Пионы.

— Оксан, это выглядит смешно... — Антон разглядывал себя в зеркале в туалете. — Тош, лучше так, с чем с фиолетовой кляксой. А теперь марш работать! — девушка, улыбаясь, пихнула Антона в плечо. Тот невесело улыбнулся, но пошел за кассу. Он открыл камеру телефона и улыбка совсем сошла на нет. Цвет чуть темнее его, да и синяк все равно видно. Плюнув на это дело он открыл инстаграм и ждал клиентов. День прошел как обычно, правда на лице многих клиентов читался вопрос: «его что, побили?». Домой Антон шел в тишине, даже машины особо не проезжали. Только где-то вдалеке проезжала машина скорой помощи. Холодный ветер забирался под кожу Антона. Он пожалел, что не надел теплую куртку. До дома оставалось всего ничего, а пальцы уже совсем заледенели и кажется, перестали слушаться. На улице, возле магазина стояла небольшая кучка подростков, очень яростно что-то обсуждая. Они разговаривали шепотом, но было легко догадаться, почему они спорят. Не продали алкоголь. Антон как можно быстрее забежал в магазин, не желая сталкиваться с подростками, а уж тем более по их просьбе покупать пивас. Он посмеялся над ними в голове, а сам пошел в отдел с алкоголем. Вспомнились школьные времена, когда он так же покупал себе и друзьям пиво. За счёт высокого роста и вечно уставшего, угрюмого лица ему продавали, но не всегда. И каждый раз он шел в богом забытые комочки, трясясь, как осиновый лист. Не дай бог мама тогда узнала бы... Хотя сейчас он отдал бы все, что у него есть, лишь бы ещё раз услышать ее голос. Ладони начало колоть от холода, когда Антон взял бутылку холодного пива. Побыстрее закутав одну руку в рукав, он перехватил бутылку, а другую руку засунул в карман. Как раз деньги достанет. Уже выходя из магазина, в дверях он столкнулся с мужчиной. Хотел было уже наехать, но даже не оглянулся на него. — кажется, я что-то постарел. — Антон грустно посмотрел на темно-синее небо. Сентябрь — странное время. То жарко, то холодно. Везде какая-то суета, школьники, студенты... — раньше же всегда лез в перепалки. А щас чё, Шаст? Совсем ебу дал? — разговор сам с собой на улице был не самой хорошей идеей. Во-первых, он мог застрять так на долго, во-вторых — тут везде люди. Подумают, сумасшедший сбежал из психушки. Антон пошел домой, пока не отмерзли ещё и его ноги. Дом — это там, где тебе хорошо, а не там, где красиво. Поэтому он привык к своей крохотной квартире без должного ремонта. Старая, советская. Прям как в детстве. В нос ударил запах свежего хлеба с маслом, варенья и... Чего-то горелого. Не помнится, чтобы он в детстве ел что-то такое, или это уже не воспоминания? Со скоростью света он побежал на балкон, бросая пакет со стеклянной бутылкой пива на пороге. Конечно, он ничего не обнаружил, но запах все равно был, так что поводов волноваться стало ещё больше. Выглянув в окно Антон опять ничего не увидел. Ни намека на пожар или что-то такое. На утро он узнал от соседки, что пожар был на этаж ниже. Неприятный запах стоял везде: в подъезде, в соседних квартирах и даже на соседних этажах, на улице. Антон так крепко спал, что даже не услышал, как приехали пожарные и скорая помощь. Из-за чего случился пожар он не узнал, потому что попросту не хотел слушать. Вот опять он опаздывает на работу, да что ж такое! Ещё соседка задержала. Оксана точно убьет его в один прекрасный день. *** Голова Арсения готова была лопнуть. Дома он не мог уснуть, особенно, когда Настя так нежно прижималась к его спине. Ее прикосновения начали отталкивать. На работе постоянно клевал носом, уже успели сделать выговор. Домой приходить не хотелось от слова совсем, все чувства смешались в один большой клубок