Найди меня сквозь время

Спрятаны грехи в смоге песочницы богов В слитки власти - кровь Аркхем манит взор тревоги людей черновиков Жертв сети лжецов

— Где Кейдж? — спросила Кларк, направляя дуло пистолета по направлению к виску Эмерсона. Октавия молча стояла рядом, безразлично глядя на мертвое тело Онтари. Ее шикарные волосы уже пропитались красной кровью, а в глазах навеки застыл предсмертный ужас. После того, как Кларк объяснила сестре свою задумку, они перенесли бессознательное тело Эмерсона в кухню, потому что в той комнате Кларк отказалась находиться наотрез, а Октавия и не настаивала. Пока Эмерсон приходил в себя, Кларк сходила в душ и надела чистую одежду из гардероба Онтари, решив, что ей эти вещи уже не нужны. Все остальное она закинула в ту комнату, после чего захлопнула дверь. Единственное, что она оставила у себя — это свитер Лексы, с которым она просто не могла расстаться. — Зачем мне говорить? Ты все равно меня убьешь. — прохрипел Карл, морщась от глухой боли в затылке. — Ну смотри. — задумчиво протянула Кларк, играя с пистолетом сестры. — Ты можешь умереть быстро или очень долго и мучительно. Ты в курсе, что дермальные слои кожи сгорают примерно за пять минут? И за эти пять минут человек терпит ужасную боль. Октавия перевела взгляд на сестру. В синих глазах Кларк сиял гнев, на лице застыла безжалостная маска убийцы. Гриффин было все равно на то, что рядом лежало безжизненное тело Онтари. Ее волновала лишь информация, которую она жаждала получить. Девушка была готова пойти на все, чтобы добиться своей цели. Кларк надоело бежать. Теперь она хочет, чтобы Кейдж бежал от нее. — Сожжешь меня заживо? — усмехнулся Эмерсон, не веря в то, что Кларк на такое способна. Он не знал, что за пять лет девушка сильно изменилась. Не знал, что она попрощалась с моральными принципами. Кларк убивала. Ради себя. Она хотела быть художником и медсестрой. Хотела спасать жизни людей, но сейчас она наводит пистолет и уже готова выстрелить. Больше не было сил быть доброй девушкой. Мир жесток, слабых он уничтожает. Значит, пора стать сильной. — Да. — серьезно ответила Кларк безразличным тоном, не отводя взгляда от Эмерсона. Она увидела, как в его глазах искры смеха сменились на сомнение, а потом на страх. Он смотрел в ее глаза, в этот серьезный взгляд, в котором читалась яркая ненависть. Кларк пойдет на это. — Твоя мать была врачом, чтобы она сказала, м, Кларки? Выстрел. Октавия вздрогнула от неожиданности, а Эмерсон сжал зубы, пытаясь не закричать. Кларк ничего не сказала, лишь смотрела на медленно вытекающую кровь с простреленного колена мужчины. — Кстати, о матери. — не отводя взгляда от раны, произнесла Кларк. — Кто ее убил? Девушка перевела взгляд на Эмерсона. Он молчал, и тогда она начала двигать пистолет, подводя дуло к другому колену. Кларк знала — коленная чашечка не может быть полностью восстановлена, и даже после большого количества интенсивных реконструктивных операций и восстановления человек будет не способен ходить. По крайней мере, на своих двоих ногах. Помимо этого, пуля, достигшая коленной чашечки, продолжала дальше двигаться по миллиметру, причиняя сильнейшую и адскую боль. Если не вытащить пулю вовремя или не забинтовать рану, человек может умереть от потери крови через бедренную артерию. — Кто. — Кларк поднесла пистолет почти вплотную ко второму колену. — Убил. — она прижала дуло к ноге. — Нашу мать? — палец медленно начал нажимать на курок. — Кейдж! — не выдержал Эмерсон. Левая нога адски болела. В глазах девушки он видел решительность. Карл начал понимать — Кларк не остановится и выполнит все свои угрозы. Она больше не та девочка, которая плакала из-за потери брата. Она стала безжалостной женщиной, чью жизнь разбили вдребезги. Кейдж ошибся. Он думал, что сможет легко управлять Кларк. Он считал ее слабой и ведомой. Кларк же оказалась не просто не слабой, она стала одной из сильнейших. — Он выбросил ее тело прямо в реку, как тело вашего брата. — продолжил Эмерсон. Они не оставят его в живых, поэтому он решил причинить им моральную боль, в тот момент, когда Кларк причиняла ему физическую. — Кстати, ей даже повезло. Она была мертвой, когда ее тело, как ненужную вещь, выбросили в холодную воду. — он на секунду замолчал, а потом на его лице появилась злая и предвкушающая улыбка. Приблизившись к лицу Кларк, он прошептал. — В отличие от вашего брата, который был еще живой. Нерв в руке дернулся, и палец нажал на курок, вызывая мужской крик, но Кларк этого даже не заметила. Перед ее глазами была картина: окровавленный Беллами без признаков жизни, рядом стоящая Октавия в слезах, а потом тело парня падает прямо с обрыва. Она была уверена, что он мертв. Но… В тот момент он был жив?! — Вы бросили Беллами в реку с оврага, когда он был еще жив?! — вскрикнула Октавия, беря Эмерсона за грудки и встряхивая. Если Кларк впала в шок, но Блейк накрыла ярость. Эмерсон в ответ безумно улыбался, сжимая кулаки. Безжалостная боль колола по всем ногам. Он уже знал: ходить он не сможет. Впрочем, Карл был также уверен в том, что и живым он отсюда не выйдет. Он бросил взгляд на