Барышня-сорванец

Энакин решает дать шанс непослушному юнлингу, которого хотели отправить в агрокорпус и принял Петро под свою ответственность. Он рассказал про это за ужином и Сабин тут же загорелась идеей и поспешила её озвучить, пока не поздно: - А можно и мне тоже попробовать себя в Ордене? -Думаю, это можно, но только чем ты будешь там заниматься? - несколько удивлённо спросил Скайуокер. - У меня много идей на эту тему, если позволишь, то я попробую и ты увидишь сам, - продолжала наседать девчонка. - Хорошо, давай попробуем, жду тебя завтра после школы у ворот храма, - согласился наконец старший брат, решив, что пускай лучше сама увидит, что ей там делать нечего и успокоится. За то Эзра всё это время молчал и заметно переживал за Энакина, что было заметно по его взгляду в сторону брата. Асока не могла смотреть на это и открыто спросила мальчишку: - Эзра, ты чем-то расстроен? - Не совсем, - поспешил тот объяснить - Я просто переживаю за Энакина, его же едва не убили совсем недавно. - Не стоит переживать о нём, - сказала ему Асока - Твой брат достаточно взрослый человек и может сам справится с проблемами. - Был бы взрослый, не вляпался бы так, чтобы проснутся в постели с мисс Роден, - ехидно прищурилась Сабин и как раз на этой фразе в кухню вошла Падме и поняв всё превратно, заявила с интиллегентной прямотой воспитанного человека: - Мисс Роден, вы действительно легли в постель с Эзрой, надеюсь, лишь для того, чтобы доказать, что он не станет геем. Крайне мило с вашей стороны. - Куда более мило, чем упорно не замечать места, где вы перестаете быть нужны, - ответила Асока в той же манере, не забыв этой выскочке того, как та едва не лишила её работы. И общения с Энакином, который нравился ей всё больше, несмотря на внешнюю угрюмость, за которой на самом деле скрывались очень глубокие и ценные душевные качества. Однако, об этом Асока не могла об этом думать, опасаясь, что мысли могут завести её слишком далеко, много дальше допустимого предела. И так ей уже неловко от того, что она стала думать об Энакина чаще, чем о Лаксе. Ну ничего, это всего лишь потому, что они давно не виделись и успели отвыкнуть от встреч. Но уже сегодня вечером Тано увидит своего любимого и чувства вернутся на место. Так думала Асока, собираясь на встречу с Бонтери, решив не слишком менять внешность, ведь всё же поздним вечером больше возможности скрыться. Клигг ждал её в спидере внизу и дождавшись, когда дети уснут, Асока спустилась у подъеду и сев на переднее сидение, отправилась на встречу с судьбой. Тогрута заметно нервничала, боясь того, что её может ждать, но старалась переключить свои мысли на то, как радостно будет увидеть Лакса, обнять его, поговорить, а, быть может, и Магистр Пло придёт, как было бы хорошо. И хотя бы на миг жизнь покажется прежней, тогда не так страшно будет вернуться в ту, нынешнюю. Будет, чем согревать душу, вспоминая о сегодняшнем. Летели не очень долго, ведь Клигг и правда был профессиональным пилотом, и вот уже показалась яркая вывески, горевшая жёлтым неоновым светом, гласившая: "Слепой бандит". Сердце тогруты билось всё сильнее, совершая рваные и почти болезненные удары о ребра, а дыхание вырывалось из горла с хрипом и стоном. Это в разы усилилось, когда рядом с кантиной, в полумраке Низов, Асока разглядела невысокую темную фигуру Лакса. Тот стоял рядом с кантиной, прижавшись спиной к её стене и сложив руки на поясе, смотрел на дорогу с напряжённым ожиданием. Асока решила, что он так же ждёт их встречи и ей уже не терпелось выйти из спидера и бросился к нему. Но девушка ещё не знала, что очень скоро поблагодарит судьбу за то, что так и не успела сделать это. Но вот, спидер уже остановился, совсем рядом с кантиной, буквально за пару метров от неё. Асока уже открыла дверцу, чтобы выйти, но стоило ей только высунуться, как точно такое же движение сделал и Лакс, но стоило Тано выйти, как Бонтери стремительно направился ей навстречу. Однако, вместо того, чтобы радостно броситься к любимому и закружиться с ним в давно ожидаемых объятиях, Асока встала, как вкопанная, глядя перед собой невидящим и неверящим взглядом. Всё дело в том, что Лакс шёл не один, а вместе с