Одинокая высокая фигура, скрестив руки на груди и раздражённо помахивая хвостом, прислонилась к небольшому заборчику на, так сказать, мосте возле лифта на этаже девять. Рогатая голова была чуть запрокинута, а взгляд направлен на механические двери с огромной вывеской «Она та ещё девчонка!» с изображением Алисы Ангела. Демон выжидающе посматривал то на неё, то на небольшой балкончик с ажурными, тонкими перилами, видимо, предназначеными лишь для красоты, выходящему из двери с нарисованным нимбом на высоте около пяти метров. Чернильный знал, что Она видит его, так что просто ждал, когда из динамиков, после небольшого хруста, наконец послышится голос его старой, теперь ненавистной подруги.
—
Ну и долго ты собираешься молчать? — выкрикнул Демон, чтобы ангел точно смогла услышать его.
Ответа не последовало.
—
Долго морозиться будешь? — демон понемногу начинал терять терпение. За целый час стояния у владений Алисы он не услышал от неё ни слова, в то время как ранее пребывание Чернильного здесь сопровождалось язвительными подколами и руганью.
—
Серьёзно?! Я, уж извини, соизволил не на чай к тебе явиться! Думаешь, я тут шутки шучу?! Прояви хоть немного уважения в ответ! — прошипел Демон, бурля от злобы и выпуская когти.
Если беседу с Лоуренсом он смог чудом перетерпеть, то с Ангелом всё будет намного сложнее. Сэмми лишь раздражал его своей чрезмерной навязчивостью и поклонением, но вот Алиса... К ней он не испытывал абсолютно ничего, кроме холодной ненависти и презрения. Он никогда не сможет простить ей то, как она обошлась с его Создателем. Ангел воспользовалась им, как куклой, застявляя делать всю грязную работу, а затем выбросила, когда он перестал быть нужен. Никто не смеет так обращаться с Генри. Никто.
От этих воспоминаний он невольно приглушённо зарычал, сжимая кулаки.
—
Алиса, если ты не ответишь мне в ближайшие десять секунд, то я сам прийду к тебе, и тогда у нашего разговора будет совсем иная атмосфера, — безэмоциональным тоном сказал Чернильный и стал постукивать по половым доскам в такт истекающему времени, данному Ангелу.
Видимо, такие условия действительно подействовали на девушку, так как вскоре послышалось похрустывание в динамиках.
Демон отчётливо мог слышать учащённое дыхание и нечто похожее на всхлипы, что его немного насторожило. Всё это он мог списать на плохой звук и неисправности... Пока Алиса не начала говорить:
— Чего ты хочешь, Демон? — злобно спросила она, сглотнув большой ком, будто сдерживая слёзы.
—
Да так... Недобрые времена нынче в студии... — мрачно сказал Чернильный, оглядываясь по сторонам.
— Хах, будто они вообще когда-либо были добрыми! — вскрикнула Алиса, повысив голос на очередном всхлипе, — Уж поверь, я знаю об этом лучше тебя! — продолжила она троившимся голосом, отдающим басом и альтом, уже не в силах сдерживать плач.
—
Ну что у тебя там? — попытался придать безразличия голосу Чернильный, ибо его действительно настораживало такое поведение ангела.
В ответ на это Ангел, уже не скрываясь, чтобы не показаться слабой или истеричкой, начала плакать во весь голос.
Следующие попытки Демона докричаться больше не получали результата. И тогда, через всю ту беспросветную ненависть, нахлынуло беспокойство и даже жалость. Что же могло довести Искажённую Алису, бездушную, жестокую куклу до такого состояния?
—
Алиса? Что произошло? — уже без агрессии в голосе проговорил Бенди, всматриваясь в балкончик в надежде, что Ангел всё же соизволит выйти к нему.
Дверца всё так же оставалась закрытой, а прожектора, обычно направленные на неё, теперь были разбиты.
—
Тогда я иду... — решительно сказал Чернильный, но спустя пару шагов его остановил резкий крик, заставивший его подскочить от неожиданности и прикрыть уши.
— НЕТ! НЕ СМЕЙ! ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ВИДЕТЬ МЕНЯ
ТАКОЙ, ГРЯЗНЫЙ ДЕМОН! — сквозь завывания и всхлипы прокричала Алиса.
