***
– Значит, у нас теперь есть кодовое слово для разговоров по душам? - Ёимия пытается усмехнуться, закрывая дверь мастерской. Выходит паршиво. – Госпожа сама бы меня к тебе отправила, я более, чем уверен. - Тома подходит ближе к Нагонахаре, смотрит на неё с сочувствием и почти той же степенью недовольства ситуацией. Долго взгляд Томы читать не нужно, одним движением зрачков приглашает упасть в свои объятия. Ёимия падает щекой на его крепкую грудь, обхватывает его за талию, вжимается так крепко, будто её сейчас снесёт цунами. Тома же прижимает к себе аккуратно, поглаживает растрёпанную причёску. Шепчет что-то вроде "Поплачь, станет лучше". Подначивает выпустить из себя горький вздох и издать пару завываний, заполняющих пустую и тёмную мастерскую. Она скребёт руками по щиткам Томы на плечах, сминает плащ и порыкивает. Его безрукавка уже начинает мокнуть от впитавшихся в неё слёз Ёимии. Тома, пожалуй, был единственным, кто видел тревоги Нагонахары во всей их красе. Частенько они уходили на второй и третий план, перебиваясь работой и позитивными эмоциями от окружающих. Но постоянно забивать этим свои невзгоды не получалось, и жизненный невзгоды начинали всплывать. Многие сверстники отшугивались от более близкого контакта с Ёимией из-за её напористого характера, книжки о тёплых чувствах не давали всей гаммы романтических и глубинных чувств, которые заставляли порхать бабочек в животе. – Я просто не понимаю, чем такое заслужила. Не по-человечески это. - рвано выдыхает Ёимия сквозь слёзы. Тома слегка поднимает её со своего плеча, легонько направляет Ёимию посмотреть ему в глаза. Утирает слёзы с щёк Нагонахары тыльной стороны руки, её подбородок предательски трясётся снова от таких заботливых действ Томы. – Ты славная девушка и такого не заслуживаешь. - Тома мягко улыбается, Ёимия снова льнёт к нему, издаёт пару всхлипов, но не плача, а скорее успокоения, - Знаю, звучу максимально шаблонно, но сам не в восторге. - Ёимия чувствует, как Тома поджал её к себе и мимолетно рыкнул куда-то в воздух. Недоволен и внутри готов рвать и метать, пусть и не показывает этого. - Не думаю, что он здесь был последний раз и в следующую вашу встречу ты обязана ему в лицо высказать всё о его поступке. – Это я умею. – А до тех пор не морочь себе голову придурками, лучше заморочь свой желудок кое-чем вкусным. - Тома хитро ухмыляется, достаёт из-за пазухи небольшую коробочку окутанную сладким ароматом. – Тома-а-а, негодник! Даже не даёшь девушке поплакать о своей жизни и заставляешь улыбаться! - Ёимия чует приятные запахи и отлынивает от его плеча с искренней улыбкой и парой остаточных всхлипов. Приятные эмоции от чаепития с Томой и его самодельными сладостями выветривают ярость и обиду. Остаётся лишь желание хорошо посидеть и ещё пару раз крепко прижаться к другу для закрепления результаты его заботы. – Да-да, поэтому я сейчас пойду и очень подло подогрею чайник своим Глазом Бога по секретной методики одной мастерицы пиротехники! – Ой, а кто она? Расскажи-расскажи! - Ёимия рывком прыгает к спине удаляющегося Томы и дёргает его за накидку. - Не отлипну, говори! – Боюсь, если я разболтаю этот секрет - меня подогреют на огне также, как чайник. - Заигрывает Тома. – Я тебя тогда первая спалю, если не расскажешь! - Ёимия запрыгивает на спину Томы, тот пытается балансировать, но от неожиданности шумно падает вместе с Нагонахарой. В нависшей секундной тишине издаётся лишь ойканье Томы, после чего атмосферу разряжает искристый смех Ёимии. – Знаешь. – Знаю. - Язвит Ёимия глядя в глаза Томы, лежащего на её поджатых в позу лотоса ногах. – Ну тогда будешь со стороны наслаждаться вкусностями для тебя. - Тома ловко отправляет в рот первую конфету из чудом спасённой от потери своего содержимого коробочки. – Э-э-эй! Зараза! - Ёимия тянет руку к сладостям, Тома убирает коробочку дальше и ест вторую конфету. – Только с чаем, а то в попе слипнется. – А у тебя будто задница особенная, хозяюшка. – Повара еда убить не может. – Поэтому я убью тебя после еды. - Ёимия трепает макушку Томы, резко подрывается, хватает коробочку и ускакивает за угол. Демонстративно высовывается с забитым ртом и улыбается во весь рот. – Ну погоди! - пытается быть серьёзным и грозным Тома, пока смешок всё же не вырывается из него.***
