Крылья ворона

Альбус Дамблдор был очень недоволен. Во-первых, ему пришлось отдать Дары Смерти. Хотя, разумеется, старик очень старался — обошел всех знакомых магических юристов, перечитал все существующие документы и выкладки, касающиеся магических соглашений. Однако, увы, решения не существовало. Потому пришлось, ворча и недовольно зыркая в сторону Лорда Хельхейма, явившегося в Хогвартс с воистину аристократическим пафосом. При этом — правда, неизвестно каким образом — Хельхейм смог втереться в доверие большей части студентов и профессоров Хогвартса, пробыв в замке немногим более шести часов, львиную долю которых просто ожидал, пока мисс Гринграсс сдаст экзамены СОВ. Во-вторых, Альбусу все еще не удавалось найти способ добыть в свои руки Гарри Поттера. На письма подопечный Хельхейма либо совсем не отвечал, либо отвечал в духе «идите вы на хер, бывший верховный чародей». Разумеется, такое поведение Избранного совершенно не устраивало директора Хогвартса. Дамблдор вообще не привык, что кто-то из волшебников выходит из-под его влияния. Тем более — если это происходит с крайне перспективным волшебником. Поттер, несмотря на явно темную предрасположенность, а именно некромантию, был очень перспективным. Кроме того, будучи хорошо обученным некромантом, он мог бы не только помочь с проблемой Волан-де-Морта, но и сам был бы великолепным образцом следующего Темного Лорда. Хотя… Дожить бы еще до момента падения нынешнего Темного, а уже потом думать о будущем… Конечно, операция, произведенная Хельхеймом, спасла его от смерти, а потому план с пафосным умиранием в строго обозначенный самим стариком момент пришлось временно отложить, но… Как известно, старость не радость. Разумеется, маги живут гораздо дольше простых смертных и переносят обычные, не магические, болезни гораздо легче… Но все же от некоторых неизлечимых заболеваний, отложенных воздействий проклятий… Да что там — от банального инфаркта в сто шестнадцать лет никто не застрахован. Альбус буквально всем телом ощущал ледяное дыхание смерти, подбирающейся к нему с каждым днем все ближе. А ведь и кроме проблем со здоровьем ему хватало неприятностей. Еще даже не началась фаза активного противостояния, а в рядах Ордена уже были воистину невосполнимые потери. Темный Лорд еще даже не объявился официально, действуя гораздо осторожнее, чем в прошлый раз, и занимаясь не террором, а постепенным внедрением своих людей в самые важные правительственные органы — в аврорат, в судебную систему, в отделы контроля популяции магических существ, в отдел надзора, в службы транспорта и сообщения… Разумеется, бойцы Ордена тоже старались быть везде, но им банально не хватало возможностей. По здравом размышлении Дамблдор понимал, что постепенно проигрывает. Грюм не боец. Да, в аврорате его прекрасно помнят, ценят и уважают как опытного следователя и оперативника. Да, Грюм кое-что может и помнит, а его фирменная паранойя спасла жизнь не одному десятку авроров. Оперативная работа, ведение уголовных дел, поиск улик — пожалуйста, следствие он вести умеет великолепно. Но по факту — не боец. Артур Уизли — под колпаком у министра, который прекрасно знает, чей человек Уизли. Да и остальные знают. Так что если выборы выиграет Гринграсс, являющийся протеже Хельхейма, то Артур вылетит из министерства, как пробка из бутылки шампанского. Люпин — прекрасный посланник ко всем, кто обижен жизнью — к изгнанным из стай или брошенным своими Отцами оборотням (кто выжил, разумеется), к каитиффам — бесклановым вампирам, которых бросили Сиры, к дзинко, кумихо и прочим разумным расам. Но толку от этого сброда — чуть. Кроме того, большая часть таких обездоленных уже работает на кого-то, а потому слишком активно Люпин действовать не может, если не хочет, чтобы Стаи, в которых на него объявлена охота, нашли его. И так — куда ни ткни. Авроры — под колпаком руководства или аристократов. Невыразимцы на контакт не идут. Среди уголовников тоже проблемы — Флетчер как пропал неделю назад, так до сих пор и не нашли. Впрочем, кое-какие хорошие вести все же были. Тонкс, вот уже несколько дней находящаяся в самом сердце, в самом главном оплоте Хельхейма, отчитывалась, что ее до сих пор не раскрыли. Это радовало — все же ручной метаморф начала оправдывать вложенные в ее развитие и защиту средства. Весьма, кстати, немалые средства. Правда, толку от этого все равно