***
Этот солнечный августовский день оказался необычайно полон добрых знаков. По крайней мере, так считали солдаты «Золотой клики», расквартированные южнее городского округа Цзюцзян. И для этого были веские основания: в ночь на 20 августа прекратился многодневный ливень, что едва не спровоцировал наводнение в окрестностях. Над зоной боевых действий наконец-то воссияло чистое безоблачное небо. Лишь серые лужи хлюпали под солдатскими сапогами, как единственное напоминание о минувшем ненастье. — Интересно, никто не знает, были ли на этой земле сельхозугодия? — интересовался человек в форме «кузнеца» — противотанкового стрелка Клики. Некий «практикант» недовольным тоном спросил: — Смысл тебе это выяснять? Решил перековать мечи на орала? В крестьяне подался? — Скоро здесь состоится величайшая битва, — ответил бронебойщик. — Прольётся много крови, которая сделает эту почву плодородной снова. — Как закончим войну — разберёмся с сельским хозяйством. Лично мне достаточно того, что эти долбаные лужи станут ещё красивее, когда смешаются с кровью наших врагов. А на этой крови мы и построим наше будущее. — Да, прямо как в гимне коммунистов всего мира — «мы наш, мы новый мир построим!» — вмешалась девушка-боец. Поняв, что его вопрос не встретил поддержки, «кузнец» замолчал. — А всё-таки нет ничего хуже гражданской войны, — продолжала девушка. — Отец на сына, брат на брата — что в этом хорошего? — Ребята, я смотрю, вы все соплями перемазаны, — с пренебрежением ответил «практикант». — Сколько лет коммунисты и националисты грызлись за власть в стране, напомнить? Великая китайская нация расколота и до сих пор не моет прийти к консенсусу. Пора бы и привыкнуть. Нарушил эту непринуждённую болтовню голос японского офицера: — Смир-р-р-р-на! Буквально через минуту на плацу образовался стройный сплошной прямоугольник, в котором плечом к плечу встали и пехотинцы, и танкисты, и артиллеристы. Напротив него выстроились в шеренгу командиры Сил самообороны, под чьим чутким руководством тренируются эти солдаты. Вот-вот инструктора проведут перекличку, а после произнесут зажигательную речь. Опустим церемониальные подробности утренней поверки. Но, казалось бы, что такого неординарного в грядущем сражении? Цзюцзян не представлял большого стратегического интереса ни для одной из сторон конфликта. «Красные» могли похвастаться лишь небольшой базой, на которой самым ценным «добром» считался центр пропаганды. Имперцам и их китайским союзникам тоже было нечего ловить в этом месте. Так откуда же столько шума вокруг вполне обычного боя? В юго-восточной провинции Цзянси сложилась уникальная ситуация. Там впервые в истории сошлись клином интересы трёх Китаев: коммунистического, гоминьдановского и прояпонского. Новый раунд гражданской войны в этой стране ознаменовался появлением третьей стороны, претендующей на господство над землями и умами китайской нации — Китайской Республики, образованной на оккупированных Японией территориях и в обиходе известной как «Золотая клика». «Красные» номинально считались законными хозяевами Цзюцзяна, но их шансы на удержание оного снижались так же стремительно, как и продвигалась линия фронта вглубь Китая. «Синие», в свою очередь, несмотря на априори безнадёжное положение, до сих пор жаждали восстановить справедливость, нарушенную коммунистами в годы гражданской войны. Наконец, войска «Золотой клики» стремились смести незадачливых оппонентов и вписать новую главу в историю Китая. Своей победой они докажут, кто в Поднебесной хозяин и кому давно пора «на выход». Вот она — та самая «молодая шпана», что сотрёт замшелых соперников с лица земли. Офицер Такэо Ивата, наставник взвода солдат «Золотой клики», слыл самым громким оратором в гарнизоне. Обладая хорошим даром убеждения, он внушал китайским подопечным: — Страны, которые находятся в зоне интересов великих держав, обречены быть мальчиками на побегушках. Вспомните империю Цин. Разве она была когда-нибудь подлинно великой и могучей? Нихрена подобного! Цинский двор проиграл опиумные войны и уступил англосаксам Гонконг. Белые варвары чувствовали там себя как