Яд моих снов

— Аккерман, ты когда женишься? — Смит в очередной раз садился в своё любимое седло. — Только когда окончательно решу свести счёты с жизнью, — как всегда равнодушно ответил Леви, делая ещё один глоток пива прямо из бутылки. — Нанаба хочет, чтобы ты пришёл к нам на ужин, одна её подруга… — договорить блондину не дали. — Эрвин, я похож на девицу на выданье? Какого чёрта она опять играет в сводню? Угомони уже свою жену, — Леви жутко бесило, когда его пытались с кем-нибудь свести. — Прости, просто мы переживаем за тебя, ты уже давно один, — Смит нисколько не обиделся, лишь по-доброму, может, чуть жалостливо улыбнулся. — Мне расплакаться? — саркастично приподнимая бровь, спросил Аккерман. — Я бы на это посмотрела! — Ханджи, как всегда, была весела до неприличия.       Они трое познакомились ещё в университете. Леви и Эрвин оказались соседями по комнате в общежитии, блондин учился курсом старше. Они были абсолютно разными как внешне, так и по характеру, но, несмотря на это, парни непонятно по какой причине быстро нашли общий язык и вот уже лет пятнадцать остаются лучшими друзьями.       С Ханджи их свёл случай. Курсе на третьем Смит и Аккерман ввязались в драку, где им сильно досталось, а Леви осколком стекла порезали правую щёку. Молоденьким интерном, который оказался дежурным врачом в ту ночь, была Ханджи Зое. С тех пор у Леви остался едва заметный шрам и головная боль в лице лучшей подруги.       Сам бы Аккерман описал Ханджи как того самого человека, который открывает дверь в твою жизнь с ноги и становится её частью, хотел ты этого или нет. Она без спроса пристраивает свою задницу на твою зону комфорта, закидывает ноги на личное пространство и, смотря очередную тупую мелодрамку, сморкается в терпение, а потом абсолютно невозмутимо выдает: «Пивка притарань». Тем не менее, когда нужно, Зое становилась тем человеком, на которого всегда можно положиться, кто всегда выслушает и поможет. — Слушай, раз не хочешь подруг Нанабы, у Моблита в лаборатории такой красавчик работает, обалдеешь, — Ханджи в этот раз приняла сторону Эрвина. — Только пальцами щёлкни, мы его скрутим и прямо к тебе домой привезём. — А чем надо щёлкнуть, чтобы вы оба отстали от меня? — Аккерман раздражался всё больше. Позвал друзей выпить пива, а они снова начали ему сватать кого попало.       Это была его маленькая тайна, которую, впрочем, знали почти все в его окружении. Леви играл за обе команды, но всё же предпочитал команду мальчиков. Угрюмый вид и маленький рост отталкивали большинство женщин, а из-за детской травмы, связанной с матерью, он и сам к ним не особо тянулся.       Аккерман никогда по поводу своего одиночества не переживал. Он пробовал завязать длительные отношения с девушками, когда был помоложе, потом и с парнями, но всё заканчивалось одинаково никак. Требовательный и к себе, и к другим, Леви тяжело уживался с людьми. А возможно, дело в том, что он просто за все свои тридцать четыре года никогда и никого не любил. Но мужчина предпочитал думать, что любовь — это что-то из разряда детских сказок, потому что если всё, что говорят про неё — правда, то её нельзя контролировать. Эта мысль порой просто ужасала его.       Леви Аккерман всегда всё держал под контролем. Его неизменное кредо: «Контроль и порядок». Поэтому всё, что могло как-то нарушить покой мужчины, он старался отстранить от себя как можно дальше. Однако вынужден был признать, что с тех пор, как он взял стажёром этого щенка-переростка, контроля в его жизни поубавилось. Даже если на первый взгляд всё оставалось таким же, как и прежде, всё же что-то неуловимо изменилось.       Зачем вообще ему понадобился этот сопливый пацан, даже сам Леви сказать толком не мог. Сработало профессиональное чутьё. Неглупый, амбициозный, не робкого десятка — Аккерману нравятся такие люди, да и Пиксис абы кого под нос совать бы не стал. Это во-первых. А во-вторых… А «во-вторых» было где-то на дне кошмарных русалочьих глаз. Но что это, Леви не знал.       