Такие разные пятна

      — Ло, мальчик мой, нэ, ты в последнее время лажаешь.       — Попытайся сам незаметно проникнуть в хорошо охраняемый дворец и аккуратно распределить циклозарин по баночкам с благовониями, не оставляя никаких следов. Или твоя туша слишком большая и сопливая, чтобы проделать такое незаметно? — огрызнулся Ло.       — Ты наделал шума, нэ!       — На обратном пути, никто и не думал, что я был во дворце!       — Ты поднял на уши всю столицу, — вклинился Диаманте. — Тебя вырвало по дороге и ты пару раз терял сознание, как сказал Баффало. Ему пришлось тебя доставать, рискуя жизнью.       — Ты же понимаешь, что таким поведением подставляешь семью, нэ? — улыбался Требол. — Пусть твоего фото нет на листовке, но есть подробное описание! Ты, нэ, слишком приметен!       Ло нервно постучал ногой, но успокоил себя усилием воли.       — Нигде нет упоминания, что Белый Фармацевт — подросток. Меня никто не принимает всерьёз, так что беспокоиться не о чём.       — Так и ты скоро перестанешь быть подростком, — заметил Диаманте.       — Ну чего вы на мальчика напали? — сказал Верго, неожиданно появившийся на собрании глав семьи, где они отчитывали Ло. Юноша невольно напряг плечи и сжался.       — Коразон! У тебя выходной?       — Увольнительный на пару дней. Как раз хватит на одно дело. В Дозоре тоска смертная. Впрочем, судя по всему, большая заварушка планируется в ближайшие пару лет. Сенгоку хочет заняться йонко вплотную, по слухам, — он уверенно прошёл на своё место и уселся, закинув ногу на ногу. — Что, наш малыш Фармацевт снова не справляется?       — Я — лучший убийца среди вас. И ты меня тоже боишься, иначе бы давно... — Ло споткнулся на половине фразы. Один на один он часто обвинял Верго в интересе к своей персоне, но вот так при других главах семьи упомянул впервые. Он оглянулся, пытаясь прочитать их выражения лиц. Поняли ли, о чём он? И как к этому относятся. Пика, Диаманте и Требол замерли с каменными лицами.       — "Давно" что? Научил бы тебя вежливо общаться со старшими? — Верго угрожающе встал. — Ты дерзок не по годам и не по способностям. Жаль, что наказывать больного мальчика ниже моих принципов.       — Слушать такое от человека, который уверен, что всё управляется через страх, просто нелепо, — парировал Ло. — Ты просто боишься, что если хоть пальцем тронешь меня, то однажды проснешься истекающим кровью со всех девяти отверстий.       — Эта дилемма решалась бы просто: если бы я хотел тебя тронуть, то после этого тебя просто нужно было бы убить. Будь благодарен Судьбе, за то что я такой добрый, — прорычал Верго.       — Что и следует ждать от Сердца Семьи, нэ, Коразон? Ладно, нэ, вижу, что отчитывать тебя бесполезно, Ло. Если не справишься со следующим заданием, то я отстраню тебя от дел Семьи. Понял, нэ?       — Понял. Я справлюсь, если будет грамотное прикрытие. С кем я пойду на задание? С этим слабаком Баффало или сосунком Деллинджером?       — Ты пойдешь с мистером Пинком, нэ.       — Отлично...       ...в день его последнего задания на место встречи пришёл не мистер Пинк, а Верго... *** Ло почувствовал чьё-то присутствие и быстро перекатился в сторону под одеялом, сквозь полусон быстро анализируя обстановку. Приземлившись на пол с широкой кровати сразу в полуприсяде, готовый отразить любое нападение, он уже смутно подозревал что-то не то. Сильва замерла со скептически поднятой вверх бровью, смотря на Ло сверху вниз. — Чуткий у тебя сон, раз уж воля наблюдения работает. — 1-1 между твоей скрытностью и моей чуткостью, — пошутил Ло, вставая ровно и понимая, что никакой опасности нет. — Зачем ты тут? — Принесла отстиранную одежду и письмо от Молодого Господина. — В смысле? — не понял Ло. — Преподобный Росинант решил посетить сегодня дом своего друга и идейного партнёра. — И он передал письмо, потому что мы сегодня не увидимся? — удивился Ло. — Ну да. Обычно даже самые короткие визиты вежливости занимают сутки, — пояснила Сильва. — Молодой Господин как раз собирается сейчас. Ло скинул пижаму и быстро накинул отстиранную и высушенную за ночь одежду. От удивленного взгляда Сильвы он спрятался за ширмой. — Ну хоть "пока" ему скажу, — Ло быстрым шагом пошёл на выход из своих покоев. Если визиты вежливости предполагают, что гость остаётся на ночь, то понятно, зачем в поместье столько гостевых про запас. Ло прошёл по коридору до лестницы. Там он не стал пересчитывать пролёты и ступеньки: перелез через перила и спрыгивая с этажа на этаж спустился. Сильва, которая успела увидеть это "недостойное" поведение, закатила глаза и поспешила спуститься нормальным человеческим способом. Ло направился