Во имя любви, добра и справедливости.

— Кто тебе нажаловался на Синчэня? — поинтересовался Инь Цзянь, когда после ужина они направились в свои покои. — Не поверишь. Сюэ Ян, — фыркнул Юй Минъе.       Инь Цзянь резко затормозил. Он вспомнил, какая нестыковка беспокоила его подсознание уже второй день. Юй Минъе остановился вслед за ним и вдруг тоже задумался, что-то вспоминая. “Откуда он знает?” — воскликнули они одновременно. — Итак. Сюэ Ян знает адрес синбана Синчэня, Синчэнь знает, что Сюэ Ян жив и отдал ему свой глаз, но ни ты, ни я им этого не говорили. Тогда кто? Хотя, какая уже разница, — подвел итог встревоженный Инь Цзянь.       Юй Минъе подумал и добавил: — Еще кто-то неизвестный помогал Синчэню отбивать атаки демонических тварей. — Все ясно. Сюэ Ян хочет все повторить. Втереться в доверие, вызывать добрые чувства, а потом снова нанести удар, — лицо целителя заледенело. — Летим в Храм. Убью мерзавца.       Они развернулись и пошли к ближайшему выходу во двор. Инь Цзянь зло размахивал рукавами и тихо матерился в адрес поганого убийцы. Юй Минъе шел за ним с задумчивым видом. Выйдя наружу, они встали на меч, и Синьюэ привычно поднял влюбленную парочку в небо. Через несколько минут они приблизились к Храму, с ничего не подозревающим Сюэ Яном, но Юй Минъе вдруг остановил полет. — Минъе? — удивился Инь Цзянь. — Что случилось? — Я не хочу лететь туда, — честно признался Глава Дворца Темной ночи. Он, как всегда, сначала делал, потом думал. Юй Минъе повернулся лицом к любимому и нахмурился, пытаясь найти слова, чтобы объяснить то, что он чувствовал. — Это неправильно. Наверное… Они должны сами… Синчэнь должен победить сам. Мы же не можем охранять его всегда… Если он победит, то станет сильнее. И я уверен, что он победит.       Взгляд Инь Цзяня изменился. Он убрал руки с талии Минъе и переложил их ему на плечи. Его губы слегка приоткрылись… — Цзянь. Если ты хочешь, мы полетим. Раз ты так считаешь… Пусть тебе будет спокойнее.       Инь Цзянь накрыл любимые губы своими. “Мой Минъе, как же я люблю тебя…” — прошептал он между поцелуями и покрепче обнял своего Главу. Синьюэ медленно тронулся с места. — Нет-нет, Минъе, стой, — Цзянь оторвался от Минъе. — Стой. Раз ты чувствуешь, что лететь не надо, значит, так оно и есть. Ты прав, Синчэнь должен победить сам. И он сможет. Все изменилось. Он больше не один, он видит… — Цзянь… Мой Цзянь… — Юй Минъе приблизил губы к уху Инь Цзяня и прошептал: — Советник Инь, я не устаю любоваться вами, но одежда очень мешает этому приятному занятию.       Тихий вечер над Дьявольским плато плавно перешел в спокойную, морозную ночь. В Храме счастливый Сюэ Ян продолжал переписываться с Сяо Синчэнем, а Синьюэ стремительно нес неразлучную парочку обратно во Дворец. На полпути меч снова изменил направление, взяв курс на Хрустальный источник, где Глава и его Советник так любили любить друг друга. ***       Сяо Синчэнь проснулся в отличном настроении. Всю ночь ему снилось что-то хорошее, вселявшее в сердце надежду. Он обнял подушку, улыбнулся в нее, но вскоре остатки прекрасного сна развеялись, и даоса снова окружила реальность. Он вспомнил вчерашнюю переписку с незнакомцем. С Наставником, который собрался “вернуть улыбку на его лицо”. Настроение упало. Синчэнь вспомнил стиль сообщений… Если вчера он казался изысканно-вежливым, то сейчас — занудно-скучным. Да он с тоски умрет, если будет вести переписку в таком тоне. “Искренне рассчитываю на ваше понимание и сотрудничество.” Сяо Синчэнь вздохнул, сел и с неприязнью посмотрел на синбан. Обижать доброжелательного, пожилого человека не хотелось, но… Притворяться он не будет. Прямо сейчас напишет письмо, где пообещает, что сам решит эту проблему на радость всем. Когда-нибудь. Да и не проблема это вовсе. Просто он слишком много смеялся в городе И. Наулыбался на десять лет вперед.       