* * *
Тихо скрипнула открывшаяся дверь кабинета Джоуи Дрю. Мужчина за столом отвел взгляд от бумаг и приветливо улыбнулся вошедшему. — Привет, Генри! Зачем пожаловал? Что, закончились копии ключей от кладовки Уолли? Послал бы ты его, а то сам вечно вызываешься отдуваться перед начальником, — он вернулся взглядом к документам. Я молчал. Взяв перо из чернильницы, он поднёс руку к левому нижнему углу страницы. Заметив мой взгляд, он сказал: — Вчера Томас принёс одну заявку. Нашёл он тут одну интересную девочку, может, стоит дать ей шанс в озвучке Алисы, как думаешь? — наконец, заметив моё выражение лица, он замолчал. На мне была гримаса жалости и боли... — Дружище, что-то случилось? — взволновано спросил Джоуи. Я сделал глубокий вдох, пытаясь сдержать слёзы. — Я пришёл подписать договор о добровольном увольнении... — человек за столом, делавший глоток холодного кофе из кружки от шока выплюнул напиток, привставая и изумлённо смотря на меня. — Генри! Это ужасная шутка! — Прости, но это не шутка.... — Как же так?! Генри! Генри, почему?! Ты хочешь вот так бросить всё, над чем мы столько работали?! — Мне... Правда очень жаль... — я отвёл взгляд, уставившись в пол, — Джоуи, мы с Линдой уже давно думали о переезде и... Понимаешь, она хочет лучшей жизни для нашего будущего ребенка. И... И есть ещё одна причина... — увидев, что Джоуи готов слушать, я продолжил, — Студия очень изменилась за наши с тобой пару лет работы, и.... Ты тоже, Джоуи... Эта чернильная машина... Эти слухи от работников, странные записи на стенах, что, по словам Сэмми, оставил ты... Что происходит с тобой, прошу, скажи мне. Вечно нервный и раздражительный, часто стал срываться на сотрудников, запираешься, постоянно что-то бормочешь себе под нос... Будь я обычным работником — закрыл бы глаза на твои странности, но я не обычный сотрудник, Джоуи. Я — твой друг. И я хочу помочь тебе... — НО ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ПОМОЧЬ МНЕ, БРОСИВ МЕНЯ!!! — внезапный крик Дрю заставил меня подскочить. Я не ожидал настолько бурной реакции. Он выкрикнул это, привстав и сильно стукнув кружкой по столу, от чего часть кофе вылилась прямо на документы. Мужчина, кажется, совершенно не придал этому внимания. Заметив моё лицо, он испуганно отпрянул, и, садясь обратно схватился руками за голову. — Прости... Прости... Прости... — тихо бормотал под нос Джоуи. Он резко побледнел, изменившись в лице. — Джоуи, прошу тебя, я хочу узнать, что происходит с тобой. — Это... Это всё ОНА... Она, она... Я не могу сказать... — всё так же нервно державшись за волосы, тараторил он. Сделав глубокий вдох и наконец успокоившись, он полез в ящик стола. Человек достал оттуда бланк, и придвинул ко мне, разворачивая. — Т-ты уверен, Генри? — моляще смотря на меня и заикаясь, спросил Джоуи. — Прости, приятель... У меня нет другого выхода... — глаза стали мокрыми. Я взял перо из чернильницы и поставил подпись. — Когда уезжаешь? — Уже сегодня вечером. — Так скоро? Даже прощальный вечер не успеем устроить... — И не надо. Только больше всех расстрою... — Ты уже сказал остальным? — Нет, ты первый... — Даже... Бенди? - это стало последней каплей. Не выдержав накала, из глаз потекли слёзы. Увидев это, Джоуи подошёл ко мне и крепко обнял. Я был настолько морально истощён, что мне хватило сил лишь уткнуться в его плечо, и тихо пускать слёзы, обняв его в ответ. — Прошу, заботься о нём. Не давай никому в обиду. Следи, чтобы он не шастал по музыкальному отделу поздно вечером, чтобы снова не получить от Сэмми. Чеши его между рожками и заботься о