***
Вечером 2 марта командный пункт генерала Косовского напоминал большой кинотеатр. Оба советских командующих собрали на этом «киносеансе» нижестоящий комсостав: проходила последняя подготовка к битве за Хакодате. Все присутствующие вновь отсматривали видеозаписи, сделанные шпионами на ключевых объектах города, а также прослушивали перехваченные переговоры японцев. Заново изучали самые сильные и слабые места в обороне противника, вырабатывали рекомендации относительно выбора рода войск для прорыва позиций в разных локациях. Особого внимания удостоилась Женская военная академия. Это учебное заведение, слывшее жемчужиной военной парапсихологии, располагалась в восточном районе Майбара. Имперцы сделали её настоящим государством в государстве, штурм которого был равен взятию целого города — настолько широко они развернулись там. Вокруг Академии они построили двойной пояс из защитных стен, застроили периметр двумя полноценными военными базами, а также развернули все известные им оборонительные системы, кроме трёхствольных силовых башен. К сожалению, в самое сердце Академии разведка попасть не смогла: советский шпион был разоблачён всего в двухстах метрах от входа. В тот момент, когда внезапно нагрянули зонды-разведчики, а вслед за ними и «боевые ангелы», видеокартинка резко замерла, словно в стоп-кадре. Потом изображение резко дёрнулось влево и стало перпендикулярно земной поверхности, а затем и вовсе сменилось белым шумом. Тем не менее, русские сделали немало полезных выводов для себя. В частности, стало понятно, что воспитанницам Академии отводится главная роль в обороне Хакодате. «Боевые ангелы» и псионики охраняли не только свою «альма-матер», но и множество других объектов по всему городу. При таком раскладе Академия представлялась эдаким осиным гнездом, разворошив которое, «нарушитель» рисковал нарваться на крупные неприятности. Кажется, за имперцами водилось множество связанных с нею мелких и больших грехов, раскрытие которых заставило бы весь мир содрогнуться от ужаса — иначе нельзя было объяснить массовое присутствие японских «бой-баб» на улицах Хакодате. Бурные обсуждения не прекратились даже после собрания. Подполковник Андрей Герус, лидер эскадрильи МиГ, говорил: — Такое ощущение, что имперцам порядком надоели женщины. Я не удивлюсь, если узнаю, что они поставили под ружьё малышек и древних старух. Командир звена «Карателей» Виктор Чулиндин ответил: — Ага, а потом скажут, будто это мы истребили в Хакодате весь женский пол. Вспомните, сколько они насочиняли про нас фальшивок. Околеть — не встать! — Ничего, я для них побуду громом среди ясного неба, — Герус указал на свой истребитель, на котором были установлены новые катушки Теслы, что говорило об элитном статусе. — Вы, товарищ, шибко не хвалитесь, — урезонил его Чулиндин. — Один ваш коллега по цеху дохвалился в Вакканае. Сначала нарвался на шумодетектор, а потом его нагнали «боевые ангелы». Забыли? — Никак нет. Осторожность превыше всего, но при моём оружии враг будет осторожничать больше. Самоуверенности подполковника нечего было противопоставить. Сослуживцы знали эту его черту, но замечали, что удача каким-то странным образом сопутствовала Герусу с первого дня войны. Сколько раз он балансировал на волоске от смерти, очищая советское небо от полчищ «Тэнгу»! Сколько раз он терял управление, попадая под огонь имперских зениток! И всё равно над лётчиком-асом словно светила некая счастливая звезда, и, казалось, впору было задуматься о сверхъестественной природе такого везения. Так что и в этот раз товарищи поверили в счастливый финал Геруса. И тут слово взял пилот ЯКа Вячеслав Храмцов: — А мне, товарищи, тоже не терпится немножко полечить их. Говорят же, что электрошоком можно исправить блуждающий нерв? Товарищи сразу поняли намёк. За долгие месяцы рейдов у Храмцова сформировался индивидуальный стиль боя, выражающийся в сбросе бомб с электроначинкой на определённые цели, как правило, на тяжёлую пехоту или технику. Во время боёв на Дальнем Востоке лётчик два раза умудрился поджарить псиоников, затесавшихся в толпу пехотинцев, за что его и «наградили» мощной автоматической пушкой. Но даже с таким оружием Храмцов не изменял своим «бомбическим» инстинктам, и в Хакодате он рассчитывал провести полноценную шоковую терапию. — Всё будет, всё обязательно будет, — сказал Герус. — Вот товарищ «Богатырь» набрал себе богатырей под стать — вылечат врага не хуже нас. О, а вот и они! К аэродрому подошли трое представителей Экспериментальных войск, служивших под началом «Богатыря». — О, товарищ Стрелкин! — произнёс Чулиндин в адрес первого из них. — У вас традиция — появляться в подходящем месте в неподходящее время! До взлёта осталось десять минут. — Сейчас мы просто мимо проходили, — оправдался Стрелкин. — Но так как впереди историческая битва, то пожелаем вам удачи. Танкисты и их коллеги-авиаторы обменялись рукопожатиями. — Кстати, разрешите вопрос на засыпку, — продолжал Чулиндин. — Каким вы видите будущее Академии в послевоенной Японии? Товарищ Косовский считает, что она должна стать мемориалом, и мы считаем так же. А что думаете вы? — Мемориалом? — переспросил Стрелкин. — Если речь идёт о жестоких опытах Симады, то почему бы и нет? Пусть Академия станет вечным уроком для новых поколений японцев. Вскоре на аэродроме не осталось ни одной живой души — все разошлись по своим машинам.***
