Во имя любви, добра и справедливости.

      Утром Сяо Синчэнь старательно съел все блюда, которые Цзян Лицинь приготовила по указанию Инь Цзяня, и они вместе отправились в лечебницу. Оказалось, что Старшая прачка была не только тайным агентом и советником Главы клана, но и незаменимым помощником целителей. В душе Синчэня царило воодушевление. Изнуряющая боль немного отступила, дав место надежде. Ему хотелось увидеть Инь Цзяня, Вэнь Цин, Цзянь Лицинь и ее внуков и все чудеса Дворца Темной ночи, о которых ему рассказывали.       Голоса целителей звучали уверенно, Вэнь Цин даже подшучивала над Инь Цзянем. Они уложили даоса на удобное, мягкое ложе, убрали его волосы в тугой хвост, накрыли его простыней и, наконец, сняли повязку с пустых глазниц. Инь Цзянь тут же сказал, что она ему больше не потребуется и ободряюще пожал Синчэню руку. Не успел даос растрогаться от этой заботы, как провалился в глубокое забытье. — Даоджан Сяо, Сяо Синчэнь, вы слышите меня? — звал его знакомый женский голос. Целительница Вэнь. Синчэнь вспомнил, все, что с ним случилось, и кивнул, не раскрывая глаз. У них получилось или нет? Сердце пустилось вскачь. — Все прошло отлично, даоджан Сяо, — Инь Цзянь будто бы услышал мысли Синчэня. — Вы можете открыть глаза. Только не вставайте пока, с непривычки может кружиться голова.       На гладком каменном потолке светились огненные талисманы. Синчэнь повернул голову. Каменные стены, вдоль них шкафы, полки с банками, горшками и ящичками. Столы, узкие высокие кровати. Он перевел взгляд в другую сторону. Две пары глаз наблюдали за ним с непередаваемым выражением. — Инь Цзянь, Вэнь Цин… — прошептал Сяо Синчэнь. Он все-таки сел. Его тут же подхватили с двух сторон, забросали вопросами. — Я… Я снова вижу. Как будто видел всегда. Как будто это мои родные глаза…       Синчэнь разглядывал своих спасителей, просторную лечебницу, где царил идеальный порядок. Увидев на столе горшочек со светящимся растением, он забыл обо всем, вскочил с кровати и подбежал к нему. Довольно толстые стебли с перистыми листьями венчали тугие соцветия. По ним то и дело пробегали желто-оранжевые огни. Казалось, поднеси пальцы и почувствуешь жар. — Потрясающе, это просто потрясающе красиво!       Налюбовавшись цветком, Синчэнь повернулся к целителям. Всмотрелся в Инь Цзяня. Высокий целитель с благородной осанкой был едва ли старше самого Синчэня. Его изящную красоту не портило даже рабочее ханьфу из плотной, серой ткани. Высокие скулы, смеющиеся бархатные глаза, четко очерченные полные губы с приподнятыми уголками. Не может быть, что они похожи и он так же красив. Себя Синчэнь последний раз видел в зеркале, наверное, года четыре назад. Нет. Двенадцать, если прибавить те восемь лет, которые его расколотая душа провела между мирами. Тогда он никак не оценивал свою внешность. Лицо как лицо. — А можно… Здесь есть зеркало? — робко спросил Синчэнь.       Вэнь Цин хмыкнула и достала из широкого рукава бордового с золотом ханьфу небольшое зеркальце. Целитель и даос уселись рядышком, и принялись разглядывать свои отражения. Они действительно были похожи, как две капли воды, только глаза отличались. Темно-карие у Инь Цзяня и почти черные у Сяо Синчэня. Даос пытался вспомнить, какого цвета они были раньше, но не смог. Кажется, немного светлее. Но разве теперь это важно! — Даоджан Сяо, есть люди, без которых мы с Вэнь Цин не смогли бы приготовить лекарство и вылечить ваши глаза. Они очень хотят поприветствовать вас и поздравить с вновь обретенным зрением. Это помощник Главы Ван Ихань и мой супруг Юй Минъе, Повелитель Дворца Темной ночи, — Инь Цзянь старался говорить ровно, как ни в чем не бывало. — Даоджан, выпейте вот это укрепляющее лекарство, — волнуясь, Вэнь Цин протянула пациенту сильное успокоительное.       