Kneel

— Почему ты не даёшь ему отдохнуть, Серафина? Как бы ты себя чувствовала, если бы кто-то беспокоил тебя, когда ты бы хотела отдохнуть? — спросил Лео свою девушку, пока они поднимались по лестнице. Серафина просто закатила глаза, не понимая, почему Лео так беспокоит её встреча с Томом в его комнате. Час назад ему было плевать, а теперь он беспокоился о том, куда она идёт. Какая ирония. Она всё ещё злилась на то, как он обращался с ней раньше, но теперь, когда Том был дома, её гнев по отношению к Лео только усилился. — Я увижусь с ним, нравится тебе это или нет, — отрезала Серафина, и он даже не казался сбитым с толку тоном девушки. Вздохнув, Лео перестал подниматься по лестнице и посмотрел на неё строгим взглядом, — Что? –Ты ведëшь себя по-детски. Подумай дважды, прежде чем беспокоить его, — разъяснил он ей так, словно разговаривал с ребенком, от чего девушка лишь покраснела. — Я не беспокою его! — она снова рявкнула, радуясь, что дом достаточно большой, чтобы их не услышали другие, — Единственный человек, который сейчас кого-то беспокоит, это ты! Так что оставь меня в покое на минутку, я думаю, ты будешь более чем счастлив не видеть меня. Он покачал головой, глядя в землю, — Это то, что ты называешь работой над нашими отношениями? Я твой парень, а ты кричишь на меня. Тебе это кажется нормальным? — он всё ещё был очень спокоен, что ещё больше злило Серафину Ей не терпелось поговорить с Томом, а Лео останавливал её этой чепухой. — Знаешь что? Я уйду, прежде чем мы оба скажем что-то, о чëм потом пожалеем. — Тебе так и следует поступить. С этими словами она развернулась и продолжила подниматься по лестнице, оставив Лео с разочарованным выражением лица позади. Может быть, она драматизировала всю ситуацию, но она чувствовала обиду на Лео. Целая неделя с ним и встреча с Томом были глотком свежего воздуха. Хотя она всё ещё сомневалась в своем решении встретиться с Томом в его спальне, её ноги не переставали двигаться к двери спальни, которая находилась прямо напротив её комнаты. Серафина была в его комнате бесчисленное количество раз. На самом деле, ночей, которые она спала с Томом на его кровати, было слишком много, поэтому она даже не удосужилась постучать в дверь, когда подошла к ней. Она не могла увидеть его без одежды, так как Том всегда переодевался в ванной. Тем не менее, она несколько раз заставала его без рубашки, и Серафина особо не жаловалась. У Тома было много проблем, но его тело точно не было одной из них. Открыв дверь, она с любопытством заглянула внутрь и увидела, что он что-то пишет за столом. — Войдите, — сказал он, не оборачиваясь. Она сделала, как он сказал, и закрыла дверь, сделав несколько шагов в его спальню. Комната Тома была такой же большой, как и её, или даже больше, но её цвета были совершенно противоположными. Все стены в комнате Тома были чёрными, а также пол и остальные украшения, и это было именно то, чего он хотел, когда родители спросили его, какой он хочет видеть свою спальню. Он помнил серые стены своей спальни ещё в приюте и не хотел ничего подобного, поэтому выбрал чёрный. Там, в приюте, произошло столько травмирующих событий, которые не заслуживает ни один ребенок. Но жизнь не обошлась хорошо с Томом. Дети редко говорят об аде, но Том Реддл в детстве встречался с дьяволом и был в этом абсолютно уверен. У Серафины было не самое весёлое детство, с её строгими родителями и всем остальным. Но у неё было всё, что она хотела, и поэтому Том не мог перестать ей завидовать. Он знал, что не должен так себя чувствовать, но иногда он ненавидел девушку за то, что она росла с богатыми родителями и что ей всё подносили. Однако в этот момент Том не ненавидел Серафину и не любил. Он просто… не возражал против её компании и был рад, что она всё ещё его, несмотря ни на что. Как будто между ними существовало негласное правило, согласно которому, что бы ни случилось, они всегда найдут дорогу друг к другу. И она была там, с ним, для него, в его власти. Том почти ухмыльнулся, зная, что Серафина сделает для него всё, если он вежливо попросит. И с помощью нескольких очаровательных слов и очень редкой улыбки он добился её. Том встал со стула и направился к Серафине, хмуро глядя на её бесстрастное лицо. Что случилось с ней, пока он был в занят? Эта противоречивая сторона его личности, из-за которой он хотел защитить её, вышла на поверхность, заставив почувствовать себя слабым и жалким. — Что случилось, дорогая? — Ничего, — она пожала плечами, — Я просто хочу знать, как прошла твоя поездка в Литтл Хэнглтон. Ты нашёл кровных родственников? Он нахмурил брови: — Ты в порядке? — положил тыльную сторону ладони ей на