В ушах звенела напряжённая тишина, а перед глазами стояла кромешная темнота. Морозный воздух колол и царапал лёгкие изнутри, вынуждал кожу покрываться беспокойными мурашками, а пухлые губы невольно начать дрожать. Плечи зябко тряслись, в то время как мозг говорил, нет, почти кричал, что ей как можно скорее нужно уходить отсюда.
Сара совершенно не понимала, где находится прямо сейчас и как конкретно она попала сюда. Но беспокойство буквально текло по её жилам вместе с горячей кровью. Рвало и метало от желания убежать, нестись в кромешную тьму, куда угодно, лишь бы не оставаться здесь прямо сейчас. Девушку мало волновало, что именно может произойти если она останется на своём месте ещё хотя бы на пару минут. Животный страх за свою жизнь накалил все ощущения до невозможности. Словно улучшил слух, позволил намного внимательнее обычного всматриваться в темноту и хотя бы попробовать разглядеть в ней хоть какие-нибудь очертания. Беспокойно втягивать воздух в лёгкие, крутить головой из стороны в сторону и с каждой секундой осознавать, что толку от этого никакого.
Совершенно ничего. Никаких запахов или посторонних предметов. Просто огромное и чёрное нечто.
Длинные реснички затрепетали, и спина невольно выпрямилась в момент, когда бежевые босоножки сделали первый шаг. Вопреки её ожиданиям, панический ужас новой волной подступил к горлу. Сердце принялось отбивать удар за ударом ещё быстрее, в то время как ноги кинулись точно вперёд, совершенно не понимая, куда направляется их хозяйка и чего пытается добиться таким трусливым пробегом.
Кто-то смотрел. Наблюдал из такой пугающей и непроглядной темноты и злорадно ухмылялся. Наслаждался её неподдельным страхом, вслушивался в грохочущий пульс и ждал. Ждал момента, когда Сара своими же собственными ногами загонит себя в ловушку которая, без сомнения, будет стоить ей жизни.
Холодный ветер бил точно в лицо, лёгкие болели от долгого бега, но она не сбавляла темпа. Не обращала совершенно никакого внимания на нарывающую ногу и просто бежала. Точно прямо. Туда, где она очень надеялась получить долгожданное спасение, откуда порывы морозного воздуха царапали бедные щеки и, как ей вдруг показалось, слышался какой-то шум.
По мере приближения становилось понятно, что это голоса. Смешивающиеся воедино, очень громкие и неразборчивые, но всё-таки голоса.
В ту секунду, когда в её голове пронеслась мысль о том, что если здесь есть цивилизация, то соответственно, и люди, склизкое и огромное нечто в предвкушении оскалило зубы.
Вот оно. Ещё чуть-чуть. Совсем немного.
В ушах раздался громкий хлопок, словно кто-то с силой захлопнул дверь за её спиной, и голоса десятков, или даже сотен людей вдруг разом затихли, оставляя после себя одну только тишину и раздавшийся в бесконечном пространстве панический всхлип.
Дурнота с новой силой подступила к горлу. Сара даже на секунду подумала, что её вот-вот стошнит. Голова невероятно болела, ноги подкашивались и дрожали. По щекам готовы были покатиться слëзы самого настоящего отчаяния и бессилия, пока вдруг откуда-то сбоку не прозвучал протяжный скрип. Очень громкий и мерзкий, от которого захотелось закрыть уши руками и отвернуться, но она не позволила себе этого сделать. Тёмная копна быстро повернулась вправо, и карие радужки принялись лихорадочно всматриваться в непроглядную черноту.
Ничего. Абсолютно ничего.
Но противный скрежет всё нарастал и нарастал с каждой секундой. Возможно, девушка бы и дальше гадала, что это, если бы вдруг что-то не дёрнуло её поднять взгляд немного выше.
По всему телу прошла волна ужаса, и бежевые босоножки невольно сделали шаг назад.
Там, наверху, словно на невидимом холме, стояла Лаура. Выглядела она намного бледнее и устрашающе чем обычно. Длинные рыжие волосы сильно запутались и измазались в чём-то очень сильно напоминающем засохшую кровь. Голубые глаза, абсолютно прозрачные и неподвижные, словно дочь изобретателя вдруг ослепла, уставились точно на Сару не собираясь менять своего положения. Уголки тонких и бесцветных губ были сильно приподняты вверх, в совершенно ненормальной улыбке. Настолько широкой и неестественной, что девушка очень удивилась, не увидев за спиной Лауры кукловода, дëргающего ту за ленты как неподвижную куклу, пришившего на таком знакомом лице две приподнимающие губы нитки. На комбинезоне в клеточку лепестками растекались алые пятна, в то время как руки её держали перед собой деревянную повозку. Немного побитую и совершенно не привязанную, без лошади или пассажира.
Ту самую повозку.
— О, привет, Сара. — голова девушки вдруг сильно выгнулась, а в ушах раздался хруст шейных позвонков. От того, насколько звонко и весело звучал её голос, длинные ноги принялись дрожать с новой силой — Ты очень вовремя. Я как раз собиралась опробовать свою новую повозку. Мы с отцом немного усовершенствовали её. Теперь главная её функция — забирать жизни. — уголки губ поползли вверх ещё сильнее, словно вырезая на лице дочери изобретателя кровавую улыбку. — Твоя будет первой. А потом, мы заберём их всех.
Лёгкие в отчаянной попытке спасти положение сделали последний вздох. Руки Лауры толкнули повозку, и та полетела точно вниз словно по невидимому холму. Шаталась из стороны в сторону и опасно скрипела, приближаясь огромными колёсами всё ближе и ближе. Сара не могла сказать точно, сколько времени прошло, когда деревянные доски вдруг оказалась точно перед её лицом. Наверное, не больше трёх секунд. Девушка толком и не успела ничего понять, настолько бешенная была скорость. Сознание успело отправить одну только мысль о том, что нужно хотя бы попытаться спастись, а глаза зажмурились на подсознательном уровне в ожидании новой порции самой настоящей агонии и боли.
Без сомнения, она умрёт. В этот раз у Лауры получится это сделать.
Скорее всего, этим бы и всё и закончилось, если бы вдруг карие глаза не раскрылись, и тёмная копна рывком поднялась с подушки, прогоняя наконец этот ужасный кошмар.
Лёгкие в приступе паники набирали в себя воздух очень тяжело и рвано. В ушах до сих пор слышался скрип огромных колёс и её же собственный крик. Ресницы всё никак не желали перестать моргать, а картинка старой повозки в метре от её лица пропасть наконец перед глазами, замениться лёгким полумраком комнаты полной зеркал. Уловить запах выпечки Джульетты, не крови, и поверить в то, что всё это был лишь сон.
Длинные пальцы лихорадочно схватились за края одеяла и отбросили то в сторону.
По помещению прошёлся вздох облегчения.
Почему-то, на секунду ей показалось, что всё это не жуткий кошмар. Что Лаура действительно снова попыталась её убить, что Сара опять оказалась на пороге смерти, но на этот раз, отделалась далеко не одним только шрамом. Сомневаться не приходилось, удар такой силы, если бы и не отправил её саму на тот свет, то как минимум оставил бы девушку без обеих ног. За то, что она позволяла себе жаловаться на трудности вроде реабилитации и не такого уж и тяжёлого увечья.
Слава богам, на этот раз они решили проявить к ней снисхождение.
Гул в ушах постепенно сходил на нет, а беспокойные удары сердца учащались всё меньше и меньше, медленно, но уверенно возвращая девушку в реальность.
Не получилось. Она жива. Всё хорошо.
Карие глаза стрельнули в сторону настенных часов, и из женской груди чуть было не вырвался тяжёлый вздох.
Пять утра.
Снова попытаться уснуть не было и малейшего желания. Вновь вернуться в место полного страха и ужаса, псевдо-Лауры и дьявольской телеги. Да и при всём желании, Сара бы просто не смогла этого сделать. Самые первые солнечные лучи уже принялись заглядывать сквозь плотный полог, скакать яркими пятнами по светлым стенам и заставлять совершенно хаотичную кучерявую копну по соседству начать отливать каштаном.
Красные губы, как-то сами собой, расплылись в нежной улыбке.
Спящий сладким сном Мадригаль — это то ещё зрелище. Прямо сейчас парень был абсолютно расслаблен, одна из рук вполне себе удобно устроилась под его головой, в то время как вторая вытянулась вперёд и, судя по всему, кончиками пальцев дотрагивалась до её отвëрнутой спины, пока девушка ещё спала рядом. Сразу стало понятно, что сегодняшняя ночь стала для Камило из тех немногих, в которые он спал крайне крепко. Без постоянных кошмаров или просто беспокойных сновидений. Рот парня немного приоткрылся, глаза были плотно закрыты, а на носу, на который немного попадал солнечный свет, устроилась россыпь просто очаровательных веснушек. Что удивительно, лицедей не моргнул и глазом, когда перепуганная в конец девушка чуть было не свалилась с кровати, что только подтверждало её теорию о спокойных часах наступившей ночи.
Она догадывалась, хотя Мадригаль не говорил ей этого, что прошлой ночью он спал крайне плохо. Несмотря на нетрезвое состояние, беспокойно метался по подушке и думал. Прокручивал в голове их ссору, мучался от боли и отчаяния. Просто потому, что и сама Сара была занята абсолютно тем же. В этом они были удивительно похожи. Оба воспринимали произошедшие конфликты в их отношениях крайне серьёзно и остро, выплëскивали свои эмоции друг на друга, а позже страдали от угрызений совести.
Так что прямо сейчас пружины мягкого матраса скрипнули, и голые ступни направились точно к деревянной двери.
Нужно проветриться. Дать холодному воздуху немного остудить голову и обдумать всё произошедшее в здравом уме.
Тихие коридоры Каситы только начинали принимать в свои объятия лучи наступившего рассвета. Прямо сейчас в таком людном и уютном жилище не было ни души. Ни одного шороха или подозрительного скрипа. Единственным, что прямо сейчас нарушало тишину волшебной виллы, был один только звук осторожных шагов и пение совсем недавно покинувших свои гнëзда птиц. Сара очень старалась не создавать лишнего шума или телодвижений. Голые ступни касались деревянных досок настолько тихо, насколько это вообще было возможно. Всё-таки, будить кого-нибудь из Мадригалей совершенно не хотелось. Эти люди и без того день и ночь заняты только заботой о местных жителях, и обрывать им заслуженный отдых с её стороны было бы самым настоящим свинством. А ещё, девушка просто хотела побыть одна.
И это, вероятнее всего, и было основной причиной такого странного поведения.
В лицо ударил утренний воздух, и руки схватились за деревянные перила, поудобнее устраиваясь на небольшом балконе и свешивая ноги вниз, совсем как в детстве.
Почему-то именно это место всегда дарило ей долгожданный покой и умиротворение, словно отрезвляло разум. Быть может, дело было в том, что именно с этой частью Каситы в её разуме было связано большое количество особенных воспоминаний. Да, не всегда самых приятных, но без сомнения, действительно значимых.
Первый «дзынь», первое разбитое сердце и первый страх.
На этом самом месте много лет назад Мадригаль впервые назвал Сару красивой, смотрел россыпью зелёных рубинов в её глаза и спрашивал. Задавал самые глупые и совершенно неважные вопросы, но тем не менее, ей хватило этого с головой чтобы раз и навсегда погрязнуть по уши в детской влюблённости. Которая, по итогу, переросла в нечто намного более крепкое и трепетное. Шершавые стены и деревянные перила были первыми свидетелями горечных слез. В тот день когда девушка решила, что лицедей променял её на Кесси. Именно тут чуть было не произошло что-то страшное, в вечер пятидесятилетия Каситы, в те несколько секунд когда огромных размеров кулак навис над её головой. Каким-то образом, этот балкон стал пристанищем для самых ярких воспоминаний, таким себе местом успокоения. Наверное, это и было причиной почему ей так сильно захотелось именно сюда.
Просто потому, что пищи для размышлений было много. Причём очень.
Тёмная макушка подалась вперёд, и лоб коснулся холодного дерева в попытке немного остудить пылающее лицо и разложить все мысли и предположения по полочкам.
Спустя несколько часов после
той самой новости целый ураган бушующих эмоций уже начинал сходить на нет. Страх и паника заменялись грузными мыслями и предположениями. Но, если говорить честно, в первые минуты после озвученного вердикта её мозг готов был слететь с катушек.
***
Очень тёплый и спокойный вечер уже успел коснуться покрашенной черепицы на домах жителей Энканто. Чистые улицы наполняла расслабленная и очень сонная атмосфера. То и дело тут и там слышались протяжные зевки, в то время как в окнах одного очень необычного дома ярко горел свет от нескольких десятков ламп. Звонкие голоса, танцы и смех. Ритмичная и почти вынуждающая отправиться ноги в пляс музыка и звон бокалов. День назначения хранителя заканчивался как нельзя лучше. Приглашённые пускались в пляс и вытягивали вместе с собой наконец-то опомнившуюся от шока Мирабель, совершенно не замечая, что несколько из гостей давным-давно пропали со всех радаров. Мешанина самых разных звуков просто не дала им возможности заподозрить неладное, оставить искреннюю радость за младшую дочь Джульетты на потом и прислушаться. Попробовать расслышать то, что прямо сейчас происходило в очень душной и грязной каморке.
А происходило тут что-то по-настоящему интересное.
— Лаура!
— Тише, mi vida. Успокойся.
— Лаура! — бежевые босоножки яростно шагали кругами по небольшому чулану. Карие глаза панически перебегали по собранному тут годами хламу, в то время как шестерёнки в мозгу крутились с бешенной скоростью. — Просто в голове не укладывается. Она, конечно, всегда была немного не такой как все, но чтобы настолько. — девушка многозначительно замолчала. — Не понимаю, за что?
Тёмная копна повернулась в сторону стоящего у старого стола Мадригаля.
Он был уже полностью одет. Края белой рубашки небрежно заправлены в коричневые брюки, на голове настоящий хаос из кучерявых волос, а зелёные глаза провожали её силуэт очень обеспокоенным и сочувственным взглядом.
— Я не знаю. — пухлые губы плотно прижались друг к другу. — Но это точно их повозка. Артур сказал, что они приезжают на ней за новыми деталями. — он саркастически хмыкнул. — Оно и понятно, вряд-ли бы кто-то стал тащить на своём горбу несколько тонн металла.
По комнате прокатился тяжёлый вздох, и Сара устало опустилась на деревянную и очень пыльную на вид скамейку, закрывая лицо ладонями и жмурясь настолько сильно, что в темноте перед глазами невольно поплыли яркие круги.
Лаура. Боги, Лаура.
В это просто не верится. Человек, с которым она знакома так давно. Девушка, ставшая ей настоящей подругой, смогла совершить что-то настолько ужасное и жестокое. Толкнула ту повозку вниз по улице, обрекла её на нескончаемое количество часов полных страданий и боли, на недели заточения в собственной комнате и уродливый шрам на когда-то красивой коже. День за днём приносила свою чудесную мазь и спрашивала, интересовалась как у неё дела. Улыбалась и говорила, что ужасное увечье делает Сару по-своему особенной, что глубокий порез, в каком-то смысле, даже нравится ей.
Конечно же, чëрт возьми, ты будешь говорить так. Успокаивать и навещать, просто потому, что ты виновата в том, что он вообще появился.
Гнев и ярость поднимались в душе огромной птицей. Раскрывали огромные крылья и бились о прутья самообладания, грозя вот-вот вырваться наружу. Руки тряслись и призывно чесались, так и прося её ударить костяшками пальцев о шершавую стену.
Что теперь будет дальше? Что вообще делать с этой информацией?
Всего несколько часов назад девушка искренне желала возмездия. Собиралась упиваться и наслаждаться такой холодной, но без сомнения, приятной местью. Мечтала о том, чтобы посмотреть в лицо заклятого врага и попросить у совета самого худшего наказания. Она была на волоске от смерти. Буквально успела сделать первый шаг в небытие. То, что Сара вообще здесь прямо сейчас — удачное стечение обстоятельств. Невероятное везение, вот и всё. Нашёлся врач, способный провести операцию в отсутствие Джульетты, Камило решил войти в её комнату именно в тот момент, когда Альма предложила ей всё-таки пойти, оставить всё людское в прошлом и узнать, что скрывается за невероятной красоты видами «белого» Энканто. Обратил внимание на несвязные бредни и понял, что на самом деле тут происходит. Его сказанные в нужный момент слова на самом-то деле достали её с того света.
Сомнений не оставалось. Ещё пара минут, и Сара бы просто устала сопротивляться. Не захотела бы снова ощущать всю ту агонию и боль. Сдалась. Никогда больше в жизни не открыла бы глаза.