Операция была начата ровно в полночь. «Красные» стартовали из посёлка Нанаэ севернее города. Но, прежде чем советский «паровой каток» развернулся во всей красе, японцы провели мощную контратаку. Сначала они атаковали объединённую советскую базу в своём привычном стиле, используя трансформеры и бронетранспортёры-невидимки. На участок «Богатыря» БТР наведались одновременно с двух направлений — с севера и востока. Плазмомётчики и «асигару» — пассажиры «Кагэ» — атаковали энергоблок и военный завод, пока воины императора обеспечивали им прикрытие. «Тэнгу» и боевые вертолёты оказали им огневую поддержку на востоке. Наш блистательный инкогнито продемонстрировал полную самодостаточность в обороне. Его пешие зенитчики вели комбинированный огонь: они применяли неуправляемые ракеты против «курочек», а против «Тэнгу» — штатные осколочные снаряды. Боевые собаки расправились с вражеской пехотой, а над двумя из них даже распылили мясной порошок, под воздействием которого лайки полностью теряли самоконтроль и разрывали имперцев с утроенной яростью. Во втором заходе враг впервые использовал секретные протоколы. Звено камикадзе нацелилось на один из аэродромов Косовского; к счастью, находившиеся на нём пилоты вовремя оторвались от земли, и только это спасло им жизнь. — Двум площадкам хана, — констатировал один из «постояльцев» аэродрома. — Надеюсь, топлива хватит полетать, пока тут всё чинят. А пока шёл ремонт, лётчикам подвернулась работёнка. Имперцы удивили Косовского внезапным визитом «Кагэ» с плазмомётчиками и синоби на борту. Ниндзя вырезали немногочисленную пешую охрану и, проникнув прямо на аэродромы, сорвали восстановительные работы. «Шляпники» принялись довершать начатое камикадзе. Элитный пилот ЯКа Вячеслав Храмцов сделал круг и обстрелял нарушителей из автоматической пушки. Он едва сдерживался от соблазна «полечить» электробомбой зарвавшихся японцев, но Косовский не давал ему соответствующего приказа. И это было правильно — бомба пригодилась бы при штурме вражеских позиций. Храмцов добил последних «шляпников» на втором круге. Но это было ещё не всё: с западной стороны налетели «Тэнгу» и боевые вертолёты. Неприятель усилил воздушную группу беспилотными вертолётами-разведчиками «Фукуи». Под стрёкот зениток в небо поднялась эскадрилья Андрея Геруса. Построившись пеленгом, истребители вступили в неравный бой. Сам Герус лично подбил два боевых вертолёта и два «Тэнгу». Его ведомый Евгений Кукушкин разрядил очередь из ракет по беспилотникам, которые с помощью парализаторов «захватили» комбайны, занимавшиеся сбором руды неподалёку от аэродромов. Благодаря стационарным зениткам истребители не понесли серьёзных потерь. Правда, самолёту Кукушкина предстоял серьёзный ремонт после тяжёлого огня «Тэнгу». Но самое главное — атака имперцев захлебнулась, а у «красных» появилось немного времени для передышки. Что касается нашего героя, то в отношении него имперцы решились на откровенную демонстрацию силы. Вскоре вдалеке раздался шум реактивных двигателей. Люди генерала Косовского научились определять самолёт по звуку задолго до того, как тот попадал в поле зрения. — «Мурамасы», чёрт их возьми! — воскликнул генерал. — Товарищ Богатырь, стягивайте ваших зенитчиков на юг! Тяжёлые бомберы прибыли на место не одни. Компанию им составили истребители «Фудзин»; в такой ситуации оставлять наземные силы без поддержки с воздуха было преступно. Косовский приказал своим истребителям патрулировать правое крыло базы, за которое отвечал наш герой. Эскадрилья Геруса вновь дала бой незваным гостям. Когда в противника полетели первые снаряды зенитчиков, МиГи разорвали вражеский строй, атаковав с левого фланга. Эта воздушная стычка подарила несколько примеров самопожертвования. Евгений Кукушкин, чей самолёт даже не прошёл полного ремонта, самоотверженно вступил в бой, но был расстрелян практически в упор вражеским истребителем. Его МиГ был просто раздроблен на мелкие кусочки. Ещё один пилот из группы Геруса, Сергей Яковлев, подобрался максимально близко к «Мурамасе» и почти разрядил по ней весь боезапас, когда ему подрезали хвост с «Фудзина». Были предостаточно своих «горящих сердец» и у Богатыря. Два лёгких танка «Волк» ещё до подлёта противника выдвинулись вперёд и вскоре стали самыми сильными раздражителями. Когда в воздухе шла перестрелка, два экипажа открыли огонь по ведущей «Мурамасе», и вражеский лётчик был вынужден заранее открыть бомболюк, чтобы избавиться от назойливых «Волков». Две бомбы с интервалом в долю секунды приземлились прямо на башню танка и буквально вмяли её внутрь боевого отсека. Второй «Волк» ожидала такая же судьба, но благодаря ошибкам японских пилотов вкупе с подвигом танкистов нанесённый урон оказался меньше, чем ожидалось. Имперцы разнесли в хлам казарму и серьёзно повредили обогатитель. Но самое «интересное» было ещё впереди…***
