Одуванчики

            К счастью, Криста достаточно стоически перенесла все произошедшее. Успокоительное понадобилось только в первый вечер, чтобы девушка смогла заснуть. Наутро она уже была, как всегда, весела.       Теона планировала выбраться в лес, пополнить запасы. Всё же, пусть Криста и обходилась без серьёзных медикаментов, успокаивающий чай, с мелиссой, ей бы не повредил. Да и Шадис обещал очередной забег по лесу, а значит простуд и лёгких травм не миновать. Лучше быть готовой ко всему.       Имир хотела было увязаться с ней, но Тея видела, как ей на самом деле не хочется оставлять Кристу одну. Поэтому, она сказала, что прекрасно справится сама. Тем более, окрестный лес и правда был неплохо изучен ей.       Итак, после всех тренировок и ужина, когда большинство курсантов разбрелись кто куда, Теона снова пошла в сторону прохода на свободу.       Однако, там девушку ждал сюрприз. Райнер с Бертольдом уже выкрутили последний гвоздь и снимали доску.       – Теона, привет! Что ты тут делаешь? – Бертольд неловко вскочил, пытаясь спиной прикрыть дыру в заборе. Будто бы действительно забыл, что они уже встречались снаружи, а значит, девушка точно знает, где выход.       – Видимо то же, что и вы. – Тея приветливо улыбнулась. – Собираюсь прогуляться в лесу.       – Одна? – Парень обеспокоенно посмотрел сначала на Тею, потом на Райнера.       – Ну да. А что такого? – Теона уже готова была огрызнуться. Неужели опять начнется чтение морали про опасность?       – Да нет, ничего. Только возвращайся пораньше, а то этот опять будет ждать, пока ты дойдешь до казармы и снова не выспится. – Бертольд ухмыльнулся, пнул друга локтем в живот и проскользнул за забор.       – Это он о чем? – Тея вопросительно посмотрела на Райнера.       – Да ни о чем, чушь всякую несет, это ж Бертольд, он такой… – На секунду показалось, что парень покраснел. Впрочем, наверняка дело было в освещении. – Но ты же ненадолго, да?       – Ага.       – И с тобой точно не нужно?       – Абсолютно.       – Хорошо. Тогда я пойду. – Райнер вылез через забор и пошел за Бертольдом. Когда Теона пошла в противоположную сторону, он на секунду задержался, чтобы запомнить направление.

