Нигона, расположенный на границе его владений — а теперь и вовсе оставил столицу и лично отправился туда, забрав большую часть армии. Здесь стоит сказать немного о самих Глубоких Пещерах. По сути это была просто еще одна система туннелей с такими же троглодитниками, королевами и кланами, как и весь остальной Нигон — просто там не было выходов на поверхность, из-за чего обитатели этой части страны имели возможность сообщаться с внешним миром лишь через другие регионы — население которых далеко не всегда было гостеприимно и расположено к торговле. И все-таки Глубокие Пещеры были частью Нигона — когда-то. Они участвовали в войне с королевой Гофолией и поддерживали верные медузам кланы против захватчиков-минотавров. Но по мере того, как вся остальная страна оказалась поделена между Подземными Владыками, Глубокие Пещеры отдалились от Верхних. Мало кто из героев-иноземцев забирался так глубоко — да их там и не ждали. Более того, расположение туннелей в этой области было таково, что практически все пути в Глубокие Пещеры пролегали через земли, где платили дань Орвальду — пока еще запретные для остальных Владык. Все это давало старому лорду огромные преимущества — он мог расширять свои владения, не тревожа конкурентов, да еще и был практически единственным, кто обладал такой возможностью. Однако со свойственной ему безответственностью он большую часть жизни просто игнорировал существование Глубоких Пещер, а когда все-таки обратил на них внимание, то пошел не за территориями и новыми подданными. Целью Орвальда был древний город драконов, расположенный еще глубже, чем сами Глубокие Пещеры. Такие города — памятники первых веков Эры Молчания, когда чудовища безраздельно властвовали над миром — встречаются повсеместно в Антагариче и Энроте, но в Нигоне их особенно много. Троглодиты радостно принимали в качестве своего повелителя любое существо, а особенно большое и чудовищное, и вдали от героев-рыцарей и воинственных варваров драконы чувствовали себя вольготно. За сотни лет до появления первых нигонских городов драконопоклонники возводили для своих господ прекрасные подземные чертоги, многие из которых обитаемы до сих пор — и тот, что располагался в самых глубинах Нигона, был, если верить легендам, поистине величественен и огромен. Там — опять же, по легенде — хранился сосуд с кровью самого Отца Драконов — прародителя всех крылатых чудовищ. Эту-то кровь и желал заполучить Орвальд, уверовавший, что испив ее, сам сможет превратиться в дракона. По меньшей мере два года его подданные копали, продирались через заросшие плесенью туннели, основывали новые города, ввязывались в войны с местным населением — все чтобы добраться до заветной драконьей утопии. И естественно, эти экспедиции требовали неимоверного количества ресурсов — как человеческих, так и просто-напросто денег — потому к настоящему времени незадачливый Владыка, даже если бы захотел защитить свою страну от вторжения, уже не мог себе этого позволить... Лорды-захватчики отреагировали на эти известия по-разному — двое из них принялись укрепляться на занятых территориях, пытаясь попутно воевать между собой — словом, вели себя, как обычные Подземные Владыки. А вот Мутара устремилась в погоню за Орвальдом. И здесь кроется первая большая загадка ее истории. Орвальд был безумен, как и его замысел. Уж точно не он первый из старых чародеев, чуя страх перед приближающейся смертью, попытался найти мистическое средство для ее избежания — и его способ даже не был самым оригинальным. Взять Безумного Агара или Этрика Бракадского — оба в молодости были выдающимися колдунами, достигшими небывалых свершений — но под старость лет превратили себя в чудовищ и встретили самый жалкий конец. Мутара, однако, была молодой женщиной и совершенно не обязана была следовать этому старческому безумию. Но отчего-то она поверила, что затея Орвальда может сработать, и сочла необходимым его опередить... Либо она знала что-то, чего не знаем мы, либо действовала по наитию, и ей в самом деле очень повезло. Но самое удивительное в этой истории то, что когда она смогла пробиться к сосуду с Кровью Дракона первой и испила из него, то действительно стала драконом. И вот мы подходим ко второй загадке Драконьей Королевы — как это у нее получилось? Все исследования ученых магов, произведенные как до того момента, так и после, соглашаются в том, что это не должно так работать. В конце концов существовало больше одного сосуда с драконьей кровью, и с древнейших времен ей приписывали магические свойства, так что герои пользовались ею и получали какие-то силы... но никто ни разу не превратился в дракона. За преображением Мутары последовало огромное количество попыток ему подражать — и ни одна не увенчалась успехом. Так в чем же была разница между всеми этими людьми и Мутарой — и была ли Мутара вообще человеком? Еще до ее превращения многие замечали ее необычную связь с драконами. У других Подземных Владык драконы были редкостью — секретным оружием, имевшемся в количестве пары особей на армию — так что само их наличие подтверждало право их хозяина на верховную власть. Один лишь Орвальд благодаря своим несметным богатствам мог позволить себе армию из десятков красных и черных драконов — и то эти звери выращивались годами и доставлялись