Летальный исход

      

31

Экипировкой команды перед залазом занимался Киппс, как самый опытный по этой части, так что о рубашках, брюках и пальто сразу забудьте. Влагозащитные комбезы, не совсем химза, конечно, но смысл вы уловили, болотные сапоги, прочные резиновые печатки — всем без исключения. Даже Фло не удалось отвертеться, хотя поверх тёмного комбинезона она всё равно напялила свою священную синюю стёганую куртку, поэтому единственная из нас напоминала саму себя, пока мы напоминали бригаду канализационных промывщиков в касках с налобными фонарями, идущих на охоту не на призраков, а на жирберги, громадные такие глыбы застывшего пищевого жира, иногда весом в несколько тонн, которые периодически напрочь закупоривают канализационные трубы и туннели. Вместо каски на Фло, кстати, была вторая её реликвия — соломенная шляпа, хотя Киппс своё негодование от такого вопиющего нарушения правил безопасности не сдерживал и долго нечленораздельно ворчал, заставив Джорджа хотя бы взять её каску с собой. А кроме того, у нас при себе были рапиры, полные рюкзаки цепей, основной и аварийный свет, пачки запасных батареек, лёгкая обувь и одежда, в которую мы собирались переодеться, как вылезем, и рабочие пояса, забитые под завязку, разумеется, за вычетом вспышек. По вспышкам, к слову, мнения разделились. Некоторые из нас полагали, что вреда от их наличия не будет, другие считали, что это слишком рискованно, может статься, кто-то схватится за них по привычке или попадёт в призрачный захват и под внушением взорвёт всех к чёртовой матери. Стараниями Киппса всё-таки победила осторожность, и он лично обшмонал все пояса и рюкзаки, чтобы никто не вздумал протащить запрещёнку. Заканчивая описывать наше снаряжение, скажу ещё, что в довесок у Киппса и Локвуда было по десять метров верёвки и дополнительные карабины. При этом мы все прицепили несколько и себе на пояс. Джордж бухтел, что Киппсу стоило и альпинистскую обвязку на нас натянуть, чего уж, на что Квилл саркастично заметил, что действительно стоило, не ровен час, Джордж хлопнется там в обморок, и с обвязкой у Джорджа было бы больше шансов, что Квилл захочет вытащить его тело на поверхность, а без неё, дескать, он ничего гарантировать не может… Такой вот балаган, а не сборы. Честно признаться, все мы немного нервничали, осознавая серьёзность мероприятия... И потому у меня в рюкзаке лежал ещё один предмет, о котором стоит упомянуть. Локвуд специально подождал, когда остальные, кроме нас с ним, выйдут за дверь, тихо шурша прорезиненной тканью, позвякивая карабинами и поскрипывая сапогами, беспечно бросил: «Мы сейчас», прикрыл входную дверь и спокойно посмотрел на меня, а я остановилась в полном неведении относительно того, что он задумал. Локвуд запустил руку в карман своего висевшего сегодня без дела пальто и вытащил медальон, который показал мне на раскрытой ладони. Пустые впадины вместо глаз, ощерившаяся улыбка, легко открывавшаяся лобная кость… Изготовленный специально для меня, мой пепельно-серый трепанированный череп на толстой цепочке. Точно такой, как я помнила, будто прямиком из моего видения. Будто в нём действительно лежал зуб. Будто вот-вот оттуда раздался бы ехидный голос и рявкнул: «Ну, чего застыла?!» А я не застыла, я тупо оцепенела и только не мигая смотрела на него, потому что боялась прикоснуться и не почувствовать привычного холода. Или, напротив, боялась испытать его слишком остро... Что это? Зачем я этого хотела? Самоубийством было бы идти с ним, ощущая себя такой же полой и пустой внутри! Но Локвуд не стал спрашивать, хочу ли я его взять. Молча подошёл и упаковал медальон в один из надёжно закрывавшихся карманов моего рюкзака. — На удачу, — тихо произнёс он, поглядев мне в глаза, и я кое-что поняла… Локвуд знал, что утром я поднималась в мансарду. Нет, секрета я из этого не делала, просто, когда он ушёл в ванную, мне вдруг стало так тошно... Спроси Локвуд прямо, я бы, конечно, всё рассказала, но самой заострять внимание на том, как я ходила наорать на глухонемой Источник, у меня не было сил. — Локвуд, я... — Не нужно, всё хорошо... Мне известно, как он тебе дорог. Я только надеюсь, что, вместо того чтобы причинять тебе боль, он по-прежнему каким-то образом сможет помочь, хотя бы как талисман. А я смогу защитить тебя за нас обоих. Локвуд крепко обнял меня и вновь заговорил, обращаясь в пустоту за моей спиной: — Слышишь, Череп? Я даю тебе всего один шанс вспомнить, что ты тоже должен её оберегать. И мне плевать, как мы это сделаем, но она должна вернуться домой. — Мы должны, — поправила я его и, не до конца уверенная, что он правда слышал мой монолог в мансарде, прошептала: — Обещаю... — Сдержи своё слово, Люси, и тогда я тоже вернусь. — Локвуд коротко поцеловал меня, умудрившись не сбить с нас каски, и добавил: — За доказательствами.

32

Ехать мне с Локвудом выпало, можно сказать, первым классом, то есть всё такси целиком было в нашем распоряжении, тогда как остальные вчетвером утрамбовались во вторую машину, сбросив нам только часть своей поклажи. То ли никто не захотел разбивать свою пару, то ли они просто давали нам возможность ещё немного побыть вдвоём. И поскольку сегодня Локвуд не командовал моим пристёгиванием, я сразу разместилась в центре заднего сиденья. Намеревалась быть настолько близко к нему, насколько это возможно. А он и не возражал, занимая своё место у окна слева от меня. Мы кинули каски на сидушку, уже приютившую наши рюкзаки, и обнялись, точно двое сирот, так тесно прижавшись друг к другу, что никакой силе не оторвать. Однако довольно с меня было ощущения отчаяния, рвавшего душу. Все тяжёлые мысли и мрачные воспоминания, норовившие обернуться дурными предчувствиями и оменами, все страхи, вышедшие из дома за нами следом со своими тупыми ножами, необходимо было гнать поганой метлой, иначе и правда не миновать беды. Срочно требовалось что-то предпринять, и я не придумала ничего лучше, чем постараться нас обоих немного взбодрить, используя некоторые банальные средства, стоило лишь такси отъехать от Портленд Роу. — Локвуд? — М-м? — Можно тебя на секунду? — спросила я, довольно бесцеремонно наклонила его к себе за шею и дотянулась до него губами. Меня не волновало, что обстановка была неподходящая, я не собиралась сдерживаться, и оттого, что целоваться было неудобно, притяжение между нами ощущалось даже острее обычного. Иными словами, кровь закипела мгновенно. — Что ты делаешь, Люси? — глухо шепнул мне Локвуд, когда я его отпустила. — Напоминаю, что ты сам пригласил меня в преисподнюю, — пояснила я, прямо глядя на него, — значит, у нас своего рода свидание, и раз так, считай, я только что выдала тебе аванс. А когда окажемся дома и отмоемся, получишь остаток... Локвуд тихонько застонал, опаляя меня блеском своих горящих глаз, а затем, не убирая руки от моего лица, с лёгким нажимом провёл большим пальцем по скуле, щеке, подбородку и губам. — Сколько расследований мы провели с тобой вместе? — вдруг задал он вопрос. — Чертовски много, — улыбнулась я, — а что? — Да просто я готов рыдать от обиды, ведь каждое из них могло как минимум начинаться так же... — Каждое? Уж не хотят ли твои тараканы признаться мне в том, что ты с самого начала что-то ко мне испытывал? — Я насмешливо потрепала его по волосам. — Сейчас они готовы признаться даже в том, что оказались в ловушке, стоило им впервые тебя увидеть, — заявил Локвуд, не задумавшись ни на секунду! Разумеется, звучало это маловероятно, если не сказать — сказочно, учитывая предысторию, и я, абсолютно уверенная, что он отклоняется от истины под напором своих сиюминутных, плохо управляемых эмоций, засмеялась: — А твои тараканы — порядочные лгунишки! Ни за что не поверю, что ты влюбился прямо на собеседовании! — Может, и зря! — насупился Локвуд. — Может, и правда был среди них один таракан, который понял сразу, что я пропал... Понял, из-за чего я не могу оторвать взгляд от твоих пальцев, которыми ты касалась предметов с таким тщанием и мягкостью, что это можно было принять за ласку... И зачем пытаюсь рассмотреть цвет твоих глаз, которые ты будто нарочно слишком часто закрывала во время работы... Не оттого ли я непозволительно долго молчал, наблюдая, как солнечные блики отражаются в твоих зрачках, пока ты сидишь, запрокинув голову, и глядишь в небо за окном? И я до сих пор помню, что, когда ты снова выпрямилась, собираясь встать, мне показалось, будто все эти блики так остались там, внутри, просто не сумели тебя покинуть… Локвуд говорил, а у меня душа замирала с каждым произнесённым им словом. Как он это сделал? Он буквально взял и перевернул моё представление о прошлом, истолковав его не только с точки зрения человека, сидевшего в кресле напротив, но с точки зрения того, кто зачем-то искал в увиденном иной, неявный смысл и тогда ли, теперь ли — какая в сущности разница? — его нашёл. — Не смогло солнце, не смог и я, — продолжил Локвуд, — хотя и долго пытался... Загнал того несчастного таракана на самые задворки сознания, но он оказался живуч, как ему и полагается, и пришёл объявить мне войну в то злополучное утро, когда ты всё-таки ушла из агентства, а я лежал без сна и прислушивался к звукам на лестнице, не отдавая себе отчёт в том, почему сердце считает твои шаги. Чёрная тень на мгновение накрыла нас обоих, а рука Локвуда у моего лица напряглась, словно бы вновь желала удержать. Я успокаивающе поцеловала её, стараясь ничем не выдать болезненную судорогу, тугим жгутом скрутившую внутренности. — Ты должен меня с ним познакомить, — попросила я, чтобы не молчать, — мне нужно многое ему сказать... — А я, если можно так выразиться, давно тебя с ним познакомил, — мягко улыбнулся Локвуд, и мне осталось лишь недоумённо моргать на него в ожидании объяснений. — Он единственный в моей голове разговаривает голосом Джессики. Знаю, похоже на шизофрению, но я действительно иногда мысленно беседую с ней. Не очень часто, потому что представь, в каком я обычно бываю восторге, если мне читают нотации! Ничего удивительного, что до меня настолько долго доходил очевидный вывод: я тебя люблю. И сам хочу думать, что с того первого дня, хотя это кажется невероятным и доказывает только то, что в моей голове всего один мудрый таракан! Локвуд комично изобразил глубинный ужас от собственной ущербности, но было видно: он до сих пор переживает. — В таком случае тебе просто необходимо слушать его почаще, — не удержавшись от иронии, назидательно посоветовала я, хотя испытывала какую-то бешеную нежность, пока не нашедшую способа пробиться к нему наружу. И, не выходя из образа, Локвуд воскликнул: — Шутишь? Да я его уже короновал! Жутко милый и слегка обалдевший от подобного поворота событий таракан в крохотной короне, надетой набекрень, мигом возник перед моим внутренним взором, знатно повеселив, но уже через секунду Локвуд завладел моим сознанием сам. Взглядом я безостановочно блуждала по его чертам, стремясь не то что запомнить, впитать в зрачки и никогда не отпускать, как те солнечные блики, его одного. — Я тебя обожаю, ты знаешь? — выдохнула я шёпотом. — В самом деле? — засиял он, а потом, видимо, придумал, что ещё из меня под этим соусом можно вытянуть, и лукаво улыбнулся: — Ну, раз так, поведай и ты о своём первом впечатлении обо мне. — Ой-ой! Я сразу же смутилась, поскольку вспомнила некоторые подробности, но делать было нечего, Локвуд настаивал, и пришлось сдаваться, медленно подбирая слова и стараясь по возможности сохранять серьёзность: — Ладно, если откровенно, то я подумала тогда, что поза, в которой ты сидел, сцепив руки между коленями, слегка напоминала мне священника, с ничего не выражающим лицом сидящего на унитазе... — Что?! — закричал Локвуд, задохнувшись от возмущения, а меня неудержимо сотряс смех. — Не может быть! Ты меня разыгрываешь! Люси Карлайл, прекрати ржать и скажи, что только что это выдумала! Нет, правда? Так это и выглядело? Он уже заливисто хохотал сам, видимо, оценил картинку со стороны случайного зрителя, не обделённого воображением. — Прости! — выдавила я, умываясь слезами. — Я требую сатисфакции! И увеличения аванса! — шумел Локвуд, постепенно переставая смеяться и вновь напуская на себя оскорблённый вид. — Чтобы постараться забыть об этом хотя бы на время расследования! — Да я подарила тебе шикарный способ сбрасывать напряжение перед лицом любой опасности, достаточно просто вспомнить! — И я снова захихикала, но рукой уже по новой потянулась к нему. — Не заговаривай мне зубы! И боюсь, дома тебе придётся расплачиваться за всё по полной... Молить о пощаде... — продолжал грозить мне Локвуд, пока я мешала ему связно говорить, в конечном итоге полностью лишив дара речи. Возможно, чуть позже он озвучил бы и прочие устрашающие детали своего возмездия, но мы внезапно уже приехали. — Не забудь, что нафантазировал, — усмехнулась я, свернула поцелуи и не слишком нежно вручила ему каску, которую он, само собой, тут же мстительно нахлобучил на мою собственную голову.