нём, прошу... — шептал я. — Я постараюсь. Я обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы он был счастлив. — Я только недавно уложил его. У него сейчас тихий час. Прошу, объясни ему всё помягче, мне не хватит духу его разбудить и самолично рассказать обо всём... Джоуи лишь молча кивнул, мягко разжимая объятья. — Прости за это... — сказал я, вытирая слёзы. — Всё в порядке... — было видно, что он тоже еле сдерживался, — У тебя всегда было огромное сердце. — Прошу, береги себя... Прощай... Надеюсь, ещё увидимся. — Пиши хоть иногда... Удачи тебе, Генри. Развернувшись, я вышел из кабинета старого друга. Снимая пальто с вешалки у выхода, я еле сдерживался, чтобы не заплакать вновь. Открыв дверь, я покинул студию на долгих тридцать лет.* * *
Походу моего продвижения по коридору, огоньков на стенах становилось всё больше и больше. Шёпот становился более настойчивым и сильнее давил на мозги. Конца всё не было видно. Спустя минут десять ходьбы, я заметил огонёк, отличающийся от остальных. Я, не поддаваясь гипнозу, совершенно осознанно засмотрелся на него, оставаясь на расстоянии. Помигивал он чаще остальных, был ярче и больше. Внезапно, возле него появился ещё один, идентичный предыдущему. Ничего не понимая, я насторожился, уже собираясь идти дальше, но... Огоньки, в прямом смысле этого слова... Моргнули, подобно паре жёлтых глаз. Я уже было подумал, что мне показалось, но когда "веки" сомкнулись ещё раз... Я ускорил шаг, но отойти далеко не успел. Огоньки-глаза остались позади лишь на пару шагов; чернила на полу, казалось, стали ещё гуще. Я резко остановился, услышав за собой странные хлюпающие звуки, и замер от ужаса. Прямо из черноты стены вылазило существо. Те два фонарика всё же оказались глазами. Эта сущность была очень похожа на потерянного. Тощий, казалось, хлипкий и полностью состоящий из черил, кроме пары золотых светящихся глаз, что неотрывно смотрели на меня. Сперва от стены отделились руки, потом нога, а потом оставшееся туловище. Немного приподняв согнуные в локтях руки, оно пялилось прямо мне в душу. От ужаса я не мог пошевелиться. Волосы на загривке встали дыбом. Я и не скажу, сколько точно длились наши гляделки. Может минуту, может две, может и час, но мне показалось — целую вечность. Внезапно это существо начало, как бы это странно не звучало... Течь? Чернила с характерным звуком капали с него и небольшими струйками стекали вниз. Я хотел развернуться, убежать куда подальше, но ноги меня не слушались. И О ЧЁРТ! Когда с этого существа стекла небольшая часть чернил, я с ужасом осознал, что... Под ними была кожа. Обычная человеческая кожа. На участках тела проглядовали части одежды: старые, поношеные брюки из грубой ткани, вязанный такого же цвета жилет, кожаные черные туфли. Казалось, это просто человек, что по неосторожности упал в чернила. Знакомая одежда заставила меня напрячься. Но, я не мог ничего утверждать, пока не увижу его лицо... Ведь так?.. Любопытство боролось с инстинктом самосохранения. Вот чернила уже стекли с рук, выставив грубые мужские кисти. Кап. С его подбородка соскользнула последняя капля чернил, звук падения которой отразился эхом, множась. Золотые глаза погасли, оставляя обычные человеческие белки, с карими радужками. Я похолодел. Как можно испытывать столько эмоций одновременно? Ужас, отчаяние, гнев, ненависть, страх. За чернильной маской скрывалось до боли знакомое лицо. Меня прошиб холодный пот, мурашки зароились по спине. Утонченные черты лица, острый нос, коричневые хорошо уложенные волосы, аккуратные усы. Я не мог поверить своим глазам. — Д... Дж... Джоуи-и? — еле как выдавил я из себя от ступора.* * *