со всех концов его необъятных владений в столицу, так что он никогда не использовал их на поле боя до тех пор, пока Мутара не пришла за его головой... Но каким-то образом молодая и небогатая владычица смогла соперничать с ним в битве драконов — то, что у других заняло годы, она делала с необыкновенной легкостью, и чудовища будто сами выползали из недр земли, чтобы служить ей. Кто-то считает, что источником силы Мутары была поддержка ковена ведьм или даже нескольких. Другие идут в своих теориях дальше, говоря, что она была зачата драконом в человеческом облике или даже что в ней воплотилась душа самого Отца Драконов, желавшего вернуть себе тело... Ничему из этого нет подтверждений. Несомненно одно — дракон, не красный и не черный, а будто совмещающий в себе несколько пород и наделенный силой управлять своими сородичами — властью настолько великой, что ни золотые, ни черные драконы не могли противиться воле Мутары, даже находясь от нее на огромном расстоянии — не говоря о том, чтобы биться с нею лицом к лицу — появился и стал править Нигоном. И вот третья загадка — даже с учетом всего вышесказанного, почему ей это удалось? Великие чудовища существовали и до этого — был сам Отец Драконов, были древние титаны — но никто из них не правит миром или какой-либо существенной его частью. Числом или героизмом своих отдельных представителей смертным всегда удавалось дать чудовищам отпор — и уж тем более это могли сделать в Нигоне, где были мантикоры, успешно соперничающие с драконами в дикой природе, где многие герои и Владыки были исполинскими быками, вполне способными бросить вызов дракону один на один, где создавались самые разрушительные заклинания, стиравшие с лица земли целые города... В конце концов, миллионы троглодитов — сила, победившая Гофолию, Ребекку и всех прежних тиранок — почему не дала отпор этой? Не дала и не пыталась — и на эту загадку, в отличие от двух предыдущих, мы попытаемся все-таки дать ответ. Первой из причин успеха Мутары были ее выдающиеся подчиненные. Понятно, что могучая королева-дракон привлекала к себе внимание, и в ее тени даже самые выдающиеся таланты сподвижников рисковали остаться незамеченными — но все же рядом с ней бились многие военачальники, способные сделать себе имя самостоятельно. Первым следует назвать Миаха, прозванного впоследствии маршалом Нигона — один из младших сыновей Орвальда, он предал своего отца, от которого не надеялся уже получить наследство из-за огромной конкуренции, ради службы Мутаре. Именно он был оставлен ею на воеводстве, пока она разыскивала Кровь Дракона — и вынужден был сдерживать натиск чуть ли не всех Подземных Владык разом, показав себя прекрасным полководцем по нигонским меркам. Другим преданнейшим сторонником Королевы Драконов стал Аламар, освобожденный ею из заточения, еще пока она была человеком. Старый колдун присягнул ей, как некогда Арчибальду — то ли разглядев ее талант, то ли просто желая купить службой себе жизнь. Так или иначе, он служил Мутаре верой и правдой, а в скором времени к ее лагерю примкнул и лорд Слейер, вновь воссоединившийся со своим хозяином. В прошлом эти двое не смогли составить достойную конкуренцию Орвальду, но теперь у них была другая задача, с которой они отлично справились. Военные успехи сподвижников Мутары перестают казаться такими уж удивительными, если вспомнить, что два из четырех главных участников Войны за Энротский престол были среди них. Доморощенным воеводам Подземных Владык, несмотря на численное превосходство, нелегко было справиться со столь выдающимися героями — тем более один из них мог оживлять другого, а объединив свою мощь со знанием реалий подземной войны генерала Миаха, они стали непобедимы и неуловимы... Второй причиной, возведшей Мутару на трон, стала вера — вера темных, диких троглодитов в Великую Королеву, которая придет и подчинит себе всех... Мы говорили уже о том, что тоска по твердой руке была свойственна жителям Нигона в целом — но в Глубоких Пещерах эти настроения были еще сильнее. Кто-то из летописцев сказал: «если бы королева Гофолия родилась не в наземном клане, а в Дальних Пещерах, ее царствованию не было бы конца» — и такое предположение может быть недалеко от истины. Обитатели самых глубинных недр, прозванные «адскими троглодитами» по причине близости их жилищ к бездне, жили по старым законам, как их предки сто и тысячу лет назад, поклоняясь своим королевам и драконам. Верховным органом власти в этих краях был жреческий совет, на котором жрицы-медузы, бывшие также королевами своих кланов, собравшись без троглодитов и служанок, решали, как правильно жить их подданным. Естественно, жителей Верхнего Нигона здесь звали еретиками и богохульниками за то, что те оставили праведные пути и стали служить людям и тельцам. И вот пришла Мутара, совмещавшая в себе разом два качества, делавших ее богиней в глазах и прочих органах подземных жителей — она была королевой и драконом. Владычица клана Клыка Летучей Мыши — одного из самых могущественных в Глубоких Пещерах — первой склонилась перед ней, когда величественная драконица проломила крышу ее дворца. Этому примеру быстро последовали королева Адасса из Чилвотера и прочие — а жреческий совет провозгласил Мутару «Королевой Королев и владычицей Глубинного