Вместе, но не навсегда

А вот ты, читатель, когда-нибудь сидел на траве, вытирал кровь с ног подорожником, проклиная чёрных коров и разглядывая содранную кожу? Если да, значит, ты сделал что-то очень эпичное. Вот и Ника тоже сотворила одно эпичное дельце. С чего бы начать этот нелепый и забавный рассказ.. Так вот. Как же всё было... — Камиля! — Вероника кричала с другого конца пастбища, пытаясь обратить внимание сестры, напевающей какую-то песню. — Ау? — девушка отвлеклась, теперь смотря в сторону младшей. — Давай в карты поиграем, а? Я уже задолбалась их охранять, — девочка показала палкой на коров. — Чё они никак не успокоются? — Ай, пошли уж! — Камиля тоже устала сидеть на одном месте, поэтому встала, отряхнулась, напоследок ударила по бокам чёрно-белую корову, слишком близко подобравшуюся к реке, и, махнув рукой, пошла в сторону холма. Когда девочки добрались до вершины, Ника плюхнулась на мягкую траву, выхватывая из рук сестры бутылку с лимонадом. — Справедливо, — коротко прокомментировала Камиля такое резкое движение. — Да потому что я заебалась! — громко сказала Вероника. — Почему с твоей стороны нихуя, а с моей – какие-то сумасшедшие непоседы?! На это старшая только хмыкнула, отводя взгляд. Камиля не первый раз на пастьбе, знает, что левую сторону лучше сплавить ничего не знающему новичку. Там река, деревья, оттуда трудно достать коров. А там, на горке — просто рай! Сидишь, поёшь, па́ришь, и коровы пытаются уйти всего лишь раз в полчаса. Блаженство, да и только. — Ладно, не ворчи. Слушай, может с переводами сыграем? — Чур ты раздаёшь, — Ника почесала ногу, кивая головой в сторону рюкзака. — Без б, братан.       И всё-таки, пасти коров не так уж и плохо. Сидишь себе на земле и делаешь из сухих растений разные фигурки, иногда спускаясь к реке и отгоняя оттуда коров. На улице плюс тридцать три, но ты же в шортах, тебе нормально. Успокаиваться приходится только тем, что завтра будет отличный загар. Но вот когда ты только пришёл на холм, а какая-то безумная тёлка решила быдануть другую — это вообще не прикольно. Тебе приходится поднимать свою пятую точку с земли и бежать со склона со скоростью бешеной собаки, дабы корова не убежала слишком далеко. — Руки бы оторвать тому, кто раздавал мне карты, — буркнула себе под нос Вероника. — Что ты сказала? — переспросила Камиля, явно услышав. — Говорю, хорошо, что мы наконец-то смогли прийти сюда! — шестёрка буби полетела на траву. Через пару секунд к ней присоединилась дама той же масти, и обе они отправились в другую кучку, гордо называвшую себя «бита». — Это да, но, похоже, надолго ты тут не задержишься, — констатировала девушка, показывая вниз на двух пятнистых коров. Одна из них быданула другую, а вторая, мыча, побежала прочь, именно в сторону реки, где должна была «дежурить» Ника.       Громко вздохнув, Вероника быстрым шагом направилась к подножию горы с криком:«Да что ж вам на месте не лежится?!» Мчаться со склона — не самая лучшая идея в жизни девочки, и Ника скоро сама это поймёт.       В самом начале она споткнулась об корень дерева и не удержалась на ногах, а затем покатилась кубарем с невысокой горы. При этом она чудом упала на кучку досок, разбитую бутылку, исцарапала руки, содрала кожу с ног и сломала палку пастуха. Терять время было бы преступлением, а потом и наказанием, поэтому девочка отряхнулась и понеслась в сторону коровы, не обращая внимания на переживания сестры по типу:«Не больно?» и «Жопу не отбила?». Крикнув болезненное «Похуй!», Ника перебежала через реку. Точнее, плюхнулась в неё, опять послала проклятия в адрес чёрной тёлки, поднялась и помчалась вслед за животным.       