Перед словами, после тишины

Люк открылся с небольшим стуком, когда Линкольн толчком распахнул дверь и спустился на лесной пол. Он вылез первым, дав понять, что намерен осмотреть окрестности, прежде чем позволить Кларк и Бел последовать за ним. Они вдвоем ждали у основания лестницы, прислушиваясь к любым признакам борьбы. После самой долгой минуты, которую Кларк когда-либо приходилось выдерживать, Линкольн наконец подал сигнал, чтобы они поднимались. Кларк отпустила Бел первым, чтобы не спешить за ним. В этот момент она действительно чувствовала себя не очень хорошо. Последние восемь или около того часов они спали посменно, дожидаясь середины утра, чтобы на всякий случай вылезти из люка. Кларк начала чувствовать себя немного обезвоженной, понимая, что, вероятно, не пила воды по меньшей мере 15 часов. Если добавить к этому, что она была голодна и испытывала частые приступы боли после бега по лесу, то Кларк слабела с каждой секундой. Она прошла около десяти футов от люка, прежде чем рухнула на колени, борясь с чернеющими краями, закрывающими ее зрение. Линкольн мгновенно оказался рядом с ней, убирая волосы с ее лица и пытаясь заставить ее посмотреть на него. — Позволь мне помочь тебе, skai prisa, - ласково сказал он ей, прижимаясь к ее щеке. —Я обещал, что доставлю вас обоих в целости и сохранности обратно в ТонДК. Позволь мне выполнить это обещание. Она просто кивнула ему в знак согласия, позволяя подхватить свое ноющее тело на руки, борясь с чернотой. Прежде чем окончательно потерять себя, она попросила его о небольшой услуге, наклонилась, чтобы прошептать ему на ухо, а затем закрыла глаза от головокружения, одолевавшего ее. Она то проваливалась в сон, то теряла сознание. Она смутно различала звуки плеска, когда они пробирались обратно через то, что, по ее предположению, было ручьем, который они пересекали раньше. Кларк проигрывала битву с собственным телом. Она не знала, против чего она борется. Голоса. Слишком много голосов. Один, громче остальных, звал ее. Такой красивый голос. Ее любимый голос. Единственный, который она могла слышать. — Кларк? Кларк?! — Что случилось?! Она в порядке?! Ей больно?! — Кларк!!! *** Кларк медленно открыла глаза, борясь с туманом, который все еще задерживался в ее мозгу. Ее веки были тяжелыми, а тело все еще чувствовало себя очень слабым, несмотря на то, что она явно была в отключке уже довольно долгое время. Вдруг она поняла, что толстая меховая постель, на которой она сейчас лежала, была не ее собственной. Это было едва заметное различие, но в ее сознании оно было важным. Открыв глаза, она заметила, что потолок над ней совсем другой: сетка и ткани ниспадают вокруг кровати таким образом, что намекает на то, что ее обитатель желает уединения. Кларк заметила кого-то в правой периферии и слегка повернула голову, чтобы лучше разглядеть, кто это. На стуле у кровати сидела Лекса, сгорбившись, положив локти на колени и положив голову на руки. С правого плеча снова не было перевязи, и Кларк решила, что девушка, скорее всего, уже выбросила ее. Кларк сглотнула, сразу же поняв, что это, вероятно, не то зрелище, которое она должна была увидеть. Командующая никогда не должна была показывать кому-либо признаки слабости, и единственное, что увидела Кларк, взглянув на нее в этот момент, была девушка, чья поза говорила о том, что она проиграла все битвы, в которых когда-либо участвовала - само воплощение слабости, на самом деле. Кларк снова закрыла глаза и решила подойти к ситуации по-другому из уважения к другой девушке. Она кашлянула, с удовлетворением услышав безошибочный звук, от которого Лекса тут же выпрямилась в своем кресле. Она почувствовала, как другая девушка слегка наклонилась, вжимаясь в кровать, и посмотрела на блондинку. — Кларк? - неуверенно спросила она, голос был невероятно