***

      Нужные травы Теона собрала быстро. Но ей захотелось посидеть еще немного в тишине, отдохнуть от постоянного шума.       Полянка, на которой она обычно собирала ромашки, успела порядком надоесть девушке. Поэтому, Тея решила пройти чуть дальше, в поисках более приятного места. И не пожалела.       Поблуждав совсем немного по лесу, она вышла к чудесному небольшому озеру. Правда, от желания посидеть в тишине пришлось отказаться. С другой стороны озера стояли Райнер с Бертольдом, и они явно заметили девушку.       Райнер, обсудив что-то напоследок с другом, двинулся в сторону Теоны. Бертольд же, махнув ей рукой издалека, ушел обратно в лес. Странный он.       – Я думал, ты уже в казарму вернулась. – Парень, однако, не выглядел расстроенным.       – Решила прогуляться.       – Тебе может помочь с чем?       – Спасибо, но я уже все собрала. – Тея потрясла перед ним сумкой. – Хотела просто немного здесь посидеть.       – Я не помешаю?       – Райнер, если ты переживаешь, что я утону, или заблужусь, или упаду и сломаю себе что-нибудь, то не стоит. – Теона по привычке начала было заводиться, но почти сразу успокоилась.       – Может, мне тоже просто хочется здесь посидеть?       Ответить на это было нечего. Тея закатила глаза и пошла искать то самое, идеальное место.       Оно нашлось быстро. Огромное, поваленное дерево, с целой россыпью ярко–желтых одуванчиков вокруг. Тея аккуратно прошла, стараясь не повредить ни цветочка, и села на бревно. В глазах защипало и девушка начала шмыгать носом.       – У тебя аллергия на них что-ли? – Райнер посмотрел на нее с недоумением. – Может, тогда отойдем подальше?       – Нет-нет, все хорошо. Я останусь тут.       – Ну ладно. – Парень сел на дерево рядом с ней.       Какое-то время они сидели молча. Теона погрузилась в воспоминания, а Райнер просто время от времени беспокойно на неё поглядывал. Потом она снова начала всхлипывать, и парень, немного помявшись, прижал ее к себе.       – Я в порядке.–Жалобным голосом пропищала девушка. Но вырываться не стала. – Просто вспомнила маму.       Райнер молчал и ждал. Он подумал, что спрашивать ни о чем не стоит. Если Теона захочет – она расскажет. Так и произошло.       – Я мало что о ней помню. Она умерла, когда мне было два года. Эпидемия. Одно из немногих воспоминаний: как мы сидели на каком-то лугу, и она плела для меня венок из одуванчиков. И рассказывала сказку.       Тея прищурилась, глядя вдаль. Задумалась, вспоминая что-то.       – Про одуванчики. Она так любила эти цветы, что даже сама про них сказку сочинила, представляешь? Еще когда была ребенком. Дядя мне ее много раз пересказывал.       – Расскажешь? – Шёпотом попросил Райнер. Почему-то это казалось ему таким личным.       – Ох, постараюсь вспомнить. Ты только не смейся, ладно?       – Обещаю, не буду. – Парень аккуратно погладил ее по волосам.       Давным-давно, в огромном и свободном от титанов мире, жили были Юноша и Девушка. Она была прекрасна, как солнечный свет. Тонкая как тростинка. С золотой косой толщиной в руку, голубыми глазами и смехом звонким, как переливание колокольчиков. Он был красив: худощавый, с бледной кожей и тонкими, музыкальными пальцами. А когда тот пел, даже птицы замолкали, чтобы послушать.       И конечно, они любили друг друга. И были самой красивой парой. Где бы они не появлялись, все смотрели и радовались. Почти все.       Колдунья, живущая на отшибе, была влюблена в Юношу. Но тот, конечно, не видел никого, кроме своей любимой. И сколько бы не пыталась та привлечь его внимание, ничего не получалось.       Не выдержала тогда Колдунья, подошла к влюбленным и сказала, что будет Юноша или с ней, или ни с кем. Конечно, он отказался. Колдунья засмеялась жутким смехом, и тут же раздался гром. Тучи заволокли небо. И закричала Колдунья, что проклинает она их обоих. Что силами, подвластными ей, отправит она Девушку в далекие-далекие края, где Юноша никогда не сможет ее найти.       И налетел ветер, и унес Девушку. Тучи тотчас рассеялись, и Юноша понял, что стоит один. Ни его возлюбленной, ни Колдуньи рядом не было.       Опечалился он, но руки не опустил. Всего пара дней понадобилась, чтобы Юноша собрался в дальний путь, искать любимую. Сел он на коня и уехал, ни разу не обернувшись.       Много лет искал он Девушку. Заезжал в каждый город, в каждую деревеньку, и всюду внимательно смотрел. Он переплывал моря, переходил пустыни и забирался в горы. Приходилось и сражаться. За время странствий он оброс мышцами, кожа его загорела, а руки огрубели от постоянной работы. Он изменился как внешне, так и внутренне.       Юноша стал сильнее, решительнее. Он почти перестал шутить и редко улыбался. От его былой деликатности не осталось и следа. И все же, несмотря на трудности, Юноша продолжал искать.       А тем временем Девушка ждала, в далекой-далекой стране. Она знала, что любимый придет за ней. Шли годы и она менялась. Она обрезала косу, чтобы не мешала работать. Волосы выгорели на солнце, став почти белыми. Кожа от постоянного жара шелушилась, руки огрубели да и вся фигура потяжелела.       Девушка почти не смеялась. Она все так же была добра и любезна, но внутри неё поселилась тоска. И все же, Девушка продолжала ждать.       В тот день, когда они наконец-то встретились, они прошли мимо друг друга, даже не посмотрев. Оба слишком изменились, и не смогли друг друга узнать.       Юноша почти было сел на коня, чтобы уехать, как вдруг мимо пробежала стайка девушек с венками из полевых цветов. И одна из их, пробегая, надела цветок на голову Юноше. Тот застыл, не понимая, что делать дальше. Венок казался ему таким чуждым, непривычным…       Зато коню цветы были очень по вкусу. И в тот момент, когда конь стянул венок с головы Юноши, Девушка вдруг рассмеялась своим смехом, звонким как колокольчики.       И Юноша тотчас её узнал. Он бросился к ней и застыл в нерешительности. Юноша понимал, что она не узнаёт. И тогда он запел.       Он пел песню, которую пел ей сотни раз до этого. И Девушка осознала, бросившись к нему в объятья.       Всю ночь они разговаривали. Да, между ними пролегла пропасть из прожитых поодиночке лет, но и любовь их ещё не угасла. И пусть оба они изменились, каждый в душе хранил что-то от прежнего себя. И этого было достаточно, чтобы любовь снова расцвела.       Они вернулись домой и прожили вместе еще много счастливых лет. Колдуньи уже давно не было в их городе, она куда-то исчезла, прокляв влюбленных. Поэтому их счастью ничего не угрожало. И умерли они от старости, почти в один день.       После смерти Девушки на ее могилу пришла Колдунья. И долго просила прощения. И плакала. Пока не налетел ветер и не унес ее в далекие края.       А на могиле Девушки появились маленькие, ярко-желтые цветочки. Их становилось все больше, а луну спустя они вдруг изменились: стали круглыми и белыми. Их семена разнесло ветром по всей земле, и теперь в любом уголке можно найти эти цветы.       После этого они еще какое-то время просидели молча, обнявшись. До отбоя оставалось еще около часа, и возвращаться в казарму совсем не хотелось. Хотя надо было.       – Думаю, пора идти. – Тея первая смогла собраться с силами. – У девочек и так будет куча вопросов.       – Пойдем. – Райнер встал с бревна и галантно подал руку Теоне. Та от помощи не отказалась.       Путь до лагеря они прошли быстро, болтая о всякой ерунде. Чтобы развеселить Тею, Райнер даже рассказал о том, в каких странных позах спит Бертольд и как они всей казармой предсказывают по нему погоду.       Теона хохотала до слез, представляя эту картину.       Уже в лагере, возле забора они долго стояли рядом, не решаясь сказать что-то. Но и разойтись так просто не могли. В воздухе витала какая-то недосказанность. Ожидание.       Тея уже почти набралась смелости и потянулась к Райнеру, как вдруг из-за сарая высунулся Бертольд.       – Я уж думал, вас медведи сожрали. – Парень усмехнулся, явно не замечая смущения товарищей. – Райнер, ты идешь?       – Д..Да, иду. – Он посмотрел сначала на Бертольда, потом на Теону. – Пока?       – Ага. Спасибо, что составил компанию. – Девушка лучезарно улыбнулась и, обойдя парня, пошла в сторону казармы. Даже смазанное окончание вечера не испортило ей настроения.