С упавшим настроением Сяо Синчэнь встал и пошел умываться, на ходу сочиняя разъяснительное письмо.       Общаться с Сюэ Яном было легко. Синчэнь думал, что парень скоро покинет похоронный дом, поэтому относился к нему, как к случайному попутчику, с которым можно говорить обо всем, не думая, не стесняясь, все равно они больше не увидятся. Даже сейчас, спустя столько лет, несмотря на все, что с ними случилось, воспоминания о тех днях носили отпечаток легкости и открытости. “Я привык к увечьям, в детстве меня часто били…” — даже эти страшные слова Сюэ Ян произнес с улыбкой в голосе, как будто в этом не было ничего такого. Он к любой проблеме относился несерьезно, как к пустяку. С его шутками тяжелая жизнь в похоронном доме казалась не просто сносной, а очень даже привлекательной.       Тогда Синчэнь удивлялся и часто задавал себе вопрос, почему этот веселый юноша остается с ними, терпит его неумелую стряпню, придирки и ругань А-Цин. Сначала он недоумевал и ждал, что еще немного, и они с девочкой снова останутся вдвоем, но потом привык, что их трое, привык к неуклюжей заботе своего приятеля. Тот изо всех сил старался показать себя ленивым, грубым, но только пока Синчэню не требовалась помощь. Тогда он оказывался рядом, защищал спину на ночной охоте, подбадривал шутками, помогал обустраивать их дом.       От воспоминаний в душе поднялась привычная тоска. Мысль обратиться за помощью к кому-то более мудрому снова начала казаться не такой уж и плохой. И что дальше? “Наставник, я убил друга, убил невинных людей, но не нашел в себе сил убить врага”? Синчэнь вздохнул. Он знал, что услышит в ответ: что во всем виноват Сюэ Ян. Но эти слова не приносили облегчения.       Мрачные мысли прервал мелодичный звонок. Затем еще один. Цзянь и Минъе? Что-то случилось? Синчэнь кинулся к своему белому с голубыми узорами синбану. Наставник: “Даоджан!” Наставник: “Сяо Синчэнь!”       Пока Сяо Синчэнь раздумывал, что ответить и отвечать ли вообще, пришло еще одно письмо: Наставник: “Ты что, спишь? Просыпайся! На востоке встало солнце. Ты этого не видишь, потому что в Сумеречном городе всегда темно, но его первые лучи уже осветили землю. Если заберешься повыше на какую-нибудь башню, убедишься сам.”       Сердце Синчэня пропустило удар. “Ты этого не видишь, но солнце уже встало…” — это было так похоже на болтовню Сюэ Яна, который постоянно описывал все, что видел вокруг, когда они шли по городу или направлялись в какую-нибудь деревеньку, нуждающуюся в помощи заклинателей. Вот только Сюэ Ян ненавидел вставать рано. Синбан снова прозвенел, возвращая Синчэня из воспоминаний. Наставник: “Соня Синчэнь, напиши мне, как проснешься!”       Сяо Синчэнь с размаху сел на кровать. Конечно, собеседник обещал сменить тон, но “соня”??? Мой даоджан: “Доброе утро, Наставник. Вы тоже любите рано вставать?” Наставник: “Доброе утро, Сяо Синчэнь! Терпеть не могу, но ты мне очень нужен.” *улыбающееся лицо* Мой даоджан: “Чем я могу помочь?” Наставник: “Помоги развеселить одного Очень Печального Призрака, разгуливающего по Дворцу Темной ночи. Мне нужно знать, что за дурные мысли забивают его красивую голову и не дают радоваться жизни.” Мой даоджан: “Может лучше расскажете ему смешные истории?” Наставник: “Не спорь со старшими. Мне виднее.” Мой даоджан: “Откуда я знаю, что вы старше? Может вы младше. Эти письма кто угодно может писать.”       