нежным. Кларк открыла глаза и повернулась, чтобы еще раз посмотреть на девушку. Теперь она заметила, что волосы Лексы были полностью лишены косы и мягкими волнами рассыпались по плечам. Ее обычно застегнутое пальто сидело расстегнутым на торсе, обнажая плотно облегающую серую майку. На ее лице не было военной раскраски, глаза - хотя сейчас они были окружены темными кругами, кричащими о постоянном волнении, - были самого мягкого зеленого оттенка, который Кларк когда-либо видела, такого цвета, каким она представляла себе самую великолепную листву во всем лесу, если бы ей удалось найти ее лично. Она знала, что ей больше никогда не придется искать подобное зрелище, ведь этот цвет был так ярко запечатлен в глубине глаз Лексы, что Кларк могла видеть его всякий раз, когда осмеливалась встретиться с ними взглядом. Визуальная красота девушки, стоящей перед ней и выглядящей настолько развязанной, заставила Кларк почти затаить дыхание и потерять дар речи. Как она не замечала этого до этого момента? Она знала, что Лекса красива, конечно - это было очевидно для любого, кто когда-либо смотрел на девушку. Но это... Теперь Кларк была уверена, что Лекса - вершина богини, которой следует поклоняться только в самых нетронутых храмах, какие только может создать ее разум, спрятанных в этой священной части ее психики. Она только жалела, что не поняла этого раньше. —Эй, - прошептала Кларк через мгновение, заставив себя выйти из состояния изумления. — Где я? За одну секунду взгляд Лексы сменился с чрезмерно обеспокоенного на исключительно облегченный. Ее поза заметно расслабилась, и она немного откинулась в кресле. Однако она все еще находилась едва ли в метре от Кларк. — В моей палатке, - тихо ответила она. Кларк никогда не слышала, чтобы голос другой девушки звучал так тихо. Кларк на мгновение задумалась над словами. — Значит, это значит, что это, - начала она, поглаживая мех кончиками пальцев левой руки, - твоя кровать? Лекса заметно сглотнула, кивнув блондинке, их взгляды все еще смотрели друг на друга. Кларк слегка улыбнулась про себя. — А, ну, - сказала она легким тоном — это объясняет, почему она намного удобнее моей. Лекса сразу же напряглась. — Твоя кровать неудобная? - спросила она, крайне недовольная этой новостью. — Почему ты не сказала раньше? Я бы принесла тебе больше мехов, если бы знала... — Лекса, прекрати, - приказала Кларк, прерывая неистовый бред другой девушки. — Это была просто шутка. Моя кровать в полном порядке, спасибо тебе большое. - она улыбнулась девушке более заметно, пытаясь успокоить ее. Через некоторое время Лекса кивнула, похоже, соглашаясь. — У тебя странные шутки, Кларк из Народа Неба, - твердо заявила она, поджав губы. Ее глаза, казалось, стали жестче, когда она произнесла следующие слова. — А еще у тебя, похоже, странное восприятие того, что значит выполнять приказы... Лекса замолчала, выглядя крайне не впечатленной, хотя каким-то образом сохраняя осторожный стоицизм. Кларк была очень удивлена, что коммандер не впала в ярость - к этому она, во всяком случае, была готова. Впрочем, она в любой день согласилась бы принять раздражение за ярость Лексы. — Скажи мне, это обычное дело для твоего народа - делать прямо противоположное тому, о чем тебя просит твой лидер? Делать то, чего они просят не делать? Она подняла бровь на Кларк, маска была на месте, а ее глаза буравили блондинку. Кларк поморщилась от этого заявления. Она знала, что, вероятно, получит нагоняй за их маленький... казус. — Видишь ли, насчет этого...