— Да что случилось-то?! — Чернильный был решительно настроен добиться ответов от Ангела. Из динамиков далее слышалось лишь прерывистое дыхание, всхлипы и плач.
—
А-Алиса?... — голос Бенди предательски дрогнул на очередном, особо громком и протяжном рыдании.
Внезапно из динамиков раздался резкий визг, после чего с противным металлическим писком, будто кто-то бросил микрофон на пол, спустя пару секунд хрипов и хлюпающих звуков вперемешку с отдаляющимися криками Алисы, последовал хруст, оповещающий о выключении.
Эти звуки показались Чернильному в прямом смысле до боли знакомыми. Переминаясь с ноги на ногу, он нервно пытался вспомнить, где же он мог слышать их раньше...
Нечто подобное было тогда, за угло-
Осознание резким молотом ударило в голову, заставляя действовать быстро, ведь у него было совсем немного времени, прежде чем чернильные руки разорвут грудную клетку Ангела, забирая душу и утаскивая за собой в чёрную бездну.
Демон со всех ног помчался к двери, в надежде успеть.
Конечно, это отнюдь не был резкий наплыв жалости, сострадания или переживаний за давнюю подругу. Алиса нужна была ему живой, только и всего.
Внезапно Чернильный споткнулся о нечто, от чего кубарем прокатился по половицам. Быстро перегруппировавшись, он вскочил, после чего резко почувствовал холодную хватку на своей лодыжке. Опустив взгляд, он ужаснулся чернильной руке, что крепко сжимала его ногу, не давая вырваться и поспешить на помощь Алисе.
Одним резким и сильным движением он вырвался, но всё же немного перестарался. Рука, оторванная по локоть, всё так же сжимая свои днинные, тонкие пальцы вокруг лодыжки демона, осталась волочиться за ним.
Подбегая к стене, он выставил руку вперёд себя, он чего на ней почти моментально раскрылся портал, в который Чернильный немедленно запрыгнул, тут же исчезнув в нём.
Оказавшись в самом сердце владений Ангела, Бенди резко замер, прислушиваясь и нервно осматриваясь по сторонам, быстро размышляя, где может быть Алиса и всё ли с ней в порядке. Он знал почти каждый закоулок студии, как свои пять пальцев, но здесь ему довелось побывать впервые, во избежание нежеланной встречи с Ангелом.
Хлюпающие звуки вперемешку с криками Алисы звучали слева по коридору, куда демон тотчас же помчал. Сразу же за довольно широким и высоким проходом, позволявшим Демону свободно пробежать там, не наклоняясь, что, кстати, бывало в студии очень редко, находился просторный зал с огромным столом, до потолка заставленным мониторами разных размеров, на которых отображались всевозможные участки этажей. Как и ожидалось, микрофон, до этого стоявший на краю, сейчас лежал на полу в большой луже чернил, что почти полностью обволокли его динамик, затекая внутрь, так что вряд ли он когда-нибудь снова будет работать. След из чёрной вязкой жидкости тянулся из холла к небольшой, открытой нараспашку и сломанной в нижней части двери, откуда и доносились звуки борьбы. Бенди со всех ног ринулся туда, от спешки даже не заметив слишком низкий дверной проём, от чего попутно несильно стукнулся об косяк головой, буквально залетая в него.
Алиса, выставив перед собой топор с заляпанным чернилами лезвием, была зажата в угол, попутно размахивая им, обороняясь сразу от нескольких чернильных рук, жадно тянущихся к ней из пола и стен по бокам. Заметив вбежавшего в комнату демона, девушка вздрогнула и на секунду замерла, потеряв бдительность и ошарашенно смотря на Чернильного. Этого времени вполне хватило одной особо ловкой конечности, что в ту же секунду молнией напрыгнула на беззащитную шею Ангела, сжимая её мертвой хваткой.
Одним скачком Бенди оказался возле бьющегося в конвульсиях Ангела, выпуская когти. Взмахнув лапой, он перерубил сразу три руки, включая держащюю Алису. Девушка тут же осела на пол, всё так же держа оружие на изготове. Острые когти Демона разрезали руки, словно нож масло, а оставшиеся обрубки с хлюпаньем и писком исчезали в стене, оставляя чернильные разводы.