Несмотря на всю тяжесть потерь, командование решило немедленно штурмовать северные районы Хакодате. Как ни странно, поначалу прорыв обороны не вызывал затруднений. «Красным» придавало уверенности то, что на севере города японцы не развернули ни одной силовой башни. «Богатырь» использовал пехоту для подавления плазменных турелей, которых было огромное количество, а на орудия «Защитник» бросал тяжёлую технику. Казалось бы, к чему эта игра в поддавки со стороны имперцев? Но, зная излюбленные стратегии японских войск, было бы наивно верить в их капитуляцию. Судя по скорости отхода японцев вглубь города, напрашивался вывод: неприятель наверняка устроил какую-нибудь смертельную ловушку. Стоит только попасть в неё, как имперцы перегруппируются и отвоюют потерянные ими территории. Вскоре все эти догадки подтвердились. В одну из таких ловушек имперцы превратили эстакаду в северо-западном районе Кикё. Понимая стратегическую важность этого транспортного узла, неприятель по максимуму вложился в его оборону. Так, именно в районе эстакады «дебютировали» выпускницы Женской военной академии. Стараясь опровергнуть известный тезис «у войны не женское лицо», японцы десятками выпускали на поле брани молодых девушек и женщин. Особенно обращали на себя внимание псионики: работая в команде, они атаковали сильнее и выдерживали больше попаданий, чем обычно. Не помогала даже динамическая защита танков: «кирпичики» пачками спадали с брони, когда танки подвергались кинетическим ударам Пси-корпуса. Там же впервые заработали силовые башни. Без применения артиллерии преодолеть такие заслоны было крайне трудно. Залпами силовых турелей советские танки вышибались на раз-два, но, так как в непосредственной близости от них стояли «Защитники», то удар с воздуха требовал предельной осторожности. В «паучьих норах» укрывались вражеские зенитчики, но выбить их оттуда стандартными методами было невозможно. Наш блистательный инкогнито также не спешил ломать дрова на штурме укреплений. Он шаг за шагом, дом за домом расширял подконтрольное ему пространство. Когда призывникам удавалось выкурить врага, Богатырь немедленно засылал в освобождённые постройки снайперов. Последние оказывали существенную поддержку при зачистке укреплённых точек. В ответ на бесчинства воспитанниц Академии наш герой развернул подразделения операторов ПК «Тесла». Группа Александра Плахина содействовала в прорыве обороны возле технической школы, которую имперцы превратили в непроходимое препятствие. Группа Константина Многогрешного взяла под свою опеку территорию детского сада, которую противник также чрезмерно укрепил. У технической школы тесланосцы нарвались на отчаянное сопротивление. Там не было ни одного псионика, зато они имели дело с разветвлённой сетью пехотных бункеров. Лишь при поддержке «Носорогов» им удалось ослабить позиции врага и застолбить школу за собой. Солдаты Многогрешного понесли потери у детского сада. Там фактически всю оборону «тащили» боевые ангелы и два псионика, которые на протяжении получаса мешали продвижению русских. Многогрешный и двое его товарищей больше минуты провели под парализаторами, и только при поддержке зенитчиков удалось частично ослабить хватку противника… К 9 утра по местному времени «красные» захватили эстакаду и вышли к району Исикава. Там противник вовсю использовал беспилотники. Были неоднократно замечены большие скопления дронов «Помощник». Большая часть их «привязалась» к линейной пехоте для корректировки огня; ярче всего это проявилось в танковых баталиях. Под покровом ночи «шляпники» издалека обстреливали советские танки, и, хотя длинный плазменный луч с потрохами выдавал позицию стрелка, плазмомётчики активно меняли позиции. Очень сильно досталось и тесланосцам, которых воины императора угрожали вывести из строя раньше, чем они успели бы выйти на дистанцию. Было замечен такой нюанс: когда погибал солдат, к которому был «привязан» дрон, последний тут же переходил к следующему воину, поэтому помощь снайперов японцам почти не требовалась. «Помощники» парили на такой высоте, что сбить их можно было только из зенитного оружия, но под огнём они разваливались очень быстро. Пары выстрелов осколочными снарядами часто оказывалось достаточно, чтобы серьёзно ослабить «зрение» вражеской пехоте. Зонды «Судзаку» наделали немало головной боли советским танкистам. Особенно ярко они проявляли себя во время фланговых атак. Противник имел обыкновение нападать из-за узких переулков мелкими групамии, но «красные» с удивлением обнаруживали, что уничтожить нападающих не так просто, как раньше. Когда начиналась перестрелка, «Судзаку» переходили на другой тип снарядов, и уже тогда советские танкисты получали больше урона. Так, группе «Носорогов» под командованием Алексея Виноградова довелось столкнуться лоб в лоб с пятёркой «Цунами», обработанных нанитовыми снарядами. Казалось, преимущество было на стороне русских, но в первые секунды боя «Судзаку» обстреляли несколько танков снарядами с другой начинкой. Под воздействием нанитового вещества броня «Носорогов» ослабла, и в конечном итоге скорострельный огонь «Цунами» уменьшил численность группы на треть. Виноградову пришлось запрашивать поддержку с воздуха для истребления зондов, а его танку потребовался срочный ремонт. Лишь после того как на парашютах были сброшены два «Носорога» и один «Волк», группа продолжила движение. Орлы Косовского близко познакомились с дронами «Масамунэ» в районе главной трассы. Эти насекомоподобные дроны заполонили одну из улиц района, когда над нею пролетали «Каратели». В больших группах «Масамунэ» были способны уничтожить целую эскадрилью с минимальными потерями, но кое-кого это не остановило. Командир звена «Карателей» Виктор Чулиндин решил рискнуть и отстреляться по части дронов, чтобы нанести хоть какой-то ущерб врагу, пусть даже высокой ценой. А его элитный статус давал определённый шанс на выживание. Этот лётчик принял боевое крещение в декабре 1993 года во время спасательной операции на Амуре, и с тех пор всегда был в первых рядах атакующих. Так и здесь — Чулиндин сотоварищи срезали аж тринадцать дронов, но всё же по приказу из штаба были вынуждены ретироваться. В