- она тут же остановила себя, вспомнив что-то в панике. — Подожди, а где Линкольн? Они - он и Бел в безопасности? Они...? Ее заставил замолчать взгляд, которым Лекса одарила ее в ответ, глаза брюнетки по какой-то причине стали еще более стальными при упоминании имени Линкольна. — Они оба в порядке, - ответила она категорично, слегка сжав челюсти. Ее голос был слишком холодным, чтобы понравиться Кларку. — Оба вернулись в свои палатки, невредимые. Оба получили выговор за необдуманное непослушание. Кларк проглотила это. — У них... у них неприятности? Будут ли они наказаны? - спросила она, и брови ее тут же нахмурились от беспокойства. — Это была моя идея ослушаться вас, командующая. Если кто-то и будет наказан, то это должна быть я. На самом деле, я приму любое наказание, которое они получат... Лекса снова остановила ее, на этот раз подняв руку, чтобы заставить Кларк замолчать. Она обратилась к Лексе как к командующей - что она редко делала, - так что именно с ним ей предстояло иметь дело в этот момент. Лекса на мгновение закрыла глаза, опустив руку обратно, чтобы жестко положить ее на колени. Когда она снова открыла их, чтобы встретиться взглядом с глазами Кларк, они были такими же настороженными, какими блондинка их никогда не видела. — Ребенок не сделал ничего плохого. Он был просто соучастником вашего неповиновения, - сказала ей командующая, ее голос был лишен всяких эмоций. — Что касается Линкольна, он будет находиться под постоянной охраной, пока не докажет, что действительно способен выполнять приказы. Я не буду добиваться дальнейшего наказания для него, хотя...- Лекса снова запнулась, резко сглотнув. — С него были сняты все проступки в моей книге, как только он вернул тебя в целости и сохранности... Я не хочу больше говорить об этом инциденте. У меня сейчас нет сил. С этими словами Кларк наблюдала, как маска снова спадает с ее лица, оставляя уязвимую и умоляющую Лексу, смотрящую на нее. — Только, пожалуйста, не продолжай меня ослушиваться, Кларк. Я могу защищать твои действия перед моими воинами только так долго, и... ты подвергаешь себя еще большей опасности. Глаза Лексы были стального зеленого цвета и смотрели на Кларка с предельной силой. — Я этого не допущу. Кларк просто кивнула в ответ, не в силах говорить, так как все еще была немного ошеломлена смыслом слов другой девушки. Вдруг она вспомнила кое-что - кое-что, что, как она надеялась, несколько разрядит напряженность между ними. — Подожди секунду , - сказала она Лексе, потянувшись к заднему карману, чтобы найти его содержимое. Через мгновение она протянула Лексе дикие цветы, которые Линкольн нарвал левой рукой, и та в недоумении уставилась на них. Хотя они были немного помяты после путешествия, Кларк осталась довольна желтыми цветами, которые выбрал Линкольн и которые она не могла оценить до сих пор. — Для тебя, - сказала она, мило улыбаясь озадаченной девушке. — Считай это примирением и... извинением, я думаю. За все прошлые и будущие случаи непослушания. Она незаслуженно подмигнула другой девушке, которая продолжала шарахаться от нее. Лекса, похоже, отреагировала на подмигивание Кларк так же, как блондинка на камень накануне. Ее рот слегка приоткрылся, а глаза расширились от шока. Однако через мгновение она, похоже, встряхнулась, так как на ее щеках появился румянец. Брюнетка осторожно взяла цветы из рук Кларка - осторожно, чтобы не задеть кончиками пальцев кожу блондинки, заметила Кларк - и смущенно улыбнулась, опустив глаза. — Спасибо, Кларк, - густо прошептала девушка, опустив глаза, полные искренней благодарности и привязанности, чтобы встретиться взглядом с глазами Кларк. — Они... такие красивые. Кларк кивнула в ответ, мягко улыбаясь другой девушке. Без предупреждения Лекса тут же поднялась со стула с цветами в руках и поспешно направилась к столу в дальнем конце палатки. Кларк в замешательстве наблюдала, как брюнетка начала рыться в содержимом стола, выискивая что-то во всех его щелях. — Что ты делаешь, Лекса?