было очень и очень немного. Судя по отчетам и воспоминаниям, которые отправляла Нимфадора, Хельхейм не спешил делиться важной информацией с Перси Уизли, роль которого метаморф талантливо исполняла. В основном это были различные мелкие поручения в духе «напиши письмо Джордану, пусть сбрасывает все акции Нимбуса» или «вот тебе двести крон — смотайся в Зерашаль, купи бочку моравского вина к приему гостей». Разумеется, это было уже что-то; так, по крупицам собирая информацию, Дамблдор все больше начинал понимать, чем живет Хельхейм. Но это было не то… Ясное дело, что столь амбициозный, но осторожный Лорд не будет раскрывать стратегическую информацию секретарю, но черт побери! Он даже не оговорился ни о чем ни разу. Как будто… Догадывался? Нет! Бред, метаморфы умеют столь качественно подделывать облик другого человека, что некоторые из них умудрялись пройти гоблинские проверки крови. Редко, конечно, но удавалось. А тут… Тонкс, конечно, не легендарный Тельико Леторт, который мог подделывать даже привычки, ауру и навыки оригинала, но и совсем не дурочка. Впрочем, пока что хватало и тех незначительных новостей, которые имелись в распоряжении. Сброс и закупка акций тех компаний, на которые указывал Хельхейм, помогли если не увеличить капиталы, коих в распоряжении директора Хогвартса и невольных союзников вроде Малфоя было довольно много, то спасти часть финансовых накоплений. Ведь и в самом деле… Стоило Хельхейму через своих контрагентов продать огромное количество акций «Нимбуса», как остальные инвесторы, чуя неладное, тоже принялись сбрасывать ценные бумаги. Итог закономерен — компания, не сумев выпустить новые метлы, способные конкурировать даже с последними образцами «Чистометов», едва не обанкротилась и была вынуждена сместиться с рынка гоночных метел на изготовление транспортных средств попроще — для общего, семейного назначения. Многие инвесторы потеряли кучу денег, Орден Феникса утратил лишь несколько тысяч галлеонов — и то из-за нерасторопности брокеров, — а Хельхейм умудрился прилично заработать. И это только одно-единственное дело. А вообще казалось, что люди нового Лорда находятся буквально везде, как и Пожиратели Смерти. Порой даже складывалось ощущение, что они вместе работают. Однако же доказательств этому пока не было. Да, Хельхейм иногда занимался не самыми светлыми делами, не чураясь связей в криминальном мире. Да, отмывка денег через магглов — преступление. Но поди докажи! Да и у самого Альбуса в этом плане рыльце было в пушку дальше некуда, а потому инициировать расследование было себе дороже… Постепенно директор понимал, что начинает терять контроль над ситуацией, но признать это вслух уже не мог. — Ничего-ничего, — проворчал он сам себе за завтраком. — Скоро лето. Ученики уедут, комиссии и палаты правительства отправятся в отпуска… Вот и будет время заняться этим… — Альбус? — привлек его внимание Слизнорт. — Слушаю тебя, Гораций? — Как давно вы говорите с самим собой? — О, довольно давно, — мило улыбнулся Дамблдор, еще не поняв «двойного дна» этого вопроса. — Приятно, знаете ли, изредка поговорить с умным человеком… — Занятненько… — удивленно проговорил Слизнорт, тут же отставивший в сторону свою кружку чая и сразу же начав что-то писать на листе пергамента, появившегося неизвестно откуда. — Знаешь, Альбус… Пожалуй, мне пора написать заявление по собственному. Экзамены уже закончены, через две недели начнутся каникулы… Вот под них я, пожалуй, и… Ну, ты понял. Директор поперхнулся завтраком. Вот еще! Как так?! Гораций ведь с таким энтузиазмом взялся за работу после того, как Северус был убит! Да и вроде бы не жаловался ни на что, кроме редких проявлений криворукости у студентов! И тут на тебе — «увольняюсь». — Что-то случилось? — осторожно спросил Дамблдор, совершенно не обратив внимание на то, что и несколько других профессоров уже получили похожие пергаменты, которые сейчас активно заполняли, забыв даже про завтрак. — Разумеется, Альбус! — воодушевленно потер ручки старый мастер зельеварения. — Это же просто праздник какой-то! Такой шанс бывает раз в жизни! — И что же за шанс, позволь осведомиться? — Ну разумеется! — Слизнорт едва не подпрыгивал на месте от восторга. — Представь себе! Моя хорошая знакомая, Гвеног Джонс, капитан «Гарпий», решила уйти из спорта, хочет тренировать учеников! И вот же счастье, что по ее рекомендации и мне