Еще некоторое время его лицо оставалось совершенно безэмоциональным. Эти секунды тянулись мучительно долго. Затем он расплылся в тёплой, добродушной улыбке, чем вызвал у меня очередную волну мурашек. — Хах, вернулся всё-таки? Забыл что-то али передумал вовсе? — с надеждой спросил мой старый... Друг. Его голос звучал всё так же звонко и уверенно, каким я его запомнил. От воспоминаний меня передёрнуло. — В... Всмысле? — переспросил я. Что здесь делает Джоуи?! Как он вышел из стены? И что значит «передумал»?! Столько вопросов крутилось в голове, и ни одного ответа. — Идём, Бенди тебя уже заждался! Представь, как он обрадуется, увидев что ты вернулся! — он протянул руку. Дядь, ты тютю? Какой Бенди? Ты только что вылез из стены, ало! Минуту назад твои глаза и вовсе светились жёлтым! — Чего такое кислое лицо? — он рассмеялся, закинув голову. Выглядело это жутко. Я попятился. — Хей, ну куда это ты? Даже не поздороваешься со своим... Ста.. Ста-ст-СТАРЫМ д-д-дру... Руго... Мм? — его последние слова звучали так, будто были сказаны в старый, поломанный микрофон. Словно кассета, у которой зажевало плёнку. От жуткого, искажённого звука меня передёрнуло. — Ты чего? Это же я! Джо... — он не успел договорить, я перебил его. — Нет. Нет! Чем бы ты ни был, но ты точно не Джоуи. Хорошая попытка! — я стремительно шагал назад, отмахиваясь руками. Подальше от этого существа, прикрывающегося под моего друга. «Джоуи» тут же поменялся в лице. Он нахмурил брови и теперь смотрел на меня с упрёком и прищуром. От тёплой улыбки и добродушных глаз не осталось и следа. — Ты бросил меня, Генри, — после этих слов, мои глаза расширились от ужаса. ...Нет. Нет! НЕТ! Только не старые раны! Позабыв о том, что это лишь фальшивка, я дал волю чувствам. — Дж... Джоуи, я... Я понимаю, что ты чувствовал, но... — ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО Я ЧУВСТВОВАЛ! От резкого вскрика я подскочил. Холодный пот противными, липкими струйками стекал со лба. — Если бы ты понимал, то не ушёл бы так просто. Знал бы ты, что потеряла студия вместе с тобой... Лучшего аниматора! Духовного лидера! Хорошего товарища! С каждым выкриком он делал резкий шаг, что сопровождался характерным хлюпаньем. Я не предпринимал попыток бежать или отрицать что-либо... Глаза наполнились слезами. Чем бы ни было это существо, попадало оно чётко по больному. Каждая фраза, подобно лезвию, впивалась в сердце. — И Бенди! Он потерял ближайшего друга! Можно сказать, ОТЦА! Из глаз потекли слёзы. Я не мог возразить ничего. Он неизбежно приближался. — Ты всегда помогал мне не совершать глупых ошибок! Помогал мне в трудные моменты! И что потом?! Просто... Бросил? Ты променял ЭТУ семью на другую, Генри! Я наконец собрался духом, и... Рванул что есть мочи. Брызги чернил летели во все стороны, запачкивая мои и без того грязные брюки, но меня это не волновало. Я не слышал шагов погони, но перебирал ногами гораздо быстрее. Я не пытался сбежать от того чернильного монстра, я пытался убежать от прошлого.... Вслед мне доносились проклятья и хрип микрофона. Слёзы без остановки лились из глаз. Я бежал, бежал без оглядки. Да закончиться когда-нибудь этот чёртов коридор или нет?! Я бежал уже несколько минут без оглядки, «Джоуи» уже давно остался далеко позади. Внезапно, я ощутил холодные пальцы на своём запястье. Хватка была очень сильной, так что я резко остановился, и перевёл взгляд на руку. Прямиком из стены справа от меня высовывалась рука. Что? Н-но.. Я ведь внимательно