- спросила Кларк, сузив глаза на другую девушку, которая продолжала рыться в столе. — Ищу вазу, - ответила она, продолжая искать, повернувшись к Кларк спиной. — Их нужно сразу же поставить в воду". Кларк закрыла глаза и улыбнулась про себя. Она почти мурлыкала от удовольствия, так как от сладости этого жеста она почти тянулась к другой девушке, ее сердце согревалось всем телом от переполнявшей ее привязанности. В этот момент ее душа практически пылала. Когда она снова открыла глаза, Лекса уже подходила к ней с тарелкой еды в одной руке и вазой с дикими цветами в другой. Она поставила вазу на большой стол в нескольких футах справа от кровати - тот самый, на котором лежала куча карт и схем этих земель - и села обратно в кресло, прихватив стакан с водой, который ждал ее на прикроватной тумбочке. Она протянула предметы Кларку с ожидающим выражением лица. Кларк с благодарностью приняла их от девушки и позволила Лексе подпереть ее парой подушек на кровати. Ее одолевало осознание того, что она почти тонет в приливе, который уже несколько дней грозился увлечь ее за собой, и она поняла, что сейчас совершенно бессильна остановить его. Через полчаса после того, как Кларк молча поглощала свою еду под присмотром терпеливой Лексы, блондинка прочистила горло, поставив тарелку рядом с собой на кровать. Лекса забрала у нее пустой стакан и поставила его обратно на прикроватную тумбочку. —Итак, - начала она несколько неловко. — Что я пропустила? Лекса закатила глаза, слегка покачав головой. Она выглядела как образцовый пример отчаяния, и Кларк пришлось подавить смех над комичным выражением лица брюнетки. — Линкольн сообщил мне, что он рассказал тебе о ripa - и что теперь ты также знаешь о Maunon, - несколько неодобрительно ответила Лекса, подняв бровь на блондинку. Кларк просто кивнула, не желая больше ничего говорить - она все еще боялась, что рассмеется над явным раздражением другой девушки. — Ну, теперь ты хотя бы знаешь о них, - с горечью признала Лекса и вздохнула, что прозвучало как поражение. Она слегка поджала губы, прежде чем продолжить. — Они, и Азгеда, конечно же, являются причиной того, что мы отправимся в Полис завтра с первыми лучами солнца. Кларк на мгновение ошеломленно замолчала от этой информации, все следы юмора были немедленно забыты. — Подожди, что? - Кларк запнулась, нахмурив брови в замешательстве, глядя на другую девушку. Лекса слегка сжала челюсти. — В свете... последних событий я решила, что в стенах нашей столицы тебе будет гораздо безопаснее, - совершенно искренне заявила она блондинке, таращившейся на нее. — Там у нас гораздо лучше защита, и я полагаю, что тебе понравятся и условия проживания... Кроме того, всегда было целью привести вас туда в конце концов. Просто моя рука оказалась вынужденной немного раньше, чем ожидалось, вот и все. Кларк отвела взгляд от другой девушки, на мгновение задумавшись над ее словами. — Что... случилось с принцем Роаном? - нерешительно спросила она, все еще не глядя на Лексу. — Я задержала его после того, как мы разобрались с ripa. Воины, сопровождавшие его, были убиты во время нападения, - твердо ответила она. Кларк чувствовала, как глаза Лексы буравят ее профиль. — Я использую его, чтобы послать сообщение его королеве. При этих словах Кларк вскинула голову. Она посмотрела на невозмутимую командующую, нахмурив брови. — Что за послание? - тихо спросила она, пытаясь разглядеть эмоции, скрытые в глазах другой девушки. Она ничего не нашла. — Сейчас это не имеет значения, - спокойно ответила Лекса, пристально глядя в глаза Кларк. Казалось, она запоминала каждую частичку радужки блондинки, когда та смотрела на нее. — Линкольн сказал мне, что ты не уверена, стоит ли больше связываться со своим народом. Кларк была ошеломлена резкой сменой темы. Она заметно побледнела от слов другой девушки. Конечно, Линкольн сказал об этом своей Командующей... — Я... да, наверное, да, - призналась она наконец, слегка пожав