33

Расплатившись и не прекращая дурачиться, мы стали выбираться с Локвудом из машины, остановившейся на Найтсбридж, в получасе езды от Портленд Роу, аккурат возле зданий, известных лондонцам как Мальта и Гибралтар, потому что на момент постройки они были настолько монументальными, что про них говорили: уж их-то у Британии никогда не заберут. Воздвигнутые в начале сороковых годов девятнадцатого века Томасом Куббитом, чьи работы по сей день украшают многие исторические улицы и площади Лондона, именно Мальта и Гибралтар, а вовсе не нелепые чёрные железные ворота, по сути олицетворяли собой Альберт Гейт — один из входов в Гайд-парк. И даже величавые олени на постаментах по бокам от прохода как-то терялись на фоне двух зданий, ослеплявших белизной своей итальянской архитектуры, высокими колоннадами, декоративными балкончиками, балюстрадами и треугольными фронтонами над окнами. Сегодня оба дома, размещавшие у себя посольства Франции и Кувейта, размерами бы никого не удивили, но зато они должны были стать нашими персональными вратами в подземный мир Базэлджета, так как люк, в который мы собирались нырять, располагался на проезжей части точнёхонько между ними. — Рад видеть, что вы снова похожи на самих себя, — заявил Киппс. Он первым показался из соседней машины и наблюдал, как я пытаюсь приманить ускользнувшего от меня без каски Локвуда, а тот, качая головой, медленно отступает, изящно огибая задний бампер нашего такси. Но я и каска его неминуемо настигли у противоположной стороны, откуда предстояло вытаскивать поклажу, и Локвуд, сдавшись, радостно рассмеялся, схватил меня руками и даже чуть оторвал от земли, за что немедленно был поцелован куда попало несколько раз. — Ну, на поздние версии самих себя, — поправился Квилл и подошёл, чтобы достать из багажника рюкзак Холли, путешествовавший с нами. — По крайней мере, не на каких-то мрачных типов, которых не то что в коллектор, вообще к Гостям нельзя подпускать на километр! Мы с Локвудом оба не слушали, что брюзжал Киппс, но когда такси тронулось, на прощание пару раз моргнув огнями, одновременно осознали, какой интересный спектакль, должно быть, посмотрел в зеркало наш водитель… И ладно я, даже Локвуд слегка порозовел, и нам не осталось ничего другого, кроме как помахать этому милому, терпеливому человеку в благодарность за его выдержку. — Что ты там говорил, Квилл? — опомнился Локвуд, пока отходил со мной и рюкзаками на тротуар, но Киппс только с раздражением закатил глаза. — Что мы хотели отослать вас домой, — пришаркал с ответом Джордж, таща за лямки остальную поклажу и провожая глазами второе отъехавшее такси. — И я безумно счастлив, что не понадобилось. Неужели ваш водила травил смешные анекдоты? — Нет, у нас их травила Люси, — выразительно посмотрел на меня Локвуд, — и если кто-нибудь узнает… — Да что ты! — шутливо вскинула я руки. — У меня и так в расписании наказаний ни одного просвета в ближайший месяц! — Люди, кончайте буффонаду, — хмыкнув, призвала нас к порядку Фло, когда вместе с Холли остановилась возле кучи рюкзаков, обозначавшей собой точку временного привала, и мы с Локвудом вынужденно перестали пожирать друг друга глазами. Теперь агентство «Локвуд и Компания» располагалось на тротуаре у высокой полукруглой белой ограды, целиком занимало собой угол правого здания и напрочь загораживало пешеходный переход. А переходить его никто, кроме нас, и не собирался, на улицах было безлюдно. Только луна высоко светила с неба своим почти круглым жёлтым брюшком, да вдоль дорог и тротуаров за ней повторяли фонари и призрак-лампы. Осенью, сами знаете, уже рано темнеет, жители прячутся по домам иногда задолго до комендантского часа, и к тому же выехали мы практически на ночь глядя, после десяти, рассудив, что чем меньше проторчим в коллекторах, тем лучше. Тут, как ни крути, пришлось выбирать: или несколько часов провести под землёй, или сразу нарваться на активного Гостя. А поскольку нам действительно нужно было быстро его обнаружить, мы выбрали второе. Впрочем, часов призраки при любом раскладе не наблюдают, и в туннелях всегда темно... Короче, время нашего прибытия могло не иметь ровно никакого значения, хоть в полдень приходи, лишь бы дождя не было. А с этим, как по заказу, повезло. — Так который люк-то, Фло? Их, я смотрю, здесь полно. Холли указала на проезжую часть, где и правда люков было сколько душе угодно. Во-первых, два небольших ржавых квадратных люка, отделённых друг от друга узкой полосой асфальта. Во-вторых, два примыкавших длинными сторонами друг к другу прямоугольных люка на петлях с диагональными створками, не менее ржавых и явно закрывавших собой один вход. А в-третьих, ещё одна слитая пара больших квадратных железобетонных люков, расчерченных тонкими металлическими прутами на крупные клетки. — Да те, конечно, — махнула Фло на сдвоенные прямоугольные люки, и мы потопали к ним, шурша костюмами. И пока парни занимались вскрытием колодца, я бросила взгляд на соседние одиночные квадраты и обомлела. — Кто-нибудь знает, почему тут написана моя фамилия? — ошарашенно выговорила я, рассматривая оттиск ближайшей крышки. По центру красовалась обведённая в рамку надпись «CARLYLE» в окружении диагонального узора из параллельных полосок по пять штук, переплетённых, как полотно, в шахматном порядке. — Понятия не имею, — ответила мне Фло и сдвинула свою шляпу на лоб, чтобы почесать затылок, — но вряд ли это твой личный вход. — Расслабься, — посоветовал мне Киппс, с трудом поворачивая на петлях одну треугольную металлическую створку нашего большого люка, — там электрика. Его слова меня успокоили, и я стала просто наблюдать за работой Локвуда, отгибавшего в этот момент треугольник со своей стороны. Непослушная прядь волос каким-то чудом выбилась из-под каски и придавала ему ужасно милый и слегка забавный вид. Когда все четыре створки поддались, Джордж встал и вытер со лба пот тыльной стороной ладони. — Пожалуйте к Базэлджету! — пригласил он нас. Наши мужчины немного расступились, давая возможность заглянуть в получившуюся прямоугольную дыру, которая в обрамлении острых треугольников слегка напоминала ощерившуюся зубами широко раскрытую пасть. — М-да, класс, — прокомментировала Холли, сморщив нос. — Кто хочет полезть первым? Или жребий будем кидать? — Тю! Не нужен нам жребий, — фыркнула Фло. — Ясное дело, кто проводник, тот и первый, а вы за мной. — Кстати говоря, как там, под землёй, Фло? По двое пройдём? Или по одному придётся? — неожиданно задумался Локвуд. — А, по двое нормально, — отмахнулась она, натянула резиновые перчатки и опустилась на асфальт перед колодцем. — Не бойтесь, души заячьи, авось не пропадём! — Стой! — опомнившись, вдруг рявкнул на неё Киппс, когда она свесила ногу, чтобы поставить её на металлическую ступеньку лестницы, ведущей вниз. — Куда без проверки?! — Ты с ума спрыгнул, рыжий? Какие тебе ещё проверки? — удивлённо уставилась она на него. — Каббинс, оттащи её! — потребовал Киппс и начал рыться в своём рюкзаке. Джордж бросился к Фло, тихо убеждая её немного подождать, и та, поддавшись на уговоры, соизволила вытащить ногу из колодца, но уселась в позе Будды на краю, не подвинувшись больше ни на миллиметр. Беззвучно отпуская проклятия, Квилл аккуратно вытащил какой-то прибор, похожий на металлический цилиндр с торчавшим сбоку маленьким зеркалом, и все, кроме Фло, и так занимавшей место в первом ряду, наклонились, чтобы рассмотреть эту штуку поближе, в ожидании, когда он объяснит свои действия. — Лампа, — буркнул Квилл, — бензиновая водопроводно-канализационная… Мне жить ещё не надоело, знаете ли! Видите зеркальце? Выставляется под углом сорок пять градусов, чтобы было видно пламечко. Говоря это, Киппс размотал тонкий трос, крепившийся к верхушке цилиндра, затем добыл себе огонь, чиркнув спичкой о коробок, зажёг лампу и начал опускать её в дыру, продолжая свой ликбез: — Если пламя горит нормально, значит, внизу всё в порядке. Если потухнет или поменяет величину, значит, там загазованность, а уж если пыхнет — привет, метан… Эта лампа ещё никого не подводила! — А то без твоей лампы непонятно… — начала было Фло, но Локвуд тихонько стукнул её по соломенной шляпе парой резиновых перчаток, которую держал в руке, и она от шока потеряла свою мысль, задрала голову и изумлённо поглядела на него, будто бы не веря в случившееся. — Каску надо было надевать, — усмехнулся Локвуд, — что ещё, кстати, не поздно сделать. Джордж! Доставай. — Да отженитесь все от меня! Вот пристали-то! — психанула Фло, яростно всплеснув руками. Глаза её метали такие молнии, что мы должны были уже начать падать в конвульсиях, но отчего-то до сих пор не падали. — Прекрати упрямиться, — спокойно сказал ей Локвуд, — хочешь лезть первой, надевай каску с фонарём, иначе тут останешься зад просиживать. Фло выругалась страшным кучерявым матом, но каску, деликатно поданную Джорджем, надела. Прямо поверх шляпы. Вот только получившуюся пирамиду ей было никак не снести, поэтому она снова убрала каску, приподняла свою соломенную любимицу, выудила изнутри специальный шнурок и ловким движением набросила его себе на шею, сдвинув шляпу на спину, как ковбой, а потом водрузила каску обратно, примяв копну спутанных волос. — Что там с пламенем? — стараясь сохранять серьёзность, поинтересовалась Холли, присела возле Квилла и ласково погладила его по спине. — Путём, — отозвался он, начиная вытягивать свой цилиндр на поверхность. И Холли, пока он сматывал трос и укладывал лампу обратно в рюкзак, смотрела на него с таким восхищением, что на его лицо вернулась счастливая улыбка. Мы с Локвудом тоже заулыбались, поглядев друг на друга. Он притянул меня к себе, обнял и, не выпуская из рук, сказал: — Тогда мы готовы. Первая Фло, затем Джордж, Люси, я, Холли и ты, Квилл, полезешь замыкающим. Час пробил. Знаете, когда вы сидите над шахтой, вглядываетесь в темноту и пытаетесь осознать, что с минуты на минуту попадёте туда, внутрь, силитесь представить себе спуск по непредсказуемой лестнице, которая унесёт вас на пять, десять, пятнадцать метров вниз, самые разные мысли лезут в голову. Виктóр Гюго писал, что канализация — совесть города, и вполне возможно, вы бы думали: «Что ж, посмотрим, не чувствует ли Лондон себя виноватым в районе Гайд-парка? Насколько плохо в нашем подпольном мегаполисе, в фекальной пустоши, в клоаке Базэлджета? Вот стальная лестница. Пришло время узнать». Больше не медля, Фло расплела свои ноги и начала спускаться, держась за шероховатый край и переступая с перекладины на перекладину. Когда она погрузилась в колодец по грудь, Джордж, уже ожидавший своей очереди, окликнул её и коротко поцеловал, так что её раздражение наконец-то тоже улетучилось, не сумев пробраться контрабандой в коллектор и наделать там своих гадких бед. А потом, следуя примеру Джорджа, нежным поцелуем проводил меня под землю и Локвуд. Что, не сомневаюсь, проделал с Холли и Квилл, но поскольку на них никто не глазел, вряд ли они ограничились чем-то столь же невинным. И таким вот романтичным образом мы всё-таки один за другим канули в потёмки преисподней.

