Молот

      Пока Рип Ван летела в Швецию на самолёте, беспокоясь о способе добычи артефакта, в аэропорту Хитроу уже ждали рейса Себастьян, Сиэль и черный гроб с заклинанием на крышке. Впрочем, последний был записан как багаж, и благополучно ехал на тележке к раскрытому брюху самолета.       Себастьян и Сиэль хоть и провожали его взглядами, но в конце граф не выдержал и признался демону, что ему страшно. Сиэль не боялся самого вампира, он знал про него достаточно, чтобы смотреть без страха в глаза при встрече. Но ожидание и неизбежность этой самой встречи делали свое дело по законам хороших ужастиков. Себастьян не волновался на этот счет, ему наоборот было интересно встретить его в бою. Такие соперники на дороге не валяются.       Они уже настроились решить проблему по-свойски, насколько возможно чисто и профессионально. Алукард не казался таким уж страшным соперником, когда выяснилось, что можно сбросить его с самолета в океан. Этим решил заняться дьявольский дворецкий, пока юный граф звонил в посольство Швеции.       Поблизости заиграло «Ты узнаешь её из тысячи», видать чей-то телефон. И в этот же момент рядом с графом и дворецким возник Грелль. Не. Не так.       ВОЗНИК ГРЕЛЛЬ. Громко, ярко и повисая на шее демона совсем не легким, не смотря на постоянные диеты грузом.       Тут уже есть о чем волноваться, ведь жнецы преследовали Сиэля и в цирке и на «Компании». Никуда от этих тварей не деться. — Ой, Себонька, как я рад что мы едем в эту суровую холодную страну вместе. Я тебя там согрею теплом своей любви, — пел жнец, давя грудь Себастьяна объятиями. — Думаю не стоит, Грелль. Я же знаю что тебе нужен молот Тора. — Во-первых, не мне, а департаменту. Я такая же пешка в руках своего правительства, что и вы с Сиэлем. Только мне шишек за ошибки прилетит больше. И всё. — А зачем жнецам молот? — Мой господин, я чувствую большую опасность. — Внезапно молвил демон, — мы только начали отплывать, а уже начинается шторм, причем аномально сильный… Грелль скосил глаза на свою книжку, и вдруг его посетила мысль о… — Себонька, я тут Стокера читаю. И у меня как раз то место, когда Дракула едет в Англию, там тоже шторм, а корабль прибыл совсем опустевшим… — А это идея! СЕБАСТЬЯН! Проверь-ка трюмы, мне показалось что к нам загрузили гроб, и если это правда, ты должен уничтожить вампира. Любой ценой. Это приказ!        Демон пошел разбираться.       И вот, он уже гремит железными ступеньками в трюм, протыкая взглядом темноту. И не подозревая даже, что хозяин гроба может сидеть где-то в нише на потолке, или тихо ползать по многочисленным, железным кишкам труб, наблюдая за ним, и тихо смеясь в кулак, над невнимательностью соперника.        Но Себастьян уже и сам сообразил, что ведёт себя как жертва. А вокруг него, как в детской мультяшке, когда герой заходит в тёмный лес, продолжали загораться алые глаза. Первое, что попробовал сделать демон, это осмотреть весь трюм, подсвечивая царящую вокруг темень с помощью демонических глаз.        Естественно вампир с удовольствием поиграл с ним в эти жмурки-догонялки, чем вызвал в свой адрес оскорбительное: «Что, гад, прячешься!.. Ты трус!..» Уже успокоившись, демон вернулся на прежнее место, и решил получше посмотреть гроб. Он никогда ничего похожего не видел, даже в лавке Гробовщика, который на такие дела мастер. Огромный, с толстыми стенками, из дорогого чёрного дерева, покрытого сотней слоёв лака, и что самое страшное, без следов гвоздей, которыми можно заколотить крышку.       Ещё одним открытием была белая надпись на крышке, такая непонятная: Птицей Гермеса меня называют, свои крылья пожирая сам себя я укрощаю…        Но чёрт возьми, Гермес — это греческий бог торговли и воровства, а не птица. Поглотить свои крылья тоже нельзя, в этом Себа тоже убедился, ещё когда проиграл глупый спор в демонической школе.        Даже сообразив что это всё метафоры, Себастьян не мог понять их значения, он был в шоке, впервые за всю его жизнь ему достался соперник, которого он не сможет победить, даже по приказу Господина.       