Одна особо крупная и резвая рука всё же добралась до запястья Демона, перехватывая его и блокируя удар, тот не долго думая, что есть мочи впился в неё клыками, вырывая куски вязкой чернильной плоти из извивающейся и визжащей конечности. В тот момент он был похож на большого чёрного кота, впившегося зубами смертельной хваткой в тело несчастной жертвы. Когда Демон оторвал очередной немалый кусок от руки, та интенсивно заметалась, после чего буквально растаяла, расслаиваясь с противным бульканьем. Остальные же, будучи не такими смелыми и не желая повторять участь своей чернильной сестры, приостановились, словно размышляя, что делать дальше и ища слабые места в обороне Демона.
Чернильный стоял наготове, выпустив когти, скаля клыки и напряженно помахивая хвостом, готовясь в любую секунду наброситься на врага, закрывая собой забитую в угол Алису, что закрыла лицо руками и отвернулась к стене, тихо поскуливая. Шипя и скалясь, он злобно посматривал на замершие руки, ища ещё желающих попробовать на себе остроту его зубов.
Таковых, как и следовало ожидать, не нашлось. Лапы быстро сообразили, что с Демоном связываться себе дороже, и поспешно втянулись обратно в стены и пол. Нарастающий гул стих, как и холод, что свидетельствовало о том, что они действительно исчезли туда, откуда пришли, а не готовятся напрыгнуть исподтишка.
Чернильный смог наконец расслабиться, но, вспомнив кое о чём, обернулся, окидывая взглядом Ангела.
Алиса всё так же сидела, сжавшись в клубок и закрывая лицо, и плакала навзрыд. Демон присел напротив неё на корточки, и изо всех сил пытаясь сдерживать злобу на неё, прошептал:
—
А-Алиса, что случилось?...
— Нет! Не смотри на меня! Прошу, отвернись! — еле как выдавила она от страха, вперемешку с всхлипами и завываниями.
Чернильного еще сильнее выбесил этот ответ. Он только что спас ей её жалкую душонку, а она снова крутит одну и ту же пластинку, что и ранее.
Он с силой вонзил когти в стену позади неё, буквально в паре сантиметров от головы, чем заставил Алису вздрогнуть и непроизвольно тихо взвизгнуть.
—
Что ж, ну, без ответов ты мне совсем не нужна... — наигранно, но от этого не менее зловеще протянул он, наклоняясь чуть ближе. Алиса перестала плакать, и, лишь время от времени всхлипывая и всё ещё закрывая лицо и отвернувшись вытирала тёмные слёзы. Угроза Демона действительно подействовала, так как вскоре раздался дрожащий, еле слышный голос:
— Т-ты ведь сам тогда сказал, что в студии недобрые времена, так?
Чернильный коротко рыкнул, будто в подтверждение её словам.
— О-Они... Они затащили в стены уже большинство Потерянных и членов Банды Мясников... И... У меня больше нет материалов для поддержания моей красоты... — прошептала она, открывая лицо и смотря на Бенди жалостным взглядом снизу вверх.
От увиденного Демон ошарашенно отстранился, чем вызвал очередную волну всхлипов и чёрных слёз, моментально накопившихся на краях глаз, если их можно было такими считать.
По сравнению с этим, так званная «Искажённая Алиса» была бы действительно ангелом, спустившимся прямиком с небес. Теперь же абсолютно вся поверхность лица была изуродованна до неузнаваемости. Правый глаз теперь так же превратился в чёрное, расплывшееся пятно без намёка на радужку или зрачок. Щека так же была порвана, но намного сильнее, чем первая. От нимба осталась лишь пара осколков, торчащих в спутанных и тающих волосах девушки. Чёлка превратилась чуть ли не в небольшой чернильный водопад, стекающий по лицу ангела и оставляя толстый чёрный след. Один из рогов был сломан, а из трещины в другом вытекало нечто густое и противное. Некоторые зубы, видные через разодранную щёку и не превратившиеся в бесформенный чернильный сгусток, теперь выглядели больше как гнилые обломанные клыки.
— О-Они... Они п-пытались украсть мою красоту... Вырвать её своими грязными чёрными пальцами... — прошептала она, чередуя слова со всхлипами и завываниями.
—
Что ж, судя по тому, что видел Я, они пытались взять тебя, так сказать, «нахрапом»... — протянул Демон обращаясь скорее к себе, чем к плачущему Ангелу, и невзначай кинув взгляд на свою лапу, до которой чуть больше недели назад смогла дотронуться особо прыткая рука, разъев немного чернильной плоти.