Сюэ Ян уставился в синбан. Не показалось. Даоджан действительно перестал быть наивным и доверчивым. Он поплотнее закутался в одеяло, кинул взгляд на окрестности вокруг Храма и продолжил писать. Наставник: “Увы, Сяо Синчэнь, я старше. И мне точно виднее.” Мой даоджан: “Потому что высоко сидите?”       Сюэ Яна бросило в холодный пот. Он распластался на камнях башни, хотя был уверен, что из-за ограждения его никто увидеть не мог. Потом перекатился на спину, оглядел небо. Никого. Наставник: “Даоджан, откуда ты знаешь, что я высоко?” Мой даоджан: “Вы же сами написали, что с высокой башни видно, как лучи солнца освещают землю.” Наставник: “Точно. Ох, мое бедное сердечко. Я так испугался, что ты следишь за мной!” Мой даоджан: “Почему испугались? Вы не одеты и вы — женщина?” Наставник: “Конечно же одет! Тут холодно между прочим. И я точно не женщина. Хватит уводить разговор в сторону. Что за недоверчивый Печальный Призрак. Можно мне вместо него доброго и наивного даоджана?” *молящийся человечек*       Сяо Синчэнь возмутился. Нет, он знал, что когда-то был наивным, но слышать это от незнакомого человека было неприятно. Мой даоджан: “Нельзя. Добрые, наивные даоджаны закончились. Остались только злые и подозрительные.” Наставник: “Ну наконец-то. Рассказывай, как ты дошел до такой жизни.”       Сяо Синчэнь положил ладонь на горло и задумался. Встреча в пещере все изменила. Он думал, что у него есть только один путь, обозначенный узким, мрачным тоннелем. Но внезапно часть стены рухнула, открыв проход, в котором сияло солнце, пели птицы, а мир был наполнен любовью. Теперь Синчэнь стоял на развилке. Он очень хотел стать достойным нового пути. Хотел перестать совершать ошибки. И ему придется поговорить с Сюэ Яном… А что, если… Если представить, что он переписывается не с каким-то пожилым старейшиной — знакомым Юй Минъе, а со своим злейшим врагом? Раз уж его собеседник пожелал остаться неизвестным, раз они никогда не встретятся, почему бы не потренироваться? Когда Нашествие закончится, он обязательно попросит Юй Минъе о встрече с Сюэ Яном… И будет к ней готов!       Сяо Синчэнь быстро, чтобы не передумать, переименовал “Наставника” в “Сюэ Яна” Сюэ Ян: “Даоджан? Почему молчишь? Сам не знаешь, почему, глядя на тебя, хочется повеситься?”       Сяо Синчэнь смотрел на письмо от “Сюэ Яна”. Грубоватая забота, подначки... То, что нужно! Мой даоджан: “Это долгий разговор, Наставник. Мне нужно подумать, с чего начать. Я буду свободен вечером, если не будет Прорыва. А вы?” Сюэ Ян: “Я бездельник, у меня полно свободного времени. До вечера, даоджан, и пусть ни одна тварь нам не помешает!” *улыбающееся лицо*       Синчэнь долго вглядывался в синбан, и с каждой минутой ему становилось легче. Он сможет! Он сможет спокойно разговаривать с Сюэ Яном. Плевать, что тот ненавидит и презирает его. ***       Счастливый Сюэ Ян лежал на спине на верху башни, откинув руку в сторону, и глядя в Сумеречное небо. Он переписывается с Сяо Синчэнем! Так не бывает! Не в его жизни! Может он просто спит? Или умер, и это — его наказание: обрести надежду, получать все больше и больше, чтобы потом потерять все в одно мгновенье? Так же как он заставил потерять все Сяо Синчэня?       