Во имя любви, добра и справедливости.

— Вставай, пошли, — Ван Ихань потащил Сюэ Яна за ворот ханьфу, и от неожиданности тот выпустил руку Сяо Синчэня, но тут же вывернулся, и встал спиной к спящему даоджану, пригнув голову и приготовившись к драке. — Я не брошу его, — прошипел он, оглядывая лечебницу в поисках хоть какого-нибудь оружия. — Тебя никто не спрашивает, — спокойно проговорил Ван Ихань. — Нас воскресили вместе, вместе привезли сюда, почему я должен куда-то уходить? — Сюэ Ян пустил в ход проверенное средство — свой отлично подвешенный язык. — Потому что убийца и обманщик должен сидеть в тюрьме, — помощник Ван говорил терпеливо, как с несмышленым ребенком. — И кого же я тут убил или обманул? — тут же спросил Сюэ Ян, привычно втягивая врага в спор.       Юй Минъе сделал шаг вперед, сосредоточился и темные плети Тьмы потянулись к растрепанному, однорукому заклинателю. Через мгновение он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Сюэ Яну оставалось только ошеломленно разглядывать Главу Дворца Темной ночи, чье лицо повторяло его собственное. — Не хочешь его бросать, не надо. Отправитесь в темницу вместе. Он тоже убивал невинных людей. А еще Сяо Синчэнь заколол своего лучшего друга. Он ничем не лучше тебя, правильно? — проникновенно говорил Юй Минъе. Он потер свое правое плечо. — Так даже лучше. Я знаю, что такое жить без руки. Это очень тяжело. Поэтому в камере даоджан Сяо будет помогать тебе. А ты ему. Без глаз, наверное, тоже не сладко.       Сюэ Яна сразили его же оружием, перевернув все с ног на голову. Он стоял, беспомощно хватая ртом воздух, и впервые в жизни не знал, что сказать. Все слова Главы клана Темной ночи были правдой. Сюэ Ян сам приложил руку к тому, чтобы они были правдой. — Нет. Вы не поступите так с ним… — наконец пробормотал он. — Еще как поступлю. Я — Повелитель Тьмы и Дворца Темной ночи. Тем более, вы двое похожи на меня и моего супруга, а смута в Клане мне не нужна, — отчеканил Глава Юй. За его плечами клубилась Тьма. Инь Цзянь не мог остаться в стороне. Он подошел к Минъе, также призвал к себе Тьму и с самым ледяным выражением лица уставился на Сюэ Яна. Того аж передернуло.       На какое-то мгновение Сюэ Яна охватил соблазн поддаться этому плану. Пусть в подземельях, пусть в качестве заключенных, но они будут вместе. Вместе… Но он тут же тряхнул головой, отгоняя прочь эти мысли. “Я не хочу жить… замолчи… я не должен жить…” — твердил Сяо Синчэнь, и от этих слов Сюэ Яну почему-то было жутко больно. Он с легкостью мог перенести меч в животе, отрубленную руку, но при виде воскресшего Сяо Синчэня, плачущего кровавыми слезами, сам разрыдался. Что будет, когда Синчэнь проснется и обнаружит, что его “враг” рядом? Вдруг его душа опять разлетится на осколки? Сюэ Ян хотел обернуться, посмотреть на даоджана, но путы из Тьмы не дали. Это его отрезвило и заставило быстрее шевелить мозгами. Главное сейчас — остаться живыми. А там время покажет. Он покачал головой. — Нет… — Сюэ Ян начал говорить, но Юй Минъе перебил его. — Да. Либо ты устраиваешь тут драку, и вы идете в темницу вдвоем, либо без сопротивления один. — Один, — мгновенно отозвался Сюэ Ян.       Юй Минъе пошел с ними, слишком впечатлил его рассказ о злодеяниях этого оборванца. Он проинструктировал начальника стражи, наказав ни в коем случае не разговаривать с заключенным, которого привели с мешком на голове, и не подходить к нему под страхом смертной казни. Камеру он выбрал в самом дальнем коридоре, который окружал подземелья и поэтому назывался Обходным. Она была угловой, и чтобы заглянуть в нее, пришлось бы завернуть налево. В ее боковой стенке находил узкий канал, заканчивающийся изгибом, так что увидеть через него заключенного было нельзя. Через этот канал в камеру подавали пищу и воду.       Юй Минъе заблокировал Сюэ Яну духовную энергию, не без брезгливости нажав на нужные точки, и Ван Ихань стащил наконец мешок с головы преступника. Они запечатали дверь и повернулись, чтобы уйти, но их остановил надтреснутый голос. — Вы сможете вернуть ему зрение?       