Так почему где-то там глубоко прогрызает дыры и рвёт когтистыми лапами чувство вины? Заставляет её сомневаться, не позволяет поверить в происходящее? Осознать, что это действительно правда?
Как такое могло произойти? По какой причине? Что она успела совершить такого ужасного, чтобы Лаура решилась покуситься на её жизнь?
Может, дело в Терезе? Очевидно, что девушки очень сильно сдружились за эти дни и вполне себе возможно, что новенькая поведала подруге о своей небольшой тайне. Рассказала, что испытывает к Саре симпатию, и та приревновала её? Возможно, в дружеском плане, а может и в понимании чего-то более крепкого, но это было не так важно сейчас. Она и сама не была божьим одуванчиком. Не умела справляться с негативными эмоциями, вчерашний день прямое тому доказательство. Но даже такой человек как Сара никогда и ни за что не подумал бы о намеренном убийстве.
Подумать только, решить загубить кого-то. Взять ответственность за смерть человека, нести эту ношу на своих плечах всю оставшуюся жизнь. И ради чего?
Лёгкое дуновение ветра вынудило Сару убрать руки от лица. За мозговым штурмом девушка даже не заметила, что Мадригаль подошёл к ней совсем близко и опустился рядом, лихорадочным взглядом прохаживаясь по побледневшему ещё больше лицу.
— Как ты? — парень шептал. Одна из его рук очень осторожно, почти невесомо, дотронулась до ровной спины. Словно Камило боялся, что она оттолкнет его.
Сара неопределённо пожала плечами и непроницаемым взглядом уставилась на старый и очень потертый на вид шкаф в другом конце комнаты.
Она догадывалась, что причина настолько опасливых и боязливых касаний заключалась далеко не только в ужасной новости, которую лицедею пришлось донести до её ушей. Понятное дело, он переживал. Как и она не мог принять происходящее и боялся, беспокоился за её состояние, но вместе с этим, прощупывал почву. Большие ладони выводили круги на лёгком платье, в то время как зелёные радужки очень пристально и внимательно следили за её реакцией. Прекрасно понимая, что несмотря на жаркое примирение, никто из них не забыл того, что произошло вчера вечером. Это просто невозможно забыть, как бы сильно ей этого не хотелось. Удалить из памяти сказанные слова и просто жить дальше.
Но, к сожалению, жизнь не работает так.
Прямо сейчас Сара испытывала довольно противоречивые чувства. Самая настоящая мешанина из облегчения и страха, любви и ненависти, радости и разрывающего душу отчаяния. То, что их крупный скандал с Камило разрешился без лишних жертв и крови — просто замечательно. Но несмотря на то, что оба для себя решили, что не хотят отпускать друг друга, факт оставался фактом. В их отношениях есть проблемы. Довольно крупные и значимые. Проблемы, которые нужно обсудить и решить, причём как можно скорее. Но у неё просто не было сил на это. Хотя бы малейшего желания поднимать этот вопрос.
Только не сейчас, не сегодня. Не тогда, когда Лаура совершила настолько сильный удар точно в ровную спину. С размаха отправила очень острый и длинный нож меж женских лопаток, в пух и прах разбила доверие к себе, а вместе с тем и ко всем людям вокруг. Заставила сомневаться в их искренности.
— Не знаю. — девушка всё-таки решила нарушить образовавшееся молчание. — Не могу представить, чем я так сильно успела насолить ей. Мне казалось, что мы подруги. Что она просто не сможет… — она вдруг запнулась и перевела дыхание.
Этого просто не может быть. Невозможно.
Мальчишеские пальцы в нежном движении заправили прядь тёмных волос девушке за ухо. Сара же в свою очередь не собиралась отводить взгляда от гардероба перед собой.
— Сначала, я тоже не поверил. — щëку обожигало от его взгляда. — Подумал, что Артур возможно ошибся. Но ведь их семья всегда была не от мира сего. Вполне себе возможно, что Лаура придумала какой-нибудь огромный мотор и прицепила его к той телеге, спустила вниз по улице и даже не подумала о том, что кто-то может пострадать. — рука со спины переместилась на плечо, ведя длинную полоску вниз. — Но это не так важно. Утром я расскажу Джульетте и всё наконец закончится. Совет выяснит, кто прав, а кто виноват.
Девушка в беспокойстве закусила губы и перевела взгляд на сидящего рядом Камило. Только что до бешено соображающего мозга дошло новое осознание.
— Я была в их доме сегодня. — рука парня застыла, а его глаза расширились в ужасе. — Ходила посмотреть на девочку.
Громкий возглас заставил Сару почти подскочить на месте.
— Что?! — смуглые щëки запылали от ярости, брови Мадригаля нахмурились, в то время как девушка боязливо втянула голову в плечи. — О чëм ты вообще думала?! Идти в дом людей, по вине которых ты чуть не погибла. А если бы они решили убрать тебя от греха подальше? Если бы захотели выставить всё как несчастный случай? Чтобы тогда было? — от того, насколько разочарованным был его взгляд, красные губы невольно прижались друг к другу. — Самолично пришла в ловушку к своему врагу, просто блеск.
Камило громко фыркнул, и она зло глянула на него.
— Я не знала, что это они! — одна из рук возмущённо ударила по скамье, карие радужки яростно прохаживались по недовольному лицу парня. — Если у тебя проблемы с памятью, то напомню, что ты не разговаривал со мной последние сутки. Как по-твоему я могла понять, что та развалюха принадлежит им? Я пришла туда только ради Карин.
И она с остервенением закинула ногу на ногу, обиженно отворачиваясь.
Сара и без этих дурацких нотаций понимала, в какой серьёзной опасности находилась. Уже успела осознать это. Камило был прав в том, что своими же собственными ногами идти в дом к людям, из-за которых она чуть было не отправилась на тот свет, было чертовски рискованно и, как минимум, глупо. Но он не имел никакого права прямо сейчас сидеть тут и отчитывать её за это. Мадригаль мог бы предупредить, оставить свою глупую гордость и сказать.
Прямо сейчас Сара была очень рада тому, что всё-таки решила взять с собой за компанию Миру и Диего.
После того, как она узнала правду, всё начало становится на свои места. Странное поведение отца Лауры и местных, которые тоже жили на окраине. Парень рассказывал ей, что все как один отказывались говорить и только заявляли, что ничего не знают. Но если раньше девушка опасалась того, что в произошедшем замешаны люди, которые имели влияние в городе и соответственно запугали возможных свидетелей, то на самом-то деле всё оказалось до банального просто.
Они не боялись, а сочувствовали.
Не хотели, чтобы у и без того несчастного отца забрали любимую дочь. Или наоборот, чтобы Лаура осталась одна с Карин в их мастерской, целиком и полностью отдавая свою жизнь новоиспечённой сестре, воспитывая и обеспечивая её жизнь самостоятельно. Да, в городе их считали, как бы правильно выразиться, фриками. Обсуждали и не понимали, но и рушить наконец-то получившую долгожданное счастье семью никто не хотел. Девушка не знала точно, кто конкретно из них виноват в случившемся, но и обманывать себя смысла не было.
Не важно, по чьей вине это случилось и кто конкретно из них двоих понесёт наказание. Карин, в любом случае, заберут от туда уже этим утром.
Сразу же, как до Джульетты дойдёт новость о найденных преступниках, в мастерскую придут члены городского совета и задержат виновника, а малышку поместят в дом к остальным детям без родителей ровно до того момента, пока кто-нибудь не захочет взять её под своё крыло. А если учитывать, что начиная с сегодняшнего вечера именно Мирабель является главой семьи и самым главным защитником Энканто, сомневаться не приходилось. Несмотря на дружбу с Лаурой, Мадригаль сделает всё возможное, чтобы справедливость восторжествовала. Именно она всегда настаивала на том, что Карин не место в переполненной целой кучей острых предметов и инструментов мастерской. А после увиденного вчера и той дырки в деревянном полу только убедилась в своём мнении.
В голове промелькнула мысль, от которой Саре стало максимально не по себе.
Видение исполняется.
Она просто не могла этого не заметить. Всё складывается в точности так, как и было предначертано Бруно. Она должна была привести в Каситу девочку, которая в последствии получит дар на свой пятый день рождения. И прямо сейчас судьба самолично делает всё, чтобы Карин попала именно к Мадригалям. Сара ведь сделала всё так, как и говорила ей малышка из сна. Перестала искать и думать о пророчестве, в какой-то момент и вовсе забыла о нём. Исполнила обещание данное Камило, и больше не лезла в это. Ее вины нет в том, что кто-то, либо Лаура, либо её отец, намеренно или случайно спустил ту телегу вниз по улице. Не она виновата в том, что лицедей узнал об этом раньше чем она и уже признался на ужине, что нашёл виновника случившегося.
Замять всё просто не получится, это не в её силах. Сара просто не может оставить своих родителей, которые словно постарели на несколько лет за эти недели, без ответов. Не может просить Мадригаля, который день и ночь ухаживал за ней и делал всё, чтобы её обидчики не вышли сухими из воды, соврать. Сказать завтра утром, что преступники уехали из города, или придумать какое-нибудь другое оправдание. Да и, если говорить честно, не сильно хотела этого делать.
Да, Лаура её подруга. Но если не она виновата в случившемся, то значит, что это её отец.
Она должна была знать. Заметить, что что-то не так. Даниэль рассказал бы ей, признался. Не стал бы скрывать от единственной дочери произошедшего. А это значило только одно.
Она всё знала и не сказала.
Улыбалась Саре в лицо, делала вид, что всё нормально, и промолчала. Возможно, специально рассказала ей в то утро о Камило, чтобы поссорить их. Предпочла отгородить отца, чем сказать всё так, как оно было. Быть может, если бы мужчина признался сам, то всё закончилось бы иначе. Объяснил, что произошло в тот день и извинился, то девушка, скорее всего, простила бы. Всё-таки, они не чужие ей люди и если всё случившееся просто банальная случайность, то винить тут, по сути, некого. Но только не сейчас. Не после того, как она сама лично приходила в их дом и не услышала ни одного слова раскаяния.
Всё уже зашло слишком далеко.
Даниэль собственными руками оттолкнул от себя возможность на счастливую жизнь вместе с дочерьми, и пусть теперь не смеет винить её за это.
А после Мирабель, скорее всего, попросит оставить Карин у них. Вся семья в полнейшем шоке после услышанного конечно же согласится оставить у себя бедную девочку. Если раньше Сара думала, что приведёт ребёнка в Каситу в прямом смысле, то прямо сейчас становилось понятно, что это не так. Нет, конечно же, не без её помощи малышка попадёт под крышку волшебной виллы, но она будет иметь к этому косвенное участие.
Она приведёт, только вот не своими руками.
— И? Как прошло? — тёмная бровь вопросительно приподнялась, и голова девушки повернулась. — Встреча с девочкой.
Девушка взглотнула и пожала плечами, наконец отвлекаясь от тяжёлых мыслей.
— Ничего особенного. Диего говорит, что она совсем не похожа на ребёнка из видения. Даниэль рассказал, что она не очень любит чужих людей, но при виде меня плакать она не стала. Скорее наоборот, словно потянулась ко мне. — карие глаза посмотрели точно в зелёные. — Ты же тоже заметил, да?
По комнате прошёлся тяжёлый вздох, и Камило кивнул.
— Да, видение сбывается. — голос его звучал очень скептически. — Но о нём мы будем думать в последнюю очередь. Сейчас самое главное — не дать им уйти из Энканто и сделать всё, чтобы их наказали по всей строгости. — взгляд его с обеспокоенного поменялся на проницательный. — Нечего их жалеть. Огромная удача, что ты вообще осталась жива. Я представляю, что ты сейчас чувствуешь, сам вчера до последнего не хотел верить. — лицедей вдруг замолчал и обеспокоенно замялся.
— Ты поэтому напился как свинья? — руки сами собой сложились на груди. — Или Артур тебя споил во время вашей долгой беседы? — в голосе против её воли проступила обида.
Мадригаль пододвинулся чуть ближе. Весь его вид так и выказывал искреннее раскаяние.
— Да, поэтому. — пальцы коснулись нежной кожи её ладони. — Я пил вместе с ним, но не слишком много. Подумал, что после нескольких стаканов виски говорить он будет куда охотнее. — девушка громко хмыкнула. — Но когда он рассказал мне, я просто разочаровался. Лаура всегда казалась мне очень доброй, несмотря на все её заморочки. Тем более, что познакомились вы, когда ты заступилась за неё и Кевина. Я был уверен, что она благодарна тебе за это. — карие глаза отвели взгляд от его лица и опустились на собственные колени. — И Даниэль туда же. Как можно было совершить такую глупость? Тем более после того как он сам растил ребёнка в одиночестве. Неужели ему не жалко твоих родителей? — плечи парня выпрямились, а линия челюсти словно заострилась от напряжения. — Как по мне, Лаура не способна на это, а вот он вполне себе может быть. Жалкий трус, которого покрывает его же собственная дочь.
Да, она тоже успела подумать об этом.
За всё время их знакомства дочь изобретателя ещё ни разу не высказывала агрессии в сторону кого-либо. Не важно о ком шла речь. О злобно хихикающей и показывающей на неё пальцем Кесси Миллер или вечно подначивающего её Диего. Казалось, что она просто не способна на это. Нет в рыжей макушке такого слова как «злость» или «гнев». Лаура просто не может выказывать такие эмоции. И речь сейчас не только об отрицательных чертах её характера. Девушка просто до безумия равнодушна ко всему, что её окружает. Вечно витает в своих мыслях и невероятных идеях, порой совершенно не замечая изменений окружающего мира. Сара не знала точно, можно ли считать их встречу в кофейне доказательством того, что она не причастна. Просто потому, что в отличии от своего отца, Лаура вела себя совершенно обычно.Разговаривала, смотрела и касалась абсолютно точно так же, как и в другой любой день до этого.
Но ведь это Лаура, так? Вполне себе возможно, что по сей день девушка думает, что в произошедшем нет ничего такого и просто не считает нужным признаться.
Сара очень хотела прямо сейчас впасть в глубокую кому, только бы перестать наконец думать. Обо всём. Об этой дурацкой повозке, о девочке из видения. Избавиться от страха того, что будет дальше и угрызений совести. Всё-таки, чтобы не говорил Камило, именно она по сути завтра утром разрушит их пока ещё счастливую семью.
— Я уже не представляю, чего можно от них ожидать. — пальцы устало потёрли переносицу. — Не хочу думать об этом.
Мальчишеская рука легла на бледную щëку, всё же вынуждая карие радужки перевести взгляд на глаза лицедея.
— И не надо. — кучерявая копна наклонилась и тонкие губы коснулись её лба, оставляя на коже осторожный поцелуй. — Больше не думай об этом. От нас ничего не зависит. Совет вынесет правильное решение. — палец немного очертил маленькую ямочку. — Ты устала, mi vida. Пора наконец тебе отдохнуть. — парень поднялся на ноги и потянул её за собой. — Не волнуйся, я больше никому не позволю обидеть тебя. — с последним предложением голос его стал намного тише, а внутри россыпи зелёных рубинов начало проглядываться искреннее сожаление. — Включая себя.
Сара ничего не ответила, только сделала несколько быстрых шагов по направлению к выходу, ведя Камило за собой.
Девушка поняла, что значили эти слова. Парень извиняется перед ней за своë «выступление» тем ужасным вечером и обидные слова. За показательно-холодное поведение и саркастические фразочки, которые он почти выплëвывал ей прямо в лицо. И всего несколько минут назад она, вероятнее всего, бросилась бы ему на шею с пылкими поцелуями и сама начала разговор, который стоило затеять ещё очень давно. После первой же крупной ссоры из-за Джулиана. Но у неё просто не было сил на такое долгожданное обсуждение. Ужасная новость просто выжала из неё все жизненные соки, всё никак не желала дать мозгам хоть немного отвлечься. И единственное, чего ей действительно хотелось прямо сейчас, так это ступить за порог комнаты полной зеркал и устроить тёмную макушку на сильном плече. На несколько часов провалиться в небытие, каждой клеточкой своего тела ощущая только покой и умиротворение.
Пальцы коснулись круглой ручки, и дверь душного чулана открылась, обдувая бледное лицо ночной прохладой и снова возвращая пару в водоворот весёлого света и музыки. Бежевые босоножки направились дальше по коридору, прямиком к лестнице второго этажа, разнося по помещению звук двух пар ног и совершенно не замечая взгляда карих глаз, внимательно провожающих их из-за угла.
***
Сейчас, после нескольких часов хоть и очень беспокойного, но отдыха, шестерёнки в голове исправно выполняли свою функцию, не искажённые страхом и переживаниями, подкладывали в её голову определённые мысли. Помогали трезво оценивать ситуацию и взвешивать все за и против. Брать на себя ответственность за то, что будет происходить дальше, совершенно не хотелось. Но и оставлять всё так, как есть, тоже нельзя.