Зубы начали стучать. Если он еще не умер, то точно умрет, если останется тут лежать. С каждым днем становилось все холоднее, нужно было подниматься и осуществить задуманный план.       Сюэ Ян осторожно пробирался по краю Защитного поля в поисках Сигнальных Талисманов. Нашел, но не решался подойти. Он не знал, реагируют ли они на людей. Наконец, уже порядком замерзнув, увидел повозки, которые двигались в сторону Дворца, и понял, что нет. Ни одной вспышки. Молодец Синчэнь, настроил талисманы только на Демонических зверей и Тварей. Сюэ Ян вошел в поле найденного Сигнального Талисмана и тщательно его срисовал. Осталось создать Принимающий, что он и сделал, вернувшись в Храм. Теперь можно спокойно заниматься полезными делами внизу, вместо того, чтобы мерзнуть весь день на башне.       Сюэ Ян написал Второму старейшине насчет книг по отношениям, но, как и предсказывал Юй Минъе, тот воевал и пока ничем не мог помочь “младшему помощнику Главы лао Сюэ”. Зато, протирая на шкафу пыль, Сюэ Ян обнаружил тонкую книжицу “Талисманов для заклинателей уровня Духовный наставник ”. Он не знал, что из себя представлял этот уровень, но очень заинтересовался описанным в книге Талисманом Невидимости. Он облазил весь Храм в поисках хоть какого-нибудь зеркала, чтобы проверить, получилось ли у него, и уже отчаялся, когда вспомнил, что прекрасное, большое зеркало украшало собой его купальню. Видно, совсем от счастья с ума сошел, раз забыл об этом.       Это был очередной подарок с небес. Созданный им Талисман Невидимости работал! Ян перестирал всю одежду, простыни и одеяла, пока торчал возле зеркала, чтобы проверить длительность его действия. Полная невидимость сохранялась целых два часа, даже, если прыгать, летать и махать мечом! Теперь не придется добираться до места боя, прячась по закоулкам, и можно не бояться, что даоджан случайно увидит его!       Все это время Принимающий Талисман молчал. Сюэ Ян распереживался, работает ли он? Что, если даоджан сейчас сражается без него? Ян стрелой взлетел на башню и огляделся. Ничего. Он постоял еще немного, а потом хлопнул себя по лбу и так же быстро спустился вниз. Сюэ Ян: “Даоджан, привет! Как обстановка вокруг города? Были поблизости Прорывы?” Мой даоджан: “Нет, пока все спокойно.”       Сюэ Ян выдохнул и довольно заулыбался. Это самая чудесная магия: вот так запросто говорить с Сяо Синчэнем. Сюэ Ян: “Даоджан, Глава упоминал, что ты защищаешь город один. Обещай, что будешь сообщать, куда улетаешь сражаться.” Мой даоджан: “Договорились. А как дела там, где вы живете? На вас нападают?” Сюэ Ян: “Я живу в защищенном месте, так что приходится выходить и нападать на этих тварей самому.” Мой даоджан: *улыбающаяся рожица* Сюэ Ян: “Погоди. Что это было? Ты улыбаешься?” Мой даоджан: “Оказывается, я не такой мрачный зануда, каким меня все считают”.       Сюэ Ян скинул сапоги, забрался на кровать с ногами и уставился в синбан. Синчэнь не умел врать. Где-то во Дворце. Прямо сейчас. Его даоджан улыбнулся! Сюэ Ян упал на подушки и от переизбытка чувств немного покатался по кровати в обнимку с синбаном. Потом снова сел и начал писать. Сюэ Ян: “Даоджан. Сяо Синчэнь. Ты не зануда. Но мрачный. Что есть, то есть.” Сюэ Ян: “Сяо Синчэнь. Я очень хочу все исправить.” Мой даоджан: “Я сделаю это сам.”       Сюэ Ян снова упал на кровать и побился затылком о матрас. Его даос только с виду мягкий… Нет, не только… Губы, язык, кожа… Он закрыл глаза, заново переживая их встречу в пещере. Внутри живота что-то сладко замерло. Хотелось снова лежать рядом, держать Сяо Синчэня за руку, гладить тонкие пальцы, чувствовать пульс, охранять сон живого даоджана.       