***
На заметённой просёлочной дороге раздавался громкий хруст. По открытой местности, совершенно не боясь какой-либо опасности, шли двенадцать таинственных путников. Со стороны казалось, будто бы эти люди заблудились и ищут ночлега, но эта была лишь видимость. Путники шли уверенным шагом, несмотря на трескучий сибирский мороз, и по ним не было видно, что они страдают. Даже сплошной сугроб не мешал им двигаться в нужную сторону; они шли так, словно издавна знали это место и ориентировались по нему без карты. Безлунная ночь надёжно скрывала их силуэты, и, казалось, бояться было нечего. Кто же были эти люди? Десять из них, если судить по чёрным балахонам, развевающимися под зимними куртками, входили в число синоби — самых смертельно опасных шпионов Третьей мировой. У двоих, напротив, форма почти сливалась с белоснежными сугробами, а именно такую носят инженеры Силы самообороны. Чтобы сократить расстояние до заветной цели, они изредка переходили на бег, но быстро уставали и замирали в нелепой позе, и лишь после этого продолжали идти. — А как насчёт разгрести весь снег в этой области? — шутили по этому поводу синоби. — Глядишь, и весна так досрочно настанет. Но что забыли они в этой пустыне? На кой им сдался этот «экстрим» с закаливанием? Начнём издалека. В начале 1994 года объединённые силы Японии и Союзных Наций достигли колоссальных успехов на востоке евразийского континента. Непрерывная линия фронта простиралась от устья Лены до Гонконга. Но чем дольше затягивался «брак по расчёту» с Альянсом, тем выше нарастал градус недовольства военных. Радикальное крыло японского Генштаба требовало решительных действий, но подходящий момент для открытого вызова Союзникам всё не назревал. Разведке приходилось оглядываться на многие детали — от общественного мнения на контролируемых территориях до дислокации командных центров Альянса, и, несмотря на это, терпению радикалов наступал конец. Уступая их давлению, разведчики подготовили спецоперацию, которой суждено было стать червяком в подгнивающем фундаменте японо-американской дружбы. Местом проведения операции была выбрана секретная база Союзников «Полярная лиса», расположенная в 5 км к западу якутского городка Мирный. Эта база находилась под личным контролем генерала Рэндольфа Маккея, злого гения трансатлантического блока, и охранялась по последнему слову техники. На «Полярной лисе», среди прочего, производили высокотехнологичную бронетехнику и беспилотники, применяемые против советских войск на Дальнем Востоке. «Красные», в свою очередь, давно пытались найти таинственное место, откуда по всему фронту распределялись смертоносные «Кометы», «Миражи», «Метеоры» и другие чудеса конструкторской мысли Союзников. Советская ударная группа развернула ракетные комплексы «Луна-М» и «Снегопад». «Синие» до сих пор оттягивали момент для смертельного удара из засады… Перед имперской ДРГ была поставлена необычная задача — вывести базу на божий свет и дать наводку «красным», а заодно и потрепать вооружённого до зубов противника. Разумеется, вряд ли предприятие имперцев диктовалось альтруистическими соображениями. Они рассчитывали не только дестабилизировать обстановку на участке фронта, где безраздельно господствовали «синие», но и лишить дальневосточную группировку Союзников высокотехнологичного автопарка на случай, если имперцы всё-таки пойдут на вооружённый конфликт с бывшими партнёрами по Альянсу. — Вы знаете, мне случалось присутствовать на брифинге у генерала Мурасаки, — рассказывал синоби Киэмон Фукая. — Тогда он назвал Японию «проституткой в публичном доме, имя которому — Союзные Нации». У многих подгорело от такого пассажа, но никто не решился возразить. — Да что с этого психа возьмёшь? — сказал инженер Ивао Хагивара. — Он и не такое сказанёт, когда белочку поймает. — Белочку поймает, говоришь? — возмутился Фукая. — А разве это неправда, что янки