34

— Бог мёртв, дерьмо живо, — усмехнулась Фло, стоявшая дальше всех от спуска и освещавшая своим налобным фонарём недра круглого кирпичного туннеля диаметром примерно три с половиной метра. Мать честная, он был такой грязный! Да и последние несколько метров лестницы, которыми мы вынуждены были любоваться вблизи, были не чище… Вся в паутине, увешанная какими-то лохмотьями, скользкая, чёрная от грязи, в жире и ржавчине, с длинным мусорным хвостом на нижних перекладинах, она всем своим видом давала понять, что неженок тут не жалуют. Несмотря на прохладную осеннюю ночь над нами, внизу было жарко, и я сразу же пожалела, что не надела что-нибудь полегче под свой защитный комбинезон. Бурая вода лениво текла по руслу, не поднимаясь выше колен. Сточные воды вроде как составляли лишь малый процент от того, что проходило через канализацию, остальное — это огромное количество унитазной воды и скопившийся мусор, а также вся вода и ил, просачивавшиеся сюда во время дождя, но, поверьте, странных какашек в самом широком смысле этого слова здесь хватало. И запах! Запах шибал такой, что мы похватались друг за друга, чтобы удержаться на ногах, поскольку чувствовали слабость во всём теле и отчаянно боялись упасть головой прямо в ручей... — Ну, я смотрю, никто пока не хлопнулся в обморок, — довольно прощебетала Фло и протиснулась к Холли, которая, казалось, всё-таки вот-вот потеряет сознание. — На-ка, нюхни. С этими словами она достала откуда-то из дебрей своей куртки пучок свежей лаванды и сунула его Холли под нос. Я тоже уловила густой, привычный сладкий запах, хотя старалась вообще не дышать. Ничем. — У тебя ещё есть? — сдавленно спросил Локвуд, сам бледный как смерть. — Раздай всем… И у Фло действительно отыскалось для нас за пазухой достаточное количество лаванды, в ветки которой мы тут же стремительно сунули лица, наконец позволив себе вдохнуть чуть поглубже. — Прости меня, Фло, за всё, что произошло наверху! — простонал Киппс, как будто даже слегка похлопывая себя лавандой по физиономии. — И за каску, и за комбез… Ты и без всего этого профи! Почему за годы моей работы агентом никто не сказал, что лаванда просто бесценна в коллекторах? Я бы ею полный рюкзак набивал! Мы тоже дружно вознесли приглушённую ладонями хвалу и лаванде, и Фло, и её чудесной синей стёганой куртке, в которой нашлось место нашему спасению, а потом чуть пообвыкли, пристроили ветки у себя перед носами, зажав длинные гибкие стебли на шеях высокими горловинами свитеров, чтобы не упали, и приготовились отправляться в путь. Впереди нас ждала атмосфера, которая в официальных бумагах наверняка называлась «неприятной», а по факту представляла собой первоклассное вонючее замкнутое пространство, вызывающее клаустрофобные страхи у неопытных людей на раз-два. Но на самом деле тут была и своя странная красота. Со всеми этими пылинками, сверкавшими в лучах фонарей, и эхом наших голосов, и жуткой трубчатой тьмой впереди быстро перестаёшь думать, что ты по колено в… чём-то. И кругом кирпичи! Кажется, Базэлджет использовал триста восемнадцать миллионов штук, и те, что окружали нас, завораживающе изгибались вокруг, отливая различными оттенками жёлтого. Какие-то были в идеальном порядке, какие-то с отбитыми, острыми краями, и в сочетании с разнообразием форм и контуров боковых труб наш туннель мог похвастаться необыкновенным и весьма древним очарованием. Ладно, здесь у нас был не Парфенон и даже не Тауэр, но эстетически этот коллектор определенно находился на одном уровне с мостами и железнодорожными виадуками викторианской эпохи. Шли мы вверх по течению попарно, аккуратно, держась за руки, чтобы в случае, если кто-то поскользнётся, было больше шансов устоять на ногах, а то, знаете ли, для потери равновесия место было слишком неподходящее... — Далеко нам, Фло? — полюбопытствовал Локвуд. — Не очень, — успокоила она его. — А что, тебе уже скучно? Хочешь, истории порассказываю? Про Крысиную Королеву, например, интересная... Хотя о ней, небось, все и так слышали? Нет? Чумовая героиня тошерских легенд девятнадцатого века! И, пропустив мимо ушей наши вежливые возражения, она голосом бывалого рассказчика начала: — Жила-была глубоко под землёй в вечном мраке ночи Королева канализационных крыс, самое большое и сильное из всего этого племени разумное существо, незримо следующее за теми, кто спускался в её владения в поисках наживы. О, она любила наблюдать за тошерами, искателями сокровищ, смелыми настолько, что раз за разом они готовы были испытывать свою судьбу и удачу, блуждая по туннелям, из которых не каждому удавалось вернуться целым и невредимым. А если же кто-то из этих мужчин ей нравился особенно, она принимала облик красивой молодой женщины и заманивала его в тихий, тёмный уголок. И хотя человеческая форма её была несовершенна: блеск глаз выдавал в ней животное, да и острые как бритва когти на руках и ногах сразу насторожили бы любого — в темноте разгадка чаще всего оставалась незамеченной! И того, кто соответствующим образом проводил с ней ночь, не заподозрив при этом её настоящую личность, Крысиная Королева награждала невероятной удачей: он находил здесь ценности и деньги буквально на каждом шагу! А вдобавок она кусала его за шею, оставляя метку, не дававшую другим крысам причинить ему вред. Но стоило тошеру догадаться, кто перед ним, или заговорить о ней с кем-либо, на его голову падало проклятие и живым из канализации он больше не выходил: или тонул в сточных водах, или крысы неминуемо настигали его, стремясь отомстить. Но рассказывают, будто тошерам всё равно рано или поздно становилось ясно, что один из их товарищей побывал в объятиях Крысиной Королевы, хоть тот мог и молчать о своём приключении как рыба до самой смерти, ведь, кроме сумасшедшего фарта, на встречу с повелительницей подземного мира указывало даже его потомство от вполне человеческой женщины. У них рождалась дочь с глазами разного цвета, голубым и серым, наделённая чрезвычайно острым, сверхъестественным слухом! И потом в каждом следующем поколении появлялось по одной такой девушке... — Просто для справки: глаза у меня одинакового цвета, если вы вдруг сейчас пытаетесь это вспомнить, — хмыкнув, сказала я. — Да и речь в легенде наверняка шла об обычном слухе, а не о парапсихологическом Даре. — Ну и сказочка, Фло, — заметила Холли, не уточняя, закончилась ли история. — Теперь в каждой крысе, которую я тут встречу, буду видеть ещё и похитительницу мужчин. — А я считаю, отличная сказочка! Романтичная в некотором роде… Или ты предпочитаешь о чёрных кабанах послушать? Тех, что якобы обитали в северной подземной части города, и даже тошеры туда предпочитали не соваться? Старая легенда о забредшей в канализацию отвратительной свиноматке чёрной масти, чьё потомство настолько одичало, питаясь мусором и вот этим вот всем остальным, смываемым в канализацию, что стало столь же свирепым, сколь и многочисленным! — Бога ради, Фло! — воззвал к ней Киппс. — Хватит мерзости рассказывать! С нас довольно и тех, что по стенам налипли да под ногами текут. Фло весело расхохоталась, но вдруг оборвала смех и застыла, как столб, и так внезапно, что Локвуд еле притормозил перед её спиной. — Фло? — обеспокоенно позвал Джордж, успевший на полшага опередить её. — В чём дело? — Лопните мои глазоньки, три! — ни к селу ни к городу мрачно отозвалась она, грязно выругалась и снова быстрым шагом двинулась вперёд, потащив Джорджа за собой туда, где, как мы сами видели, наш туннель разветвлялся. Мы потянулись за ними, уже догадываясь, что именно смутило Фло… Встав на перепутье, она заозиралась по сторонам, и свет её налобного фонаря заскакал туда-сюда по трём проходам. Магистраль вела налево, и в основном именно из неё текла наша река. Вторая круглая труба диаметром поменьше, по дну которой струился небольшой ручей, вливаясь в основной поток, чтобы с ним умчаться в сторону станции Слоун-сквер через Челси к набережной Темзы, шла справа. Но был ещё и третий боковой коллектор. По уровню немного выше остальных, слегка вытянутой формы и сухой, лишь узкий тёмный след напоминал о воде, бежавшей некогда по руслу. Внутри у него к стенам крепились металлические поручни, очевидно, чтобы легче было подниматься, потому как уходил он под значительным углом вверх. И, честно говоря, не заметить, сколько всего на этой развилке туннелей, мог разве что слепец. — Неужели ты забыла, сколько их тут? — спросила я Фло, не поверив такой нелепости, но потом меня поразила неприятная мысль: — Погоди, только не говори, что ты вообще здесь впервые! — Всё, мы уже заблудились? — растерянно пискнула Холли. — Генерал, наши карты — дерьмо! — раздражённо бросил Киппс, хлопнув Локвуда по плечу. — Подождите, — успокаивающе отозвался тот, — дадим ей возможность объясниться. Проснись, Фло, время рассказывать правду вместо баек. Когда ты назвалась проводником, все мы решили, что ты сюда уже спускалась... Фло вперила взгляд в третий туннель, словно бы надеялась, что от этого он устыдится и растает, как мираж, решив все её проблемы, но деваться им обоим было некуда, и она заговорила, причём начала сразу с обороны: — Повари котелком, Локи! Меня ведь и рядом с тошерами не стояло, пока они по коллекторам чесали! А когда они наконец что-то нащупали, я сразу пришла к вам! Или ты думаешь, я настолько умом тронутая, что полезу сюда одна, чтоб дорогу разведать? Мне сказали предельно ясно: от Мальты и Гибралтара в сторону Гайд-парка магистраль делится надвое, огибая озеро Серпентайн, и если от развилки свернём направо, то выйдем к большой переливной камере, а там — бог в помощь. Всё, никаких проблем не должно было быть! — Но они есть! — воскликнула я. — Или твой восьмилетний дружок тебя обманул, или он считать не умеет! — Не надо, не кричи, Люс. — Локвуд снял перчатку и ласково погладил меня по щеке, торчавшей из лаванды, и я заставила себя подавить гнев. — Оскар не стал бы мне врать! — не остывая, крикнула Фло, пустив эхо гулять по трубам. — И уж до трёх-то он считать умеет... Сама не пойму, как это вышло! — Да понимать теперь надо другое! В какой туннель идти! — окрепшим голосом заявила Холли. — Джордж! Что ты молчишь? Скажи уже что-нибудь, пока твоя девушка не завела нас невесть куда! — А что я могу сказать? — невесело пожал плечами Джордж. — Причин возникновения лишнего хода не особо много… Или оба правых туннеля ведут в одно и то же место, или Гость нас путает. Или путал твоего Оскара, когда он здесь околачивался, чувствуя якобы один мелейз. Придётся самим выяснять, что правда... Перепалка разрасталась. Киппс считал, что нужно возвращаться, слишком уж рискованно было идти наугад. Фло взывала к его агентской совести, используя свои классические эвфемизмы старьёвщицы, не отличавшиеся вежливостью. Локвуд пытался их обоих утихомирить. Холли апеллировала к Локвуду, рассчитывая, что он примет взвешенное решение. А Джордж? Джордж ни к кому не апеллировал, просто стоял и ругмя ругал себя за пренебрежение, которое проявил, даже не попытавшись вытянуть из Фло побольше информации, прежде чем лезть всей когортой под землю. Гвалт стоял жуткий, эхо металось по стенам, набирая силу урагана и приобретая такие звуковые формы, что волосы начинали дыбом вставать, и тут меня словно в рюкзак что-то пихнуло. — Заткнитесь все! — громко потребовала я и схватилась за Локвуда и Джорджа, чтобы получше дошло. Надо отдать им должное, они сразу же умолкли и при этом повторили мой жест с остальными. Теперь все мы стояли и в общем братском порыве держали друг друга за плечи, образовав руками восьмёрку. Сознание тотчас само услужливо подсунуло ехидное череповское «единые-непобедимые!», и я тряхнула головой, чтобы сосредоточиться. Дождавшись, когда умрёт порождённое криками эхо, я наконец прислушалась. Звуки бегущей воды меня не интересовали, а вот то, что интересовало, я чувствовала, тут было, но молчало. И разве не выглядело странным, что я толком ни разу не вспомнила о своём Даре, стоило мне сойти с лестницы? Кое-кто здесь, внизу, очень не хотел, чтобы его обнаружили так скоро, и забивал нам мозги своим нарочитым отсутствием. «Ладно, посмотрим, чья возьмёт!» — завладела мной мрачная мысль. — Эх, надеялась, без этого обойдусь, — поморщилась я и сняла резиновую перчатку с левой руки. — Подвинься немного, Джордж… Я прошла вперёд, выбирая себе кирпич из несосчитанного тошерами туннеля, который решусь потрогать. Как будто бы одним кирпичом можно было ограничиться, ага… Пришлось и поручни щупать, прежде чем до меня с неохотой всё-таки донеслось парапсихологическое эхо, очень похожее на то, что сотворили мы сами. — Эй, Карлайл, я волнуюсь, — окликнула меня Фло, и её голос вывел меня из состояния транса, — долгонько ты там стоишь… Не тяни жилы, скажи уже, есть что? — Салфетку кто-нибудь подаст — скажу, — устало отозвалась я. Ощущения были такими, будто на плечах у меня присела парочка местных чертей да к земле тянут, сволочи. Кто на своей шкуре не испытал, как работают Осязание и Слух, тому и в душу-то не сразу въедешь, чтобы до него по-человечески дошло, насколько иногда выматывают наши Дары. И физически, и психически. Локвуд первым оказался возле