данной ситуации лучше всего проявляли себя штурмовики ИЛ, и всё благодаря способности к бреющему полёту. Командир звена ИЛов Владимир Ижорский приказал своим ведомым перестроиться «ромбом» перед атакой. Его группа проскользнула всего в сотне метров от земли и буквально ураганом смела больше половины зондов, после чего возвратилась на базу. «Боевые ангелы» и псионики проявили себя и в Исикаве. Бесстрашные девушки в реактивных экзоскелетах наслаждались абсолютным превосходством в небе, пока истребители генерала Косовского не заставили их отступить. Подполковник Андрей Герус сделал это самым эффектным образом: поражённые катушками Теслы на его самолёте, «ангелы» камнем падали вниз, а реактивные ранцы взрывались со страшной силой. Однажды в дело включились элитные «Каратели», вдобавок к основному вооружению оснащённые противовоздушными пулемётами. Виктор Чулиндин срезал прицельным огнём троих «ангелов», но, опасаясь захода во фланги, был вынужден ретироваться. Его коллега по цеху Константин Кучеренко, с декабря 93-го сражавшийся бок о бок с Чулиндиным, со снайперской точностью сбил двоих, а затем дал очередь прямо по ранцу удирающей третьей барышне… У моста через реку Иси псионики даже сыграли роль заградотряда: когда пехотинцы спасались бегством от тесланосцев, барышни открыли принудительный огонь по своим же однополчанам. Понимая, что это было сделано по приказу сверху, пехотный взвод угомонился и в полном составе по-самурайски принял смерть. Псионики вскоре последовали за ними, и мост был полностью под контролем «красных»…***
К вечеру 3 марта «красные» остановились у парка Горёкаку — главного исторического памятника Хакодате. К тому времени советские войска добились значительного прогресса. Имперцы практически без боя сдали районы Сёва и Михара, но за столь быстрым отступлением определённо скрывалось намерение защитить центральную базу. К тому же они получили мощное подкрепление с острова Хонсю, а с постоянным потоком свежих сил у противника были все шансы повернуть время вспять и отбить захваченные районы. В районе Томиока наш блистательный инкогнито имел дело с ещё одним укреплённым аванпостом. Там был обнаружен пункт сбора пехоты, на котором, среди прочего, осуществлялось производство лёгких мотоциклов. И тогда в голову нашего героя пришла идея — во что бы то ни стало захватить вражеский объект. Так он рассчитывал не только на «халявную» медицинскую помощь для своих солдат, но и на возможность позаимствовать у врага любовь к быстрым и жестоким ударам байкеров. Ценой небольших потерь Богатырь сумел осуществить задуманное. Теперь пункт сбора пехоты стал для раненых бойцов чем-то вроде зонтика во время дождя, под которым можно было укрыться и переждать приближение смерти. Но самое главное — командующий имел возможность кошмарить имперцев их же методами, благо подвернулся идеальный повод для этого. «Красные» подошли к Горёкаку с двух сторон. Советское командование в буквальном смысле поставило на кон все имеющиеся подразделения. Наиболее жаркие столкновения разгорелись у общественной бани и публичной библиотеки, расположенных западнее центральной базы. Богатырь задействовал тесла-танки для выкуривания имперцев из занятых построек; кроме того, его «электрики» стали настоящим кошмаром для псиоников, защищавших подступы к Горёкаку. Во многом они добились этого благодаря элитным улучшениям, позволившим поражать одним разрядом сразу несколько целей. Так, командир «Перуна» Аюр Гармажапов нанёс решающий удар, который позволил русским занять освободившуюся постройку и поставить её себе на службу. Порой доходило до смешного. Однажды возле рва, окружавшего парк, были обнаружены «курочки» в походном режиме. Ведущий робот помимо ракетной установки имел противотанковую пушку; судя по всему, это была элитная модификация. Командир «Магнетрона» Владимир Стрелкин, сопровождавший группу «Носорогов» на пути к Горёкаку, решил слегка поиздеваться над противником. Подобравшись почти в упор к берегу рва, он навёл магнитный гарпун на ведущий мех. Длинный красный луч протянулся до другого берега, и робот беспомощно поволочился по земле, а затем возмутил своими лапами воду. Когда он наполовину пересёк ров, «Носороги» дали залп по меху; экипаж Виноградова сделал контрольный выстрел. Обломки «курочки» немедленно скрылись под водой, оставив за собой лишь невысокий столбик дыма. И тут же в эфире прозвучал тенор Виноградова: — Цыплёнок пареный, цыплёнок жареный пошёл на речку погулять! Ему синхронно подпели двое товарищей: — Его поймали, арестовали, велели паспорт показать!.. Остальная колонна мехов мгновенно взмыла вверх и отправилась мстить за лидера. Но благодаря поддержке «Голиафов» атака была отбита, и русские форсировали ров. Начался штурм центральной военной базы Хакодате. Во время битвы у русских складывалось впечатление, будто у имперцев в городе и вправду не осталось боеспособного мужского населения, и они взялись за прекрасный пол. «Красные» насчитали до полусотни «боевых ангелов» и десять псиоников. Их удивляло, как можно так беззастенчиво бросать в мясорубку войны совсем юных девушек, часть которых даже не достигла совершеннолетия? Тогда генерал Косовский потерял больше трети своей воздушной армии. Подполковник Герус и четверо его товарищей пали смертью храбрых в сражении с «боевыми ангелами». Вячеслав Храмцов, лидер звена ЯКов, сбросил последнюю бомбу на скопление вражеской техники и был сбит псиоником. Тогда же совершил