сорок лет насилуют нашу нацию, а она терпит за деньги? Разве не против этого мы боремся уже целый год? — «Экономическое чудо», между прочим, из той же оперы, — добавил третий синоби Сёго Коидзуми. — Я не спорю, оно сделало нас сильнее и богаче, но гиперопека из-за океана просто достала. Между тем искомое место становилось всё ближе. Несмотря на слабое освещение, состоявшее из редких огоньков деревенских окон, диверсанты знали: через несколько мгновений они разойдутся надолго. А отдалённые звуки собачьего лая лишь подтверждали их догадки. Сёго Коидзуми съехидничал: — Ну что, белые варвары, покатаемся? — Всё, пора за работу! — произнёс Фукая. — Промедление смерти подобно, так что ни пуха ни пера!***
На первый взгляд секретная операция казалась стопроцентной авантюрой имперского командования. На искомом объекте были приняты беспрецедентные меры безопасности: обширный полигон был оборудован многочисленными генераторами тумана, а внешняя оборона обеспечена защитными башнями разных типов и ЗРК «Патриот». Благодаря пресловутым «камертонам» база представляла собой сплошную чёрную дыру, в которую «проваливались» сигналы даже самых мощных радаров. При таком раскладе можно было надеяться на человеческий фактор, но как выявить слабое звено в первоклассной охране? Правда, фортуна с самого начала улыбалась имперцам до ушей. В 700 метрах юго-западнее «Полярной лисы» был расположен маленький аванпост, на котором «синие» припарковали часть БТРов и гражданский большегруз. Автопарк главной базы время от времени нуждался в крупных поставках топлива и боеприпасов, а трофейный МАЗ-650 как нельзя лучше справлялся с перевозками грузов по вечной мерзлоте. Разумеется, неприятеля не сильно заботила сохранность автотранспорта, ибо на всём аванпосту не было даже дотов. Под покровом темноты синоби подобрались поближе к южным воротам, оставив инженеров за спиной. — В который раз убеждаюсь, что русские могут строить хорошие тачки, — сказал синоби Масанори Ёсиэ. — Может, и неказистая, зато вон какие крепкая! — восхитился Киэмон Фукая. — На ней мы везде проедем. Но, прежде чем начинать действовать, диверсанты установили наблюдение за врагом. Необходимо было выяснить периодичность выездов в сторону главной базы, а также общий порядок действий неприятеля. Если подвести атаку на аванпост ровно к тому времени, когда фуры отправятся в очередной заезд, подозрений удастся избежать. Полтора часа неподвижного лежания в сугробе не прошли впустую. Японцы отметили, что водитель покидает аванпост раз в полчаса, а перед поездкой кузов фуры обязательно загружается массивными контейнерами с неизвестным содержимым — возможно, запчастями и оборудованием для высокотехнологичных машин Союзников. Процесс погрузки проходит на территории военного завода, у которого обычно паркуется фура. После очередного возвращения машины на базу японцы заметили, как возле фуры собрались вооружённые люди. Ничего не подозревая, они достали сигареты и, пытаясь согреться в тридцатиградусный мороз, закурили по одной. Тёмная ночь скрывала их тотальную расхлябанность, и уж тем более она скрыла бы печальные последствия оной. — Зажигай! — шепнул Киэмон Фукая. Ниндзя синхронно зажгли дымовые шашки. Сплошная пелена окутала и без того тёмный участок, но японцы безошибочно продвигались вперёд, не путаясь в пространстве. Они словно парили над толстым слоем снега с клинками наперевес, почти не оставляя следов, а густой дымок скрывал их силуэты от невооружённых глаз. Шорох ботинок на пару секунд привлёк внимание беззаботных курильщиков, но они так и не узнали, кто в сию секунду летел навстречу им… Теперь нужно было как можно скорее замести следы. Синоби забросали тела снегом, а снег перемешали так, что крови стало совсем не видно. Вскоре за ними подоспели и инженеры, которые одними из первых забрались в кузов машины. Правда, отправились они в путь с небольшим