дома, унижали ваш народ ниже плинтуса. Вспомните, как мы отжали у вас Тайвань в 1895-м. Разве вам не обидно за это? Вспомните, чем кончилось боксёрское восстание 1900 года. «Великую» империю ободрали до последней нитки и поставили раком. Потом была Синьхайская революция, но сделала ли она Китай по-настоящему великим? Какое там! В Первую мировую вы примкнули к Антанте, но что получили в итоге? Китайские кули горбатились на европейских фронтах под самый конец войны, и благодарные европейцы не пустили вас на Парижскую мирную конференцию. Безобразие! Даже сейчас ваши соотечественники перетягивают друг у друга одеяло на потеху всему свету. И это называется — «великая китайская держава»? Господин Ивата завершил свою речь следующим образом: — К чёрту коммунизм! К чёрту западную демократию! Под крылом великой Империи Восходящего Солнца вы обретёте подлинную независимость и величие. Вы станете ближе к своим корням и отринете все эти чужеземные вредные учения. Мы поможем вам в этом деле. Ура! После громкого спича настало время расходиться по позициям. «Золотые» предвкушали будущее кровопролитие. Именно сегодня предстояло выяснить, на чьей стороне сила, а значит, и правда…***
По состоянию на 20 августа городской округ представлял собой гигантский пирог, «по-братски» поделенный между тремя китайскими фракциями. «Золотые» обосновались на острове Цзянчжоу в северной части округа, тогда как имперские войска застолбили восточный уезд Хукоу. Гоминьдановцы вместе со своими заокеанскими покровителями стартовали из южного городского уезда Лушань. Разумеется, львиную долю этого «пирога» контролировали «красные», которые сосредоточили основные силы в районе Ляньси. В тот день нанкинцы позволили себе «пошиковать». Они пометили свою технику золотыми кругами с драконами внутри; маркировка сияла на солнце ослепительным светом. Возможно, смотрелось это слишком неуместно и даже архаично, но «золотые» придавали грядущей операции огромное символическое значение. Потому они и собрались на битву, как на праздник, тем более что эту затею одобрил лично генерал Сато. — Наше настроение располагает к такой роскоши, — заметил командир танка Чжоу Яотин. — Ста вёдер краски не жалко, чтобы показать врагу наше превосходство. Первые выстрелы прогремели на мосту через Янцзы. «Красные» инициировали серию нападений на японскую базу в уезде Хукоу. Уже с первого захода они дали понять, что лёгкой прогулки не получится: южный сектор базы попал под обстрел гирокоптеров, а восточный был атакован бомбардировщиками МиГ. Имперцы успели лишь наполовину прикрыть свои тылы, и только самоотверженность «воздушных защитников» спасла базу от полного разрушения. Вновь вступившие в строй «Тэнгу» пустились в погоню за вражескими лётчиками, когда те отбомбились по военному заводу. Тогда же, пользуясь замешательством на юге базы, неприятель подвёз целый батальон солдат и ещё три «Мастера битвы». Офицер Мари Ямасиро вместе со своим подразделением оказался на острие ножа: на его позиции наседали сразу двадцать человек, в том числе двое огнемётчиков. Судя по всему, китайцы придавали им роль «последнего аргумента» на случай провала штыковой атаки либо возложили на них жестокое добивание выживших. Ямасиро подгадал момент, когда солдаты с обеих сторон сойдутся в рукопашной, и встал на пути у первого огнемётчика. Тут же возник эпичный момент: китаец нажал на спуск одновременно с тем, как офицер рубанул клинком по его руке. В итоге Ямасиро сгорел заживо, а огнемётчик потерял руку и погиб от потери крови. Героический пример вдохновил имперцев на более яростное сопротивление, и даже появление нового огнемётчика не остановило их. Воины императора передумали спешить с рукопашной и сначала расправились с незадачливыми «пиротехниками», на которых так надеялся неприятель. С «Мастерами битвы» разобрались плазмомётчики. Спустя десять минут вслед за Хукоу «оживился» и остров Цзянчжоу. Туда «красные» переправили на амфибийных БТР большую группу солдат. Под их прикрытием на острове высадились четыре бульдозера, операторы которых стали буквально под носом у «золотых» рыть землю под будущие