к главному холлу. Перед выходом было огромное полукруглое с колоннами пространство, в которое вели многие коридоры. В прошлый раз Ло ожидал там отправки на Бал Первого Цветения. Юноша успел вовремя, чтобы увидеть спины небольшой процессии, которая уже выходила из широких дверей и ступила на первые ступени. Уложенный в подобающую прическу затылок Росинанта блестел подобно пшенице на солнце. Ло остановил погоню и пожал плечами: не орать же, чтобы он обернулся, тем более выскакивать на порог, словно соскучившийся ребенок. И вдруг тенрьюбито остановился, что привело в замешательство свиту, а особенно Моне. Росинант покрутил головой, словно его что-то дëрнуло. Он увидел Ло, и на его лице расцвела улыбка. Мужчина бросился обратно сквозь расступившуюся свиту. Юноша заметил легкий макияж, который очень шёл Росинанту. — Утречка! Ты меня провожать вышел? Ло смутился такой радости в ответ на простое любопытство. Он потупился и пробормотал: — Просто рано проснулся и спустился, — и постарался перевести тему. — Мне сказали, что ты на весь день. К близкому другу спешишь? — Само собой, я с Виктором давно не виделся. Да, ни с кем, в общем-то. А сейчас даже появились силы. Ты чего опять такой мрачный? — Росинант потрепал его по голове. Он наклонился и шёпотом сказал, — я тебе оставил одно секретное место, которое мы вчера не успели посетить. Надеюсь, тебе понравится. Ладно, а то будет неприлично опаздывать. Хорошего дня! Росинант, улыбнувшись напоследок, развернулся и направился к ожидающей свите. Слуги смотрели с удивлением, но добродушно. Моне хмурилась. Вся процессия спустилась к огромной карете: все чинно заняли места, и транспорт поехал прочь. Нагнав своего подопечного, Сильва встала рядом с Ло. — Дай письмо, — сказал ей юноша. — Наверху оно. И сначала позавтракай, Младший Господин, — с иронией протянула служанка. — Вчера обед пропустил, а Берту злить не стоит. — Угу. Завтрак оказался ещё вкуснее ужина. За основу были взяты морепродукты. Ло подозревал, что в составе была одна из самых дорогих водорослей, из которой делали лекарства для детоксикации. На временного Младшего Господина переводили очень редкий и качественный продукт. — Ты за мной следить должна? — прямо спросил он у Сильвы, которая составляла компанию на завтрак, молчаливо стоя в сторонке. — Боги упасите. Я только присматриваю, чтобы никакого казуса не произошло. Делать мне нечего, по-твоему? Давай так: если придёшь сюда к обеду по расписанию, то никаких проблем. И на сторону Дофламинго не лезь. На общую территорию тоже, на всякий случай. За пределы поместья, если не самоубийца, в ошейнике тоже не будешь стремиться. На обед я бы тебя тоже не звала, но Берта убьёт, если нарушишь её диету ещё раз. Ло кивнул, схватил запечатанный конверт с гербом семьи Донкихот, на прощанье махнул рукой и вышел из своих покоев. Откровенно, день обещал быть скучным, если он не найдёт, чем себя занять. Для начала юноша решил посмотреть на место, которое ему оставил Росинант. В письме указывался самый верхний этаж и комната под номером "33". Ло направился туда. Это оказалось небольшое подсобное помещение, которое сообщалось также с двумя комнатами по соседству. В письме была приписка "оттуда стремись наверх". Смешно. Ло осмотрел потолок, но не нашёл ничего примечательного. Нервно исследовал все стены, но снова ничего. Наконец он выглянул в окно, которое выходило на внутренний двор поместья. Сбоку там оказалась труба водослива, крепления которой были как лестница на крышу. Ло хмыкнул и перелез через подоконник. Крыша оказалась огромной, почти как футбольное поле, с мягким скатом. Недалеко, словно странное яйцо, высился купол оранжереи. Ветер мягко дергал за одежду, а безопасность обеспечивали небольшие бортики почти по всей крыше. Ло вдруг увидел красные пятна краски, явно свежие, словно их оставили вчера. Они вели прямо к стеклянному куполу. Оранжерея была ровно посередине поместья, потому два жилых крыла расходились от неё. Третий выход, который Ло не успел увидеть внизу, выходил прямо на задний двор с огромным парком и лабиринтом из роз. Внизу, среди зелёных деревьев и тонких змеистых дорожек ходили люди, что-то монтируя. Ло подумал пару секунд, и решил, что это подготовка к тому самому Вечеру, чем бы он ни оказался. Красные пятна меж тем вели по огромной балке, шириной метра два, которая поддерживала толстое стекло крыши. Юноша пробежал всё расстояние до самого центра. Там оказался пятачок пространства из стали, куда сходились основные поддерживающие балки. Ло увидел ещё одно письмо, всунутое в тесное пространство между металлом и шапкой винта, размером с его голову.