опозданием. На фуре, управлять которой вызвался Масанори Ёсиэ, дверь намертво примёрзла к кабине водителя. Ёсиэ пришлось использовать меч как ледоруб и отмычку, и лишь спустя минуту мытарств он занял место за баранкой. — Надеюсь, нас не раскусят? — спросил он самого себя. Киэмон Фукая, занявший место в кабине рядом с Ёсиэ, сказал: — Не раскусят, если будем действовать быстро. Тем более мы укладываемся в график, а пунктуальность в нашем случае решает всё. Наконец, машины тронулись с места через северные ворота. Снежная горка со страшными секретами внутри осталась единственным напоминанием о присутствии посторонних…***
Наконец, диверсанты проделали прямой путь в логово незадачливых Союзников. Ювелирная точность действий имперцев стала единственной причиной, по которой они остались в живых. «Синие» без проблем приняли их, и даже боевые овчарки не заскулили от подозрительности. Кроме того, на руку имперцам сыграл и человеческий фактор: стоявший у южных ворот «джи-ай» в полусонном состоянии забыл потребовать документы у водителя и запросто открыл вход. — Приехали, — выдохнул Ёсиэ, распахивая дверь кабины. Но с остановкой машины на периметре приключения не заканчивались. Имперцев ожидал увлекательнейший квест — найти в непроглядном мраке, против которого бессилен всякий фонарик, энергоблок, центры управления дронами и ангар для военной техники. Им был известен план базы, но в любую секунду они могли столкнуться со сторожевой собакой или дроном-разведчиком, так что авантюра имперцев грозила обернуться грандиозным фарсом. — Вот везуха-то, — сказал про себя Фукая. — Расслабились под своими «рогатками», и хоть бы что! Инженеры Ивао Хагивара и Ёдзо Амаи захватили центры управления дронами. Практически сразу же прямо под носом у «синих» было развёрнуто производство дронов. Новые хозяева позаботились о том, чтобы «Стражи», «Термиты», «Пульсары» и «Квазары» не распознавали объекты Союзников как вражеские. — Всё просто, как дважды два! — хвастливо заявил Хагивара. Между тем синоби почти одновременно достигли электростанций и танкового ангара. Синоби Сёго Коидзуми первым проник в мрачное помещение ангара, в котором ждали своего часа десятки «Миражей», «Комет» и «Метеоров». — Где-то здесь должен быть пульт управления воротами, — произнёс он, и повертев головой с пару секунд, добавил: — А вот и он! — Погоди, — остановил его Фукая. — Ждём сигнала от наших инженеров и Катаямы. А в правом крыле базы почти впритык к забору были расположены шесть энергостанций. Синоби Кэндзи Катаяма, самый молодой и неопытный член группы, получил приказ устроить блэкаут. Но он всё не решался зайти внутрь: вся группа подгадывала момент, когда с конвейера сойдёт достаточно дронов, чтобы можно было порядком осушить казну Союзников. — Меня удивляет вот что, — задумался вслух Катаяма. — Если Союзники считают нас своими партнёрами, то почему они не дают нам даже пройтись по этой базе легально? Тем временем инженеры достигли очередной цели миссии. С конвейера сошло тринадцать боевых зондов, большею частью «Стражей». — Зонды готовы, можете начинать, — доложился инженер Амаи. Едва он закончил говорить, как синоби разбежались по машинам. Киэмон Фукая взял на себя управление лазерным танком «Комета», Масанори Ёсиэ уселся за штурвал танка-невидимки. Сёго Коидзуми, прежде чем забираться внутрь «Миража», отворил ворота ангара. Колонна из девять машин выдвинулась в самое сердце периметра. Единственный в колонне «Метеор» был прихвачен на всякий пожарный: «красные» могли не испугаться нелётной погоды и задействовать в будущем наступлении ударную авиацию. Инженеры были тут как тут: они оставили постройки и нашли укрытие в боевых отсеках танков. И теперь последнее слово было за Катаямой, который до сих пор ждал сигнала к действию. Наконец, дело было сделано. Замолкло бесконечное гудение защитных башен. Генераторы тумана замерли, и