Стараясь сделать вид, что ему нет никакого дела, Аккерман в течение трёх месяцев наблюдал, как Русалочка вносит свои изменения в жизнь его офиса. Сначала он оживил каменную статую по имени Рико. За все пять лет совместной работы Леви всего один раз видел, как Брженская улыбнулась, когда поднял ей зарплату. Но однажды утром босс застыл в дверях собственного кабинета, услышав, как заливисто хохочет его секретарь. Оказалось, что это Йегер рассказывал ей в красках и лицах о том, как сногсшибательно произошла их первая встреча с будущим начальником.       Следующим на очереди был Эрд, которому парень и так с первой встречи понравился. Чуть позже подтянулся и Гюнтер. Потом пацан задружил с Брауном, а тот, в свою очередь, свёл его с Гувером и даже с безразличной ко всему живому Леонхарт. Вместе они частенько болтали во время обеда, сидя за одним столиком, как студенты. Милашку Петру паршивец вообще очаровал в два счёта. Ну еще бы, с такой-то мордахой и ростом.       Даже Эрвин, спускаясь на этаж простых смертных, обязательно перекидывался со стажёром парой шуточек. Из более близкого окружения не проникся симпатией к сопляку, пожалуй, только Оруо, но тому в принципе было сложно угодить, больно много у него гонору. Однако спустя время и он перестал подчёркивать парню, что он тут никто и звать никак, видимо, просто привык. В конце концов, и сам Аккерман заметил, что начал по-другому относиться к парню.       И почему всё так складывалось? Наверное, потому что пацан был открыт и добродушен. Он приветливо улыбался и внимательно слушал, не лез с навязчивыми разговорами, но и не игнорировал. Он не пытался к кому-то специально подлизаться и не вступал в конфликты, избегая их. Вот и весь секрет.       Конечно, нашлись в офисе и те, кто считал его подхалимом, куда без этого, но таких было меньшинство. В итоге, незаметно, Эрен стал частью коллектива и рабочего процесса. Парнишка оказался весьма неглупым, быстро учился и, главное, хотел работать, а потому к концу стажировки ему уже можно было поручить более серьёзные задания, чем копирование документов.       В последние пару недель мая Леви серьёзно намеревался продлить стажировку Эрена, только случая сказать ему об этом не было. Он знал, что парень хочет остаться, и был не против. Мужчина хотел убедить себя, что парень импонирует ему просто как потенциально хороший сотрудник, но не вышло.       Однажды он, как обычно, скомандовал: «Русалочка, чай», но привычного: «Сейчас, босс» не последовало. Через пару минут чай принесла Рико и сказала, что у стажёра неделя зачётов и в офисе его не будет. В кабинете сразу стало как-то темнее, а чай показался совсем горьким. Ещё не до конца обдумав, зачем ему это надо, Леви распорядился подготовить договор и заказать большой рабочий стол для нового ассистента. Не вечно же парню за журнальным столиком работать, а отпускать его определённо не хотелось. Причём не сотрудника, а Эрена.       Наверное, Аккерман просто уже привык к улыбчивой роже, потому не хотел, чтобы что-то менялось. Смотреть, как пацан в задумчивости покусывает нижнюю губу, изучая тексты документов, он тоже привык. И как он длинными пальцами ловко перехватывает выбившиеся пряди и убирает их за ухо, тоже. Но в этом Леви, конечно, никогда не признается, даже себе.       С новой официальной должностью бывшего стажёра приходили поздравить чуть ли не все сотрудники с их этажа и ещё человек десять с других. Босс тоже решил принять ассистента в своей традиционной манере и в первый рабочий день заставил его буквально вылизать кабинет и приёмную. — Мистер Аккерман, но для этого есть уборщики — специально обученные люди! — пытался отшутиться Русалочка, уже понимая, что грязной работы ему не избежать. Босс сказал — значит делай. — Для выполнения твоих обязанностей тоже есть куча специально обученных людей, а знаний и опыта у них побольше, чем у тебя. Уловил, Йегер? — Леви дождался, когда под его насмешливым взглядом новый ассистент обречённо кивнёт. — Чудно. Тогда тряпку в зубы, и чтобы всё блестело. — Вёдра и тряпки в подсобке в конце коридора, воду в туалете наберёшь, только далеко не заплывай, — Рико негромко, чтобы босс не услышал, выдала подсказки и, подмигнув, вышла из приёмной вслед за начальником.       Через три часа Аккерман заявился проверить работу бывшего стажёра. Он внимательно осмотрел все полки, заглянул за шкафы, под столы, потом провёл двумя пальцами под подоконником и, обнаружив пыль, брезгливо поморщился. — Плохо, Йегер. Ещё раз.       