Во имя любви, добра и справедливости.

— Не спорь со старшими! — непререкаемым тоном произнесла Вэнь Цин. — Ну, Вэнь-лаоши… Ну, пожалуйста… Ну, можно сначала руку, — не отставал Сюэ Ян. — Нельзя. Мы уже все спланировали, — отрезала целительница, и расстроенный парень побрел обратно на тренировочное поле.       В Сумеречном городе снега не было, тут было гораздо теплее, чем в Цзюньу, чему Сюэ Ян был очень рад. Ему вообще нравилось во Дворце Темной ночи. Теплые полы, горячая вода, текущая сама собой, толстые каменные стены. Из заброшенного Храма он переехал во Дворец, в покои Синчэня, и был бы совершенно счастлив, если бы не рука, а точнее — ее отсутствие. Каждый раз, целуя Синчэня, он приходил в отчаяние, что не может обнимать его двумя руками.       Сюэ Ян вышел из теплого коридора на прохладный воздух и сразу нашел взглядом своего даоджана. Белое ханьфу ярким пятном выделялось в постоянном полумраке этих мест, и это была еще одна причина любить Сумеречный город. Ян ускорил шаг, с удовольствием подставляя лицо свежему ветру. — Даоджан, две новости, плохая и хорошая, — он пристроился к Синчэню, который обходил ряды тренирующихся адептов, мягко указывая на ошибки и настойчиво заставляя выполнять все упражнения. — Руку лечить будут только через два дня. Сначала решили делать глаз. Это плохая новость. Хорошая — Глава получил вести из столицы. В каждом городе будет приют и школа для бездомных детей. Здесь тоже. Третий старейшина уже занялся наймом наставников.  — Это две хороших новости, А-Ян, — возразил Сяо Синчэнь.       Но Сюэ Ян считал иначе. Нахмурившись, он ковырял носком сапога землю. Потом развернулся и пошел на скамью к мелкому. Будущий наследник Клана, Су Ван, как всегда, наблюдал за тренировками Сяо Синчэня. Он немного подвинулся, и “Темный дух с горы Тайшань” уселся рядом с недовольным видом.       Трудно было представить себе что-либо более грациозное и завораживающее, чем даоджан Сяо с мечом в руках. Сюэ Ян прекрасно понимал адептов, которые не отрывали от него взглядов. Понимал даже тех, у кого эти взгляды светились неприкрытым обожанием. Понимал и того розовощекого, высокого адепта с большими, влюбленными глазами, который по три раза уточнял у Сяо Синчэня каждое задание. Но это понимание никак не отменяло желания заставить каждого до посинения перечитывать последний абзац рассказа Ван Иханя. В котором говорилось, что Сюэ Ян убьет каждого, кто посмеет косо посмотреть на даоджана Сяо… Ах, гуй раздери… Косо… Косо тут никто не смотрел. Ян приуныл еще больше. С этим определенно нужно было что-то делать… И Сяо Синчэнь сделал!       Он остановился так, чтобы видеть всех адептов и дал задание отрабатывать рубящий удар вперед. Затем обернулся, и сумеречный день сразу стал ярким и солнечным. Потому что Синчэнь улыбнулся ему, Сюэ Яну, и эта улыбка отличалась от тех, которыми он одаривал старательных адептов, как настоящее, сочное и ароматное яблоко отличается от нарисованного на бумаге. — А-Ян! — позвал его Синчэнь, и Сюэ Ян плавно сорвался с места, как тигр, увидевший добычу.       Он хотел остановится рядом, но Синчэнь сделал шаг навстречу, обвил руками талию и притянул к себе. По рядам адептов пронесся гул, и даос повернул к ним голову.  — Резче удар! Помните про выдох и направление Ци! — крикнул он, пресекая попытки разговоров.       