***
— Герр Хаузнер, кажется, эта стела возвещает о въезде в новый регион. Если так, то самое интересное совсем скоро. — Герр Матешиц, я смотрю, вас распёрло не по-детски. Вы всегда мечтали побывать в России в качестве туриста, не так ли? — Господа, местные пейзажи просто великолепны! Вопреки советской власти над землёй сияет безоблачное небо. Хоть что-то да радует глаз! — Согласен. Разве что деревушки тут не очень выглядят, а в целом природа — во! Когда закончим войну, свой первый отпуск проведу не в Альпах или на Лазурном берегу, а здесь, среди бесконечных лесов и полей… Вот такой возбуждённый разговор протекал между диверсантами Альянса во время приезда на российскую территорию. Группа в составе трёх танков «Мираж», трёх «Росомах», двух «Бульдогов» и двух «Комет» прибывала на секретное задание. Большую часть пути лазутчики соблюдали строгую конспирацию, генераторы тумана на «Миражах» едва не расплавились от беспрерывной работы. Лишь в небольших промежутках, свободных от присутствия противника, «синие» сбрасывали маски позывных и позволяли себе нарушить радиомолчание, но ни на секунду не теряли бдительность. Что же забыли эти люди на западной окраине России? Начнём издалека. Накануне операции на стол начальника разведуправления Генштаба Союзных Наций попали ценные сведения. Согласно последнему отчёту внешней разведки, в связи с большими потерями на европейском фронте русские увеличили темпы сбора ресурсов в районе Курской магнитной аномалии. Последняя на сей момент — самый урожайный источник ресурсов Советской Армии. В то же время «красные», не на шутку встревоженные стратегическими бомбардировками и шпионскими вылазками, превратили железорудный бассейн в сплошную запретную зону и застроили её военными объектами. Анализ данных привёл де Кольбера к выводу, что разрушение курских обогатителей снизит производственные способности «красных» на 60%, а это стало бы существенным подспорьем в деле разгрома советских войск в Европе, которые по-прежнему создавали массу проблем Союзникам. С разрешения главковерха Джефферсона де Кольбер направил в район добычи руды диверсионно-разведывательную группу. Перед нею была поставлена задача — уничтожить все обогатители и рудокопы в зоне операции… И вот теперь диверсанты вплотную приближались к месту назначения. Когда они оставили далеко позади стелу с наименованием Курской области, ощущение экстрима не покидало их ни на секунду. Ведь что может дать больше адреналина, чем далёкий рейд за линию фронта, да ещё и в самый эпицентр столпотворения «красных»? По мере приближения к железорудному бассейну тон разговоров становился всё более официальным. — Мираж-2, до места назначения остаётся всего десять километров, — напомнил командир танка-невидимки Клаус Матешиц. — Мираж-1, буду иметь в виду, — ответил его коллега Марк Хаузнер. С каждым пройденным километром увеличивалась концентрация советских войск. ДРГ готовилась пересекать высокий холм, из-за которого навстречу им ехала колонна грузовиков. — Должно быть, везут кого-то или что-то на передовую, — сказал Хаузнер. — Давайте устроим им почётный караул! — В шеренгу становись! — вставил Матешиц. Вся группа разделилась надвое и аккуратно притиснулась к обочинам дороги. На «Миражах» непрестанно работали генераторы тумана, которые надёжно скрыли группу от проезжающих мимо машин. — Фух, пронесло, едем дальше, — сказал Матешиц. — Мираж-3, у вас генератор тумана в норме? — Мираж-2, так точно, работает как часы, — заверил командир третьего «Миража» Йоэль Коллек. — Слава Богу! — выдохнул Хаузнер. — Значит, засекут нас совсем не скоро…***