ниток, и Арсению просто хотелось потянуть за торчащую ниточку, чтобы все чувства распутались. Но если он дернет за эту ниточку, они запутаются ещё сильнее. Остаётся один вариант — сжечь. В дверях магазина он врезался в парня, хотел было извиниться, но тот уже ушел на приличное расстояние. Арсений кажется узнал его, но не стал заморачиваться и пошел закупаться. Каждую секунду он думал о Насте, думал, как теперь себя вести, что делать со своей обидой. Дни начали сливаться в одно. Арсений искал повод подольше не появляться дома, задерживался на работе, ходил с друзьями по клубам, иногда ходил один. Наконец эта страшная мысль — расставание — перестала быть просто мыслью. Завалившись в стельку пьяным домой, Арсений решился. Снял свою обувь, еле доковылял до кухни, где сидела Настя. — Арсений, что с тобой? Ты что, пьяный? — девушка не на шутку разволновалась, встала из-за стола и помогла снять своему парню пальто. Тот, пытаясь связать хоть пару слов в своей голове, бездумно смотрел в пол. — Где ты был? Почему не отвечал на звонки? Арсений?... ...— где ты была? Почему не отвечала на звонки? — гуляла, — девушка икнула, опираясь о дверной косяк. — с подружками. Укол в сердце. Она врёт... — ладно, ладно, не кипишуй! — Настя смахнула руки Арсения со своих плеч. — с одним мужчиной. — она надула губы. — прости, Арсений, прости... Он начал понимать, что произошло. Пазл начал складываться в его голове, отчего сердце пропустило удар. — Господи, — она взялась за голову, как будто только что осознала произошедшее. — что я натворила, Арсюш? — теперь она ложила свои руки на его плечи. — прости, Арсюш... — Настя прижалась к его груди. Арсений обнял ее. Глаза пощипывало, в груди все ныло. — прости... ...— с друзьями пил. — Арсения вернуло в реальность. Донельзя похожая ситуация, как с Настей, но он только пил, никаких женщин, мужчин... — я хотел тебе кое-что сказать. Это... — Арсений прикрыл рот рукой. — это важно. Настя нервно улыбнулась, пытаясь понять, что происходит. Да и вообще понять сквозь этот бубнеж, что ее парень пытается ей донести. — мы... С тобой. — Опять пауза. — должны расстаться. — он улыбнулся. Настя его радости не разделила. — как это?... Арсюш, я же извинилась, ты же сказал, что все хорошо... Все так же улыбаясь, Арсений приставил указательный палец к ее губам. — а я не могу. Не могу простить. — он развел руки в стороны и пожал плечами. — не могу, понимаешь? — внутри все закипало, в груди жгло. — просто, блять, не могу! — улыбка, хоть и фальшивая, слезла с его лица. — ты — мое все, ты всегда им была... Слезы потекли по румяным щекам Насти. — Арсюш, пожалуйста... — она даже не знала, о чем его умоляла. Остановится? Уйти? Лечь спать? — нет, нет, я вс-се выскажу. Ты — он неаккуратно ткнул пальцем в ее плечо. — изменила мне. С каким-то левым хреном, а я должен просто так простить? — глаза Арсения как будто открылись. Настя стоит вся заплаканная, трясется. — Насть ... — теперь умолял он, осознав, как сильно надавил на нее. Она всегда была хрупкой, ее было легко задеть и сейчас... Что он наделал? — хорошо, я уйду. Если тебе будет так легче — я уйду. — девушка ушла в комнату, судя по всему собирать вещи, все ещё плача. — нет, подожди! — перебирая ногами Попов пошел в комнату, несколько раз больно ударяясь об стены. К этому моменту Настя уже вышла из комнаты, одетая, на плече висел рюкзак. — Насть... — прости, я пошла. Если что звони. — громко всхлипнув, девушка хлопнула дверью, покидая квартиру. Ее ключи остались висеть на вешалке в прихожей. Арсений сел на пол и закрыл лицо руками. Хотелось кричать, плакать. Но все, что он смог из себя выдавить, это тихое «нет».