Рука Сюэ Яна сама собой уютно устроилась на спине даоджана, голова склонилась к его плечу и закружилась от любимого запаха. Вдруг уха коснулось горячее дыхание. Ян вскинулся, заглянул в потемневшие глаза Синчэня, а тот обнял еще крепче, приоткрыл губы и едва заметно кивнул. Сюэ Ян поднял руку, нежно погладил волосы даоджана, поправил выбившуюся прядку. Коснулся щекой щеки. Нежно, почти целомудренно поцеловал в губы. Потерся носом о нос и снова поцеловал. Медленно, тщательно пробуя на вкус и пропуская внутрь требовательный язык даоджана. По телу Синчэня прошла легкая дрожь, он прижался к Яну и прерывисто вдохнул. Плотные зимние ханьфу скрыли от зрителей самые волнующие подробности этой встречи, зато неспешные поцелуи разглядели все! — Мы разбили кучу сердец, — шепнул Сюэ Ян. — Зато теперь их не убьет Дух с горы Тайшань, — хмыкнул Синчэнь. — Даоджа-а-ан, — попытался обидеться Сюэ Ян, но не успел — его шеи коснулся быстрый, влажный поцелуй.       Они постояли так еще минуту, затем Сяо Синчэнь отстранился и громко сказал: — А-Ян, покажешь нам пару-тройку своих приемов. Думаю, всем будет интересно, как сражаться, если тебя ранили в руку.       В глазу Сюэ Яна загорелись шальные огоньки. Он склонил голову и исподлобья оглядел молодых заклинателей в черно-голубых ханьфу. Что его всегда удивляло — даже после самых долгих тренировок, их прически оставались идеальными. Ну что ж. Выглядят они отлично, посмотрим, как умеют драться. Он сверкнул клыками, и Цзяньцзай привычно скользнул в руку. Сюэ Ян довольно хмыкнул, сжав рукоять всеми пятью пальцами. Целители совершили настоящее чудо. Осталось еще два и тогда… Ян мило улыбнулся и самым подлым образом напал на адептов справа. А нечего, птенчики, клювами щелкать…        Сяо Синчэнь откровенно любовался своим Темным Духом. Так в городе прозвали двойника Главы. Черные волосы разметались, словно языки черного пламени, и это очень шло Яну. Горячий, неукротимый, полный энергии. Еще немного, и у него будет две руки. Синчэнь покраснел. На самом деле этого момента он ждал не меньше, чем сам Ян. Даос прижал к щекам холодные ладони, но мысли о том, какой станет их близость через два дня, не уходили.       Сюэ Ян загонял адептов до пота и красных лиц, но ему ничего не удалось поделать с их прическами. Какое полезное заклинание. Наверняка сам Глава постарался. Ян не заметил, как сказал это вслух. — Нет. Это заклинание Цветочных дев. Они научили помощника Вана, — тяжело дыша ответил один из адептов.       Широкие, черные брови “Темного Духа” взметнулись вверх. Вопросов стало еще больше. И главным из них был: как Ван Ихань выжил после визита в бордель? Сюэ Ян не мог представить, чтобы Вэнь Цин оставила подобный проступок безнаказанным.       Однако, тайна недолго оставалась тайной. Сяо Синчэнь, слышавший этот разговор, за ужином прямо спросил у Ван Иханя о прическах адептов.       Все оказалось до ужаса просто. Когда у Юй Минъе не было правой руки, одевал и причесывал его помощник Ван. Руки воина привыкли держать меч, но не гребень. Оба страдали от этого, поэтому Юй Минъе приказал Ван Иханю сходить в Цветочный дом, узнать, нет ли каких хитростей для причесок. А с Вэнь Цин помощник Ван познакомился гораздо позже, когда было объявлено о свадьбе Главы с Лю Ифей. Которая не состоялась, потому что Юй Минъе отменил ее. Как почему? Потому что полюбил Инь Цзяня.       Найдя свободные уши в лице Сюэ Яна, который был не в курсе событий прошлого года, друзья наперебой принялись рассказывать ему историю любви Главы и Целителя и преображения Сумеречного города. Слушая фееричную часть о Свадьбе, Сюэ Ян скосил глаза на сидевшего рядом Синчэня и мысленно примерил на него красное ханьфу. Выходило очень заманчиво. Особенно, если распустить его черные волосы и распахнуть рубашку на груди. Ян сглотнул. Синчэнь обвил рукой его талию и притянул к себе, как будто прочитал мысли. То есть, свадьба действительно была. Самая настоящая: с гостями, красными одеждами и тремя поклонами. После чего любому было ясно, что заглядываться на Юй Минъе или Инь Цзяня бесполезно — эти двое принадлежат только друг другу. То есть, так можно? Сюэ Ян снова бросил взгляд на Сяо Синчэня и вздрогнул. Даоджан в упор смотрел на него задумчивым и оценивающим взглядом. Хотел что-то сказать, но промолчал. До самого конца ужина Сюэ Ян ощущал, как в этой красивой голове желания борются с сомнениями.       