—
Да что же творится всё-таки... В студии всё меньше существ... Какие-то выходцы прямиком из ада в облике мерзких рук... Теперь они настолько обнаглели, что нападают не только на Потерянных... Ещё и Генри пропал чёрт знает куда... — размышлял вслух Чернильный, чем привлёк внимание Алисы. Внезапно вспомнив нечто, он повернулся к Ангелу:
—
Кстати, Алиса, твои камеры ведь расставлены практически по всей студии, по крайней мере с этажа К по этаж S, так? — с надеждой спросил он.
— Ты переоцениваешь мои возможности, Демон... — сказала она, отвернувшись, — Большинство из них уже давным-давно не работают, а на остальных кроме кучки чёрно-белых пикселей почти ничего не видно...
—
Л-ладно, я понял, а что насчёт прослушки? — перебил Чернильный Алису от нетерпения.
— Да что тебе нужно, говори уже напрямик и вали! — Ангел явно была недовольна тем, что кто-то видел её в таком ужасном облике, особенно, если этот кто-то — сам Чернильный Демон.
—
В общем, тогда сразу к сути... Ты не видела Штейна?
Несмотря на своё не лучшее состояние и положение, Алиса внезапно изменилась в лице и....захохотала. Смех её был сиплым и хриплым, но даже при этом он выражал всё презрение и надменность в голосе.
— Ну уж нет, Демон! Я не собираюсь помогать тебе в твоих играх в догонялки с этим дрянным мальчишкой! Ищи его сам!
Этот ответ немало разозлил Чернильного, от чего он, скалясь и рыча, приблизился к лицу ангела почти вплотную, заставляя её отстраниться и вжаться в стену позади.
—
Не смей так называть Генри, шалава! — еле выдавил он от злости.
— Настолько обиделся, что забрали любимую игрушку, что рвал бы на себе волосы, если бы они у тебя вообще были, я смотрю... — даже несмотря на опасную близость Демона и его настрой, Алиса никогда не упустила бы возможности поиздеваться над ним ещё раз.
Она понимала, что, судя по реакции Чернильного, пока он не получит должных ответов по поводу её мальчика на побегушках, она в безопасности, так что может выкручиваться как угодно, а Демон будет лишь кусать локти от злобы, зная, что Ангел нужна ему живой. Пока что.
—
Но зато волосы есть у тебя... — широко улыбнувшись и склонив голову набок, Чернильный резко схватил довольно большой клок волос на голове Ангела и не сильно натянув его.
— Это угроза?
—
Скорее предупреждение. Мои взаимоотношения со Штейном не должны тебя волновать. Просто скажи, знаешь ты что-то, или нет, — прошипел он, натягивая плывущие и тающие в лапе Демона волосы.
—
Я ясно выражаюсь?
Алиса быстро закивала, поняв, что время для понтов закончилось и Бенди больше не шутит.
— Ну? — теряя терпение, спросил Чернильный, чуть сильнее сжав пряди волос в когтистой руке.
— Не видела я твою ненаглядную игрушку. Нигде ни следа, ясно? А теперь будь так добр, уходи. Никто не должен был видеть меня такой...
Если честно, то Чернильный и не ожидал, что Ангел скажет ему нечто важное о Создателе, так что её незнание не сильно расстроило его. Демон отпустил Алису и привстал, делая глубокий вдох.
—
Ох, поверить не могу, что я правда говорю это... — протянул он, прикрывая глаза и прижмуриваясь. Конечно, ангелу не было это видно, так как они были скрыты за плотным слоем чернил, стекающих по его морде.
—
Ладно, просто скажу как есть. Твоё дело, соглашаться или нет. В студии с каждым днём становится всё меньше и меньше обитателей. Она понемногу вымерает. И прежде чем всё это произошло, при не очень хороших обстоятельствах пропал Штейн...
— А тебе-то покуда знать? — удивилась девушка. — Забыл правила своей же игры? Позволь тебе напомнить. Он убегает, прячется, не позволяя себя поймать, а ты — преследуешь его, в попытках выпотрошить предателя, разве не так? Быть может, он просто удачно скрыва... — договорить она не успела, так как на полуслове её прервала когтистая рука, хватая за горло и прекрывая доступ кислороду.