нашлось отличное место! — Гораций! — удивленно уставилась на него Макгонагалл. — Не представляла себе, чтобы вы играли в квиддич! — Да при чем здесь квиддич?! — махнул пухлой ручкой Слизнорт. — Меня позвали на должность заведующего кафедрой зельеварения и химии в Роквенхейм! Это же просто чудо! Вы бы видели, какое оборудование туда закупалось! Куда там котлам и весам! Да я и мечтать о таком подарке перед пенсией не смел! — К-Ку… Куда? — Дамблдор даже заикаться начал. — В Роквенхейм! Академия под патронатом Хельхейма! Я был там на экскурсии в пасхальные! Ты себе не представляешь, Альбус, какие там открываются возможности! — Н-н-но. Но… Но… Но в Хогвартсе ведь тоже неплохо, верно? И твой клуб Слизней… И… И вообще… — Неплохо? — Слизнорт захохотал во весь голос, чем привлек немалое внимание студентов. — Альбус! Вот скажи мне — Хогвартс может себе позволить, скажем, весы с точностью до тысячных миллиграмма? Или полный набор перегонных кубов с накопителями? Или трансмутационную лабораторию? А компоненты! А программу ты в Роквенхейме видел?! Это же… Они же готовых мастеров выпускать будут! Да и вообще, теплый климат гораздо лучше для моих старых костей, чем наши подземелья… Да и условия… Если хотя бы четверть из этих обещаний — правда, то… В общем, Альбус, не обижайся, но та прибавка к жалованию, ради которой я согласился вернуться на этот год, не стоит того, чтобы отказываться от столь щедрого предложения. — Кстати, да… Спасибо, что начали этот разговор, Гораций! — включилась в разговор Септима Вектор, преподаватель нумерологии. — Я все как-то откладывала этот разговор с Альбусом, но… В общем… Мы с вами, похоже, будущие коллеги. — Септима… — Дамблдор схватился за сердце. — И вы тоже… — Не каждый день предлагают стать заведующей кафедрой математики, статистики и нумерологии! — Эм-м-м… Я, конечно, прошу прощения, коллеги, но… Разрешите представиться заново? Заведующая кафедрой астрономии, астрологии и астронавигации… — Аврора, вы тоже?! — Разумеется, — кивнула профессор Синистра, преподававшая астрономию. — И, думаю, Батшеда тоже рассматривает пергаменты не просто так… Собственно, она меня рекомендовала и… — Профессор Бабблинг! Извольте объясниться! Что здесь происходит?! — Не кричи, Альбус — голос сорвешь. — Батшеда Бабблинг не без улыбки бросила директору плотный конверт. Она вообще была человеком весьма прямолинейным и в выражениях не стеснялась, равно как и не скрывала неприязни к Великому Светлому. — Мне вообще больше всех здесь повезло. Милорд Хельхейм, в отличие от тебя, старого козла… — Батшеда! Не забывайте про субординацию! — Да щас! Вон там не я ли побежала? — Профессор руноведения была непреклонна. — В общем, в отличие от тебя, Альбус, Хельхейм прекрасно осведомлен о ситуации с образованием в этой стране. И готов с этим бороться, подготавливая мастеров в разных сферах. А не как ты — «ну, сейчас у нас такое сложное время, мы боремся за то, чтобы магов не увидели магглы, а потому надо лучше прятаться и думать, как бы выжить сейчас и сдержать скрепы нашего общества, а не думать о возможном будущем, вы же понима-а-аете», — последнюю тираду Бабблинг произнесла с такой издевкой, что некоторые из учеников захихикали. — В общем, давно хотела это сказать… Иди-ка ты, Альбус, к бениной матери со своим делом Света, спасением мира и прочей пое… — Батшеда! Не при детях же! — осадил старую знакомую Флитвик. — Между прочим, я как декан факультета Чароплетов являюсь вашим будущим… Пардон, уже действующим руководителем. Ведь кафедра рунологии входит в состав факультета… — Ой, прошу простить великодушно, — чуть улыбнулась профессор. — Надеюсь, вы не будете меня штрафовать за неподобающее поведение? — На первый раз ограничимся устным предупреждением, — подмигнул ей Флитвик. — И да, Альбус… Не смотри на меня так. Раз уж мистер Рейвен рекомендовал меня лорду Хельхейму, то… — А-а-а! Что происходи-и-ит?! — взорвался от возмущения Дамблдор, начав понимать, что такими темпами он скоро останется в Хогвартсе в компании Филча, мадам Трюк и профессора Макгонагалл. — Не подпишу я ваши увольнения! Какой, к черту, Роквенхейм?! Зачем? Что они вам всем предлагают?! — Эм-м… Должности, комфортное размещение в отдельном доме, зарплату, эквивалентную пяти тысячам галлеонов в месяц, против, напомню, хогвартских четырех сотен, домовые эльфы, никакой возни с бумагами, активное содействие