плечами. — Я действительно просто... больше не знаю. - ее голос дрогнул, когда она заговорила, выдавая слишком многое, что должно было быть скрыто в ее словах. Через мгновение Лекса кивнула, не сводя глаз с Кларк. Блондинка могла видеть сочувствие и печаль, ясно отображенные в глубине зеленых глаз, стоическая маска совершенно не могла скрыть эмоции девушки. — Понятно, - тихо произнесла Лекса, голос был таким мягким, какого Кларк еще не слышала. В этот момент Кларк действительно поверила, что Лекса понимает все ее сомнения в отношении общения со своим народом. Внезапно возникло ощущение, что до появления Командующей никто не мог понять ее так, как она. — Но как же твой дом? Твоего народа? Неужели ты не хочешь снова увидеть свой Ковчег? - неподдельное любопытство окрасило тон брюнетки, когда она заговорила. Кларк вздохнула. — Ковчег никогда не был моим домом, Лекса, - сказала она девушке совершенно искренне. — А вот люди, конечно, да. Лекса выглядела крайне озадаченной. Кларк повернулась лицом к брюнетке, свесив ноги с кровати так, чтобы оказаться лицом к лицу с другой девушкой, и положила левую руку на мех, чтобы поддержать свой вес. Их ноги почти соприкасались, когда они сидели друг напротив друга. Лекса снова резко сглотнула, но сумела вернуть свою маску на место, когда ответила тяжелым взглядом Кларк — Дом - это не место, Лекса, - ее голос был мягким, но в то же время бесстрастным. — Дом - это люди в этом месте... Они - те, кто действительно имеет значение. Они дают нам место, куда мы можем вернуться, когда нам больше некуда идти. Они поддерживают нас, когда мы не можем даже начать поддерживать себя сами, любят нас, даже когда мы чувствуем, что нелюбимы. Ее голос повысился от горячности ее слов. — Итак, да, конечно, я бы хотела снова увидеть Ковчег, но не потому, что мне есть дело до самой космической станции, - сказала Кларк другой девушке, как будто это должно быть очевидно для нее, ее голос был почти огненным от количества эмоций, скрытых за ее словами. — Это потому, что я не хотела бы потерять свой дом - людей, живущих на этой космической станции. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю, Лекса? Вопрос Кларк был невинным вопросом, в предложении было столько искреннего любопытства, что она знала: ее не проигнорируют. Лекса закрыла глаза на слова блондинки. Двое погрузились в густую тишину, которая на мгновение окутала их непроницаемым куполом. Кларк пристально смотрела на другую девушку, наблюдая, как сжимается и разжимается ее челюсть, как ее левая рука сжимается в кулак на коленях. Глаза Лексы оставались закрытыми, а вся ее поза говорила о том, что она ведет напряженную борьбу в собственном сознании. Наконец, после того, как Кларк показалось, что прошло несколько часов, девушка заговорила, ее глаза все еще были закрыты. — Я... полагаю, если исходить из этого определения, у меня тоже когда-то был дом, - прошептала Лекса, в ее голосе слышалась боль, несмотря на тишину ее слов. Кларк наблюдала, как горло другой девушки напряглось. Спустя некоторое время Лекса наконец открыла глаза и снова встретилась взглядом с Кларк. Блондинка была потрясена до глубины души, когда она это сделала. Глубоко внутри ранее охраняемых изумрудов перед ней была такая агония, которую Кларк никогда раньше не видела. Душа, находящаяся в окне, которое было открыто для ее взгляда, казалось, гремела в клетке от страха, отчаянно пытаясь освободиться от цепей, сковывающих ее воспоминаниями, которые преследовали каждую частичку ее существа. Она беспомощно взывала к своему спутнику, наблюдавшему за ее бесплодной борьбой, желая, чтобы ее спасли от бесконечного ада, в котором она почти наверняка пребывала каждый день - ада, который, как казалось блондинке, не заслуживает ни один человек, независимо от того, какие преступления он совершил