Сара чётко успела решить, что не станет останавливать Камило и просить о том, чтобы он не рассказывал о настоящих виновниках случившегося. Для Лауры и её отца ситуация разворачивалась не лучшим образом, но ведь она пострадала, и это факт. Одно дело, если бы всё обошлось без жертв, но ведь это не так. Уже не имеет значения, случайность ли это или преднамеренное покушение, девушка и без того натерпелась достаточно. Просто устала от постоянных проблем и препятствий.
Нужно просто плыть по течению, а дальше будь что будет. Она больше не станет вмешиваться во всё это, предоставит возможность суду решать, что делать с Карин и каким конкретно образом наказать преступников.
— Сара.
Карие глаза раскрылись, и немного опущенная макушка взметнулась вверх от неожиданности, со всей возможной силой ударяясь о деревянные перила и выбивая из женской груди болезненный выдох.
— Чёрт. — рука легла на покалеченное место. — Ты до чёртиков меня напугал. Я подумала, что это твоя мама.
Мадригаль, громко зевая, подошёл ближе и сел рядом с ней на край балкона, немного свешивая ноги и сонным взглядом пробегаясь по бледному лицу. Было видно, что парень проснулся не больше нескольких минут назад.
— Почему ты не спишь? — он немного щурился, пока ещё не привыкнув к оранжевым отблескам наступающего рассвета. — Представь, я встал попить воды. И к своему огромному разочарованию обнаружил, что прекрасная принцесса ускользнула из ложе своего верного рыцаря. — уголки красных губ поползли вверх. — Решила полюбоваться красотой местных видов? Могла бы просто взглянуть в зеркало.
Она не могла сдержать тихого смеха и не почувствовать, как щëки невольно залил смущённый румянец от такого абсурдного, но без сомнения, безумно приятного комплимента.
— Ты такой подхалим, Камило. — его лоб коснулся холодной поверхности деревянного перила. — И это был самый несуразный комплимент в моей жизни.
Парень, слишком уж наигранно, надул губы и сделал вид, что девушка своим ответом глубоко задела его чувства.
— Обидно, mi vida. Он, вообще-то, шёл от самого сердца. — Сара прыснула и немного покачала головой, снова переводя взгляд в сторону мирно жующих траву ослов. — Так что, ты решила спрятаться тут от меня?
Тёмная копна отрицательно покачнулась.
— Нет, просто решила подышать свежим воздухом.
Из губ Мадригаля сорвался звук, очень похожий на понимание.
Он всё никак не мог перестать смотреть на неё. Скользить взглядом по выпирающим скулам. Не мог не заметить черноту под красивыми глазами и то, насколько сильно Сара повзрослела за последние недели. Нет, конечно же, визуально девушка выглядела абсолютно так же, как и всегда. Блестящие волосы отливали горячим шоколадом под светом наступающего рассвета, длинные реснички немного трепетали, а из губ вырвались весёлые подначки в его сторону. Он и без её объяснений понял, почему она пришла именно сюда и что конкретно подразумевалось под «подышать свежим воздухом». Камило слышал, что Сара несколько раз за уже минувшую ночь просыпалась от беспокойных кошмаров. Парень старался почти не шевелиться и дать ей возможность прийти в себя самостоятельно. Сердце его беспокойно забилось в момент, когда в комнате полной зеркал раздался скрип металлических пружин и тихие шаги. Вместе со щелчком деревянной двери глаза его раскрылись, а голова быстро поднялась с мягкой подушки.
Очень хотелось пойти за ней сразу. Не оставлять в одиночестве в такой тяжёлый для Сары период. Но вместе с этим лицедей понимал, что ей нужно переварить ужасную новость самостоятельно. Ему самому понадобились на это практически сутки. Она не любит к себе жалости. Не выносит понимающих взглядов и слов поддержки, особенно после несчастного случая с телегой. Они становились девушке поперёк горла и не давали спокойно вздохнуть, так что Камило решил выждать немного. Дать ей возможность побыть наедине с собой.
Сара действительно сильно изменилась за последнее время. Очень старалась не показывать это, но Мадригаль всё прекрасно видел.
Девушка вдруг перестала доверять. Буквально всем. Ему, родителям и всем своим близким. Закрылась в себе, словно в панцире, и всё никак не желала наконец покинуть это надёжное убежище. И он до последнего не хотел говорить ей, избегал взгляда карих глаз как только мог, лишь бы снова не видеть в этих радужках разочарования.
Сомнений не оставалось, новость о предательстве близкой подруги забила последний гвоздь в крышу прошлой жизни, которая была до. Она выросла, целиком и полностью убила ту наивную девушку которая попала под колеса адской повозки.
И Камило всё никак не мог понять, как ему подступиться к этой новой Саре.
Он налажал, причём сильно. В очередной раз не смог справиться со своей ревностью и наговорил ей ужасных вещей, игнорировал и в целом вёл себя просто кошмарно. Но, несмотря на всё это, она пришла к нему. Сама отправилась на его поиски и сделала сразу несколько десятков шагов на пути к их примирению, призналась, что всё ещё влюблена в него. И прямо сейчас парень испытывал просто дикую необходимость извиниться перед ней. На этот раз, словами. Обсудить всё наболевшее и поставить все точки над «и».
Последние несколько недель в их отношения раз за разом возникали какие-то проблемы, и отрицать этот факт не было никакого смысла. Но и он, и она, решили вчера, что не хотят отпускать друг друга. А это значило, что все непонятные недомолвки нужно решить, пока они не стали причиной очередного конфликта. В первую его попытку, пока они ещё находились в душном чулане, Сара не захотела ничего обсуждать. И Мадригаль прекрасно понимал, в чëм была причина. Ей просто было не до этого.
Но прямо сейчас девушке нужно было отвлечься, перестать наконец думать о Лауре. И в его голове возникла одна идея, как именно можно было перенаправить её размышления в другое русло.
— Ну, тогда дыши, mi vida. Набирай воздух в лёгкие, пока мои родичи не проснулись. Чувствую, что сегодня на завтраке кислорода будет крайне мало. — девушка нахмурилась и вопросительно посмотрела на него. — Мира у нас теперь глава семьи. Вот увидишь, Джульетта заставит её говорить речь перед всеми. Так и вижу её выражение лица.
Уже через секунду на том месте, где сидел Камило, появилась Мирабель, в самом настоящем ужасе заламывающая пальцы и берущая воздух через открытый рот словно рыба, которую бесцеремонно бросили на суше. При этом, парень состроил настолько дурацкое выражение лица, что казалось ещё немного, и Мадригаль упадёт в самый настоящий обморок от волнения.
Сара прикрыла рот рукой чтобы не рассмеяться в голос. Всё-таки, все обитатели Каситы ещё сладко спали.
— А ещё. — лицедей снова стал собой. — Постарайся не смотреть слишком часто на Долорес.
Он пододвинулся немного ближе и Сара, сама того не замечая, сделала тоже самое.
— Почему это? — медленно, но уверенно грустные нотки в её голосе стали заменяеться чем-то отдалённо похожим на веселье. Парень с удовольствием подметил, что девушка наконец-то целиком и полностью сосредоточилась только на их разговоре. — Боишься, что я разболтаю ей о Лауре раньше чем ты?
Камило задорно улыбнулся, специально стараясь не прерывать контакта их глаз.
— Я конечно понимаю, что вы с моей сестрой любите посплетничать, но я очень сомневаюсь, что ты бы ей рассказала. — тёмная бровь слегка приподнялась. — И я говорил не об этом. Понимаешь… — подушечки его пальцев, как-то сами собой нащупали её руку. — Во время нашего, довольно горячего, примирения вряд-ли за праздничным столом нашлись беруши.
Уголки тонких губ поползли вверх, в момент когда Камило получил незамедлительную реакцию на последнюю сказанную им фразу. Немного порозовевшие щëки сравнялись по цвету с самым ярким и сочным томатом во всём Энканто. Карие глаза в ужасе расширились, и из женской груди вырвался неловкий кашель. Копна блестящих волос отвернулась от него к выходу, будто бы Сара ожидала увидеть в проходе длинную фигуру подслушивающей их Долорес.
Изо рта вырвался лёгкий смешок и по балкону прокатилось возмущённое:
— Мадригаль! — девушка, не жалея сил, ударила его рукой точно в плечо. — Прекращай.
Лицедей болезненно ойкнул и потёр рукой ушибленное место.
— Ладно, ладно. Порой забываю, что по утрам ты у нас недотрога.
Карие глаза закатились, и она согнула ноги в коленях, кладя на те подбородок и позволяя прохладным порывам утреннего ветра немного охладить горящие щëки.
Сколько бы часов, дней и месяцев они не пробыли вместе, всегда неизменным оставалось только одно. Просто дикое смущение с её стороны во время попыток Камило поговорить немного о вопросах их близости. Не важно, что конкретно это было. Глупая шутка, как сейчас, или абсолютно серьёзное желание Мадригаля обсудить их половую жизнь. Почему-то в самом процессе никакого стыда девушка не чувствовала. Мозг словно отключался, а вместе с ним и все остальные не относящиеся к страсти эмоции. Но стоило сердцу перестать бешено грохотать, а пружине внизу живота наконец распрямиться, как вся та неловкость и паника возвращались в сознание с новой силой. Вынуждали появиться ком в горле и пытаться избежать щепетильной темы любыми путями, только бы не смотреть на то, как россыпь зелёных рубинов принималась ярко сверкать, когда Камило начинал вслух вспоминать о том, что она вытворяла.
Да и какой смысл говорить об этом? Она на подсознательном уровне понимала, что ему нравится и была уверена, что Мадригаль испытывает примерно такие же эмоции.
— А ты нахал в любое время суток, Камило.
Парень ухмыльнулся и скользнул взглядом от её глаз к губам.
Он прекрасно знал, что она не любит обсуждать такие темы. Сара сама не раз говорила ему об этом. Но он просто ничего не мог с собой поделать. Камило действительно хотелось обсудить то, что произошло вчера. И разговор этот будет включать не одну только крупную ссору.
Целую ночь картины этих глаз, губ и нежных пальцев не давали ему спокойно уснуть. Будоражили сознание и почти умоляли его протянуть руку, коснуться бархатной кожи, но лицедей из раза в раз останавливал себя. Приставать к ней со своими вопросами посреди ночи было бы просто по-свински с его стороны. Камило своими глазами видел, насколько сильно девушка выбилась из сил. Была целиком и полностью сбита с толку и ужасно расстроена таким жестоким предательством.
Но, боги, то, как она касалась себя, как смотрела и с придыханием произносила его имя, просто сносило крышу. Уничтожало в мелкую пыль остатки самообладания.
И вся эта каша из неприличных вздохов, цветочного аромата её любимых духов и дрожи красивого тела вдруг натолкнули Камило на одну конкретную мысль.
Сара уже дважды делала для него это. Была готова побороть своё смущение ради его удовольствия. Так может, и Камило нужно было вчера попробовать сделать для неё тоже самое? Если бы девушка конечно захотела.
Признаться честно, он понятия не имел, что и как нужно делать. Как двигаться и касаться, чтобы ей было приятно. Но Мадригаль был готов попробовать. Понятное дело, путем проб и ошибок, с подсказками и возможно несколькими попытками, но искренне хотел этого. Несмотря на то, что сама Сара никогда не возмущалась по поводу её гораздо большего вклада в их половую жизнь, парень чувствовал, что она делает для него гораздо больше, чем он для неё, и был серьёзно настроен исправить такое несправедливое положение дел.
Но как спросить об этом? Как обсудить, если она каждый раз смущается и переводит тему, стоит ему только намекнуть на что-то подобное?
В голове зажглась лампочка.
— Возможно. — он прокашлялся. Сердце в волнении забилось быстрее. — Хочешь сыграть в одну игру?
Сара нахмурилась и внимательно посмотрела на него.
— Какую?
— Ну… — лицедей вдруг замялся, пытаясь на ходу придумать более-менее адекватные правила. — В вопросы. Задаём их друг другу по очереди. Отвечаем честно. Если кто-то не хочет отвечать, то он проигрывает одно желание. — карие глаза расширились от удивления, и Мадригаль поспешил опередить её мысли, опасаясь, что девушка догадается о его настоящих намерениях. — Брось, я же знаю почему ты на самом деле пришла сюда. Тебе нужно отвлечься от этой каши, хотя бы на несколько минут.
Парень немного улыбнулся для пущей убедительности и заëрзал на месте от нетерпения. Девушка в свою очередь немного сощурилась и куда более настойчиво принялась прохаживаться взглядом по его лицу. Но судя по всему, не заметив ничего подозрительного, кивнула.
— Хорошо. Только сразу предупреждаю, загадываем нормальные желания. Я до сих пор помню, как Диего заставил Миру забраться на скамейку у фонтана и прокукарекать двадцать раз у всех на виду после той игры в прятки. — она выпрямила ноги, снова позволяя тем немного повиснуть на краю балкона, и расслабленно откинулась назад, опираясь о пол двумя руками. — Так что, все пункты о домашних животных можешь сразу исключить из списка желаний. Я не буду стоять на четвереньках и прикидываться коровой.
Камило громко сглотнул и проморгался, заставляя себя отвлечься от разглядывания ярких бликов в длинных волосах и перевести взгляд на её глаза. Гладь тёмного моря сейчас была как никогда спокойна, целиком и полностью выражая одно только умиротворение и покой.
Ему вдруг очень захотелось, чтобы эти радужки начали бушевать. Разгорелись ярким пламенем и сожгли в своём огне всё вокруг, включая и его самого.
Он не сомневался, что прямо сейчас его собственные глаза ярко сверкали. Подыгрывали грохочущему сердцу и делали Камило со стороны похожим на влюблённого идиота. Наверное, увидь его Мира или Исабела в таком состоянии, то кузины бы в голос рассмеялись с его дурацкого вида.
— Я и не собирался, клянусь. — в голове промелькнула мысль о том, что его истинные желания в отношении Сары разительно отличались от изображения домашнего скота и пародий на кукареканье соседского петуха. — Уступаю право первого вопроса тебе, миледи. Спрашивай.
Она слегка закусила одну из губ, задумываясь. Лицедей взглядом проследил за этим движением.
— Если бы у тебя была возможность прожить жизнь какого-нибудь другого человека, то кто бы это был?
Мадригаль немного отодвинулся, садясь в позу лотоса и полностью поворачиваясь в её сторону.
— Не знаю. Наверное, какой-нибудь сынок богатых родителей, которому всё всегда разрешают и исполняют любую прихоть. — девушка прыснула в кулак. — Чего ты смеёшься? Я бы никогда ни о чëм не беспокоился. Жил припеваючи, без обязанностей и с кучей песо в кармане. Смог бы есть столько ареп, сколько захочу, и не бояться, что живот лопнет.
В ответ ему раздалось саркастическое:
— Ты и так не боишься. Вечно набиваешь желудок до отказа едой Джульетты, а потом жалуешься, что не можешь передвигать ногами.
Рот парня открылся в возмущении, и он принялся яро отстаивать свою точку зрения:
— А почему я должен голодать, если у меня есть возможность насладиться вкусной едой? Да и вообще, в жизни нужно попробовать всё и лично я считаю, что есть нужно регулярно. А не как ты, пару раз в неделю. — Сара подняла глаза к небу. — А если серьёзно, то я бы ничего не менял. Хотел бы остаться в своём теле. Да, моя семья не идеальная, но я не смог бы без них. Несмотря на всё то, что случилось, мне не на что жаловаться. У меня действительно хорошая жизнь, думаю, что многие захотели бы оказаться на моём месте. — девушка внимательно слушала, не перебивая. — Мои родители живы и здоровы, брат с сестрой тоже. У меня целых три кузины и ещё куча родственников которые не оставят меня в беде. У каждого есть свой дар и место в этом мире. Я живу в волшебной вилле, которая пару раз в неделю лупит меня ставнями, и у меня есть действительно хорошие друзья, в честности которых я не сомневаюсь. — взгляд как-то сам собой опустился с бледного лица на собственные руки. Уши вдруг начали нестерпимо пылать. — А ещё, у меня просто замечательная девушка. Умнее и заботливее которой я ещё никого и никогда не встречал. — Камило прокашлялся, решая остановить свою исповедь. — В общем, меня всё более чем устраивает. Так что человеком, жизнь которого я хотел бы прожить, был бы я сам.
Парень поднял глаза и к своему удивлению обнаружил, что Сара смотрит на него не мигая. При всём этом, лицо девушки приобрело настолько умиляющееся выражение, что Камило невольно почувствовал, как краснота с ушей постепенно растеклась и по шее.
— Не думала, что ты настолько сентиментален, Мадригаль. — она улыбалась, но, к его огромной радости, больше говорить по этому поводу ничего не стала. — Твоя очередь.
