Ты вечно будешь моим ‘всегда’. Драбблы и реакции

Очередной удар прилетает в скулу, в глазах темнеет от резкой боли, и ты, привязанная к стулу, падаешь на спину, больно ударяясь затылком об бетонный холодный пол. Сознание туманится, душа едва ли не отходит Богу, но большое количество ледяной воды, вылитое сверху, приводит в чувство. Еле различимо видишь мелких бандитских сошек и их предводителя — Ким Чону, наемника, который поправляет окровавленный стальной кастет на руке и присаживается на корточки рядом, разворачивая израненное лицо за подбородок. Оно все в крови, нижняя губа разбита и распухла, а под глазами расплылась синева. Многочасовое избиение отпечаталось не только на милом личике, но и в душе, которая болит не меньше тела. — Детка, мы все ещё можем прекратить это в любой момент, — голос головореза слышится будто за стеной: глухо, еле различимо. — Подпиши бумаги, и я отпущу тебя. Он лжет, и ты прекрасно это знаешь. Живым после встречи с ним ещё никто не оставался. Пытки Кима были изощрёнными, методы жестокими, именно поэтому главари крупных мафиозных группировок так любили нанимать его, чтобы убирать с пути ненужных людей. Как это сделала твоя собственная родная сестра, чтобы отобрать бизнес. Мужчина в ожидании склоняет голову, но ты лишь плюешь в него кровью и с болью в груди истерически смеешься, обнажая кровавую улыбку, давая знать, что лучше сдохнешь, чем отдашь дело, которым так дорожил отец, своей глупой инфантильной сестрице. — Будь по твоему, — бандит не без раздражения встаёт на ноги и откидывает в сторону кастет. Кивает своему прихвостню, и тот подаёт пистолет с глушителем. Чону целится прямо в лоб, не дрогнув не единой мышцей. Для него это не впервой. А вот тебе только сейчас за всю короткую жизнь стало по-настоящему страшно, но взгляда не отводишь и смотришь на свою смерть, перестав дышать. А в следующую секунду слышишь выстрел...

***

Слышишь выстрел. А потом ещё один и ещё. Помещение заполняется криками, и бандиты, которые так долго истязали тебя, падают замертво один за одним. От шока ты совершенно не понимаешь, что происходит и смотришь на Чону, на груди которого так же насчитывается не меньше шести огнестрельных ран, с его губ проливается вишневая темная кровь, а в пока еще живых глазах киллера читается изумление, страх и боль. Но следом еще одна пуля прилетает в сердце мучителя, и он замертво падает рядом. — Т/И! — словно через стеклянную преграду слышишь до боли знакомый голос, и хочешь расплакаться от облегчения, но не можешь, потому что все слезу потратила на уже мертвых подонков. Разум понемногу отключается от пережитого ужаса, поэтому своего мужа ты видишь отрывками и расплывчато. Тэн бегло осматривает тебя, не найдя угрожающих жизни ран, и, подхватив на руки, выносит с заброшенного склада. Он быстро говорит своим цепным псам, чтоб те разобрались с оставшейся шайкой Кима и, собственно, заказчицей твоей смерти. Верные люди Читтапона моментально разъезжаются на черных внедорожниках выполнять приказ, а сам таец забирается вместе с тобой на заднее сиденье автомобиля и отдает приказ водителю везти вас домой. — Ты спас меня... — тихо шепчешь ты, ненадолго возвратившись в реальность, и невесомо проводишь ладонью по щеке мужа. — А как же иначе... — Тэн прижимает тебя крепче и целует холодные пальцы, стараясь скрыть дрожь и не показывать, что сам до ужаса напуган. Ведь, как ни крути, самый большой его страх — потерять тебя.