осматривал стены и оббегал все огоньки... Вырваться из смертельной хватки не являлось возможным. Пусть у того, кто держал меня, были довольно утонченные и элегантные пальцы, рука была чертовски сильной. Черная кожа со светящимися подушечками и необычным узором, созданным золотыми чернилами. Внезапно, она начала неспеша затаскивать меня за собой в стену. Я начал истерически вырываться, вопить и упираться ногами со всей силы. Ага, попробуй тут упрись, если на полу разлиты слизкие чернила. Чёрт! Надо срочно что-то придумать. «Гениальная» идея не заставила себя долго ждать. Быстро наклонившись, я зачерпнул немного чернил свободной рукой, после чего вылил их на вторую, желая добиться эффекта смазки (кхм-кхм). Это начало действовать! Моя рука потихоньку стала выскользать из хватки неизвестного. Не ожидав такой сообразительности, он замер, а затем с новой силой и скоростью продолжил тянуть на себя, ещё сильнее сжав мою руку. Если перед этим он тянул ненавязчиво и, можно сказать, вежливо, сейчас же, казалось, его терпение лопнуло, и он сорвался. Стена всё неизбежно приближалась, и я с ужасом осознавал, что точно не успею высвободить руку. Когда до неё оставалось не больше пяти сантиметров, мне не оставалось ничего, кроме как задержать дыхание, плотно закрыть нос и глаза. Меня окатила холодная волна. Я полностью погрузился в чернила.* * *
Когда лёгкие уже были готовы разорваться, я не выдержал и вдохнул... Воздух. Да, это действительно оказался затхлый воздух, провонявший чернилами насквозь воздух, а не чёрная жидкость. Я принялся жадно глотать его, очень часто дыша. Хватка с руки исчезла, и мне наконец хватило смелости открыть глаза. Поначалу я подумал, что и ослеп вовсе. Мало ли, что может случиться, при попадании чернил в глаза. Темно, хоть глаз выколи. Отдышавшись, я начал осматриваться. Сделав пару шагов вперёд, я замер от осознания кое-чего. Меня прошиб холодный пот, я стал судорожно оглядываться. Ведь, тот, кто затащил меня сюда, сейчас где-то поблизости, наблюдает за мной... Возможно, он прямо сейчас стоит за моей спиной... Я резко обернулся. Ничего. Всё равно тревога никуда не делась. Внезапно, я услышал смех... Женский... Я замер. Звонкий смех женщины за тридцать, смех истинной забавы. Я смотрел по сторонам, пытаясь выцепить из непроглядной тьмы образ смеющейся. Смех был мягким и немного клокочущим. — Наконец-то ты пришёл ко мне, мой мотылек... Долго же ты добирался. От неожиданности я подпрыгнул. Бархатный, очаровательный голос звучал, кажется, слева. — А вот и не угадал! Справа! Мурашки толпами пробежались по телу. Я резко повернулся вправо, протягивая руку. Ничего. Мои пальцы лишь всколыхнули воздух. Очередной смешок. — За спинооой! — чуть ли не пропела неизвестная. Я резко обернулся, пятясь назад. — К-Кто ты? А ну покажись! - резко вскрикнул я. После этих слов, я почувствовал холодные руки у себя на плечах. Меня парализовало. Руки и ноги отказывались слушаться. — Хочешь знать, кто я? Можешь звать меня... Одри. Холодок прошелся по спине. Где-то я уже слышал это имя. Точно! Оно определённо где-то мелькало. Чёрт, давай, Генри, вспоминай! Ответ находился где-то на далёкой границе сознания. Где же я мог это видеть?! Одри...Одри...Одри... Пока я интенсивно пытался вспомнить, она продолжила. — А ты в представлении не нуждаешься, мотылёк. Я и так всё знаю. — Прям всё? — настороженно отозвался я. Пусть её голос был шелковист и внушал доверие, я не спешил терять бдительность. Она стоит прямо за мной, положив на меня руки. Мало ли, возьмёт и пырнёт.... — Ну, про тебя уж точно... — игриво ответила она, проведя рукой по моей щеке и приподнимая подбородок. — Что...