Kneel

Некоторым нравится просыпаться под пение птиц или плеск волн о берег. Том и Серафина не были частью этой группы людей, на самом деле им нравилось просыпаться в полутемной комнате, абсолютно ничего не слыша. И когда Серафина проснулась тем тихим воскресным утром с сильной головной болью, она почувствовала себя спокойнее, чем можно было ожидать от человека с похмелья. Она не торопилась осматривать спальню, но первое, что она увидела, было большое окно, из которого видно озеро, частично освещённое утренним солнцем. Так она провела пару минут, просто наслаждаясь фантастическим видом тех волшебных существ, по которым так скучала, когда была дома. И пока Серафина ждала, когда гигантский кальмар проплывет по Чёрному озеру, она вспомнила всё, что произошло прошлой ночью. Большинство людей стыдятся того, что забывают, что они делали, когда были пьяны, но Серафина хотела забыть всё, что произошло. Вместо этого, к большому сожалению, она не могла избавиться от своих воспоминаний. Её мысли и действия были чем-то греховным для большинства людей, но она не сильно сожалела о них. Вздохнув, Серафина повернулась на кровати и нахмурилась, увидев холодное пустое пространство рядом с собой. Она должна чувствовать себя униженной из-за того, что снова поддалась чарам Тома. Однако на самом деле она была очень рада, что они снова разговаривают. Они снова были более чем разговорчивы, так как спали в одной постели, так же близко, как спали, когда были младше. После всего этого, ведьма не могла отрицать, насколько безопасно и комфортно она чувствовала себя в объятиях Тома. Да, он был подлым, манипулирующим и высокомерным, но когда она была с ним, то чувствовала себя особенной и любимой. Как будто что бы между ними ни случилось, они всегда найдут дорогу друг к другу. Пока она думала о своей дружбе с Томом Реддлом, она, наконец, смогла сосредоточиться на звуках вокруг себя. И тут она услышала звук скользящего по пергаменту пера. – Какой прекрасный способ проснуться, — подумала ведьма, желая, чтобы её утро всегда было таким. Она подняла глаза, чтобы посмотреть на великолепное зрелище. Тома, сидящего за маленьким столом и пишущего что-то. Он сидел к ней спиной, и ведьма чувствовала внимание, которое он уделял тому, что делал, и эта самоотверженность была одной из черт, которыми она больше всего восхищалась в Томе. – Как ты себя чувствуешь? – он не повернулся, чтобы посмотреть на неё, заставив Серафину задаться вопросом, как он узнал, что она не спит. — Я в порядке, — тихо ответила она. Наконец Том встал со стула и подошёл к кровати, сел и посмотрел на Серафину сверху вниз. – Я тебе не верю. Ты хоть помнишь прошлую ночь? – К сожалению. Я чувствую, что единорог прошёлся по мне, но могло быть и хуже. Почему ты не в постели? – Потому что я учился, – он пожал плечами. — Так рано? У тебя проблема, Том. Ты, несомненно, болен. — Ты знаешь, который час? – она покачала головой, и он усмехнулся, — Десять утра. Даже Мальсибер сейчас не спит, а он постыдно ленив. Серафина расширила глаза и попыталась резко встать с кровати, не пропустив при этом сильной боли в затылке. Том закатил глаза от её глупости и осторожно толкнул в плечо, чтобы она могла снова лечь на кровать. – Не будь идиоткой. Если тебе плохо, то ты должна понимать, что не сможешь встать так быстро. Серьезно, Серафина, ты продолжаешь меня разочаровывать. – Эй, – она сделала грустное лицо, – Тебе не нужно быть таким злым. Я больна, ты должен обращаться со мной как с принцессой, — она улыбнулась своей самой саркастической улыбкой. Серафина видела, как Том безразлично смотрит на неё, но ведьма всё равно думала о том, что Том выглядит великолепно утром. На нём не было школьной формы, он был одет в бежевые штаны и темно-синий джемпер. Его волосы не были так аккуратно уложены, как обычно, но его тёмные мягкие локоны всё ещё были тщательно расчёсаны. Редко можно было увидеть его одетым так небрежно, но ей нравилось. – Это твоя вина, что ты больна. В следующий раз подумай дважды, прежде чем выпивать столько. Серафина фыркнула, поворачиваясь, чтобы положить голову на подушку. –Я ненавижу тебя, Том Реддл. Я действительно тебя ненавижу. — Это не то, что ты говорила прошлой ночью, — ухмыльнулся он, снова вставая