постройки. Таким образом коммунисты надеялись опутать своих «заблудших» соотечественников, как паутиной, запереть их на островке, лишь бы не допустить выхода на другой берег. Офицер Такэо Ивата, близкий «друг» китайских поклонников Империи, оборонял южный сектор базы. Волею судьбы он очутился в эпицентре событий, причём по тому же сценарию, что и его героический сослуживец Мари Ямасиро: на него тоже надвигалась туча солдат, поддерживаемая тремя огнемётчиками. Но Ивате повезло больше — в момент столкновения вражеский «пиротехник» отвлёкся на рядовых солдат, и офицер занёс над ним клинок и в высоком прыжке резко опустил его вниз. Следом он зарубил ещё пару красногвардейцев, несмотря на три пулевых ранения. Какой-то стрелок замахнулся было на него штыком, но промазал, а Ивата поймал момент и полоснул его катаной по правому боку. — Это не боевики, ребята, это всё жизнь, — скажет он потом. В деле вдохновения подчинённых Ивата не изменял своему излюбленному подходу. Он непрестанно давил на неприглядные с его точки зрения моменты китайской истории, начиная от опиумных войн и кончая «культурной революцией» 1960-х гг. Гуэйцзы, говорил он, нанесли Китаю непоправимый урон, занеся в страну опасные политические учения. — Не церемоньтесь ни с «синими», ни с «красными», — призывал Ивата перед началом сражения. — Эти зомби потеряны для Китая. Их мозги безнадёжно отравлены вирусами демократии и марксизма-ленинизма. Командир танка «Колесничий» Чжоу Яотин также отличился в этом бою. Защищая западное крыло базы, он корпусом своего танка проторил себе путь к бульдозерам и пресёк попытки противника обосноваться на острове. В критический момент с ним поравнялись охотники на танки и приготовились забрасывать «Колесничего» динамитами. Но экипаж молниеносно перешёл от главного калибра к пулемётам, а водитель резко дал по газам и разогнал бронебойщиков, которых уже расстреливали со спины «практиканты». Но имперцев удивляла не столько результативность, сколько хладнокровие, с которым Чжоу уделывал своих соотечественников. Когда его голос раздавался в эфире, никто не заметил ни единого проблеска эмоций. Чжоу Яотин докладывал о своих победах над «красными» беспристрастным тоном, как будто и не считал их своими братьями по крови. Правда, он уточнял: — Это всё враги, а простых людей мы не трогаем. Стоит отметить избыточную тягу «золотых» к самостоятельным действиям. Конечно, близкое присутствие имперцев вряд ли создавало им репутацию самодостаточной стороны, но это не смущало ни самих нанкинцев, ни их могущественных патронов. «Практикант» Дэн Чжилань, единственная девушка в пехотном отряде Клики, заметила: — А гоминьдановцы что, не марионетки? Они полжизни отсасывали у американцев за деньги. А наши имперские партнёры — они как тренеры: подскажут, помогут, если что. Что касается гоминьдановцев, то им было ещё далеко до прямого столкновения с «золотыми». Но они уже вовсю вкушали мощь оружия «красных», которые в ответ на минные заграждения и бункеры расставляли собственные минные поля с помощью миноукладчиков, а также натравляли на «синих» целые роты танков «Дракон». Отношения между националистами и Альянсом строились несколько иначе, чем между нанкинцами и их японскими коллегами. Бойцы Миротворческих Сил нередко приходили на выручку китайцам и всячески опекали их, подчас оттесняя от контакта с врагом, даже если гоминьдановцы имели шанс на победу. Впрочем, это никого не удивляло — Союзники всегда стремились к собственной первичности на поле брани. Всё это лишний раз наводило представителей Клики на мысль, насколько беспомощны их оппоненты, и укрепляло убеждённость в собственном превосходстве.***
