О выходках и их последствиях

      Когда Кёртис вернулся домой к Саймону, чтобы собраться на работу, того уже не было дома. И ни Клайв, ни Уилл, которых он ещё застал, ничего ему не сказали по поводу того, что его не было всю ночь. Либо уже знали, что он был у Хэвлока, либо решили, что не будут лезть в чужие дела, и его, в общем-то, устраивал любой расклад.       Саймона он увидел уже к пяти вечера, когда тот примчался, взъерошенный и порядком уставший, домой, и тут же прицепился к нему с претензией:       – Почему ты не сказал, что тебя не будет?       – То есть, как я посмел куда-то уйти без твоего разрешения? – перефразировал Кёртис.       – Я не это...       – Я человек свободный, – заметил Кёртис спокойно. – Не обязан.       Стиснув зубы, Саймон отстал от него и убрался в душ. Он-то рассчитывал сегодня взяться за Кёртиса, потому что он уже доделывал симуляцию, и мог сейчас выделить на это время, но тот своим фортелем порушил ему эти планы; можно было бы, конечно, сделать вид, что его это не задело, но сам Кёртис, похоже, был не в настроении. Может, был бы, если бы он сходу ничего не попытался предъявить...       Похоже, ему сегодня и в самом деле ничего не светило: когда он вернулся, Кёртис снова был в гостиной, сидел, уткнувшись в ноутбук, и когда он попытался подобраться поближе, то обнаружил, что тот совсем не фильмы смотрел – работал. И уклонился от попытки завести разговор, сославшись на то, что у него сейчас хорошо шла работа, и он не хотел отвлекаться. Насупившись, Саймон ушёл в свою комнату, опять взявшись ковырять симуляцию... и в итоге засиделся до того, что домашние разошлись спать. Включая Кёртиса. Тот не стал ни ждать, ни напоминать о себе, так и устроившись спать на диване в гостиной, и Саймон расстроился ещё больше, так и улегшись спать недовольным.       На следующий день он прямо с утра попытался влезть к Кёртису под одеяло, но тот гаркнул на него, недовольно шипя по поводу того, что не выспался, отчего Саймон отправился гонять офицеров не только недовольным, но и неудовлетворённым.       Следующий звоночек к тому, что день у него не задался, звякнул, когда он столкнулся в коридоре с каким-то смутно знакомым ему невысоким офицером, униформа на котором сидела почти как на игрушке.       – Саймон! – воскликнул тот ещё более знакомым ему голосом, который он всё-таки опознал и нехорошо прищурился. Ему ещё только старых знакомцев, вышедших из категории друзей, не хватало.       – Вы обознались.       – Да брось, это же я, Алан. Не признал, что ли?       Я бы тебя вместе с твоим папенькой ещё век бы не видел и не узнавал, подумал Саймон, изобразив на лице скепсис.       – Ой, да ну тебя, – ухмыльнулся Алан, приняв это за шутку. – У тебя будет время поговорить, раз уж я тебя поймал между вылетами? Я хотел кое-что спросить...       – У меня нет времени, – Саймон мгновенно припомнил фразу, после которой он больше с Аланом не разговаривал, и тут же укусил того в ответ: – Ни минутки.       И быстрым шагом направился мимо того, не став ожидать реакции. На неё ему было уже плевать.       Однако встреча его разозлила.       После совещания Дуайт, появившийся на нём впервые за пару дней, задержался, следуя их общей давней привычке ненадолго остаться вчетвером, чтобы что-нибудь обсудить, и, внимательно и отчего-то нерешительно окинув всех их взглядом, подобрался поближе к Клайву.       – Ты знаешь, что с ним? – тихонько спросил он.       – С ним? – переспросил Клайв, с некоторой задержкой обрабатывавший услышанное на совещании. Его с утра преследовало несколько неприятное ощущение, похожее на предупреждение от интуиции... или предчувствие. Он не мог избавиться от поселившейся в нём мысли «скоро».       – Да. У меня вчера была к нему пара вопросов, сугубо по бюджету, но он ответил только утром, да и то, ясности особенной не внёс. Кроме того, я... решил сходить к нему сам, – тяжело признался Дуайт. – Я был у него ещё в восемь. И меня не приняли. Он даже не отозвался. Ты не знаешь, в чём дело? Он ведь... он не оставил нас снова?       В голосе Дуайта едва ощутимо слышалась беспомощность, прямо как когда-то давно. Не так сильно, конечно, но она там была. Дуайт очень боялся остаться без управления, даже несмотря на то, что его от этого самого управления ждал как минимум выговор. И Клайв, утром же и отправивший тот самый ответ, потому что у него всё ещё оставался канал связи Императора, просто успокоил его:       – Он сейчас очень занят. У него нет времени на эти вопросы, и они не в приоритете, потому что планирование бюджета может немного подождать. Думаю, чуть позже он ответит более обстоятельно.       Опустив голову, Дуайт некоторое время над чем-то раздумывал.       – Но это точно не?..       – Нет, Дуайт. Зачем ему? У него есть подпитка, мы ведь ему обеспечили.       – ...Наверное. Ладно, я... пойду, – тот поднялся. Кажется, ему пока ещё было некомфортно находиться рядом с ними – так же, как им с ним.       Клайв на всякий случай взглянул на Хэвлока, проверяя, как тот реагировал сейчас на Дуайта... и обнаружил, что тот был бледным, что вкупе с его смуглостью смотрелось довольно-таки неприятно. Он тут же отправил Уилла за кофе, чтобы переговорить с глазу на глаз.       Однако Хэвлок заговорил ещё до того, как он успел сформулировать вопрос.       – Клайв... «колибри» нет на месте. Его... нет. Ты понимаешь?       – Значит, им воспользовался один из Адъютантов, – спокойно ответил Клайв. – Ты ведь знаешь, что есть ещё четвёртый?       – Которого мы никогда не видели? Я думаю, что и вы его не видели.       – Это не значит, что его нет, – всё так же спокойно произнёс Клайв.       – Врёшь! – зашипел вдруг тот. – Врёшь! И доказать тебе нечем!       – А тебе есть чем? Полегче, Хэвлок. Он очень занят. Ему сейчас не до нас. И в частности, не до ваших с Дуайтом желания его слышать. Так что нечего его дёргать. И нас тоже.       – Я тебе не верю, – тон Хэвлока тоже вдруг сделался спокойным. – Один раз вы уже от меня скрыли то, что его не было.       – Хэвлок, я тебя прошу... – Клайв устало вздохнул. – Ты иногда просто не слышишь, что тебе говорят. Тогда он был. Был, просто спал. Отдыхал. И его можно было разбудить, но отхватить при этом так, что мало не покажется. Когда мы говорим, что его нет, мы обычно не имеем в виду физическое отсутствие.       Взгляд Хэвлока сообщил ему, что он лгал (что Клайв знал и без этого), однако и то, что самому Хэвлоку хотелось просто поверить в это и успокоиться. Клайву и самому хотелось бы успокоиться, но он-то точно знал, что «колибри» воспользовался Император, чтобы прибыть в сектор, в котором Империя граничила с Консолидацией. Коуты посчитали, что Империя слишком большая, и что её можно развалить, если ударить в центр, однако они просчитались: Империя была большой настолько, что могла позволить себе защитить Бринию, лишь немного подтянув корабли с окружающих её планет, и, ничего особенно не ослабляя (Император заранее подготовился к экспансии), стянуть в нужное место часть флота, модернизированную за последнее время до нужной кондиции. Проще говоря, пока коуты собирались и рыбку съесть, и на мель не сесть, их посадят на эту самую мель сразу на двух фронтах. И через некоторое время Консолидация прекратит своё существование... а Консорциум, возможно, пополнит своё и так разномастное население ещё и остатками коутов.       