***
В основном, тренировки давались Теоне неплохо. Всё же сказались два года занятий: бегать она могла пусть и не очень быстро, зато долго. Прибавилось и ловкости, и силы в мышцах. Но вот в чём Тея была безобразно плоха, так это в рукопашном бою. Первые пару «боев» с Кристой прошли легко. Девушки старательно повторяли приемы, которые им показали. Однако они совершенно не хотели друг другу навредить, поэтому дрались не в полную силу. Это не устроило Шадиса, и он поменял им напарниц. Теоне досталась Энни. Но мало кто знал, насколько хорошо она дерется. Только Райнер с Бертольдом посмотрели на девушку с сочувствием. Тея была уверена в своих силах. Она ведь тренировалась два года до этого, Давид говорил, что получается очень хорошо. Только вот настоящий рукопашный бой, видимо, мало походил на то, чем занимались в столице. По крайней мере, в этот раз Теона оказалась на земле раньше, чем увидела приближение Энни. — Тц, — девушка презрительно щелкнула языком и протянула руку.–Вставай. Тея вскочила, готовая к продолжению, но Энни уже ушла искать более подходящего соперника. — Зервас, слабо. Кирштайн, теперь ты. — Есть, сэр! — Жан подбежал к Тее. — Не переживай, я постараюсь помягче. — Не надо меня жалеть. — Девушке стало обидно, что её опять не воспринимают всерьёз. — Титаны же меня жалеть не будут! — Да с титанами и в рукопашную не подерешься… Бесполезное же занятие. Спорить с этим было бы глупо. Жан явно не хотел всерьёз драться с девушкой, но Тея уже встала в боевую стойку. — Не надо. Меня. Жалеть. — Хорошо, хорошо, как скажешь. — Парень пожал плечами. Секунда, и Теона снова валяется на земле, глотая пыль. Опять не успев понять, как это произошло. — Зервас, отвратительно. Давай еще раз. — Есть, сэр! К концу тренировки Теона чувствовала себя так плохо, как никогда раньше. Мало того, что всё тело болело от постоянных падений, так ещё и проклятая неуверенность в себе снова подняла голову. За этот день её успела повалять в земле значительная часть кадетов, а она так и не смогла победить никого. Ну, кроме Кристы, но та, кажется, поддавалась. За ужином девушки сидели в тишине. Теона снова и снова переживала свой позор, Криста боялась потревожить подругу, а Саша ела. Только Имир периодически пыталась отпускать какие-то шуточки, но на них мало кто реагировал. — И вообще, такой куколке, как ты, здесь не место. Может всё же назад, к родителям? — Имир явно задалась целью вывести девушку из себя. По крайней мере, она при каждом удобном случае намекала, что Тее лучше вернуться домой. — Последнее, чего я хочу, это попасть к родителям. — Теона старалась отвечать сдержанно, без лишних эмоций. Она никогда не любила устраивать сцен. Но их разговор всё равно привлёк внимание большей части курсантов. — Хах. Сильно. И что же твои родители такого ужасного сделали, что ты настолько не хочешь к ним? — Имир явно заготовила ещё пару колкостей. Разговор надо было прекратить любой ценой, иначе Тея едва ли смогла бы удержать себя в руках. — О, ничего такого. — Теона постаралась сохранить хладнокровие. — Они просто умерли. В столовой повисла тишина. Нет, вряд ли кого-то можно было шокировать рассказом о смерти близких людей, многие пережили это после падения стены Мария. Но то, с каким лицом Теона это сказала, и то, как она спокойно продолжила ужин… Было в этом что–то неправильное. Дикое. Даже Имир слегка растерялась. Едва ли она ждала подобной реакции. Она хотела крика, слез, скандала. Ну, чего-то предсказуемого. Остаток ужина прошел спокойно. Почему-то никому не хотелось попытаться разрядить обстановку очередной шуткой. — Тея, идем спать? — Криста обеспокоенно протянула руку подруге. — Ты иди, я хотела подышать свежим воздухом. — Хорошо, только будь осторожна, ладно? — Не переживай, я обещаю, что не пойду одна в лес. — Тея выдавила из себя что–то, отдаленно напоминающее улыбку.***