царства». Медузы целовали ей хвост и молили о разрешении править своими же кланами от ее имени — она же с удовольствием приняла их присягу и согласилась стать их мессией — и недаром, ведь взамен она приобрела не просто несколько городов и несколько сотен тысяч подданных. То были фанатичные последователи, не заинтересованные в служении другим Владыкам — в хаотичном Нигоне 1160го года, испытывавшем глубочайший кризис власти, такая преданность дорогого стоила... Подземные Владыки только-только вытеснили войска Мутары с занятых в прошлом году территорий и готовились праздновать победу — но она не нуждалась более ни в землях Орвальда, ни даже в своих собственных, а просто основала новую империю со столицей в Бэтфанге и приготовилась оттуда завоевать весь Нигон. Воздав должное ее последователям, пора сказать и о талантах самой Мутары, внесших несомненный вклад в ее победы. Еще будучи военачальницей на службе у Рорика, она отказалась от использования «нигонской доктрины» — заработавшей Подземным Владыкам недоброе имя тактики подавления противника численностью — в пользу нанесения стремительных ударов небольшими отрядами, которые зачастую возглавляла сама. Неизвестно, двигала ли ею забота о жизнях солдат или просто ее господин не давал ей достаточных сил и тем вынуждал действовать таким образом — но даже когда она сама стала Владычицей, ее решения отличались теми же рискованностью и смелостью. Говорили даже, что в Нигоне появился не просто очередной жадный до власти завоеватель, а подлинный герой... конечно, так было лишь до тех пор, пока она не превратилась в дракона — после же этого ей стали приписывать самые невероятные злодейства, начиная от сожжения троглодитников забавы ради и вплоть до того, что она якобы пожирала своих пленников живьем. Всему этому есть немало письменных свидетельств — вполне возможно, ложных — но это запросто может быть и правдой. Слишком немногие видели Королеву Драконов лично и ушли живыми, рассказы же тех, кому это удалось, противоречивы и не вызывают доверия. А вот что может поведать о ней куда более убедительно, чем любые слова — так это ее победы. Как только она получила в свое распоряжение драконов, вводимые ею тактические новшества перешли на новый уровень. Вербуя троглодитов тысячами, Мутара тем не менее никогда не вела их в бой, оставляя под началом своих подручных — сама же воевала только лишь силами своей гвардии, представлявшей из себя стаю драконов всех мастей, число коих колебалось в разные годы от пяти до пяти сотен. Мобильная, неуловимая армия, неуязвимая к большинству видов оружия и магии — у нее не было ни тыла, ни резерва — лишь единый кулак огнедышащей силы, внезапным ударом сметающий любые преграды. Сражения длились по паре минут и заканчивались быстрее, чем проигравшая сторона понимала, что они начались — такого никогда раньше не было и никто не знал, как этому противостоять. Здесь мы плавно переходим к четвертой причине ее триумфа — последней и главной, как нам кажется. То были сами драконы — и то, как к ним относились в Нигоне. Священные чудовища и символ верховной власти — но также и оружие последней надежды, которое каждый Владыка держал при себе, надеясь в отчаянный час если не спастись с их помощью, то хотя бы забрать покушавшихся на свою жизнь с собой. Мутара же подчиняла драконов себе — и чтобы победить ее, нужно было, по логике, отослать всех своих драконов подальше и положиться на силу других монстров — но действовать по этой логике могли далеко не все. Воевать с драконами, не имея своих драконов, было страшно, помимо всего прочего — многие же из Владык пытались еще и продемонстрировать свое величие, выставив против Мутары еще большую армию драконов, чем имела она сама — и были в итоге своими же драконами убиты, когда те попали под ее власть... Даже те, кто все понимал, не решались просто бросить все силы на гвардию Мутары и уничтожить ее — опять же потому, что она состояла из драконов. Многие из этих драконов были «украдены» у тех же самых Владык — или у других, но в любом случае никто не хотел их убивать. Все хотели убить Мутару и завладеть ее армией — в идеале же еще и превратиться в дракона, как она, испив ее крови — что скорее всего было невозможно, но завистливые военачальники верили в то, во что хотели верить. В результате вся война превратилась в охоту на нее — и она, как величайший хищник из когда-либо ступавших по земле, победила в этой охоте. Участь, которую Подземные Владыки готовили ей, постигла в итоге их — она убила их и забрала их драконов себе, создав величайшую армию в истории. Затем пришла очередь тех, кто не успел принять участие в «охоте»... Самые удачливые и умные успели сдаться — в их числе Шакти, Лорелей, Аджит — Мутара отобрала у них всех драконов и яйца и обложила данью, включавшей, помимо золота, невероятные объемы серы на прокорм ее гвардии. Другие лорды — такие, как Синка и Сандерфист — решили бороться до конца и были уничтожены. Ушла эпоха Великих Владык — и даже легенды старых лет пали, все же, кто уцелел, были унижены до звания рабов и никогда бы уже не смогли отмыться от этого позора. Подземное царство не прощало поражений — лишь непобежденный мог быть его повелителем... а Непобежденная осталась теперь только одна. И в Нигоне настал мир.