лоб, слегка беспокоясь о её здоровье, — В тот день в поезде ты заставила меня волноваться, –он немного преувеличил, по крайней мере, ему хотелось верить в это. — Мне намного лучше. Просто устала. — Почему? — спросил он, склонив голову набок и лаская её руку и зная, что ему не нужно слишком много работать, чтобы она рассказала ему все свои секреты. — Мои родители, Лео и тебя рядом не было, — призналась девушка, даже не утруждая винить себя за то, что была такой слабой рядом с Томом. Серафина знала, что может доверять ему, и ей действительно не хватало кого-то рядом, чтобы поговорить так открыто. Он улыбнулся, заправляя её длинные волосы за плечи, — Скоро ты станешь достаточно взрослой, чтобы уйти от родителей. Ты знаешь, как вести себя с Гринграссом, — тихо сказал Том, — И я здесь. Серафина внимательно слушала Тома, как будто была загипнотизирована его словами. То, что она провела столько дней без него, очень беспокоило и расстраивало девушку. — Я собираюсь расстаться с ним. Том указал на кушетку позади них, приглашая сесть. Она подошла к черному кожаному дивану и села, скрестив ноги, ожидая, когда Том присоединится к ней, что он и сделал через несколько секунд. — Ты? — он притворился удивлённым, но на самом деле, он думал обо всех гадостях, которые он сделает с Лео теперь, когда его больше не защищает Серафина. Ведьма посмотрела на свои руки, сложенные на коленях, и пожала плечами. — Думаю, мне придется. Я думала об этом с момента нашей ссоры в Хогвартс экспрессе и… кроме того, это только наносит ущерб мне и ему, мы не можем продолжать лгать о наших чувствах. Как ты думаешь, я принимаю правильное решение? Том улыбнулся ей почти искренне: — Если ты этого хочешь. Конечно, он хотел, чтобы она покончила с Гринграссом. Лео был совершенно бесполезен, а Серафина была слишком хороша для него, это было почти оскорбительно, что человек, который интересовал Тома, тратит время с каким-то идиотом. — Больше никаких разговоров обо мне! — она захлопала в ладоши, отчаянно пытаясь сменить тему, — Расскажи мне всё о Литтл Хэнглтоне и твоей семье. Пожалуйста, скажи мне, что у тебя есть симпатичный брат. — Боюсь, что нет. И даже если бы был, он был бы слишком очарователен, чтобы быть с такой заурядной женщиной, как ты, — поддразнил Том, заставив девушку с сердитым лицом ударить его по руке. — Я чертовски великолепна! — У тебя точно нет проблем с самооценкой, — усмехнулся он, не отрицая того счастья, которое он чувствовал в груди в эти маленькие незначительные минуты с ней и только с ней. — Мне и не нужно, — она хлопнула ресницами, и он кивнул головой, полностью соглашаясь с тем, что она сказала. — Ты действительно не знаешь, — Том положил руку на диван, когда она села ближе к нему, — Что ты хочешь знать? — Всё, — она посмотрела на него с любопытством в глазах, — или ты мог бы вместо этого показать мне, — предложила она, находя это более легким и надеясь, что он примет это, потому что так она знала, что парень не сможет солгать. Он вздохнул: — Ты же знаешь, мне не нравится это делать, — неважно, была ли это Серафина или нет, Том просто не позволял людям свободно бродить по своим воспоминаниям. Несмотря на то, что девушка многое знала о нём, он не хотел, чтобы она действительно видела то, что занимало его голову. — Я обещаю, что не буду вторгаться в твои личные мысли. Да ладно, ты не позволишь своему любимому человеку во всём мире увидеть малую часть воспоминаний? Пожалуйста, я просто хочу посмотреть, что произошло в Литтл Хэнглтоне! Она надулась, и он покачал головой, всё ещё отказываясь позволить ей использовать на нем Легилименцию. Иногда Том действительно передавал ей какие-то мысли, что позволяло им легко общаться без разговоров в слух, но он закрывал свой разум сразу после. — Нет. — Нет? Разве я не твой любимый человек? — Серафина показала ему самое грустное лицо, какое только могла сделать. Он снова вздохнул, — Конечно, дорогая, — он не то чтобы врал, так как вообще не любил людей, кроме Серафины, он просто не возражал против её присутствия. — Тогда, пожалуйста, дай мне посмотреть! Слова никогда не воздадут должного твоей истории! — она настаивала, надеясь, что Том согласится. Парень закатил глаза, находя спор мелочным. — Ты даже не представляешь, что произошло, — заметил он, — может быть, я не нашёл ничего ценного, и это была просто пустая трата времени. — Но я знаю, что ты это сделал, потому что ты Том Реддл, и если бы ты понял, что твоя поездка была пустой тратой времени, ты бы вернулся домой. Он не мог возразить, Серафина слишком хорошо его знала. — Хорошо, я позволю тебе увидеть, — вздохнул он в поражении, и прежде чем она успела