***
День, переполненный до краёв щебетанием миссис Малфой то о её любимых розах, то о предполагаемых наследниках, то о тех великолепных шёлковых пеньюарах, которые она заказывает у местного модельера, лишил Гермиону последних сил, и уже в десять вечера она чувствовала себя готовой лечь и проспать около пятнадцати часов. Переодевшись ко сну, она устало опустилась в кресло перед изящным туалетным столиком и взглянула на своё отражение. Усталость была такой очевидной, что Гермионе даже стало жаль эту измождённую девушку напротив. Тихий стук в дверь заставил её встрепенуться. — Войдите. В темнеющем проёме двери возникла фигура Драко. Ей показалось, что он выглядел столь же уставшим, как и она, однако на лице Малфоя заиграла привычная мягкая улыбка, стоило только их взглядам встретиться. — Надеюсь, моя мать не слишком тебя утомила? Гермиона вежливо промолчала. — Завтра у неё будет меньше времени, чтобы донимать тебя, — Драко остановился сзади, положив руку на спинку кресла. — Это будет день твоих родителей, — пожала плечами Гермиона. — А они так увлечены друг другом. Честно говоря, до приезда я думала, что они будут обращаться друг к другу на «вы», трапезничать в тишине и расходиться спать в разные комнаты. Мне представлялось, что все чистокровные семьи ведут себя так, словно круглосуточно находятся при королевском дворе. — Они оставили это вместе со своими предубеждениями в Англии, — усмехнулся ей через зеркало Драко. — Но ты права. Сейчас они счастливы, как никогда прежде. — Да, но как же ты? — Я? — Драко наклонил голову, проводя пальцами по резьбе кресла в сантиметрах от её волос. — Кажется, будто вы очень далеки друг от друга. Твой отец был очень груб сегодня. — Пожалуй, что-то всё-таки остаётся неизменным. Они оба по-прежнему считают, что могли бы распорядиться мной куда лучше, чем я сам. — Довольно агрессивное проявление заботы, — Гермиона повела плечами, ощущая движения его рук поблизости. — Возможно, это семейное. Гермиона сощурила глаза, взглянув на его лицо, но тут же отвернулась. — Моя мать считает, что если раскидать повсюду лепестки роз, зажечь свечи и устроить полумрак, то у кого-то непременно случится секс, — оглядев комнату, усмехнулся Драко. Гермиона, окинув помещение взглядом, внутренне согласилась с позицией миссис Малфой. — Это лишь гостеприимство, — сглотнув, заметила она и схватилась за щётку для волос. — Очень любезно с её стороны. — Боюсь, Грейнджер, она будет не так любезна, если ты выйдешь из этой комнаты хотя бы без намёка на наследника Малфоев. — Это не смешно, — буркнула Гермиона, нервно проводя расчёской по кончикам волос. — Разумеется. Я в абсолютном ужасе последние четыре года. — С тех пор, как ты расстался с Асторией? Драко бросил на неё заинтересованный взгляд через зеркало и мягко перехватил руку. — Ты мне позволишь? Гермиона с удивлением проследила за тем, как он отнимает у неё щётку. — Мне показалось, что ты намерена выдрать у себя все волосы до последнего клочка. Конечно, они невозможны, но всё же не заслуживают такого обращения. Грейнджер нервно усмехнулась и почувствовала лёгкое прикосновение: погрузив расчёску в волосы, Драко мягко потянул её вниз. Его пальцы заботливо сжимали пряди у основания, и действия были такими точными, будто он занимался этим всю свою жизнь. — Ты не ответил. — Астория, — повторил он, устало склоняя голову. — Я уже говорил, что мы расстались вскоре после войны. — Вскоре? — Как только я поступил в академию. Она переехала вслед за родителями во Францию, и с тех пор мы виделись очень редко, хотя и оставались хорошими друзьями. — Ясно, — Гермиона остановила задумчивый взгляд на своём отражении в зеркале. Было что-то неприятное в том, что он говорил о ней как о подруге, хотя