за свою жизнь. Этот ад, о существовании которого она и не подозревала, пока не увидела его отражение в глазах Лексы. Кларк была уверена, что застывшие взгляды сотен трупов не могли сравниться с этим уровнем мучений - даже на секунду. — Ее звали Костиа, - продолжала Лекса, ее голос стал прежним призрачным шепотом. — Четыре года назад она попала в плен к Ледяному народу, королева которая считала, что знает мои секреты. Поскольку она была моей, - Лекса сглотнула, снова борясь со спазмом в горле, - они пытали ее. Убили ее. Отрубили ей голову... Потом они доставили ее к моей постели в Полисе. При этих словах Кларк вдруг почувствовала непреодолимую волну тошноты. Глубина отчаяния, которое она испытывала от лица другой девушки, была безгранична. — Я думала, что никогда не смогу преодолеть боль, - сказала Лекса, пытаясь вернуть маску на место. Она явно боролась с эмоциями, которые грозили разрушить тщательный фасад, который она создавала вокруг этих воспоминаний на протяжении многих лет. Это была, пожалуй, самая сложная борьба, которую Кларк когда-либо видел у другой девушки. — Но я это сделала. Кларк слегка покачала головой, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Все в холодной окончательности слов Лексы было так неправильно - так трагично. — Как?- с недоверием спросила Кларк, ее голос был болезненным шепотом, больше похожим на хрип. Лекса на мгновение закрыла глаза, сжимая челюсть от непрошенных эмоций, ясно написанных на ее лице. Но когда Лекса снова встретилась с ней взглядом, Кларк увидела, что ее душа полностью спрятана, ее маска снова на месте, когда она смотрела на потрясенную блондинку. — Признав ее такой, какая она есть, - ответила она прямо, голос был немного сероватым, так как она говорила теперь почти шепотом. — Слабость. У Кларк от удивления отвисла челюсть, она пыталась осмыслить то, что только что услышала. — Что это? - спросила она недоверчивым тоном, изучая лицо другой девушки. — Любовь?! Лекса просто кивнула в ответ. Кларк ошеломленно молчала. Сердцебиение сотрясало весь ее каркас, остальные части тела, казалось, не могли справиться с печалью, которая стремилась заполнить каждый дюйм ее тела. Она проникала в ее душу, изнашивая ее края и разрушая все защитные барьеры, которые ей удалось построить. Она никогда не думала, что слова могут так разбить ее сердце. Она верила, что эти слова означают для девушки, стоящей перед ней, и это действительно задело ее. Каждый дюйм ее души болел за опустошенную душу перед ней. Она не знала, что делать для девушки, так как казалось, что ничего и никогда не будет достаточно. Но она не могла просто сидеть и ничего не делать... Внезапно приняв решение, она резко встала, не говоря ни слова. Как она и предполагала, Лекса тоже поднялась, глядя на нее со смесью растерянности, озабоченности и чего-то близкого к боли. Кларк наблюдала, как другая девушка с минуту изучала ее лицо, судорожно ища то, что вызвало такое беспокойство блондинки, и, похоже, пытаясь понять, что она может сделать, чтобы это исправить. Если Кларк не ошибалась, казалось, что Лекса готовится к какому-то отказу - она считала, что, позволив Кларк расколоть ее огрубевшую внешность и увидеть под ней разбитое сердце, она заслужила холодное плечо, отвернутое назад. Или, возможно, она просто искала подтверждения от блондинки в отношении своих убеждений о любви - что она действительно слаба, раз когда-либо испытывала подобное чувство. — Кларк? В ее голосе было столько же беспокойства, сколько и древней грусти, которая была так же легко узнаваема, как и душераздирающа. Кларк просто застыла на месте, наблюдая, как изумруды продолжают изучать ее черты лица, находясь всего в футе от нее. — Кларк, что случилось? Что ты делаешь? - голос Лексы слегка повысился от волнения, она не знала, что делать с