Император, конечно, мог отправить туда и их с Уиллом (Клайв-то войну уже вёл, уже знал, что и как делать), но, похоже, тот опасался каких-то сюрпризов с той стороны. Или же просто не хотел потерять Адъютантов. Или же было что-то ещё, причина, по которой их сейчас не желали отправлять на окраину Империи...       – Допустим, – Хэвлок, похоже, просто смирился. – Но я надеюсь, что получу отчётность по поводу «колибри», потому что это мой проект. И если этот ваш четвёртый хоть что-нибудь в нём попортит...       – Я передам по поводу отчётности, когда выдастся удобный момент, – пообещал Клайв.       Вернулся Уилл с кофе, втиснул его Хэвлоку, и они, ещё немного посидев в зале для совещаний, разошлись.       Чуть позже, через некоторое время после того, как они с Уиллом вернулись в их кабинет, Клайв, предчувствие которого никуда не девалось, попросил:       – Уилл? Обнови завещание.       – Мы же будем в командном центре. Или ты собрался полезть на поле боя? – ужаснулся Уилл. – Не вздумай! Хочешь тряхнуть стариной – лучше поваляй кого-нибудь по матам в спортзале, пусть даже меня. Ты слышал меня?! Даже не думай!       Клайв терпеливо дослушал.       – Нет, я никуда не собрался. И ты тоже. Но ты обновишь завещание; это приказ.       Уилл блеснул на него глазами, всё ещё недовольный.       – А тебя я лучше поваляю по матрацу после работы, – добавил Клайв, не удержавшись, и Уилл нахально оскалился, видимо, собираясь его поддразнить:       – Ну, попробуй.       Клайв оскалился в ответ, специально показав крупные клыки, и по Уиллу прошла мелкая дрожь предвкушения: у Клайва, похоже, был настрой отпустить себя и выпустить наружу обычно сдерживаемый темперамент. Его это более чем устраивало.       – И всё же, что за спешка с обновлением? – поинтересовался он, отчего-то беспокоясь этим распоряжением.       Клайв скупо покачал головой: он не хотел загружать Уилла своими домыслами и предчувствиями – у того и так было чем занять голову.       – Опять что-то чувствуешь, но делиться не хочешь? – без особого труда расшифровал Уилл. – Ну и ладно. Ну и чёрт с тобой.       – Родной, не бузи. И так есть чем озаботиться.       – Да ладно, ладно, – Уилл вздохнул. Опять придётся просто ждать. Клайв мог бы и поделиться, он знал, как было сложно, когда в голове всё время вертится одно и то же, обрастая разными вариантами развития событий, и знал, что Клайв мог видеть их куда больше, чем он, и дальше. Но раз на него не хотели это сгружать и беспокоить – из Клайва никак не вытащишь. Теперь было только ждать.       Кёртис же и вовсе был немного нервным. Ему пришло письмецо по поводу того, что с нынешнего момента он должен был постоянно пребывать в боевой готовности и, когда бы ни прозвучал тревожный сигнал передатчика, прибывать в штаб настолько быстро, насколько это было возможно. В разъяснении было указано конкретное место, а также указано, что боевая готовность в этом случае означала то, что ему полагалось быть одетым (форма одежды не указывалась, так что, предположительно, из дома можно было выскочить и в гражданском), при себе иметь свои личные вещи, с которыми тревога застала на месте, а также в обязательном порядке передатчик с пропуском и аптечку номер два (то есть, базового содержания, вполне помещавшуюся и во внутренний карман пиджака). Письмо это его, естественно, обеспокоило, однако он пока что старался не размышлять особо о том, что у них такого ожидалось, и не нервничать. Удавалось... не очень; в голову лезли мысли о том, что руководство, похоже, ожидало какого-то нападения, но официально и конкретно никто никого не информировал, и это было странно и немного жутко, отчего он не знал, чего ожидать больше: того, что это всего лишь были какие-то учения, или того, что на них полагались до такой степени, что считали, будто они справятся и не зная противника заранее. Потом Кёртис остановился на том, что в обоих случаях всё равно надлежало выдать как можно лучший результат, и на несколько часов успокоился – пока к нему не прискакал встрёпанный Саймон, потащивший его обедать.       – Ты знаешь, что у нас режим боеготовности? – спросил он Саймона через некоторое время, на протяжении которого тот ни словом об этом не обмолвился.       – Ну да, – отозвался тот со слабым удивлением, словно это уже давно было известно, да и вообще, особым секретом не было. Банально так отозвался, словно с приятелем сидел, да и то, чисто формально приятелем. Кёртис ещё немного подождал, ожидающе глядя на Саймона, но, так не дождавшись больше ни слова по этому поводу, холодно ответил:       – Спасибо.       Саймон после этого притих, словно нашкодивший кот – наверняка догадался о том, что уж вот этим с ним следовало поделиться, рассказать немного больше (потому что разведка их защищала, в конце концов, так что Саймон точно что-то знал) или хотя бы просто сказать что-то успокаивающее, с оглядкой-то на их отношения.       Через некоторое время он всё же решился заговорить.       – Кёртис, я... знаешь, у меня начало появляться время...       По столовой взвыли тревожные сигналы передатчиков, и Кёртис дёрнулся, собираясь вскочить.       Саймон поймал его за запястье.       – Пусти! – возмутился Кёртис. Зачем его вообще пытались задержать?       – Твой орёт? – спокойно поинтересовался Саймон в начавшем нарастать вокруг шуме.       – Нет, но...       – Вот и сядь, – Саймон так повернул кисть, продолжая его держать, что коротко зашипевший Кёртис вынужден был опуститься обратно на стул, почувствовав, что ему сейчас что-то нарушат в работоспособности руки. И ведь заранее примерился за родную сцапать, а не за протез, паршивец. – В туалете был?       – Был, – зло буркнул Кёртис, беспокойно оглядываясь; офицеры в спешке покидали столовую, однако были и те, кто ещё оставался сидеть.       – Хорошо. Если не хочешь снова, пей чай.       Кёртис уставился на него, не понимая, какого чёрта ему это сейчас советовали.       – Кёртис, пей, – Саймон отпустил его запястье и спрятал в ладонях его пальцы, подрагивавшие из-за всплеска адреналина. – Пей и постарайся успокоиться. Ну?       Кёртис глотнул горячего чая, просто чтобы от него отцепились... и слегка прищурился поверх чашки, опять собирая мысли в кучку; первоначальное беспокойство схлынуло, оставив его рассудок уже куда более холодным.       – Хорошо, – одобрил Саймон, взявшись за собственный передатчик, тоже пока что молчавший, но вторую руку не убрал, продолжая держать его пальцы. – Прямо сейчас ты никуда не срываешься. Первыми идут те офицеры, которым предписано нас направлять, куда кому надо, а это организационный отдел и отдел снабжения. И части из них нужно сейчас быть в отделе связи для дальнейшей координации. Мешать им нельзя.       Кёртис отпил ещё немного, решив уполовинить кружку, раз такие дела. Неужели нельзя было всё это сразу рассказать, сразу после того, как он спросил и ожидал после этого подробностей? А если бы ему действительно нужно было бы куда-нибудь срочно метнуться, и ничего из этого он бы так и не узнал?       – Затем пойдут те, кого посадили на тяжёлую артиллерию, – продолжил Саймон, и по столовой завыла вторая волна тревожных сигналов, будто вторя его словам. – У них наиболее ответственная задача. Чуть позже пойдём мы, а после нас готовятся медики. Постарайся собраться и не попадать по нам, хорошо?       – А...       – Вас кратко проинструктируют. Не боись, не перепутаешь. Эти уроды громадные.       Рядом появился здоровенный офицер (Кёртис вспомнил, что его звали Ларс), и Саймон вздохнул:       – Вот нехорошо, что на обед... кто успел поесть, кто не успел – и так, и сяк плохо.       – Думаю, перекусить почти все успели. Хотя могли и обожраться, в самом деле, – согласился Ларс. – Идём?       – Да, – Саймон поднялся. – Прости, мне тоже нужно быть немного раньше. Я... ответственен.       Кёртис молча показал взглядом на выход (иди, мол), и Саймон, вздохнув, туда и направился. Ларс же оглянулся на него по пути с укоризной, и его это разозлило: ведь не закатывал истерики, не обвинял, не смотрел укоризненно сам... Да, холоден был. А что, сюсюкать, что ли?       Передатчик завыл и у него, и Кёртис поднялся, следуя к выходу.       В вестибюле его под руку подхватила какая-то женщина из отдела снабжения, молоденькая, едва дослужившаяся до третьего ранга, и он непроизвольно взял себя в руки ещё крепче – хотя точно знала, что делать на данный момент, как раз таки она; быть может, поэтому направляли офицеров здесь именно снабженцы, львиную долю которых составляли женщины. И Кёртис видел, что здесь офицеры выглядели уже более спокойными, нежели в столовой или коридорах. Кто-то там, наверху, очень умело сыграл на чисто мужских качествах...       – Мелкокалиберная артиллерия, линия наземной обороны, верно? – уточнила тем временем женщина, поправив прозрачные очки без диоптрий. На внутренней части линз Кёртис заметил тонкий дисплей, что-то отображавший (он не мог что-либо разобрать из-за того, что шрифт для постороннего взгляда был слишком мелким). Вот тебе и вторая хитрость: не нужно тратить время на опросы – кто, куда и зачем, достаточно связи с базой данных, отметил он. – Я веду вас на второй сектор стоянки, там вас посадят в служебный транспорт и направят в нужное место.       – Хорошо, – отозвался Кёртис. К тому времени, как они вышли из главного корпуса штаба, он уже начинал смотреть на происходящее с некоторым любопытством, пытаясь рассмотреть хитрости, подобные уже замеченным им, однако где-то глубоко внутри него всё ещё кипела злость.       Его довели до одного из скоплений служебных джипов, где подходивших к ним офицеров быстро рассаживали по машинам и отправляли куда-то в объезд штаба.       – На этом я вас оставляю, – лаконично уведомила его женщина и тут же скрылась в человеческом потоке, тёкшем тонкой струйкой внутрь штаба и широким течением – наружу.       Кёртис подошёл поближе к одному из джипов, косясь на собственный мотоцикл, оставленный на этом же секторе стоянки.       – Давайте, сюда! – помахал ему один из, судя по всему, водителей, какой-то старший офицер из отдела военного суда, тоже бывший в прозрачных очках без диоптрий. – Не тормозим!       – Разрешите на свой транспорт, я могу следовать за джипом, – Кёртис жестом показал на мотоцикл. Ему хотелось увезти его отсюда, особенно если будет возможность втиснуть его поплотнее между бронированными джипами где-нибудь в укрытии, чтобы не пострадал.       Из подземной шахты, расположенной где-то неподалеку, с шипением и грохотом унеслась вверх ракета; за ней последовала ещё одна. Неужели уже...       – Берите пассажира, если управитесь, – водитель, только коротко взглянувший на небо, жестом отправил в джип ещё какого-то офицера и зашарил взглядом по толпе, остановившись им где-то за Кёртисом. – Этого вот...       – Есть! – отозвался он, едва не накренившись вбок оттого, что его потянули за запястье, крепко в него вцепившись. Это кто это там так обрадовался, мельком подумал он, оборачиваясь, и наткнулся взглядом на Найджела.       – Я еду с тобой, – тут же отозвался тот, тоже косясь на мотоцикл.       Джип под запуск ещё трёх ракет завёлся, и Кёртис торопливо взгромоздился на мотоцикл, цепляясь взглядом за номер машины, чтобы потом найти её в случае чего. Затем, заводя мотор, он и сам коротко взглянул на небо, и увидел там, вдалеке, два эфемерных, почти призрачных серых облачка-точки. Ракеты отработали вхолостую? Или что-то уже встречали?       – Держишься? – поинтересовался он, прежде чем выезжать, и Найджел утвердительно отозвался:       – Газуй.       Газовать, конечно, с места в упор не вышло: им сначала нужно было выехать со стоянки, да к тому же они зависели от джипа, выехать которому было сложнее. Зато когда они выбрались на общую дорогу, джип рванул вперёд, и Кёртис тут же пристроился вслед за ним. Полоса, по которой они ехали, была сравнительно свободна; остальные были заняты преимущественно личными машинами, служебными бусами и мотоциклами полицейских, сновавших между транспортом и направлявших тот в нужную сторону. До Кёртиса не сразу дошло, что гражданских эвакуировали, и на удивление слаженно: на первый взгляд, дороги были буквально забиты, но при этом весь транспорт двигался шустро, не создавая пробок и только изредка притормаживая, чтобы пропустить очередной полицейский мотоцикл.       Ракеты всё продолжали вырываться из шахт.       Доехали они очень быстро. Несколько джипов, отделившись от общего потока, залетели на крытую парковку, лихо паркуясь, и выскакивавших из них офицеров тут же уводил за собой каждый из водителей. Кёртис пристроился за своим, за ним всё так же последовал Найджел, и их группа из помещения парковки направилась куда-то вверх по лестнице – и уже в том помещении, где они оказались, Кёртис узнал дот. Причём прекрасно оснащённый, на десятка полтора гнёзд, имевших приличный угол обзора. Было, впрочем, видно, что около половины были вмонтированы совсем недавно: здесь успели подготовиться загодя.       Следом за ними принеслась ещё одна группа офицеров, на этот раз преимущественно из разведки. Кёртис не слишком-то рассматривал, кто там был: на них цепляли защитную экипировку (на стекле шлема Кёртис обнаружил всё тот же дисплей, что и на виденных им очках; на шлемах-то тот был и раньше, но сейчас функций прибавилось) и рассказывали, как эти самые коуты выглядели и двигались. Точнее, показывали: им немного приглушили свет и запустили прямо на дисплее шлема учебное видео, показывавшее всё наглядно и понятно; для Кёртиса главным было увидеть разницу в размерах между коутами и людьми, раз Саймон упоминал, что первые были здоровенными, и её им тоже показали. Затем им напомнили о том, как переключаться между каналами переговорных устройств шлемов и как их вообще активировать: им включили поддержку голосовых команд, так что эфир засорять было нельзя, особенно общий канал. Могли прийти важные вести или приказы, и перебивать их было, разумеется, запрещено.       Когда разговор зашёл о том, что им сейчас нужно было делать конкретно, что-то довольно громко грохнуло. Однако более жутким было едва ощутимое ощущение прошедшей ударной волны. Кёртис и не услышал бы, если бы все рефлекторно не затихли, прислушиваясь; да и то, он ещё засомневался в том, не показалось ли ему.       – Энергощит работает нормально, – возвестил всех офицер, наблюдавший за чем-то в бинокль, и тут же отвернулся от узкого окошка.       – Прекрасно, – отозвался офицер, похоже, бывший у них тут за главного. На его погонах был восьмой ранг при не слишком-то большом возрасте (Кёртис никак не дал бы больше пятидесяти), что кое-что о нём да говорило. За ним везде следовал офицер, выглядевший строго, словно большой дог, и Кёртису смутно знакомый; кажется, он как-то видел его в компании Саймона. – А теперь послушайте меня внимательно.       Дальше Кёртис с некоторым удивлением услышал, что им нужно будет подпустить противника ближе, а не стрелять, как только это будет возможно. Услышал он и то, что тем, кого определили за орудия, нужно было стрелять, не обращая внимания на что-либо, что могло бы происходить у них за спиной, и реагировать на это что-либо исключительно по команде; для их защиты сюда был выделен небольшой отряд разведчиков, знавших, как управляться с коутами. Кёртис после этого снова окинул взглядом гнёзда в доте, ища хоть что-то, что могло бы закрыть их спины помимо разведки, и понадеялся, что что-нибудь здесь всё-таки было предусмотрено.       – И ещё одно. Мы будем следить за тем, чтобы нам не саботировали связь, но вы слушаете внимательно. Если вы услышите какой-то странный акцент, нехарактерный для бринийцев выговор или ошибки в тривиальных понятиях или приказах – запрашивайте подтверждение у офицера Норвуда. Это я, если что. Понятно?       Тишина. Точнее, подтверждение было, но Кёртис услышал его снаружи, сквозь шлем.       – Ага, – произнёс офицер Норвуд. – Ну-ка соберитесь. И хватит нервничать. Нам выделили немного ребят из наземного гарнизона, – он указал куда-то им за спину. – Они своё дело знают.       Оглянувшись, Кёртис увидел ещё группу прибывших офицеров, как-то неслышно расположившихся на ящиках с бронежилетами и боеприпасами. Почти все держали ракетницы и тактический ранец с запасом снарядов, и Кёртиса пробрала дрожь: стрелять из такого в замкнутом помещении...       – На всякий случай напомню, что на вас есть некоторый запас кислорода. Если дело станет скверно, успокоиться и не переводить его. Автоматика загерметизирует шлемы и сменит воздух в помещении. Ситуация может повторяться, поэтому повторяю: кислород из баллонов не переводить! Понятно?       – Так точно! – с небольшой задержкой отозвались офицеры, уже вспомнившие о том, что нужно было активировать переговорные устройства на шлемах.       – Это мне нравится уже больше, – благодушно одобрил офицер Норвуд, и Кёртис, отчего-то окончательно успокоившись от этого тона, почти расслабленно вздохнул. – Всё, по местам! Пора.       Кёртис просто выбрал себе ближайшее гнездо, не став устраиваться ни в угловом, которое на первый взгляд выглядело безопаснее в случае прорыва внутрь помещения, ни в среднем – статистика любезно сообщала, что именно эти два места являлись первыми в очереди кандидатами на попадание снарядов при любого вида обстреле.       Рядом отчего-то возник Найджел, что Кёртиса немного удивило.       – Ты чего тут?       – Как чего? – удивился тот в ответ. – Заряжать тебе кто, по-твоему, будет? Только за типом боеприпаса сам следи, окей?       – За типом? – переспросил Кёртис, взявшись знакомиться с орудием, и обнаружил, что турель имела несколько стволов и поддерживала разные снаряды, от калибра до спецификации, о чём любезно сообщал дисплей, выдававший информацию о наличии различных зарядов, готовых к непосредственно запуску, которые турель могла самостоятельно подхватить и дослать в пусковой механизм. – Какая прекрасная штучка... – промурлыкал он, довольный тем, что то, за чем он сидел, было не просто многоцелевым, а чуть ли не универсальным. Этот факт доставил ему сугубо специфическое удовольствие; он любил хорошую технику.       Найджел немного наклонился, заглядывая ему в глаза сквозь стекло шлема, и он ойкнул, сообразив, что выдал.       – Я... это...       – Да ладно, – отмахнулся Найджел. – Учитывая работу твоего отца, я скорее удивлен тому, что ты тащишься по мотоциклам, а не по таким штукам.       – Все расселись и познакомились с турелями? – чисто риторически вопросил офицер Норвуд по общему каналу. – Готовность. Ожидаем.       – Я буду следить за боезапасом, – Найджел похлопал по длинному ящику, стоявшему тут же, в гнезде. – Но ты говори сразу, если что-то срочно нужно поставить.       – Хорошо. Рассчитываю на тебя.       – Официоз выключи, ага? Чтоб коротко и конкретно оповещал.       – Старшему офицеру, – протянул Кёртис, усмехаясь. – Бессовестный. Будет тебе коротко и конкретно, не переживай. Я просто рад, что рядом кто-то, хорошо мне знакомый.       – Я тоже, – отозвался Найджел, коротко, но красноречиво похлопав его по плечу.       Саймон мрачновато смотрел на подчинённых ему офицеров. Были те, кто нервничал. Его это раздражало. Хотелось спихнуть их кому-нибудь (или просто куда-нибудь), чтобы не видеть, и чтобы те не распространяли свою нервозность дальше, но нельзя было: их с Ларсом отряд был полностью укомплектован с расчётом на количество человек и количество оружия, снаряжения и припасов. Остальные офицеры, кто не нервничал, были злыми настолько же, насколько и он; то ли оттого, что он их гонял на сегодняшней тренировке чуть жёстче обычного темпа, который был у него заведён в последнее время (а тот щадящим отнюдь не был), то ли оттого, что почти всех сорвали с обеда, и офицеры были полуголодными. Однако общий настрой всё же был боевой: большинство предвкушало избавление от проблемы (некоторые-то уже догадывались о том, что их готовили такими темпами загодя, и что после сегодняшнего интенсивные тренировки закончатся), совершенно все собирались положить сегодня как минимум одного коута, из-за которых сорвался спокойный день, и все готовы были для этого сотрудничать. Последнее было важным: им необходимо было работать сообща и прикрывать друг друга. На этом строилось всё. Саймон не видел, чтобы коуты, появлявшиеся вдвоём, хоть сколько-нибудь сотрудничали, так что он догадывался, что на них попрёт сборище одиночек, против которых следовало работать слаженно.       И несмотря на то, что по большей части офицеры вверенного ему отряда ему нравились, он бы предпочёл сейчас быть со своим, почти родным ему рабочим отрядом, предназначенным для патрулирования космического пространства. Однако так, к сожалению не выходило. Он твёрдо знал, что лучше всего было рассредоточить их вокруг штаба, потому что каждый из них сам знал, что коутов можно было убить – а это знание сильно отличалось от теоретического, и их уверенность чувствовали все находившиеся рядом офицеры. Настрой был очень важен. Особенно с существами, выстоять против которых один на один едва ли было возможно. Поэтому он ранее, обсуждая планы защиты с папой, скрепя сердце предложил разделить их отряд по парам и отправить каждую в разные секторы как людей, способных даже не к командованию (хотя многие могли), а именно к тому, чтобы возглавить контратаку, повести людей за собой и дать пример, внушить этим примером должную решительность, критически необходимую каждому.       