Когда корова была поймана, отхлёстнута стеблем какого-то высокого колючего растения и лежала возле реки, Ника поднялась на гору к сестре. — Знаешь, Камиля, что самое интересное? — заинтригованно начала Вероника, потирая ушибленное бедро. — Что теперь твои «конверсы» в говне? — девушка ухмыльнулась, за что получила уничтожающий взгляд. — Ладно, ладно. Шутки в сторону. Так вот, что же мне нужно ответить, чтобы аллегория продолжилась? — Аллегории не будет, будут только нытьё и многочисленные страдания! — Ника торжественно подняла руку, сжатую в кулак, вверх, но потом, когда поняла, что шутка неудачная, отпустила. — Помнишь, ты перед выходом сказала, что нам надо взять карты, чтобы не было скучно? — после утвердительного кивка девочка продолжила. — Я, конечно, очень извиняюсь, но если, блять, честно, то за эти три часа мне ещё ни разу не было скучно! — Ника сорвалась на крик заебавшимся ну очень усталым голосом. — Потому что я несколько раз пизданулась в реку, ёбнулась с горы, разъебала ноги в хлам, так ещё и палку эту ебучую сломала! — загибала пальцы мелкая, в конце показав мизинцем правой руки на два обломка из толстой ветки. — А ещё твои кеды в полном дерьме, — спокойным тоном закончила Камиля, делая глоток воды из двухлитровой бутыли. — Да, нахуй, это так! И ты ещё говоришь мне, что на пастьбе скучно! — Ну, не то, чтобы скучно, просто... — девушка замялась, обвязала карты резинкой-пружинкой и положила их в маленький голубой рюкзак, доставая оттуда бутылку «Crazy Lime». — Весьма утомительно. — Мх, весьма утомительно, значит! Да я ни разу в жизни ещё так никого не ненавидела, как этих баранов! — активно жестикулируя, кричала Вероника. — Мелкая, это коровы. Здесь всего один бык, так что я не думаю, что «бараны» – это подходящее слово, — спокойно проговорила Камиля, взбалтывая напиток. — Да и потом, относись к этому проще. Представь, что было бы, если бы мы остались дома. Ты хотешь пахать, как вчера? — девушка повернулась к младшей. — О-о-о, нет. Только не как вчера, — Ника прекрасно помнила, что было вчера. Столько она наверное в жизни не делала, как вчера. Это ж подумать только... — Девочки! — из окна кухни послышался голос тёти. — Да, мам? — Камиля отозвалась, отрываясь от мытья пола. — Наберите воды в летний душ и сарай, пожалуйста! Вам ведь не трудно, да? — Да, конечно, всё сделаем! — Ника решила, что лучше ей ответить самой, иначе сестра сейчас точно взорвётся от злости и накричит на свою маму. — Спасибо, — процедила сквозь зубы девушка, агрессивно оттирая пятно с линолеума, постеленного на крыльце. — Не за что. Я просто не хочу, чтобы вы опять поругались, — ответила зеленоглазая, протягивая длинный красный шланг до сарая и молча показывая рукой на место, где он застрял. Камиля встала с колен и пошла в сторону сестрёнки. — Да они издеваются! — шёпотом повысила голос сестра и поправила шланг. — Они ещё утром сказали, что у нас одно дело на весь день, а мы сделали уже десять! — Мне кажется, ты преувеличиваешь. Мы не так уж и много сделали, — Ника вышла из сарая, погладила рыжую кошку Карамельку и села возле сестры. — Ты сейчас серьёзно? «Не так уж и много»? Я в ахуе с тебя. Мы переделали уже всё, что только можно было и нельзя. — Например? — попросила перечислить девочка и посмотрела краем глаза на Камилю. Та выжимала тряпку в ведро, сдувая упавшую прядь на лицо. — Например мы убрались на крыше гаража, так? — Вероника кивнула. — Вытряхнули всю одежду, ковры, да? И медведя того огромного тоже мы побили, чтобы он не был таким пыльным. Подушки, одеяла. — И всё? — протёрла капельку пота со лба Ника. — Вроде больше ничего. — Подожди, сестричка, не торопись. А кто дома убрался, а? Пыль всю протёр, полы помыл? А не мы ли это занавески повесили? Не скажешь ли мне ты, кто набрал воды в баню, сарай и в душ? — И это не считая огорода, — вдруг подхватила младшая. — Ты сад и нижний огород полила, а я воды из речки в бочки натаскала. — И? — Что «и»? — не поняла намёка Камили девочка. — Не припоминаешь, кто сходил на родник и в одиночку принёс четырнадцать литров