Все в той же задумчивости Сяо Синчэнь пребывал, пока они шли в свои покои. Широкие рукава белоснежного ханьфу взметнулись вихрем, когда Сюэ Ян резко изменил направление и потащил Синчэня на галерею, выходящую во внутренний двор. Как только его любимый даоджан может сомневаться? Конечно же, Сюэ Ян с радостью наденет красные свадебные одежды!       Удивительные растения Сумеречных мест светились круглый год. Посаженные Инь Цзянем Звездные лианы оплетали колонны, на которые опиралась крыша галереи, придавая этому месту сказочную красоту. Сюэ Ян сел на перила и сотни светящихся листочков окружили его голову. Его пока единственный глаз сиял уверенно и торжествующе. Он пригладил свое ханьфу, откинул назад волосы, чуть не свалился и схватился рукой за Синчэня. Выпрямился, принял самый торжественный вид, слегка откашлялся.       Сяо Синчэню очень нравился этот пейзаж. Особенно ярко-алые губы и белоснежные клыки, умеющие оставлять на его шее легкие, волнующие укусы. Он схватил за бедра чуть не упавшего А-Яна, проводил взглядом волну волос. Лучше бы остались спереди. Зарыться в них лицом, вдохнуть. Тимьян и полынь. Его пряная любовь… Из мечтаний его вырвал голос Сюэ Яна. — Даоджан, хватит думать. Я согласен! — радостно выпалил он и с улыбкой стал ждать реакции даоджана. — Но как ты… Ты правда согласен, А-Ян? — еще не веря до конца в сказанное, пролепетал Синчэнь.       Сюэ Ян склонился и поцеловал свое белоснежное чудо. — Как ты можешь сомневаться во мне! — с легкой обидой протянул он. — Но ты же ненавидишь детей… — попытался оправдаться даос.       Детей? Каких еще детей? Нет, если даоджан хочет… — Ну... Не так уж и ненавижу. Усыновим какого-нибудь сорванца, как Глава и Советник… — Да нам и так хватит, без усыновления. Раз ты согласен, — Синчэнь поцеловал Сюэ Яна и продолжил: — Обрадую Третьего старейшину прямо сегодня. — М-м-м… Этим он занимается? Тогда сразу, как потеплеет. Хочу, чтобы собрался весь город… — Сюэ Ян прижал к себе Синчэня. — Не терпится увидеть тебя в красном, даоджан. — Город? В красном? — Сяо Синчэнь выбрался из объятий Яна и непонимающе уставился на друга. Тот еще некоторое время продолжал светиться от счастья и сверкать ослепительной улыбкой, но в конце концов сделал серьезное лицо и ответил: — Конечно. А иначе какой смысл.       Сяо Синчэнь продолжать стоять с нечитаемым лицом.       Образ двух заклинателей в красных одеждах, целующихся на глазах всего города, неохотно покинул озадаченного Сюэ Яна и предстал перед внутренним взором даоса. — А-Чэнь, забудь. Я просто согласен. Сделаю все, что скажешь… — Нет-нет, подожди, — задумчиво сказал Сяо Синчэнь, разглядывая Сюэ Яна и что-то прикидывая у себя в голове. Это что-то ему явно нравилось. Глаза Синчэня сверкнули. — Как потеплеет, да... Перед всем городом... Красный будет тебе к лицу, А-Ян.       