Диверсанты начали выполнение задания с аванпоста на северо-западе. По данным разведки, местные залежи руды и перерабатывающие предприятия охранялись хуже, чем на других направлениях, но группе было строжайше предписано проверять каждый дюйм на наличие мин. «Бульдоги» неспроста были приданы группе — без их сканеров быстрая смерть от вражеских мин была гарантирована. Для инженеров, что ехали на борту «Росомах», намечался многокилометровый кросс. Всякий раз, когда ИК-сканеры засекали мину, техникам приходилось бегать туда-обратно из отсека БМП и осторожно обезвреживать каждую находку, не покидая при этом зоны покрытия генераторов «Миражей». Инженер Питер Кремерс, всего за одну минуту обезвредивший три мины, как-то заметил: — Лучше бы на учебке нас заставляли бегать, как простых рядовых, чтобы легче было потом. А то минуту пробежал, а дыхалка уже всё. Второй инженер Пол ван Гур ответил ему с некоторой долей презрения: — Лучше бы на гражданке ты меньше жрал, пудинг ходячий! Я расчистил четыре мины против троих у тебя, но я не жалуюсь. Под прикрытием тумана диверсанты сделали небольшой коридор к рудным россыпям, на которые выезжала тройка комбайнов. — Пусть для начала они разминутся, — решил лидер отряда. — Так будет удобнее отстреливать их поодиночке, чтобы никто не узнал. Вся группа остановилась к югу от месторождения. Один из комбайнов двигался боком к ним; момент для расстрела представлялся как нельзя удачнее. Когда ничего не подозревающий водитель заскрипел ковшом, перед ним буквально из ниоткуда возникли два «Миража» и дали синхронный залп по рудокопу, пока на третьем работал генератор тумана. Впоследствии экипажи поочерёдно переключались с главного калибра на генератор и обратно. — А пулемёт-то молчит! — ехидно произнёс Коллек. — И даже броню надеть не могут. Комбайн полетел к чёртовой матери, не открыв ответного огня и не активировав керамическую броню. — Теперь меняем позицию, — сказал Клаус Матешиц. — Им будет интересно узнать, в чём дело. Так же незаметно лазутчики проследовали по залежам в сторону второго рудокопа. Они заметили, что в момент подрыва первой машины операторы двух других остановили работу. Быстрый удар по следующему комбайну растянул парализующий эффект, и «синим» не составило труда расправиться с третьей машиной, пусть на ней и заработала бронезащита. Опасаясь возможного преследования, они сделали большой крюк на север. Но перед этим инженеры оперативно сделали новую лазейку в минном поле, которое мешало их продвижению. Удача не отворачивалась от диверсантов. На севере аванпоста не только не было защитных сооружений, но противник словно нарочно выстроил перед кирпичной стеной ещё одну — из баков с горючим. — Да я смотрю, тут сплошные поддавки безо всякой на то причины, — сказал Коллек. — Разрешите выстрелить? — Валяйте! — сказал Матешиц. Сказано — сделано. Выстрел по центральной бочке спровоцировал цепную реакцию взрывов соседних с нею, в результате чего в стене образовалась большая брешь. Через неё «синие» и проникли на территорию аванпоста, где коптили небо трубным дымом три обогатителя. — Ну и натворили мы тут дел, — хвастливо заметил Хаузнер. — Даже сирены не воют. — Это ещё цветочки, — ответил Матешиц. — «Кометы», начинайте атаку! Разбойники снова явили мощь военной техники Альянса. Пока на периметре только намечались подвижки со стороны врага, «Кометы» начали обстрел. Лазерные лучи резали стальные и бетонные конструкции, словно нож горячее масло. Но лидер отряда Матешиц едва сдерживался, чтобы не заорать: — Быстрее, быстрее пока нас не заметили! Так же быстро и беспощадно «Кометы» смели следующий обогатитель. В то же время всё громче раздавались звуки, похожие на скрежет лапок зонда-подрывника. Самые страшные догадки подтвердились, когда последний залп уже разрушал до основания третье здание. — Валим, валим! — нервно скрежеща зубами, приказал Матешиц. Такая лёгкая прогулка едва не закончилась плачевно. «Комета», замыкавшая группу при отходе, чуть не оказалась на прицеле у дрона. И даже если бы ремонтники спасли её от гибели, «красные» просекли бы суть проблемы. А это было бы чревато провалом всей операции…***
