Mein Schatz

Да, я нелепый. Да, глупый, грустный. Часто веду себя неуместно. Танцую перед тобой, бездумно демонстрируя свое тело. И надеясь, что хоть когда-нибудь ты заметишь "золотого мальчика", как ты сам выражаешься. Я ведь пуст внутри. Нет ничего, кроме чувства к тебе. "Какого чувства?"- спросил бы ты, сделав большие испуганные глаза. "Дружбы" - ответил бы я с усмешкой и снова начал танцевать с бутылкой. Знаешь, я совсем не в восторге, что моя полоумная мамочка сделала нянькой именно тебя. Ты не можешь заставить меня бросить спиваться. Ты вообще ничего не можешь, кроме как грустно вздыхать и смотреть на меня затравленным взглядом. Чего греха таить, ты иногда помогаешь мне. Но только тогда, когда я не в состоянии ходить. Да, привозишь из клуба, стараясь не касаться, раздеваешь, ставишь в теплый душ. Я так тебе противен? Скажи мне? Мы дрались только один раз в жизни. Ты уже и не помнишь, да, "друг"? Такой милый и позитивный. Снова тушу сигареты, вжимая окурки в кожаный итальянский диван. Ты тогда познакомил меня со своей девушкой, гетеросексуал сраный. В тот вечер я пропал. Ну как, пропал. На лавочке возле подъезда сидел. Но тебе хватило этого, чтобы меня хорошенько так ударить и разбить губу. Специально после этого месяц кусал трещинку, чтобы помнить о том, какой ты на самом деле "невинный". Выдыхаю дым, смотря, как он начинает виться под потолком. О, блять, ты же просил не курить в твоей квартире. Прости, мне жаль, ага. Ты, видимо, считаешь себя эдаким супергероем, без которого я не смогу прожить и дня. Смогу, но не потому, что ты мне сильно помогаешь. Каждый раз помогая мне, ты делаешь только хуже. Ты мне, сука, даже трахаться не разрешаешь. А я так люблю мальчиков с твоим испуганным взглядом и длинной светлой челкой. Они, правда, ведутся только на деньги моих родителей, потому что внешне я давно напоминаю призрак. А ты, кстати, думаешь, что я так себя веду из-за состояния своих родителей. Ну да, ведь так легко было забыть наш единственный пьяный поцелуй, когда ты единственный раз в жизни напился. Удивлюсь, если ты его вообще помнишь. Дрянь. Бутылка виски отправляется в плазменный телевизор, по которому идет только "Cartoon Network" с его упоротыми мультиками. Считаешь мою ориентацию следствием вседозволенности. А сам? Прикрываешься девушкой, которая тебя тупо жалеет. Тебя нельзя не жалеть. Материнский инстинкт, прочая хуйня. Ненавижу тебя за твою идеальность, за свое желание обладать тобой. Каждый раз бью себя по рукам и говорю, что ты - не игрушка. Сам придешь, если поймешь. Я не буду тебя принуждать. Принуждать можно только блядей, а ты не такой. Легкий, невесомый. Конфетка. Когда это началось? Наверное тогда, когда мы вместе жили в гостинице на экскурсии в Будапешт. Ты смотрел на все таким влюбленным взглядом, что я невольно позавидовал городу. Я ужасен. Ревновать тебя к городу мог только настоящий мудак. И я - мудак. Потому что ты должен дышать мной, а не этим грязным воздухом. Ты должен быть моим. Только ты сам об этом не знаешь. И никогда не узнаешь. Мне легко было бы покончить жизнь самоубийством. Но только вот мне нравится врываться к тебе в комнату утром, когда ты еще не до конца проснулся. Такой смешной, тут же переворачиваешься на живот. Что, опять снилась эта твоя "девушка"? О ней, наверное, стоит сказать лишь одно слово. Томбой. И сразу все встало на свои места. Видимо, ты сильно хотел от меня сбежать, сбежать морально, что нашел гетеросексуального Томбоя. Иногда я готовлю тебе кофе утром. Но очень редко. Я лучше укроюсь с головой под одеялом и буду продолжать читать "99 франков". Это лучше, чем сделать доброе дело и получить в ответ только кивок, когда хотелось бы получить поцелуй, прикосновение, тепло. Ну и трахай свою девку. Блять, я разговариваю, как ребенок. А ты меня таким и считаешь. Хотя я старше тебя на три месяца и 18 дней. Достижение, не так ли?