казалось, будто их связывало нечто большее. — Ты ревнуешь, Грейнджер? — А есть повод? — она сдержала порыв раскраснеться и выпалить что-то в своё оправдание. Внутри разрасталось опасное предвкушение. — Мы ведь просто… коллеги. — Ах, коллеги, — он опустил голову, и Гермиона не смогла прочесть ни одной эмоции в его взгляде. Некоторое время он продолжал расчёсывать её волосы, аккуратно откидывая пряди на левое плечо. — Ты хорошо знаешь уставы, Грейнджер, так что напомни мне, если я забыл, в каком из них в обязанности коллег включены ласки и обмен эротическими фантазиями? — Мне необходимо изучить этот вопрос, — она сжала руками подлокотники кресла и, повернув голову, встретилась с острым взглядом Малфоя. — Конечно. Я отлично знаком с твоими методами, — и наклонился, снижая голос до шёпота: — Никак не могу выбросить из головы твои руки на мне. Грейнджер вжалась в мягкую спинку кресла, ощущая горячее дыхание на щеке. — Так мои методы изучения тебя не устраивают? Он неопределённо усмехнулся ей в шею. — Моя единственная претензия состоит в том, что твои исследования до сих пор были довольно поверхностными. Для достижения удовлетворительного результата необходимы более радикальные методы. — О, так ты настаиваешь на более тщательном исследовании? Гермиона решила, что сгорит от стыда чуть позже, но не сейчас. — Я солгу, сказав, что шёл к тебе не только для того, чтобы посочувствовать по поводу энергетического вампиризма моей матери и пожелать спокойной ночи, — Драко коснулся пальцами её шеи и слегка погрузил их в волосы массирующими движениями. — Но, боюсь, тебе необходимо набраться сил для того, чтобы пережить завтрашний день. Когда его пальцы исчезли, разочарованный вздох оказался слишком очевидным, чтобы его не заметить. Драко тихо рассмеялся и прошёлся по комнате, внимательно рассматривая вещи Гермионы. Наконец он нашёл взглядом раскрытую на кровати книгу и наклонился. — Чары совместных сновидений, — прочитал он и улыбнулся. — Так предсказуемо, что ты взяла книгу даже на выходные во Франции, но «Чары эроса»… — и приподнял брови, выражая нечто среднее между удивлением и уважением. — Я должна написать новеллу к концу следующей недели, — пожала плечами Гермиона. Драко кивнул, продолжая чтение. Грейнджер поежилась и быстро подошла к кровати, чтобы забрать книгу, но Малфой уже подхватил её за корешок и приблизил к глазам. — Интересное заклинание, — прокомментировал он, отрывая взгляд от страниц. Грейнджер неловко мялась рядом. — Хочешь попробовать? — Это заклинание совместных эротических фантазий, соединяющихся во сне. Не думаю, что мы можем… — и осеклась, поймав его снисходительный взгляд. — Как леди пожелает, — Драко положил книгу на место, но его тон говорил о том, что этот разговор не окончен. — До завтра, Гермиона, — он осторожно перехватил её руку и поднёс к губам. Грейнджер тяжело сглотнула, чувствуя, как подкашиваются колени, когда он посмотрел на неё исподлобья, целуя тонкую кожу запястья. — Приятных снов. Его тихий шелестящий шёпот, казалось, ещё некоторое время блуждал в стенах комнаты после того, как Драко покинул её. Гермиона обессиленно рухнула на кровать, но пролежала так совсем недолго. Любопытство захватило её разрушительной волной; закусив губу, Грейнджер принялась вычитывать подробности заклинания совместных сновидений.***