последний подвиг пилот «Карателя» Егор Сукачёв. Во время штурма западной части базы он угодил в поле зрения шумодетектора, но даже с прилепившимся к вертолёту зондом он продолжал вести огонь. Затем «Каратель» стал желанной целью для «Тэнгу», которые полностью изрешетили его, но Сукачёв до последнего не терял управление: он направил горящий вертолёт на додзё, откуда один за другим выползали вновь обученные солдаты. «Каратель», задрав хвост высоко вверх, провалился носом в крышу здания и проделал в ней дыру по всей площади. Тем временем поток вражеских подкреплений с больших островов не прекращался. В ночь на 4 марта, пока не утихали бои за Горёкаку, «красные» запланировали диверсию в порту. Необходимо было перерезать транспортную артерию, связывавшую гарнизон Хакодате с островом Хонсю. Главным ответственным за диверсию стал наш блистательный инкогнито. Генерал Косовский предоставил транспортники «Сокол» для перевозки большой группы в составе шпиона, двух снайперов и троих взрывотехников. Боевые собаки помогали им в обнаружении скрытых объектов, а тесланосцы, летевшие в третьем вертолёте, должны были стать последним аргументом в будущем противостоянии. Кроме того, в состав группы Богатырь включил элитных бойцов ПВО для борьбы с воздушными угрозами. Новоиспечённая ДРГ десантировалась у подножия горы Хакодатеяма на юге города, возле которой располагался недавно возведённый новый порт. В западной части последнего были обнаружены электростанции, от которых питались как производственные постройки порта, так и оборонительные сооружения, защищавшие прилегающую территорию. Лишь стенная перегородка отделяла энергоблок от внешнего мира, но привлекать внимание противника в ключевом месте означало завалить диверсию до её начала. Уже через минуту после высадки в лесистую местность, окружавшую гору, заглянул японский патруль. Услышав незнакомые шаги, диверсанты затаились. Тесланосцы отключили дуговые пушки, чтобы их искрение не выдало группу с потрохами. Когда патруль в составе офицера и семерых воинов императора прошёл мимо ДРГ, на них из кустов набросилась свора сибирских лаек. Имперцы даже не успели понять, что произошло, а резкий запах мясной смеси стал последним, что они смогли понюхать. Без лишнего шума расправившись с врагом, «красные» продолжили двигаться вперёд. Но имперцы всё-таки заподозрили неладное, когда патруль слишком долго не давал о себе знать. Они направили к горе ещё один патруль, усиленный разведывательными зондами. Когда диверсанты разглядели в лунном свете взмахи механических крыльев «стрекоз», они ушли глубоко в лес. Перед тем как окончательно слиться с ночной темнотой, снайпер группы Софья Майданюк сделала из подручных средств приманку и оставила её у лесной тропки. Окольными путями, непрестанно виляя из стороны в стороны, они добрались до незащищённого западного сектора порта. Взрывотехники Иван Завалишин и Сергей Сибиряков заложили по взрывчатке у разных сегментов стены, чтобы в дальнейшем сбить врага с толку. Когда оба взрыва грянули одновременно друг с другом, лазутчики проникли внутрь. Перед началом диверсии они создали ряд отвлекающих моментов. Майданюк ликвидировала офицера, дежурившего у центрального коридора. Второй снайпер Илья Решетов умудрился снять «боевого ангела», когда та едва стартовала из ворот додзё, а затем вывел из игры другую приоритетную мишень — псионика. Шпион ударом кулака вывел из строя часового и проник в энергоблок, после чего вся база погрузилась во тьму. Теперь местный имперский отряд ориентировался только по фарам военной техники. Операторы ПК «Тесла» образовали живой щит, за которым диверсанты в относительной безопасности подрывали энергостанции. Однажды они вновь столкнулись с применением противником «Помощников», но на этот раз воины императора комбинировали дальнюю стрельбу и рукопашную атаку. Тесланосец Дмитрий Сучков в одиночку прорвался к трём солдатам, что вели огонь издалека с помощью дронов. Он принял на себя сразу три автоматных очереди, а после перестрелки едва мог ходить — настолько дикой была боль от перегретых пуль. Его товарищу Владимиру Баринову повезло меньше: во время отражения следующей атаки, будучи тяжело раненым, он вышел один на один с двумя псиониками, но погиб, успев сжечь только одну из них. Наконец, когда западная часть базы опустела, Завалишин и Сибиряков приступили к уничтожению самого порта. Под надёжным прикрытием они пробежались от одной постройки к другой и в конечном итоге вывели предприятие из строя, и теперь группа ждала только возвращения на передовую…***
На второй день штурма «красные» подобрались к главной цели — Женской военной академии. Отсутствие иллюзий по поводу ликвидации главного штаба в Горёкаку не было беспочвенным. С потерей тамошнего сборочного цеха японцы не потеряли управление боевыми действиями в целом. Более того, дабы привнести больше символизма, они перенесли штаб прямо в Женскую военную академию! Видимо, в этом и заключался хитрый план противника — оставлять районы города при очевидной невозможности удержать их, чтобы постепенно сконцентрировать последние силы вокруг Академии. Имперцы знали, как серьёзно «красные» настроены раскрыть их самые страшные тайны. Они стремились любой ценой отстоять Академию, а затем заставить русских откатиться далеко назад. Но советское кольцо вокруг Академии неумолимо сжималось. За сплошной стеной, утыканной через каждые сто метров защитными турелями, раскинулся густой массив сакур и