мертвую Онтари и вдруг рассмеялся. Эта девчонка так стремилась выполнить задание Кейджа и доставить к нему хакера, пока никто не занял ее место. Онтари так переживала, что потеряет влияние и власть. В итоге, она потеряла жизнь. Карл смеялся, радуясь тому, что хоть кто-то убил эту смазливую брюнетку, которая сместила его с законного места. — Где Кейдж, Эмерсон? — подала голос Кларк, отойдя от шока. Если он говорит правду — а смысла врать ему не было — вероятность того, что Беллами все-таки выжил равна нулю. Даже если он был жив в тот момент, то от удара об воду с большой высоты выжить невозможно. Скорость, с которой он падал, многочисленные раны, а если к этому добавить еще тот факт, что бросили его головой вниз — все говорило о том, что Блейк не выжил. Скорее всего, его череп разбился, сталкиваясь с водой, после чего он сразу погиб. За семь лет Кларк не смогла смириться со смертью матери и брата. Она часто закрывала глаза и мечтала: их небольшой дом, в гостиной мама печатает на своем ноутбуке, Октавия флиртует с одним из парней, на которого зло смотрит Беллами, а сама Кларк сидит на ступеньках возле крыльца и чувствует объятия Лексы. Это были ее мечты. Которым не суждено сбыться. Она не смирилась, но она приняла. Приняла и осознала тот факт, что от них остались лишь образы, хранящиеся в ее памяти и сердце. Сейчас не было времени снова переживать смерть Беллами, узнав лишь небольшую разницу в причине его смерти. Сейчас им нужно было отомстить. — Где он, Эмерсон? — Кларк навела дело на его локоть, тяжело дыша от огня гнева, поселившегося внутри ее искалеченной души. — В Лос-Анджелесе. — Карл смирился, и ему стало плевать. Он уже не выживет, так какой толк хранить верность тому, кто променял его на секс с Онтари? Эмерсон мысленно послал к черту Кейджа, прощаясь с жизнью. Сердце Кларк дернулось. В груди резко исчез весь воздух, а перед глазами появились белые круги. В мыслях появился туман, сквозь который проглядывался ярко-зеленый цвет глаз Лексы. Лос-Анджелес. Город, в котором она была счастлива. Город, из которого сбежала. Город, в который поклялась не возвращаться. Но также она поклялась отомстить. Какая из клятв важнее? В городе она может случайно встретить Лексу. Увидеть ее, а потом страдать в агонии чувств, зная, что девушка ее не простит. Кларк не хотела возвращаться в Лос-Анджелес, девушка прекрасно понимала, что не выдержит, сорвется, снова захочет увидеть Лексу хотя бы мельком. Она не собиралась даже смотреть на карте в сторону Лос-Анджелесе, пытаясь вычеркнуть из памяти координаты. Однако, в этом городе, по словам Эмерсона, был Кейдж. Что важнее: собственные чувства или месть, о которой мечтаешь семь лет? Гриффин тихо встала на ноги, глядя на стену перед собой и принимая тяжелое решение. В Лос-Анджелесе ее ждет напоминание о счастье, которого больше не достичь, напоминание о потере. Каждая улица, каждое кафе будет ей напоминать о Лексе, с которой они гуляли по всему городу, и за три года обошли все заведения. С другой стороны, там ее ждет долгожданная месть. Месть тому, кто убил ее мать и брата. Тому, кто разрушил ее жизнь, отобрал надежду. Тому, кто сделал ее такой, какая она сейчас. К черту. Плевать на свои чувства. Она отомстит. Приняв решение, Кларк выстрелила Эмерсону прямо в висок, отправляя его на тот свет. Его путь был окончен. — Что будем делать с трупами? — нарушила тишину Октавия. — Сожжем. — У тебя фишка на огонь, ты в курсе? — Может ты лучше принесешь бензин? Октавия закатила глаза и вышла из помещения, направляясь в ближайший магазин. Проходя мимо женской сумки, которая лежала на полу в коридоре, она остановилась. Из сумки выглядывал краешек портмоне, за которым потянулась Блейк. В кошельке лежали деньги, и, пожав плечами, брюнетка без зазрения совести забрала все. — Вам они больше не нужны. — тихо сказала Блейк и вышла из квартиры. Через полчаса весь седьмой этаж дома загорелся, скрывая за собой следы преступления. Немного посмотря на огонь, Кларк вызвала пожарных — ей не хотелось, чтобы погибли невинные люди. Да, она стала более циничной, чем когда-либо, но все-таки не хотела, чтобы из-за нее погибли дети. Не сказав свое имя или фамилию, она вытащила симку, а сам телефон выкинула в мусорку, перед этим тщательно протерев все возможные отпечатки пальцев как внутри, так и снаружи. Мало ли, попадется хороший следователь, а ей явно не нужно, чтобы вышли на ее след. Идя в сторону съемной квартиры, девушки молчали, пока Октавия не подала голос: — Что будем делать? — Едем в Лос-Анджелес. — Ты уверена? Кларк остановилась и подняла голову вверх, глядя на звезды в ночном небе. За одни сутки она пережила изнасилование, снова убила человека, сожгла почти весь этаж жилого дома. Казалось, ее уже ничего не должно пугать, но было одно «но». Она боялась увидеть глаза Лексы. Боялась увидеть в них злость, разочарование, презрение или обиду. Однако, пару минут назад Кларк уже сделала выбор в пользу мести, а не клятвы никогда не возвращаться в любимый город. Вздохнув, она твердо произнесла одно слово, еще не зная, что именно оно изменит всю ее жизнь: — Да.