Лицедей вытер потные ладони о ткань домашних шорт и громко взглотнул. Решая, что подступиться к довольно острой теме этой «игры» нужно постепенно, чтобы ненароком не спугнуть Сару и не отмотать этот разговор к самому началу.
— Если бы мы не начали встречаться, то с кем бы ты была? — она приподняла одну бровь, а Мадригаль мысленно дал себе пощёчину за несдержанность. Более корректно сформулировать этот вопрос не получилось. — Ну, с каким парнем?
Пухлые губы прижались друг к другу и тёмная макушка отвернулась от него в сторону видов Энканто.
— Даже не знаю. — парень чётко уловил в её голосе весёлые нотки. — Наверное, с Эндрю.
Его лицо застыло, а брови как-то сами собой злобно нахмурились.
— Серьёзно, mi vida? С этим придурком? — голос его звучал очень угрюмо. — Он не смог бы за тобой ухаживать так, как нужно. Эндрю иногда не замечает мяча у себя под ногами, что уже говорить о переменах твоего настроения.
Но вопреки его ожиданиям, карие глаза замерцали и заблестели самым настоящим азартом, девичьи губы изогнулись в самодовольной улыбке, и Мадригаль сдержался, чтобы не ударить себя по лбу ладонью.
Она специально сказала это, а он в очередной раз принял её слова за чистую монету.
— Брось, Камило. Я просто шучу. — белые зубы закусили одну из губ, без сомнения наслаждаясь его реакцией. — Из тех, с кем я уже знакома в Энканто, ни с кем. Может, если бы ты всё-таки выгнал меня из своей комнаты в тот вечер, я бы навсегда тебя возненавидела и позже встретила бы какого-нибудь другого парня. — девушка пожала плечами. — Но этого не случилось, так что…
И она многозначительно замолчала, задумчиво глядя на зелёные верхушки деревьев и собираясь с мыслями для следующего вопроса.
Он и сам прекрасно понимал, что вероятнее всего этим бы всё и закончилось. Если бы девушка не осмелилась его поцеловать, то он вряд-ли бы когда-нибудь решился сделать это самостоятельно. Так что, эти отношения целиком и полностью заслуга Сары. Но сама мысль о том, что она могла бы достаться кому-то другому, так же нежно улыбаться и касаться чужого парня, как она делала это с ним, оставляла на душе неприятный осадок.
— Какая из кузин твоя самая любимая? — Мадригаль слегка приподнял бровь, и девушка решила пояснить. — Кого любишь больше всего?
— Люблю я всех, но Мирабель намного ближе остальных.
Сара понимающе хмыкнула и кивнула, как бы говоря, что он может задавать свой вопрос. Такой ответ мало её удивил. Всё-таки, до пяти лет кузены росли в одной комнате.
— Вчера ты сказала… — в горле вдруг пересохло. Разговор медленно, но уверенно, продвигался в нужное русло. — Вчера ты сказала, что влюблена в меня. Как именно ты это поняла? В том смысле, тебе кто-нибудь нравился до меня?
Ему и правда было очень интересно узнать ответ на этот вопрос.
Сара рассказывала, что осознала свои чувства здесь, на этом самом месте много лет назад. В тот вечер, когда они, будучи детьми, открылись друг другу впервые. В одну из холодных ночей поделились чем-то сокровенным и тайным, в ту секунду, когда Мадригаль впервые признался, что считает её красивой. Но они никогда не обсуждали
что именно чувствовали в тот момент. Он никогда не говорил ей этого, но совсем недавно парень словил себя на мысли, что Сара понравилась ему сразу же. В первые минуты её прихода в их волшебную виллу. В тот вечер на балконе он скорее признался самому себе в том, что испытывает по отношению к такой умной и доброй девочке нечто большее, чем обычная симпатия, но на подсознательном уровне это было понятно уже давно. Просто, он не хотел признаваться в этом. И теперь, когда его заветное желание наконец исполнилось, Камило было интересно узнать, совпадали ли их мысли и чувства на тот момент, когда оба ещё не понимали в какую вязкую ловушку погружаются с головой.
— Это два вопроса. — длинный палец неловко почесал покрасневший нос. — Я не скажу сейчас точно. Ты ведь помнишь, мы постоянно пересекались когда были детьми. — кучерявая копна кивнула в воздухе, а зелёные радужки не отрывали взгляда от её лица. — Ты вечно доставал нас с Мирабель, и в какой-то момент я поняла, что меня расстраивает, если ты не приходишь. — смуглые щëки запылали, и Мадригаль без труда догадался, что на его лице прямо сейчас появилось самое идиотское счастливо-тупое выражение из всех возможных на этой планете. Он изо дня в день, стоило его глазам засечь тёмную макушку в дверях Каситы, придумывал самые разные шутки и подлянки для своей кузины, и всё ради того, чтобы ещё разочек ненароком взглянуть на её новую подружку без лишних подозрений. — А потом мы постепенно начали общаться за столом, когда пересекались на площади или где-нибудь ещё. — Сара старалась не смотреть на него, карие радужки были направлены на деревянный пол перед собой. Длинные волосы закрывали одну часть лица, словно девушка боялась, что он заметит её смущение. — Тогда я думала, что мне просто нравится с тобой общаться. А потом, в ту ночь, мы поговорили. Ты сказал, что считаешь меня красивой, и меня будто бы осенило. — она заправила прядь длинных волос за ухо и неловко подытожила. — До тебя такого ни с кем не случалось.
Повисла затяжная пауза, заполненная одним только пением утренних птиц и бешенным стуком двух сердец.
Парень не знал, о чëм она думает прямо сейчас, но словил себя на очень назойливой мысли, что хочет её поцеловать. Сминать эти красные губы своими за то, что она только что рассказала ему. В эту самую минуту в его душе огромной волной поднималось что-то очень жгучее и горячее, вызванное осознанием того, что он по сути является её первой любовью. Абсолютно точно такой же, какой и сама девушка была для него.
Да, во время их затяжной ссоры длинною в несколько лет парень успел натворить много глупостей. Ходил гулять с другими девчонками и позволял им вешаться себе на шею. Но ни с одной из них он не чувствовал ничего даже отдалённо похожего на то, что ощущал по отношению к Саре. Многие из них были симпатичными, но ни одни глаза никогда и ни за что не сравнятся с этим тёмным океаном. Ни у одной из его фанаток не было настолько мягких и блестящих волос и улыбки, от которой ноги его невольно подкашивались. Раньше он думал, что желание оттолкнуть от себя девушку в момент поцелуя – это абсолютно нормально. Лицедей всегда чувствовал именно это во время своих недолгих «отношений». А оказалось, что всё это время впиваться нужно было в одни конкретные губы. Касаться пальцами её кожи, и тогда наконец, как ему казалось, убитые бабочки воскресали и поднимались в груди огромным ворохом. Бились о лёгкие и заставляли голову отключаться.
И он был готов поддаться этому желанию, пока все его планы не оборвал звонкий голос.
— Теперь моя очередь. — острый подбородок гордо взметнулся вверх, и плечи девушки решительно выпрямились, словно она пыталась всем своим видом показать ему и себе самой, что подобные вопросы её совсем не смущают. — Есть вещи которые тебя не устраивают в наших отношениях? Те, которые ты хотел бы изменить?
Брови невольно поползли вверх, а глаза непонимающе округлились. Пришлось проморгаться чтобы понять, что Сара спрашивает об этом абсолютно серьёзно.
— Нет, конечно нет. — он пододвинулся чуть ближе. — Что может меня не устраивать?
Сара закусила губы и неопределённо пожала плечами.
— Не знаю… — карие радужки посмотрели в его как-то затравленно, словно на что-то решаясь. И всего через секунду она выпалила. — Тебе не кажется, что мы ненормально ревнуем друг друга? В том смысле, что нас двоих иногда сильно заносит с этим. И знаешь, после вчерашнего скандала меня этот вопрос действительно беспокоит. — женские руки принялись теребить края его белой футболки. — Я не хочу сказать, что меня что-то не устраивает. Но разве мы не должны что-то сделать с этим? — их взгляды встретились. — Я устала постоянно ругаться с тобой.
Камило протянул руку и оторвал длинные пальцы от светлой ткани, заключая те в крепкий замок.
— Да, я тоже. — его глаза виновато опустились. — Наверное, нам нужно научиться разговаривать прежде чем накидываться с обвинениями. — её большой палец немного погладил кожу его ладони. — И, Сара, я хочу извиниться перед тобой. На этот раз, словами. — она слегка хмыкнула. — Из нас двоих у меня совершенно не получается справляться с ревностью, и я прекрасно понимаю это. Но когда вижу рядом с тобой кого-то чужого, то мозг просто отключается. — Камило попытался проглотить ком, вдруг вставший в горле. — Наверное, причина в том, что я слишком долго добивался твоего внимания, чтобы сейчас делить его с кем-то ещё. — Сара вдруг застыла, и парень поспешил поднять на неё взгляд. — Прости за всё то, что я успел наговорить тогда. Я был расстроен из-за Лауры и даже не слушал, что ты пыталась сказать мне.
Его голова опустилась, а рука взметнулась в воздухе, преподнося девичью ладонь к своим губам и оставляя на ней осторожный и очень долгий поцелуй.
Да, говорить об этом вслух оказалось намного сложнее, чем он ожидал. Слова пришлось практически выдавливать из себя, но это нужно было сделать, чтобы Сара всё поняла. Не считала его безмозглым козлом, который не в состоянии справляться со своими эмоциями.
Камило может, ещё как может.
Никогда не испытывал проблем с этим. Казалось, что это просто невозможно. Всё-таки его дар — перевоплощение. Полный контроль над мыслями и движениями, чувствами и мимикой.
Дело было в ней.
Когда дело касалось Сары выдержка лопалась как воздушный шарик, разбивалась на тысячи осколков и резала лёгкие словно ножом. Так всегда было, ещё до того как они начали встречаться. Его распирало от ярости, когда Мадригаль видел горящие взгляды в её сторону от кучи парней и влюбленные лица. Не был способен сдержать саркастичных фраз и обидных шуток, в надежде что хоть так она обратит на него внимание. Каждый раз вмешивался, если замечал, что она говорит с кем-то или приветливо улыбается, настолько сильная в душе бушевала ревность. И сейчас, спустя столько месяцев, когда лицедею наконец-то удалось вкусить этот плод в полной мере, насладиться её поцелуями, взглядами и заботой, отдавать её в лапы чужака не было и малейшего желания.
Но ведь она права, это ненормально. Всему должна быть мера.
Черта, которая словно стиралась в моменты праведного гнева. И парень бы соврал, если бы сказал, что каждый раз, когда он позволяет себе срываться на ней, он не чувствовал себя просто до ужаса виноватым.
— Я чувствую тоже самое. — тихий шёпот заставил его вынырнуть из пучины собственных мыслей. — Словно теряю контроль, когда вижу как твои фанатки зовут тебя из-за трибун. — тёмные радужки стыдливо опустились. — Иногда смотрю на Миру и Диего и не понимаю, как у них это получается. Они вообще никогда не ругаются, словно родственные души. Всегда понимают друг друга. — она громко сглотнула. — Наверное, потому что они всегда были друзьями. А нам с тобой пришлось через многое пройти, чтобы быть вместе. — в носу вдруг защипало. — Я годами смотрела на то, как ты ходил на свидания с другими девушками и делать это снова не собираюсь.
Чужие пальцы требовательно стиснули её руку и девушка подняла глаза. Их взгляды встретились и казалось время на секунду застыло. Весь город, континент и вся планета в принципе разом перестали существовать. Одни только зелёные рубины и горячий шоколад, не способные оторваться друг от друга. Обратить внимание на что-то постороннее, заметить какое-то движение совсем рядом и успеть среагировать.
Но Сара сделать этого так и не смогла, так что уже через секунду по Касите прошёлся громкий визг.
Она вскрикнула и рывком поднялась на ноги, хватаясь за шею обескураженного парня как за спасительный балласт и со скоростью света забираясь к нему на колени. Карие глаза расширились от ужаса, а тёмная копна принялась качаться из стороны в сторону, казалось что перепуганная девушка пыталась рассмотреть что-то на деревянном полу балкона. Камило еле успел удержать равновесие и схватить её за талию, чтобы вместе с ней не прокатиться кубарем точно к выходу, от настолько сильного напора.
— Что случилось? — в голосе его слышалась неподдельная паника. Всего секунду назад всё было в порядке. — Тебе плохо? Нога болит?
Сара же паническим взглядом осматривала помещение и красивое лицо в миг исказилось в гримасе отвращения.
— Что-то коснулась моей ноги. Вот тут. — её рука взметнулась в воздухе и палец указал на место, где секунду назад сидела она сама. — Пробежало мимо и задело пятку. Я слышала какие-то шорохи. — радужки вдруг замерли на одном месте и аккуратный носик брезгливо поморщился. — Фу.
Лицедей проследил за её взглядом и густая бровь многозначительно выгнулась. Там, на противоположной стороне небольшого балкона, на самом краю стучала своими маленькими лапками по старым доскам серая и очень пузатая крыса. Судя по всему, искала она что-то съестное и совершенно не обращала никакого внимания на перепуганную до полусмерти девушку. Длинные усы немного подрагивали, а глазки-пуговки очень пристально изучали какие-то крошки.
— Серьёзно, mi vida? — она возмущённо повернула голову. — Наверное, это одна из подружек дяди Бруно. Ты же знаешь, он души в них не чает. Решила составить нам компанию и заодно поискать пару зёрен пшеницы в напольных дырках. Нечего её бояться.
Несмотря на успокаивающие слова, во взгляде Мадригаля очень явно и чётко читалась лёгкая насмешка над её страхом грызунов и из пухлых губ вырвалось, нарочито громкое, цоканье.
— Я бы на тебя посмотрела, если бы эта красотка пробежалась по твоей ноге. — она снова перевела взгляд на мирно сидящего на одном месте вредителя. — Терпеть их не могу. Хоть убей. Вроде бы понимаю, что они довольно умные животные и в большинстве своём безобидные, но всё равно, каждый раз как вижу, по спине идёт неприятная дрожь. — брови боязливо изогнулись. — Ещё эти огромные зубы. Если ей приспичит, то без пальца останешься.
Но крыса, судя по всему не желавшая отвечать на целый поток не очень приятных речей в её сторону, принялась очень тщательно и старательно умываться. Касаясь передними лапами ушей и морды, всем своим видом высказывая только полнейшее спокойствие и совершенно не собираясь менять место своего прибывания с балкона на какую-нибудь другую комнату волшебной виллы.
— Я понял тебя, но ты бы не могла ослабить немного хватку? — парень болезненно сощурился. — Я всегда за лёгкую грубость в определённых ситуациях, но ты вот-вот меня задушишь.
Бледные щеки порозовели и Сара расслабила пальцы, поднимая руки в воздух и слегка толкая парня точно в плечи.
— Ой, заткнись. — губы Мадригаля расплылись в кошачьей улыбке. — Нашёл время шутить. У меня чуть сердце не остановилось.
Он издал звук очень напоминающий одобрение.
— Понимаю, большая, страшная и вонючая крыса. Как тут не испугаться? — пальцы покрепче стиснули её кожу под своими пальцами, заставляя тёмную копну наконец отвлечься от разглядывания грызуна. — Но давай вернёмся к нашему обсуждению, mi vida. Тебе больше никогда не придётся меня делить, я тебе это обещаю. Так что, можешь оставить неприятные мысли по этому поводу. — одна из рук вспорхнула с талии и накрутила на указательный палец прядь блестящих волос. — Никак не пойму, в чем причина твоей неуверенности? Ты самая красивая девушка во всем Энканто, любой парень мечтает быть на моем месте. Только полнейший идиот стал бы тебе изменять.
Сара уставилась на него, словно на какое-то очень странное и диковинное существо, в то время как в голове Камило возникла мысль, что похоже он и правда упускает из вида что-то очень важное.
Сказанные только что слова были чистой правдой. В голове не укладывалось, как такая девушка как Сара может решить, что ей готовы изменить. Половина парней в городе, буквально, пускали на неё слюни, провожали влюблёнными взглядами и очень хотели надрать Мадригалю зад за то, что он оказался куда проворнее их и первым смог пробиться в её возлюбленные, лицедей не сомневался в этом. И действительно, все они желали бы быть на его месте, да и это было не так важно. Он любит её, так как никого и никогда не любил до этого и уже вряд-ли сможет полюбить после. Она чуть было не умерла на его руках, чуть не оставила его в этом мире совсем одного и после того через что девушке пришлось пройти чтобы снова начать жить нормальной жизнью, через дни боли и страданий, в её голове возникла мысль, что Камило может променять её на кого-то другого. Да, Сара всегда была собственницей. С немного вредным характером и надменными смешками, стоило одной из его поклонниц подойти поздороваться. Но до несчастного случая это никогда не перерастало в настолько серьёзные скандалы. Они, на секундочку, чуть было не расстались. В её стиле немного пошутить над ним по этому поводу или отправить в спину уходящей фанатки уничтожающий взгляд, но уж точно не верить каждому слову кого-то чужого, а уж тем более, Лауры, которая стабильно по несколько раз в неделю несла полнейшую чушь.