К 11 часам утра имперцы достигли определённых успехов. Силы самообороны перешли мост через Янцзы и развернули нано-основы в четырёх деревнях. Войска Золотой клики высадились в деревне С. на противоположном берегу реки и образовали сплошную линию обороны вдоль побережья. Из тыла к ним прибыло мощное подкрепление в виде артиллерийского дивизиона. САУ «Аньху» и ЗСУ «Чжили» — последние новинки военно-технической мысли прояпонского Китая — заступили на боевое дежурство в деревне С. Кроме того, имперцы любезно предоставили им посадочную площадку для самолётов «Шандан» и «Пинъяо». Едва дозаправившись после перелёта, авиаторы вылетели на патрулирование района эстакады, где ожидалось массовое «авиа-шоу» от НОАК. — Такое ощущение, что у «красных» комплекс неполноценности, — говорил пилот «Шандана» Пан Гуйчжэнь. — Только что они поднимали в небо автожиры и МиГи, но это не роднит их с Союзниками, а с нами и подавно. Самые жаркие бои разгорелись в близлежащей деревне Т. Накануне подхода имперцев «красные» оперативно сделали её новым опорным пунктом; вокруг деревни образовался прямоугольник из «гатлингов», огнемётных башен и танковых бункеров. Более того, противник в массовом порядке вывел на поле боя народное ополчение. Очевидно, что у «золотых» эта пропагандистская акция вызывала только злорадство: — Больше, ещё больше трупов! Даёшь зомби-апокалипсис! — А что, хороший план по борьбе с перенаселением! «Одна семья — один ребёнок» нервно курит в сторонке. При таком раскладе требовалось доходчиво объяснить врагу несостоятельность его затеи. «Золотые» подтянули самоходки поближе к «проблемной» деревне. Имперцы, в свою очередь, подогнали миномётчиков. Ставка делалась на то, что сверхмощные ракеты «асигару» быстро снесут вражескую оборону, а через бреши в ней просочатся «Кагэ» с солдатами на борту. Нанкинцы взяли на себя почётную миссию — устроить показательную казнь неразумным соотечественникам, которым приспичило взять в руки оружие. Итак, полностью сбылись все прогнозы командования. Кроме игры в народную войну, неприятель решил вновь «поиграть мускулами» в воздушном пространстве — поднял в небо штурмовые вертолёты «Хан» и бомбардировщики МиГ. В сторону лагеря нанкинцев вылетел тяжёлый бомбер с мощными бомбами на борту. Но противник был встречен во всеоружии. Когда через деревню проходила большая группа ополченцев, на позициях «золотых» прозвучала долгожданная команда: — Напалмовыми — огонь! На главную улицу деревни обрушился ливень из фугасных и напалмовых ракет. За считанные секунды образовалась высокая стена пламени, которая сожрала всех, кому не повезло оказаться на этом месте. Но «золотые» не остановились на этом: когда выяснилось, что части солдат удалось выжить, в дело включились БТР «Юннань»… Отдельно оставим внимание на этих рабочих лошадках мотопехотных групп Клики. Экипажи этих машин слыли мастерами на все руки: они уверенно вели себя в бою как с пехотой, так и с танками и даже авиацией! И всё это благодаря внушительному набору несомого вооружения — 75-мм пушке, огнемёту и пулемёту 50 калибра. А способность преодолевать водные преграды в сочетании с грозным оружием делала «Юннань» достойной альтернативой устаревшим БТР Народно-освободительной армии. Но в этом бою они составили конкуренцию именно хвалёным огнемётчикам НОАК, которые из охотников превратились в жертв. Экипажи БТР разгоняли выживших врагов комбинированным пулемётным и напалмовым огнём, нагоняя страх даже на бывалых солдат. Они успешно отразили быструю фланговую атаку «Кузнечиков», после чего выгрузили пассажиров, которые постепенно занимали большую часть построек. Как и во время первой контратаки врага, «золотых» не устраивала роль подмастерьев могущественной Империи. Японцы помогли им с прорывом обороны в деревне, но во многих местах оной нанкинцы единолично контролировали ситуацию. Офицер Такэо Ивата, чье подопечные снискали славу самых инициативных, отличился и здесь: его бойцы провели дерзкую вылазку в северную часть аванпоста противника. Туда как раз подогнали САУ «Инферно», но тем так и не довелось пострелять: «золотые» атаковали в самый неподходящий момент — Вы тут совсем одряхлели, маразматики, — заявила Дэн Чжилань, расстреливая из автомата охранника-красногвардейца. — Пора уйти и дать дорогу молодым! Тогда же «золотые» опробовали недавно разработанную ЗСУ. Противник допустил грубейшую ошибку — построил группу автожиров слишком скученно и в таком виде отправил в рейд. Экипаж «Чжили» под командованием Цинь Шаня поймал гирокоптеры на прицел и зарядил по ним из всех