с места. – Я была пьяна. — Ну, дорогая, ты же знаешь, что бывает. Пьяные слова… – Не смей заканчивать это предложение, – Серафина резко обернулась, проклиная себя за то, что в очередной раз забыла о головной боли. – Особенно ты. Мы оба знаем, насколько ты "честна", когда трезва, но когда ты пьяна, рядом с тобой просто невыносимо, – он усмехнулся. — Я не так уж и плоха для тебя. – Очевидно. В конце концов, я тот, кого ты любишь больше всего, и нет ничего плохого во мне, на что ты могла бы указать, — он ещё раз показал своё естественное высокомерие, и зашёл в ванную. Серафина заговорила громче, чтобы Том смог её услышать: – Конечно, я полагаю, мы игнорируем тот факт, что ты высокомерный ублюдок, который думает, что он лучше всех остальных, и, о, как я могла забыть, что ты хочешь избавиться от всех маглов в мире? Несколько секунд Том не отвечал, но потом он с улыбкой на лице ответил: – Я бы так не сказал, я не хочу их всех убивать. Я хочу показать им их место, — он бросил в маленькую корзину рядом со своим столом скомканную бумагу, — Кроме того, я знаю, что тебе всё равно на все эти вещи. Она закатила глаза, медленно принимая сидячее положение. – Иди принеси мне завтрак, — потребовала ведьма, когда увидела, что Том снова собирается сесть, чтобы возобновить свои занятия. Он закатил глаза и медленно повернулся, чтобы посмотреть на неё, скрестил руки на груди. – И зачем мне это делать? – Потому что я великолепна, — просто ответила Серафина, а затем увидев сомнения на лице Тома, добавила, – Потому что я больна. – Ты не больна, у тебя похмелье, и это полностью твоя вина. – Давай, Том, — заскулила она, — Я думала, ты заботишься обо мне, — он всё ещё смотрел на неё невозмутимо, — Хорошо, если ты пойдёшь приготовишь мне завтрак, я открою тебе секрет – Я принесу тебе поесть только тогда, когда услышу, что ты хочешь сказать. Я не рискну терять время только для того, чтобы узнать какую-то бесполезную сплетню, – он склонил голову набок. Серафина вздохнула, закатив глаза от того, как он перевернул ее предложение. – Ты просто такой… Том. – Спасибо. — Это был не комплимент. – Просто скажи мне, и я посмотрю, достаточно ли это ценно, чтобы приготовить тебе завтрак, — настаивал он. Пыхтя, ведьма сдалась. Том сел у её ног, положив руку на её лодыжку, прикрытую изумрудным покрывалом. — Я знаю кое-кого, кто знает, где находится выручай комната. – Вот как? Значит, я весь во внимание, – заинтересованный волшебник поднял брови. – Это Лейла, моя подруга из Гриффиндора. Я имею в виду, я не уверена, что мы всё ещё друзья, но она говорила, что знает все об этой комнате. Однако, когда я спрашивала её, где она, она никогда не говорила мне. – Почему ты думаешь, что она мне тогда расскажет? – Том медленно кивнул. Она пожала плечами с дразнящей улыбкой: – Потому что ты такой убедительный, мой дорогой, – она подползла к нему и встала на колени позади него, шепча ему на ухо, – Кроме того, если она не скажет нам, мы всегда можем использовать легилименцию. Том зло ухмыльнулся, чувствуя её дыхание у своего уха. Он медленно обернулся и увидел, что она теперь сидит перед ним с легкой ухмылкой. – Теперь ты заслуживаешь лучшего завтрака в замке. Медленно он заправил прядь её длинных волос за ухо, глядя ей прямо в глаза. Том никогда не уставал делать комплименты её красоте, потому что он действительно никогда не видел кого-то столь уникально совершенного. Накануне ночью, когда они добрались до комнаты Тома, Серафина уже спала. Не имея выбора, Том использовал чары, чтобы раздеть её и одеть в один из своих больших джемперов и пару своих пижамных штанов. Он мог бы сделать это сам, и он знал, что большинство мальчиков воспользуются такой возможностью, но он использовал чары, чтобы ему не пришлось делать это самому и смотреть на её тело. Хотел ли он? Да. И он, скорее всего, сделал бы это с любой другой девушкой, но это была Серафина. Поэтому он пообещал себе, что в первый раз, когда он увидит её обнаженной, это должно произойти по обоюдному согласию. Затем он снял с неё макияж, также используя заклинание, и, наконец, разул, чтобы уложить её в кровать. Пока он делал всё это, единственной реакцией, которую он получил, были Малсибер, Малфой и Нотт, которые проснулись от звука, когда