– Билет на Созерцание Богини Уничтожения! - Кадзуха буквально влетает в билетный киоск и пускает свои последние силы на то, чтобы вывалить из свербящего от отдышки горла свою просьбу. – Повезло вам, юноша, остался всего один. - усатый билетёр показывает заветный билет и несколько хитро улыбается. - 10000 моры. Кадзуха мимолётно оглядывает афишу на киоске и подмечает стоимость билета вдвое ниже, чем предлагает продавец. Достаёт печатку Южного Креста, с ухмылкой тыкает ею в лицо незадачливого продавца. – Ой, извините, не туда посмотрел. С вас 2500 моры. - протараторил чуть побледневший мужчина. Билет из его рук уносит ветром, а на прилавок звонко падает мешок с морой. Взлетая по лестнице на Террасу Юйцзин, Кадзуха волновался больше за то, что перед сценой не окажется свободных столиков, а не о том, что в его мешке с морой было от силы 1800 валюты. В конце концов, репутация флота и того, как Бэй Доу заступается за команду вряд ли заставит мелочного билетёра идти требовать мелочь в размере 700 моры. Все столы перед сценой и правда оказались заняты. Из всех зол Кадзуха выбирает наименьшее и подходит к месту с одиноко сидящим господин в яшмовых одеждах. – Прошу прощения. - чуть невнятно слетает с языка Кадзухи, но для привлечения внимания этого хватает. - Разрешите занять место рядом с вами? Буду тих как штиль, вам не помешаю. - прочищает горло Кадзуха и чуть настойчиво смотрит в спокойный, даже несколько каменный взгляд господина за столом. – Разумеется. Я сам предпочитаю наслаждаться искусством в тишине. - мужчина приглашает рукой сесть напротив себя. Кадзуха выдыхает и занимает место, аккуратно вытягивает ноги и тихо выдыхает в наслаждении от финиша своего забега. Кажется, он успел преодолеть всю гавань за 3 минуты и всё ещё пытается сообразить то, что сейчас не на корабле, а в комфортном стуле на в меру шумной перед представлением террасе. – Признаться честно, не ожидал, что творчество госпожи Цзинь привлекает столь юных зрителей. Разумеется, я говорю это не в обиду, а в качестве моего вам комплимента. – Чем раньше мы начинаем познавать творчество, тем большим его количеством за жизнь мы сможем насладиться. А жизнь наша, как уж повелось, коротка. - не менее красиво отвечает Кадзуха собеседнику. – Изящные мысли, они мне крайне импонируют. Я склонен считать, что чем раньше человек узнаёт о прекрасном - тем быстрее он может выбрать для себя тот путь его познания, который максимально углубит его во что-то уникальное и неповторимое. - мужчина в яшмовом ставит перед Кадзухой чашу и наполняет её ароматным напитком. – С течением времени прекрасного становится всё больше, иногда грустно бывает осознавать то, что абсолютно всё человеческая жизнь не позволяет познать. - Кадзуха берёт с наслаждением отпивает напитка наконец смачивая засохшее от частого дыхания горло. - К слову, ваш чай прекрасен. Крепок и в меру горький. Если вы захотите - после вашего чая я могу заварить вам свой из того, что я раздобыл в своих похождениях. – Ваше предложение невероятно заманчиво, я не смею отказаться от такого предложения, господин...? – Кадзуха. Просто Кадзуха. - протягивает руку Кадэхара. – Чжун Ли. Простой и скромный любитель искусства. - крепко жмёт руку парня бывший архонт. Подмечает несвойственную с первого взгляда силу рукопожатия нового знакомого. – Давно вы увлечены оперой? - переходит на более простые темы Кадзуха. – Сложно сказать, я увлечён многими видами искусства сколько себя помню. Давайте остановимся на том, что уже довольно давно. А что насчёт вас? – Я посетил постановку госпожи Цзинь во время своей прошлой остановки и жалею о том, что упустил несколько следующих выступлений. – Путешествуете? - с неподдельным интересом спрашивает Чжун Ли. – Да, мне выпала честь находится под парусами Южного Креста на пару с громовым капитаном Бэй Доу. Та жизнь, которая заставляет меня чувствовать прекрасным листом под тёплым летним солнцем. – Признаюсь честно, слегка завидно вашей жизни. Уверен, по духу свободы вы не уступите любому из Мондштадта. – Забавно, но Мондштадт - это единственное место, где мне ещё не доводилось бывать. Расскажите о нём? – К сожалению, я сам мало что знаю о владениях Анемо Архонта, но один мой хороший друг, что был похож на вас, к слову, довольно красноречиво описывал те места. По сути они тоже живут без бога, как и Ли Юэ с недавнего времени, однако тот просто незримо, словно ветер, наблюдает за ними и в критический момент времени придёт к ним на помощь. – Действительно интересное место. - Кадзуха слегка откидывает на стуле и делает глоток чая. – Знаете, вы всё больше и больше напоминаете мне моего знакомого путешественника, разве что маленькой летающей спутницы у вас нет. – Услышь это моя спутница - сказавший это сам бы стал летающим маленьким человеком. Оба за столом умеренно рассмеялись после этих слов. – Капитан, гляньте, ваш преданный член команды занял нам места в первых рядах. Кадзуха слышит лукавый голос где-то над собой, разворачивается в полоборота и видит около себя Бэй Доу, которую держала под руку изящная госпожа в платье цвета индиго и роскошной трубкой в руках. Складывая два плюс два, Кадзуха понимает, что это та самая госпожа Нин Гуан, про которую капитан иногда вскользь упоминала. "На берегу развлекайся с кем угодно, но на корабле ты мой." - вспоминает Каэдэхара."Так значит вот кто твоя компания на берегу сегодня, капитан."