«Красные» не сразу приняли оборонительные меры. Судя по всему, налёт на аванпост произошёл так внезапно для них, что они ещё какое-то время осмысливали случившееся, прежде чем начать действовать. Этим и воспользовались лихие диверсанты, которые не теряя ни минуты взяли курс на второй аванпост. Последний был защищён не в пример лучше первого: на каждый сектор аванпоста приходилось по четыре пулемёта, а главные ворота защищали катушки Теслы. «Бульдог» засёк четыре магнитных мины, которые инженеры оперативно обезвредили. — Ох уж эти «безумные Иваны»! — сказал Пол ван Гур. — Уже со счёту сбился, сколько раз имею с ними дело. Тем временем на развалинах первого аванпоста намечалась большая движуха. Русские подтянули туда небольшой отряд КГБ, и «усмирители» с напяленными на глазами ИК-очками шныряли около руин обогатителей и останков комбайнов. — Прав был старина Бисмарк, что русские долго запрягают, но быстро едут, — сказал Коллек. — Вроде их и не было здесь, а отвернёшься — они уже как саранча наплодились. — Вижу вкопанную в землю «Фобию», — доложил командир «Бульдога». — Обойдём её стороной, — решил Матешиц. — Нам ни к чему лишние звуки. — Твою мать, они увязались за нами! — воскликнул командир «Кометы» Вольфганг Шенк. — Неподалёку отсюда есть невысокий холм, туда и заберёмся, — сказал лидер ДРГ. Сказано — сделано. Диверсанты взобрались на холм недалеко от второго аванпоста и установили наблюдение за противником. «Красные» топтались на месте ещё пять минут, а затем отправили небольшую группу на патрулирование остальной части зоны операции. «Серпы» с маркировкой КГБ высадили «усмирителей», которые хищно уставились на окружающий мир в надежде найти нарушителей. Но они только недоумённо мотали головами и о чём-то переговаривались между собой. Диверсанты не оставили никаких видимых следов своего присутствия. — Ну вот те раз! Натворили дел на свою голову, — произнёс Йоэль Коллек. — Ждём, когда они уйдут, — сказал Матешиц. — Как только удалятся на приличное расстояние, начнём атаку. Комитетчики упорно не желали отказываться от поисков. Как заправские криминалисты они склонились над землёй в надежде найти хоть одну зацепку. — Вы ещё по-собачьи понюхайте землю, наркоманы, — усмехнулся Шенк. — Господа, я где-то слышал русскую пословицу: «Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибёт», — вставил Марк Хаузнер. — Уже представил себе, как они будут долбиться лбами. — Я бы на это посмотрел, — сказал Коллек. Убедившись в бесполезности поисковых мероприятий, «красные» оставили в покое аванпост и вернулись в район залежей. А лазутчики уже тут как тут: съехав с холма на ровное место, они приступили к разгрому укреплений. — Готовьтесь к затяжной игре в кошки-мышки, — сказал Клаус Матешиц. — Теперь они будут дёргаться по каждому чиху. Так оно и произошло. Грохот разрушающихся строений не заглушили даже звуки работающих комбайнов. «Компасы» со включенными сканерами устремились в сторону аванпоста №2, и лазутчики вновь прекратили стрельбу. — Надеюсь, топлива у нас хватит, — сказал командир второй «Кометы» Свен Ланге. — Хватит, — обнадёживающим тоном произнёс Коллек. — Командование предусмотрело и такой сценарий, поэтому накатаемся, как в детстве на карусели.***
С этого момента игра в прятки не прекращалась ни на минуту. Военное присутствие «красных» постепенно нарастало. Всё это заставляло диверсантов быстрее «скрипеть мозгами» при принятии тактических решений. Они искали любую лазейку в боевых порядках неприятеля и в то же время улучали любой момент для удара. В самом начале «игры» они были вынуждены оставить в покое сам аванпост, и вновь вышли на залежи. К тому моменту охотиться на рудокопы стало сложнее: всякий раз перед началом работы и по её завершении комбайны «надевали» керамическую броню, которая прикрывала кузов со всех сторон. Под таким «зонтиком» рудокоп становился едва ли не более сложной мишенью, чем сам «Апокалипсис», но серьёзно замедлял ход. Тем самым экипажи «Миражей» проходили своеобразное испытание на выдержку: хватит ли у них нервов вытерпеть черепаший ход комбайнов, пока вокруг не прекращается движение войск? Наконец, «синие» выбрали подходящую дистанцию. Один из рудокопов как раз повернулся к ним левым бортом, и не ударить по нему в сей же момент было просто нельзя. — Да! Да! — ликовал Йоэль Коллек. — Горит! — Надо бы запомнить их слабые места, — заявил Хаузнер. Окрылённые лазутчики жахнули по второму комбайну и так же успешно добили его, пока над его кузовом не сомкнулись листы керамики. Но в то же время около залежей наметилось движение сил противника, а разобраться с третьей машиной не успели: противник приостановил все работы по сбору ресурсов. Водитель