Теона сидела за стеной конюшни, сжавшись в комочек, и старалась не расплакаться. Боль от смерти родителей давно притупилась и стала фоновой, слабой, но постоянной. Иногда она усиливалась, как боль от старых травм на перемену погоды. Но так сильно не болело уже давно. Тея задыхалась от жалости к себе, от невыплаканных слез, от тоски по маме, которую помнила очень смутно, и папе, которого не видела вовсе. Ей вдруг отчаянно захотелось домой, к дяде. Он поймет, что она сейчас чувствует. Он сам чувствует то же самое. Нет. Нельзя. Она хотела повзрослеть, так что хватит цепляться за дядю. Ему тоже будет лучше, когда он перестанет видеть в племяннице сестру, которую не смог уберечь. — Мне, наверное, лучше уйти? — Райнер переминался с ноги на ногу. — Как хочешь. — Теона сама не знала, чего бы ей хотелось. Чтобы он ушел и оставил её одну, или чтобы хоть кто-то был рядом, когда ей настолько тоскливо. — Почему-то мне кажется, что это ответ с подвохом. Что бы я ни сделал, я буду неправ, да? — парень, однако, в своих действиях не сомневался. Он подошёл, сел рядом и посмотрел на Теону. –Ты хочешь помолчать или поговорить? — Не знаю. Не хочу говорить. — Тогда помолчим. И они правда сидели и молчали. И это было не то неловкое молчание, которое хочется поскорее забить пустой болтовней. Нет, это было спокойное, даже, отчасти, уютное молчание. То, которое даже жалко портить лишними словами. И всё же, рано или поздно это должно было прекратиться. Солнце уже зашло, становилось прохладно. — Надо идти спать, Тея. Завтра марш–бросок. Нужно отдохнуть. — Угу. Он молча проводил Теону до казармы и развернулся, чтобы уйти. — Райнер! — Тея схватила его за рукав куртки. Парень немного растерялся и молча смотрел, ожидая продолжения. — Я…Спасибо тебе. За то, что посидел со мной сегодня. Мне это правда было очень нужно. И ещё за вчера, я же забыла тебя поблагодарить… — Тея тараторила, не глядя Райнеру в глаза. Отчего-то ей было очень неловко. — Пожалуйста, Теона. — Он положил свою ладонь поверх её. Это было чертовски приятно. Тепло, спокойно. Защищённо. Даже как-то интимно. Но мысль о том, что вот сейчас их кто-то увидит, быстро отрезвила. — Ещё раз спасибо за все, спокойной ночи, Райнер! — Девушка быстро развернулась и юркнула в казарму. — Очень странная. — Парень ещё некоторое время и ушел, погруженный в свои мысли.***
— Итак, курсанты! Это ваш первый марш-бросок, поэтому начнем с чего попроще. Маршрут небольшой, дорога нормальная, рюкзаки легкие. Я не ставлю вам амбициозных целей. Вы не должны успеть к какому-то сроку или выполнить сопутствующую задачу. Ваша цель — доползти до финиша и не сдохнуть. Всем понятно? — Так точно сэр! –хором ответили курсанты 104 кадетского корпуса. — Марш! Толпа курсантов побежала вперед. Пока никто не рвался обгонять остальных, но это и понятно, зачем тратить силы в самом начале. Уже к середине дистанции курсанты разделятся на лучших, середнячок и отстающих. — Всего пять километров по дороге, да ещё и почти без груза. Легкотня какая-то, –Имир явно бежала медленнее, чем может. Видимо, не хотела отходить от Кристы. — И не говори. Даже как-то подозрительно. — Тея пыталась понять, что её беспокоит. — Да ладно тебе, дал старик нам отдохнуть и ладно. Что может пойти не так? Как только Тея услышала гром, она поняла, в чём был план Шадиса. Конечно, он наверняка видел тучи и учёл направление ветра. И знал, что проселочная дорога в редком ельнике хороша до первого дождя. К тому моменту, как девушки пробежали первую километровую отметку, Тея и Криста уже едва держались на ногах. Проливной дождь застилал глаза, мокрая, скользкая грязь комьями путалась под сапогами, мешая двигаться. Мгновенно вымокшие плащи облепили тела, будто пытаясь задушить. Конечно, при таких условиях даже полупустые рюкзаки казались неподъемными. Имир разрывалась между Кристой и Теей, попеременно пытаясь их подбодрить и не давая с размаху упасть в грязь, за что Теона была ей очень благодарна. Ещё километр преодолели едва ли не из последних сил. Тея хотела было упасть и сдаться, но Имир почти за шкирку дотащила ее до леса. Здесь было суше, высокие, густые деревья не давали потокам воды добраться до земли. Бежать