Юй Минъе медленно повернулся и внимательно посмотрел на Сюэ Яна. Тот не унимался: — Я слышал, что вы собираетесь восстановить руку Мэн Яо… А глаза можно? — Нет, — отрезал Юй Минъе. Он не собирался задерживаться, чтобы объяснять, как действует лекарство, которое сделали Инь Цзянь и Вэнь Цин, чтобы восстановить ему руку. — Но почему? — повысил голос Сюэ Ян. — Какая разница? — Потому что у него нет обоих глаз. Когда есть одна рука, по ней можно восстановить другую. По-другому это лекарство не действует, — вступил в разговор Ван Ихань. — Но есть же другие способы… — раздраженно произнес Сюэ Ян. — Он же смог отдать свои глаза! — Смог. Отдать. Свои, — насмешливо отчеканил Юй Минъе и кивнул помощнику: — Идем.       Сюэ Ян вцепился рукой в решетку. В его груди что-то заметалось, запаниковало. Сейчас все закончится, он останется тут один… — Подождите! Стойте! Возьмите мои! У меня! Вы же можете? — кричал он им вслед. Прислушался, прикусил губу, решаясь на что-то. И добавил отчаянно: — Пожалуйста!       Юй Минъе с Ван Иханем переглянулись. Помощник Ван закатил глаза и покачал головой. Глава задумался, потом отпустил его взмахом руки, а сам вернулся к камере. — Смотрю, у кого-то язык лишний, — холодно произнес он, глядя на Сюэ Яна. — Если мои люди будут жаловаться на шум, я быстро это исправлю.       Сюэ Ян проглотил вскипевшую ярость. В конце концов, на месте Главы он сказал бы то же самое. Он облизал вдруг пересохшие губы. — Верните ему зрение... Пусть лекари возьмут мои глаза, — тихо попросил Сюэ Ян. Потом глубоко вдохнул и надел на лицо беззаботную ухмылку. — Здесь они мне ни к чему. Давно я так хорошо не устраивался… Есть крыша над головой, не нужно больше думать, где раздобыть пропитание. Смотреть тут все равно не на что…       Юй Минъе молчал, разглядывая этого странного человека. Отметил, как, несмотря на улыбку и легкомысленные слова, побелели костяшки пальцев, которыми тот вцепился в прут решетки. — Я передам это целителям, — холодно сказал он, развернулся и ушел. На этот раз под аккомпанемент тишины.       Сюэ Ян стоял у решетки, пока не стихли шаги. Разжал руку, повернулся. Камера была просторной. В дальнем углу журчала вода, посередине стоял низкий столик, рядом лежала циновка. За ними у стены — узкая кровать с соломенным матрасом. Он подошел к ручейку. Их оказалось два: с холодной водой и с горячей. Рядом стояла довольно большая бадья. Сюэ Ян хмыкнул. Да тут неплохо!       В животе вдруг заурчало. Интересно, ужин будет? Не успел подумать, сбоку зашуршало. Он заглянул в изгиб канала и обнаружил еду, тянущую по меркам города И на целый пир! Там даже мясо было! Он забыл, когда в последний раз так сытно ел.       На полный желудок думать о том, что Сяо Синчэнь жив и находится где-то рядом, было еще приятнее. Сюэ Ян повернулся на бок, вспоминая теплую живую ладонь, бьющийся под пальцами пульс, и впервые за восемь лет уснул спокойно.       Дни тянулись размеренно. В уединении были свои плюсы. Никто не мешал ему сколько угодно думать о Сяо Синчэне и экспериментировать с Темной энергией, которой было наполнено подземелье. Сюэ Яну не давало покоя то, как легко Юй Минъе сковал его темными жгутами. Помог опыт создания копии Стигийской Тигриной печати: обломок оригинала научил его чувствовать иньскую энергию, оставалось научиться призывать ее. Да, его духовные силы были запечатаны, но что-то подсказывало, что Юй Минъе не требовалось Золотое ядро, чтобы управлять Тьмой.       Где-то через неделю ему удалось собрать на ладони маленькое темное облачко. Стоило один раз поймать нужно ощущение и дело пошло на лад. Но внезапно его эксперимент был прерван.       Инь Цзянь смотрел на Сюэ Яна со смешанными чувствами. Его сути целителя претило то, что они собирались сделать, но все-таки за Сяо Синчэня он переживал больше, чем за этого подлеца. Сяо Синчэнь так напугал их с Вэнь Цин, когда очнулся, был таким убитым и растерянным, что они решили вернуть ему глаза как можно быстрей. Юй Минъе не соврал Сюэ Яну, когда обещал рассказать все целителям. Он рассказал, и они ухватились за эту возможность. Как и в прошлый раз, Инь Цзянь сначала поставил опыты на животных, и только убедившись, что метод безопасен, решился сказать Сяо Синчэню, что они могут вернуть зрение. — Надеюсь, ты не передумал, потому что, если даже передумал, это уже ничего не меняет, — заявил Сюэ Яну Юй Минъе.       