комбайна на всех парах помчался домой, даже не приняв меры предосторожности. — Как насчёт догнать его, парни? — как бы в шутку предложил Хаузнер. — Мираж-2, вы в своём уме? — последовал ответ Матешица. — Лучше мы пойдём к третьему аванпосту и там разнесём всё. Стараемся не светиться, пока есть возможность. Но лидеру тут же пришлось отказаться от своей затеи: — Нет, там народу чересчур набралось. А вот второй аванпост чуть-чуть подопустел… Группа отправилась довершать начатое. На подступах к главным воротам аванпоста они заметили, что «красные» поставили электростанции в уголке периметра, до которого легко могли достать «Кометы». Если снести их прямо сейчас, то на аванпосте произойдёт блэкаут, и катушки Теслы замолчат надолго. — Здесь врагов не так много, поэтому можно и пострелять, — решил Ланге. — Валяйте, ребята! — сказал лидер группы. И вновь из искусственного тумана, словно из ниоткуда, распрямились два ярких голубых луча. Сразу две электростанции посыпались подобно карточным домикам. — Ура, погасли! — радостно объявил Вольфганг Шенк. — Теперь разберёмся с пулемётами, пока враг не очнулся. Сказано — сделано. Стационарный пулемёт так же быстро полетел на воздух, как и электростанции. — Нас прижали с двух сторон! — сказал Свен Ланге. Русские наседали у западной и южной сторон аванпоста. Лёгкие танки «Компас» надвигались с запада, а на юге наблюдалось большое скопление «усмирителей» и гранатомётчиков. Но, похоже, лидеру группы надоело прятаться, и он решил: — А теперь утрём нос этим горе-ищейкам! «Миражи», вспоминайте уязвимые точки танков! Комета-2, готовьтесь активировать энергощит! «Бульдоги», осколочными — пли! На западе завязалась ожесточённая перестрелка. «Миражи» дали бой надвигающимся танкам противника, «Кометы» оказали поддержку дальнобойным огнём. «Бульдоги», ещё находясь в угасающем тумане, зарядили по солдатам осколочными снарядами. Когда часть врагов залегла, танкисты резко дали по газам в их сторону, пытаясь заранее предугадать каждый ход. Но и гренадёры не думали поддаваться: даже в положении лёжа они отвечали прицельным огнём, а один из них умудрился выстрелить прямо в движении и попасть точно в цель. В итоге один «Бульдог» оказался на грани гибели, а командир танка Шарль Будро разорвал эфир просьбой о помощи: — Ремонтники, вы где? Выручайте! Пол ван Гур, находившийся на посту второй БМП, был тут как тут. Под огнём противника он устранил критические повреждения, и благодаря его поддержке Будро продолжал казнить незадачливых «красных». Жерар Лоншамбон, командир второго «Бульдога», понёс меньше урона, но и нанёс его врагу несколько меньше. Питер Кремерс неотлучно дежурил при танках-невидимках. Ему пришлось принять на себя треть вражеских выстрелов, а в конце концов он сам был вынужден просить о помощи. Ван Гур примчался к нему только после того, как закончил ремонт «Бульдогов». — Я смотрю, ты быстро управился, — сказал он Кремерсу в обычной верхоглядской манере. — Правильно, ручками надо хорошо работать, чтобы жир согнать. Да, Пит? — Кончайте унижать друг друга! — вспылил командир группы. — Виноват, meneer! Только позвольте доложить вам: я физически не переношу толстых людей. Диверсанты заставили противника отступить. Но так как существовал риск мощного подкрепления, на «Миражах» снова привели в действие генераторы тумана, и остаток пути они планировали двигаться под прикрытием. — Вижу вкопанную в землю «Фобию», — доложил Лоншамбон. — Обойдём её пока стороной, но глаз не спускайте, — сказал Матешиц. Пока противник оклёмывался где-то за пределами зоны операции, диверсанты основательно поработали на втором аванпосту. Артиллеристы уничтожили оба обогатителя, а также ангар с припаркованными там комбайнами. Все они так и остались гнить под обломками крыши…***