стало легче, но умереть всё равно хотелось. Девушки немного замедлились, чтобы отдышаться. — Не раскисать. Лес почти до конца дистанции. Но на последнем километре опять придется месить грязь. — Имир ухмыльнулась. Ей будто бы и вовсе не было тяжело. — Если хотите, понесу ваши рюкзаки. — Я…Я справлюсь. — Теона старалась отдышаться. — Как скажешь, куколка. Готовы? — Побежали. — Криста, вскинув голову, посмотрела вперед. — Мы не придем последними. Группа лидеров к этому моменту, кажется, пробежала больше половины пути. Микаса с Эреном, Бертольд и Райнер, Энни и Марко. Ребята бежали настолько спокойно, будто им уже много раз приходилось этим заниматься. В середине двигался почти весь остальной поток курсантов. Ближе к концу этой группы — Имир, Теона, Криста и Армин. Он начинал забег бодрее, но выдохся и теперь с трудом поддерживал нужный темп. Микаса и Эрен, видимо, потеряли его из виду, раз не вернулись за другом. На некотором отдалении плелись человек десять отстающих. Тея не знала, кто там, но радовалась, что она не в их числе. Последний километр снова пришлось бежать под проливным дождем. Сил не было, энтузиазм тоже закончился. Девчонки бежали на автомате, стараясь не думать ни о чем. Кажется, вдалеке уже виднелся лагерь. — Чёрт! — Армин всё же упал, поскользнувшись на комке грязи. — Подъем! — Имир вернулась, схватила его за шкирку и встряхнула. — Лежать будешь в лагере, а сейчас ты должен дойти до финиша. — Я не могу. Не могу больше бежать. Оставьте меня тут. — Парень явно окончательно выбился из сил. Он даже не мог заставить себя подняться с земли. — Ну, раз ты так говоришь, ладно. Дело твоё. Пошли, я уже чувствую тепло родной казармы. — Мы не можем его бросить! — Криста снова смотрела на девочек глазами, полными слез. — Имир, ты же не бросила нас с Теоной, хотя мы явно тянули тебя назад. — Скажешь тоже, не бросила. Сдались вы мне. — Имир, кажется, смутилась. — Армин, я понимаю, как ты устал. Я хотела лечь и умереть ещё в начале дистанции. — Теона подошла к парню и наклонилась над ним.– Но сдаться сейчас — это глупо. Мы ведь уже почти добежали. — Но если я не могу? — Можешь. Давай, есть силы спорить — найдешь и силы бежать. Или идти. Или ползти. — Тея протянула ему руку. К счастью, Армин и правда смог собраться с силами и дойти до конца дистанции. Эта задержка, правда, сместила всех четверых почти в самый конец списка. Из тех, кто добежал, они пришли последними. Шадис даже обошёлся без оскорблений. Видимо, вывалявшиеся в грязи и выдохшиеся, они и так представляли собой достаточно жалкое зрелище. — Приводите себя в порядок. — Есть, сэр! — Ну вот, из-за меня ещё и вы пришли последними. — Армин явно чувствовал себя виноватым. — Ага, из-за тебя. Так что ты нам должен. Помни это. — Имир, кажется, вовсе не была расстроена проигрышем. — Криста, Тея, пошли мыться. Вы на свиней похожи. — Да ты не лучше нас! — Теона задохнулась от возмущения. — Так я об вас и испачкалась. Переспорить её не представлялось возможным. Особенно сейчас, когда сил на разговоры не было. — Армин, какая разница, какими по счету мы пришли? Шадис же сказал, цель — дойти до финиша. И мы это сделали. — Теона надеялась, что ее голос звучал убедительно. — Да, наверно ты права. Спасибо вам за помощь. Без вас я бы не справился. — Ну хорош в благодарностях рассыпаться. — Имир схватила Кристу за руку и потащила в сторону казармы. Тея поплелась за ними, махнув рукой Армину. И правда, надо постараться привести себя в порядок, пока никто этот позор не увидел. А главное, поскорее переодеться в сухую одежду и согреться. Не хватало еще заболеть.***