он укладывал её на кровать. Том задавался вопросом, почему Серафина не спросила его о том, как он переодевал её. Иногда он действительно заслуживал её доверия, но в большинстве случаев ей следует держаться от него подальше. Жаль, что Том был слишком эгоистичен, чтобы позволить ей уйти. — Почему ты так смотришь на меня? – она спросила его, нахмурившись, – Я голодна. – Я скоро вернусь. Если ты снова заснёшь, я разбужу тебя проклятием круциатус, – покачав головой, он встал с кровати. Он не стал ждать её ответа, оставив одну в своей спальне. Несмотря на то, что она была там с мальчиками бесчисленное количество раз, она никогда не уставала осматривать их вещи. Как будто каждая из их кроватей соответствовала их индивидуальности. Например, кровать Абраксаса была не заправлена, и на ней лежала куча одежды, а это означало, что он потратил уйму времени на её выбор. Потому что это был Абраксас Малфой, тот, кто больше всего заботился о внешности и не мог позволить себе плохо выглядеть даже в воскресенье. Серафина встала с кровати, ожидая Тома, и пошла в ванную, чтобы позаботиться о своей гигиене. Воспользовавшись туалетом и умывшись, она подошла к столу Тома и увидела, что он завален книгами и школьными принадлежностями. Ведьма нахмурилась, увидев название книги поверх его стопки книг — «Секреты темнейшего из искусств». Она не особо удивилась, поэтому, не задумываясь, открыв книгу, поняла, что там есть отмеченная страница. И именно тогда она прочитала очень подробное объяснение о крестражах. Она помнила, как отец прислал ему книгу об этом в начале учебного года, но она не знала, что Том всё ещё интересовался ею. Серафина читала об этом раньше, но она никогда не интересовалась этим, а это означало, что её знания о крестражах были не очень продвинуты. То, как Том писал на всех этих страницах, показывало, что его мнение о крестражах отличается от её мнения. Он думал о том, чтобы сделать один? Взяв книгу с собой, она снова села на кровать и начала читать статью. В нем говорилось, что для того, чтобы сделать крестраж, нужно кого-то убить. Мерлин! И рядом с этими словами было красиво написано большое число 7. Семь? Он планировал семь убийств? Она знала, что Том может быть исключительно злым, но ничего подобного. Может быть, она ошибалась, и это было просто случайное число, по крайней мере, она хотела в это верить. В конце концов, ничто в Томе никогда не было случайным. У него всегда был план или стратегия, и, честно говоря, эта цифра на этой конкретной странице пугала её. Её мысли были прерваны, когда Том открыл дверь, а за ней парящий поднос. На мгновение забыв о своей находке, она ухмыльнулась. – Спасибо, Том, – она протянула руки, чтобы взять поднос, и поставила его себе на колени, глядя на всю еду, которую он ей принес, – Я никогда не ем так много по утрам, но я очень ценю это. Ты ходил на кухню? — Да, эльфы уже готовили обед. На самом деле там было несколько пуффендуйцев. Там была твоя подруга Лонгботтом. Серафина начала есть еду, которую он принес ей. – Грейс? – Да. Вы всё ещё друзья, верно? – Я не уверена. У меня была неприятная ссора с Лейлой, но между нами ничего не произошло. Я просто немного разочарована, что она не разговаривала со мной с тех пор, как это произошло. Она избегает меня, даже Джорджа, – она пожала плечами. – Они тебе не нужны, Серафина. Они бесполезны, — сказал он, беря книгу рядом с ней на кровати, — Ты читала это? Она посмотрела на книгу и кивнула головой, – Да. Почему ты снова читаешь о крестражах? Я думала, ты с этим покончил. – Знание — сила, любовь моя, — он встал, чтобы снова положить книгу в стопку. – Как когтевранец. Тебе не кажется варварством то, что там написано? – она закатила глаза. – Нет. Это очень полезно, – он нахмурился. – Полезно? Ты бы убил кого-нибудь, чтобы прожить дольше? По-моему, это немного эгоистично, – она откусила от апельсинового пирога кусочек, и он снова сел на кровать, глядя, как она ест. – Некоторым людям лучше умереть. Возьмем, к примеру, Гриндевальда или даже Гитлера. Разве ты не читала о том, что они делают по всему миру? – Конечно, им лучше умереть, но у тебя нет власти решать, кому жить, а кому умереть, – она пожала плечами. – Тогда просто присмотрись ко мне, – он ухмыльнулся.