– Всё ещё хотите уйти, капитан? Будет крайне интересно слушать потом слухи людей о том, что капитан Бэй Доу внезапно пренебрегает жертвами, которые команда делает ради неё. Кадзуха прикрывается кимоно и сбрасывает смешок от филигранного простёба капитана. Бэй Доу выглядит ещё более беззащитной в сравнении с тем, когда она проспала всё его занятие поэзией. – Всё-всё, ладно тебе, уговорила. - Бэй Доу вздыхает и приземляется на стул возле Чжун Ли. - Привет, Кадзуха. – Добрый вечер, капитан. - Кадзуха мило улыбается и поднимает руку в приветствии. - Леди? - Каэдэхара поворачивается к спутнице Бэй Доу, севшей возле него. – Нин Гуан. - женщина протягивает парню руку, тот бережно её подхватывает и оставляет невесомый и сдержанный поцелуй. Та отвечает на это ухмылкой и взглядом одобрения. - Право не думала, что в вашей команде есть столь галантные юноши. – Этот у нас особенный. Инадзумский. - Бэй Доу отвечает сдержанно, но Кадзуху испепеляет взглядом. Он читает в её глазах смертельную угрозу, но совсем не боится. Более чем уверен, что Нин Гуан заберёт весь пыл капитана к концу вечера. – А вы, господин Чжун Ли, всё также не пропускаете ни одного выступления госпожи Цзинь. Разве что сегодня наконец проведёте свой вечер не в гордом одиночестве. - ухмыляется Воля Небес. – Я никогда не одинок, госпожа, со мной всегда моё наслаждение прекрасным. - Чжун Ли прикрывает глаза и делает глоток. – Не перестану восхищаться вашими утончёнными чувствами к прекрасному. Ваша избранница наверняка остаётся удовлетворённой лишь одним вашим слогом. - Нин Гуан раскуривает трубку, с наслаждением затягивается и смотрит в глаза мужчине. – Избранница? Ох, вы меня переоцениваете. Прекрасное я люблю, но романтическая сторона жизни с прекрасными женщинами для меня беспросветный туман. – Или же тот дипломат из Снежной завёл вас в этот туман? - Нин Гуан ухмыляется говорит метафорами. – Я люблю говорить о прекрасном, он любит слушать и узнавать об этом. Этим досуг и хорош для нас обоих. - Чжун Ли ухмыляется в ответ. За всем искромётным диалогом местной элиты Кадзуха мельком замечает порядком заскучавшую Бэй Доу, что втихаря влила в себя пару смачных глотков вина и вернулась в позу крайне незаинтересованной заинтересованности. Что-то подсказывало ему о том, что спутница капитана специально сюда её завела из, скорее всего, желания изящно поиздеваться перед тем, как дать Бэй Доу желанное. Кадзуха явно понимал, что знакомы они не первый день и даже месяц: не позволяла Бэй Доу над собой так потешаться кому попало в принципе. На секунду Кадзуха даже чувствует себя жестоким рядом с такой же укротительницей характера Бэй Доу. – Капитан, заскучали? - Нин Гуан мягко гладит плечо Бэй Доу, заводит локон её волос за ухо. – Этому мероприятию не хватает хороших напитков. Желательно с градусами. - бурчит Бэй Доу. – Алкоголь приемлем для переваривания искусства наедине с собой, а не рядом с такими же ценителями. - Чжун Ли сложил руки на груди и прикрыл глаза. В его тоне слышалось некоторое осуждение Бэй Доу. - Более того, господин Кадзуха обещал мне показать свой рецепт чая. А мой, к сожалению, подошёл к концу. - Чжун Ли чуть расслабляется, слегка улыбается в предвкушении хорошего напитка и подставляет чайник ближе к Кадзухе. Кипяток им подносят по одному щелчку пальцев Нин Гуан, Кадзуха же достаёт небольшой мешочек, ароматы из которого чуть жгуче бьют сразу, как он приоткрывается. Бэй Доу подносит пальцы к носу, явно занюхивает чудесный вихрь ароматов травы Кадзухи смесью соли и пота со своего тела. Взгляд Чжун Ли полностью прикован к тому, как Кадзуха ловкими движениями отбирал ингредиенты и закладывал их в чайник. – Должно получиться не так крепко, как я пью обычно. Этот