Гермиона проснулась посреди ночи, ощутив дуновение холодного ветра на своей коже. Приподнявшись с постели, она скользнула взглядом к двери, ведущей на балкон, и нахмурилась: Грейнджер точно помнила, что закрывала её перед сном. Спустив ноги с кровати, Гермиона подошла к распахнутым створкам. Сквозь лёгкий тюль виднелось тёмное ночное небо. Луна, взошедшая над землёй, была такой яркой, что освещала почти каждую деталь сада, раскинувшегося под окнами, и всё, что было в комнате. Гермиона заворожённо рассматривала ночной пейзаж, но вдруг досадливо поморщилась. Воспоминание о заклинании, произнесённом перед сном, отозвалось стыдом в сердце. Очевидно, Драко даже не собирался использовать его сегодня, и чары не сработали. Гермионе стало душно, и она, обняв себя руками, ступила вперёд, касаясь тюля и минуя распахнутые створки. Ночной воздух поцеловал её кожу мягким порывом ветра, и через секунду Гермиона оказалась в окружении чудесных запахов, исходящих от цветов в саду Нарциссы. Было что-то сказочное и нереальное в этой ночи, и Грейнджер постаралась как следует запомнить каждую деталь звёздного неба над Францией, чтобы после вспоминать это в дождливые английские будни. — Не спится? — шелестящий голос справа заставил её вздрогнуть и резко повернуться. В темноте фигура Малфоя, облокотившегося на перила, казалась ещё более внушительной, более высокой. Гермиона нервно сглотнула, пытаясь успокоить оглушительно грохочущее сердце. — Что ты здесь делаешь? — Боюсь, если признаюсь, ты сочтёшь меня извращенцем и грубияном. — Не переживай, — фыркнула Гермиона. — Я уже давно убеждена в этом. — Бессердечно, — обвиняюще прошептал он и рассмеялся, отталкиваясь от перил. — Волнуешься перед завтрашним днём? — и остановился поблизости. Гермиона скосила взгляд на его обнажённый торс, виднеющийся между полами тонкого халата. Косые мышцы соблазнительно ускользали под резинку брюк, свободно держащихся на бёдрах. Грейнджер подумала, что было почти незаконно вторгаться в комнату незамужней девушки в таком виде. Возможно, она бы даже подала жалобу в Министерство магии по причине того, что Малфой возмутительным образом лишил её воли управлять своим взглядом. — Немного, — прочистив горло, ответила Гермиона и наконец смогла отвернуться. — По-моему, мне здесь не место. — Здесь? — Драко приподнял бровь, отводя прядь от её опущенного лица. Его пальцы, скользнув по щеке, приподняли подбородок. — Во Франции, в особняке твоих родителей, рядом… — Гермиона замялась. — С тобой. Подозреваю, эта наша практика может плохо кончиться. — И как же? — Не знаю, — поспешно прошептала она, отстраняясь. Пальцы Малфоя вдруг показались обжигающе горячими. — Я не должна была позволять тебе втянуть меня в эти игры. — Но ты позволила, — Гермиона почувствовала тепло его тела спиной, и вскоре широкие ладони скользнули по её талии, прижимая ближе. — Может, это судьба? — в его голосе слышалось лукавство, и Гермиона обречённо выдохнула, повинуясь иррациональному желанию откинуть голову ему на плечо. — Разве Малфои верят в судьбу? Мне показалось, твоя семья довольно прагматична. — Это правда, — он усмехнулся ей в висок, сминая пальцами ткань её любимой сорочки с длинным разрезом на колене. — Мы просто берем то, что нам необходимо. Гермиона закатила глаза и цокнула языком, задирая голову, чтобы проследить за тем, как ширится его улыбка. — Ты не боишься, что твоя самоуверенность может сыграть с тобой плохую шутку? Драко покачал головой и тихо хмыкнул: — Моя самоуверенность позволяет мне делать это, — и рывком подхватил её на руки, прижимая к груди. Гермиона не нашла в себе сил сказать ни слова, пока он нёс её внутрь, осторожно ступая по мягкому ворсу. — В самом деле, — наконец прошептала Гермиона, когда её плавно опустили на подушки, — и ты даже не спросишь, согласна ли я? — А что, по-твоему, я собираюсь сделать? Гермиона молчала, приподнявшись на локтях, и не могла пошевелиться, пока Драко возвышался над ней в полутьме. Она уже собиралась ответить что-то бойкое, когда он резко скинул с себя халат и отбросил его в сторону. — Так что? — Я не… Она резко вдохнула, почувствовав, как матрас