Предосторожности не помогли. Хоть все девушки в казарме и не были слабыми и изнеженными, хоть они и были закалены, заболели все. Легче всех отделались Микаса и Энни. Что было логично, они провели под проливным дождем меньше всех времени. Девушки обошлись насморком. Тея, благодаря работе в госпитале, вообще редко болела, поэтому и сейчас перенесла всё достаточно легко, по крайней мере без температуры. А вот Саша, Имир и Криста слегли с жаром. Тея металась между ними все утро, меняя компрессы, принося теплые травяные отвары и пытаясь их как-то приободрить. Сначала она попыталась было сунуться к местному медику. Но тот сказал, что он больше по травмам, а уж с простудой курсанты и сами могут справиться. Дал ей жаропонижающих порошков и велел следить, чтобы больные пили побольше. Тее оставалось только радоваться, что она успела набрать хоть каких-то трав. По крайней мере, сможет смягчить жуткий, будто лающий кашель Кристы. К счастью, тренировок в этот день не было. Шадис сжалился над сопливыми кадетами и дал им прийти в себя. Уже к обеду девочки смогли встать с кровати и доползти до столовой, а вот Тея валилась с ног от усталости. Она вяло ковыряла ложкой что-то похожее на суп и смотрела куда-то в стену. — С тобой точно все хорошо? — Криста, у которой едва нашлись силы сидеть, продолжала беспокоиться за остальных. — Тея, ты ничего не ешь. Так же нельзя. — Действительно, куколка. Вот откинешься ты с голодухи, и кто нас лечить будет? –Имир уже совершенно не выглядела больной. — А, да… Всё нормально, я просто задумалась. — Тея схватила кусок хлеба и с преувеличенным энтузиазмом принялась за еду. Девушки не стали донимать её расспросами. То ли от усталости и правда поверили, что всё хорошо, то ли решили быть вежливыми. После обеда Имир упросила Тею пойти всем вместе прогуляться, подышать воздухом. Теона повозмущалась, но больше для вида. Всё же, лежать целый день в душной казарме с другими больными тоже не очень то полезно. — Ну хорошо. Пойдем к тренировочной площадке. Там сейчас вряд ли много народу, можно будет спокойно посидеть. — Я-то думала, мы в лес пойдем, — Саша мечтательно закатила глаза, — я там такие кусты с малиной видела… — Да ты же только что поела! — аппетит Саши скорее радовал Теону. Выздоравливает. — Но это же малина… — Никакого леса. — Тея попыталась сделать строгое лицо. — Ну ла-а-а-адно, — Саша пожала плечами и первая пошла в сторону площадки. Ожидания Теоны не оправдались. Народу было, конечно, меньше, чем обычно. Но все равно многие решили не тратить время зря. Некоторые разбились на пары и отрабатывали приемы рукопашного боя. Кто-то бегал, пытаясь улучшить технику. Другие отжимались или подтягивались. Среди всего этого Энни ходила с серьезным лицом и делала вид, что тоже тренируется. — Да это прям мечта. — Имир плюхнулась прямо на землю, не заботясь о чистоте одежды. — О чем ты? — Ну сидеть и смотреть, как другие работают. — Не знаю… Я чувствую себя как-то неправильно. — Теону и правда почему-то смущало происходящее. — Что, куколка дерущихся мужиков испугалась? — Имир, как всегда, попыталась свести все в шутку. — Да я не об этом. Я не привыкла отдыхать, когда остальные чем-то заняты. Мне кажется, что я недорабатываю. Что я ленюсь. Что есть столько дел, которые надо сделать, а я вместо этого просто сижу, и это стыдно, и плохо, и… — Тея окончательно стушевалась. Она не привыкла так откровенно говорить о том, что чувствует. — Ты что, совсем не отдыхаешь что ли? — Ну я сплю. И читаю, когда время есть. — Теона. — Имир впервые, кажется, обратилась к девушке так серьезно. — Ты читаешь медицинские справочники. Я видела. Это учеба, не отдых. — Но как я могу тратить время на ерунду, когда я ещё столько всего не знаю и не умею?! — Дура. Помрешь от переутомления. И на твоем памятнике напишут «Зато она не тратила времени на ерунду». Повисла неловкая тишина. Тея понимала, что её подход неправильный. Но по-другому не умела. Дядя был таким же: загонял себя на работе, спал по несколько часов в день, ел когда придется. Но разве это не любовь к своей профессии? Разве тому, что ты делаешь, не нужно отдаваться полностью, без остатка? Как можно отдыхать, когда вокруг столько людей нуждаются в помощи? Однако, сказать это вслух Теона не решилась. Возможно, боялась, что сама поймет, как фальшиво и натужно это звучит. В глубине души она сама знала, что всем помочь не сможет, как бы ни хотелось. Но заставить себя это принять не могла.