"Тут я часто прятался в детстве. Теперь это и твоё гнездо."

Ло осмотрелся и подумал, что это реально похоже на смотровое гнездо корабля. Он улыбнулся, представив себя и Росинанта пиратами, отправившимся в далекое плавание за главным сокровищем всех морей — Ван Пис. — Как ребенок, в самом деле, — пожурил он себя или Росинанта? Пока утреннее солнце не прогрело металл до неприятного жара, Ло сидел на вершине мира и чувствовал себя в абсолютной безопасности. Немыслимо было представить, что сюда внезапно поднимется Дофламинго или кто-то из врагов. Было интересно рассматривать оранжерею внизу, или парк и сад сбоку, или огромную Пангею, которая высилась вдалеке, или другие поместья тенрьюбито через широкие проспекты-дороги. В эти минуты и часы, он был абсолютно один и свободен. Ло сидел и улыбался, отчего-то совершенно счастливый. Ближе к обеду второй экипаж с золотыми вензелями семьи Донкихот покинул поместье. Трафальгар прищурился и многозначно хмыкнул в ответ на свои мысли. Постепенно стало невыносимо жарко и пришлось вернуться в помещение под крышу. Пол дня прошло в безделье, но юноша даже не чувствовал от этого беспокойства. — После обеда я тоже могу делать, что захочу? — спросил Ло у Сильвы за едой. — Да, конечно, — поджав губы в сторону "бездельника", ответила девушка. Ло кивнул своим мыслям. *** Ночь зажгла огромное количество звёзд. Ло никогда их столько не видел. Юноша кутался в одеяло и смотрел наверх, пытаясь угадать в этих россыпях бриллиантов знакомые созвездия. Услышав шум, он в удивлении обернулся: по железной балке шёл усталый и улыбающийся Росинант. — Ты вернулся? Сегодня? Ведь принято же оставаться? — удивился Ло излишне радостно, вставая навстречу. — Много организаторских дел, — улыбнулся Росинант. — Ты рад меня видеть? — С чего бы? — нахмурился Ло. — Мы едва знакомы. Он крепко схватил Росинанта за руку и уверено проводил в центр крыши. — Ты чего? — удивился блондин. — Да ещё навернешься с крыши. Знаю я твою грациозность и осторожность, — проворчал Ло. Росинант громко рассмеялся. — Здесь я чувствую себя в безопасности. Тут такого почти не бывает, — пояснил он. — Ключевое слово "почти", — нахохлился Ло, снова усаживаясь в центр. — Ты провёл тут весь день? — довольно прищурился Росинант. — Нет. Есть что обсудить. Садись, — по-хозяйски пригласил Ло. — Зря одеяло не принёс. — Я в шубе, — Росинант улыбался не переставая. Почему-то вся ситуация веселила и делала его счастливым. Ло смерил тенрьюбито своим типичным мрачным взглядом, отмечая, что ноги шуба не прикрывала. Он выделил уголок одеяла и похлопал по нему, приглашая присесть не на холодный металл, а на ткань. Росинант плюхнулся рядом. — Может ляжешь мне на колени? — Чего? — Ты как младший брат, которого у меня никогда не было. Знаешь, я был бы рад, если бы брат лежал на моих коленях и делился накипевшим, — сказал Росинант, выпрямляя ближайшую ногу и приглашая положить голову на бедро. Ло подумал, что от доброго Росинанта не стоит ожидать подвоха, а шея от постоянного смотрения вверх и правда затекла. Ло лег, а потом с минуту смотрел на звёздное небо и в лицо склонившегося над ним блондина. — Тут всегда такое прозрачное небо. Словно до него можно дотянуться. — Ну, почти всегда. В мае бывает, что случается пара дней бури. — Шутишь? Мы же на такой высоте. — Нет, не шучу. Просто именно в мае с Сауз Блю приносит мощный теплый циклон и он буквально выталкивает грозовые облака у подножия Ред Лайн к нам. Это единственный период, когда здесь идёт дождь. В детстве я очень любил это время. Меня завораживала барабанная дробь капель. Нравилось, как они сияют росой на солнце, как