прогибается под его телом, когда он расслабленно опустился на бок рядом. Подперев висок ладонью, Малфой окинул её внимательным взглядом и нетерпеливо вскинул брови. — Спрошу по-другому: что ты хочешь, чтобы я сделал? Гермиона молчала, ощущая, как каменеет язык. Странный зуд, поселившийся в теле, только разрастался. — Покажи, — снизив голос почти до шёпота, настойчиво произнёс он. Грейнджер облизнула пересохшие губы и подняла ослабевшую руку. Её пальцы коснулись собственного живота и поползли вверх, цепляясь за складки ткани, пока не достигли солнечного сплетения, там, где сорочку венчали тонкие завязки. Малфой шумно выдохнул; коснувшись пальцев Гермионы, он осторожно потянул за ленту. Ткань медленно расходилась в стороны, обнажая кожу и тонкие изгибы груди, пока Грейнджер не почувствовала, как края сорочки сползают, задевая чувствительные соски. — Безупречна… — пальцы невесомо прошлись по ключицам, спустились ниже и наконец коснулись вершины груди. Гермиона закусила губу и вздрогнула, ощущая, как его ладонь накрывает и сжимает, обращая тепло в жар, расползающийся от груди вниз, к напряжённому животу. Очертив прикосновениями ареолу, Малфой несильно сжал пальцы, срывая с её губ первый полустон-полувыдох. — Такая чувствительная, — прошептал он, наклоняясь к шее и вдыхая лёгкий цветочный аромат. — Я всегда это знал, — и, продолжая осторожно поглаживать грудь, прижался губами уху: — Я заметил, как ты сжимала колени, пока мы ужинали. Тебя смутили мои родители? Но ведь ты почти не смотрела на них… Гермиона беспомощно взглянула на него из-под опущенных ресниц, теряясь в ощущениях и словах, приходящих на ум. Драко мягко усмехнулся, указательным пальцем зацепил край сорочки над левой грудью и обнажил её. За коротким внимательным взглядом следовало движение языка, отозвавшееся горячим покалыванием в пояснице. Гермиона повела бёдрами и судорожно выдохнула, чувствуя, как его губы смыкаются вокруг, а язык ласкает в самом центре. — О чём ты думала? — Драко опалил дыханием влажную кожу. — Стол… — она поймала его вопросительный взгляд и сглотнула, стараясь собраться с мыслями, хотя его пальцы продолжали ласкать грудь, временами соскальзывая ниже и выводя замысловатые узоры на повлажневшей коже. — Просто чудесный стол… Если бы я случайно уронила чайную ложечку и ты бы великодушно согласился её отыскать, никто бы не заметил, что под ним… — О, Грейнджер, нельзя столько времени искать столовый прибор на полу. Моя мать сочла бы меня бытовым инвалидом, — и рассмеялся, прижимая ладонь к её шее. Гермиона почувствовала себя пристыжённой и уязвлённой, однако он скоро продолжил, обводя её челюсть большим пальцем: — Ты же знаешь, я бы не смог отказаться от десерта такого рода. И явно не захотел бы торопиться, — мягкий поцелуй под подбородком развеял все сомнения. — В Хогвартсе на седьмом году обучения я часто сидел напротив тебя в библиотеке. Ты выбирала чудное место: крайний стол в ряду, а прямо перед ним — тумбы с картотекой, которые постоянно скрывали от меня твои чудесные ножки… — Ты следил за мной? — Во всей школе только мы вдвоём ходили на все возможные дополнительные курсы, — он насмешливо приподнял брови. — Так уж вышло, что это обязывает постоянно околачиваться в библиотеке. — Хорошо, — она чувствовала себя неловко, влажные следы от его языка на коже начинали жечь холодком. — Но почему ты об этом вспомнил? — Это было идеальное место, защищённое со всех сторон. Если бы я оказался под столешницей между твоих разведённых коленей — Мерлин, как сейчас представляю себе эти чёрные гольфы, — то обязательно поцеловал бы каждое, прежде чем… — Что? — она неосознанно перехватила его руку, скользящую по животу. — Прежде чем ты наградила бы меня одним из