—
У тебя, видимо, кроме лица ещё и со слухом проблемы? Что ж, если ты такая глухая, или же тупая, то я повторю. Мои взаимоотношения со Штейном тебя не касаются. Никто в студии не имеет права лезть в них, и уж тем более прикасаться к Генриху. Никто, кроме меня. Особенно это относится к тебе, сучка. Так что в следующий раз размажу твою дурную башку об стену, дошло?!
* * *
— Бенди, тебе нужно быть добрее к остальным! — поглаживая ещё маленького мультяшного чертёнка между рожек, Генри выглядел очень озабоченным.
В тот день произошло кое-что плохое...
Штейн как всегда засиделся допоздна. Осознавая, что так дальше продолжаться не может, и что сил закончить серию ему не хватит, так как веки уже слипались, художник возвращался из столовой с очередной кружкой кофе под неодобрительные комментарии семенящим за ним Бенди.
—
Серьёзно, Генри, тебе стоит перестать пить эту гадость! Сам ведь говорил, что это вредно для здоровья! Это уже шестая кружка за вечер! — взволнованно говорил Создателю чертёнок.
Генри был не единственным, кто остался в студии по поздней ночи.
Это явно был не день Сэмми. Музыкант сегодня сильно повздорил со Сьюзи, и, кажется, они снова на грани того, чтобы расстаться. Так что теперь, безпросветно злой на весь мир, он напрявлялся в столовую, чтобы захлестнуть горе парой-тройкой рюмок из личной заначки в дальнем углу буфетного шкафчика. Угрюмо смотря перед собой, он и не обратил внимания на мирно идущего ему на встречу с кружкой свежезавареного кофе, из которой всё ещё валил пар. Лоуренс, нуждаясь в выплёскивании своей злобы хоть куда-нибудь, как бы невзначай пхнул проходящего мимо Генри плечом, от чего добрая половина еще не остывшего, считай, кипятка пролилась ему на одежду, от чего тот по рефлексу отбросил чашку в стену.
— Смотри куда прешь. — раздражённо кинул Сэмми, даже не обернувшись.
На резкий крик боли сбежались все, кто всё еще находился в студии в ту ночь. Включая самого директора студии, Джоуи Дрю.
Они застали Самуэля лежащим на полу, с намертво впившимся в его ногу дьяволёнком и Генри, пытающимся отодрать его от Лоуренса.
—
Но ведь он сам виноват! — перечил Бенди. —
Он сделал тебе больно! — сказал демонёнок, сильнее зарываясь в рубашку Создателя.
— Но это не повод так набрасываться на него! Алиса помогала Уолли перебинтовывать рану, и она рассказала мне, что, кажется, немного чернил всё же попало ему в кровь от твоего укуса, и что он всё время бредил что-то об освобождении и чернилах...
—
Но ведь я защищал тебя!
— Бенди, пойми, ты не можешь ранить людей по таким пустякам! От горячего кофе на одежде ещё никто не умирал, но теперь я всерьёз волнуюсь за Сэмми...
—
Почему? — перебил чертёнок Генри. —
Ведь у меня есть и клыки, и когти, я с лёгкостью могу это сделать! — непонимающе уставившись на Создателя, демонёнок, как доказательство показал ему свои лапы в аккуратных белых перчатках, с выступающими коготками.
В голове Генри тут же всплыли упрёки и выговоры от Джоуи о том, что Бенди, хоть и мультяшка, является настоящим демоном, и его нужно либо перевоспитать, за что никто, кроме Штейна, взяться не решился, либо запереть, но второй расклад совсем не устраивал аниматора. Эти мысли он всеми силами пытался гнать, всё же желая достучаться до своего Творения.
— Дело не в том, хватит ли у тебя сил, или о том, насколько сильно ты можешь ранить человека. У всех живых существ есть свои чувства, эмоции, мысли... Понимаешь, о чём я? — художник с надеждой посмотрел в глаза мультяшке, но тот лишь отрицательный помахал рогатой головой, с интересом приготовившись слушать.
— Ну вот смотри, тебе бы было приятно, если бы кто-либо тебя обидел? К примеру, сильно ранил?
—
Но я ведь состою из чернил, и почти не чувствую боли! Да и потом, я бы дал сдачи! — решительно ответил чертёнок, но заметив, как Создатель уставше выдохнул, немного занервничал.