Какой же он дура-а-ак. Столько лет жизни дракону под хвост с этой местью, убийствами, этой поганой работой на орден Ланьлин Цзинь. Ему в руки дали драгоценный камень, а он швырнул его в грязь и затоптал, вместо того, чтобы бережно хранить у самого сердца.       Вечером разговора не получилось, Синчэня вызвал Юй Минъе.       Великий наставник Му Цзючжоу научился рассчитывать места и силу Прорывов, и теперь заклинатели могли точно распределить свои силы по континенту. Главе Дворца Темной ночи достался самый сложный участок, где Демонические твари появлялись почти без перерыва и в огромном количестве. Уже несколько дней Минъе и Цзянь флейтами замедляли большинство тварей, Ван Ихань и двадцать самых сильных адептов убивали их, целительница Вэнь и три лучших ученика Академии Инь Цзяня помогали пострадавшим.       Их лагерь расположился в лесу на севере Цзюньу. Большую поляну окружали могучие деревья, рядом протекала небольшая речка. Это было очень далеко от Сумеречного города: Шуанхуа донес даоса в лагерь только после полуночи.       Сюэ Ян был в отчаянии. Он не мог последовать за Сяо Синчэнем, чтобы сражаться рядом: вдали от Храма он рисковал быть обнаруженным. Он наказал даоджану беречь себя и извелся в ожидании, пока не получил письмо о том, что Сяо Синчэнь на месте, в теплом шатре под защитным куполом.       Утром его разбудил Принимающий Талисман. Прорыв рядом с северной границей поля. Но Синчэня там не будет. Сюэ Ян повернулся на живот, чтобы как следует пострадать на тему их разлуки, но вдруг понял, что должен делать, пока даоджана нет.       Когда младшие адепты Клана Темной ночи прибыли к месту Прорыва, им оставалось только удивленно рассматривать огромные туши обезглавленных тварей. Чей-то меч опередил их собственные.       Сяо Синчэнь не представлял, сколько потребуется заклинателей, если убрать флейты. Звуки Небесных нот действовали усыпляюще, большинство тварей становились вялыми и убивать их не составляло труда. Оставалось зачищать края огромных диких стай, куда звуки почти не долетали. Чем тише слышались звуки, тем агрессивнее твари себя вели. Бывало, что рычание и вопли заглушали музыку, и тогда вся стая становилась опасной. В такие моменты заклинателям требовалось все их мастерство. Стоило появится раненым, перевес снова оказывался на стороне демонических тварей. — Нам бы еще одного Сяо Синчэня, — мечтательно протянул Юй Минъе, гладя волосы Инь Цзяня, который лежал у него на коленях. По расчетам их ждали несколько часов затишья, и заклинатели спешили как следует отдохнуть. — Что? Минъе-сюн, ты звал меня? — отозвался Синчэнь, подняв голову от синбана. Из-за Прорывов серьезного разговора не получалось, поэтому они с Наставником беседовали о всяких пустяках. В основном писал Синчэнь. Рассказывал, что происходит вокруг, как выглядит природа в Цзюньу, с какими тварями приходится сражаться и что у них на обед. “Сюэ Ян” каждый раз просил беречь себя и хорошо питаться. На второй день Синчэнь не выдержал и стал называть его “моей заботливой бабушкой”, но собеседника это не остановило.       Юй Минъе посмотрел на Сяо Синчэня, потом на его синбан, поднялся и сел. — Кажется, я знаю, где нам взять еще один меч. *** Сюэ Ян: “Там же даоджан Сяо! Вдруг ему станет плохо, когда он увидит меня.” Глава Юй: “Да иди ты к демонам. Он знает, что ты жив, знает, что ты отдал ему глаз, и ничего — живой и даже радостный. Уж не знаю, что ты ему такого пишешь. Кстати, если Синчэнь снова станет печальным, я тебя наизнанку выверну.” Сюэ Ян: “Он не знает, что это я пишу, поэтому радостный. Если узнает, я сам вывернусь. Куда лететь?”       