Так что теперь они сидели в условно обозначенных секторах вокруг штаба по отдельности. Они с Ларсом были в секторе «Эф» (он записался туда сразу же, чтобы все, кто его знал, чисто мнемонически, по первой букве фамилии, запомнили, что он там), под боком, в секторе «И» у них были Лоуэлл и Алекс, к которым он и изначально хотел пропихнуть Кёртиса (папа был против, чтобы не загружать лишними задачами офицеров, корректировавших движение, но когда он попробовал подлизаться по тому же поводу к отцу, внезапно оказалось, что тот уже пристроил Кёртиса в надёжное место); под другим боком, в секторе «Джи», у него был Нил, так что в стратегическом смысле он чувствовал себя защищённым. Остальные ребята из старого отряда были в противоположных секторах: Элис и Джим в «Эй», Квазар и Хирург – в «Би». Оставшиеся четыре сектора контролировали офицеры из отряда Лоуэлла. Последний, кроме этого, прибрал к себе ещё своих офицеров, так что сектор «И» контролировался опытными людьми как в доте, так и непосредственно на передовой. Помимо этого, в дотах дополнительно находился контроль связи, на случай, если коуты тоже были умными и тоже попытаются их взломать. Их же взломщики находились в центральном корпусе штаба, в отделе связи, на данный момент идеально подходившем для контроля ситуации.       Родители тоже были там. Саймон немного о них беспокоился, несмотря на то, что штаб сейчас был наиболее защищённым местом; их помимо энергощита защищало ещё и само здание: там конструкция была исключительно крепкой, поскольку должна была удерживать высоченный шпиль межпланетной радиопередачи, а последний к тому же перекрывал собой доступ к граничившим с ним помещениям. Но он всё равно беспокоился. И о них, и о Кёртисе, и о друзьях... сейчас это было, казалось, более чем естественным. Однако его ещё и злило то, что его вынудили испытывать это беспокойство, и как следствие, злость эта была обращена на коутов. Пока что выхода ей не было, так что его немного тревожила мысль о том, что они все, в той или иной степени раздражённые, не сумеют выждать нужного момента и полезут в бой раньше времени, и он старательно держал себя в руках.       – Я вижу корабли, – заметил кто-то из офицеров... и настроение у всех почти неуловимо начало меняться. Саймон едва не закатил глаза, видя, что в худшую сторону: его ребята, которых он так долго и тщательно гонял, начали сомневаться в собственных силах.       – Так, ну-ка отставить нервничать, малышня! – всё-таки не выдержал он.       Один из офицеров лет тридцати упёр в него взгляд. Саймон без особого труда понял его недовольство: тот был третьего ранга, а он сам – четвёртого. И разница в возрасте была существенной.       – Мы тут тебе не малышня, – очень неприязненно буркнул офицер.       – Нет, вы – малышня! – упёрся Саймон, собираясь попытаться завернуть разговор в нужное ему русло. – Именно поэтому вы тут! Вы все – молодые, крепкие, здоровые парни с боевым опытом! У вас есть инструкции, у вас есть оружие, так какого чёрта вам ещё надо? У вас есть всё, осталось только пойти и справиться!       Кто-то что-то вякнул про защиту, и Саймон тут же зашевелил мозгами: после его слов редкие тихие переговоры затихли, и офицеры начали поворачивать головы в их сторону; похоже, теперь от него хотели услышать что-то определённое. Нервничали, похоже, именно из-за того, что достаточно прочные имели только нагрудники, а не всю экипировку.       – «Защита»! – фыркнул он насмешливо. – Вы хотите быть такими же неповоротливыми трусами, прячущимися за толстыми тяжёлыми скафандрами? И как тогда вы будете их побеждать, неуязвимые все до одного? Может быть, сыграете в карты на выбывание?       Раздалось парочку смешков.       – На раздевание, – хмыкнул какой-то шутник, и смешков раздалось куда больше; несколько офицеров уже вполне уверенно хохотнули. Если бы Саймон знал того, кто подал голос, он проставил бы ему за это выпивку.       – Вот именно! – подтвердил он воодушевлённо. – Ваше преимущество – скорость и ловкость. Смотрите, – он достал из кармана цепочку с жетоном, который сняли с шеи первого его коута и отдали ему в качестве трофея (он на всякий случай носил её при себе, на удачу), и поднял повыше, чтобы всем было видно. – Это – с нашего с напарником первого. Трофей!       Сообразив, куда ветер дул, Ларс понятливо угукнул, подтверждая его слова, и достал свою цепочку, которую со второго их коута отдали уже ему:       – А это второй.       – Вот. А когда мы положили первого, – Саймон ещё разок тряхнул трофеем для наглядности, а потом спрятал его обратно в карман. – У нас не было нового оружия или ещё чего. У нас были лишь навыки и командная работа, ничего больше, но мы всё равно это сделали.       Офицеры задумчиво зашептались, не сводя с них двоих взглядов: по-новому оценивали собственные шансы после такой информации.       – А теперь это сделаете вы. У вас есть новенькие ножи, у вас есть «Клыки». И что, вы не знаете, что делать? Я разве просто так столько времени над вами изгалялся?       – Смотрите-ка, он таки признал, что изгалялся, – заметил всё тот же шутник, и офицеры весело захмыкали; общий настрой поднялся, и теперь Саймон был склонен оценивать его скорее как благоприятный.       – Ребят, я в вас верю, – просто произнёс он, чувствуя, что нужно было чем-нибудь закончить. – Не подведите меня, окей?       Офицеры не слишком стройно, но вполне дружелюбно подтвердили, мол, не подведут, и Саймон с облегчением вздохнул.       – Смешанный флот, значит, – проворчал Клайв, глядя на экран. Видны были корабли гриссов, узнать которые было несложно, и другие, иной формы, громадные и лишённые какой-либо красоты или изящества. И тоже синие, как и скафандры коутов. Появлялись они на некотором отдалении от воздушного пространства Бринии, и, что любопытно, строго между кораблями гриссов, являвшихся откуда-то из иного места попарно. Клайв, уже созвавший сюда заранее подготовленные «стрижи», прежде лениво висевшие около орбитальных станций ближайших населённых планет (много «грифов» забрал с собой Император, и оставшиеся единицы он не мог снимать с маршрутов патрулирования, хотя боевыми кораблями считались именно они), велел им бить именно по прибывавшим кораблям гриссов, чтобы срывать телепортацию флота коутов (или хотя бы замедлить её), и коутам, судя по начавшимся попыткам саботировать связь, это очень не понравилось. – Уилл?       Тот, вошедший в раж, отозвался не сразу, выкроив для него несколько секунд среди раздачи указаний подчинённым:       – Держимся, из секторов докладывают, что тоже. Готов атаковать.       – Давай, – разрешил Клайв, и Уилл переключился на проникновение в чужую систему. Клайв ожидал, что у него, уже хорошо знавшего язык и базовые принципы коутовских систем, это не займёт много времени.       Чужой флот тем временем потихоньку накапливался. Часть «стрижей» работала по кораблям коутов: Клайв велел нескольким из них с самого начала заниматься именно этим, потому что гриссовские корабли были небольшими и юркими, отчего по ним сложно было попасть, и, таким образом, накопление кораблей коутов было неизбежным, так что он заранее накапливал опыт и сведения о том, куда именно имело смысл бить.       – «О-Эс», вы готовы? – поинтересовался он.       – Так точно! – ответили ему с орбитальной станции Бринии, сейчас отведённой с прежней позиции и замаскированной. – Работаем по вашему сигналу, «центр». Повторяю: готовы отработать, ждём сигнала.       – Принял. Ожидайте. Обновляем данные о слабых местах кораблей коутов, ждите пакет.       