Эрен лишь тяжело вздохнул и возненавидел все подоконники в мире и свою недогадливость. Босс на это лишь усмехнулся и в притворно-дружелюбной манере хлопнул его по плечу, мол: «Давай-давай, уборка сама себя не сделает».       Уже после того, как парень под снисходительное «пойдёт» официально закончил с уборкой, Леви услышал, как в приёмной Брженская, Браун и Джин рассказывали Йегеру, как в своё время каждый из них прошёл подобную процедуру «посвящения».       Это действительно был очень странный способ приветствия нового сотрудника, но Аккерман никогда ничего не делает просто так. В старые времена работника выбирали по аппетиту — кто больше всех ел, тот лучше работал. Леви делал то же самое, но с помощью уборки. Заставлять людей убираться на стадии собеседования, до подписания договора, к сожалению, не одобряло трудовое законодательство. А насколько было бы проще!       Дальше дни потекли в обычном режиме, наполненные разными заботами и делами. Леви уже настолько привык, что, приходя на работу, его с порога встречает исполненное дуэтом: «Доброе утро, босс» и чашка горячего чая, что даже не вспомнил бы, когда было по-другому. Кажется, что это зелёноглазое чучело всегда сидело за столом напротив Рико и забавно чесало карандашом затылок, перебирая бумаги.       В июне парень успешно сдал все экзамены, о чём не преминул похвастаться перед боссом. Аккерман решил в качестве поощрения и расширения обязанностей ассистента взять его с собой на совещание директоров и начальников всех подразделений. Русалочка сначала обрадовался, но потом понял, что крупно попал.       Во-первых, это скучно, во-вторых, нудно, в-третьих, очень долго, а в-четвёртых, даже поспать нельзя, потому что босс велел записывать всё, о чём идёт речь. Промучившись почти четыре часа, они наконец-то вернулись в кабинет и Эрен представил начальству плоды своих трудов. — Йегер, — Леви тяжело вздохнул, разглядывая каракули на бумаге. — Мне не надо, чтобы ты записывал всё слово в слово, всё равно не успеешь. Фиксируй только ключевые моменты и решения по ним. Я могу не запомнить всего сам, для этого ты там и нужен. — Но как я пойму, что это ключевой момент? — раздосадованно разведя руки в стороны, пожаловался ассистент. — А для этого у тебя в голове есть специальное устройство, — парень непонимающие моргнул, чем вызвал у начальника раздражение. — Мозг, Йегер. Научись уже им пользоваться.       С тех пор Эрен стал постоянно появляться вместе с боссом на совещаниях, всё больше погружаясь в работу. Не сказать, что Аккерману действительно нужна была помощь ассистента, просто так он ещё больше приближал парня к трудовой деятельности и к себе. Несмотря на то, что у Русалочки теперь был свой рабочий стол, Леви всё равно сажал его разбирать новые договора и отчёты в своём кабинете. Говорил, что так проще следить, чтобы пацан не напортачил. На самом деле всё было несколько сложнее.       Ему просто спокойнее, когда сопляк рядом. Сопел, хлюпал чаем или кофе, потягивался, задавал какие-то вопросы, иногда что-то рассказывал на отвлечённые темы. Леви понимал, что много ему позволяет, но поделать с этим ничего не мог. Признаться, что он много позволяет не пацану, а самому себе, Аккерману мешал страх. Признавать свою привязанность к паршивцу он не хотел с упрямством настоящего осла. Но сделать это всё равно пришлось.       Однажды, в конце июня, тёплое летнее утро внезапно решило вылиться на головы прохожим проливным дождём. Леви пришёл в этот день на работу раньше всех и теперь ждал, когда появится Рико, потому что где отчёты, которые прислали вчера, знала только она. Аккерман услышал копошение за стенкой и, решив, что это пришла секретарь, открыл дверь кабинета, чтобы спросить про отчёты, но слова застряли у него в горле.       Видимо, выходя из дома, Эрен забыл зонтик, или его не было вовсе, потому что, добираясь до работы, он промок до нитки. Похоже, предвидев это, парень взял с собой запасную сухую рубашку и как пришёл решил первым делом переодеться. Он уже снял мокрую одежду, и в этот-то самый момент его и застал начальник, правда, ассистент этого, кажется, не заметил. Он стоял к боссу спиной вполоборота, поправляя ремешок часов на левой руке, являя собой поистине захватывающее зрелище.       