Боль! Ну зачем мне эта боль?! Мне досталась эта роль, Крылья сломаны и я не летала. Боль! Отпусти меня, прошу! Бьётся сердце, чуть дышу! И, поверь мне, я в любовь не играла…
Через панорамные окна она смотрела на город внизу. Быстро ехали машины, люди бежали по тротуару, куда-то спеша, возможно, домой к детям и любимому человеку, а, возможно, просто поспать или в одиночестве посмотреть любимый сериал. А может, кто-то спешил в один из многочисленных клубов Лос-Анджелеса. Лос-Анджелес не знал такого слова, как «ночь». Большая часть жителей города проводила ночи или на улицах шумного города или в клубах. Именно здесь можно легко исчезнуть, испариться в толпе, и тебя никто не найдет. Именно в этом городе, в этой квартире, она была счастлива. Лекса поставила бокал красного вина на стол и встала с кресла. Медленно подошла к шкафу, где была зацеплена на зеркале фотография двух девушек: блондинка и брюнетка, счастливые и лежащие на песке. Лекса вздохнула. Она назвалась Оливией Миллер, но брюнетка теперь знала, что это не ее настоящее имя. Она говорила, что у нее нет родителей, что воспитывалась в детдоме. К ее биографии невозможно было придраться, и Лекса поверила. Оказалось, биография Оливии Миллер ненастоящая, а самой Оливии Миллер никогда не существовало. — Кто же ты на самом деле? — прошептала она, проведя пальцем по контуру лица блондинки. — И где ты? Год назад она вернулась в пустую квартиру. Вместо любимой жены на столе лежала лишь записка с ее почерком.«Прости, но мне нужно уйти. Прощай»
Она не смогла смириться, не смогла забыть светлые кудряшки и синие, как море, глаза. Ей было все равно как ее зовут на самом деле, ее интересовало лишь где она и почему ушла. Почему не рассказала? Почему скрывала? Лекса была намерена найти ее. Найти и спросить почему, почему оставила ее? Она знала, что простит, ей она простит, что угодно. Ее жена была единственным человеком, которым дорожила и на которого просто не могла злиться. Она была ее единственной слабостью, которую Лекса не хотела уничтожать.***
Кларк, дописав статью, устало вздохнула и потерла слезящиеся глаза. Она слишком долго в последнее время сидит за экраном компьютера, глаза уже отвыкли. Когда-то она днями сидела за ноутбуком, придумывая новые коды и шифры, но за последние четыре года она этим почти не занималась. Тем более, сейчас на глазах линзы, которые были ужасно неудобными. — Ты еще здесь? Уже восемь вечера. — послышался голос Эхо, которая уже накинула куртку и собиралась закрыть офис. — Я дописывала статью. Уже ухожу. — ответила Кларк, отправляя статью Ние и выключая компьютер. Она уже месяц работала в компании «Азгеда», представляя собой журналиста. Впервые она была рада, что с детства любила читать и знала литературу. Благодаря этому, она писала статьи легко и правильно. Накинув плащ, девушка вышла на улицу. Дул прохладный вечерний ветер, и Кларк подставила лицо ветру, улыбаясь. Через месяц она снова исчезнет, поменяет имя, возможно, цвет волос. Но точно снимет линзы, она уже не может их терпеть. Кларк больше нечего терять, она уже готова взломать сервер банка, перевести на банковскую карту деньги, снять в ближайшем банкомате и сорваться в другой штат. Больше всего она хотела уехать в Лос-Анджелес, но теперь это был единственный город, куда она никогда не вернется. Как бы ее сердце не болело, как бы душа не рвалась в Лос-Анджелес, она не могла. Не могла так подставлять Лексу. По щеке побежала слезинка, и Кларк резким движением вытерла ее. Пора отпускать, пора забывать. Гриффин изначально знала, что не сможет быть счастливой, но понадеялась. Поверила, что сможет до конца жизни быть с Лексой, любить и быть любимой. Все разрушилось в один момент. Когда она столкнулась на улице с Онтари. Вздохнув, Кларк вошла в свой подъезд, пешком поднимаясь на свой этаж. Она не хотела вызывать лифт, ей хотелось пройтись, да и надо держать себя в форме. Подойдя к своей квартире, она почувствовала неладное. Внешне все было в порядке, но Гриффин заметила, как коврик под дверью был немного сдвинут влево. Осторожно она опустила дверную ручку, дверь оказалась открыта, и девушка сразу поняла — в ее квартире кто-то был. Медленно она засунула руку и нащупала пистолет во внутреннем кармане сумки. Небольшой пистолет стал ее вечным попутчиком за этот год. Стараясь быть как можно тише, она сняла предохранитель и вошла в квартиру. Сжимая пистолет, она шла по темной квартире. В комнате никого не было, но Кларк не спешила убирать пистолет, направляясь в небольшую кухню. Возле окна она заметила женский силуэт. Лица не было видно, но лунный свет освещал длинные черные волосы. Сначала Кларк подумала, что это Лекса, но потом поняла, что Лекса выше. Она навела пистолет. — Что, пистолетом в меня тычешь или нож собираешься кинуть? — заговорил силуэт. В ее голосе Кларк ясно услышала смех, а потом неверующе посмотрела на силуэт. — Октавия?! — Привет, сестренка. — ответила Блейк, поворачиваясь к Кларк. Гриффин включила свет. И вправду возле окна стояла Октавия Блейк, ее одноклассница, сестра и просто лучшая подруга детства. В черных джинсах и синей рубашке, с сапогами на каблуках, она стояла и улыбалась. — Скучала?