Что тебе нужно? — голос предательски дрогнул. — Я хотела поговорить, мотылёк. Только и всего. — Погоди, так это ты привела меня сюда? Что это за место? Это ты оставила все скрытые надписи? Как давно ты здесь? И, черт возьми, кем было то существо?! — Погоди-погоди-погоди, мой мотылёк, слишком быстро. Чёрт, еще одна кличка приелась. То я был овечкой, то мальчиком на побегушках, то старикашкой, теперь вот еще и мотылёк. Хоть кто-то уже будет звать меня по имени?! — Присаживайся. Сейчас я тебе всё объясню. — Всмысле? Куда? Она отпустила меня. Из-за моей спины мягко вынырнула пара золотистых глаз. Это была единственная видимая часть собеседницы. Глаза опустились, и по звукам я понял, что она уселась прямо на пол. Чтобы не показаться невежливым, я присел тоже, скрестив ноги, и положив руки на колени, и приготовился слушать. Она начала свой рассказ...* * *
— Знаешь, мотылёк, мы очень многим похожи. Большим, чем ты думаешь. Мы с тобой оба стали жертвами Джоуи Дрю и остались заточены в этой студии. Однако мы также и отличаемся многим. Например, тебе приходиться проживать одни и те же события раз за разом, постоянно подвергая свою жизнь опасности и рискуя здоровьем. А я обязана коротать дни, наблюдая за ходом петель здесь. Это место — Чернильная бездна. Место «за кулисами» всего этого спектакля, где вы с Бенди — главные актёры, лишь играющие свою роль. А то существо, что тебе не посчастливилось повстречать — всего лишь один из её не очень дружелюбных обитателей. Улавливают малейшие промелькнувшие образы из прошлого и пытаются надавить на больное, чтобы удержать тебя. Так что вот тебе небольшой совет: просто не доверяй всему подряд, когда находишься в Чернильной Бездне... «Чернильная бездна... Хм... Звучит пугающе...» — думал я. Она продолжила. — Я даже не знаю, сколько уже нахожусь здесь... Я была свидетелем абсолютно всех петель, не только в твоем изменении. Долгое время моей связью со студией было лишь оставление золотых надписей, помогая всем Генри в разгадке тайн студии и окончания петель. — Стой-стой-стой! Подожди! О каких других Генри идёт речь? Измерения? Генри Штейн — это я. И я уверен, что я один такой... — Во-первых, не перебивай меня больше так грубо, пожалуйста. А во-вторых, мотылёк, есть кое-что, что тебе пора узнать. Я постараюсь объяснить как можно проще. Хоть ты и не дурак, но вряд-ли понимаешь всех тонкостей «временных линий». Ты ведь вроде взрослый и разумный человек, верно? Тогда ты понимаешь простейшую истину — неживые предметы не могут ходить, говорить, да даже двигаться, верно? — Ну... Да? — неуверенно ответил я. — Но ведь, что насчёт Демона? И Алисы с Борисом? Чернил, что имеют собственное сознание, и захватывают разум людей? — Действительно... — Всему виной чернильная машина. И ничего в ней не было бы страшного, если бы она была обычным устройством для производства чернил. Но Джоуи стал одержим мыслями оживить персонажей, так что ему не оставалось ничего, кроме как... Прибегнуть к... Как бы проще выразиться... Не очень хорошему ритуалу по старинным книгам... Повисло недолгое молчание. Меня передёрнуло. Было трудно представить, что мой друг ещё с детства, буквально за соседней стеной занимался сатанизмом, или чем-то подобным... — Так вот, такое наглое нарушение законов природы просто-напросто исказило ткань мировоздания. Чернильная машина стала одним большим центром, что соединяет множество измерений. Чернильная бездна — это то, с чего всё началось. Тот мир, откуда