У Аккермана чуть челюсть не отвисла от того, в каком виде не нарочно предстал перед ним парень. Капли воды блестели и медленно катились по его гладкой смуглой коже, скользя по широким плечам и мускулистой спине. Оказалось, что Эрен был в отличной физической форме: подтянутая фигура, красивый рельеф в меру накаченных мышц. Так и хотелось обхватить рукой мощный бицепс и проверить его на твёрдость. Как некстати вспомнились быстрые, но крепкие объятья этих сильных рук. Длинные каштановые волосы влажными прядями разметались по плечам, налипли на лоб и щёку. Леви до безумия захотелось самому убрать их с лица и провести пальцами по высоким скулам, мощной шее, крепким мышцам груди и пресса, а дальше… — Утро, мистер Аккерман, какой дождь, а! — мужчина резко вскинулся и обнаружил, что зелёные глазища смотрят на него и весело улыбаются. Казалось, что они стали ещё ярче и кошмарнее, напитавшись водой, точно трава после дождя.       Похоже, парень не заметил, что начальник пару минут бесстыдно разглядывал его исподтишка. Хоть бы не заметил. Хорошо, что в этот момент Рико не было на месте и она не видела, как босс чуть ли не слюну пускает, рассматривая своего ассистента. Леви спешно отвёл взгляд и старался смотреть куда угодно, только не на паршивца без рубашки, который, закинув руки за голову, стягивал волосы в хвост, держа резинку зубами. У него вообще совесть есть?       Аккерман глубоко вдохнул, приводя мысли в порядок, и, наконец, смог взять себя в руки. Он нацепил на лицо своё самое хмурое выражение и сердито пробубнил: — Когда Рико придёт, скажи, чтобы зашла ко мне, — и поскорее захлопнул дверь, прячась в недрах своего кабинета от того безобразия, что творилось в приёмной.       Жаль, от того, что творилось у него в голове, спрятаться не так просто. Он снова вспомнил влажный от воды торс и, сжав зубы, еле слышно заскулил, представляя, как это роскошное тело выгибается под ним. Чёрт! Только этого ещё не хватало.       Мало того, что Аккерман не хотел отпускать пацана непонятно по какой причине, так теперь он ещё просто хотел его. И тут Леви, наконец, сообразил, в чём же была причина — щенок нравился ему. Очень нравился, чёрт возьми. С самой первой идиотской встречи, когда он сшиб его дверью. Упал тогда сопляк, а пропал Леви, только не понял этого сразу и сейчас понимать не хотел. Вот ещё. На какого-то малька позарился, много чести ему.       Мужчина не считал себя пупом земли, но полагал, что в состоянии найти себе более подходящую и достойную пару. К тому же пацан годился только на кратковременный, ничего не обязывающий роман. Но, пораскинув мозгами, Аккерман решил, что и для этого он слишком невинный и возни с ним будет больше, чем удовольствия. Нет, овчинка выделки не стоит.       Пусть отработает положенный по договору срок, а дальше идёт куда хочет, только бы на глаза больше не попадался. Взяв себя в руки, босс вздохнул с облегчением. Он принял правильное решение, но почему тогда в голову настырно снова и снова лезет мокрый, обнажённый по пояс сопляк?       Весь день Леви старался делать вид, что ничего такого не произошло, и внешне это, конечно, удавалось, но внутри… Внутри всё хотело только одного — пойти и сорвать с Йегера рубашку. Дальше Аккерман не позволял себе думать, гоня прочь навязчивые образы.       А этой же ночью ему приснился сон, в котором молоденький ассистент остался не только без рубашки. Ему вообще очень редко снились сны, потому что в целом Леви спал очень мало и плохо. Хроническая бессонница преследовала его всю жизнь, периодически отступая, но никогда не пропадая насовсем. Поэтому привидевшийся сон порядком его удивил своим наличием и уж тем более запомнившимися в деталях подробностями.       Списав всё на долгое воздержание, Аккерман решил не обращать на это внимание. Вот только подобные сны стали сниться с завидным постоянством, и в какой-то момент Леви поймал себя на том, что каждый день перед сном повторяет: «Только не снись». Кажется, от пацана ему всё-таки так просто отделаться не удастся. И как он вообще допустил, чтобы это глазастое недоразумение стало его главной сексуальной проблемой?