гинкго. Но на русских этот живописный парк не производил никакого приятного впечатления. Напротив, в контексте текущей обстановки он вызывал у многих исключительно мрачные ассоциации. — Этот парк словно маска прокажённого, — однажды сказал тесланосец Константин Многогрешный. — Стоит только представить себе, что за ней скрывается… Его товарищ Сергей Бурлуцкий привёл другую аналогию: — Как по мне, так это похоже на "Портрет Дориана Грея". Если срубить на корню этот лес, то сразу станет видно, как здесь мерзко на самом деле. Взятие Академии началось как раз со срыва этой красивой «маски». Накануне сражения японцы устроили в лесу обширную сеть «паучьих нор». А ещё дальше начинался второй оборонительный пояс, за которым также простирались бесконечные зелёные насаждения. Как и говорил товарищ Многогрешный, вся эта красота тщательно маскировала ужасы, происходившие в недрах учреждения. Имперцы устроили грандиозный парад секретных протоколов. Однажды в южном секторе неожиданно остановились три советских танка. На вопросы однополчан в эфире ни один экипаж не дал ответа, и только потом стало ясно, что случилось. — Это нервный газ! Берегись! — прокатилось зловещим эхом по эфиру. Срочно понадобилась помощь медиков в очищении местности. Полевой врач Кристина Барбанягра с помощью детоксинов очистила место гибели танкистов от бесцветного газа. Прежде чем сделать это, ей дважды пришлось отсиживаться за бронёй «Носорога», который с тех пор стоял бесхозным. Движение продолжилось после того, как группа призывников заняла пустующие машины. Там же, в южном секторе, имперцы донимали наступающих «почётными отставками». В те минуты Барбанягра и её коллега Ольга Черногорцева в бешеном темпе расходовали лекарства на лечение ран от взрывов. Однажды южная группировка «красных» попала под перекрёстный огонь «Тануки». Барбанягра получила ранение в левую руку и на какое-то время выбыла из строя, а Черногорцева кинулась ей на помощь. Это был трогательный момент: семеро призывников и гренадёров во главе с комиссаром плотным кольцом окружили медиков. Один гранатомётчик поставил дымовую завесу, причём в самый удачный момент — к месту событий подтянулись вездесущие «боевые ангелы». На северном направлении работали лётчики Косовского. Там имперцы применили протокол «Горячая кровь»: все трансформеры, на которых он был применён, получали бонус к защите, скорости и силе атаки. «Тэнгу» постоянно юлили и доканывали пилотов неожиданными заходами с флангов и с тыла, а «курочки» добивали их обстрелами с земли. Русским пришлось переждать, когда мехи «угомонятся», и лишь после этого они вернулись в бой. «Красные» не отставали с секретными разработками. На западном направлении они применили перегрузку всех катушек Теслы, какие были там задействованы. С той минуты «Перуны» было не остановить, и они обеспечили быстрый прорыв к жилым корпусам. Но едва Экспериментальные войска преодолели второй оборонительный рубеж, как имперцы привели в действие наногенератор. Непроницаемый защитный купол накрыл целую группу, вокруг которой теперь собирались «боевые ангелы» и псионики. Но генерал Косовский не медлил ни секунды с помощью попавшим в беду. Командир эскадрильи МиГов Игнат Савастеня, заменивший погибшего Геруса в роли ведущего истребителя, отогнал вражеских реактивщиц. Лишь когда нанитовый купол исчез, штурм продолжился. Пилоты «Карателей» подгадали этот момент и присоединились к ликвидации бойцов Пси-корпуса. Стоит отметить, что в ходе сражения экипажи «Магнетронов» шли на повышение невероятно быстро, и всё благодаря эффектным трюкам с наземной техникой. Так, экипаж Владимира Стрелкина подловил лёгкий танк «Ися», рвавшийся на слабо защищённый левый фланг. Там проходила ремонт танковая колонна, серьёзно потрёпанная в начале штурма, а ствол «Ися» был наведён как раз на ремонтный грузовик. Но Стрелкин предотвратил опасный манёвр: он взял на мушку «Ися» и, как принято говорить в Экспериментальных войсках, «прогнал сквозь строй». Советские танки расстреляли имперскую машину с двух сторон. — Ишь, хулиганы какие! — сказал Стрелкин. Экипаж под управлением Максима Андрощука проверял прочность на крепостных стенах. Его стараниями у стены образовалась кучка перевёрнутых машин, в числе которых были «Тануки» и зенитные кары. Это дало повод Андрощуку вспомнить юность: — Товарищи, я словно возвращаюсь в детство. В бытность пионером я просто обожал собирать металлолом. Труд не из лёгких, зато какое моральное удовлетворение приносит! Правда, вскоре Стрелкину и Андрощуку пришлось вернуться на главную базу. На военном заводе они получили «апгрейд» в виде дополнительного магнитного гарпуна, нацеленного в небо. Теперь перед ними трепетали не только быстроходные танки и мехи, но и летающие объекты, перед которыми они ранее были беззащитны. — Посмотрим, как оно будет работать на «боевых ангелах», — замечтался Стрелкин. — Мелковато! — сказал Андрощук. — Да и замаешься за ними гоняться. Лучше бы мы испытали эту штуку на тяжёлых бомберах. В то же время «красных» ожидала другая интересная находка. В северо-восточном углу базы был обнаружен штаб религиозного общества «Синтэй». Японские сектанты проявили себя надёжными союзниками Сил самообороны, а в ряде случаев даже сыграли роль заградотрядов. Впрочем, это мало кого удивило: во время освободительных боёв на Дальнем Востоке русские не раз становились свидетелями того, как члены «Синтэя» радикальным образом справлялись с паникой среди «регулярных» пехотинцев. Впрочем, с каждым часом сражения помощь сектантов становилась всё менее эффективной. Советские снайперы, ранее задействованные на западе и юге вражеской базы, были срочно вызваны на северо-восток для борьбы с оголтелым «Синтэем». Софья Майданюк успешно сняла кибернетически усиленного снайпера и тем самым оказала неоценимую услугу «красным»; опоздай она хотя бы на долю секунды, и противник, убивший кого-то из солдат, ранил бы десяток ближайших к нему однополчан. Илья Решетов открыл сезон охоты на бронебойщиков «Синтэя», спешившим на западный участок для борьбы с танками. Тесланосцы поставили яркую точку в сопротивлении сектантов. Дмитрий Сучков обесточил тяжёлый мех «Хёу», который поливал лёгкую пехоту пулемётным огнём, и помог остальным бойцам уничтожить его. Его товарищ Ираклий Цкитишвили вышел один против двух лёгких багги и вышел победителем. Последнее слово оставалось за взрывотехниками, которые без труда снесли командный пункт «Синтэя»…***
В 20 часов 13 минут операцию можно было считать априори завершённой. Ценою огромных потерь русские взяли территорию Академии под свой контроль. Всё, что им оставалось, — это разрушить производственные постройки базы и захватить саму Академию с её многочисленными жилыми корпусами, лабораториями и испытательными полигонами. Имперцы фактически досрочно проиграли эту битву. Но они предусмотрели даже такой позорный для них сценарий, и под грохот выстрелов и взрывов приготовились к эвакуации. Хозяева Академии спешно погрузили всё добро в транспортные вертолёты; с минуты на минуту могла раздаться команда «от винта!». С собой беглецы взяли и часть местных курсанток, оставив другую часть в жилых корпусах. Сразу встал вопрос: как заставить «Хатиманы» безопасно спуститься на землю? Как нужно поступить, чтобы и имущество Академии, и беглые курсантки остались целыми? Командиры «Магнетронов» Стрелкин и Андрощук знали, что делать. С помощью дополнительных гарпунов они взяли на прицел вертолёты и устроили гонку преследования. Всю дорогу они то снижали, то повышали силу тока, чтобы вертолёты не разбились раньше времени. Компанию им составили «Голиафы» и лёгкие танки «Волк». Зенитчики обстреливали вертолёты, но делали это крайне осторожно: важно было не допустить ни побега «Хатиманов», ни их гибели. Под воздействием магнитного луча вертолёты продолжали двигаться, но постепенно против воли пилотов теряли высоту и скорость. Наконец, все «Хатиманы» принудительно сели в разных местах города. Стрелкин, Андрощук и их товарищи-зенитчики позволили избежать напрасных жертв, явив тем самым величайший пример гуманизма в отношении поверженного врага. Стоит отметить, что «спасение» курсанток оказалось далеко не таким простым делом, как изначально хотелось бы многим. Так, победители вскрывали один вертолёт, упавший возле буддийского храма. В этом процессе участвовали тесланосцы Многогрешный, Бурлуцкий и Цкитишвили. Когда в открытом отсеке нарисовались их фигуры в тяжёлых экзоскелетах и противогазах, пассажирки завопили таким истошным голосом, что стоявшие рядом солдаты заткнули уши. А обработанные фильтрами противогазов голоса лишь усиливали панику. Тогда «электрики» незамедлительно избавились от шлемов и противогазов. Под ними скрывались кудрявый пухлогубый блондин Бурлуцкий, смуглый казак Многогрешный и щетинистый черноглазый Цкитишвили. — Come on, babies! — произнёс по-английски Бурлуцкий. Девушки не сразу откликнулись на его слова. Поодиночке, мелкими шагами они стали покидать отсек вертолёта. Непонятно, что двигало ими в этот момент — страх перед «полубогами» в экзоскелете или всё-таки облегчение от истинного облика тесланосцев. Чтобы придать этому действу торжественный вид, присутствовавшие на месте призывники выстроили в две шеренги, а один из них даже сделал двумя руками приглашающий жест и заулыбался, словно хотел сказать «прошу!». В конце концов, внутри отсека осталась только одна воспитанница. Она категорически отказывалась выходить наружу, а зачем-то держала около рта сжатый кулак. Девушка по-волчьи глядела на тесланосцев, а в какой-то момент молниеносно разжала руку, прикрыла ею рот и опрокинула голову назад. Что она сделала? — Она приняла яд! — воскликнул Цкитишвили, но было слишком поздно. Несостоявшаяся «амазонка» умерла на руках у победителей. Она предпочла смерть позору плена. — Готовьтесь к худшему, товарищи, — предупредил Бурлуцкий. — Они воспитаны в самурайских традициях, и мы наверняка найдём ещё десяток таких самоубийц… Похожая картина сложилась в других местах крушения «Хатиманов». Но, несмотря ни на что, триумфаторы вызволили большинство воспитанниц, а также конфисковали всё имущество Академии, включая медицинские приборы, компьютеры, а также мозговые имплантаты для Пси-корпуса.***