обзор вокруг наконец-то стал чище прежнего. Объединённая группа немедленно начала движение в сторону северных ворот, за которыми начиналась бескрайняя тундра. Автоматические ворота, которые работали автономно и не боялись блэкаута, беспрепятственно пропустили танковую группу и беспилотники. И вдруг Фукая поймал сигнал из Союзного штаба. Там только сейчас очухались и теперь отчаянно пытались выяснить, что случилось: — «Комета-1», это база! Куда вы без приказа командования? Немедленно вернитесь в ангар! Ответ синоби на чистом английском поразил своей наглостью: — База, пошли в жопу! Сколько можно сидеть сложа руки? Демократия в опасности! Неизвестно, распознало ли командование японские нотки в голосе Фукая, но после его хамства разговор прервался навсегда. Синоби самовольно отключился от эфира и потребовал от остальных сделать то же самое. Ценою слаженной координации действий они повышали собственную непредсказуемость в зоне операции, а раздавшийся вой сирен подстёгивал их на нарушение всех известных и неизвестных правил дорожного движения.***
Ровно в 3 часа ночи лже-Союзники начали несанкционированную атаку на «красных». Казалось бы, в чём заключалась «нелегальность» этого нападения? Но дело в том, что имперцы были в курсе большинства военных планов своих заокеанских партнёров. В частности, они знали, что генерал Маккей в надежде сохранить цвет собственной армии прямо запретил гарнизону «Полярной лисы» идти в генеральное наступление. Он ограничивался лишь мелкими вылазками, тем самым провоцируя русских на бесконечные поиски базы. Было бы совершенно невозможно с его стороны представить такую глупость, как снятие маскировочных полей, ибо она привела бы к раскрытию «Полярной лисы» и неминуемому разгрому превосходящими силами «красных». Но именно к этому и вели имперские хулиганы. Подставить лучшую дальневосточную базу Союзников под удар русских, а заодно вдоволь оторваться на них самих — именно этого добивались лазутчики. Первую часть миссии они выполнили блестяще. В панике активировав сигнализацию, «синие» невольно подсказали русским свою примерную дислокацию, и теперь даже восстановление работы «рогаток» не спасало их. В 10 км к северу от «Полярной лисы» было зафиксировано массовое продвижение «красных» в стороны вражеской базы. Противник начинал атаку в классическом «медвежьем» стиле — с применением огромного количества бронетехники и ракетной артиллерии. Имперцы, в свою очередь, петляли по бездорожью и искали наиболее выгодные позиции. И, тем не менее, командир группы Киэмон Фукая не уставал напоминать: — Не забывайте, парни — мы не обязаны трястись над этими машинами! Когда полностью отстреляемся, бросаем всё и сваливаем в безопасное место! Пожалуй, больше всего диверсанты опасались погони с любой из сторон. У русских они были самыми первыми в расстрельном списке — их трофеи первыми отобразились на радарах как вражеские объекты. Да и спутниковая разведка Альянса могла засечь их в любой момент там, где они ждут этого меньше всего. Да что там разведка — всё оборудование работало на связь с главной базой! Естественно, странности в поведении имперцев вызывали всё больше вопросов, но это всё выглядело детской шалостью по сравнению с настоящей угрозой, надвигавшейся с севера… Наконец, «Миражи» устроили засаду в перелеске где-то на середине дороги между двумя базами. Накануне противник произвёл перегруппировку и направил по узкой тропинке небольшую колонну танков. Неизвестно, зачем «красные» сделали это, но факт остался фактом — в прицелах диверсантов мелькала свежая добыча, которую нельзя было упускать. — Главное сильно не увлекаться, — предупредил Фукая. — Разберёмся с этими — быстро сменим позиции. Через лес проследовал «Апокалипсис» в сопровождении трёх танков «Волк». Имперцы решили бить по лёгким танкам в первую очередь, чтобы отделаться от самых маневренных и «зорких» машин