Осушив чашу, Сяо Синчэнь вдруг понял, что все это время был в одном нательном белье, покраснел, натянул на себя простыню и огляделся в поисках своей одежды. Пусть Вэнь Цин и была целительницей, ему все равно стало очень стыдно, что сразу не подумал об этом. Инь Цзянь хлопнул себя по лбу и полез в шкаф за одеждой даоса.       Сяо Синчэнь оделся, достал из рукава мешочек с золотом и с поклоном протянул целителю. Инь Цзянь изо всех сил прятал улыбку. Если он сейчас не возьмет деньги, проповедь Цзянь Лицинь, устроенная Сяо Синчэню пропадет даром. Поэтому он доиграл этот маленький спектакль до конца, выудив из мешочка три золотые монеты и вернув Синчэню остальное.       Инь Цзянь еще раз осмотрел Сяо Синчэня, убедился, что пациент в полном порядке, и дал Вэнь Цин знак впустить в лечебницу Главу и его помощника.       Не дожидаясь, пока его представят, Сяо Синчэнь поклонился воину в черно-синих одеждах. Спутник Инь Цзяня на тропе самосовершенствования поражал своим ростом, сложением и статью. Настоящий глава клана. Синчэнь перевел взгляд на его помощника в белом, чьи распущенные волосы были завязаны в два хвоста нелепыми голубыми бантиками . Когда “помощник” заулыбался, последняя надежда на то, что “показалось”, разлетелась в клочья. На Синчэня с самым приветливым видом смотрел Сюэ Ян.       Сяо Синчэнь почувствовал, что у него подламываются колени. Он хотел вдохнуть, но не мог, лишь беспомощно хрипел, хватаясь руками за горло. Он будто снова перенесся в тот день, когда потерял свою маленькую семью, день, когда три года счастливой жизни разлетелись на осколки — не собрать больше, не склеить. Боль от этой потери опять резала пополам, строгала на мелкие кусочки подобно пытке линчи, которой Сюэ Ян подверг Чан Пина.       Новая жизнь тоже оказалась обманом. Великолепным беспроигрышным планом врага. Окружить заботой, вернуть зрение только для того, чтобы снова посмеяться над наивным даосом. От нехватки воздуха сознание меркло, и Сяо Синчэнь даже успел порадоваться, что наконец-то умрет, возможно на этот раз по-настоящему, но Сюэ Ян бросился к нему и схватил за руки. От этого прикосновения, от близости врага горло вдруг разжалось, воздух хлынул в изголодавшиеся легкие, и Синчэнь в отчаянии закричал. Сюэ Ян что-то встревоженно говорил ему, наверное, боялся, что Синчэнь снова сбежит в небытие, отпустил руки, совал чашу с водой. Вдруг рядом с ним оказался Инь Цзянь и тоже начал что-то кричать. “Вэнь Цин… я не знаю, что делать! Помоги!” — вдруг разобрал слова целителя Синчэнь. — Думаю, Главе лучше выйти, — нерешительно произнесла целительница. — Сяо Синчэнь, я права, дело в Юй Минъе? Ему выйти?       Синчэнь отрицательно покачал головой, потом сел, положил руки на согнутые колени, спрятал лицо и затрясся в рыданиях. Из его глаз полились слезы — на этот раз не кровавые, а самые настоящие: горячие, прозрачные и соленые. Наконец-то Синчэнь мог оплакать все свои потери: самого преданного и близкого друга Сун Ланя, смелую малышку А-Цин, всех невинных людей, умерших от его меча, наивную мечту сделать этот мир лучше и даже своего веселого, заботливого приятеля из города И.       Синчэнь поднял голову и посмотрел на Сюэ Яна. Плевать. Он больше не сбежит, чтобы тот не задумал. Его враг почти не изменился, хотя прошло столько лет. Улыбаясь, он выглядел совсем мальчишкой, что-то объясняя Синчэню — чуть старше, но все равно гораздо моложе своих положенных двадцати семи-двадцати восьми лет.       