***

      Райнер не соврал. Во всех командных заданиях Теона теперь оказывалась в его команде. Когда возможно – с Кристой и Имир. Непонятно, как он это провернул, но даже если команды распределял Шадис, их всегда ставили вместе.       Первое время Тея по привычке огрызалась, когда Райнер предлагал ей помощь, но потом смогла пересилить себя. Конечно, с помощью Имир.       – Зеврас, чего ты так ершишься? Он же из лучших побуждений. – Тренировки по рукопашному бою теперь всегда сопровождались разговорами.       – Ты же сама говорила, что нельзя быть такой слабой? И что я ему надоем? – Теона говорила, почти не запыхавшись.       – Так ты и не слабая. Тея, посмотри на себя. В десятку лучших ты, конечно, не попадаешь. Но ты точно в первой половине курсантов. – Имир уже приходилось драться с девушкой всерьез, без поддавков.       – То есть, по-твоему, теперь я достаточно сильная?       – Главное, Теона, чтобы тебе было достаточно. Ты сама себе самый строгий судья. – Воспользовавшись заминкой, Имир повалила Тею на землю. – И беру свои слова назад, блондинчик явно планирует опекать тебя до последнего.       После этого разговора Теона стала охотнее принимать помощь. Не ото всех, конечно. Но на Райнера огрызаться перестала.       Время шло, навыки Теи, как и её позиция в рейтинге, улучшались. Райнер помогал ей с тренировками. Имир продолжила натаскивать ее в рукопашном бою. Криста часто проводила вечера вместе с ней в лазарете, помогая с больными. Тея чувствовала себя как никогда спокойно.       А еще Райнер взялся сопровождать Теону в походах за травами. Всегда. И это её очень радовало. Вообще, их отношения стали значительно теплее. Впрочем, за рамки дружеских они не выходили.       А в один день ей пришло письмо, от дяди.