непростительных, очевидно, — он шелестяще рассмеялся. — Вряд ли ты бы одобрила мои фантазии насчёт твоих пальцев в моих волосах. — Тогда, но не сейчас. — Вот как? — он лукаво улыбнулся, поднося её пальцы к губам и поочерёдно целуя. — Что так изменилось? — Ты… — Гермиона выдохнула, теряясь в ощущениях, и откинулась на подушки. — Стал менее невыносимым. — О, я могу считать это комплиментом? В ответ она смешно нахмурилась, и Драко оставил обезоруживающий поцелуй на её ладони. — Что-то ещё? — О, ну… Кажется, теперь ты более высокий. Драко прыснул в кулак и снова погладил местечко под подбородком. — Я стал меньшим болваном и вырос, — подытожил он. — Очевидно, что после этого тебе захотелось почувствовать мой язык везде, где только вздумается. Ошеломлённая такими откровениями, Гермиона замолчала, прикрыв глаза. Она чувствовала, что жар щёк становится таким неистовым, что готов воспламенить лежащие рядом подушки. — Но в самом ли деле ты готова к этому? — промурлыкал он ей на ушко, перехватывая руку и слегка поглаживая большим пальцем запястные косточки. — Сперва я хочу убедиться, что ты действительно можешь быть открытой передо мной. Сделай это, — он накрыл её ладонь своей, плавно продвигая ниже. — Прикоснись к себе. Гермиона тихо выдохнула, не отрываясь глядя в его потемневшие глаза, и послушно скользнула пальцами вниз, касаясь низа живота. Подол медленно пополз вверх, задираемый уверенным движением его руки. Гермиона поёрзала, справляясь с зудом в пояснице и заодно помогая Драко поднять подол достаточно высоко, чтобы он не мешал. Её пальцы нырнули под тонкое бельё, проникая между половых губ, двигаясь по кругу и слегка надавливая. Она запрокинула голову назад, вжимаясь затылком в подушку, и её напряжённое горло тут же обдало горячим дыханием. — Ты вся словно приглашение, — отчаянно пробормотал он перед тем, как коснуться языком кожи у ключицы. Гермиона застонала, ощутив цепочку лёгких укусов вдоль артерии, и, когда его язык коснулся мочки уха, подалась бёдрами вперёд, надавливая и обводя, приближая себя к освобождению. — Я бы хотел каждую ночь видеть тебя подле себя… Касаться, целовать, кусать, погружаться до беспамятства. А после просыпаться и продолжать, продолжать, пока у тебя не закончатся силы, и я был бы вынужден самостоятельно кормить тебя завтраком и заботиться столько, сколько потребуется… Скажи мне, чего хочешь. Я сделаю всё, Гермиона. Всё… — Я хочу… — она сглотнула, глядя на него распахнутыми глазами, и усилием воли убрала руку, стараясь игнорировать гудящее от напряжения тело. Она мастурбировала десятки раз, но ещё никогда ей не хотелось быть заполненной там, где разливалось это странное желание. — Хочу, чтобы ты… — и облизнула губы, скользя взглядом по его фигуре. Драко приподнялся. — Хочу тебя. Молчание можно было принять за удивление, но она заметила его довольный прищур, и все сомнения развеялись. — Ты, вероятно, особый вид вампира… Так же невыносимо притягательна и можешь сгореть, — он переместился, встав на колени между её разведёнными ногами, — но только от откровенных слов, а не от солнца. Я ещё добьюсь от тебя грязных выражений, но пока… Гермиона всхлипнула, ощутив, как его ладони коснулись коленей и скользнули дальше, усиливая пульсацию внутри неё. Лицо Драко казалось сосредоточенным, когда он склонился над ней, опираясь одной рукой на постель. — Да, смотри на меня, — он одобряюще хмыкнул и поцеловал вздёрнутый подбородок. Гермиона вздрогнула, когда тёплые пальцы коснулись живота и прочертили линию над кромкой трусиков. — Ты такая красивая, когда смущаешься. — Только когда смущаюсь? — спросила она на выдохе, когда его пальцы устремились вниз. — Продолжай ёрничать, и я скажу и покажу тебе больше. Гермиона