Погруженный в свои переживания, даос сначала даже не пытался понять, что ему говорят. Потом прислушался. Смешно. Оказывается тот, кого он принял за Главу клана, был помощником Ван Иханем, а Повелителем Дворца Темной ночи и супругом Инь Цзяня был сам Сюэ Ян. То есть, Юй Минъе, как его тут называли. Да пусть хоть Небесным Императором будет, Синчэню все равно. Наверное, в чаше, что ему дали, было успокоительное. Сяо Синчэнь вежливо кивал и не верил ни одному слову. Он смотрел на Сюэ Яна обреченным взглядом, как человек, который смирился со смертельным приговором.       Вдруг раздался топот маленьких ног и в лечебницу влетел мальчик лет десяти, прижимая к себе скулящего щенка. — Дагэ, эргэ, нужно помочь ему! Его лапа… — мальчик бережно уложил на стол мохнатого пациента. Сяо Синчэня он даже не заметил.       Даос удивился, когда Сюэ Ян быстро поднялся вслед за Инь Цзянем и начал помогать лечить щенка. Он не верил глазам. Сюэ Ян недолюбливал детей, а собак на дух не переносил. Вспомнился рассказ Инь Цзяня, как “его Минъе” помог спасти ребенка. При помощи Темной энергии он усыпил мальчика и мгновенно остановил льющуюся кровь. Со щенком сейчас происходило то же самое: не успел Инь Цзянь помыть руки, щенок затих, кровь перестала хлестать из страшной раны. Еще больше Сяо Синчэнь удивился, когда Сюэ Ян позвал мальчика помогать им. Они работали втроем бок о бок и вскоре закончили чистить и зашивать рану. Об этом мальчике Синчэнь знал по рассказам Инь Цзяня и Цзян Лицинь. Это был Су Ван, сирота, родители которого погибли от нападения демонических зверей. Инь Цзянь и Юй Минъе спасли его, а затем Глава объявил его младшим названным братом и будущим наследником клана Темной ночи.       Когда операция была закончена, Минъе обнял Су Вана, похвалил за быстрые, четкие действия и разрешил оставить щенка себе. Изумленный Сяо Синчэнь смотрел на это во все глаза, начиная понимать, что ошибся, приняв за Сюэ Яна совершенно другого человека. — Ван-ди, я уверен, этот малыш станет отличным другом. Придумай кличку, найди место, где он будет жить. Запомни, нельзя кормить объедками или одним мясом. Будешь варить ему кашу. С ним нужно будет гулять, воспитывать и тренировать его. Не пугайся, я помогу, — говорил мальчику тот, кто был похож на Сюэ Яна как две капли воды, но, как теперь стало понятно, Сюэ Яном не был. Юй Минъе ободряюще похлопал Су Вана по плечу и добавил: — Кстати, раз идешь обедать к Цзян-дацзе, передай Третьему Старейшине вот этот список, пусть все закажут с ближайшей доставкой, — он отдал письмо, проводил любящим взглядом мальчика и встретился взглядом с Сяо Синчэнем. — Так это правда? — хрипло проговорил даос, — Вы — Юй Минъе, Глава Дворца Темной ночи?       Вокруг раздались вздохи облегчения, все компания заговорила разом, уверяя, что да, это “мой Минъе - наш Глава - Глава Юй — лучший глава клана в Поднебесной”. А если он и похож на кого-то, кого знал Сяо Синчэнь, так это — чистое совпадение. Такое же, как сходство самого даоджана Сяо с Инь Цзянем.       Юй Минъе, откинул хвосты, перевязанные синими ленточками назад, поправил на себе просторный белый балахон и глубоко поклонился Сяо Синчэню. — Даоджан Сяо, да. Меня зовут Юй Минъе, и я — глава Дворца Темной ночи и супруг Инь Цзяня. — Юй Минъе замялся, но потом все же добавил: — Чьим младшим братом, я очень надеюсь, вы согласитесь стать. Это бы очень все упростило, а то у нас еще после Свадьбы не улеглось, а тут двойник Советника… Сами понимаете, — развел он руками.       Инь Цзянь подошел к даосу, взял за руки, оторвал от пола, на котором тот до сих пор сидел, и обнял так же, как и накануне. Отстранился, заглянул в новые глаза Синчэня. — Даоджан Сяо… Я буду очень рад.       Сяо Синчэнь сглотнул. На глаза снова навернулись слезы, но он взял себя в руки и кивнул.