Они целовались под Звездными лианами до одурения, а потом смеялись, как ненормальные, пытаясь в перевозбужденном виде незаметно добраться до своих покоев. Перед сном они пытались прикинуть, сколько денег потребуется, чтобы устроить свадебный пир, пересчитывали оставшиеся золотые монеты и даже отправили приглашение. Глава и его Советник должны все узнавать первыми. ***       Третий старейшина уже второй день охотился за господином Сюэ, чтобы поговорить с ним наедине, и наконец удача улыбнулась ему. Ничего не подозревающий Сюэ Ян нес корзину с едой для Вэнь Цин и Инь Цзяня, застрявших в лечебнице над сложным пациентом. Он насвистывал под нос веселую мелодию, потому что с двумя глазами окружающий мир был еще прекраснее, а уже завтра у него будет вторая рука. — Господин Сюэ, господин Сюэ, подождите, — остановил его Третий старейшина. — Господин Сюэ, вы же не бросите даоджана Сяо? Вы поможете ему с работой в приюте?  — Разумеется, не брошу. Что за работа? — поинтересовался Сюэ Ян. — Мы пригласили его наставником. Разве женщины смогут управиться с этими малолетними разбойниками…       Сюэ Ян подумал, что смотря какие женщины. Если, к примеру, взять Старшую прачку Цзян или целительницу Вэнь… — Спасибо, господин Сюэ, — продолжал Старейшина. — Я так ему и сказал! А он сказал, что вы не любите детей, поэтому не согласитесь. Но я попросил все же поговорить с вами, ну а вдруг вы ради него…  — Так. Стоп.       Сюэ Ян аккуратно поставил корзинку на пол. Так вот о чем на самом деле хотел поговорить с ним Сяо Синчэнь! И вместо этого они решили устроить свадьбу? Он сложился пополам, сотрясаясь от хохота. На его глазах даже выступили слезы. Третий старейшина растерянно суетился рядом, не понимая, что случилось. Отсмеявшись, Ян привалился к стене и сполз по ней на пол. Ай, да Синчэнь, ай, да выдержка! И ведь глазом не моргнул! Любимый, прекрасный, самый-самый. Его даоджан, его А-Чэнь… Сюэ Ян вскочил. Направился было к тренировочному полю, но вспомнил про еду, схватил корзинку и бегом помчался в лечебницу, а оттуда к Синчэню.       На этот раз никаких подозрительных взглядов не было. Адепты сосредоточились на своих мечах, а не на стройной фигуре и мягкой улыбке даоджана. Вот что значит вовремя поставить пару-другую синяков. Сюэ Ян торжествующе оглядел молодняк. Те старательно не смотрели в его сторону. Так старательно, что он сразу же почуял неладное. Внезапно их ряды перестроились для создания боевой печати. Ян хмыкнул и пожал плечами. Ага. Будет он ждать, пока круг замкнется. Он почти услышал довольное урчание Тьмы, когда по его просьбе она метнулась из земли и вцепилась в сапоги адептов. Заклинатели посыпались наземь, как лепестки цветов вишни от дуновения ветра. Красиво. Очень красиво. Вот такие картины Сюэ Ян ценил.       Сяо Синчэнь изо всех сил старался не расхохотаться, но не смог. Повис на Яне и рыдал, уткнувшись в его плечо. “Темный Дух” махнул рукой адептам. — На сегодня все! Все молодцы, можете отдыхать.       Он повел Синчэня на скамью, к заливающемуся смехом Су Вану. Веселились они долго. Успокаивались, потом переглядывались и начинали заново. — Да хватит вам. А-Чэнь, да ничего ж такого… Ну, упали. Ну, все сразу. Я вообще поговорить хотел… — увещевал их Сюэ Ян.       Сяо Синчэнь кое-как успокоился, достал из рукава белоснежный платок и промокнул слезы. — А-Чэнь. Тебе нравится их тренировать? — Сюэ Ян присел у ног даоджана и заглянул ему в глаза.       Синчэнь покачал головой. — Нет. Ты же сам видел. Им нужна строгая дисциплина. Я могу быть жестким, но не хочу. Устаю от этого. — Тогда как насчет воспитания уличных сорванцов? Вместе со мной. Я могу быть жестким, — Сюэ Ян недобро прищурился и приподнял бровь. — Порадуем Третьего старейшину?        Сяо Синчэнь закрыл лицо руками, потом посмотрел на Сюэ Яна через пальцы. — Ты все-таки узнал…  — Ага. Только что. Как отсмеялся, сразу сюда прибежал, — честно признался Ян.       