были призваны заражённые чернила. Можно сказать, что мы сейчас находимся внутри машины... Все те огоньки на стенах — заблудшие души, использованные Джоуи для её подпитки. Работники, посетители, бездомные или хулиганящие подростки, что по глупости заходили в старое, заброшенное здание, ища убежища или спокойного местечка, чтобы выпить, не представляя, что обратно они уже не выйдут. Ярость, ненависть и жажда мести — те три силы, что удерживают всех здесь, не давая возможности сбежать. Она удерживает не только души из этого измерения, но и из других. В них, правда, есть некоторые изменения, однако основная тематика сохраняется. Несчастный аниматор, приглашённый другом, приходит в студию, где теперь вынужден страдать в петлях вечность... Все эти души являются подпиткой для этой дьявольской машины. Катаклизм, вызванный машиной, и породил все эти «парралельные миры». Что же, тебе было интересно, как я попала в чернильную бездну? Джоуи не был абсолютным глупцом, так что он подготовил запасной вариант, на случай если ритуал пойдёт не так. Противоядие от заражённых чернил — золотые чернила. Раньше я была обычной работницей в этой студии. С деньгами всё было слишком плохо, так что я не могла позволить себе уйти, даже несмотря на тогдашнее начало чернильного ада. В общем, однажды я случайно глотнула чернила, и начала ужасно себя чувствовать. Это был тот самый день, как Джоуи сбежал, а Бенди стал яростно сметать всё на своем пути. Это его поведение вызвало также агрессию искателей. Они преследовали меня аж до офиса Дрю, и там в ящике стола я нашла этот пузырёк. У меня слишком кружилась голова от заражения, я не могла нормально соображать. Так что я без особых раздумий глотнула содержимое. Как позже оказалось — я переборщила. На то количество зараженный чернил, что я выпила, была необходима всего капля золотых, а я выпила несколько глотков. Искатели всё же нагнали меня, затащив за собой в лужу, воспользовавшись побочными эффектами от противоядия. Когда я очнулась — мои глаза уже были золотыми. Именно так я попала сюда. Затем, я начала замечать у себя некоторые способности — уничтожать искателей, оставлять невидимые надписи и проходить сквозь стены. И потом... Через пятнадцать лет появился ты, мотылёк. Наблюдая за твоими страданиями, как и за страданиями сотен, подобных тебе, я приняла твёрдое решение — освободить всех. Ах да, кстати, насчет твоего глаза... Не думаю, что тебе понадобится эта способность на свободе... Ведь за пределами студии не будет никаких золотых надписей... — Что?... — Я имею в виду, что это породит множество вопросов, так что, думаю, ты не против, если я... — после этих слов у меня ужасно закружилась голова. Я опёрся руками об пол. Дышать было тяжело. Было ощущение, будто из меня вытаскивают душу. С каждой секундой мне становилось всё хуже и хуже. Казалось, меня сейчас стошнит. Через мнгновение, я ощутил облегчение, начав жадно глотать воздух. Я почувствовал, что частичка меня покинула тело. Это была та самая «сила» Одри. Наконец отдышавшись, я опять вернулся в сидячее положение. — Что значит «за пределами студии»? — удивлённо пробубнил я. — Ну я же уже сказала, глупенький. Сейчас ты наконец покинешь студию! Я впал в ступор. Чего? Но, ты ведь сама только говорила, что это невозможно сделать... Увидев моё замешательство, она объяснила: — Проведя здесь пятнадцать лет, я нашла способ, как помогать Генри выбираться отсюда. Поскольку мы с тобой сейчас внутри машины, из неё нам доступны входы во все измерения. Соответственно, в каждом из них есть множество входов