Дорогая Теона!

      Не буду врать, твой побег выбил землю у меня из-под ног. Какое-то время, не скрою, я был дьявольски зол. Как ты могла, зная всю историю нашей семьи, бросить меня и сбежать в кадетский корпус? Как ты могла отказаться от карьеры врача в столице?       Но потом я успокоился и вспомнил твою маму. Знаешь, ты очень похожа на неё. И я подумал, ведь она всегда говорила мне, что госпиталь в столице это не то место, где она чувствует себя полезной. Знаешь, до твоего рождения она хотела ездить по маленьким деревням, снаружи от стены Роза и помогать людям там.       Ты очень похожа на свою маму, Теона. И, как бы тяжело мне не было тебя отпускать, я надеюсь, что ты сможешь исполнить свою мечту. Однако, если ты все же передумаешь насчет разведки и решишь вернуться к медицине, ты всегда можешь прийти ко мне. Если понадобится, я непременно что-нибудь придумаю.

Пожалуйста, пиши мне почаще. Искренне любящий тебя Орест Зеврас.

      Криста, придя в казарму, застала Тею рыдающей. После долгих расспросов та сдалась и рассказала про письмо.       – Так ведь все же хорошо, он не злится. – Криста недоумевала.       – Я знаю, я просто так по нему скучаю. – Теона уже почти успокоилась, но продолжала всхлипывать.       – Понимаю. – Криста обнимала подругу, гладила её по волосам и сама тайком утирала слезы.       Так, обнявшись, они просидели еще долго. Пока не пришла Имир, назвавшая их плаксами, и не утащила девушек на ужин.