Так, что случилось? Что поменялось за эти недели?
Она опустила взгляд и в воздухе раздалось тихое:
— Я не чувствую себя красивой. — если бы лицедей не видел, как её губы шевелятся, то подумал бы, что это лёгкое дуновение воздуха немного потрепало листья излюбленной яблони под окном спальни Мирабель, настолько беззвучно девушка говорила. — Стараюсь почти не смотреть в зеркало после того, что случилось. Ты говорил, что для тебя особо ничего не поменялось, но я никак не могу избавится от ощущения что все делают мне одолжение. — руки на его плечах слегка дрогнули. — Ненавижу эти идиотские взгляды и подачки, из-за них начинаю думать, что все общаются со мной только из жалости. — в носу защипало и сердце отбило первый беспокойный удар. — Я редко говорю это, но спасибо тебе за всё. Я правда ценю всё то, что ты сделал для меня и делаешь по сей день. Никто и никогда не стал бы так со мной возится. — на щеку легла большая ладонь и девушка зажмурилась, избегая проницательного взгляда зелёных глаз. — Камило, я очень привязалась к тебе за эти месяцы. Уже либо ты либо просто никто.
Со вторым беспокойным ударом по бледной коже прокатилась одинокая слеза.
Она никогда не говорила об этом вслух. Не обсуждала с родителями или друзьями, а уж тем более с Камило. Они бы просто не поняли. Не смогли бы понять причины таких мыслей, потому что внешне Сара практически не изменилась. Что-то поменялось местами глубоко внутри, сломалось, вынудило в отражении зеркала наблюдать чужого человека. Не её, какую-то очень уставшую от жизни девушку. Одежда вдруг стала казаться снятой с мёртвого тела, собственная комната не её жилищем, а счастливые отношения с Мадригалем присвоенными. Словно Сара украла их у прошлой себя, той которая их заслуживала. Той, которая могла принять чужую помощь и верила в человеческое благоразумие.
Но как можно верить? Её же собственная подруга чуть не отправила её в могилу. Как можно чувствовать себя нормально, когда Камило день и ночь ухаживал за ней, а в ответ получил такое огромное и значимое ничего? Считать себя всё такой же красивой, если теперь каждый кому не лень пялился и разглядывал шрам на девичьей ноге, совершенно ничего не стесняясь?
Нет, она не та. Уже не тот человек, который ступил на широкую дорогу на переполненной людьми улице.
— Не говори глупостей. — твёрдый голос заставил её открыть глаза. — И не нужно привозносить меня как героя, уверен, для меня бы ты сделала всё тоже самое. — большой палец стёр мокрую дорожку со щеки. — Все мы. Я, Мира, Диего и твоя семья заботимся не из жалости, а потому что любим тебя. Я понимаю, что ты вся такая самостоятельная и неприступная, совсем как Луиза. — девушка громко шморгнула. — Но даже ей порой нужна помощь. И зря ты говоришь о себе так. Всё-таки, взглянуть в зеркало стоило, тогда бы ты заметила в отражении кое-что очень интересное. — подушечка указательного пальца отправилась в путешествие по её лицу. — Например, очаровательный носик и несколько рыжих веснушек. А мама говорила, что они не заразны. Смотри, mi vida, кажется несколько моих очень неплохо устроились на твоём лице. — зелёные глаза в удивлении расширились и парень сделал вид что забрал одно из солнечных пятнышек обратно, внимательно рассматривая невидимую точку на ладони и против её же собственной воли вынуждая уголки красных губ поползли вверх. — О, ещё конечно же просто до невозможности милая ямочка и кукольные губки, которые так и хочется целовать часами напролёт. — осторожное касание очертило линию нижней губы. — Что уже говорить про эти глаза. Если бы мне давали по пятьдесят песо каждый раз, когда мои ноги подкашивались от их взгляда, то я бы уже успел накопить на свою личную виллу.
Сара старалась почти не дышать. С каждым новым словом Камило по телу пробегала приятная дрожь. Сердце принималось вопить от восторга и радостно плясать. Руки на сильных плечах медленно но уверенно превращались в мягкую и очень бесформенную вату. А глубоко в груди, точно в районе сердца, бурлил и пускал искры котёл с самой кучей разных эмоций. Смущение, благодарность, радость и любовь. Настолько сильная и настолько крепкая, что в мозгу вдруг возникло очень назойливое желание зацеловать его до смерти. Запустить пальцы в кучерявые волосы и никогда в своей жизни не выпускать парня из объятий. За всё, что он для неё сделал. За поступки, поддержку и эти горящие янтарно-зеленые глаза, которые прямо сейчас словно переливались сразу тысячей ярких цветов. Не давали ей и малейшей возможности оторвать взгляда, только внимательно слушать его слова и с каждым ударом сердца понимать, что такого парня как Мадригаль она ещё встречала. Да и не просто парня, человека. Настолько заботливого и искреннего в своём желании помочь. Да, со своими тараканами в голове и заморочками. Порой слишком вспыльчивого и упрямого, но тем не менее, самого лучшего в этом мире.
Именно в эту секунду тот груз, который крепко деражало в лапах гневное и клыкастое чудовище вдруг испарился. Дал наконец сделать глубокий вдох и отпустить. Всё произошедшее вчера, все обиды и недомолвки. Забыть о ссорах и конфликтах и накрыть его руку на горячей щеке своей, каждой клеточкой тела почувствовать один только покой.
Всё будет хорошо. Не важно, что случится этим утром. Камило будет с ней, и это главное.
— Как там было в той пьесе? — сердце парня замерло в предвкушении. — С каких слов начиналась сцена?
Девушка облизнула губы и прикрыла глаза, немного поворачивая голову и прижимаясь к руке Мадригаля ещё ближе. Перед глазами яркими пятнами мелькали картины с того дня, бабочки внизу живота восторженно затрепетали, а изо рта вырвалось тихое:
— Я и не надеялся на нашу встречу.
И спустя всего секунду в тишине наступающего рассвета раздались слова.
— Я и не надеялся на нашу встречу. — горячее дыхание коснулось её уха, отправляя вниз по шее целый ворох приятных мурашек. — Был уверен, что погибну там. — пальцы на талии стиснулись ещё сильнее и немного потянули девушку на себя, сокращая и так малое расстояние между двумя телами. Жар коснулся бледных щек и из девичьей груди вырвался еле слышный выдох. — Что больше никогда не смогу посмотреть в твои красивые, карие глаза. — и словно по сценарию уже давно отыгранной и забытой пьесы, тепло его рук на её лице исчезло. Длинные пальцы зацепились за её собственные и нежную кожу обдало горячим дыханием. От тыльной стороны руки, ровно на том месте где губы Мадригаля оставили пылкий поцелуй, по венам словно прошёлся ток. — Что последним, что я услышу в своей жизни, будет только твой голос. И воспоминания о том, как быстро билось твоё сердце в последнюю нашу встречу.
Женские пальцы осторожно преподнесли большую ладонь к груди и сделали то, на что Сара не была способна в первый раз. А точнее, просто-напросто не решилась сделать. Оставили ту точно на том месте, где прямо сейчас билось и грохотало влюбленное сердце. Веки поднялись, пересекаясь с красотой зелёных полей и на этот раз без труда подмечая, что яркие отблески в глазах лицедея не были игрой света. Что её сознание не придумало в день репетиции лёгкий румянец на смуглых щеках и его грохочущий пульс. Что не она одна прокручивала в голове эту сцену и представляла иной исход событий. Тот самый, который должен был произойти ещё очень давно.
Тот, который Камило намеревался прямо сейчас перезаписать в их собственной памяти.
Сейчас она не боялась, что чужие пальцы почувствуют волнительные импульсы. Наоборот, она хотела этого. Желала больше всего на свете и надеялась, что мальчишеское сердце вторит её мольбам.
— Ты слышишь как оно бьётся? — в горле пересохло. Кожа горела от его взгляда. — Сейчас слышишь?
Парень громко взглотнул, зелёные радужки поднялись от их сплетенных рук к её глазам, задерживаясь на них всего на секунду и скользнув вниз, точно к девичьим губам.
— Да. — голос его звучал тихо и несвязанно, словно Мадригаль опьянел за считанные секунды. — Да, слышу.
Горячее дыхание опалило кожу. Кровь закипела в жилах с новой силой, голова парня наклонилась, а веки принялись медленно опускаться, наконец заканчивая историю
Альберто и Вивианы Камило и Сары на той ноте, на которой она должна была закончиться ещё в день премьеры. Девушка и сама не заметила, как глаза её закрылись, а тёмная макушка подалась навстречу, почти встречаясь своими губами с его и сливаясь в таком долгожданном поцелуе.
Почти, пока вдруг в воздухе против её воли, не повис вопрос.
— Ты участвовал в той шутке? — на выдохе, точно в губы. — Помог Кесси меня опозорить?
Глаза обоих были закрыты, расстояние никак не желало сокращаться. Каждый атом в теле тянулся к нему, родной запах выпечки одурманил рассудок, заполнил всё лёгкие и вынуждал видеть перед глазами цветастые пятна. Мурашки бежали по спине не прекращая, лицо и уши адски пылали, но она должна была знать. Узнать ответ на вопрос который волновал её так давно. Не срывался с губ из-за нерешительности и страха.
— Нет. — как гром среди ясного неба. — Я просто хотел тебя поцеловать.
Из женской груди вырвался вздох облегчения и она сделала движение навстречу, позволяя своим губам слиться в желанном поцелуе с губами Мадригаля.
Казалось бы, всего лишь соприкосновение её губ с чужими. Но прямо сейчас Сара чувствовала, что ещё чуть-чуть и она отправится прямиком на небеса.
От переизбытка чувств и эмоций, от собственного признания сомнений и страхов. Этот поцелуй был как никогда особенным. Настолько трепетным, и как казалось, хрупким, что ни она, ни Камило, не решались оторваться друг от друга. Боясь, что волшебная атмосфера, а вместе с ней и доверие, которое с таким трудом удалось восстановить, разрушится от одного неосторожного движения. Девушка чувствовала это на уровне инстинктов, ощущала каждой клеточкой своего тела.
Только что, их отношения с Камило переросли на новый уровень.
Оба оставили в прошлом все те детские обиды и беспочвенную ревность. Вслух услышали её причины и попытаются исправить это любой ценой. Просто потому что, дальше так продолжаться больше не может. Понятное дело, Сара будет отправлять уничтожающие взгляды в спины его поклонниц, собственнически кусать и зализывать смуглую кожу, оставлять после себя расцветающие алыми лепестками, пятна. Как бы ей этого не хотелось, не существует такой кнопки, способной унять и отключить все негативные чувства. Но никогда и ни за что это больше не будет поводом для их ссор. Больше нет.
Большие ладони скользнули вниз, ведя невесомые полоски на фарфоровой коже и отправляя по шее и плечам целый табун приятных мурашек. Мальчишеские пальцы сжали в своих руках ткань белой футболки, в то время как девичьи перебирали и оттягивали кучерявые пряди. Зарывались в отливающие каштаном кудри и сносили голову лицедея с каждым нежным движением всё больше и больше. От того, насколько жадно и страстно девушка его целовала, как пухлые губы сминали, а белые зубы немного покусывали его собственные, в голове против его воли снова возникли чёткие картины вчерашнего вечера. Мучающие его всю минувшую ночь, и без сомнения, намеревавшиеся продолжать делать это ещё кучу последующих.
Вместе со звуком мокрых поцелуев эхом в ушах лицедея звучал её голос.
«Камило…»
Совсем как вчера. С придыханием, смотря только в глаза.
«Камило…»
Большие ладони надавили на талию, но Сара только отстранилась, счастливо улыбаясь и тяжело дыша.
Щеки невыносимо пылали, кровь в венах словно раскалилась добела. А губы жгло от ощущения незаконченности. Ему было мало. Мало поцелуев и малой касаний. Недостаточно взглядов и просто её. Расстояние, которое девушка только что поставила между ними, казалось сейчас просто до неприличия огромным. Вес её тела на его ногах совершенно не давил, скорее наоборот, пробуждал желание прижать Сару к себе себе ещё ближе, зарыться пальцами в блестящие волосы и целовать. Снова и снова. Касаться губами бархатной кожи, зубами скользить по отметинам, которые Камило составил на лебединой шее вчера и слушать.
Мелодичные вздохи и его собственное имя, срывающееся в порыве страсти с распухших от поцелуев губ.
— Твоя очередь. — парень нахмурился и она улыбнулась ещё шире. — Твой вопрос.
— А… — пришлось проморгаться, чтобы прогнать перед глазами чудесное наваждение. — Точно.
Мадригаль прокашлялся и смуглые щеки вдруг раскраснелись ещё больше. В легких стало меньше воздуха и он отвёл взгляд в сторону от карих глаз, очень надеясь, что Сара не заметит промелькнувшего в нем смущения.
Всего секунду назад в голову Камило пришла мысль, что это просто идеальная возможность задать девушке вопросы которые интересовали его ещё очень давно. Как-то очень незаметно его небольшая игра перетекла в откровенный и очень чувственный разговор. К слову, довольно содержательный разговор. Из него он понял, что произошедший случай ударил по ней намного сильнее чем он ожидал. Как морально, так и физически. Травма оказалась куда более серьёзной чем все предполагали, а психологическое состояние девушки очень шатким. Он не знал, каким богам нужно молиться чтобы она хоть раз в своей жизни увидела себя со стороны. Его глазами. Поняла, что для него не существует девушки прекраснее, как в Энканто, так и на всей планете в принципе.
Но, к сожалению, никакая магия не могла позволить выпускать душу из тела, хотя бы на пару минут.
Так что, единственное что оставалось лицедею — это быть рядом. Изо дня в день подмечать, что платье на ней сидит просто прекрасно, а и без того блестящие волосы сияют сегодня как-то по-особенному. И всё ради того, чтобы карие радужки горели такой же радостью и счастьем, как сейчас. Чтобы улыбалась она не натянуто, потому что так нужно, а искренне. Никогда в своей жизни больше не сомневалась в нем и не переживала. Была честна, говорила все так, как оно есть.
И именно этот пункт волновал Мадригаля прямо сейчас.
Довольно давно ему не даёт покоя одна, очень назойливая и всё никак не желавшая оставить его разум в покое, мысль. Появилась она в момент реабилитации и будоражила фантазию парня по сей день.
Расспросить Сару о её предпочтениях в вопросе их половой жизни.
Нет, конечно же Камило и так знал, что ей нравится. Считывал реакцию словно рентгеном, специально касался и целовал те точки, от которых девушка в наслаждении закатывала глаза. Понимал, в какие моменты будет уместна лёгкая настойчивость, а в какие стоит попридержать пыл. Но ему хотелось услышать. Собственными ушами убедиться, что не он один в их паре, во время того как им не удавалось возможности побыть наедине, чуть ли не лез на стену от безысходности. В последние недели то самое, половое созревание, давало о себе знать с невероятной силой. Возможно, дело было в том, что Камило просто взрослел и этот период стоило бы просто перетерпеть. А может, всё это началось из-за, можно сказать, разлуки с Сарой. Мадригаль настолько привык чувствовать тепло девичьего тела под своим боком, что первые пару дней в доме её семьи прошли для него просто кошмарно. Мало того, что бессонница вернулась с новой силой, так ещё и в моменты когда ему удавалось немного поспать, сознание парня мучили сны.
Довольно пикантные и горячие сны.
Речь сейчас о тех сновидениях, в которых Сара охотно подставляла грудь под его поцелуи. Водила руками вниз по телу и глубоко дышала. Позволяла волне тёмных волос проскользить вниз, по ровной спине, и двигалась. Обхватывала его бедра своими ногами, царапала смуглую кожу короткими ногтями и позволила ему себя направлять. Смотреть, слушать звуки её наслаждения и чувствовать этот адский, опьяняющий разум, жар.
Камило был уверен, что после вчерашнего вечера эти непонятные выплески гормонов и требовательные импульсы наконец прекратятся, хотя бы на время оставят его в покое и позволят без тени стеснения смотреть в карие глаза. Но вот, порог душного чулана остался далеко позади ещё несколько часов назад, а легче ему совсем не стало. Даже больше, лёгкие разгорелись настоящим огнём с новой силой, а хищное чудовище в ожидании стало принюхиваться к воздуху.
Ну, не может же он один думать о ней в любое время суток? Не может представлять вместо своей руки на месте своего возбуждения её руку?