меня, протянул салфетку и потом с тревогой в глазах следил за моими слегка заторможенными движениями. — Спасибо, — поблагодарила я, запихивая обработанную руку обратно в перчатку, и он тут же меня обнял, что было весьма кстати, а то стоять на ногах становилось трудновато. — Не хочет наш приятель себя выдавать, очень не хочет. Молчит и не дышит, но все концы в воду ему попрятать не удалось. Кирпичи запомнили, как на этом самом месте подрались два оперативника. Я слышала звон рапир и ссору. Из-за девушки. Фло в удивлении кинула брови на лоб, но промолчала. Да и что ей было возразить? Парапсихологическое эхо не врёт. — Всё-таки настоящего агента никто не заменит, — убеждённо заявила Холли. — Восьмилетка или нет, а Люси уделала его по всем статьям. — Э, нет, далеко не любой агент с подобной задачей справится, просто Люси у нас уникальная, — поправил её Квилл. — Точно, у Люси лучший Слух во всём Лондоне, — с уверенностью поддакнул Джордж, — а то и в стране. — Ну хватит, моё смущение сейчас потолок пробьёт и в космос выйдет! — проворчала я, полыхая румянцем. — Всё так и есть, как они говорят, — прошептал Локвуд, наклонившись к самому моему уху. — Ты невероятная! И вся моя… Боже! Мы стояли в канализации глубоко под землёй, потеряв направление, в смеси ароматных сточных вод, грязи, ила, слизи и неизвестно чего ещё, где-то мимо пробегали крысы и пауки, в засаде сидел призрак, мечтавший нас сначала перессорить, а потом убить, а Локвуд одной фразой начисто вышиб это всё из моей головы, заставив сделать вдох без выдоха и вызвав волну мурашек по всему телу. — Дыши, — нежно попросил он, наверняка улыбаясь, чего за частоколом из лаванды, конечно, было не видно, и я послушно выдохнула, а потом опять вдохнула. — И какие наши дальнейшие действия, Тони? — кашлянул Киппс. — Одного призрачного эха маловато, чтобы направляться по пути, который может оказаться дорожкой в никуда. — Согласен, — серьёзно отозвался Локвуд. — Тогда есть ещё одна идея. Тушите свет. Если у Люси получилось что-то расслышать, может, и мы что разглядим. А то ж я как идиот до этого думал, что у нас тут только мелейз… В увядающем свете гаснувших фонарей Фло скорчила ему такую рожу, которой бы и Череп, пожалуй, восхитился, и эта мысль снова меня встряхнула, как хороший пинок под зад. — Подожди, — попросила я Локвуда, — поройся у меня в рюкзаке, там в боковом кармане где-то жвачка была. Локвуд быстро нашёл непочатую пачку, и все одобрительно загудели, подошли к нам и протянули голые руки за своей порцией жевательной резинки, арбузный вкус которой казался несколько чужеродным в окружавшей обстановке. А потом, всё-таки дождавшись своего часа, с последним щелчком выключателя натуральная тьма за секунду сожрала и нас, ослепив собственным чёрным нутром. И, если честно, я тоже почувствовала себя жвачкой... Скрывать не буду, стало страшно. Ноги снова поразила слабость, да и рукой было не шевельнуть. На лбу выступила испарина, чувства обострились до предела, воображение начало подсовывать нелепые образы из тошерских легенд, которыми напичкала нас Фло, и хотя пространство здесь было максимально тесным, откуда-то из глубины желудка судорожной рвотой подымалась пустота, ртом и носом исходя наружу. И вот стоишь в ней, как в аду, душа вопит на полную катушку, почуяв слишком близко то, что для неё гораздо вероятней ада... Хреново, в общем, мама не горюй! Однако я заставила себя бодро заработать челюстями, и спокойствие вместе с привкусом арбуза во рту легко вернулось ко мне. И, судя по раздавшемуся чавканью, остальные успешно проделали то же самое. Жаль только, темноту жевательной резинкой было не прогнать, она по-прежнему обступала со всех сторон. — Мне ни черта не видно, — первым отрапортовал Киппс. — М-да, фокус не удался… — начал было Локвуд, но вдруг дёрнулся куда-то вверх по туннелю, жестом призвав меня оставаться на месте. — А это у нас что? Квилл, ты это видишь? — Нет, — буркнул Киппс и озвучил неприятное для себя предположение: — Может, очки сломались? — Вряд ли, — успокоил его Джордж. — Да что показывают-то? Объясни собравшимся, — попросила Локвуда Фло. — И ты не видишь? — удивился он. — У тебя Зрение не хуже моего… — А ведь и правда, — вслух подумала я, — не ты ли, Фло, как-то обозвала меня слепой курицей, когда я не сразу разглядела одну из двух Теней на реке? Помнится, даже Локвуд тогда прикладывал усилия, чтобы её увидеть, а ты не прикладывала! — Ах, столько воды утекло, старею… — попыталась отмазаться Фло. — Стареешь, как же, — хмыкнул Локвуд, — признайся уже, что несколько лет кругами вокруг тех Теней ходила, выучила их вдоль и поперёк, а Люси всё за чистую монету выдала. Однако Зрения тебя этот факт всё-таки не лишает… Я вижу полосы, вот тут, по стенам. Сначала их вообще не было, потом они стали еле заметны, а сейчас разгораются прямо на глазах… По звукам стало понятно, что Локвуд снял перчатку и полез во внутренний карман комбинезона за очками. — Такие царапины могла оставить рапира, если ей хлестали… Неужели вообще никто не видит? Мне уже и через очки больно на них смотреть! — Никто не видит, Локвуд, — подтвердил Джордж. — И то, что их видишь один ты, если честно, меня не радует. Зрение у тебя хорошее, но Киппс с Фло тоже должны были хоть что-то заметить... Напрашивается вывод, будто бы ты больше других приглянулся здешнему хозяину. Или хозяйке. — Ничего не больше других, — проворчала я. Мне не понравилось, что Джордж употребил подобное выражение, чтобы описать ситуацию. — Светящиеся следы просто-напросто иллюстрируют пойманное мной эхо: два олуха тут подрались, размахивая рапирами направо и налево. — В любом случае всё сводится к тому, что мы должны выбрать именно этот туннель, — подала голос Холли. — Ну так выберем его уже! — воскликнула Фло. — Целую вечность на месте топчемся, даже жрать становится охота! Вот уж спасибо, точно нет! Жвачка — это одно, но есть в канализации... Непроизвольные блевотные звуки разной степени вежливости дружно вырвались из наших глоток и помчались по трубам, затихая где-то вдали. А в целом мысль Фло была понятна. — Все «за»? — спросил Локвуд на всякий случай и, получив утвердительный ответ, скомандовал: — Люси, возьмись за моё плечо, остальные встаньте друг за другом и сделайте то же самое, я пойду по следам, медленно, и посмотрим, куда они нас приведут. Поскольку новая ветка была существенно уже, чем наша центральная, идти по ней можно было только по цепочке. И свет мы по-прежнему не включали, давая Зрению Локвуда возможность вести нас. Хотя, как говорится, тут в город была одна дорога… То есть вряд ли бы мы в единственной трубе заблудились, верно? Впрочем, никто не гарантировал, что в ней нет других ходов... Однако их действительно не было, и всё же чем дальше, тем меньше мне импонировал этот туннель. Мы улитками поднимались друг за другом по сухому, но скользкому руслу, и мне постоянно казалось, что я что-то упускаю, даже более того: не слышу чего-то важного, что должно было вот-вот зазвучать в моих ушах, но не звучало. Так, проснувшись в тёмный, зимний неясный час, принятый за утро, лежишь в уверенности, что скоро прозвонит будильник, ждёшь дзиньканья с минуты на минуту, а он, злодей, молчит и вечность не звонит. И то ли ты сам настолько плох, открыл глаза глубокой ночью, то ли долбаный будильник сломан, и в темноте ничто не намекнёт, когда вставать. Когда вставать? Нет, мой будильник не звонил... Но оттого я и решилась остановить Локвуда, попросить небольшую передышку. Я протянула к нему обе руки, взялась за предплечье и внезапно почувствовала тяжесть падающего тела, дёрнувшего меня за собой! Локвуд вскрикнул, одной ногой ухнув куда-то вниз, и мне лишь каким-то чудом удалось его удержать, а затем, не без помощи Джорджа, оперативно схватившего меня за пояс, вытащить назад. — Твою мать! — выругался Локвуд, должно быть, испугавшийся побольше моего. — Спасибо, Люс! И тебе, Джордж… — Что там у вас? — обеспокоенно крикнула Холли, стоявшая в хвосте. — Похоже, Локи не заметил сраную бездну под ногами, — мрачно констатировала Фло. — Как тебе это удалось, не подскажешь? — Дай хоть в себя прийти, — раздражённо бросила я, помогая Локвуду встать на ноги и стараясь не думать, что бы было, если бы я касалась только его плеча… — Я в порядке, Люс, — ласково отозвался он и обвил меня руками. — Да всё эти проклятые царапины! В какой-то момент они засветились так, что совершенно ослепили... Но ты-то как узнала? Взялась за меня раньше, чем я потерял под собой землю! — Просто ощущения были паршивые, и захотелось притормозить тебя... — пробормотала я. Продолжать не требовалось, но я честно попыталась проанализировать произошедшее. — Всю дорогу не могла отделаться от мысли, что должна слышать, ну, не знаю, верещание Черепа, что ли… Он в подобных случаях всегда истошно голосит и по делу, и без причины, для удовольствия, а я... не слышала ничего, само собой, и стало жутко неуютно, тревожно… Я умолкла, не вдаваясь дальше в детали, и без того уже выразилась прямее некуда. — Давай хоть взглянем, от чего ты меня спасла, — мягко предложил Локвуд и объявил: — Народ, приготовьтесь! Мы зажмурились, чтобы легче осуществился переход от темноты к свету, а когда вновь открыли глаза, увидели, что электрический луч налобного фонаря Локвуда еле достигает противоположной стены большого зала. Я тоже зажгла лампочку, чтобы получше изучить обстановку, и ахнула! Потому что тут оказалось невероятно красиво! И было бы ещё красивее, если бы по низу стен не налипло столько детрита, начисто забивавшего собой всю кирпичную кладку. А эстетика этой комнаты, без сомнения, создавалась именно кирпичами. Они не были безупречно ровными или такими же яркими и кричащими, как в других туннелях, но то, что они были лишены своей изначальной формы, делало найденное место удивительным. Высокий потолок изгибался овалом и становился тем темнее, чем выше поднимался взгляд, а по его центру шли, расползаясь во все стороны, чёрные молнии... Я даже испугалась, неужели трещины? Присмотревшись внимательнее, я поняла, что это корни! Пробились сюда, нарушив структурную целостность кирпича, в поисках влаги. Похоже, в Гайд-парке наверху были деревья, страстно желающие испить сточных вод. Пол камеры под нами был настолько плотно покрыт отложениями, что кирпичи вообще не угадывались, а ручей, который тёк здесь и разделялся в разных пропорциях по трём большим трубам, стоявшим в ряд, был хоть и широким, но мелким и всю площадь пола не покрывал. Попадались довольно большие сухие участки, особенно возле стен, украшенных в нескольких местах и рабочими, и старыми, замурованными, соединениями, расположенными, как, кстати, и наша труба, выше уровня пола метра на два. — О, я по крайней мере насмерть не убился бы, — жизнерадостно заметил Локвуд, когда оценил высоту. — Обидно только, что жвачку проглотил от неожиданности. — Да не велика потеря! — рассмеялась я. — Вот она, переливная камера для озера Серпентайн, — поглядев мне через плечо, доложила Фло. — Во время сильных дождей здесь всё под водой, надо полагать… Короче, поздравляю, люди, мы попали, куда хотели! — Ну, прыгать давайте всё-таки не будем, — хмыкнул Локвуд. — Думаю, второй коллектор ведёт сюда же, но низом, поэтому врубайте свет и пошли. Квилл! Твоя очередь быть проводником. Надеюсь, у тебя получится получше, чем у нас с Фло. — Я тоже надеюсь… — проворчал Киппс, щёлкнул выключателем и засветил свой фонарь на каске, что за ним проделали и другие, дисциплинированно встав паровозиком и приготовившись спускаться. Я сама было повернулась, чтобы последовать за Джорджем, но Локвуд меня удержал. Сняв перчатку, он убрал обратно очки в карман, отодвинул в сторону свою лаванду, повторил то же самое с моим веником, уже порядком потерявшим аромат, и поцеловал с таким жаром, что даже голова закружилась… Очевидно, хотел, не дожидаясь более подходящих условий, поблагодарить за то, что я не дала ему упасть. Вот только его стараниями меня саму ноги уже почти не держали, а мне ещё на них по скользкому руслу предстояло спускаться, так что, как ни жалко, а надо было завязывать, и я, вдруг вспомнив, что он жаловался на проглоченную жвачку, без предупреждения сбагрила ему свою. Локвуд удивился, усмехнулся и прервал поцелуй. — Хулиганка! — тихо прошептал он и коротко чмокнул меня ещё раз, прежде чем вернуть наши ветки на место. А стоило мне повернуться к нему спиной, улыбаясь до ушей, как я почувствовала лёгкий шлепок по ягодице, отчего натурально подпрыгнула и точно немедля проглотила бы жвачку, если бы она у меня до сих пор была. — Кто бы говорил! — чуть громче пробормотала я, чтобы Локвуд меня услышал. Ох и тяжело мне было успокоить поднявшуюся волну то ли возмущения, то ли страсти после его выходки... Наверняка эти коллекторы с момента постройки ещё ни разу не становились свидетелями подобного! Разве что Крысиная Королева и впрямь существовала, что сомнительно... В итоге всю дорогу по наконец-то правильному туннелю до переливной камеры меня занимали совершенно далёкие от подземелья мысли, и если наш Гость действительно периодически подглядывал в мою голову, то, надеюсь, в это время он тактично отвернулся!