отпраздновать, он остановил её, — Но ты увидишь только то, что я хочу. Она кивнула головой: — Конечно! — Серафина повернулась лицом к его телу и подождала, пока он закроет глаза и расслабится, чтобы вторгнуться в его воспоминания, но ничего из этого не произошло. Вместо этого он нежно взял её маленькие руки в свои. — Прежде чем ты увидишь, что произошло, тебе нужно понять, что я сделал то, что должен был сделать. Она нахмурилась, всё больше и больше интересуясь тем, что произошло: — Хорошо, Том. Наконец он сделал глубокий вдох и открыл стены для своих воспоминаний, чувствуя присутствие Серафины в своих мыслях с того момента, как она посмотрела ему в глаза. Он сосредоточился, чтобы показать только то, что произошло с того момента, как он вошёл в маленькую маггловскую деревню под названием Литтл Хэнглтон. И в течение следующих тридцати минут Серафина и Том оба видели всё, что там происходило, с того момента, как он поселился в маленькой гостинице, до момента, когда он ушёл из маггловского городка. Она увидела его дядю Морфина и обмен словами между ним и Томом на змеином языке. Её сердце разбилось, когда он объяснил, как был зачат Том и как его мать бросил человек, которого она любила больше всего. Она проклянала Меропу Гонт за то, что она забрала у Тома что-то столь важное из-за чистого эгоизма. Затем она увидела, как Том одурманил своего дядю и украл его кольцо, и палочку. По снегу укрытый темным плащом, он шёл к большому особняку, где жили Реддлы. Там он столкнулся со своим дедом, бабушкой, горничной и отцом. Серафина увидела сходство между Томом и его отцом и снова услышала в уме слова Морфина: «Я думал, ты тот маггл, ты выглядишь, как тот маггл» — Какой маггл? — Этот маггл, который приглянулся моей сестре, тот маггл, который живёт в большом доме через дорогу, ты очень на него похож. Реддл. Но теперь он старше, да? Он старше тебя, теперь я думаю об этом. это… он вернулся, видишь. Она почувствовала ярость в груди Тома, когда он направил палочку своего дяди на четырёх магглов в большой столовой и убил их, не дав возможности объясниться. Том Реддл-старший даже не старался объясниться. Том Реддл-старший, похоже, даже не возражал против того, чтобы бросить Меропу, и поэтому Серафина почти поняла, почему Том решил использовать на нем смертоносное проклятие. Бросив на них последний взгляд с отвращением, Том развернулся и пошёл обратно в Хижину Гонтов, вернув Морфину палочку и уйдя, не оглядываясь. Когда на место прибыла полиция и обследовала место преступления, она увидела, как Морфин хвастался убийством магглов, а Том наконец покинул деревню. Серафина ахнула, когда воспоминания закончились, не зная, что подумать или сказать. Должна ли она кричать на Тома за убийство четырёх человек? Стоит ли ей утешать его за то, что он не умеет любить? На самом деле она не могла винить Тома в убийстве всех этих магглов. У него было самое ужасное детство, пока они жили в большом особняке. А потом она почувствовала жгучую ярость по отношению к родителям Тома за то, что они заставили его так страдать. Однако Том не выглядел грустным или рассерженным. Казалось, он не обращал никакого внимания на то, что произошло, вероятно, потому, что почти ожидал этого. Серафина не смогла сдержаться и бросилась в его объятия, застигнув Тома врасплох. — О, Том, будь проклята твоя мать и твой отец. Ты не заслужил ничего из этого, я должна была пойти с тобой, — сказала она ему в шею и почувствовала, как его руки мягко поглаживают её по спине, как будто это она нуждалась в утешении. Том не умел любить, и Серафина не знала, почему это её так беспокоит, но слезы на её глазах не оставляли сомнений. Она хотела, чтобы он любил и был любимым. Бедный Том никогда не сможет полюбить из-за этого дурацкого приворотного зелья. — Теперь всё кончено, — сказал он, расчесывая её длинные волосы костлявыми пальцами. Девушка отстранилась от него, на что он нахмурился, но затем увидел её красивое лицо, залитое слезами. — Мне очень жаль, — она несколько раз поцеловала его пальцы после того, как он вытер её щеки от слёз. — Всё в порядке, дорогая. Любовь — это слабость, и я рад, что мне не нужно об этом беспокоиться. Она покачала головой: — Любовь — это сила, Том! Никто не должен чувствовать себя неспособным почувствовать это. Ведь это так жестоко! Том задумался над своими словами, прежде чем произнести их, и притворился, что они нереальны, хотя на самом деле он чувствовал именно это. — Если тебе от этого станет легче, всякий раз, когда я чувствую что-то позитивное, это всегда из-за тебя, — он нежно поцеловал ладонь её дрожащей руки, — И если бы я мог кого-то полюбить, то это была бы ты и только ты.