Спрашивать об этом, если честно, было немного страшно. Вдруг оказалось бы, что Сара вся такая из себя святая и никогда в жизни не занималась чем-то подобным. А выставлять себя похотливым извращенцем не особо хотелось.
В эту же секунду мозг выдал одну чёткую мысль:
Вчера она знала, что нужно делать. Как касаться себя. А это значит, что делала.
И вместе с этим осознанием в голове прозвучал чёткий вопрос.
Какая картина возникла в темноте её глаз, когда девушка закрыла глаза? Что она представляла, а точнее, кого?
Всеми фибрами души Мадригаль желал услышать, что его.
— Мы ведь договорились отвечать честно, да? — по телу прошлась волна мурашек и тёмная макушка в подтверждении кивнула. — И задавать абсолютно любой вопрос?
Она немного наигранно цокнула и толкнула плечо парня своей рукой.
Место куда пальцы коснулись медовой кожи разгорелось настоящим пожаром и Мадригаль очень сильно постарался не бросать туда взгляда, заодно целиком и полностью отключаясь от большей половины собственного тела, а именно той, что располагалась ниже пояса. Контакт двух тел и осознание того, что Сара прямо сейчас повторяет позу из его сна, ударило по мышцам приятным импульсом. Пришлось сдержаться, чтобы не начать елозить на месте.
— Если мне не понравится твой вопрос, Мадригаль. То я просто не буду на него отвечать. — женский палец слегка ударил его по носу. — Так что, подбирай слова правильно.
«Подбирать слова правильно» не было сейчас и малейшей возможности. Мозг просто не соображал, не понимал, чего хочет от него выбившийся из сил хозяин.
— Ладно. — голос немного охрип. — Ты же помнишь, что было прошлым вечером, да? — Сара слегка покачала головой и отвела взгляд в сторону, как бы говоря, что то, что произошло между ними несколькими часами ранее, забыть сложновато и спустя несколько секунд кивнула. — Хорошо. — Мадригаль прокашлялся. — Скажи, когда ты делала, ну… — тело под его руками вдруг словно окаменело и парень почувствовал, как желанный вопрос застрял где-то на уровне горла огромным комом. — Когда касалась себя, о чем ты думала?
И без того огромные глаза, как казалось, округлились ещё больше и придали девушке просто невероятное сходство с Долорес. А конкретнее в те моменты, когда его старшая сестра слышала то, чего ей слышать не полагалось. Карие радужки бегали по его лицу ошалело и шокированно. Стало понятно, что Сара ожидала чего угодно, но только не того что Камило решится поднять эту тему.
Вместе с тем, как бледные щеки постепенно наливались румянцем и его собственные уши начали нестерпимо пылать.
Да, раньше они никогда не обсуждали ничего подобного. Но раз в их жизни и отношениях начался новый этап, это не должно нести за собой определённые перемены?
— Ну… — тепло её рук на сильных плечах исчезло и длинные пальцы сконфужено заправили прядь тёмных волос за ухо. — Что ты имеешь в виду под «думала»?
Она вдруг начала немного отстраняться и бегать глазами в сторону выхода, словно девушка на подсознательном уровне искала пути для трусливого отступления.
Руки, как-то сами собой, покрепче стиснули под собой бледную кожу.
— Я о том, что ты представляла. — Камило старался не дышать. Боялся даже моргать, чтобы не упустить из виду и малейшей реакции. — Или может, кого?
Из губ был готов вырваться жалкий скулёж.
Её глаза в самой настоящей панике метались с лица Камило на спасительную арку в стене и в обратно. Сердце готово было вот-вот выйти из строя, в то время как мозг искренне не мог понять, как именно такой особенный и чувственный разговор перерос в расспросы Мадригаля о её фантазиях.
Зачем ему вообще знать об этом?
Не то чтобы Сара строила из себя монашку или что-то в этом роде. Вовсе нет. Понятное дело, что она уже давно переросла тот возраст когда девочки в разговорах друг с другом хихикали от слова «поцелуй» или «секс», но и так открыто обсуждать что-то настолько личное было просто-напросто стыдно. Да, возможно до невозможности глупо, но тем не менее, стыдно.
Зелёные рубины смотрели на неё с самой настоящей надеждой, но несмотря на это, услышать их громкие мольбы девушка так и не смогла. Только убедилась в том, что вся эта игра в вопросы изначально и была прикрытием для темы, которую Камило так отчаянно пытался поднять уже несколько раз.
— Я выбираю желание. — голос немного дрожал. — Загадывай.
На лице парня отчётливо проступило разочарование. Возможно, дело было в том, что скрыть его у Мадригаля просто не получилось, а быть может, он и не собирался этого делать.
— Хорошо. — руки притянули девичье тело ещё ближе к себе, тем самым перекрывая любые пути для побега. — Ты должна ответить на все вопросы которые я задаю, и честно.
По балкону прошлось возмущённое:
— Что?! — карие радужки опасно блеснули. — Это не по правилам.
— Почему это? Ты выбрала желание и я его загадал. — Камило пожал плечами.— Придётся тебе ответить, mi vida. — мурашки побежали по напряжённой спине. — Так что, ты…
Но Сара его перебила, не дав закончить.
— Сейчас моя очередь. — прямо сейчас она собиралась схватиться за последнюю соломинку, которая ещё могла помочь сохранить ей её достоинство. — Ты когда-нибудь возбужлался и представлял при этом меня?
На пару секунд помещение погрузилось в полнейшее молчание.
Мадригаль вдруг смущённо опустил глаза и от её взгляда не укрылось то, насколько быстро вдруг смуглые щеки залил румянец. Она почти физически чувствовала, как сильно сердце парня принялось отбивать удар за ударом, в то время как её собственное замерло в ожидании.
Она вдруг поняла, что действительно хочет знать ответ на этот вопрос. Хочет, чтобы Камило ответил на него утвердительно.
— Да. — голова начала кружится. — Стыдно признаться, насколько часто.
От кончиков пальцев точно до темной макушки прошла приятная волна. Воздух в целиком и полностью открытом балконе вдруг нагрелся на несколько градусов, не меньше. В сознании взорвался огромный и очень шумный фейерверк, неся за собой целую кучу вопросов.
— А… — ладони легли на шею парня. — А как именно… — но в этот раз Мадригаль перебил все её мысли.
— Сейчас мой вопрос. — кучерявая копна покачнулась и он решительно посмотрел Саре точно в глаза. — Вчера ты представляла меня?
Девушка громко взглотнула. Решая, что раз лицедей решил устроить сегодня день откровений и первым признался ей в чем-то настолько личном, то и ей нужно ответить для него тем же. Белые зубы закусили одну из губ и она кивнула, в отличии от него не отводя взгляда, а внимательно наблюдая за реакцией.
Услышанная новость, как ей показалось, привела Камило в настоящий восторг.
Зелёные глаза расширились и засияли, тонкие губы расплылись в блаженной улыбке и мальчишеская ладонь опустилась с талии на левую ногу, принимаясь большим пальцем выводить невесомые круги.
— Я так и знал. — в родных чертах читалось полное удовлетворение. — Приятно узнать, что не я один вижу мокрые сны с твоим участием. — после этих слов точно в затылок парня прилетела довольно сильная затрещина, которая, тем не менее, не заставила его перестать счастливо улыбаться. — Знаешь, все те сосунки которые бегают за тобой ещё не знают, что ты пускаешь кулаки в ход при первой же удобной возможности. А казалось бы, такая женственная и нежная девушка, применяет к своему парню рукоприкладство. Обидно, mi vida, я ведь люблю тебя.
Со следующим подзатыльником в тишине наступающего утра раздался болезненный выдох.
— Тебя даже кулаки не перевоспитают, Мадригаль. — Камило обиженно глянул на неё и потёр рукой пострадавший затылок, почти сразу же ощущая тепло женских губ на своей щеке. — Ты так сильно меня любишь, но всё никак не запомнишь, что я терпеть не могу когда ты выделываешься.
Тонкий палец игриво ударил точно по курносому носу и прошёлся ниже, по шее.
— Как не стыдно так откровенно врать, Сара. Я же самый скромный парень в Энканто. Ты что, забыла? — он взглотнул, когда нежные движения принялись обводить уже бордовые пятна. — Раз уж мы уже начали этот разговор… - она весело вставила.
— Ты начал.
— Хорошо, раз уж я уже начал этот разговор. Ты не хочешь рассказать мне, что тебе нравится? — девушка отвлеклась от разглядывания оставленных ей же несколькими часами ранее, засосов и приподняла одну бровь. Мадригаль, нарочито небрежно, пожал плечами. — Ну, чтобы я был в курсе. Вдруг ты любишь белое вино, а не красное. Или теперь отдаёшь предпочтение красным розам, а не гвоздикам.
Из женской груди вырывался легкий смешок и девушка на секунду прикрыла глаза. Она прекрасно поняла, что под вопросом о её вкусах парень, на самом то деле, имел в виду далеко не атрибуты для романтического ужина.
— Я по-прежнему люблю красное вино больше белого. — их взгляды встретились. — И предпочитаю розам гвоздики. — тонкие пальцы зацепились за чужие, всё так же покоившиеся на её ноге и настойчивым движением положили те на свою шею. — Мне нравится всё, Камило. То, как ты смотришь, касаешься. — её голос стал тише, в то время как тепло его пальцев поскользило вниз, к груди. — И что говоришь.
В момент, когда его рука уже полностью накрыла одну грудь, из тонких губ вырвался тяжёлый выдох.
Камило не знал точно, как это работает. Как у неё из раза в раз получается отключать его от реального мира. Почему вдруг в воздухе начинал витать какой-то очень сладкий и нежный аромат. Настолько терпкий и принятый, что он невольно ловил себя на мысли, что прямо сейчас ему хочется только одного — коснуться своими губами бледной кожи. Попробовать на вкус, чтобы лишний раз убедится что всё это — Сара. Девушка, которая неведомым ему способом словно околдовала его. Приворожила, смогла обхитрить защищающую его, магию. Словно лиса, проворная и быстрая. Нашла в ту ночь на балконе щель в его сердце и забралась точно туда. Удобно устроилась и невинно прикрывала пушистым хвостом свои карие глаза, совершенно не собираясь менять место своего прибывания на что-то другое.
Пальцы немного сжали упругую кожу и обвели выступающую горошинку. Её глаза закрылись, в то время как Мадригаль не был способен оторвать взгляда от красивого лица.
— Мне… — девушка облизнула губы, голос снизится до настолько тихого шёпота, что парню пришлось напрячь слух, чтобы расслышать её слова. — Мне нравится как ты двигаешься. — женские бедра, будто бы непроизвольно, немного качнулись. — Не могу дышать без твоих губ на своей шее.
Он ошалело смотрел на то, как она откинула тёмные волосы за спину и немного повернула голову, открытая Камило вид на его вчерашний порыв просто неописуемой любви и страсти. Невероятно похожие на те, которые прямо сейчас покоились на его ключицах. На ней они смотрелись так, будто ярко-красным лепесткам всегда и место на её бархатной коже. Словно розы, они расцветали на холсте аккуратными мазками и служили лишним напоминаем о том, чья она на самом деле. Всем. Камило, который вчера из-за собственной гордости был готов отказаться от неё, тому недалёкому ослу из папочкиной мастерской и ей самой. Чтобы Сара сто раз подумала, прежде чем обвинять его в изменах с дамами лёгкого поведения и позволять чужим рукам себя касаться.
Копна кудрявых волос поддалась вперёд и губы накрыли места укусов. Аккуратно целуя и касаясь языком, словно извиняясь за свою несдержанность. Выполняя её желание и позволяя голодному чудовищу выйти из своей клетки.
Рука на талии надавила, вжимая хрупкое тело в свое, а бедра поддались вверх. Вторя несмелому движению и наслаждаясь тихими вздохами точно на ухо.
— Так? — ещё раз. — Так тебе нравится?
Сара не открывала глаз, тёмные брови немного свелись к переносице, а руки впились ногтями в его плечи. Бледные щеки, как казалось, ещё никогда не пылали так ярко. Грудная клетка рвано набирала в себя воздух, а сердце, удары которого Камило чувствовал в своей собственной руке, было готово вот-вот преодолеть пределы возможного. Несмотря на то, что никакого телесного контакта, по сути, не было, по телу туда и обратно проносилась приятная пульсация сопровождаемая легкой дрожью.
— Да. — волна блестящих волос одобрительно покачнулась. — Всё, Камило. Хватит.
Веки её поднялись и карие радужки посмотрели точно в его. Мадригалю пришлось очень сильно постараться, чтобы скрыть вздох разочарования, так и рвущийся из его груди.
Он и сам понимал, что отдаваться в объятия страсти прямо сейчас было бы очень опасно. Как минимум, потому что кто угодно из его семьи мог решить сходить подышать свежим воздухом или выпить утреннего кофе, а как максимум, потому что уже через несколько часов и ему и Саре придётся не очень сладко. Как бы сильно парень не хотел этого отрицать, но предательство Лауры действительно разочаровало его. Да, они не были слишком уж близки, но парень искренне считал её хорошим человеком и наблюдать за тем, как её отца, либо саму девушку забирают из семьи для судебного разбирательства, не очень хотелось. Он не сомневался, что весь этот процесс будет сопровождаться громкими криками, слезами и взглядами осуждения от их соседей.
И от чувства жалости лицедея останавливала только одна мысль.
Сара тоже плакала. Тоже кричала. Только вот не от горя, а настоящей агонии.
Рука с груди опустилась на спину, сминая белую ткань, когда-то принадлежавшей ему, футболки.
— Я люблю тебя. — девушка поддалась немного вперёд, позволяя Мадригалю положить голову на острое плечо. Тонкие пальчики в излюбленном жесте зарылись в отливающие каштаном кудряшки. — Очень.
— Я тебя тоже. — движения её рук успокаивали. Убаюкивали словно самая лучшая в мире колыбельная. — Знаешь…
Ей не дал закончить громкий звук.
В мгновенье со стороны арки ведущей в коридор словно прошёлся самый настоящий цунами. Просто невероятная мешанина из грохота, каких-то ругательств и болезненного шипения. Казалось, что даже пол Каситы вдруг начал дорожать. Две макушки в мгновение ока повернулись в ту сторону и расширенные от неожиданности глаза, зелёные и карие, уставились на невысокую фигуру, целиком и полностью запутавшуюся в чем-то белом. Сара даже успела подумать, что это какое-нибудь животное или птица, случайно залетевшая через окно волшебной виллы и по дороге умудрившаяся зацепиться за одну из чистых простыней, которые вывешивала в саду тётя Пеппа для сушки. Но вот, спустя несколько секунд стало понятно, что это человек. Довольно таки невысокий, с кучерявыми, темно-каштановыми, волосами и очками в зелёной оправе.
— Чёрт, чёрт, чёрт. — голос Мирабель прокатился по коридору. — Твою мать.
И без того прямая спина выпрямилась ещё больше и они с Камило переглянулись.
Мадригаль, которая видимо ещё не успела заметить их, ещё никогда в своей жизни не выглядела настолько испуганной. Глаза больше походили сейчас на две очень круглые и медные монеты. Пальцы отчаянно хватались за края белой простыни, словно девушка пыталась прикрыться, а лицо приобрело настолько отчаянное выражение, что уголки красных губ, которые были готовы вот-вот радостно поползли вверх, напряжённо застыли.
Нет. Что-то не так. Что-то случилось.
Камило, который видимо решил, что кузина в очередной раз запуталась в краях собственного одеяла, прыснул в кулак.
— Мира! — она бросила уничтожающий взгляд в лицо парня и немного отодвинулась, обеспокоенно вглядываясь в силуэт подруги. — У тебя все хорошо?
Мадригаль замерла на месте и одним быстрым рывком повернулась в их сторону. Как только лицо девушки осветили лучи наступающего рассвета, Сара убедилась в своей мысли о том, что Мирабель далеко не лунатит или просто сонно бродит по коридорам Каситы. Лоб целиком и полностью был покрыт лёгкой испариной, словно подруга прямо сейчас находилась в тяжёлой горячке, со всегда румяных щёк разом сошла краска, а карие глаза посмотрели в её с таким ужасом, что Сара невольно почувствовала, как брови сами собой начинают напряжённо хмурится.
Пальцы Мирабель отрывистыми движениями пытались натянуть чистую простынь чуть ли не до самого подбородка, несмотря на то, что из-за её краёв выглядывала ткань ночной сорочки.
— О, привет. — она сделала один шаг к деревянной лестнице и натянуто улыбнулась. — Да, да. Всё отлично. Просто замечательно. — снова шаг. — Я просто встала попить воды. Да… — грудь Мирабель в панике вздымалась и опускалась. — Ну, я тогда пойду. Увидимся за завтраком.
И девушка со скоростью света подхватила края простыни и бегом припустила вниз по лестнице.