стволов. Операторы автожиров успели рассредоточиться, но самонаводящиеся ракеты доставали их везде, а огонь «гатлингов» окончательно прекращал их игры в догонялки. Одновременно с этим во всей красе проявила себя истребительная авиация Клики. Лидер звена истребителей Пан Гуйчжэнь отразил воздушный налёт «Ханов» на военный лагерь имперцев. Японское командование по достоинству оценило этот услужливый жест: оно усилило его группу ещё двумя истребителями, что весьма помогло при отражении двух следующих атак. Тем временем другой горячей точкой стало подножие горы Лушань, что южнее города. Там насмерть схлестнулись «красные» и их оппоненты из Тайваня при поддержке Миротворческих Сил. Они явно не ожидали, что имперское командование вклинится в эту междоусобицу и покажет обоим фракциям, кто сильнее. Объединённая группа «Юннаней» и «Кагэ», проследовав по водохранилищу к месту сражения, обошла противников со всех сторон и высадила десант. Коммунисты и националисты очутились в общем котле, который «заварили» для них японцы и их китайские друзья. Но расчёт на то, что окружённые сдадутся или продолжат уничтожать друг друга, не оправдался. Видимо, вчерашние кровные враги посчитали, что люди в форме с золотыми нашивками — гораздо худшие предатели родины, ибо спелись с наиподлейшими убийцами в этой войне. К сожалению для «золотых», этот кратковременный порыв отчасти стабилизировал обстановку. Неприятели прорвали кольцо окружения в трёх местах и вырвались наружу подобно зверям в клетке. Имперцам пришлось отступить к берегу водохранилища и там дожидаться очередного подкрепления. Лишь когда на место прибыли «Тэнгу» и боевые вертолёты, «золотым» удалось вновь переломить ход столкновения в свою пользу и отогнать обе враждебные фракции на исходные позиции. По мере того, как таяли их силы, они вновь стали забывать о своём кровном братстве. В конечном итоге войска Золотой клики разнесли противников в пух и прах, а затем возвели новый аванпост прямо под носом у гоминьдановцев. Они с предвкушением ждали нового раунда тройного поединка у подножия горы…***
Расклад сил кардинально изменился к ночи на 21 августа. Это случилось во многом благодаря появлению на поле боя имперских тяжёлых шагоходов, перед которыми дрогнули «красные». С тех пор как западнее деревни Т. появились «Хандзо», господству танков НОАК в зоне операции постепенно пришёл конец. Гигантские человекоподобные роботы, вооружённые 40-мм винтовками, взяли на себя роль противотанковых снайперов. «Хандзо» мастерски били по уязвимым местам машин с безопасного расстояния, а при угрозе близкого контакта включали ускорение и оперативно меняли позиции. А когда местных плазмомётчиков оснастили дронами «Помощник», вражеские танкисты и вовсе отступили к главной базе, с тех пор больше не делая ни шага вперёд. Кроме того, имперцы применили артиллерийские мехи «Нэдзуми». Сначала эти монстры дебютировали в танковом режиме: во время следования по главной дороге они показательно проехались по движущейся навстречу колонне «Мастеров битвы». А поскольку сверху летели вертолёты-разведчики «Фукуи», то этот перфоманс был обречён на успех: под действием парализаторов вражеские танки остановились, и «Нэдзуми» безнаказанно подмяли их под себя. Настоящий звёздный час пробил после развёртывания в гаубицы перед главной базой «красных», но об это несколько позже. Что касается нанкинцев, то они своими силами захватили деревню Ц. Там «практиканты» приняли бой насмерть с ополченцами и впервые понесли тяжёлые потери. Имперцы от всей души подкинули им медицинский дрон «Минамори», который не только эффективно залатывал раны бойцов, но и тушил пожары от напалма, которых по мере продвижения вперёд становилось особенно много. Чем дальше продвигались имперцы вглубь зоны операции, тем больше противник уповал на огнемёты. Кажется, в этом он видел некий символизм, ибо не мог придумать для «предателей» Поднебесной казни страшнее, чем длинная струя напалма… Тогда же группировка Клики приняла свежее пополнение и доукомплектовалась на 80%. Прояпонским китайцам отрадно было знать, что «Золотая клика» не испытывает