Барышня-сорванец

Энакин привёз Асоку домой, никому не объяснив её поступка. Никто его толком и не понял бы, начни та всё объяснять, но лично Энакину хватило и намёка. Сейчас, на обратной дороге к дому, Скайуокер вспоминал, как не застав Алексу дома, сперва не принял это всерьёз, решив, что она вышла в магазин или по делам, но когда та не явилась к ужину, начал заметно волноваться. Дети так же заметили, что без любимого педагога дом уже не тот, что раньше, всё стало им скучно и пусто, они, как само собой разумеясь, спросили Энакина, где она и тот вышел во двор, к спидеру. И в памяти навигатора нашёл дорогу в космопорт, сама Сила привела его в нужное место и он увидел её, ту, о которой так много думал. Которая сделала его жизнь яркой и насыщенной. Ту, что сама того не ведая и не желая завладела сердцем своего молодого хозяина. Она стояла у столба, готовясь пойти на посадку. Зачем только решилась на это? Что заставило уйти от них? Разве он, Энакин, чем-то обидел ту? Вроде бы, у них не было больше конфликтов. Дети тоже не трогали, впрочем, дело не в том, почему, а в самом факте того, что Алекса собралась их покинуть, а Энакин не хочет этого, всей душой протестует против такого. И вот, припарковав спидер, Энакин бросился к ней, желая любой ценой удержать и не позволить совершить свой поистине ужасный поступок. Он очень боялся, что Алекса не пойдёт с ним и всё-таки улетит, но нет, она устремилась к нему навстречу, как будто и не надеялась на то, что её остановят. И при этом была такой трогательной, невинной и растерянной, что Скайуокер не выдержал и сделал то, что давно хотел, но не имел повода - поцеловал её, невольно признавшись в любви. И она ответила, сказав без слов, что тоже любит и что на самом деле совсем не хочет улетать от него. Что же заставило её это сделать? Ладно, с этим потом, сейчас главное вернуться. Дома у самого порога их встретили младшие и сразу же наперебой кинулись обнимать Алексу, улыбаясь во все рты. - Мисс Роден, я рад, что вы остались с нами! - это Эзра, немного застенчиво обнимая тогруту. - Леди Алекса, классно, что мы ещё пообщаемся! - это уже Сабин, которая по достоинству оценила предприимчивость и чувство юмора Асоки. Ей не задали ни одного вопроса, за то за ужином сидели уже не как хозяин и наемная служащая, а почти как настоящая семья. Энакин и Асока сели рядом и хотя не особенно афишировали новый статус своих отношений, но ним всё равно было заметно, что чувства друг к другу притерпели существенные изменения. Например, можно было увидеть, какие взгляды бросали друг на друга эти двое, а их руки невольно тянулись друг к другу под столом, украдкой держась. Мисс Герт посмотрела на Асоку и подмигнула ей, давая понять, что довольна увиденным. Затем она тактично удалилась, позволяя им побыть наедине, чтобы подольше насладиться новым для них чувством. И после вечернего чая, Энакин и Асока уже знали, что будет дальше, но не хотели противиться этому, а поставив пустые чашки в мойку, синхронно встали и взявшись за руки, посмотрели друг другу в глаза, прочитав в них ответную любовь и ещё желание, то самое, что связывает воедино двух до этого незнакомых людей, делая их навсегда родными. Целоваться начали не успев выйти из кухни, не особо стесняясь, что застанут. Энакин даже хотел этого подсознательно, желая заявить на весь мир о своей любви и выставить её на обозрение. Асока не могла себе этого позволить, за то могла наслаждаться своей любовью пускай и только внутри себя, но это не важно, куда более значимо то, что любовь живёт в её душе и никакая сила не выгонит её оттуда. Сейчас ей казалось глупым её несостоявшееся бегство, ведь как можно было думать, что она одна и что никто не сможет понять и защитить её в этом мире, когда вот же он, этот самый человек, стоит с ней рядом и ждёт ответа. Ответа на что? Точно, на любовь. Асока дала его, обнимая всё крепче и наконец их губы нашли друг друга, сливаясь в единое целое, не разьединяясь даже на пороге спальни, куда влюблённых привела сама Сила, намекая на закономерный итог того, что открылось сегодня. Энакин не спорил с ней, а с удовольствием внимая её голосу, закрыл за ними дверь и обнимая Асоку за плечи, принялся стягивать с неё пиджак, одновременно она делала то же самое с его рубашкой, почти вырывая пуговицы с мясом. Они не знали друг друга, а теперь жаждали познать с особым энтузиазмом, лифчик полетел вверх, повисая на люстре, туда же отправились и штаны вместе с трусами и юбкой. Кожа горела от поцелуев и прикосновений. В обнажённом виде тогрута выглядела ещё лучше, чем прежде, он словно придавать ей завершенность. Асока проводила пальцами по густым волосам Энакина, вплетаясь в них и слегка оттягивая, а он гладил её лекку, переходя на спину, наслаждаясь нежностью кожи и остротой реакции на себя. Особенно реакция проявилась, когда Энакин коснулся её грудей и чуть сжал их ладонями, удивляясь упругой нежности и приятным сладковатым вкусом, что ощутил, коснувшись губами соска. Грудь отзывчиво отвердевала под мягкими, но настойчивыми ласками губ и языка, побуждая полностью раскрыться перед возлюбленным, не опасаясь быть непонятой или отвергнутой. Энакин заметил эту перемену и не став более ждать, чуть приподнял Асоку над полом и бережно опустил на кровать. Сам начал медленно опускаться поверх, опасаясь придавить её своим худым, но довольно тяжёлым телом. При этом он не переставал целовать её лицо и гладить руками упругую грудь. Асока подалась навстречу и единство стало полным, открывая ей глаза на истинную любовь, становившуюся сильнее с каждым толчком внутри себя. Потом она решилась на некоторую самостоятельность и толкнув Энакина руками в грудь, перевернула того на спину и устроилась сверху, продолжая немного хаотичные движения, инициатором которых была она сама. Это продолжалось большую часть ночи и сон пришёл только под утро, которое ознаменовал громкий стук в дверь, а после неловкое: простите, мы не вовремя.