Прошло добрых несколько минут в полном молчании, прежде чем звук быстрых шагов стих и что-то на первом этаже громко захлопнулось.
Лицедей первым нарушил молчание.
— Что это было? — он повернул голову и девушка пожала плечами. — Никогда не видел её такой…сконфуженной?
— Да, с ней что-то не то. — длинные пальцы заправили прядь тёмных волос за ухо, но девушка только непроницаемым взглядом всматривалась в то место, где совсем недавно исчезла Мирабель. — Я пойду, поговорю с ней.
Руки исчезли с сильных плеч и Сара поднялась на ноги, намереваясь как можно быстрее найти на смерть перепуганную подругу и выяснить, что вообще только что случилось. В голову уже начали прокрадываться не самые лучшие мысли.
Может, ей приснился какой-то кошмар? Всё-таки, всего несколько часов назад Мира взяла на себя ношу нового хранителя свечи. Приняла в собственные руки просто огромную ответственность и понятное дело, переживает по этому поводу. Каким бы радостным не был вчерашний вечер, но начиная с сегодняшнего утра именно Мадригаль является тем человеком, который обязан заботиться о всех жителях Энканто. Наверное, будь Сара на её месте — то испугалась бы не меньше. Или возможно Диего успел наломать дров? В очередной раз не уследил за своим языком и сказал что-то обидное? Сильно расстроил её?
Если и так, то Сара обязательно проведёт с ним воспитательную беседу. Которую, скорее всего, будут включать себя сильные тумаки по затылку брюнета и подробные инструкции того, как именно нужно разговаривать с девушками.
В ту секунду, когда она развернулась в сторону выхода, её пальцы вдруг оказались в плену чужих рук.
Тёмные брови слегка приподнялись.
— Что такое?
Глаза Камило словно блестели в оранжевых лучах восходящего солнца. Парень не говорил совершенно ничего, но она отчётливо смогла рассмотреть в них что-то очень яркое. Возможно какой-то вопрос, который так и желал сорваться с тонких губ, но лицедей словно не решился задать его вслух. Только преподнес её руку к своим губам и улыбнулся.
— Обещаю попробовать уговорить Джульетту приготовить сегодня на завтрак блины специально для тебя. — горячий поцелуй на нежной коже и порозовевшие щеки. — Если не задержишься слишком надолго, то я откину тебе на тарелку парочку своих.
Несколько минут спустя голые ступни быстро шагали по первому этажу волшебной виллы. Слух напрягся до предела, в попытке расслышать какие-нибудь посторонние звуки, а глаза немного сощурились, пытаясь привыкнуть к непривычному полумраку. Тут, в отличии от балкона, света почти не было. Закрытые на защёлки ставни справлялись со своей задачей просто отлично. Блаженная тишина буквально окутывала всё окружающее пространство, совершенно не помогая ей отыскать словно испарившуюся в воздухе, Мирабель.
В то время как радужки заглядывали за тёмные углы, шестерёнки в голове крутились с бешеной скоростью.
Игра в вопросы с Камило натолкнула её на определённые мысли.
Первая заключалась в том, что говорить на темы их половой жизни оказалось не так уж и страшно. Да, жутко неловко и стыдно, но тем не менее, не страшно. Вместе с тем, как его глаза смотрели точно в её с самой настоящей надеждой Сара пришла к выводу, что лицедей действительно очень хотел выяснить побольше о её предпочтениях.
А точнее, хотел услышать что в темноте пыльного чулана она видела перед глазами только его.
И девушка бы соврала, если бы сказала что признание Камило в том, что он тоже в подобные моменты представляет именно её, не заставил Сару почувствовать целый ворох блаженных мурашек. Приятно было узнать, что парень от которого она, буквально, без ума просыпается с испариной на лбу от её голоса в его ушах. Видит во мраке наступившей ночи именно её силуэт и руки. Жаждет и желает только её одну. Девушка знала, что для того чтобы в груди разгорелось яркое пламя парням не нужно слишком уж много, но Мадригаль в этом плане переплюнул их всех. Ей всегда казалось, что связанно это с неугомонным и озорным характером. Лицедей всегда был только за лёгкие дразнилки и игры в недотрог, сам охотно подавался вперёд, навстречу к её губам, и сминал под своими пальцами нежную кожу. Но сегодня к ней пришло осознание, что пыл Камило разгорается словно спичка именно из-за того, что это её губы. Потому что кожа под большими ладонями бледная и мягкая, потому что волосы тёмные и длинные.
Потому что всё это — она.
От этих мыслей хотелось радостно вопить и скакать. Зарыться пальцами в отливающие каштаном кудряшки и никогда в своей жизни больше не сомневаться в нем. Расцеловать смуглые щеки и говорить. Говорить, что Камило самый лучший человек которого она когда-либо встречала, что Сара не позволит себе больше обижаться на него без повода и что подзатыльники которые он получил совсем недавно были, в первую очередь, проявлением любви. Очень сильной и самой искренней.
Очень хотелось остаться с ним, отдаться на растерзание этим губам и забыть. О Лауре, о её отце и о том кошмаре, который случится совсем скоро. Просто жить счастливо.
Возможно, Сара и дальше бы придавала свой разум размышлениям, если бы вдруг одна из деревянных ставней, мимо которых она проходила, вдруг с размаха не врезалась точно в её руку и выбила из женской груди болезненный вздох.
— Ай! — глаза зажмурились и рука опустилась на место удара. — Что такое, Касита?
Доски принялись приподниматься от пола на манер морской волны, останавливаясь возле одной совсем незаметной двери.
Если на втором этаже у каждого из семьи в комнате присутствовала своя личная уборная, то на первом располагалась ванная для гостей. Ей, насколько девушка могла помнить, почти никто и никогда не пользовался, за исключением временных обитателей волшебного дома.
— Она там? — дверца одной из полок в подтверждении скрипнула. — Так, ладно.
Ноги сделали несколько быстрых шагов точно к ней и костяшки пальцев постучали по деревянной поверхности.
Действовать нужно было максимально осторожно. Мирабель, скорее всего, прямо сейчас находилась в максимально шокированном состоянии. Но тем не менее, бросать подругу в сложной ситуации Сара не собиралась. А в том, что ситуация действительно сложная сомневаться не приходилось. Слишком испуганное лицо и большие глаза. Тяжёлое дыхание и паникующие нотки в голосе.
— Мира, это я.
В ответ одна только звенящая тишина.
— Ты в порядке? Тебе не нужна помощь?
Снова ничего.
— Не знаю, что у тебя случилось. Но открой пожалуйста дверь. — лоб устало опустился на холодное дерево и девушка постучала ещё раз. — Если это Диего тебя обидел, то обещаю, я сама лично надеру ему зад. Уже через пять минут придёт к тебе как миленький и…
Дверь резко открылась и Сара почти столкнулась лбами с выглядывающей из-за косяка, Мадригаль. Карие глаза блестели от горьких слез, руки крепко вцепились в шершавое дерево, когда она начала говорить, голос её сильно дрожал.
— Ты одна? — Мира обвела взглядом тёмный коридор. — Без Камило?
Тёмная макушка кивнула и подруга схватила её за руку, позволяя зайти в небольшую светлую ванную следом за ней. Карие радужки принялись лихорадочно пробегаться по невысокому силуэту, в попытке понять, что вообще случилось. Не считая сконфуженного вида, в целом, Мадригаль выглядела совершенно обычно. Никаких физических повреждений или увечий, всё та же светлая сорочка для сна и круглые очки. Кожа девушки была абсолютно чиста и не тронута, всё портили одни только слезы, градом катившиеся по смуглым щекам.
Страх постепенно сходил на нет и из груди невольно вырвался вздох облегчения.
Сара боялась, что случилось что-то действительно серьёзное. Что Мирабель стало плохо или она каким-то образом умудрилась сильно покалечиться.
— Прости, что помешала вам. — тихий шёпот прокатился по маленькой комнате. — Я не знала, что вы уже не спите.
Сейчас подруга не притворялась, что всё хорошо. Не пыталась скрыть страха в голосе, только оперлась руками о раковину и опустила голову, очень стараясь не смотреть в её глаза. Спину девушки пробивало крупной дрожью, ноги тряслись, а голос, то и дело, срывался.
Спустя несколько секунд звук быстрых шагов эхом разлетелся от стен и на трясущееся плечо опустилась рука.
— Мира. — она тоже говорила тихо, чтобы ненароком не спугнуть подругу своим напором. — Тебе плохо? Что-то болит? — Мадригаль отрицательно покачала головой, закрывая рот рукой и принимаясь плакать с новой силой. — Тогда что случилось? Кошмар? Что-то с Диего? Это он сделал?
К её огромной ярости, тёмные кучеряшки положительно кивнули.
Ладони легли на мокрые от слез щеки, заставляя подругу громко всхлипнуть и всё-таки посмотреть в её глаза.
— Я устрою ему такую взбучку, что он в жизни никогда больше не посмеет тебя обижать. Я обещаю, Мира. Только не плачь. — Мадригаль обвила её тело руками и положила голову на плечо, позволяя заключить себя в крепкие объятия. — Влеплю такую затрещину, что тумаки Джеймса на тренировках покажутся ему нежными прикосновениями.
Дыхание девушки постепенно начало успокаиваться и по комнате прошёлся приглушенный смешок.
— Не стоит. Хотя мне порой очень хочется хорошенько его отделать, чтобы мозги встали на место. — Мира отстранилась, вытирая двумя руками слезы со своего лица. — И он не сделал ничего такого. Ну, в смысле сделал. Но я не поэтому расплакалась. — она покасилась на дверь и посмотрела в лицо подруги с самой настоящей надеждой. — Сара, я сейчас расскажу кое-что. Но пообещай, что ты никому не расскажешь, особенно Диего. — тёмные брови удивлённо поползли вверх. — Пожалуйста, я не хочу чтобы кто-то знал.
Карие радужки подозрительно сузились.
Странно было слышать с уст Мадригаль слова о том, что ей запрещается рассказывать что-то Ортизу. Ребята всегда были вместе и в обычные дни и делились друг с другом произошедшими событиями. Если были случаи когда Сара просила Миру что-то недоговаривать ему, то Мирабель всегда и всем делилась с Ортизом в любое время суток. И как раз это, как ей всегда казалось, и было причиной того, почему роман этих двоих больше походил на волшебную сказку, а не реальные отношения. Просто идеальная пара, с одинаковыми принципами и характерами.
Так что должно было случится, чтобы Мадригаль изменила привычным традициям?
Она кивнула и Мирабель улыбнулась, усаживаясь на небольшую тумбочку и приглашая Сару сделать тоже самое.
— Я наверное сильно напугала тебя, да? — рука заправила прядь кудрявых волос за ухо. — Прости за эту истерику. Просто, я не знала что мне делать. — подруга пододвинулась ближе, как бы говоря, что внимательно слушает. — Мне очень неловко говорить об этом, но мне кажется что кроме тебя мне спросить просто не у кого. Не хочу, чтобы кто-то из семьи знал об этом, а уж тем более мама. Но мне кажется, что что-то пошло не так. — глаза, до этого напряжённо буравившие собственные ноги, встретились взглядом с темно-карими. — Ты точно никому не расскажешь?
Длинные пальцы заключили в замок одну из её рук и пухлые губы расплылись в улыбке.
— Точно. — Сара весело подмигнула. — Давай, рассказывай что натворил твой Ромео.
Мира смущённо отвела взгляд смуглые щеки вдруг порозовели.
— Ничего такого. Ну, в том смысле что для меня это никакое не «ничего», а скорее очень большое и значимое «что-то». — девушка нахмурилась, очень стараясь уловить ход мыслей Мадригаль. — Я вроде и понимаю, что это нормально. Рано или поздно это всё равно случилось бы и лучше бы это произошло с Диего, а не с кем-то другим. Всё-таки, я же люблю его и он меня тоже и это нормально, когда двое влюблённых делают что-то подобное. — Мира тараторила, активно жестикулируя и судя по всему пытаясь убедить, в первую очередь, себя саму. — Не понимаю, что могло случится. Вроде бы, всё шло так, как и должно быть. — она вытерла вспотевшие ладони о ткань сорочки и зажмурилась. — Сегодня ночью у нас случилось «это».
Сара тупо уставилась в лицо подруги, не особо понимая, к чему вообще вёл весь этот поток нервных речей.
— Что «это»? В том смысле что… — Мадригаль сокрушенно кивнула и в голове зажглась лампочка. — А… — губы, сами собой, весело изогнулись. — Мои поздравления. Напомни мне отправить Диего открытку с надписью «теперь ты мужчина». Ну и как общие впечатления?
— Ой, отвали Сара. — Мирабель громко цокнула, тем не менее, тоже начиная улыбаться. — Впечатления нормальные. Кроме одной проблемы. — она очень проницательно взглянула точно в карие глаза. — У тебя была кровь? Ну, в первый раз.
— Кровь? — девушка немного сощурилась, вспоминая. — Нет не было. Только низ живота сильно болел на следующий день. Твоя мама тогда посоветовала мне травяной чай. Отличная штука, благодаря которой я мучилась всего сутки вместо нескольких. — голос снизился до шёпота. — А у тебя?
Та кивнула и соскользнула со столешницы, делая несколько шагов к большой ванной и отодвигая жёлтые занавески. Там, на дне, покоилась скомканная в огромный клубок простыня, та самая, которую Мира тащила за собой вниз по лестнице.
— Совсем немного, но я просто чертовски перепугалась. — она указала пальцем на несколько красных пятнышек. — Просто, я читала что если сделать всё правильно, то никакой боли и крови быть не должно. И вроде бы всё так и случилось. Не понимаю, что пошло не так.
Плечи Мадригаль опустились. Стало понятно, что несмотря на то, что истерика её наконец закончилась и состояние полнейшего ужаса отпустило девушку из своих объятий, она, тем не менее, действительно переживала по этому поводу. Сара подошла ближе и взяла её руку в свою.
— Я тоже не находила себе места, когда это случилось у нас с Камило в первый раз. — большой палец принялся выводить круги в успокаивающем жесте. — Мне тоже было страшно, что что-то пошло не так, но твоя мама объяснила, что боль — это абсолютно нормально. И кровь, как я поняла, тоже. У большинства девушек именно так всё это и происходит. Если ты в целом чувствуешь себя нормально, то наверное он просто был немного…- девушка замялась, пытаясь подобрать нужные слова. — Неосторожен.
Мирабель громко фыркнула.
— Почему я не удивлена? — она грустно посмотрела в сторону выхода. — Как думаешь, это что-то меняет? Вдруг я ему разонравлюсь после этого?
Подруга сделала вид, что глубоко задумалась.
— Думаю, что за завтраком он не будет способен оторвать от тебя взгляда.
Мадригаль улыбнулась, не в силах сдержать облегчённого вздоха.
Примерно к девяти часам все обитатели Каситы стали собираться в столовой на просто невероятно вкусный запах еды тёти Джульетты. За столом царила как никогда дружественная и расслабленная атмосфера. Звонкий смех, улыбки и громкие обсуждения вчерашнего вечера доносились со всех сторон и сразу. От Мирабель Сара узнала, что её новая комната представляла из себя самую обычную спальню, в отличии от своих родичей ничем из рук вон входящим она не выделялась. Кроме одной детали. Рядом с большой двуспальной кроватью стоял расписной, усыпанный позолотой на крючковатых узорах, столик. А на нем, мерцая яркими искрами, волшебная свеча. По рассказам девушки, от неё исходило просто невероятное тепло, словно магия не давала замёрзнуть своему хранителю в холодные ночи, оберегала и защищала Мирабель от кошмаров наступивших сумерек. Вскоре выяснилось, что разошлись гости не позднее трёх часов ночи и к огромному её облегчению, их с Камило отсутствия, вроде как, никто не заметил.
Прямо сейчас Сара сидела на своём привычном месте рядом с Мирой и очень старалась не бросать взглядов в сторону сидящей напротив, Долорес.
— Что-то я волнуюсь. — Мадригаль нервно била ногой под столом. — Мама заставит меня выйти и прочесть длинную речь, я чувствую это. А я понятия не имею, что говорить и как правильно это сделать. — она нервно улыбнулась проходящей мимо Луизе и подождав пока та сядет на место, продолжила. — Собственно, что я могу сказать? «Доброе утро, начиная с сегодняшнего дня я несу ответственность за целый город и раздаю всем указания?»
Девушка нервно сглотнула и придвинула пока ещё пустую тарелку поближе к себе.
— Не стоит так переживать, ты ведь говоришь перед семьёй, а не выступаешь в центре города перед огромной толпой. — руки немного поправили складку на блузке подруги. — Говори от сердца, никто не станет осуждать тебя за неопытность.