35

Скоро мы выбрались из своей трубы в просторное пространство переливной камеры с её дальнего правого угла и, прежде чем снова погасить фонари, встали на большом сухом участке у противоположной стены, чтобы ещё раз осмотреться. Впереди три туннеля в ряд зияли на нас своими всасывающими чёрными дырами. Левый по форме внезапно оказался квадратный, два остальных были одинаковыми, с овальным изгибом потолка и прямыми ровными боками. И, глядя на этот ансамбль, я поневоле припомнила трёхглавую псину, сторожившую Аид. Стало быть, живому не войти, мёртвому не выйти. То есть идеальное пограничное место для встречи с Гостями. «Ну, хотя бы петь кирпичному Церберу вряд ли придётся», — подумалось мне. Как я уже упоминала, сухо было не только там, где мы стояли. Попадалось ещё несколько таких клочков, в том числе под высоким отверстием, откуда недавно чуть не спикировал Локвуд. Широкий, но не очень глубокий и довольно чистый по местным меркам ручей вытекал из трубы позади нас и частично сливался в ветку, откуда мы минуту назад пришлёпали. Оставшийся поток, слегка извиваясь по проторённому в отложениях руслу, бежал ближе к правой стороне главным образом в крайний коллектор. Я начала что-то припоминать про подземные реки, притоки Темзы, из которых когда-то вода поступала в озеро Серпентайн, но из-за загрязнённости их давно уже увели в стоки, разделив на части и сегментировав водоток для разгрузки канализационной системы. Это объясняло, почему тут было гораздо приятней находиться, даже воздух пах получше. И в итоге Локвуд решился убрать свою лаванду совсем, сдав её обратно Фло, а затем слегка повертел головой, чтобы размяться. Все мы последовали его примеру, кроме Киппса, который от своего веника, похоже, был просто без ума. — Как бы он не маскировался, а температурка-то падает! — с мрачным удовольствием отметил Джордж, проверяя термометр. — Здесь он, здесь, кишкомот, наконец-то! — потёрла ладонями Фло. — Ну, выходи, не робей, — ласково принялась она заговаривать Гостя, пока медленно и плавно двигалась к туннелям. Джордж держался с ней рядом, следуя вдоль стены с рапирой наперевес. А меня тем временем занимала другая проблема. Я внимательно рассматривала просохшие участки пола, и зрелище это мне не нравилось… — Послушай, Квилл, обрадуй меня, скажи, что ты взял с собой лопату, — хмуро произнесла я и попыталась сковырнуть носком сапога отложения, покрывавшие кирпич толстым слоем. Должна признаться, не преуспела. Другие тоже уставились себе под ноги, окинули взором камеру, задумались… — Ах ты ж, срань господня! — в сердцах воскликнула Холли, когда до неё дошло. — О чём вы там все кудахчете? — не поворачиваясь, поинтересовалась Фло. — Как Источник-то искать будем, ты подумала? — немного резковато спросила я у неё. — Он где-то на полу, где сухо, возможно, совсем рядом с ручьём, но тут сплошной осадок под ногами! Чем ковырять-то? — Чем ковырять? У меня с собой болотный нож, я тебе его одолжу, — спокойно отозвалась она. — Да поди и ещё ножики сыщутся у вас по карманам. Эти наслоения не такие уж прочные, как кажется, поверь мне. — Успокоила... — проворчала я, но не верить крупному специалисту по копанию в грязи и иле действительно не было оснований. — Ладно, не будем терять времени, выключаемся, — скомандовал Локвуд. — И рапиры к бою, а то не доверяю я местному чёрту... Местный чёрт, похоже, обиделся на его слова и решил продемонстрировать, что камней за пазухой не прячет, потому что, стоило нам погасить свет, в квадратном туннеле прямо по курсу явственно разгорелось сияние, формируясь в фигуру. — Если кто-нибудь заикнётся, что этого типа опять видно только мне, я решу, что вы все издеваетесь, — не шевелясь, усмехнулся Локвуд, и из его рта вырвалось облачко пара. Температура начинала вести себя по-честному. — Ты знаешь, как мне нравится над тобой подшучивать, — хмыкнула в ответ Фло, — но я его тоже вижу. — Ага, — подтвердил Киппс. — Вяленький такой, под Тень косит. — Джордж потянулся к очкам, но остановился, передумав их трогать, а то не время и не место было стёкла протирать. — Действительно… — вдруг посерьёзнела Фло. — Но расслабляться рановато. Она застыла без движения, слегка расставив руки в стороны, и снова стала напоминать ковбоя, который готовится выхватить из набедренных кобур свои большие пистолеты. Хотя откуда бы под её курткой взяться пистолетам?.. А между тем мне удалось получше рассмотреть призрак, чья манифестация случилась в паре-тройке метров от неё и Джорджа, для чего пришлось игнорировать шедший от видения тусклый потусторонний свет, который слабо, но ритмично пульсировал и, отражаясь от кирпичей, отвлекал на себя внимание. Итак, перед нами явно был юноша. Добавить к этому описанию мне было практически нечего, кроме того, что он равнодушно стоял с рапирой на изготовку, источая могильный холод, волнами прокатывавшийся по туннелю. Лицо парня тоже ничего интересного собой не представляло, так, сплошной белый овал, однако форменная куртка агентства «Гримбл» всё-таки угадывалась. — Это второй, — бросила Фло и медленно потянулась правой рукой к поясу. — Возьмите глаза в зубы, тут где-то его напарник. Мы аккуратно заозирались по сторонам, не делая резких движений, но пока других желающих раскрывать нам свои позиции не нашлось. — Подожди, а как ты поняла, что он тебе не родня? У него ж лица нет, — засомневалась я и вернулась взглядом к светящемуся парнишке. — До задницы мне его лицо, — съязвила Фло, — просто он не того роста. Хм! Интересно тогда, какого же роста был родственник Фло, если агент, маячивший перед нами, оказался чуть повыше неё? Похоже, тем же вопросом сейчас задавались и остальные, а Локвуд мыслями пошёл ещё дальше. — К слову, Фло, я никогда раньше не спрашивал, — деликатно начал он, — одна ли ты в семье такой самородок по части фехтования? — Прямо сейчас хочешь это знать? — усмехнулась она. — Я, пожалуй, не хочу… — донёсся до нас тихий голос Холли, стоявшей от меня и Локвуда чуть позади под охраной Квилла. — И правильно, — философски заметила Фло, чем дала вполне исчерпывающий и неутешительный ответ. — Так, предлагаю начать выяснять, насколько он активный, а то простоим тут до рассвета. Она переключилась на Гостя и вознамерилась к нему шагнуть. — Куда! — зашипел Джордж, преградив ей путь правой рукой, в которой держал рапиру, и призрак, воспользовавшись своим шансом, ринулся в атаку, резким и быстрым выпадом метя Джорджу в грудь. Хоть оружие Гостя, как и он весь, состояло из эктоплазмы, попадание в любую точку тела запросто могло оказаться смертельным, при том что настоящей рапирой его было не отбить! Оттого-то Джордж вместо парирования и попытался отпрыгнуть с траектории, что разными приличными и неприличными восклицаниями посоветовали ему и Фло сделать мы все, уловив начало движения в их направлении. Но Фло или не успела задуматься о природе нацеленного на Джорджа клинка, или её на тот момент это мало волновало. Придав Джорджу ускорения ощутимым толчком корпуса, она будто выросла на его месте и выставила под укол свой болотный нож широким лезвием плашмя, одновременно начиная припадать к земле на одно колено. И, как говорится, у меня образовались для вас две новости — хорошая и плохая. Хорошая состояла в том, что Фло каким-то чудом удалось не просто заслониться от того, что должно было по сути представлять собой некую струю эктоплазмы, а натурально лёгким движением запястья увести клинок оппонента вверх по лезвию ножа, чтобы затем мощно отбросить его от себя в сторону, словно призрачное оружие было сделано из другого, неизвестного науке и твёрдого, как сталь, вещества, во что было очень трудно поверить! Однако глаза не врали, всё выглядело именно так, и, следовательно, у нас намечался полноценный бой на рапирах! А плохая новость: Джордж при отскоке не справился с дополнительным импульсом, от души подаренным ему Фло, поскользнулся на склизком покатом у стены полу, в попытке удержать равновесие нелепым взмахом руки сбил с себя каску, под весом рюкзака с цепями всё равно завалился набок, как большой горбатый кит, и, гулко ударившись головой о стену, потерял сознание... Фло вскрикнула от испуга и ярости, глядя на вырубившегося в том числе и по её вине Джорджа, а потом подняла с пола его рапиру, вскочила и, взревев призраку прямо в светящийся экран: «Ты — дважды покойник!», принялась на него наступать. На всё про всё ей не понадобилось и трёх секунд! Как будто мы с ней находились в разных временных потоках, и скорость нашего упала до нуля. Даже Локвуд только дёрнулся, по привычке схватившись левой рукой за пояс, чтобы, как откроется зазор, угостить нападавшего вспышкой, которой при себе у него, вообще-то, не было... Но когда время снова пошло, мы тут же кинулись к Джорджу, за что Фло, не оборачиваясь, вдруг резко на нас наорала: — Не все сразу, идиоты! Я и Локвуд застыли на корточках возле ног Джорджа и коротко переглянулись. Фло была права, где-то здесь выжидал удобного момента «Гримбл» номер один. Так что Джордж пока мог и позагорать, если мы, конечно, сдюжим обеспечить ему должную безопасность. — Холли! — позвал Локвуд. — Я о нём позабочусь, — спокойно отозвалась она, опускаясь рядом. — Фло? У тебя там порядок? — Этого молокососа даже ты бы одолел, — проворчала она, не парясь по поводу того, что фехтует левой рукой. Свой нож она при этом использовала, как дагу. — Ждите ещё одного! — Люси, Квилл, нам придётся немного рассредоточиться… — Без проблем, — с готовностью отозвался Киппс, снял свой рюкзак для большей манёвренности и отошёл к заднему туннелю, чтобы прикрыть нам спины. Мы с Локвудом тоже избавились от лишней тяжести и встали. Я сдвинулась назад, чуть в сторону от Холли с Джорджем, и оказалась примерно по центру зала, у воды, а Локвуд направился ко входам в два оставшихся коллектора, готовый отразить атаку оттуда. — Что если он умер не здесь, а где-нибудь дальше по трубам? — задала я вопрос, вдруг возникший в моём мозгу, пока я медленно крутилась на месте, напрягая все силы, чтобы не промухать появление второго Спектра. — Не, я чую, он рядом… — возразила Фло и лихо откромсала своему сопернику левую руку по локоть. Однако того подобный поворот нисколько не стеснил, да и плазма сразу же вновь потянулась к оттяпанной конечности, притягивая её обратно. — Тогда, может, ты чуешь, где именно? — усмехнулся Локвуд, скользнув быстрым настороженным взглядом по верхнему коллектору, и в этот момент из центрального хода полыхнуло! — Оп! — успел парировать выпад Локвуд и с присущим ему азартом принял вызов, брошенный безликим призрачным агентом одного с ним роста и комплекции. — Полагаю, теперь семья в сборе? Наше вам «приятно познакомиться»! Глядя на его мальчишеский восторг от поединка, я заулыбалась до ушей и подумала, что можно больше не беспокоиться насчёт засад и заняться наконец поиском Источника. Я повернулась к Квиллу, чтобы обсудить с ним тактику, и моя улыбка испарилась. Мне толком не было видно лица, очки занимали всю его верхнюю половину, а нос и рот закрывала лаванда, но Квилл, вроде бы расслаблено стоявший сейчас спиной к своему туннелю, был настолько неподвижен, что сердце забило в набат. И уже когда я бросилась к нему, не переставая звать по имени, я уловила ещё одно… Запах. От него пахло палёным.