Синчэнь фыркнул. Потом еще раз. Сюэ Ян и сам был непрочь позабавиться над их позавчерашним разговором, но надо было идти. Во-первых, успокоить Старейшину, во-вторых, поесть. Как сказал Инь Цзянь, для завтрашней операции организму нужен строительный материал, поэтому уже второй день Сюэ Ян каждые три часа хомячил вкусности, которые ему готовили Цзян-дацзе и Сяо Синчэнь. Он схватил смеющегося даоджана за руку и потащил за собой. ***        И все же Синчэнь волновался. Понимал, что глупо, что мазь работает, что у целителей все продумано, но дрожь не отпускала. Словно восстановление руки было важным рубежом. Словно после этого прошлая жизнь со всеми ее ужасами и страданиями окончательно останется позади.       Яркий свет огненных талисманов лечебницы напоминал об их встрече в темнице Дворца Темной ночи, когда он вылечил А-Яну плечо. Как давно это было. Сколько всего произошло, сколько изменилось с тех пор. Даос вспоминал свои первые дни в городе, внуков Цзян Лицинь, работу в прачечной, свое прозрение, листы, исписанные вопросами, загадочных Напарника, Спасителя и Наставника. Сюэ Яна, спящего в лесу на холодной земле. Сюэ Яна, израненного, без признаков жизни. Сюэ Яна, отдавшего ему свое сердце.       Синчэнь остановился около двери, за которой целители проводили операцию. Ни звука. Он снова принялся мерить шагами лечебницу. Вэнь Цин объяснила, почему его не пустили внутрь: “Его никто не учил правильно формировать Золотое ядро, поэтому меридианы перепутаны, особенно в руке. Это похоже на головоломку, и нам с Инь Цзянем нельзя будет отвлечься ни на секунду. А-Ян все равно будет без сознания. Не переживай, мы справимся. Все не так плохо. Просто по-другому. Возможно, поэтому он стойко переносит любую боль.” “А это могло повлиять на его способность к сопереживанию?” — спросил Синчэнь. “Не думаю. Скорее всего его жестокость вытекала из обстоятельств жизни. Он хотел честно заработать сладости — его искалечили. Стал убивать — глава великого ордена возвысил его, босяка с улицы, до статуса приглашенного адепта. Какие еще выводы он мог сделать, А-Чэнь?” — объяснила Вэнь Цин.       Дверь открылась. В глазах Инь Цзяня плясали радостные лучики. Синчэнь бросился навстречу. — Цзянь-гэ, как он? — Пациенту очень плохо… Очень плохо без тебя, А-Чэнь, — рассмеялся уставший целитель. — Иди скорее к нему.       Сяо Синчэнь шлепнул шутника рукавом и влетел внутрь комнаты. Сюэ Ян уже поднимался навстречу ему, игнорируя ругань Вэнь Цин. Сяо Синчэнь уложил его обратно. — А-Ян, А-Ян… Как ты себя чувствуешь? — он взволнованно кусал губы, млея от новых ощущений: Сюэ Ян сжимал его ладони и поглаживал запястья двумя руками.  — Чувствую, что мне срочно нужна конфета. Моя любимая конфета, — прошептал Ян и Синчэнь не выдержал: наклонился и накрыл его губы своими. Поцелуй вышел недолгим — Инь Цзянь принес укрепляющую настойку.       Пока Сюэ Ян приходил в себя и восстанавливал силы, Синчэнь сидел рядом с ним. Они болтали вполголоса, над чем-то смеялись и все время держались за руки. Вэнь Цин могла не подкрадываться, они все равно ничего не замечали вокруг. — Да зачем вам их заказывать, возьмете те, которые мы покупали для А-Цзяня и Главы. Их лучшая портниха города шила, — сказала она спустя пять минут стояния рядом с влюбленной парочкой. — Денег не так много уйдет. Вам же не надо приглашать другие кланы. Пир для горожан и все. Мы с Ван Иханем поможем, не переживайте. — Ох, Вэнь-лаоши, так в могилу свести не долго. И... разве хорошо подслушивать чужие разговоры? — возмутился Сюэ Ян. Они с Синчэнем буквально подпрыгнули, когда рядом раздался голос Вэнь Цин. — Может и не хорошо, зато полезно. Для вас же. — Целительница привычным жестом потрепала его щеки.       Сюэ Ян смиренно вздохнул. Люди, восстановившие зрение Сяо Синчэню, были приравнены к рангу небожителей, и могли делать с ним все, что угодно.