— Ладно, тогда, было бы тебе неприятно, или, может быть, грустно, если бы кто-либо сильно, по настоящему ранил
меня, а не просто мимолётом толкнул?
Бенди испуганно вжался в рубашку человека, обвивая талию хвостом и обхватывая руками.
—
Нет! Генри, пожалуйста, не говори так! — ойкнул он.
— Вот видишь, — начал Штейн, успокаивающее приобнимая чертёнка и поглаживая его между рожек, от чего тот сразу успокоился, поддаваясь ласкам, игриво бодаясь на встречу руке, но всё так же крепко прижимаясь к парню.
— То же самое чувствуют и люди, которых ты обижаешь, царапаешь, кусаешь, или как-то причиняешь боль...
—
Но ведь Сэмми сделал тебе больно? Значит, ты чувствуешь тоже самое?
— О-хо-хо, Бенди, солнце, ну ты чего? Ладно ты у нас от силы пол года, но я-то с этим бараном уже который год в одном коллективе работаю! Его упрямства и выходки уже давно в пределах нормы, да и потом, я ведь не злюсь на него, и ничего плохого, чтобы так набрасываться на него, он не сделал.
— Тоесть, нельзя отвечать болью на боль?
— Как бы тебе объяснить... Есть ситуации, когда ты обороняешься от явной опасности для твоей жизни или здоровья твоих близких, лишь тогда можно применять грубую силу, чтобы постоять за себя. Но запомни, ты никогда не должен отвечать злом на зло без причины. Особенно, когда это касается твоих близких. Знаешь, у нас, людей, есть поговорка: « Относись к другим так, как ты хотел бы, чтобы относились к тебе».
—
Видимо, Лоуренса это не касается...
— Ну, что поделать, такой уж он человек... — хмыкнул Генри. — Но, всё же, он часть нашей семьи, так что нам нужно принимать его таким, какой он есть.
—
Семьи? Но, разве, все люди, работающие здесь — родственники?
— Ну, чтобы быть семьёй, не обязательно иметь кровные узы! Семья — это те люди, что будут с тобой в трудную минуту, поддержат, утешат, успокоят, помогут справиться с проблемами. Так что, да. Я считаю всех нас одной большой семьёй. И я, и ты, и Джоуи, и Сьюзи, и в том числе Сэмми — её члены, так что нам нужно заботиться друг о друге. И я уверен, что где-то глубоко в душе, Сэмми всё же понимает это, и любит всех нас.
Перевёв разговор на более приятную тему, Генри заметил, что чертёнок свернулся калачиком у него на коленях, умиротворённо мурча. Тогда парень наклонился к нему, и тихо проговорил, будто кто-то в просторном пустом кабинете мог их услышать:
— Бенди, пообещай мне, что не будешь больше причинять никому боль, даже защищая меня, иначе нам с тобой, приятель, не избежать проблем.
—
Обещаю, — так же тихо прошептал демонёнок, сильнее прижимаясь к своему человеку. — Люблю тебя, Генри.
— И я тебя, солнце, и я тебя...
* * *
Воспоминания куборем налетели в голову Демона, заставляя невольно скривиться от безмятежной обстановки тех дней, когда его человек, его Создатель, еще не ушёл. Он пообещал ему, что не будет причинять боль.
—
Генри мой. И только мой. — напоследок рявкнул он, и разжал хватку с шеи Ангела, позволяя ей снова дышать.
Сделав глубокий вдох и успокаиваясь, вспоминая голос Создателя, которого он не слышал уже очень долго, в тот вечер.
—
Ладно, прости, погорячился... — «виновато» кинул он и отвернулся от недоумевающего взгляда Алисы, — В общем, я веду к тому, что сейчас оставшимся, так сказать, «вживых», стоит держаться вместе, тебе так не кажется? — сказал Чернильный, выжидающе смотря на Ангела.
У той от такого предложения аж дар речи отняло.
—
Слушай, как я и сказал, те отродья, скорее всего, пытались взять тебя открыто, что и стало их ошибкой, но они обязательно попробуют еще раз, и могут вернуться в любую мину-...
— Я согласна. — выпалила Алиса, даже не задумываясь о последствиях такого альянса и лишь тревожась, чтобы чернильные твари не явились вновь.
—
Вот и чудесно...
Поверить не могу, что я действительно, искренне хотел убить его, когда он вернулся, спустя тридцать лет...