— Надеюсь. — Исабела потрепала младшую сестру по голове и устроилась на место по правую руку от Луизы. — Мама вчера сказала, что сегодня мне придётся самостоятельно что-то решить и… — она вдруг умолкла и карие глаза расширились, смотря куда-то в сторону кухни.
В нос ударил запах от которого желудок скрутило болезненным спазмом и в проходе показалось сразу несколько человек. Первой Джульетта, а следом за ней Диего. Лицо брюнета, буквально, светилось от счастья. Губы изогнулись в расслабленной улыбке, руки крепко держали две соусницы с клубничным джемом, в то время как небесно-голубые глаза впились горящим взглядом в силуэт Мадригаль.
Она, в свою очередь, схватилась пальцами за стеклянный стакан и остервенением принялась пить апельсиновый сок. Смуглые щеки разгорелись ярким румянцем.
Самым последним в переполненную людьми столовую зашёл Камило. После того как Сара пошла на поиски Мирабель пересечься у них так и не получилось. Когда девушка пришла к нему в комнату чтобы переодеться, лицедей уже исчез со всех радаров. Так что, на завтрак отправилась она в сопровождении подруги. И сейчас становилось понятно, в чем заключалась причина его отсутствия. Парень был уже полностью одет. Белая рубашка и коричневые брюки идеально выглажены, волосы как и всегда, уложены немного лениво и небрежно. На его лице играла эмоция абсолютного удовлетворения, а руки держали просто огромную тарелку с целой горой обещанных блинов.
Девушка с наслаждением подметила, что брошь в виде хамелеона вернулась на свое законное место и прямо сейчас покоилась на нагрудном кармане лёгкой рубашки.
— Боже мой. — тарелка была поставлена на стол и Камило гордо выпрямил плечи. — Признавайся, ты участвовал? Или твоя тётя сделала всё за тебя?
Мадригаль оперся рукой о спинку деревянного стула и немного навис над ней.
— Обижаешь. — пальцы легли на острый подбородок. — Я всё утро корпел у плиты чтобы ты сейчас уплетала углеводы за обе щеки.
Сара весело улыбнулась и повернула голову, позволяя тонким губам оставить поцелуй на нежной коже.
Со стороны начала длинного стола, там где сидела тётя Пеппа, послышался мечтательный вздох и девушка поспешила отстраниться, против своей воли сталкиваясь взглядом с огромными темно-карими глазами. Долорес тихо пискнула и смущённо улыбнулась, принимаясь с невероятной сосредоточенностью сверлить взглядом бокал перед собой и с силой прижимать накрашенные красной помадой губы друг к другу. Словно сестра Камило боялась, что ненароком может сболтнуть лишнего.
Уши вдруг загорелись.
Боже, она слышала. И в правду поняла, что творилось в душном чулане прошлым вечером.
— Эм, не хочу отвлекать вас, ребята. — голос Диего заставил их обернуться. — Но мне придётся попросить тебя поменяться местами, капуша. Я хочу сесть с Мирой.
Мадригаль чуть было не подавилась собственным соком, а карие глаза весело сощурились.
— О, конечно. — Камило подал ей руку и девушка поднялась. — Как я могу отказать своему другу, правда? — тон её звучал очень елейно и многозначительно.
Ортиз немного приподнял бровь, в то время как Мира отправила в её сторону я-убью-тебя взгляд.
Сара догадывалась, что Мирабель специально сегодня заняла привычное место брюнета, рядом с Луизой, и усадила подругу возле себя, ради того чтобы их с Ортизом разделял хотя бы один человек.
— Ты просто обязана попробовать их, mi vida. — парень усадил её рядом с собой и положил на тарелку по меньшей мере пять блинов собственного приготовления. — Тётя внимательно следила за мной, так что если ты и все остальные вдруг почувствуют себя неважно, то это только её вина.
Вместе с тем, как его пальцы сжали острую коленку, по столовой прошёлся громкий звон и все присутствующие разом затихли, переводя взгляд на стоящую во главе стола Джульетту.
— Перед тем как начнём завтракать, я бы хотела дать слово человеку, который начиная со вчерашнего вечера и до конца своих дней будет нести ношу ответственности за нашу семью и весь Энканто. — карие глаза с нескрываемой гордостью посмотрели на младшую из дочерей. — Мирабель. — все головы повернулись в её сторону и девушка нервно заерзала на одном месте, на несгибаемых ногах поднимаясь со стула и взглядом полном паники смотря в лицо матери. — Скажи пару слов.
Рука женщины взметнулась в воздухе, как бы обводя всех присутствующих и призывая их к полнейшему молчанию. Все взгляды были направлены только на трясущуюся от волнения Мирабель, в то время как сама Мадригаль набирала воздух в грудь очень тяжело и рвано. Карие радужки перебегали с одного лица на другое, на подсознательном уровне ища среди них поддержки.
Сара почувствовала довольно сильный укол сочувствия точно в сердце. После первой неудачной церемонии у подруги были серьёзные проблемы с выступлениями на публике.
— Эм, ну… — девушка вытерла вспотевшие ладони о ткань цветастой юбки. — Это честь, перенять пост Альмы и быть человеком представляющим нашу семью перед местными жителями. И я рада, что свеча выбрала меня… — тёмные брови изогнулись и глаза Мирабель плотно зажмурились. Несмотря на то, что начатая речь звучала не так уж и плохо, с каждым словом становилось понятно что и сама Мадригаль толком не понимает, что говорит. А потом, словно наконец-то решаясь, выпалила. — Я не готовила речь и не хочу говорить заученными словами. Просто знайте, что на меня можно положиться. Я клянусь заботится о нашей семье и благополучии каждого человека, кто попросит у нас помощи. Буду пытаться сделать это место тем раем, каким abuela всегда мечтала видеть его. Я всю жизнь хотела быть полезной для нашей семьи и наконец-то у меня есть возможность сделать это. — она решительно кивнула головой. — Я не подведу вас.
Несколько секунд молчания, а следом громкие аплодисменты.
Хлопали все. Джульетта, Августин и Бруно, которые сидели в начале стола и счастливо улыбались, смотря на девушку взглядом полным теплоты и гордости. Над головой тёти Пеппы сверкало небольшое солнышко, и было оно настолько ярким, что сидящему рядом Феликсу пришлось закрыть лицо рукой, чтобы сказать пару слов новому хранителю. Матушка Камило настолько воодушевилась и вдохновилась произнесенной речью, что она, перегибаясь через весь стол, пыталась дотянуться до своей племянницы и заключить её в тёплые объятия. Старшие сестры свистели и хлопали Мадригаль по плечам. Маленький Антонио и вовсе пересёк столовую и забрался к кузине на колени, весело щебеча что-то о том, что теперь Мирабель будет разрешать ему пускать в дом столько животных, сколько ему захочется.
Сара тоже хлопала, немного щурясь от громкого свиста над левым ухом, Камило решил поддержать Мирабель на манер болельщика футбольного матча, и лучезарно улыбаясь. От взгляда карих глаз не укрылось то, что прямо сейчас рука Диего покоилась на её спине и выводила на белой блузке невесомые круги, успокаивая.
— Мы в тебе и не сомневались, милая. — Мирабель села на свое место и Джульетта немного поправила высокую причёску. — И ты тоже можешь на нас положиться. Всегда и везде. — вдруг в глазах женщины что-то блестнуло, а лицо приобрело очень странное выражение. Словно она вспомнила что-то очень важное. Брови нахмурились и она перевела взгляд со светящегося от счастья лица дочери на старшего из племянников. — Камило, дорогой. Если я правильно помню, вчера вечером ты так и не успел рассказать, что тебе удалось выяснить на счёт владельца той повозки. Артур назвал тебе его имя?
После этих слов от расслабленной атмосферы до этой минуты царившей в светлой столовой не осталось и следа. Воздух стал искрить и вибрировать, бледные щеки разгорелись сразу от взгляда нескольких пар глаз.
Блаженная дымка заполняющая сознание медленно но уверенно принялась исчезать, сразу же после первого беспокойного удара девичьего сердца.
— Да. — Камило облизнул губы и покрепче стиснул острую коленку в своих пальцах. — Я знаю, кому она принадлежит.
Сара старалась почти не дышать.
Радость за Мирабель сходила на нет с каждой секундой, заменяясь страхом неизбежного будущего. Недавний кошмар всыпшками проигрывался перед глазами, словно кто-то кидал на стол фотографии, одну за одной. Брови сами собой свелись к переносице, а дыхание сбилось.
Мадригаль смог отвлечь её, заставил ненадолго расслабиться и забыть. Но теперь пора возвращаться в реальный мир, тот самый, в котором уже этим утром произойдёт что-то страшное.
Всё присутствующие напряжённо замерли в ожидании. Долорес наконец подняла глаза от своего бокала и немного сощурилась, видимо, гул её сердца, либо сердца Камило, был настолько громким что звучал словно колокола в ушах всеслышащей. Тётя Пеппа сложила руки на груди и выжидающе смотрела в лицо сына. Она не произнесла и слова, но солнечные лучи над рыжей макушкой постепенно закрывали собой, пока ещё светлые, облака. Мирабель наклонила голову и взглядом полным беспокойства смотрела точно в её лицо, рука Диего немного поддалась вперёд, сталкиваясь локтями. Но Сара не обратила на это и малейшего внимания, только закрыла глаза, больше всего желая в эту минуту провалиться под землю.
Это плохо. Очень плохо.
Девушка не знала точно, что повлечёт за собой информация о Лауре, но на уровне инстинктов она чувствовала, что ничего хорошего. Мадригали не простят их, не проявят милосердие и не забудут.
— Ну, и кто это? — звонкий голос Исабелы заставил зажмуриться ещё сильнее. — Чья та телега?
Вместе с тем, как большой палец парня немного погладил нежную кожу, как гром среди ясного неба по столовой прокатилось:
— Лауры и её отца.
Наступившая после этих слов тишина больше походила на гробовую. Воздух словно накалился добела, казалось, что присутствующие даже не дышали, настолько тихо тут было прямо сейчас.
Мальчишеские пальцы сжали её ногу просто с невероятной силой, вынуждая девушку всё-таки поднять веки. Красота отливающих зелёным рубинов впилась точно в её глаза и пухлые губы с силой прижались друг другу.
Его глаза говорили. Без слов спрашивали, как она.
Хреново. Просто чертовски плохо.
Осознание того, что начиная с этой минуты как раньше уже не будет накрыло её с головой. То доверие, какое испытывала вся семья Камило к Лауре и Даниэлю, пало. Дружественные отношения до этого царившие между двумя семьями, да и во всем городе в целом, разрушились.
Потому что как можно и дальше считать Энканто самым лучшим городом на земле, если даже самые близкие способные воткнуть нож тебе в спину?
— Это правда? — Бруно первым нарушил молчание. На лице мужчины читалось настолько сильное и искренне потрясение, что без труда становилось понятно, что ответ на этот вопрос он желает услышать далеко не положительный. — Даниэль сделал это?
Мадригаль метнул быстрый взгляд в её сторону и Сара очень постаралась выразить в своём взгляде самую настоящую мольбу. Неподдельную и почти кричащую о том, чтобы он не делал этого.
Нет. Не надо. Пожалуйста, не надо.
Но несмотря на немые просьбы, кучерявая копна одобрительно покачнулась.
А потом, хаус.
Молния сверкнула в воздухе и громкие крики со всех сторон. Некоторые встали со своих мест и принялись яростно бить руками по столу. Уже через секунду над головами присутствующих появилась самая огромная и тёмная туча какую Сара когда-либо видела в своей жизни. Ливень намочил разгневанные лица. Джульетта активно жестикулирвала и пыталась успокоить сестру, в то время как старшая из её дочерей что-то яро кричала, пытаясь перекрыть самый настоящий ураган звуков и доказывала сбитому с толку отцу, что преступники заслуживают самого жестокого наказания. Долорес с силой зажмурилась и закрыла уши руками. Голова девушки опустилась на стол, пытаясь хоть немного спасти свою обладательницу от этого кошмара. Лицо Луизы можно было сравнить с нетронутым холостом, настолько сильно кожа девушки побелела. Мирабель перегнулась через Диего и кажется пыталась что-то сказать, Ортиз слегка тряс Сару за плечи, но она была просто не в состоянии разобрать хоть что-то.
Боже, что она наделала. Нельзя было говорить. Это она виновата.
Такого сильного кома в горле девушка не ощущала ещё никогда. Паника и горечь застряла где-то в районе глотки и не давала сделать и вздоха. Лёгкие набирали в себя воздух очень рвано и болезненно. Гул в ушах готов был вот-вот разорвать её изнутри на части. Сердце билось просто с дикой скоростью, а покалеченную ногу против её воли пронзила пульсация такой силы, что из пухлых губ сорвалось болезненное шипение. Покалеченная конечность словно чувствовала, что виновников её страданий наконец разоблачили, решила напомнить Саре чего ей стоил их проступок и принялась болеть просто нестерпимо. Пальцы словно онемели, а кожа разгорелась в адских импульсах.
Нет, не может быть. Тебе только кажется. Она не может болеть. Ты просто паникуешь.
Голова загудела и завибрировала, лёгкие словно перестали функционировать. Забыли, как нужно дышать и вынуждали хвататься за спасительный кислород словно рыба на суше. Мешанина звуков в ушах вдруг заменилась очень громким и невыносимым звоном. Настолько сильным и ужасным, что Сара подумала, что её вот-вот стошнит. Пальцы, в попытке найти помощи, накрыли чужую руку на своей коленке и сильно сжали.
Диего наконец отпустил её и Сара с силой зажмурилась. Изо всех сил борясь с желанием расплакаться.
Виновата. Виновата. Виновата.
— Эй. — большие ладони легли на покрасневшие щеки. — Всё, тише. Успокойся. Давай, mi vida. — пальцы обвили запястья Камило. — Вдох. Выдох. — его голос звучал в ушах словно спасительная мелодия. Перекрыл собой ураган звуков и вынуждал вторить словам. — Умница. Давай ещё. Вдох. Выдох.
Она дышала, по команде набирала воздух в лёгкие и пыталась сосредоточиться на его голосе. Прогнать сильный звон и разрывающую мозг, боль. Наконец-то, окружающие звуки начали, более менее, походить на связанные слова. У Сары даже получилось разобрать отдельные предложения из криков Мирабель:
«В их доме находится маленький ребёнок, уже хотя бы за это они должны понести наказание! Там опасно, Сара чуть не погибла по их вине, нужно что-то с этим делать!»
А ответ ей раздалось ещё несколько голосов и голова вдруг принялась наливаться свинцом. Весить целую тонну, вынуждая устало опереться лбом о сильное плечо где-то совсем рядом.
— Всё будет хорошо. — горячие прикосновение тонких губ к веску. Мадригаль шептал ей на ухо, пытаясь отвлечь от громких речей. — Тише, все нормально.
Горечь отдалась в груди тупой болью и ей пришлось собрать все силы чтобы выдавить из себя еле слышное:
— Это ошибка. Нельзя было рассказывать.
Камило ничего не ответил, только покрепче прижал её тело к своему боку и тоже стал что-то отвечать яростно спорящей между друг другом семье. Сара не хотела даже пытаться разобраться в том, что конкретно они собираются сейчас делать. Что будет через несколько минут и чем всё это закончится.
Хотелось опустить голову на подушки. Упереться лбом куда-то в область шеи Мадригаля и просто заплакать. От предательства. От ощущения вины и боли.
Громкий скрип заставил открыть глаза и увидеть, как мужская половина семьи поднялась со своих мест. Большие ладони пропали с её кожи и девушка с настоящим ужасом смотрела на то, как стул Мадригаля отодвигается от стола.
— Куда ты? — пальцы зацепились за его запястье и зелёные глаза посмотрели точно в её лицо с самым сильным сочувствием на какое только были способны.
— Мы скоро вернёмся. Оставайся здесь. — губы коснулись горячей щеки и он поднялся. — Мам, принеси ей тот чай.
Нет. Только не уходи. Пожалуйста, только не уходи.
Слёзы брызнули из глаз и пальцы потянули парня обратно, в попытке заставить его сесть на прежнее место, уже на подсознательном уровне понимая, куда он идёт. Но Камило только покачал головой и выдернул свою руку из цепкой хватки, разворачиваясь и направляясь вслед за отцом в сторону выхода. Сара тоже поднялась с места и уже сделала шаг чтобы пойти за ним. Попытаться предотвратить весь этот ужас и умолять его составить всё так, как есть, пока не стало слишком поздно, но схватившая её за плечи Мирабель не позволила ей сделать этого.
— Так, нет. Никуда ты не идёшь.
И всё что оставалось сделать Саре — это со слезами на глазах смотреть в удаляющуюся спину в белой рубашке и под успокаивающие речи тёти Пеппы думать о том, что именно она стала причиной раскола одной, хоть и немного странной, но пока что счастливой семьи.