Наконец, настало время третьего аванпоста. Но «красные» припасли для лазутчиков действенный ответ в виде танковой группировки. В воздухе её поддерживало звено «Волкодавов» — многоцелевых вертолётов КГБ. Вся эта компания в полном составе выехала в район залежей; «Волкодавы» пролетели над землёй на опасной низкой высоте. — Продолжаем игру в кошки-мышки! — сказал лидер отряда. Шарль Будро иронично заметил: — Ей-богу, мы как шахиды ГОА! Умереть с честью — вот и весь наш выбор. Однажды после десятиминутной гонки «Росомахам» всё же пришлось вылезти наружу. Предварительно высадив инженеров, экипажи улучили момент, когда вертолёты повернутся в другую сторону, и атаковали их. На «Миражах» генераторы тумана не отключались ни на мгновение, и БМП постоянно вовремя возвращались в «безопасное» место. Но теперь над этим местом намертво зависли «Волкодавы», а лёгкие танки стремительно сокращали дистанцию до текущих позиций… Утомительная беготня по залежам растянулась на целых полчаса. За это время «Росомахи» трижды вылезали из тумана войны, и удалось даже сбить один вертолёт. Наконец, Марк Хаузнер решился на отвлекающий манёвр: он взял с собой одну БМП и двинулся на другой конец месторождения, куда противник в свою очередь направил два «Компаса». Там лазутчики улучили момент для удара с тыла, после чего навязали врагу новые догонялки, которые привлекали туда всё новые и новые силы «красных». Именно тогда основная часть группы и приступила к завершению миссии. Под шум далёкой перестрелки «Кометы» беспощадно расправились сначала с внешней обороной, а затем и с обогатителями. Когда водители комбайнов в панике попытались покинуть ангар, «Миражи» настигли их, а артиллеристы оказали им дополнительную поддержку. По завершении этого дела Клаус Матешиц спросил коллегу: — Мираж-2, с вами всё в порядке? — Так точно, — последовал ответ. — Эти твари нас чуть не поймали на пригорке. Прямо сейчас они гоняют нас, как тараканов. — Скорее воссоединяйтесь с нами, мы валим отсюда. На обратном пути диверсанты дали таки встречный бой разъярившимся «красным». При отражении воздушной атаки они потеряли все БМП, и теперь инженеры группы проделывали остаток пути, сидя прямо на броне «Бульдога». Экипаж Шарля Будро принёс себя в жертву перед тем, как группе окончательно покинуть зону операции. — Вот это была прогулка! — заметил лидер группы. — Теперь добраться бы живыми до Ровно. Как вернусь — лягу спать ровно на два дня, и пусть кто-то попробует разбудить меня! Нервишки что-то пошаливают…***
На следующее утро члены ДРГ встретились с де Кольбером, который в свою очередь посещал временный штаб Союзников в Ровно. Главный шпион Альянса поделился с диверсантами порцией свежих новостей. Как выяснилось, потеря перерабатывающих заводов серьёзно ударила по финансированию европейского фронта Советской Армии. Шпионы доложили, что передовые базы «красных» недополучили две трети положенных ресурсов. А на такие финансовые потери и рассчитывали Союзники, когда планировали операцию. — Молодцы, ребята! — хвалил де Кольбер своих ребят. — Вы посадили коммунистов на жёсткую диету. Пока они будут снова обрастать ресурсным жирком, мы уже освободим Украину и выйдем на российскую границу, а там и до Курской аномалии рукой подать. Что они тогда будут делать? — Ничего они уже не сделают, — ответил майор Матешиц. — На такой «диете» коммунистический монстр отощает раньше срока и сдохнет. Жду не дождусь увидеть флаг Союзников над Кремлём. — Ваша расторопность сократила сроки наступления этого счастливого события. По моим примерным подсчётам… И тут де Кольберу кто-то позвонил. На проводе оказался не кто иной, как федеральный канцлер Австрии: — Да? Месье Кён, это вы?.. Рад вас слышать! Ваши соотечественники прекрасно справились с заданием, понеся при этом минимальные потери. Я походатайствую перед главковерхом о представлении к награде каждого из них… Закончив разговор с Веной, генерал вновь обратился к диверсантам: — Вы понимаете, какую вы взяли на себя ответственность? Сам господин федеральный канцлер интересовался вашей судьбой! Скоро наверняка позвонят президент Франции и министр-президент Нидерландов. Правда, придётся им не только сказать «спасибо», но и выразить соболезнования… Но, какими бы горькими ни были потери, удовлетворение результатом миссии перевешивало весь негатив. Ведь с каждой недополученным танком, самолётом, кораблём противника приближался заветный час, когда Союзники смогут освободить последнюю «братскую республику» СССР и вплотную подойти к Москве.