А Алукард тем временем, подошёл к нему сзади. Даже слегка по-джентельменски кашлянув. — Вы ищете себе последнее пристанище, молодой человек. Так рано? Вас бросила девушка или не сложилось с карьерой, м? — голос вампира был дразняще-сладок, он умел задеть жертву за живое, но сейчас ему хотелось вдоволь поглумиться над демоном, забредшим сюда как бабочка на огонь. — Что вам от меня надо? — сказал Себастьян повернувшись к нему лицом, и надо заметить он испугался. Не бледного лица, как у греческого бога, а звериного оскала и жёлтых фонарей глаз, роднивших Алукарда с волком, а может и более ужасным хищником. — Лично от вас, мне ничегошеньки не надо. Ступайте отсюда с миром и не мешайте мне идти к своей цели — живее будете. Демон-дворецкий уже было потянул руку в тайный карман за пистолетом, он был тут же отброшен в сторону двери, так сильно, что та погнулась. — Что ж, дворецкий, ты сам вырыл себе могилу…       Тем временем, снаружи, стихия совсем разбушевалась. Поднимались валы, высотой с девятиэтажный дом, ветер ревел как раненный, а молнии весело ударяли в мачты, и если весь этот природный ансамбль не был смертельно опасен, то можно было сравнить издаваемые им звуки с отличным метал-концертом, а то и подпевать что-нибудь знакомое из этого жанра.        По каютам пополз острый душок паники и страха, пассажирами завладел инстинкт самосохранения настолько сильно, что они не выходили из своих убежищ. Но от смерти, забиравшей с собой и старых и малых, это их не спасло.       Часто они просыпались, от криков своих соседей, обнаруживших на койке обескровленный труп. А те смельчаки, которые выходили в коридор, оттуда не возвращались. Судно, даже будучи чудом инженерной и дизайнерской мысли начало ощутимо сбиваться с курса, потому что постепенно исчезала и команда.       Всё это время Себастьян, помимо своих обычных обязанностей ещё и метался по судну, надеясь подловить убийцу на месте. Но всё было тщетно, пока опрос тех немногих, кто выжил, не дал наводку, что умирают в основном по ночам.       Выждав удачный момент, Себастьян спустился в трюм и тут же поднял крышку гроба. Ох зря… Убийца спал младенческим сном, а из уголка рта стекала тонкая струйка крови, в общем всё было в лучших традициях классического ужастика.       Алукард тут же проснулся, и набросился на Себастьяна чёрной многоглазой кляксой, гоняя его по всем коридорам многострадального судна. И как бы демон не напрягал свои суперспособности, пытаясь убежать, хищная махина Алукарда всё равно догоняла его, то и дело клацая зубами над его ухом или пяткой.        Вскоре драчуны оказались на палубе и стали биться врукопашную. Во всеобщей суматохе Грелль не растерялся, и испортил около своей каюты водопроводные трубы. Образовавшееся озеро надёжно защитила его и Сиэля от кровожадного незнакомца.       Сам жнец, насилу заперев маленького графа в каюте, и пробираясь через самодельное море, побежал наверх, к месту битвы Себастьяна с вампиром. На палубе царил мрак, с изредка возникавшими ранами фонарей и молний. А перед       Греллем, где-то на расстоянии пистолетного выстрела, шла безумно кровавая битва. Такая, что можно было лишь различить два танцующих чёрных пятна, мигание красных глаз, да мелькание одинаковых печатей.        Через несколько секунд его взору открылась чудовищная картина: Алукард, лёгким движением руки, снёс голову Себастьяна, которая тут же улетела далеко за борт. А затем, взяв обезглавленное тело демона за плечи, разорвал его на две половины, так же вышвырнув их в море, как мусор.        У Грелля случился шок. Бедняжку пронизал озноб, а в груди стало так больно, как будто её раздавил гидравлический пресс. Вся реальность мгновенно размылась от наплывающих в глаза слёз.       Жнец упал на колени и зарыдал, желая умереть. Он звал Себастьяна, сквозь давящий на горло плачь кричал, что произошедшее — неправда. Но всё было тщетно, никто не услышал его молитв, а звук его плача был проглочен штормом.