Инь Цзянь поежился, хотя в подземелье было тепло. Забрать глаз против воли… Лучше не стоять перед этим выбором. Но Сюэ Ян развеял его опасения. — Нет, не передумал. Но у меня есть одно… одна просьба, — хоть он и был уверен, что возражений не будет, все-таки решил не наглеть и не произносить слово “условие”. — Сяо Синчэнь никогда не должен узнать, чьи это глаза. Он не должен меня видеть.       Он замолчал. Понял, что тоже не увидит даоджана. И решил добавить еще: — Можно потом… вы мне скажете, как все прошло... у него?       Юй Минъе привел его сам. Снова с мешком на голове, чтобы никто не увидел их сходства. Сдернул ткань, и Сюэ Ян увидел, что находится в лечебнице, только комната другая: поменьше, с высокими столами. На одном их них лежал Сяо Синчэнь. От вида неподвижного тела Сюэ Яна охватила паника, но он подавил ее. Зачем пересаживать глаза мертвецу. Сяо Синчэнь просто спит. Спит же? Его подвели к столу рядом, и он не удержался, вцепился даоджану в запястье, проверяя пульс. — Нет, так не пойдет, — заявила Вэнь Цин, оглядев Сюэ Яна с головы до ног. И скомандовала: — Слишком грязный. Помыть и переодеть.       Юй Минъе начал уставать от этой секретности. Слепого даоджана от всех прячь. Сюэ Яна сам купай, чтобы слуги не начали задавать вопросы, откуда во дворце опять взялся однорукий Глава… Он недовольно смотрел, как тощий босяк плескается в их с Цзянем купальне, фыркая и прикрывая глаза от удовольствия. Ван Ихань принес чистое белье и черное ханьфу из одежды Главы и досадливо поджал губы. Что ж. Деваться было некуда, они с Главой приготовились одевать поганца... Но Cюэ Ян вдруг удивил их. Влез в штаны, придавил одну завязку своим костлявым боком к стене и рукой ловко завязал вокруг нее вторую. Завязку нижней рубашки взял в зубы и проделал тот же маневр. Помощник и Глава обменялись непередаваемыми взглядами. “Вот же гаденыш!” — читалось в них. Оба помнили, каким беспомощным в бытовых вопросах стал Юй Минъе, лишившись руки.       Сюэ Ян не отрывал глаз от Сяо Синчэня. Тот лежал на соседнем столе совсем рядом. Дыхание его было глубоким и размеренным, но лицо даже во сне носило маску скорби, и это отдавалось внутри Сюэ Яна непереносимой тоской. Он помнил, как могли когда-то улыбаться эти губы, как изящно двигалось это тело в пылу ночной охоты или во время упражнений с мечом. Он даже помнил ясные, спокойные глаза, которые смотрели на него во время боя, когда Синчэнь ловил его. Но все это осталось в прошлом… Сюэ Ян рвано вздохнул, когда целительница вонзила в его шею иглы, и провалился в забытье. — Какого гуя? Почему я вижу? — Сюэ Ян сел на столе и стал оглядываться. Увидел рядом Сяо Синчэня по-прежнему с повязкой на глазах. — Вы что, не смогли??? — Рот закрой, — припечатала его Вэнь Цин. Целители сидели за низким столиком и пили чай. — Мы взяли у тебя один глаз. Через два дня он приживется, и мы по нему восстановим даочжану второй.       Сюэ Ян понял, что видит только левым глазом. Ощупал лицо, обнаружил повязку. — Руку убрал. Не чесать, не тереть, ждать перевязки, — холодно сказала целительница.       Сюэ Ян кивнул, неожиданно почувствовав к ней симпатию. Голова слегка кружилась, поэтому он лег обратно, на бок, чтобы видеть Сяо Синчэня. Пока никто не смотрел, протянул к нему руку, обхватил тонкое запястье пальцами и начал слушать пульс. Повязку ему сменили только через пару часов. Все это время он рассматривал Сяо Синчэня, осторожно гладил кожу на руке, трогал его пальцы. Отлежал весь правый бок, но обратно в подземелья шел почти счастливый.       На четвертый день в темницу заглянул Глава клана. — Ты хотел знать, как все прошло… Сяо Синчэнь чуть не умер, когда увидел меня. Просто перестал дышать.       Сюэ Ян приоткрыл рот, вдохнул, но так ничего и не сказал. — Он не хочет жить, и это не лечится, — досыпал Юй Минъе. Стиснул челюсти, разглядывая застывшего злодея, резко развернулся и ушел.       Сюэ Ян остался один. Даже надежда, и та покинула его.