36

Страшный, пронзительный крик взорвал пространство. Усиленный сводами зала, он резал уши, метался эхом, нарастал и нарастал, и начинало казаться, что стены тоже кричат, туннели кричат, каждый кирпич кричит женским голосом… Холли стала матерью этого крещендо, увидев, как я колочу Квилла в грудь, пробую оторвать его руки от тела, а он — что отражение в зеркале — ни сдвинуть, ни унести. — Чёрт тебя подери, Квилл! Квилл!!! — орала я, пытаясь достучаться до него и одновременно понять, что происходит, но даже сама не могла расслышать собственного голоса. Я не видела, что его атаковало, что держало, не представляла, жив ли он вообще, хотя отчётливо чувствовала что-то очень плохое за его спиной, что-то, что уже жгло его одежду, приклеиваясь вторым слоем от макушки до пят. В отчаянии я рассекла рапирой воздух сверху вниз, словно хотела разделить Квилла с его же тенью, и он повалился вперёд, как будто я перерубила нитки, которыми его пришили. А за ним по-прежнему ничего, только мой клинок слегка дымился от контакта с эктоплазмой. Я успела подхватить Квилла, удержав его от нырка в ручей, но тяжесть падающего тела больно согнула меня к самому полу, и я натужно охнула, стараясь устоять и не завалиться теперь вместе с ним. — Люси, слева! — раздался дикий предупреждающий вопль Локвуда, уже различимый в гаснувшем эхе, и он полным ходом промчался мимо нас, обдав брызгами сточной воды. — Я не вижу его, Локвуд! — чуть ли не в истерике выкрикнула я, разрываясь от желания вскочить и оказаться с ним рядом, но сначала я должна была помочь Квиллу, если ему ещё хоть чем-то можно было... Я опустила на него взгляд, и по моему лицу непроизвольно покатились слёзы, потому что вся его одежда со спины была горелой, а на каске чернел огромный след от ожога... Кое-как я перевернула Квилла и плюхнула его на спину, убеждая себя, что до голой кожи призрак мог не успеть добраться, но тогда почему, дорогой Боже, сердце сжалось в комок и никак не разжимается?! — Квилл! — сдавленно позвала я и осторожно затрясла его, не позволяя себе думать, что трясу труп. Тишина. Психанув, я рявкнула во всё горло: — Квилл, твою мать, Киппс! Не смей помирать в канализации! Нет ответа. Ко мне, едва стоя на ногах, дошла Холли и с глухим ударом рухнула на колени, вся серая, глаза мутные, как у тронутой. Я чуть посторонилась, и голыми дрожащими руками она сперва раскидала лаванду, сняла с Квилла каску, стянула очки, открывая белые закрытые веки в медных ресницах, и наконец припала ухом к его губам, зажмурившись от напряжения и страха, пока её пальцы нащупывали пульс на шее. Где-то сбоку Локвуд бился с невидимой для меня, смертельно опасной тварью, Фло дралась сразу с двумя призрачными рапиристами, а я бессильно застыла, до боли прикусив себе язык, чтобы не сойти с ума в ожидании приговора... «Скажи, что живой... Скажи, что живой! Ну же, давай, скажи, что живой!» — мысленно умоляла я Холли и, услышав хриплый, сорванный голос, так непохожий на её собственный, даже не сразу поняла, что мне не померещилось это слово: — Живой... Для Холли произнесённого вслух подтверждения оказалось достаточно, чтобы начать действовать. Она скинула свой рюкзак и принялась рыться внутри, а меня от него просто раскатало шоковым катком. Моё тело отказывалось слушаться, руки и ноги будто отнялись, и ещё пару секунд я могла только наблюдать, как Холли достаёт шприц с адреналином и всаживает его Квиллу в бедро. И, должно быть, именно от этой резкой боли Квилл начал подавать признаки жизни! Он шевельнулся и слабо застонал, и его стон тут же произвёл на нас обратный эффект: Холли залилась слезами, уткнувшись лбом ему в грудь, а я включилась обратно в происходящее, уверенная, что теперь с Квиллом всё будет хорошо. Если, конечно, мы все переживём эту ночь! Я поднялась на ноги. Мышцы слегка одеревенели, но было плевать, я собиралась как следует размяться в ближайшем будущем... Слева от меня Локвуд кончиком рапиры выписывал сложные защитные узоры. Против кого, я до сих пор не представляла, но и это меня мало волновало, попала один раз, попаду и ещё... Я чувствовала себя одураченной, обведённой вокруг пальца и до чёрта злой, потому что ну как можно было подумать, что два мёртвых рапириста и есть те, за кем мы сюда пришли?! Ведь кто-то их тут обоих укокошил! И мы вроде бы об этом помнили, до самой переливной камеры точно держали в уме, пока что-то пошло не так... Но раз уж главарь показался, я рискнула предположить, что дело мы имели не с полноценным кластером, а всего-навсего с не в меру ушлой ячейкой из трёх Гостей, и, значит, крепче держись эктоплазмой за воздух, долбаный невидимка, я иду! Хотя у Локвуда, разумеется, было другое мнение на сей счёт. — Нет, Люси! — спокойно и уверенно сказал он, когда понял, что я приближаюсь. — Предоставь его мне, лучше помоги Фло! Ёлки-палки! Чутьё, вопреки упрямству, подсказывало, убеждало и напирало на то, что Локвуд прав, в борьбе с Гостем, которого мне не разглядеть, я скорее помеха, но если бы у меня в голове не всплыли в тот момент слова Джорджа о синхронизации наших шестых чувств, то навряд ли бы я остановилась, сильно навряд ли… Однако они всплыли, и как бы мне не хотелось самой порвать нашего бесплотного пупенмейстера на лоскуты, драка с одной из его марионеток — тоже драка. Вот почему я передумала оспаривать приказ и только, прежде чем круто развернуться в другую сторону, напоследок посмотрела на Локвуда. Каска, защитный комбинезон, перчатки, резиновые сапоги... От привычного мне образа осталась лишь ухмылка, напоминавшая сейчас оскал, да рапира, но ничто не могло помешать мне увидеть человека, за которым я пойду куда угодно даже с завязанными глазами и который, я знала, не собирался проигрывать. Ни сегодня, ни вообще. Так что провалиться мне этажом ниже, если вместе мы не уделаем эту троицу! — Ладно! Он твой, но не заставляй меня волноваться, Энтони, — строго предупредила я Локвуда, и он усмехнулся мне в ответ. — Само собой! — донеслось мне в спину, потому что я уже быстрым шагом двигалась к туннелям, где Фло одна держала оборону против двух призрачных агентов.