Юй Минъе отправил ориентиры для встречи и пошел предупреждать Цзяня и Синчэня о прибытии необычного подкрепления.       Сяо Синчэнь забился в угол и сделал вид, что полностью ушел в медитацию. Он собрался как следует настроиться на встречу с врагом, приготовился бороться с переживаниями, тоской, всем тем, что накрывало его при воспоминаниях о Сюэ Яне. Но их не было! Он был полон сил и решимости окончательно покончить с прошлым и смотреть только вперед, в счастливое будущее. У него есть семья, друзья, невидимый Соратник, Наставник. И Тот-Кто-Его-Почему-то-Любит. Сюэ Ян? Ну и что. Это его больше не волнует, Сюэ Ян больше не его забота, это всего лишь призрак прошлой жизни. На душе стало легко, и он на самом деле начал медитировать и восполнять Духовную энергию.       Получив сообщение, Глава полетел встречать “врага” Синчэня. Он ввел Сюэ Яна в курс дела и напоследок добавил: — Ну вот. Займешься своим любимым делом! — Каким? — подозрительно спросил тот. — Убийствами. Ты же любишь убивать, — ответил Глава и направил меч к лагерю. — Я не люблю убивать, я люблю конфеты, — зло ответил Сюэ Ян, не отставая от него ни на цунь.       Юй Минъе приподнял бровь, скосил глаза на своего спутника, но ничего не сказал, и вскоре они с Сюэ Яном опустились посреди лагеря.       Заклинатели, находившиеся на поляне, смолкли. Кто-то встал, кто-то, напротив, сел, но все как один уставились на них. И тут Юй Минъе вспомнил, что они с Сюэ Яном похожи. Совсем забыл, из головы вылетело! Но Глава — он на то и Глава, чтобы уметь быстро принимать решения и находить выход из сложных ситуаций. — Внимание! Объявляется конкурс на лучший рассказ, объясняющий, откуда в Клане Темной ночи взялся двойник Главы. Версии о найденном брате не принимаются. Победитель получит десять таэлей золота. Написанные рассказы нужно сдать в течение трех дней помощнику Главы Ван Иханю, — громко объявил Юй Минъе.       Прекрасные заклинательницы восторженно завизжали и окружили Сюэ Яна небольшой, но плотной толпой. “Какой красивый, а как вас зовут, в каком шатре вы будете жить, есть ли у вас девушка, что вы думаете о даоджане Сяо, надолго ли вы к нам” и еще тысяча вопросов оглушили его. Но он не смотрел на окружавших его дев. Сюэ Ян искал взглядом Сяо Синчэня. Сверху раздался противный треск, вечернее небо пронзили молнии, и вокруг лагеря начали появляться демонические твари. Заклинательницы разбежались по своим боевым местам, началась суета, крики, потом зазвучала прекрасная, успокаивающая музыка. И Сюэ Ян наконец увидел.       С высоко поднятым подбородком и гордой осанкой, ослепительно красивый даоджан стоял напротив него и разглядывал убийственно-равнодушным взглядом. Кивнул, давая понять, что узнал, отвернулся и пошел прочь, на ходу доставая меч.       Сюэ Яну будто ведро холодной воды на голову вылили. Он твердил себе, что все замечательно, что так лучше, что больше и мечтать не о чем, но в душе что-то хрустнуло. — Что стоишь, быстро налево и помогать! — из ступора его вывел толчок Ван Иханя.       Сюэ Ян зло оскалился и исподлобья оглядел Демонических тварей. “Медведи”, оглушенные музыкой, вяло раскрывали пасти с кинжальными клыками. Их когти оставляли в стылой земле глубокие борозды. Как же вы кстати, ребятки. Цзянцзай торжествующе лег в руку, и они вылетели за купол.