блондинкой, безучастно смотрящей ей в глаза. Именно это острое беспокойство другой девушки за нее, наконец, заставило Кларк выйти из паралича и подтолкнуло ее сделать то, о чем она мечтала уже несколько дней - то, что она решила сделать всего несколько минут назад. Кларк сняла корсет с плеча - к большому удивлению Лексы - и положила его на кровать позади себя, обернувшись, чтобы встретить страдальческий взгляд брюнетки. Не говоря ни слова, Кларк закрыла оставшееся между ними расстояние и обняла Лексу изо всех сил. Она обхватила левой рукой плечо другой девушки, чтобы притянуть ее к себе, и подняла руку, чтобы запустить пальцы в шелковистые каштановые локоны, когда ее тело прижалось к телу Лексы - по правде говоря, она хотела сделать это с тех пор, как встретила другую девушку. Ее поврежденная правая рука обвилась вокруг туловища брюнетки, и она осторожно положила ладонь на спину другой девушки. Она почувствовала, как Лекса напряглась в тот момент, когда она притянула ее к себе: дыхание девушки заметно сбилось. Брюнетка продолжала застывать, казалось, часами, Кларк с каждой секундой прижималась все ближе к ней, пытаясь хоть как-то разморозить ее. Блондинка чувствовала, как сердце другой девушки бьется о ее грудь, словно пытаясь вырваться из своей клетки и навсегда поселиться рядом с сердцем Кларк. После еще одного затянувшегося момента неопределенности Лекса, наконец, избавила Кларк от беспокойства и позволила ее телу ответить. Она медленно обхватила левой рукой раненую руку Кларк и положила ее на середину спины блондинки, а правую руку подняла вверх, чтобы ее ладонь крепко ухватилась за левое плечо Кларк. Затем она, не раздумывая, уткнулась лицом в шею Кларк, спрятав его под слоем мягкой блондинки. Они стояли так, казалось, несколько часов, просто обнимая друг друга, позволяя единственному человеку, который, казалось, в данный момент был способен сделать такую работу, собрать себя воедино. Через мгновение Кларк повернула голову так, что ее правая щека оказалась прижатой к волосам Лексы, и сказала. — О Боже, Лекса... мне так жаль, - прошептала Кларк в волосы девушки, позволяя всей боли, которую она чувствовала к другой девушке, просочиться в слова. — Я даже не могу... представить, каково это, я... - Она с трудом справилась с комком, застрявшим в горле. — Но... Мне нужно, чтобы ты услышалра меня, когда я говорю это, хорошо? Если ты никогда больше не будешь слушать ни одного моего слова, мне нужно, чтобы ты услышала то, что я собираюсь сказать прямо сейчас. Мне нужно, чтобы ты действительно слушала. Ты сделаешь это для меня? Она подождала, пока Лекса слегка кивнет, ее лицо все еще было прижато к шее Кларк. — Хорошо, - ответила она, запустив пальцы в каштановые локоны, переплетающиеся между собой. Это была самая удивительная текстура, которую ей когда-либо доводилось ощущать. — Лекса, любовь - это не слабость, - страстно просила она, желая убедиться, что девушка понимает каждый слог. — Твоя любовь к Костии - это не слабость, слышишь меня? Она почувствовала, как Лекса крепко вцепилась в ее тунику, где рука девушки лежала на ее спине - единственное подтверждение, которое она собиралась получить, подумала Кларк. — Именно благодаря этой любви ты боролась за мир в своих землях - именно благодаря ей работа по объединению кланов в первую очередь имела значение. Эта любовь дала тебе что-то, за что можно бороться, дала тебе что-то, что сделало бы мир стоящим для тебя. Вот за что ты боролась - ты боролась за свое право иметь свой собственный мир. Мир, которого заслуживает каждый человек в течение своей жизни - мир, который вы приблизились к своему народу ближе чем любой другой лидер до тебя. Она почувствовала влагу на своем плече, где лицо Лексы было прижато к обнаженной коже, но она молча пообещала другой девушке ничего не говорить об