сюда, но это так, к слову. Одно из них — как я зову его, «Пустое». То есть, я имею ввиду, что в этом измирении ты, получив письмо Джоуи, пришёл в НОРМАЛЬНУЮ студию по производству мультфильмов, в которой кипела работа. Конечно, в шестидесятых о Бенди уже почти никто не помнит, но студия Джоуи Дрю работает над другими многообещающими проектами. Там ты наконец увиделся со старыми друзьями, никто не создавал чернильную машину, а студия жила своей жизнью. Отметив встречу, ты спокойно возвращаешься к себе домой, к любимой жене, сияя от счастья. В этом измерении нет привязанного Генри, так что любой попавший туда автоматически станет им. Так что я отправляю туда Генри одного за одним, где они счастливо доживают жизнь, прекратив вечные страдания в петлях. Настала твоя очередь освободиться, мотылёк... Но мне нужно твоё полное согласие на это. Если согласен — скажи: «Я готов покинуть студию, Одри». — А как же Бенди? — Бенди нет. Все эти петли ты будешь воспринимать как плохой сон. Он — просто мультяшка, о которой уже почти все забыли. Лишь персонаж, линии на бумаге. Ничего более. — Я... Я готов покинуть студию, Одри..? — неуверенно сказал я. — Что же, было приятно познакомиться с тобой, мотылёк. Удачи тебе! Будь счастлив, прощай! После этих слов, пол по до мной исчез. Во время падения, в голову внезапно врезалась тревожная мысль... — Погоди! А что же станет с МОИМ измерением?! — выкрикнул я. Нет ответа. Было уже поздно. Я приземлился, довольно сильно ударившись задницей. Не удивительно, падал я метров пять, не меньше. Благо чернила смягчили падение. Я резко открыл глаза, и осмотрелся. Я оказался у главного входа студии. Неужели, я действительно в другом измерении? Всё вроде так же, как было... Закрытая дверь, плакаты на стенах, лужи чернил на полу... Что же, по словам Одри, это действительно должен быть «парралельный мир»? Чёрт, ну не укладываеться у меня в голове эта мысль... Измерения? Тёмная магия? Ещё Генри? Звучит как полнейший бред, если не учитывать то, что уже успело произойти со мной сегодня. Ну, тогда, как сказала Одри, студия здесь живёт обычной жизнью. Я неспешно поднялся и недоверчево посмотрел в главный зал. Тишина. Думаю, девушке, находящейся за кулисами и предоставившей мне шанс на свободу, стоит доверять... Позитивно настроившись и ускоренным шагом я вошёл в главный зал, надеясь увидеть старых коллег, обнять и поболтать по душам. Но никого на месте я не обнаружил. Пройдясь по всему первому этажу, я не обнаружил ни души. Странно... Но всё же, тело Бориса пропало. Но, я так же и не заметил тех «новых проектов», про которые говорила Одри. Всё те же рисунки маленького демонёнка и Бориса. Подойдя ко входу в комнату с чернильной машиной, я обнаружил.... Гладкую стену... Ну вот теперь вообще ничего не понятно. Лужи чернил-то на полу есть, пусть и не в таких огромный количествах, как в моей студии. Что же, быть может, выйдя на улицу, что-то да проясниться? Ох и странно это всё. Вот бы эта Одри не оказалась Алисой номер два: сначала пообещает свободу, а затем скинет лифт. Ну, есть лишь один способ это узнать. Я неуверенно потянулся к дверной ручке. Взявшись за неё, я колебался. А правильно ли я всё делаю? Вот смеху будет, если она закрыта. Я решил, что для начала нужно в кое-чем убедиться. — Бенди! Хей, ты здесь?! — крикнул я в пустоту коридора, вслушиваясь в отбивающееся от стен эхо. Тишина. Это всё страшный сон, это всё был просто страшный сон... Я резко повернул ручку и толкнул дверь. В глаза ударил яркий дневной свет, от свежего, весеннего воздуха вскружилась голова...