недостатка в новобранцах на фоне укрепления положения Империи. — Видят наши люди, на чьей стороне правда! — торжествующе заявлял «практикант» Цзя Лунвэй. — Видят, кому пора на пьедестал, а кому на покой. Между тем набирала обороты кровавая вечеринка у горы Лушань. Имперцы сплавили по водохранилищу очередную партию нано-основ под прикрытием танков-амфибий для укрепления ранее построенного аванпоста. Тот превратился в камень преткновения, о который неизбежно «спотыкались» как коммунисты, так и националисты вместе с их заокеанскими патронами. Но на солдат обеих враждебных фракций ещё не раз находило прозрение. Несколько раз они спонтанно заключали перемирие для борьбы и устремляли свой гнев в сторону «золотых». Но что это было на самом деле — кратковременный приступ сознательности или банальная бандитская разборка? Вместо того, чтобы полноценно объединиться против Клики, «красные» и «синие» китайцы продолжали периодически убивать друг друга. Союзники держали гоминьдановцев на коротком поводке и не давали им разгуляться во всю ширь. Имперскому командованию удалось обрубить этот «поводок». Благодаря серии секретных протоколов удар в левый фланг базы Альянса прошёл относительно легко, и этого было достаточно, чтобы вконец измотанные тайванцы были предоставлены самим себе. — Нет, теперь они уж точно не побегут брататься с «красными», — констатировал кто-то из бронебойщиков Клики. — Скучно как-то… Но при всей «скукоте» удержание аванпоста у горы пошло значительно проще, чем ожидалось. При поддержке имперцев «золотые» добили обескровленные войска Гоминьдана и прекратили попытки НОАК смести аванпост. Подножие горы теперь находилось в безоговорочной власти Клики. Наконец, настало время разрушать командный центр НОАК в жилом районе Цзинцзипо. «Красные» заняли сплошную круговую оборону. Будущим победителям предстояло пробиться через крепкое танковое оцепление. В ближайших постройках укрепились снайперы и огнемётчики. В ответ на будущую артподготовку неприятель разместил САУ «Инферно». Таким образом, коммунисты не оставили намерений покарать «отщепенцев» огнём и мечом в прямом смысле этого слова. Но в самой решающей битве удача изначально была на стороне имперцев. Первый залп «Нэдзуми» смёл передовые рубежи противника, также серьёзно пострадали гражданские здания, которые стали непригодны в качестве укрытий. Следом за артобстрелом последовала ковровая бомбардировка базы, а «золотым» было предоставлено почётное право сровнять сборочный цех НОАК самолично. Таким образом, государственные СМИ Империи, а также прояпонская пресса «Золотой клики» получали превосходную агитационную картинку. — Стоило бы отметить это историческое событие, — сказал командир «Колесничего» Чжоу Яотин. — Этот бой наглядно показал, насколько одряхлели те силы, что привели Китай на грань катастрофы. К нему присоединилась Дэн Чжилань, которая с честью прошла весь путь этой миссии: — Ещё раз повторю то, что говорила не раз: КПК и Гоминьдану пора уйти и дать дорогу молодым! Хватит тащить страну по непонятным дорогам истории! — Да! — раздалось одновременно несколько голосов. — Даёшь новый китайский путь! Долой коммунистов! Долой американских подстилок! Имперские войска спокойно смотрели на это восторженное буйство. Они-то знали, кто настоящий автор этого самого «нового пути», и чьи уши будут всегда торчать из-за спин нанкинской клики. Но ни в коем случае нельзя говорить об этом самим китайцам! «Пусть радуются, пока правда не открылась» — таково было их мнение на этот счёт. Но что было уготовано им в ближайшем будущем? Триумфаторы знали только одно: завтра об этом сражении узнают весь мир. На Японских островах люди будут довольно потирать руки — как удачно Силы самообороны стравили одну часть китайского народа на другие части оного! В Нанкине это известие вдохновит новобранцев увереннее вступать в ряды новой армии, которая ещё не раз покажет врагам кузькину мать. А вот у тех, кто остался по другую сторону баррикад, будет серьёзный повод задуматься — что было не так в их королевствах, что от них так легко отвернулись некоторые соотечественники?..