только непогода уляжется. И этот запах, такой свежий и лёгкий, словно мир очистился. Мой брат ненавидел это время. Постоянно ворчал и злился. В эти дождливые дни принято сидеть дома: не принимать гостей и не ходить самим. — Кстати, о родственниках: ты знал, что у твоей помощницы, Моне, есть младшая сестра? — серьёзно спросил Ло. — Откуда?.. — Я копался в твоём кабинете. Нефиг пренебрегать охраной, — пробормотал Ло. Росинант несколько секунд размышлял над услышанным. — Я думал, что в своём доме мне нечего опасаться, — на пробу сказал он. — Меня тебе пока бояться и не стоит. Я решил, что не буду тебе вредить больше. Это точно бесполезно: ты непробиваемый идеалист. А вот про то, что тут нет других опасных тварей, я бы не зарекался. Если ты не думаешь о своей безопасности, я решил подумать за тебя. Росинант захлопнул открывшийся от удивления рот: — От кого и что мне защищать? Ну, кроме тебя, конечно. А тебе я бы дал почитать документы, только попроси. — Ну, положим, твои труды вряд ли кто в здравом уме будет присваивать. Но вот стратегические планы войны с йонко стоило бы спрятать получше. — Как ты?.. Ло! Они же были... — Да-да, в тайном сейфе за семью замками, ключи от которых ты выкинул в разные моря. Угу-ага. Только сейфы за картинами — устаревший моветон среди всех уважающих себя людей. А среди воров — посмешище. Нет невскрываемых замков, это всегда дело техники и времени. Кстати, можешь проверить: я не оставил ни следа, всё закрыто-запечатано как и было. — А я был уверен, что ты убийца. — Знаешь, когда и кого убивают на заказ? — спросил Ло. Дождавшись заинтересованного взгляда, он пояснил. — Есть два варианта, оба сходятся в одном: человек неудобен и с ним нельзя договориться. Да, как тебя описал. Вот ты входишь в первую категорию: идейные противники, пособники кардинальных перемен, которых все страшатся и их никак не заткнуть иначе. Обычно это политики и их устранением занимаются свои же, если умны, пока ещё имеют достаточно денег и влияния, чтобы замять это дело. История такого знает немало. — Хочешь сказать, что тебя могли бы нанять, чтобы устранить меня или королеву Отохиме? Она даже идейнее меня, — усмехнулся Росинант. — Только у нас нет ярых ненавистников. Мы же за справедливый мир и мягкое урегулирование конфликтов. — Возможно семью Требола бы наняли, но маловероятно. Её и тебя хотят убить свои же: либо тенрьюбито, либо оппозиция рыболюдей, если таковая есть, либо йонко, на самый крайний случай. Поверь, как бы вы ни были уверены в своей неотразимости, вас многие ненавидят и хотят убрать. Наивные глупые мечтатели всегда как бельмо на глазу. Но меня бы не стали в это вовлекать. А вот если бы ты был тварью дрожащей, который боится и пытается уйти из-под гнёта брата, ты бы нанял Семью Требола, чтобы старшего устранить. Потому что Дофламинго — другая крайность той же сущности. Он может быть неудобен и опасен. Вот его надо убирать незаметно, чтобы точно концы в воду. И подставлять других, потому что ответка будет страшной, если будет. — Я не понимаю, что ты хочешь сказать, — напрягся Росинант. — То что заказные убийства — редкость, на самом деле. Чаще всего организация берет ответственность постфактум, когда находится далеко и уже уверена в своей безнаказанности. Да, я был лучшим убийцей в Семье, где у меня было время, ресурсы, информация. Но даже я чаще был на заданиях, типа воровства, запугивания, пыток и т.