воды? Кто, Ника? — Кажется, я.. — щёки девочки начали розоветь, и она быстро отмахнулась от такой похвалы сестры. — Ну и подумаешь. — Нет, Ника, не подумаю. Мы ещё не говорили о том, кто весь день меня поддерживал из-за этого петуха, — Камиля снова затронула тему расставания с парнем, поэтому Веронике стало не по себе. — Давай не будем об этом, хорошо? Ты тоже не мало потрудилась сегодня. Вон уже по второму кругу полы протираешь — кивнула зеленоглазая в сторону ведра с водой. — Мы обе молодцы, поэтому предлагаю сегодня ночью отпраздновать это, — девочка заманчиво подмигнула, и Камиля счастливо улыбнулась. — Я только за, мелочь.       Вечер был потрясающим. На удивление девочек, внезапно приехали пацаны, и в честь этого они устроили очередную тусовку в заброшке. Спустя два часа подростки перебрались в клуб, включили музыку на колонках и зажигали от души там. Вдохновение всегда приходило в голову Ники неожиданно и внезапно, поэтому большую часть вечеринки она просидела в углу бильярдной, потряхивая ногой в такт песни. К ней подошли много мальчиков, и все как один интересовались её настроением, спрашивали, что за поведение у неё сегодня. На что она отвечала:«Всё прекрасно, просто немного устала». Тайну своего писательства она раскрыла лишь немногим, так как боялась осуждения. Большинство её друзей являлись жуткими гомофобами, а она в основном писала про своих одноклассников-неформалов. Собственно по этой причине девушка никому не рассказывала о своём увлечении. Лучше уж хорошо общаться в незнании некоторых несерьёзных вещей, чем рассориться в пух и прах и больше не гулять вместе. Она ведь не врала им, верно? Просто кое-что недоговаривала.

***

      Вглядываясь в окно, Ника пыталась запомнить всё до последней клеточки:ромашковое поле, высокие сосны с изумрудной листвой, неровную дорогу, балкон заброшенного дома, два чёрно-красных мотоцикла у ярко-синих ворот и девушку в жёлтом сарафане с развевающимися на ветру волосами, держащую на руках семилетнюю девчушку. Зеленоглазая старалась не плакать, но у неё плохо получалось. Шанс на то, что она снова увидит свою любимую сестру этим летом — один к тысячи. Скорее всего, та уедет в августе в город, чтобы зарабатывать деньги самостоятельно. Лильки и Адели тоже не будет, они решили остаться на даче у бабушки с дедушкой по маминой линии. Вот и получается, что видятся они в этом году чуть ли не в последний раз. Но они-то приедут через месяц, Ника знает. У мамы отпуск, и девочка со своей семьёй обязательно выберутся из города в уютную маленькую деревню. Но будут ли там те, кто ждёт и любит? Сестёр нет, бабушка постоянно в сарае или в огороде. Она уверена, главное — не где быть, а с кем.       Сейчас они с семьёй и с тётей уезжают домой, но как же тяжело это даётся.       Ника стала плакать ещё в обед, когда Лиля уехала. И до сих пор слёзы не останавливаются.       Что делать, когда кажется, что ты уже не вернёшься туда, где тебя с нетерпением ждут? Возможно, через некоторое время вы увидитесь, но как же это долго... Три дня и две ночи в этом прекрасном месте — очень много, но одновременно и ужасно мало. Счастье — оно такое. Думаешь, у тебя есть ещё уйма времени, когда на самом деле его катастрофически не хватает. Только начнёшь наслаждаться жизнью, как приходит сигнал «Время вышло». Выходные закончились. Всё. А ты так и не научился дорожить моментами. Эти моменты, воспоминания — это и есть вся жизнь! И нельзя забывать, что жизнь не вечна. Люди, преданные нам, могут уйти. На неделю, на месяц или навсегда... Это грустно. Мы можем не видеть их год или два, и не это ли повод для того, чтобы прямо сейчас пойти и обнять их? Крепко-крепко, чтобы они знали, что любимы. Но шанс есть всегда, нужно верить и надеяться. — Увидимся следующим летом, — прошептала девочка с опухшими, почти голубыми глазами, глядя вдаль через тонированное окно машины.