хватанула ртом воздух, вцепляясь пальцами в простыню, когда он коснулся её там, слегка надавливая и стимулируя. Отстранённо она подумала о том, что Драко стоило бы дать награду за безошибочное нахождение её клитора. Но, поскольку самомнение Малфоя и так превышало все возможные пределы, ограничилась воодушевлённым стоном. — Кажется, мои пальцы нравятся тебе куда больше, — он усмехнулся ей в шею. — Пока что ничего нового, — Гермиона дрожала от самодовольства. Лёгкий укус в плечо заставил её охнуть и замолчать. — Любишь дразниться? — Все жду, когда ты покажешь мне больше… — уже не так смело прошептала она, но всё же нашла силы усмехнуться. — Ещё слишком рано, милая, — он согнул пальцы, скользя чуть ниже и глубже, и Гермиона сдавленно охнула, ощутив небольшое растяжение. — Боюсь, в первый раз ты можешь разочароваться. Но Гермиона была далека от разочарования. Первичный дискомфорт схлынул, она поёрзала, чувствуя, что способна на нечто большее, определённо большее, чем его пальцы. Напряжение закручивалось спиралью в животе, и Грейнджер была готова сделать что угодно, чтобы наконец унять его. Но ощущение только возрастало, и она почувствовала, как сжимаются её бёдра, подводя к черте, за которой обыкновенно следовали расслабление и приятная усталость. Пульсация охватывала каждую мышцу, ударяла в висках и отдавалась шумом в ушах, пока наконец не вспыхнула и не разлилась по телу горячей истомой. — Мисс, — тонкий голос, совсем не похожий на голос Драко, заставил её очнуться от оргазма и открыть глаза. Веки слипались, как после долгого сна, и Гермиона не сразу поняла, почему вдруг в комнате стало так светло и куда делся Малфой. — Мисс, я принёс завтрак. Через час вас ожидают для аппарации. Окончательно проснувшись и попытавшись сесть, Гермиона запуталась из-за подушки, зажатой между бёдер, и, чуть не взревев от обречения, откинула её в сторону. На неё испуганно смотрел низенький домовой эльф в чудесном костюмчике. Грейнджер долго пялилась на него и отстранённо удивилась: она впервые видела покрасневшего до кончиков заострённых ушей домовика. — О, конечно… — пробормотала она, отпинывая подушку подальше и пытаясь пригладить волосы. — Да! Завтрак, аппарация… Что? — и пару раз моргнула. — Разве приём будет проходить не в особняке? — Нет, мисс. Мистер Малфой обещал сделать миссис Малфой сюрприз, и до сегодняшнего дня никто не знал о том, как будет проходить приём. — Вот как… — Прошу, мисс, поскорее собирайтесь. Молодой господин сказал, что вам нужно будет время, чтобы прийти в себя после сна, и попросил разбудить пораньше. Гермиона сдержала шипение у зубов, стараясь казаться дружелюбной, но Эльф испугался её искривленной улыбки и поспешно испарился. — Малфой! — отчаянно крикнула она и вскочила на ноги. В несколько шагов оказавшись перед зеркалом, она осторожно заглянула в него и обречённо застонала: растрепанные волосы, смятый подол сорочки и опухшие губы… Казалось, Драко ушёл всего пару секунд назад, попробовав её во всех позах на этой великолепной бесшумной кровати, подходящей даже для фокстрота. Схватив расчёску, она пару раз провела ей по волосам, раздумывая о сне и магии, которая его спровоцировала, но вдруг остановилась и изумлённо уставилась на себя в зеркало. «Первый раз ты можешь разочароваться», — прозвучал голос Малфоя в голове. Почему он сказал именно это? Вряд ли такой самоуверенный тип, как Драко, смел сомневаться в своих способностях. Грейнджер невольно посмотрела на овальную ручку щётки, которую обхватила ладонью, и приподняла брови. Ещё некоторое время она размышляла, а потом отложила расчёску и пошла переодеваться с твёрдым намерением выяснить, что могло её разочаровать в Драко Малфое и насколько большим было это разочарование.