этом - она знала, что та никогда не будет держать на нее зла, несмотря ни на что. — Это не эгоизм, и это точно не слабость, - продолжала Кларк, чувствуя, как каждая часть ее тела почти дрожит от убежденности, которую она ощущала в своих словах. Она знала, что Лекса тоже это чувствует, так близко, как сейчас. — Дав себе этот покой, ты сможешь найти причину жить, Лекса. И если бы ты просто позволила себе увидеть это - если бы ты позволила себе почувствовать что-то, кроме обязательств - я думаю, ты бы поняла, что любовь и есть та причина, та вещь, которая дает людям то, ради чего стоит жить. Никогда не уменьшай силу, которую она дает тебе - и многим другим вокруг тебя. Никогда не позволяй себе поверить, что это слабость. Она медленно начала массировать кожу головы Лексы успокаивающими круговыми движениями, прижимая девушку невероятно близко к себе. Она скорее почувствовала, чем услышала хныканье, вырвавшееся из горла брюнетки под ее нежными ласками. — Любовь - это сила. И если когда-нибудь наступит время, когда любовь начнет приравниваться к чему-то хотя бы отдаленно напоминающему слабость, то хорошо - так тому и быть. Если этот день когда-нибудь настанет, пусть я никогда больше не почувствую ни капли силы в своем теле , если это произойдет. Руки Лексы на ее спине и плече в этот момент были как тиски, она изо всех сил старалась прижать блондинку к себе так близко, как только было возможно. Это был первый раз, когда Кларк осмелилась бы связать что-то вроде нужды с другой девушкой, которая так часто предлагала себя, чтобы с такой готовностью удовлетворить чужие потребности - девушкой, которая, казалось, никогда не позволяла себе поддаваться собственным человеческим потребностям, что было очевидно для Кларк сейчас. — Если сила означает, что мне придется отказаться от способности любить - от способности чувствовать что-либо, если уж на то пошло, - то я не хочу этого. Пусть я буду слабой, ради бога. В жизни есть гораздо больше, чем быть сильной, Лекса. Теперь она держалась за куртку Лексы, собранную на пояснице, пальцы все еще медленно массировали кожу головы брюнетки. — Но, знаешь что? Я знаю, что этого никогда не будет. Я знаю, что любовь всегда будет силой человечества. Знаешь почему? Лекса слегка покачала головой, прижавшись к плечу Кларк. Голос Кларк смягчился больше, чем она когда-либо позволяла себе, и она вложила в свои следующие слова все нежное удивление, на которое была способна. — Это из-за тебя. Ты только что подтвердила мне, что ты делаешь, это из-за любви - что твоим стремлением к миру движет любовь... Теперь никто и никогда не сможет убедить меня в обратном - как бы они ни старались. И все это лишь окончательно подтверждает то, во что я верила с самого детства - что любовь - наша сила. Потому что ты... Кларк сглотнула от переполнявших ее эмоций, позволяя слезам свободно стекать по ее лицу и капать на волосы Лексы. — Ты самый сильный человек, которого я когда-либо встречала. Она почувствовала, как затрепетала грудь Лексы. Она почувствовала, как Лекса подавила всхлип, грозивший сорваться с ее губ, но она никогда не скажет об этом другой девушке. На самом деле, она никогда больше не заговорит об этом моменте, если Лекса этого не захочет. Она знала, что должна позволить девушке пережить этот момент. Позволить Лексе обнять ее, как сейчас - обнять так, что казалось, она почти не может дышать, обнять так крепко, что казалось, будто они почти слились в одно целое. Позволить ей найти утешение в ком-то, кто не осуждал ее, кто просто понимал. Позволить ей быть обнятой кем-то, кто действительно заботился о ней. Все остальное могло подождать до утра, потому что все это меркло по сравнению с тем, что она делала прямо сейчас. Ничто другое никогда не казалось таким важным. Ничто другое никогда не казалось таким правильным.