***

      Теоне хотелось пройтись, проветриться и собраться с мыслями. Подумать, что написать дяде в ответном письме. Да просто побыть в тишине.       Впрочем, совсем одиночества, естественно, не получилось. Несмотря на усталость, Райнер все равно пошел с ней. Тея, для приличия, пыталась отказаться, но не очень уверенно.       Уже похолодало, поэтому о долгой прогулке не могло быть и речи. Ребята решили сделать небольшой кружок вокруг озера, возможно, посидеть возле заброшенной сторожки и вернуться назад. Этого было достаточно, чтобы отдохнуть от надоевших казарм, но недостаточно, чтобы сильно замерзнуть.       Всю дорогу до озера Тея рассказывала про дядю. Её так обрадовало письмо, что эмоции просто переполняли. Райнер же, как и всегда во время разговоров о семье, отмалчивался и слушал. Теона никогда не спрашивала. Раз ничего не рассказывает, значит не хочет. Наверняка у него есть на это причины. А может, ему просто было больно вспоминать.       Сам Райнер, как впрочем и всегда, был сосредоточен на дороге. Нет, он внимательно слушал Теону, но параллельно следил, чтобы она не споткнулась, не зацепилась за ветку и не упала.       Обычно Тея и без надзора справлялась с прогулками по лесу. Да что там, она и на УПМ по лесу в проливной дождь вполне технично передвигалась. Но всё же, было что-то чертовски приятное в возможности расслабиться.       К тому моменту, как ребята добрались до сторожки, Теона осознала, что не готова сразу идти назад. Все же, хотелось спокойно посидеть, отдышаться.       – Тогда давай на террасу, там хоть ветра нет. Сейчас одеяла принесу. – Райнер открыл дверь и заглянул в помещение.       На сторожку Бертольд с Райнером натолкнулись уже давно, в первые дни учебы. Они, как могли, привели здание в порядок. Жить здесь, конечно, было нельзя, но посидеть вечером и пообщаться вполне. Бертольд даже утверждал, что там можно было переночевать. В доказательство в углу лежали несколько свернутых матрасов, пара подушек и одеял.       Чуть позже об этом месте прознали и другие курсанты. Не все, конечно. Но Имир с Кристой часто уходили сюда на весь вечер. Пару раз Тея видела Жана, который поспешно спрятал в сумку какие-то бумаги.       Все, кто здесь бывал, старались принести что-то, как-то улучшить обстановку. Так здесь появились два старых стула и несколько пустых деревянных ящиков, которые заменяли стол. Кто-то притащил помятый чайник и пару металлических чашек.       Потихоньку натаскали дров, чтобы можно было развести огонь в очаге и согреться. Впрочем, это делали редко. Никто не хотел, чтобы Шадис заметил дым.       Сейчас сторожка была пуста, к счастью. Теона не очень хотела общаться с кем-то ещё. Они с Райнером взяли два одеяла и вышли на террасу. Отсюда открывался чудесный вид на озеро.       Теона чувствовала себя необыкновенно спокойно. Уютно. Почему-то такое спокойствие накатывало на неё только рядом с Райнером. Только в его присутствии она могла расслабиться и не бояться, что кажется слишком слабой.       Сам Райнер, впрочем, не расслаблялся никогда. Он, кажется, всегда напряженно смотрел по сторонам, будто ждал опасности. Как бы ни пыталась Тея его отвлечь, не получалось.       Вот и в этот раз они сели на пол, рядом друг с другом. Тея расслабленно смотрела вдаль и ни о чём не думала, а Райнер сидел, весь подобравшись, сжав кулаки и внимательно оглядывая окрестности.       – Так не пойдет. – Тея потянулась и хитро посмотрела на него. – Чего ты сидишь, будто ждешь, что титан из кустов выпрыгнет?       – Я должен быть начеку. – Вся его поза выдавала напряжение.       – Почему? Что может произойти здесь? – Теона и правда не понимала, зачем эта постоянная настороженность. Всё же, территория вокруг лагеря была хорошо известна и безопасна.       – Мало ли. Лучше не расслабляться. – Парень передёрнул плечами.       Теоне стало не по себе от этой фразы. Это же невозможно, никогда, ни на секунду не расслабляться. Так ведь и с ума можно сойти. Она, сама того не осознавая, придвинулась ближе. Почти вплотную.       – Здесь не может произойти ничего серьезного, Райнер. Это территория регулярно патрулируется, здесь даже волки не водятся, тем более что-то серьезное. Отвлекись хоть ненадолго.       Он сидел насупившись. Явно не желая признавать правоту Теоны.       – Ну, давай, разожми кулаки, дыши глубже. И вообще, закрой глаза.       – Это еще зачем? – Парень возражал, но как-то вяло. Дежурно.       – Потому что я прошу? – Тея скорчила самую жалобную мордашку, какую могла.       – Ладно. Уговорила. – Он зажмурился. – И долго мне так сидеть?       – Пока не поймешь, что тебе ничего не угрожает.       Райнер хмыкнул что-то неразборчивое, но глаза не открыл. Так и сидел зажмурившись. Тея уже начала сомневаться, что в этом есть смысл, но обратила внимание, что поза его становится все менее напряженной.       Теона вдруг поймала себя на мысли, что очень хочет к нему прикоснуться. Какое-то время она боролась с собой, боясь, что это может все испортить. Но все же сдалась и накрыла его кулак своей ладонью.       Райнер, кажется, на пару секунд перестал дышать. Тея тоже затаила дыхание, ожидая реакции. Оттолкнет? Засмеётся? Сделает вид, что не заметил?       Всё так же, не открывая глаз, парень медленно расслабил руку и переплел свои пальцы с пальцами Теоны.       – Допустим, мне и правда ничего не угрожает. Теперь я могу открыть глаза? – Он спросил это внезапно севшим голосом.       – Да. – Тея не была даже уверена, сказала ли она это вслух.       Райнер посмотрел прямо на Теону. Они сидели так близко друг к другу, почти соприкасаясь носами. Время будто замедлилось, и мир вокруг, кажется, перестал существовать. Затих. Померк.       А потом он резко преодолел оставшееся расстояние и поцеловал её. Немного неуверенно, неумело. И всё вдруг вернулось: звуки, свет, ощущения. Тее казалось, что она то ли падает, то ли летит. Она почувствовала, что внутри будто разгорелось пламя. И сердце кольнуло, но не больно, а как-то сладко.       Они целовались так, будто другого шанса могло и не быть. Отчаянно, вцепившись друг в друга руками, прикусывая губы, до нехватки кислорода.       Позже оторвавшись друг от друга, они просто сидели обнявшись. Молча. Обсуждать произошедшее не хотелось. Вообще, не хотелось портить такой момент лишними словами.       Когда похолодало настолько, что их дыхание повисало в воздухе белесым облачком, Райнер сказал, что пора идти. Они так и шли до лагеря, ни о чем не разговаривая, держась за руки и переплетая пальцы.       И Тея впервые за долгое время чувствовала себя дома.