высоким и статным мужчиной в форме Корусантского гвардейца, в котором тогрута ни без труда узнала того самого полицейского, что вёл её дело. Ещё недолго и тот схватит Асоку и снова засунет в тюрьму. Разве так можно было? Разве так поступают люди? Любящие и верные, к тому же? Но думать и страдать было некогда, когда стоял вопрос - гордость или свобода и выбор очевиден. Быстрее ветра, Асока нырнула обратно в спидер и заблокировав за собой дверь, нервно бросила Клиггу: - Скорее обратно! Быстрее к дому! Нас могут догнать! Мужчина не заставил её повторять снова и тотчас же взяв последнюю скорость, бросился в ночную темноту, разгоняя остальные спидеры и припозднившихся прохожих. Асока отчаянно прижималась к стеклу, пытаясь увидеть погоню, если она была. Очевидно, да, иначе почему же Клигг несся, как сумасшедший, рискуя сорвать все штрафы, какие только придуманы Республикой для таких, как он. Хорошо, что во время этой погони, Асока была так взвинчена и так накачена адреналином, что не могла чисто физически ни о чём думать. Но стоило ей оказаться наедине с собой, когда спидер остановился наконец у дома, её догнала вся тяжесть случившегося и придавило с неожиданной силой и болью. Поэтому из спидера девушка вышла с трудом, едва переставляч ноги и ничего не видя перед собой. Она не думала, что всё будет так. Так подло, так горько, так неправильно. Привычный и любимый ею мир уже в который раз рушился на глазах, а сейчас от него отвалилась и превратилась в пыль очередная часть. Лакс предал её. Он позвал на встречу полицейского и хотел её сдать. Как он мог это сделать? Зачем? Все эти вопросы теснились в её голове, наскакивая друг на друга, но не находя ответов. Не потому, что их не было, но потому, что все они нисколько не утешали, даже не пытаясь разубедить Тано в очевидном. Но как же трудно было признаться в том, что любимый человек оказался таким, способным на подобный поступок, явно не отвечающий имиджу любящего. И будучи в этой прострации, Асока кое-как добралась до квартиры и открыв дверь, долго стояла в прихожей, прижимаясь к стене. Слез не было, но мертвенно-серое лицо и совершенно убитый взгляд говорили сами за себя. Они и сказали всё мисс Герт, которая не ложилась спать, ожидая тогруту и мужа, что задержался на парковке спидеров. И она тоже ничего не сказала, а просто взяла Асоку за руку и втащив на кухню, усадила за стол. После наполнила стакан водой, накапала туда что-то резко пахнувшее травами и поставила перед ней. Тогрута взяла стакан дрожащей рукой и с видимым трудом поднеся к губам, выпила в несколько глотков, едва не расплескав половину на стол и на себя. Мисс Герт терпеливо ждала и когда стакан опкстпл, присела рядом и спросила: - Как прошла встреча? Не так, как хотелось бы? Я права? Вместо ответа, Асока вдруг отчаянно разрыдалась и упав головой на большую грудь кухарки, насквозь промочила её платье горькими слезами разбитых надежд. Мисс Герт не утешала её, молча обнимая за плечи и поглаживая по спине, давая эмоциям выйти, чтобы Асока могла сама рассказать обо всём и когда это случилось, дала ей конкретный ответ, способный привести чувства девушки в порядок: - Знаешь, что, Асока, жених не обязательно самый близкий и верный, очень ненадежный статус, не стоило тебе рассчитывать на его поддержку, совсем другое дело - наставник, вот с кем тебе нужно искать встречи. Что же до жениха, то лучше не искать больше с ним никаких контактов, иначе это даст ему понять, что он сможет предать снова. Подумай о тех, кто, напротив, не предал тебя и помог, нисмотря ни на что. Асока не верила в то, что такие люди остались, разве только сама мисс Герт и её супруг, остальные пока ещё не слишком внушают доверие. Только Энакин, если, но и он пока не знает о ней всей правды и если узнает, то неизвестно, сохранит ли к ней прежнее отношение. Однако, тут мисс Герт не была с ней согласна, она посоветовала Асоке спросить о том, что бы он сделал в такой ситуации, не называя имён и узнать, как бы он тогда поступил. А сейчас идти спать, ведь время уже позднее. Асока решила послушаться, но вот Лакс так и не нашёл покоя ни этой ночью, ни следующей, а потом это скажется на нём крайне негативно.