из колонны. «Кометы», запрятанные глубоко в лесу, работали на подхвате. Итак, «Миражи» открыли огонь по скаутам. Едва расправившись с последними, ушлые японцы навязали игру в салочки «Апокалипсису». Танкисты бестолково палили из всех стволов, «Миражи» заходили им во фланги и в тыл. Издалека били «Кометы», но их лазеры были не так мощны против стальной брони, как снаряды танков-невидимок. Покончив со сверхтяжёлым танком, имперцы, как и было задумано, ушли в сторону базы Союзников. Как когда-то Иван Сусанин заманивал поляков в непроходимые леса, они уводили русских всё дальше и дальше навстречу гибели. Но самое странное — «синие» не делали никаких телодвижений против диверсантов! Складывалась поистине трагикомичная ситуация: вместо того, чтобы хоть что-то сделать с беглецами, Союзники с удовлетворением смотрели на то, как русские едут прямо в капкан. Но понимали ли они, каковы реальные корни этого дела? — О боги, «Каратели» летят за нами! — воскликнул Масанори Ёсиэ, чья «Комета» едва успевала оторваться от воздушного преследования. Вдруг на периметре заработали лазерные башни. Имперцы на мгновение напряглись — не по их ли душу гудят высокие столбы с вращающимися зеркалами? Но тревога оказалось ложной: сияющий луч света пронзил ведущий «Апокалипсис» на центральном направлении. Вслед за этим послышались плевки ЗРК «Патриот» и шипение криогенных башен. Имперцы привели воздушные силы противника куда надо — прямо под выстрелы противовоздушной обороны. Но в планы диверсантов не входило возвращаться на базу и помогать Союзникам. Немного «поваляв дурака» возле переднего края, они приступили к заключительному этапу операции — разгрому советской базы.***
Под шумок генерального сражения имперцы сделали большой крюк в сторону лагеря «красных». Всю дорогу они испытывали серьёзнейшее недомогание — но не от желания скорее справить нужду, а от невозможности здесь и сейчас разделаться с ненавистными «красными», заполонившими тундру. Однажды на середине пути они заметили развёрнутые «Луны-М» и «Снегопады», которые без конца изрыгали ракеты. Как бы ни был велик соблазн пострелять по ракетницам, они понимали, что без них «Полярная лиса» восстановится быстрее обычного, а это недопустимо в свете будущего противостояния с Союзниками. — Пусть стреляют себе на здоровье, — сказал Масанори Ёсиэ. — Всё равно недолго осталось им. Наконец, перед японцами открылась советская база. Но, прежде чем поближе подойти к вражескому логову, они расчистили минное заграждение восточнее базы. С помощью трофейных «Стражей» им удалось «засветить» все мины и без потерь подобраться к укреплениям. Лишь после этого «Кометы» открыли огонь по катушкам Теслы и пулемётам-часовым. «Миражи» подгадали момент, когда большинство укреплений падёт, и выстроились у пролома в стене. «Квазары» со включенными генераторами помех зависли в пяти метрах от них. «Стражи» расстреливали пехотинцев, сгрудившихся возле бреши. Тем временем лазерные танки продолжали работать. Пока шла перестрелка, пали военная лаборатория и дронный цех, а спустя несколько минут за ними последовало большинство электростанций. Синоби Сатору Нисикава, управлявший ЗСУ «Метеор», подрезал крылышко штурмовику ИЛ, который поднимался по тревоге неподалёку. — Рождённый ползать летать не может, — холодным голосом произнёс он. — Усвойте это, красные варвары! Но чрезмерное увлечение разгромом базы было равносильно смерти. «Синие» могли в любой момент задействовать секретные протоколы — например, «рокировку» с помощью темпоральных технологий. Они были вольны поменять местами любого из членов имперской ДРГ и какой-нибудь советский танк, лишь бы отвести угрозу подальше от свои пределов. Но и этого нельзя допускать: если это случится, то Союзники вычислят японский след в этой удивительной истории. А что потом? Грандиозный дипломатический скандал, а может быть, даже преждевременное