37

Жаль, я не видела, когда Фло успела перебросить рапиру в правую руку, а нож в левую, но решение это явно было продиктовано необходимостью: собственный мёртвый родственник доставлял ей гораздо больше проблем, чем его напарник. Вместе с тем стоять она старалась между туннелями, напротив одной из двух кирпичных квадратных полуколонн, что поддерживали свод зала. Грамотная защита из подобной, и хочу заметить, не самой приятной на свете, позиции позволяла Фло контролировать обоих призраков и не давать им высунуться слишком далеко из их коллекторов, но Гость из центральной трубы постепенно перетягивал всё её внимание на себя. — Поделись кавалером, — иронично попросила я и, не дожидаясь разрешения, подскочила к левому туннелю. Заранее предполагала, что центральный Фло мне не отдаст. — Да за ради бога, — хмыкнула она и полностью сосредоточилась на оставшемся поединке, а мне наконец-то удалось рассмотреть, за счёт чего такой поединок вообще был возможен. Попросту говоря, моя рапира и не касалась эктоплазмы призрачного клинка, точнее — не могла её коснуться, между ними оставался какой-то еле заметный глазу энергетический барьер, мешавший разметать её как дым. «Не иначе третий старается, — решила я. — То-то он невидимый сверх меры, всё для других, себе — ничего... Какое потрясающее бескорыстие!» А потом думать мне стало особо некогда, мой парнишка хоть с виду и выглядел слабаком, двигался весьма неплохо, к тому же имел склонность к зеркальным ответам, вынуждая меня финтить. — Винчестерские ложные выпады? Неплохо, Карлайл! — одним глазом поглядывая в мою сторону, бросила Фло. — Особенно для девушки, которая впервые фехтует в резиновых сапогах! — Можешь поспорить на свою шляпу, так оно и есть! — хохотнула я, довольная её оценкой, хотя тактику собиралась в ближайшее время поменять. Если честно, в бою мне неизменно больше нравилась простота, поэтому я задумала выяснить, насколько успешно мистер «Гримбл» теперь справится с комбинацией энергичных рубящих ударов под разными углами. — Как там Киппс, Манро? — спросила Фло, осмелившись переключиться на более острую тему, волновавшую всех нас в тысячу раз сильнее, чем обсуждение техники фехтования. — Так, будто мой худший кошмар сбылся... — ответил Квилл сам за себя и, судя по звукам, попытался активно пошевелиться, что стало неожиданностью не только для нас, но и для Холли. Она, видимо, находилась в до того сумрачном состоянии сознания, что вообще не услышала вопроса Фло и, когда Киппс заговорил, вскрикнула от радости, зарыдав с новой силой. — Тот, в котором ты валяешься без сознания на дне омерзительного вонючего коллектора лицом в опасной близости от самого интересного? — полюбопытствовал Локвуд, всегда готовый поддержать дружеский диалог, хотя, поверьте, острил он просто от облегчения. У всех свои способы сбрасывать напряжение, и если у женщин это обычно слёзы, то у мужчин — по большей части шутки. Иногда плоские. — Нет, — буркнул Киппс, — тот, в котором моя девушка рыдает над моим телом... Ну же, Хол, ты не плакала, даже когда из меня чуть все пять литров крови не утекли через дыру в боку! — Не преувеличивай, — сипло сказала она, непрестанно шмыгая, но явно улыбаясь, — в тебе вряд ли больше четырёх... И я тогда ещё не знала, что ты так хорошо целуешься... — Понял, Киппс? Хочешь, чтобы девчонка не лила слёзы над твоим телом, никогда не лезь к ней с поцелуями! — более доступно объяснила Фло на случай, если он не въехал. — Фигушки! — возмутился Квилл. — Хол! Можешь рыдать, я ни о чём не жалею! Мы все засмеялись, включая Холли, и из-за этого прослушали, когда на полу наконец-то завозился Джордж. — Что я пропустил? — спросил он, после чего болезненно охнул и, видимо, оглянулся по сторонам. — Вот те раз! Киппс, ты чего тоже оттягиваешься в полный рост? А ты, Локвуд, против кого там Куриаши крутишь? — Познакомься, Джордж! — охотно откликнулся Локвуд. — Тут у меня один хитрозадый Фантазм, мечтавший собрать себе армию призрачных агентов и чуть было не заполучивший Киппса в свою коллекцию. — Такой воздушный, что даже контуром не блещет? Круто! И ты его видишь? — с интересом спросил Джордж. — Будем считать, что да... — неопределённо ответил Локвуд, и я немного напряглась. Я-то полагала, что у него всё не настолько плохо, как у меня! И, упомяни он об этом раньше, я бы и не подумала развернуться, о чём ему было прекрасно известно... Ну Локвуд! А между тем он продолжал свою спокойную беседу с Джорджем: — В любом случае я рад, что ты пришёл в себя. Будь другом, быстренько найди его Источник, и пойдём отсюда. Локвуд говорил совершенно буднично, как будто тут всего-то дунуть, плюнуть, растереть — любой справится, просто остальные, как назло, чертовски заняты. — Быстренько?! Один?! — возопил Джордж, на мой вкус, даже чересчур вежливо и интеллигентно. — Я что, похож на чудотворца?! Он, должно быть, попытался подняться, чтобы иметь более уверенный вид при обсуждении с начальником условий полученного технического задания, когда вдруг громко ахнул. — Что там ещё, Каббинс? — обеспокоилась Фло. — Холодное пятно! Люто холодное, меня прямо насквозь проморозило, когда я рукой коснулся пола... — А заявил, что не чудотворец! — радостно воскликнул Локвуд. — Да ты, похоже, практически лежал на нашем Источнике, Джордж! Сначала зонт, теперь это... Тебя, случайно, никто сверхъестественный последнее время не кусал, что тебе так везёт, а? — Очень смешно, — проворчала Фло, хотя ни один из нас не тянул её за язык травить тошерскую байку про Крысиную Королеву, верно? — Так бы он тебе и рассказал! — развеселилась я, думая, что ни Фло, ни Джорджу в ближайшем будущем не светит забыть эту чудную и удивительно подходящую к ситуации легенду. — Точно, молчание — золото, — хмыкнул Джордж и принялся копаться в своём рюкзаке в поисках подходящего инструмента. Тут же загремели и цепи. Холли, судя по всему, решила разложить их от греха подальше вокруг Киппса, стараясь компактно разместить его внутри, а он стоически терпел и проглатывал междометия, чтобы лишний раз её не волновать. — Лежи, — строго просипела она, когда и цепи, и Киппс улеглись, как надо. — Я должна пойти помочь Джорджу. — Лежать... Здесь... Хуже занятия и не придумаешь, — угрюмо пробормотал Киппс, но Холли быстро сумела его примирить с действительностью классическим безотказным способом, то есть поцелуем, а потом присоединилась к Джорджу, уже развернувшему земляные работы. Какое-то время они вдвоём старательно долбили отложения, а мы уверенно держали оборону. Но довольно скоро наши призрачные друзья нехило взбодрились, почуяв угрозу Источнику. И первой это отметила Фло: — Дьявол тебя забери, Фрэнки! Откуда ты знаешь такой приём?! — Фло, он тебя достал? — не на шутку испугался Джордж. — В его воображении! — фыркнула она и, внезапно ударив рапирой своему Фрэнки по правой кисти, отсекла её вместе с оружием, в результате чего он немного растерялся, потому что остался без необходимой для атаки части, которая комично зависла теперь в воздухе. И Фло вполне успешно принялась отгонять призрака от неё подальше, чтобы они друг с дружкой по новой не срослись. Мой партнёр тоже запрыгал активнее, напрашиваясь на атаку по ногам, что я и проделала, поумерив тем самым его пыл. Как говорится, в любой непонятной ситуации бейте в ноги! Или руки, ага. — Что бы вы там не делали, делайте быстрее! — крикнул Локвуд, подгоняя Джорджа и Холли. — Фантазм от вашего копошения в такой стелс уходит, что мне с очень большим трудом удаётся угадывать, куда он движется! — Ноешь, как маленький! — заворчал Джордж, пыхтя от натуги и оглашая окрестности агрессивным, гулко отдававшимся в пространстве стуком ножа об пол. — Плохо тебе видно? Солью посыпь! Локвуд восхищённо выругался и незамедлительно воспользовался советом Джорджа, устроив своему Фантазму солевой душ. Тот заискрил на всю комнату, и все мы на секунду отвлеклись, чтобы посмотреть на это сказочно красивое зрелище. Более того, Локвуд был настолько впечатлён предложенным решением, что, выполнив наконец эффектную атаку вместо затяжной защиты и серьёзно покромсав Гостя, воскликнул: — Люс! Всё, я не могу больше тянуть! Напомни мне дома, чтобы я повысил Джорджу жалование! — Легко! — засмеялась я, обрадованная тем, что он всё-таки собрался это сделать, и, значит, ещё один кусочек в моей картине мира встал на место. — А ты не боишься, Тони, что стоит Каббинсу повысить жалование, как ему тут же перестанет так фартить? — усмехнулся с пола Киппс. — Но-но! Попрошу сомнения в его голову не закладывать! — погрозил Киппсу Джордж, явно счастливый от мысли, что заслужил наконец-то и материальное поощрение, а не только похвалу в виде слов и иногда хлопков по плечу, что немедленно отразилось на его текущем занятии: воодушевление слышалось в каждом ударе. И чем ближе Джордж был к цели, тем сильнее стал пульсировать потусторонний свет, исходивший от наших с Фло соперников. — Если вы через минуту не закончите, у нас с Карлайл случится по эпилептическому припадку! — предупредила Фло. Она определённо испытывала больший, чем я, дискомфорт от раздражавшего мерцания, но и меня потихоньку начинало от него мутить, следовательно, её слова были не далеки от истины. — Можем поменяться, — предложил ей Джордж, жутко шкрябая лезвием об кирпич, — но, кажется, я уже вижу какую-то хрень, которая застряла в щели... — Извини, сладкий, это мой последний шанс навалять Фрэнсису, так что давай сам, только быстрее... — Кто-нибудь, передайте соль! Или железные опилки! — бросил клич Локвуд, израсходовавший весь свой поясной запас, а против взбесившегося вконец Фантазма ему требовалось продержаться ещё какое-то время... — Танцуй сюда, я тебе подам! — позвал его Киппс, что было очень кстати, ведь нам с Фло нельзя было отвлекаться, а Холли и Джорджу — тем более. — Ага! Да! Сейчас-сейчас... — подбадривал сам себя Джордж. — Чёрт, кончик ножа обломал! Холли, дай мне свой... И готовь печать! Я решила тоже пустить в дело соль и принялась швырять бомбочку за бомбочкой то под ноги призраку, то в потолок над ним в надежде, что он перестанет так тошнотворно мерцать, и это действительно помогало: смотреть на искры, забивавшие собой пульсацию, было гораздо приятнее. А буквально через три бомбочки раздался громкий торжествующий возглас Джорджа: — Адьос, засранец! И в переливной камере тут же сделалось темно, как будто кто-то выколол её из наших глаз ножом. Но, слава богу, ненадолго: дружными щелчками выключателей на касках мы зажгли зал обратно и отправились поздравлять друг друга с победой.

38

— Что за трофей тебе достался, ты разглядел, Джордж? — спросила я, указывая на серебряную кольчужку, в которую был упакован Источник всех наших коллекторских бед. — Круглое что-то и плоское, металлическое вроде, — пожал плечами Джордж. — Грязное ещё, как и всё здесь. — Дай-ка взглянуть, — попросила Фло и протянула руку за свёртком, который держала Холли. — Может, не стоит, Фло? Слишком опасная нечисть... — возразила та. — В точку, Хол. Опасный, коварный и изобретательный бес попался, — подтвердил Локвуд, подошёл и устало приобнял меня за талию. — Не говоря уже о том, что он развёл нас, как лохов, выдав своих жертв за главных героев! — М-да, коротнул нам мозги, никто не спорит! Не ожидала, что попадусь на такую простую удочку, да ещё вас собью, — мрачно буркнула Фло, опускаясь на корточки рядом с Джорджем, — но мне в любом случае надо взглянуть на Источник, я должна знать, какой сувенир понесу сегодня дяде в подарок. — Не обязательно же нести сегодня! — воскликнула я. — Да и разглядывать проще днём, безопаснее уж точно... — Нет, — упрямо отозвалась Фло и вперила свой взгляд в Локвуда. — Локи, там мой Источник, сам знаешь. Или я посмотрю на него сейчас, или сделаю это в другом месте, но без вас, выбирай. — Отдай ей свёрток, Хол, пусть любуется, — проворчал Локвуд. — А нам надо сгребать Киппса и сваливать отсюда... — Вряд ли ты разберёшь, что это такое, Фло, — сделал последнюю попытку переубедить её Джордж. — Говорю же, грязное... — Тоже мне проблема! — уверенно сказала она, взяла кольчужку и с ней направилась прямиком к ручью... — Ты что, пошла отмывать его в сточных водах?! — Киппс от удивления даже нашёл в себе силы сесть, чтобы посмотреть на столь дивное зрелище. — Это река Вестборн, болван, — огрызнулась Фло. — В основном... И она действительно опустила кулёк в поток, пожмыхала его там от души, а потом аккуратно развернула, практически не вынимая из воды, позволяя ей течь сквозь звенья и омывать предмет, лежавший посередине. Интерес тут же согнал нас всех к ней за спину, кроме Киппса, конечно, которому пришлось помирать от любопытства, сидючи в железном круге, откуда Холли ему не давала команды вылезать. Да и не факт, что он без посторонней помощи смог бы встать. — Джордж, тебя пора посвящать в тошеры! Ты нашёл грёбаный клад в канализации! — звонко засмеялся Локвуд, хотя кладом одну-единственную золотую монету я бы не назвала. А это действительно была монета. Довольно большая, больше трёх сантиметров в диаметре, тонкая, слегка помятая и надорванная с одного края ножом, которым Джордж её выколупывал из щели. — Где ж клад, одна всего монета, — улыбнулась Холли, высказав мою мысль вслух. — Локи дело говорит, это не просто монета! — тоном брюзгливого лектора в университете начала Фло. — Это золотой английский роузнобль! Нобль с розой короля Эдуарда IV, улавливаешь? Пятнадцатый век, это вам не Полтергейст чихнул! Глядите, на аверсе изображён король в доспехах... Плывёт себе на корабле с большой розой на борту, морда, правда, у него какая-то стёртая, ещё один безликий... А на реверсе там, — она ловким движением подкинула монету на кольчужке, чтобы та перевернулась и шлёпнулась обратно, не обдав всё брызгами, за что хотелось сказать отдельное спасибо, — лилиевидный крест в восьмидужном обрамлении, по углам которого четыре льва, а посередине — роза с лучиками, типа солнышко... Почти восемь граммов высокопробного золота, в ходу были лет сто или сто пятьдесят, если считать вообще все нобли и их разновидности. Ну а вышедшие из обращения, они в основном превратились в красивые безделушки, которыми, естественно, никто не отказался бы набить парочку сундуков... Ещё, кажется, роузнобли иногда носили в качестве амулетов на войне, и одна монета вполне могла передаваться из поколения в поколение. Хотя, разумеется, гораздо ценнее здесь Фантазм, который к ней привязан, нежели сама монета, за него отвалили бы целое состояние на чёрном рынке! Никто не стал спрашивать, откуда Фло так много известно, ведь, надо думать, старьёвщики — люди достаточно эрудированные по части старинного барахла в целом и старинных денег в частности. — А вот бы ещё узнать, как монета попала сюда и когда... — мечтательно протянул Джордж, скосив глаза в мою сторону. — И не проси, не стану я её сейчас трогать! — ужаснулась я. — Правильно, Люси! — горячо поддержал меня Квилл и пробормотал себе под нос: — Может, на ней до кучи ещё и порча... — При дневном свете и после тщательной чистки я бы, возможно, и согласилась, — объяснила я свой отказ, не веря ни в какую порчу, — но кое-кому же свербит в заднице поскорее её сдать по адресу... Кстати, надеюсь, вы её уничтожите? — Мне до звезды, что с ней будет делать дядя, — равнодушно отозвалась Фло. — Главное, чтобы с меня слез... — Люси права, Фло, — твёрдо сказал Локвуд. — Получишь Источник в свои руки только при условии, что он будет уничтожен, и Джордж должен будет лично в этом убедиться. Мне не улыбается встретиться с гадёнышем и его ноблем повторно, Лондон слишком тесен для нас двоих… Ясно? — Ясно, — буркнула она. — Тогда пора б уже на выход... Она завернула монету поплотнее в кольчужку, встала и сунула свёрток себе за пазуху, даже не оттряхивая его от воды, а потом одарила нас широкой белозубой ухмылкой, в которой, судя по всему, мы должны были разглядеть благодарность за совершённые подвиги. Но её ухмылка гораздо меньше тронула наши души, чем последующее прозвучавшее предложение: — Лаванды кому-нибудь?