Орбитальная станция тоже была боеспособной, но Клайв пока что держал её сокрытой, не собираясь раскрывать сразу все их секреты. К тому же, если чужие корабли вознамерятся удирать, именно с орбиты им вдогонку полетят несколько прощальных подарков на дорожку. И Клайв рассчитывал, что к этому времени они сумеют точно нащупать слабые места кораблей, чтобы вынудить гостей остаться.       С чужих кораблей к поверхности земли устремились капсулы непонятного назначения, падавшие аккурат возле края энергощита, и Клайв, тут же переключившись на общий канал связи всех секторов, распорядился:       – Говорит «центр». Приближающиеся цели сбивать.       Из дотов почти сразу же заработали турели, отстреливая капсулы, но никакого видимого эффекта от этого не было.       Цыкнув, Клайв всё по тому же каналу отозвал приказ, велев экономить боезапас и наблюдать. И присмотрелся к тому экрану, который показывал более крупным планом окрестности штаба. Это всё потом ещё чинить... Дуайт будет не в восторге, подумал он, глядя на то, как капсулы приземлялись, вминая всё, что бы ни попадалось в месте удара. Похоже, эти штуки были очень и очень прочными, слишком прочными, чтобы быть пассажирскими...       – Якоря, – Клайв хрустнул костяшками, догадавшись. – Хэвлок, запускай состав к точкам приземления этих штук. Ну, чуть ближе к нам.       – Принято, – отозвался Хэвлок, контролировавший сейчас небольшую группу механиков и офицеров научного отдела, тоже находившихся тут, и дал своим отмашку запускать беспилотники.       На экранах Клайв увидел, как во все стороны от штаба пулями вылетели беспилотники, развернувшие крылышки почти около точек назначения (Клайв не особенно рассчитывал, что им удастся вернуться обратно, но всё же распорядился выстрелить ими, чтобы как можно больше сократить время преследования цели), и сбросили неподалёку от упавших капсул аэрозольные гранаты: Хэвлок, подключивший к задаче лучших своих ребят, всё же придумал способ сделать скафандры коутов чуть более хрупкими. Сухая химия, конечно, действовала дольше, но Хэвлок что-то хитроумно там намудрил (Клайв на этот раз не вникал в подробности, остановив Хэвлока ещё на моменте, когда тот заговорил о спинах частиц), так что поднявшаяся в воздух взвесь будет просто прилипать к коутам и продолжать действовать. На ножи, к счастью, благодаря заранее модифицированному их составу это не воздействовало.       – Ты поразительно спокоен, – заметил Дуайт, устроившийся на стуле под стенкой, чтобы никому не мешать. Его присутствие тоже было важным: он мог в случае чего угомонить паникёров, если таковые вдруг обнаружатся. Паника в центре связи была недопустима.       – У меня были планы, – отозвался Клайв. Когда-нибудь ему перестанут пенять на его спокойствие... не в этом веке, видимо. – Пока что мы следуем одному из них. Хэвлок, как щит?       – Держится.       Клайв прищурился на экран, и один из поглядывавших на него офицеров без особой просьбы дал более крупный план; стало хорошо видно, что возле упавших капсул появлялись коуты, тут же устремлявшиеся к штабу. Их было больше, чем он ожидал, гораздо больше... но для первой волны это не имело большого значения. Даже хорошо, что в первую партию бросили так много.       – Прогноз?       – Не могу сказать. Твои ребята отлично сбивают цели, до нас одни осколки добираются.       Клайв вздохнул.       – Так, это ещё что? – с подозрением вопросил он, имея в виду один из кораблей коутов, начавший вести себя чёрт-те как. – Что с ним?       – Я поломал корабль, – невинно отчитался Уилл.       – Умница какой...       Из корабля, чья система была взломана, вылетели несколько маленьких на фоне этой громадины самолётов, тоже выглядевших неуклюжими. На данный момент Клайв догадывался, что последнее было из-за слишком толстой брони и громадных баков с топливом: коуты хорошо продвинулись во всём, что касалось прочности, но ни в скорости, ни в миниатюризации не достигли хоть сколько-нибудь значительных результатов.       – Пусть дальнобойщики сбивают, – распорядился он, коснувшись плеча одного из связистов, и тот коротко подтвердил, передавая приказ дальше по нужной волне и в нужном виде. Клайв же вернулся к дальнейшему наблюдению.       Самолёты начали сбивать. Баки с топливом у них были защищены, поэтому артиллеристы следующей целью выбрали видимые бортовые орудия... и оказалось, что два повторных попадания в их гнёзда самолётики просто раскалывали.       – Хэвлок... я должен тебе бутылку хорошего коньяка за новые боеголовки.       Клайв прекрасно знал, что тот работал чуть ли не всё свободное время, и коньяк, пожалуй, был отвлекающей мерой – на самом деле он собирался всучить Хэвлоку отпуск. Они без него обойдутся какое-то время, а тому нужно было отдохнуть.       – Потом, – отмахнулся Хэвлок. – Не каркай, сам говорил.       – А я и не сказал, что обязательно принесу... «Линия», вперёд!       Внизу из-под заранее подготовленных щитов, замаскированных под обычный асфальт, вынырнули лазерные установки, уже заряженные под завязку, и включились, выжигая приблизившихся коутов. Выкосило даже больше, чем Клайв рассчитывал; похоже, разведчики чуть ранее издевательски беззащитно помаячили именно там, где установки были скрыты. К тому же, коуты, кажется, не были знакомы с подобным типом вооружения. Клайв на их месте, даже будучи упакованным в тяжёлый скафандр, мешавший нормально двигаться, просто упал бы на землю, в промежуток, который не захватывался в зону действия установок, молясь, чтобы энергии не хватило надолго и чтобы те отключились, пока его броня не натянула в себя тепла, приблизительно достаточного для его прожарки. Может быть, ещё попытался бы выползти из зоны действия, если упал где-то с краю. Коуты же пытались выбежать, но из-за неповоротливости удавалось им это плохо.       Одновременно вместе с этим из-за невысоких укрытий, к которым коуты так медленно из-за тяжёлых скафандров неслись, выметнулись офицеры, которых Саймон готовил на протяжении почти недели, хорошо отличимые от противника не только благодаря размеру, но и цвету: Саймон недавно, расщедрившись на большой перерыв на тренировке, приволок тем баночку жёлтой краски, и офицеры нанесли на собственные нагрудники опознавательные знаки для облегчения ориентирования (поблажка серьёзная, но случай у них был всё-таки частный, а такое прилично поднимало боевой дух). Из-за базового чёрного цвета униформы они теперь были похожи издалека на маленьких, но очень злых ос, уверенно устремившихся к цели с одной только задачей. Зря вы нас разворошили. Мы тут не шутки шутим несколько веков, совсем не шутки, мрачно подумал Клайв, глядя на коутов.       – Хэвлок, прячь, – распорядился он по поводу лазерных установок, видя, что уже было достаточно.       – Заряжать?       Клайв думал всего несколько мгновений.       – Нет. Перенаправь остатки энергии на щит. Корабли, похоже, мы будем ковырять дольше, чем рассчитывали.       – Понял.       – Уилл, что у тебя?       Уилл отозвался не сразу. Похоже, что-то было слишком сложным...       – Слушай, не знаю, зачем им, но у них есть-таки сценарий самоуничтожения. Только...       – Долго? – коротко спросил Клайв.       – Мне нужно разобраться. Это время, но...       – Оставь. Время дорого.       – Послушай, как только я разберусь, я начну их щёлкать, как орешки, – попробовал уговорить его Уилл. – Ты же знаешь, нужно понять принцип.       Клайв взглянул на часы.       – У тебя две минуты.       Он подошёл к сидевшему за одним из обустроенных для такого случая рабочих мест Уиллу, чтобы по истечению двух минут проконтролировать переход на другую задачу.       – Нет, – огорчённо произнес Уилл через полторы. – Я добрался, но, к сожалению, в итоге всё равно нужна биометрика, и там никак не обойдёшь. Я не могу обмануть систему. Будь там человек – я бы ещё попробовал... Ладно, просто заставлю их стрелять друг по другу.       – Хорошо, – Клайв успокаивающе положил ладонь ему на плечо. – Ничего, родной. Я так и думал, что сеять раздор у тебя будет получаться лучше всего.       – Ну ты и ехидна. От кого ты только этого набрался?       – Угадай, – Клайв почти намекающе потрепал его по плечу и снова взглянул на часы. Подходило время связаться с секторами снаружи.       – Сектор «И» в порядке, держимся. Прорывов не было, – услышал Кёртис голос офицера Норвуда из переговорного устройства шлема, когда они отбили первую волну коутов. – А, чёрт, не тот канал...       Вот-вот, мрачновато подумал Кёртис, переводя дух. Впрочем, он не укорял командование: было тяжело, особенно если помнить о том, что табельные винтовки не пробивали броню коутов, а оружие тех пробивало их обычную экипировку и табельные нагрудники. А лучшие нагрудники, которые могли выдержать выстрелы из оружия коутов (да и вообще, много чего могли выдержать), как Кёртис слышал краем уха, были только у офицеров, встречавших коутов лицом к лицу, и у небольшой группы, находившийся в доте и призванной их защищать. Так что беспокойно было всем.       – Немного отдыхаем, парни, – произнёс офицер Норвуд, вздохнув. – Но не расслабляемся совсем.       Найджел, к этому моменту закончивший возобновлять заряды турели, прислонился плечом к креслу Кёртиса.       – Живой? – поинтересовался у него Кёртис. Он догадывался, что Найджелу всё это тяжело давалось.       – С утра был, – отозвался тот. – Переживём следующую волну – авось, буду и завтрашним утром.       – Будешь, конечно, – попытался подбодрить его Кёртис. – Дотянем, никуда не денемся.       Немного помолчав, Найджел вздохнул.       – А ты? Они ведь... тоже живые. Были.       Кёртис покачал головой:       – Не знаю, Найджел. Сейчас... просто. Сейчас либо ты, либо тебя. Наверное, потом это тоже будет меня беспокоить, но пока что...       – Хорошо тебе.       Чуточку приподнявшись в кресле, Кёртис коротко приобнял его, чувствуя, что Найджел слегка нестабилен.       – Просто отложи мысли на потом, если сможешь, – посоветовал он вдобавок.       – Пошла вторая волна, – оповестил всех офицер Норвуд. Найджел, вздохнув, хлопнул Кёртиса по плечу и занял прежнюю позицию. – Отставить отдых, внимание.       Кёртис снова уселся поудобнее, глядя на экран турели, передававший изображение местности снаружи. Коуты действительно неслись к ним от мест, куда ранее сбросили, словно семена, странного вида капсулы, к которым и производилась телепортация; однако, что более неприятно, к штабу опять устремились небольшие самолёты. За ними тоже нужно было следить: хоть их и обрабатывали ребята из «серьёзной», крупнокалиберной артиллерии, при определённом приближении самолётов им нужно было перехватывать эту проблему на себя.       – В прошлый раз им было мало, что ли... – заворчал кто-то.       С их стороны внезапно ещё раз выметнулись беспилотники, так стремительно, что вздрогнувший от неожиданности Кёртис чуть не запустил что-нибудь вдогонку, вовремя остановившись.       – Работайте по самолётам, по креплениям пушек! – велел офицер Норвуд, словно бы совсем снимая с их стороны эту задачу с пресловутой крупнокалиберной артиллерии (возможно, штаб начали обстреливать более интенсивно, и требовалось пустить большее количество орудий в ход – этого Кёртис уже не знал, так как не слышал разговоров между высшими уровнями командования), и тут же чисто профилактически одёрнул их всех: – И не засорять эфир!       Кёртис, уже почти сроднившийся с турелью, успел сбить два самолёта до того, как офицер Норвуд дал отбой и велел работать по коутам. Последние около штаба замедлились, с опаской обходя выжженные участки, и именно в этот момент по ним слаженно ударили турели из дота. На мгновение Кёртис даже поразился расчёту командования, а потом, отметив, что офицер Норвуд всё-таки не за красивые глаза был восьмого ранга, выбросил эти мысли из головы, целиком отдавшись процессу стрельбы.       Вообще, ему следовало бы поразиться самому себе, собственной сосредоточенности и хладнокровности, с которыми он отстреливал коутов, но для него это сейчас были лишние мысли, которыми он не заботился. Это мешало. Все его мысли вложились в зрительный расчёт, почти не использовавший автоматику турели... и не промахивавшийся.       Когда коуты в доступном для обозрения пространстве закончились, Кёртис немного расслабился. И как только он чуточку отошёл от своеобразного сродства с турелью, то сразу же занервничал: коуты-то не закончились прямо здесь и сейчас, часть проскользнула дальше. И, быть может, даже в тыл...       – Лоуэлл, сейчас полезут, – услышал Кёртис голос строго выглядевшего офицера, прежде преимущественно молчавшего и находившегося очень близко к офицеру Норвуду. – Переключаться на взлом оружия?       Ответа Кёртис не расслышал из-за жуткого грохота, слух от которого у него на несколько секунд вообще перестал воспринимать другие звуки.       – ...ть щиты, – разобрал он спокойный голос офицера Норвуда после этого. Не удержавшись, Кёртис оглянулся, почти самоубийственно высунувшись из-за спинки кресла, и успел увидеть забиравшихся в выбитый взрывом проём коутов, а потом зрение ему перекрыла поднявшаяся за его спиной панель, защищавшая гнездо с турелью; за неё тут же проскользнули два офицера, защищавших их группу. Кёртис краем глаза заметил на поясе у одного из них импульсные гранаты, когда отворачивался.       Наверное, в обычных условиях он лихорадочно размышлял бы, что делать, и ожидал бы какого-то приказа. Но после общения с турелью он уже машинально работал на опережение цели, и его расчёт моментально выстроил цепочку действий.       – Подвинь их гранатой к проёму, – попросил он офицера позади него, ища тем временем на панели управления турели кнопку, открывавшую большой люк в потолке.       – Ты стреляй себе, – огрызнулся тот, бывший самым хрупким звеном в пресловутой цепочке. И чего бы просто не подчиниться, младший же...       – Делай! – рявкнул Кёртис, отчаянно надеясь, что его новая способность его не подведёт. Затем переключился на малую управляемую ракету особого назначения, оснащённую камерой, и выпустил, молясь, чтобы в этот момент коутам не удалось взломать автоматизированные системы управления дотом. Ракету он, поглядывая на дополнительно открывшееся на экране окошко с видом из камеры, завернул, и направил на дот под таким углом, чтобы она вошла в потолочный люк по направлению к выбитому проёму.       И уже в окошке, передаваемом камерой ракеты, которой он чуть раньше торопливо скорректировал курс, немного задрав её нос, увидел, как втиснувшихся внутрь коутов оттолкнуло обратно импульсной гранатой. Ракета довершила этот процесс, впечатав одного из них в проём, в котором маячили ещё несколько, и через мгновение и тех, и тех не стало. Звуковой удар на этот раз Кёртис перенёс полегче.       