в научных изысканиях и полное снабжение по последнему слову магической и маггловской науки, — прочитал из листа с приглашением Флитвик. — О, кстати… Профессор Спраут, позволите вас поздравить? Должность доцента на кафедре биологии и ботаники — это, разумеется, не деканство и не заведование кафедрой, но… — И в самом деле, мне предлагали, — призналась Спраут. — Просто я уже не хочу этой возни. Буду потихоньку возиться с растениями, учить детей — и не думать ни о чем… Да и работы там — смех один… Вы видели эти гидропоники? Автоматический подкорм растений! Капельный полив! Не то что эти… ржавые лейки. Кстати, вы знаете, Филиус, кто взялся быть завкафом? Уиттлинг! — Да ладно?! — Флитвик уронил вилку. — Быть не может! — Может! — Как Хельхейм его получил?! Это же… Он же… — Ага. Высший эльф, мастер травологии и доктор биологических наук у магглов. Неплохое руководство, правда? Дамблдор насупился. Да что себе позволяет этот чертов… Он же… Да что тогда делать?! Не Орден же ставить на должности учителей в Хогвартс. А дети?! Как только попечители узнают о массовом оттоке учителей из Хогвартса — проблем не избежать! Ведь этим только повод дай, чтобы посадить в школу своих ставленников. От одной только Амбридж в свое время сколько проблем было! А тут… Директор поднял взгляд на учеников, судьбы которых уже расписал от и до в своих планах — и вдруг ему стало очень и очень плохо. Он побледнел, чуть покачнулся. У большей части студентов первого, пятого и седьмого курсов в руках были точно такие же пергаменты, как у профессоров. Да и на остальных курсах таковых хватало, пусть и в меньшей степени. Альбус едва не закричал от отчаяния: приглашение на перевод в Роквенхейм, под теплое крылышко Лорда Хельхейма, получили едва ли не все талантливые ученики, которых максимально старался задавить сам Дамблдор, не желавший плодить конкурентов на ниве великих магических свершений. Выходило так, что по меньшей мере половина чистокровных — все больше из серых семей, не придерживающихся ни стороны Волан-де-Морта, ни стороны директора — держала в руках проклятущие конверты. И многие полукровки. И магглорожденные — особенно из числа тех, кому Альбусу пока еще не удалось запудрить мозги. На попечении у старика оставались только менее удачливые и менее талантливые ученики. Те, кого он сам готов был признавать магами, что называется, «второго сорта» и верными пешками в собственной игре. Директор прикрыл глаза, желая отрешиться от всего мира и постараться осознать происходящее. Из Хогвартса ожидался настоящий Исход. И Дамблдор никак не мог на это повлиять. Вдруг что-то острое больно стукнуло его по макушке. Это оказался конверт с гербовой печатью Хельхейма. Дамблдор осторожно проверил конверт на зловредные чары и зелья, вскрыл печать. Что бы ему ни написал Хельхейм — это может быть важно. Он уже собирался развернуть письмо и прочесть его, но вдруг конверт, оказавшийся отлично замаскированным громовещателем, подлетел в воздух, окружил себя полупрозрачным синим куполом, от которого срикошетило заклинание, посланное Макгонагалл, — и торжественным голосом Лорда Хельхейма начал говорить на весь зал: — Его темнейшество мессир Гарретт Хельхейм, Наследник Хель, командир рыцарей Ордена Смерти, господин Хельхейма и Нифльхейма, повелитель смерти и посмертия, льда и пламени, души и крови, — громогласно представилось письмо. — Добрый день, профессор Альбус Дамблдор! Обращая внимание на рекомендации и отзывы ваших коллег, действующих и бывших учеников и товарищей, принимая во внимание и справедливо оценивая ваши многочисленные заслуги перед магическим народом, а также опираясь на слухи о том, что у вас есть Орден имени Лироя Дженкинса за отлично приготовленную жареную курицу… По крайней мере, в слухах, что доходили до меня, точно фигурировал некий Орден, связанный с огнем и птицами… На этих словах тихо захихикали те, кто был в курсе о существовании Ордена Феникса. Письмо прервалось, обернулось к ученикам и нагло изобразило что-то, что можно было бы посчитать кивком или поклоном, а затем обернулось обратно к бледному точно смерть Дамблдору. — Принимая во внимание данные факты, я хотел бы пригласить вас на должность старшего помощника младшего кухонного домовика по приготовлению блюд из птицы в нашей припортовой таверне… Ответ прошу предоставить в двухдневный срок с момента получения данного предложения.