То, что происходило в жилых корпусах Академии, заслуживает отдельного рассказа. Как и в отсеках вертолётов, там тоже находились свои «героини». Одни глотали капсулы с цианидом, другие вешались на верёвках или простынях. Одну из самоубийц нашли в комнате почётных мастеров. Воспитанница украла из сейфа офицерскую лучевую катану и закололась ею в полном соответствии с древними традициями. К счастью, у большинства студенток Академии всё-таки не отбили любовь к жизни. Но даже при таком раскладе имели место драматичные случаи. Так, когда тесланосцы Плахин и Сучков проходили по коридору корпуса, они увидели сидящую за углом девочку шестнадцати лет. Несчастная сжалась в комок, зарывшись лицом в колени, и громко всхлипывала. Почуяв тяжёлые шаги, она пошарила рукой в кармане юбки и высунула крепко сжатый кулак. — Стоять! Стоять! — в два голоса заорали тесланосцы. Сучков, несмотря на тяжесть своего скафандра, разбежался, сделал нырок и выставил руку вперёд. С грохотом плюхнувшись на пол, он сумел отвести руку девочки, из которой выкатилась капсула красного цвета. — Это яд! — воскликнул Сучков. — Сашок, дави его нахер! Воспитанница залилась истерическими рыданиями. Между тем Плахин с торжествующим видом раздавил смертельную капсулу. На крики сбежались остальные солдаты, которые принялись изо всех сил успокаивать девушку. — Прошу прощения, товарищи, но иначе было нельзя, — оправдывался Сучков. — Хватит с них суицидов! Чуть позже, когда страсти успокоились, девчонке было уделено особое внимание. В ходе задушевной беседы выяснилось, что она была круглой сиротой, очень рано потерявшей родителей, а в Академию поступила всего месяц назад при помощи местной полиции. Русским несказанно повезло с собеседницей — она оказалась очень доброй девушкой и после короткой «акклиматизации» среди победителей легко пошла на контакт. Но однажды она имела неосторожность обронить вдолбленную её командирами фразу о «русской агрессии» и «русской мести». В ответ на это полевой врач Ольга Черногорцева задала через переводчика вопрос: — Как ты думаешь, сколько в годы Второй мировой погибло советских людей? Японка не нашлась, что ответить. Она лишь бессмысленно забегала глазами в разные стороны, словно мучительно искала ответ, и Черногорцева сама дала его: — Двадцать миллионов человек потеряла наша страна в те суровые годы! А теперь подумай: может ли советский народ, понёсший такие потери, хотеть новой войны? И тут девчонка еле слышно выдавила: — Не может… — Вот и правильно! — сказала медик, но тут же в разговор вклинилась её коллега Барбанягра: — А теперь самый элементарный вопрос. Я знаю, что вас много лет пугали советскими танками. Но разве Советский Союз не имеет права защищать свои границы? — Имеет, как и любое другое государство, — смелее, чем раньше, ответила японка. Разговор длился ещё очень долго. Потребовалось немало времени и сил, чтобы разрушить хотя бы часть вредных представлений в голове отдельно взятой японской девушки… В последующем новых хозяев Академии ждало немало сюрпризов. Так, они узнали о специфической системе наказаний, существовавшей в Академии. Прошлой осенью из жилого корпуса номер три, не выдержав условий содержания и обучения, сбежали две молодые девушки. Администрация немедленно забила тревогу, и уже через сутки полиция нашла беглянок и вернула их в Академию. Но то, что было потом, повергло в шок большинство солдат. Сразу по возвращении в родные пенаты девушки оказались в распоряжении сектантов «Синтэя» — тех самых, что наравне с воспитанницами защищали Академию. Фанатики жестоко избили беглянок ремнями, а затем совершили групповое изнасилование. Весь процесс был снят на видеокамеру. А на следующий день в актовом зале собрали всех без исключения воспитанниц и продемонстрировали запись — пусть знают, чем может закончиться побег из стен Академии, как и любое неповиновение вышестоящим. Об этом стало известно, когда «красные» разбирали местную видеотеку. Среди учебных и пропагандистских фильмов, низкопробных антисоветских комедий, которые студенткам иногда разрешали смотреть в качестве редкого поощрения, каким-то образом оказалась видеокассета с порнофильмом! Одна из студенток пояснила: через несколько дней после инцидента обеих нарушительниц нашли повешенными в комнате жилого корпуса… Но не только жестокими наказаниями местные власти загоняли студенток в могилу. Феномен «кароси», с 60-х гг. ставший бичом японского общества, не обошёл стороной и Академию. Неотъемлемой частью жизни будущих «боевых ангелов» и псиоников были изнурительные многочасовые тренировки, медицинские процедуры, религиозные ритуалы и медитации; в конечном итоге четырёх-пятичасовой сон стал абсолютной нормой в Академии. Естественно, не каждый девичий организм выдерживал подобные нагрузки, и в среднем в месяц погибало от 4 до 9 воспитанниц. Впрочем, всё это не волновало ни доктора Симаду, ни его помощников. Вся статистика по несчастным случаям была строго засекречена, а родственники студенток, если таковые и были, никогда не знали всей правды о судьбе своих сестёр, дочерей, племянниц и т.д. То, что творилось в медицинском блоке, где бойцы Пси-корпуса окончательно превращались в бездушные машины смерти, ещё долго заставляло очевидцев просыпаться в холодном поту. На койках были обнаружены спящие беспробудным сном пациентки — будущие псионики. Как выяснилось, к моменту взятия Академии некоторым из них успели вживить мозговые имплантаты, с помощью которых они должны были творить чудеса телекинеза. Теперь они были навсегда потеряны для нормального общества: они уже не могли быть направлены в бой, но и возврат их в прежнее состояние не представлялся возможным. Впрочем, захват Женской военной академии не означал прекращения жестоких экспериментов Симады и Ко. В Токио по-прежнему функционировал НИИ «Сиро», который наряду с Академией служил интересам японской военщины и всё так же поставлял на фронт морально искалеченных, но сильных в бою «амазонок». Но теперь русские знали — с сегодняшнего дня мир узнает, какую ужасную цену платил Токио за собственные имперские амбиции. А у простых японских обывателей, может быть, появится серьёзный повод к размышлениям…