39

Не буду в деталях рассказывать, как мы выбирались из того коллектора. С какой черепашьей скоростью Локвуд с Джорджем вдвоём вели Киппса, крепко держа его с обеих сторон, потому что сам он передвигался с трудом и без их помощи чирикнуть бы не успел, как всё-таки искупался бы в речке и отнюдь не в Вестборне... Как Джордж с Квиллом по дороге обменивались колкостями на тему альпинистской обвязки и препирались, споря, чей клочок туннельного дна, об который и тот и другой возюкали затылки, был суше и чище. Как Квилл пытался отвлечь Холли от своего плачевного состояния, в красках описывая, сколько узоров в корявых вензелях на потолке переливной камеры успел рассмотреть. Как Локвуд сооружал верёвочную страховку, чтобы Джордж смог вытащить Квилла наверх без происшествий. С какой горячностью Квилл притопнул по одному из закрытых треугольников люка ногой, бормоча: «Счастливо оставаться, вонючий пищевод! Сегодня тебе не удалось меня переварить!» Спасибо, не плюнул сверху, хотя явно был близок к этому... Как все мы, стараясь не дрожать на холодном осеннем ветру, натягивали свои запасные свитера и засовывали в большие чёрные мусорные мешки комбинезоны и болотные сапоги. С каким остервенением трамбовали получившиеся неаккуратные свёртки по рюкзакам, куда они, конечно же, не хотели входить, а то, что уже вошло, не хотело вылезать... Как Холли и чуть оклемавшийся на свежем воздухе Квилл устроили кучу-малу и с крепкими объятиями накинулись на меня, что, знамо дело, не мог проигнорировать и Локвуд, тут же присоединившись к нам, а там и Джордж с Фло подтянулись… Какой запах шёл от наших волос, впитавших в себя, казалось, даже тончайшие ароматы канализации! Словно мы оттуда и не вылезали… Как Фло привидением растворилась в ночи с нашим уловом за пазухой, перед этим не меньше пяти минут в сторонке уговаривая Джорджа не сопровождать её, а уехать вместе с нами, помыться и лечь спать, то есть поберечь ушибленную голову. И с каким выражением лиц, сжимая в руках пучки лаванды в качестве отвлекающего манёвра, я, Локвуд и Джордж садились в своё ночное такси, после того как отправили в другой машине Киппса под опекой Холли домой оживать… Всё это было бы очень утомительно пересказывать, согласитесь! Так что поведаю лишь о коротком диалоге в такси, который начала я в надежде отвлечься от мыслей о том, какими словами нас проклинает водитель. — Слушайте, никак не могу взять в толк, почему наш Фантазм не оставил более заметный след на телах тех двух агентов? Киппса же он поджарил как следует! До черноты и хруста… — Я думаю, он просто не любитель выставлять свои возможности напоказ, — с энтузиазмом принялся отвечать мне Джордж. — Зачем тратить слишком много усилий на жертву, если она прекрасно даст дуба и от лёгкого прикосновения к затылку? И концы в воду, как ты правильно заметила ещё в коллекторах. — Полностью согласен, — кивнул Локвуд. — Киппсу-то спасла жизнь его дотошность по части снаряжения, ведь, в отличие от тех двух, он был в каске! И, судя по ожогу на ней, Фантазм горел желанием добраться именно до головы, демонстрируя какое-то нездоровое влечение к этой части тела... Однако не сумел пробиться через толстый пластик и от безысходности начал опускаться ниже. Но и там, как назло, Квилл был неплохо защищён! Кого угодно взбесит, да? И если бы не ты, Люс, Гость в конце концов Киппсу что-нибудь бы прожёг, а так, сама же слышала Холли, скорее всего, не успел! Дома она более тщательно осмотрит Квилла и скажет точно... Локвуд озорно улыбнулся мне и подытожил: — Поэтому лично у меня нет сомнений, что истинный герой сегодняшнего приключения у нас ты! — У нас сегодня все — герои! — с жаром, вызванным, возможно, не только темой разговора, но и взглядом Локвуда, в котором угадывалось желание тоже заняться дома тщательным осмотром, возразила я, считая, что нечестно будет присвоить себе все лавры. — Вспомнить хотя бы твою фантастическую способность видеть невидимое! И Джорджа, нашедшего Источник как по волшебству! И Фло, сдерживавшую двух нападавших! Ты же успел оценить, как фехтовал её Фрэнки! По-моему, они друг друга стоили… Не говоря уже о том, что я впервые видела, как фехтует сама Фло! Даже Холли, которая испытала ужасный шок, умудрилась в критический момент собрать себя в кучу и сделать что нужно… — Кстати, не был он совсем уж невидимым, — заметил Локвуд. — Я улавливал какую-то лёгкую рябь, что ли, когда он двигался. Так и понял. — А я ещё подозреваю, — подхватил Джордж, поправляя очки на носу, — что теми загадочными царапинами на стенах он нас проверял. Искал, кто представляет для него наибольшую опасность, то есть кто достаточно Зоркий для того, чтобы его разглядеть. — Тогда чего он на Квилла напал, а не на Локвуда? — удивилась я, не уверенная в связи между светящимися царапинами, подтверждавшими парапсихологическое эхо событий, и призраком, пусть и чертовски изобретательным. — А хрен его знает! — фыркнули Локвуд с Джорджем одновременно и рассмеялись. — Квилл удобнее стоял, я полагаю, а Фантазм был голодный, не смог удержаться. Локвуд пожал плечами. — Но всё равно, как не отмазывайся, а медаль за спасение жизни сегодня твоя, — ласково посмотрел он на меня и весело добавил: — Хотя и мы, конечно, не подкачали! — Точно! Хорошо сработали, — подтвердил Джордж, — за исключением некоторых моментов… Он скривился и потёр пятернёй больное место на голове, взъерошив свои светлые волосы, а через секунду вспомнил, во что влез, чертыхнулся и попытался вытереть ладонь о штаны под наши с Локвудом дружные попытки не хихикать. Когда же мы наконец зашли домой и сбросили поклажу на пол, Джордж первым делом взмолился: — Уступи мне ванную, Локвуд! Я дольше не вынесу мысль, что принёс на своих волосах весь грёбаный коллектор! — Да не вопрос, — легко согласился Локвуд. — И ты сходи прими душ, Люс, — великодушно предложил он мне, после того как Джордж резво умчался мыться, — пока я попробую не откладывать в долгий ящик неприятную работу по распаковке рюкзаков… — Пускай до утра полежат, ничего им не сделается, — усмехнулась я и взяла Локвуда за руку. — Идём! — Что ты задумала? — заинтригованно спросил он, хотя вряд ли сам не догадался! Но раз уж спрашивал, я приостановилась на лестнице, повернулась к нему и пояснила: — Приглашаю тебя составить мне компанию. Только должна предупредить, эту душевую я считаю своей территорией, а значит, я буду делать всё, что захочу… — И что же ты захочешь? — задал Локвуд тихий вопрос, и даже в темноте они обожгли, его сумрачно горящие глаза. — Для начала помыться, а там — как пойдёт… Я не стала раскрывать своих планов, хотя пара задумок, что именно я собиралась с ним делать, имелась… Но любителю всё контролировать лучше было о них до поры до времени не знать! — Тогда стоит заглянуть в спальню, а то я сомневаюсь, что ты держишь контрацепцию в ванной, — хмыкнул он. — В том-то и соль, Локвуд! — воскликнула я, нетерпеливо увлекая его за собой. — Дадим волю воображению! Ну да, как же! Разбежалась! У двери в свою спальню он решительно меня затормозил и для верности крепко прижал к себе. — Как же ты торопишься, с ума сойти, — шутливо сказал он, — но я должен хотя бы зайти за халатами, не можем же мы после душа разгуливать по дому голышом. — Ладно, — я закатила глаза, — иди за своими халатами! А я пойду полотенца приготовлю. И с этими словами я решительно высвободилась из его рук. — Даже ждать меня не станешь? — удивился Локвуд. — Не-а! Давай топай, раз хотел! Я подтолкнула его к двери, ловко увернулась от попытки вновь меня поймать и почти бегом направилась в мансарду, на ходу игриво крикнув: — Догонишь! Но прежде Локвуда меня догнал звук, похожий на рычание крайне недовольного человека, который никак не мог понять, а так ли ему на самом деле нужны какие-то там халаты?!

40

— Я вернулась! — бодро сообщила я, когда зашла в свою мансарду, после чего сразу двинулась к комоду, чтобы вытащить оттуда пару больших банных полотенец. — И, представь себе, все живы! Правда, Киппса подкоптило знатно… Я потом тебе расскажу все подробности, а то Локвуд сейчас придёт. Душ после коллектора, сам понимаешь… Да, здесь! Потому что Джордж занял ванную внизу… Мы постараемся не сильно шуметь. Наверное… Хотя тебе без разницы, я полагаю? Ну, если что, постучи, идёт? Я в курсе, что ты не Каменщик! Не мои проблемы… Три удара в дверь, замётано? Конечно, замётано, Люси… Господи, надеюсь, никто никогда не узнает, что я разговариваю с тобой подобным образом!

41

— Боюсь, идея помыться со мной в душе была заранее обречена на провал, Люс, — серьёзно сказал Локвуд, когда мы закончили дурачиться, стянув друг с друга кучу свитеров с тем, чтобы театрально бросить их в угол моей тесной ванной комнаты. — Почему это? — насмешливо приподняла я одну бровь, пока Локвуд физически выдавал свой ответ, обнимая меня и прижимая к кафельной стене у раковины. Холод тут же обжёг мою голую спину, вызвав судорожный вдох, но ему было далеко до коснувшихся моего уха раскалённых губ и дыхания, способного, кажется, даже испепелить, чуть задержись оно на коже… — Мне и полураздетой тебя хватает для того, чтобы я забыл про всякие другие действия, кроме одного… — Тогда, может, тебе отвернуться, пока я снимаю остальное и встаю под душ? — предложила я, однако уже чувствовала, что не только идея помыться с ним сейчас с треском провалится, но и моя затея взять на себя роль главной в этом мероприятии. — Ещё чего! — возмутился Локвуд. — Я выбирал тебе этот бюстгальтер, мне его и снимать… И, не торопясь с обычным расстёгиванием крючков, он увлёкся медленным и божественно мучительным стягиванием лямок и кружев… — Как думаешь, эта раковина достаточно прочная? — вдруг спросил он, когда опустился ниже, чтобы повторить свою пытку, теперь избавляя меня от легинсов. — А причём здесь раковина? — удивилась я, чуть придя в себя, хотя натурально опьянела от его прикосновений. И совсем не слегка… — Сама же предложила дать волю воображению, так что будь уверена, я своё использую! К тому же с моим дурацким ростом не получится без ухищрений взять тебя стоя… — Локвуд! — Что? — Вот как теперь мыться?! — И я о том же…