открытие нового фронта, к чему имперцы ещё не были готовы на все 100%. При таком раскладе следовало бросать всё и сваливать в безопасную зону. Но Масанори Ёсиэ и его коллеги-артиллеристы, едва войдя во вкус, с трудом смогли остановиться. Перед тем как покидать зону операции, они, рискуя собственной жизнью, уничтожили сборочный цех и промышленное предприятие. Лишь после этого они убедились, что «красные» обескровлены в достаточной степени, и оставили базу в покое. — Всё, уходим! Уходим! — совсем потерял терпение Киэмон Фукая. — «Каратели» летят! Диверсанты развернулись на восток и ушли восвояси. Позади них остались только жалкие остатки некогда могущественной советской базы… Тем временем на «Полярной лисе» творился настоящий хаос. После интенсивной ракетной бомбардировки советские танкисты ворвались на периметр и устроили настоящий хаос. Союзники дрались до последнего; после серии воздушных ударов — сначала бомбардировки звеном «Артемид», а затем и звеном «Дамоклов» — они, казалось, переломили ход сражения в свою пользу. В три горла они материли таинственных самовольщиков, которые так подло подставили их в трудную минуту и скрылись в неизвестном направлении. Однако превосходящая огневая мощь русских поставила точку в этом противостоянии. Союзное командование слишком поздно объявило всеобщую эвакуацию, и от «Полярной лисы» остались только груды обломков и пепла. Но и «красным» это не принесло большого удовлетворения: эта пиррова победа стоила им не только двух третей личного состава, но и всех ключевых построек их собственной базы… А что же имперцы? Как ни странно, их устраивал и такой исход битвы. Во всяком случае, крупнейшая база Союзников на Дальнем Востоке не представляла для японцев возможной опасности. Если дело однажды дойдёт до открытой войны с Альянсом, то им удастся малой кровью завоевать Якутию и сделать её имперской вотчиной. Что до захваченной техники, то японцы не собирались присваивать её себе, а уж тем более возвращать законным владельцам. По пути на подконтрольную Силам самообороны территорию они бросили машины в снежной пустыне и пешком добрались до ближайшей базы…***
При всей своей абсурдности эта миссия сыграла на руку имперцам. Но лишь после того, как в мае 94-го отгремела операция «Аффект», стали очевидны позитивные последствия. Союзники так и не смогли отстроить «Полярную лису»; основанная на её месте новая база являла собой лишь тень предыдущей своей итерации и быстро пала под натиском Сил самообороны. Расследование инцидента, результатом которого стали сбой подачи электроэнергии и раскрытие местоположения базы, зашло в тупик. Репутация генерала Маккея сильно пострадала, и лишь чудом он не лишился должности, а только был переведён в другую горячую точку. Но и русские ничего не выиграли от падения вражеской крепости. Даже после разлада между их врагами они продолжали отступать по всему дальневосточному фронту, пока, наконец, не остановились в Иркутской области и не ушли в оборону. Счёт их присутствию в регионе шёл буквально на недели… После официального разрыва дипотношений с Союзниками имперцы обнародовали часть материалов об этой операции. Японская общественность впервые узнала, что первой ласточкой освобождения страны от американского ига был вовсе не переворот в Таиланде, который случился спустя две недели, а именно диверсия под Мирным. Это «открытие» окончательно обесценило Союзников в глазах японцев, а артисты сделали западный блок главным объектом насмешек в своих произведениях. Так, телеканал Nippon Television целую неделю транслировал серию скетчей, посвящённую не только старому дураку Маккею, но и разведке Альянса, которой не удалось самостоятельно докопаться до правды об инциденте. Согласно официальным источникам, телезрители буквально завалили редакцию канала письмами с требованием возобновить показ сериала — настолько высок был его рейтинг…