Шлем у него автоматически загерметизировался; на тонком дисплее замигала надпись, сообщившая ему о том, что принудительная вентиляция помещения уже запущена, и о доступном ему запасе кислорода. А, точно, подумал Кёртис, с досадой прикусив губу: это-то он и не учёл...       – Сектор «И», какого чёрта вы обстреляли самих себя?! – взвыли по их общему каналу из «центра»; почти одновременно с этим мгновенно сориентировавшийся в ситуации офицер Норвуд лаконично и жёстко распорядился:       – Ракетчики – добить, – и уже обращаясь к «центру»: – Сектор «И» в порядке, добиваем влезших к нам коутов.       Строгий офицер (у него даже голос был строгий) параллельно с этим отдал распоряжение проверить уже лежавших коутов и добить раненых, самостоятельно сняв эту задачу с командира, чтобы не терять время.       – Так, – а в этом голосе Кёртис с удивлением узнал Клайва. – Сектор «И», просто будьте аккуратны. И отзывайтесь после такого сами.       – Будет исполнено, – моментально ответил офицер Норвуд.       Несколько мгновений тишины в коммуникации.       – Так, гнездо номер два, это ты учинил? – поинтересовалось у него начальство, и Кёртису пришлось подтвердить. – Хорошо.       Вот этому Кёртис изумился. Он, скорее, ожидал, что его отругают за самодеятельность, несмотря на то, что он хотел помочь обойтись без ранений или и того хуже.       – Алекс, подключи мальчику вид от камеры на вход. У нас есть запас баллонов с кислородом, так что можем тратить ещё. А ты, пожалуйста, с этого момента делай так только по моей команде или по команде Алекса. Мы оба будем поглядывать за обстановкой. Понятно?       – Так точно! – с облегчением отозвался Кёртис.       – Вот и молодец. А люк пока закрой.       Кёртис поспешно исполнил приказ, только сейчас сообразив, что действительно не закрыл потолочный люк, когда в открытом отпала надобность.       – Так, не расслабляемся! – на всякий случай одёрнул всех Саймон. – Трюков больше не осталось, кроме слаженной работы. И гранат. На следующую волну мы пускаем их в ход. Повторяю: все собрались, используем особые боеприпасы, но аккуратно, без расточительства. Меня услышали?       Он поморщился от последовавшего за этим многоголосого подтверждения. Громко...       – Надеюсь, они не слишком быстро учатся, – заметил Ларс по его личному каналу.       – Кто знает...       Саймон не мог себе и приблизительно представить, что творилось в голове у среднестатистического коута на этом поле боя. На кораблях те всегда вели себя спокойно, уверенно и неторопливо, с чувством собственного превосходства и неуязвимости, а сейчас в конце обоих волн коуты начинали метаться, как зайцы, дергаться и нервничать, видя, что собратья погибали один за другим и очень быстро. Ему, впрочем, казалось, что это было вполне справедливо: когда коуты только появились, люди тоже были напуганы столкновением с таким противником.       – Что-то долго ничего нет, – отстранённо заметил какой-то из офицеров.       – Не каркай, – отозвался другой. – Лежи себе пузом кверху, пока есть возможность, и не кличь.       Как раз занимавшийся озвученным советом Саймон только вздохнул. И ведь находился всегда кто-то, кто называл беду и засорял эфир...       – Будете ругаться – на личный канал, – коротко потребовал Ларс, чьи пальцы с ленцой и одновременно с беспокойством ощупывали табельную винтовку. На «Клык» он её не променял – тех было не так уж и много в наличии, так что он по уже проверенной схеме отстреливал коутов в сочленения скафандров, когда Саймон, метавшийся среди тех как брауновская частица, залетал кому-нибудь на спину и дергал за голову, обнажая шею. Об этом они договорились прямо на ходу, увидев, что на этот раз на спинах коутов не было телепортационных устройств, которых Саймон и опасался.       – Да не ругаемся мы.       Тишина. Офицеры, которым довелось побегать и немного взмокнуть, сидели, прислонившись спинами к низким щитам-укрытиям, на асфальте, порасстёгивав и позадирав термоизоляционное облачение, где это было возможно, чтобы остыть, и лениво щурились на небо. Тишина действительно немного угнетала. Не то чтобы было совсем тихо – работала крупнокалиберная артиллерия, энергощит принимал на себя падавшие осколки от снарядов, – но слышать тихим именно город, обычно дышавший жизнью, было жутковато. Может быть, поэтому кто-либо периодически заводил разговор...       – «Линия», готовность, вижу противника, – уведомили их из штаба, и рассевшиеся офицеры без лишних напоминаний подобрались, принявшись приводить экипировку в более подобающий вид. – Внимание: будьте осторожны, не попадите под огонь сверху. Повторяю: следите за небом. Секторы, отчитаться о доставке распоряжения.       – Сектор «И», принято, – откликнулся Саймон, тут же поднимая бинокль. От чужого флота вниз устремились самолёты, а к тем – ракеты с их стороны, однако по ракетам открыли огонь, причём очень слаженно.       – «Линия», послушайте меня, – зазвучал по их каналу голос командира их дота. – Вас хотят прижать огнём с самолётов. Мы переключаемся на них, так что сейчас вы сами по себе.       – Принято, – мрачно буркнул Саймон. Услышанное означало, что впереди у них была наиболее сложная стычка. – Ну что, накаркал про учебу?       – А я и не считал, что они тупые, – отозвался Ларс. – Этого надо было ожидать.       Саймон хмыкнул.       – Шеф, советы будут? – ворвался вдруг в его канал Нил.       – Сложно сказать, – отозвался Саймон. – Всё ещё нельзя кучковаться, так что засаду нужно делать очень и очень аккуратно. И самолёты будут идти очень низко, имейте это в виду.       – Почему ты так думаешь?       – Им нужно будет поднырнуть под щит. Не думаю, что потом они снова будут набирать высоту.       – А... хорошо, что ты сказал. Ну, думаю, я тоже остановлюсь на засаде. Мы сможем разом использовать все «Клыки», верно?       – Может быть... – задумчиво протянул Саймон, уже успевший об этом поразмыслить. – Думай, Нил. У вас там немного другая местность, я не могу посоветовать конкретно.       – Да и на том спасибо, – легко отозвался тот. Там всё будет в порядке, подумал Саймон, окидывая взглядом их с Ларсом отряд.       – Всем придётся смотреть ещё и вверх, – произнёс он, снова переключившись на их общий канал. – Будет очень сложно. Не рассчитывайте на то, что эта волна будет последней... однако похоже на то, что она будет самой сложной. Дальше будет легче.       – А с чего ты это взял? – непосредственно поинтересовался какой-то молоденький офицерчик, кажется, едва ли дослужившийся до второго ранга, и Саймона слегка застопорило: он-то собирался только немного всех подбодрить.       На выручку ему пришёл Ларс:       – Думаю, самолёты у них всё-таки конечны.       – А, ну да.       – Так, ну-ка попрятались, – велел Саймон, бросив взгляд в сторону приближавшихся самолётов, которые уже начали сбивать. Офицеры разведки, привыкшие к тому, что во время обстрела из каких-либо орудий они обычно были защищены броней корабля, были беспечны, и ему это не нравилось. – Ведём себя осторожно на этот раз. И не усердствовать, сейчас не будет особо времени на то, чтобы остыть. Готовьте «Клыки», начинать будем с них.