напиток не претендует на звание высокой кухни, но в долгом путешествии подарит и бодрость, и сладость, и горесть. Всё зависит от того, чего вы ждёте от напитка. Ловкими движениями Кадзуха наполняет чашки. Чжун Ли умеренно подносит чашку к носу и с лёгкой улыбкой изучает ароматы, Нин Гуан аккуратно исследует запах с серьёзным выражением на лице. Одна лишь Бэй Доу отставляет пиалу подальше от себя. – Должен сказать, ваш рецепт определённо что-то новое для меня. - выносит вердикт Чжун Ли и делает глоток. Его лицо чуть застывает в тонком анализе, после чего он с такой же довольной улыбкой открывает глаза. - Чай в меру сладок, при этом выделяется крепостью. Удивительно, обычно чаи настаиваются куда дольше для такого горького послевкусия. Также на первый взгляд можно сказать о том, что на языке собирается какофония вкусов, однако ценитель тут же выделить привкусы цветка цинсинь, травы наку и тонкую сладость ветряных астр. Одним словом, мне нравится. - Чжун Ли одобрительно приподнимает чашку в руках в сторону Кадзухи и делает ещё один глоток. Кадзуха кивает в ответ, трёт подбородок в небольшом замешательстве. Зачастую люди хотят разбавить и круто засластить его рецепт для того, чтобы перебить горькие и странные вкусы, которые принимают не все рецепторы. А новый знакомый господин пьёт его словно воду. Это вызывало у Каэдэхары своеобразное уважение к Чжун Ли. Нин Гуан с дегустацией не торопилась: вынюхав все ароматы чая, она делает аккуратный глоток. После него что-то на её лице пошатнулось, подёргалось под глазом, но самообладание она сохранила. – Признаюсь, я не ценительница, но в этом напитке определённо что-то... есть. - Нин Гуан аккуратно оставляет чашку ровно настолько, чтобы не показаться невежливой к угощению гостя и при этом больше не притронуться к напитку. – Вложились бы в покупку партии такого напитка? - Чжун Ли подливает себе добавки. – Я не стану тратить свои средства в те вещи, которые до конца не понимаю. Безусловно, что-то в этом есть, однако не все такие ценители, как вы, господин Чжун Ли. Будь Ли Юэ полон людьми вроде вас - я бы не задумываясь схватила этого юношу в деловом плане. - Нин Гуан смотрит на Бэй Доу на своих последних словах, глаз последней выражает недоумение. Сначала Кадзуха со своей галантностью, теперь ещё и Нин Гуан стала кокетничать в собственной манере. Сложно было сказать о проценте двусмысленности в её словах, но сам факт таковой чувствовался прекрасно. – Почту это за изящный комплимент. - улыбается Чжун Ли. – Капитан, а что вы скажете насчёт напитка вашего подчинённого? - лукаво смотрит Нин Гуан. – А что тут говорить то? - Бэй Доу резко берёт чашку со стола и залпом её выпивает. - Нравится! Всей командой пьём! Нин Гуан от такого прямого выпада капитана остаётся в легком, но приятном недоумении. Кадзуха же хочет залиться хохотом и смачно побить стол кулаком от комедийности происходящего. Бэй Доу никогда не переносила его чай и всегда в буквальном смысле плевалась от него. А тут она умудряется сохранить лицо и пороть такую чушь вместе с этим. Каэдэхара прикрывает ладонью широкую улыбку, пялит в глаза капитана и чувствует диалог взглядами. "– Соснул? - глаз Бэй Доу смотрит максимально нахально и самодовольно.""– Лизнул. - Кадзуха смотрит с беззвучным уважением. За последние дни ему не хватало таких выходок от Бэй Доу."
Время за всеми чайными церемониями пролетело крайне незаметно. Оркестр начал свою игру, а умеренный шум превратился в тишину. Кажется, зрители задержали дыхание в момент выхода Юнь Цзинь на сцену. С первой нотой из её уст Кадзуха абстрагируется от мира и всё перестаёт его волновать. С ним остаётся лишь искусство и ещё одна чудесная история от не менее чудесной певицы.