д. Поскольку это не совсем моя специализация, я далеко не лучший. И всё же я вскрываю твои секреты, как семечки. У меня вопрос: какого хрена? — Ло, среди моих слуг никто не будет таким промышлять. — То есть, ты не думаешь, что Моне двойной агент? — проворчал Ло. — Нет, конечно! Моне пришла в семью около восьми лет назад и сначала была личной служанкой Доффи, но потом... ладно, вряд ли это большой секрет. Он уже тогда был жесток и очень молод. Доффи разозлился за какой-то мелкий проступок, который она сделала по незнанию. Он из служанки хотел её сделать рабыней в наказание. Я спас её от клеймения, и с тех пор она работает на меня. Я верю ей как себе. Конечно, я знаю, что у Моне есть младшая сестра. Она потеряла с ней связь спустя примерно год после того, как устроилась работать в Мари Джоа. К сожалению, я пока так и не смог помочь найти потерянную малышку Сахарок, — нарушил молчание Росинант. — Да, только эта малышка уже несколько лет работает на CP-9, — сказал Ло, стараясь звучать спокойно. — Что? Как?.. Откуда ты знаешь? — если бы Росинант не сидел, то рухнул бы тут же. Юноша тяжело вздохнул, ожидая реакции на правду, которую собирался сказать. — Покои Дофламинго хорошо охраняются, но личная переписка, которую он поручил разослать, задержалась на одном из столов вашего фамильного архива на его стороне. А уж незаметно вскрыть письма, запечатанные обычным сургучом дело техники. Он, видимо, тоже доверяет своим рабам, но по иным причинам. Росинант в шоке замер, прежде чем крикнуть: — ЛО! — Чего? — насмешливо спросил юноша. — Остальное там тоже не менее интересно. Неужели ты никогда не хотел узнать, чем махинирует этот адский Фламинго? — Не так же! — А как? — Не рискуя теми, кем дорожу! — Ты наивный дурак, Коразон. Мы с тобой знакомы пару дней с натяжкой. Не бросайся такими словами просто так, хорошо? Я знаю, что ты дорожишь всеми своими людьми, но уж мной-то можно рисковать. А не рисковать совсем — не получится. — Я знаю, но... как ты меня назвал? — Коразон. — Это же... — Да, "Сердце", одна из мастей карточных. Я подумал, что этот титул тебе подходит. Ты как открытое доброе сердце. Я читал некоторые твои труды сегодня. Твои идеи поразительны. Для тенрьюбито. И очень наивны. Для любого. Всеобщее равенство? Милостивая Справедливость? Отмена рабства и работа над процветанием во всем мире? Уничтожение пиратства, а вместе с ним, само собой, йонко и шичибукай? — Ло на выдохе покачал головой. Он действительно не знал, как корректно описать, насколько утопическими кажутся ему эти идеи. — Ты не пишешь об этом нигде прямо, но это точно приведёт к уничтожению Небесных Драконов как класса. Знаешь, тебя бы идеологом в Революционную Армию. — А я переписываюсь с их лидерами. Редко, правда. Их система не особо позволяет делать это часто. Интересные они ребята. Особенно Драгон и Иванков, — сказал Росинант. Ло вылупился на него во все глаза. — Чего? Я не делаю из этого секрета. Важно учитывать все точки зрения, какие только можно. Даже Сенгоку-сан со мной согласен, хотя и не уверен, что из этого будет толк, — явно гордясь, Росинант улыбнулся. — Хорошо, если ты прав и сестра Моне работает на Правительство. Я собирался встретиться с Сенгоку-саном и горосей после Вечера, и смогу уточнить этот вопрос. Она наверняка обрадуется. — Угу, — буркнул Ло. — Ты такой мрачный и никому не веришь, потому что у тебя не было верных соратников? — Потому что должен был сдохнуть в десять лет от зачистки Мирового Правительства, а максимум дожить до тринадцати, благодаря годами утаиваемой информации, но до сих пор жив, — рыкнул Ло. — И это замечательно. — Что? — Что ты жив, — Росинант погладил Ло по чёрным прядям. — Я уверен, что смогу спасти тебя, Ло. Обещаю. Просто дай мне шанс. Ло тяжко вздохнул, но потом всё же чуть-чуть улыбнулся. — Какое же наивное у тебя сердце, Коразон.