***
— Итак, давайте разберемся, — начал Жон, изо всех сил стараясь сдержать очередной приступ смеха, но не совсем успешно, даже когда он откусывал полоску бекона. — Этот крик — это Вайсс испугалась, потому что ты её разбудила…? — Извинилась… — пробормотала Руби. Откуда ей было знать, что ее партнерша так крепко спит? — Ах, не беспокойся об этом, я уверен, что со временем она привыкнет. — ответил парень с небрежным весельем. — Не могли бы вы двое не говорить обо мне так, будто меня здесь нет? — очень расстроенная Вайсс, как бы подкрепляя фразу, резко ударила ножом по тарелке. После короткого приступа паники и необходимости объяснять Янг и Блейк, а также только что ворвавшейся команде JNPR, не до конца проснувшейся и с оружием наготове, что никакой угрозы нет, обе команды сидели в столовой Бикона, наслаждаясь ранним завтраком. — Во-первых, я не испугалась, я была напугана и испугана, потому что проснулась от того, что её лицо было в дюйме от моего. Во-вторых, — она повернулась к своему лидеру. — Зачем ты это сделала? Младшая девочка моргнула, а Мерл, отвлекшись от печенья, которое он клевал, наклонил голову к Наследнице. — Сказала, что хотела прийти пораньше. — ответила она с легким недоумением. — Думала, помогу. — Наблюдая за тем, как я сплю? — Мы всегда это делаем. За столом воцарилась неловкая тишина, все присутствующие уставились на Руби, которая лишь присоединилась к Мерлу в наклоне головы. — Ты… — Наследница колебалась. — …смотрела, как я сплю? — Мало сплю. — девушка в капюшоне ответила пожатием плеч. — Делать нечего. Следим за всеми. — За всеми…? — вмешалась Блейк, едва надкусив бутерброд с тунцом, но забыв из-за внезапно возникшего чувства неловкости. — В течение… всей ночи? — Считаем вдохи. Проходит время. — Кау! Прошел еще один долгий, при долгий момент неловкого молчания. — Хорошо. Я не хочу и дальше это обсуждать… — вздохнув, Вайсс обратилась к последнему члену их команды, единственному, кроме лидера, кто не выглядел изможденным. — Она часто так делает? — Да, — Янг ответила, нерешительно отводя глаза, ее взгляд был устремлен исключительно на тарелку с блинами перед ней, как будто это была очень интересная вещь. — Ты… Привыкнешь. Лидер женской команды моргнула раз, потом два, вглядываясь в лица окружающих. Все, кроме Жона, выглядели очень странно. Ее товарищи по команде выглядели настороженными, а Янг так, словно не была посвящена в разговор и вообще несколько потерянной. Но почему…? — Что-то не так…? — в конце концов спросила она. — Ничего, — ответила Наследница, проведя рукой по своим безупречно белым волосам, явно не желая больше иметь ничего общего с этим разговором. — Давайте просто… пойдем. Занятия ждут. Она встала и пошла прочь от стола, а остальные вскоре последовали за ней. Руби и Жон были последними, девушка моргнула по совиному. — Я что-то сказала? — Не обращай внимания, Руби, — ответил мальчик. — Это первый учебный опыт для всех нас.***
Оказалось, что первым занятием в этот день было изучение Гримм. Теоретически, это должно было быть время, когда они будут углубленно изучать врагов человечества, узнавать сильные и слабые стороны, стратегии победы над существами Гримм, и все это из уст ветеранов-охотников, у которых за плечами годы работы. Теоретически это звучало как идеальное начало новой жизни Вайсс. На практике же, они только что провели последние сорок пять минут, слушая профессора Порта, который все говорил и говорил, говорил и говорил. И хотя Вайсс была уверена, что в его словах есть очень важное и критическое послание, поэтому она старалась вести записи так усердно, как только могла, но что бы это ни было, она этого не видела. Может быть, ей нужно было сначала больше узнать, может быть, ей нужно было больше спать, а может быть, она просто лгала себе, чтобы избежать сокрушительной тяжести разочарования. Выбирайте сами. Наследница тайком оглядела комнату, пытаясь понять, как обстоят дела у ее товарищей по команде и знакомых. Не намного лучше, таков был ее общий вывод. Арк, казалось, отключился от учителя уже через пять минут после начала урока, а Пирра, похоже, разрывалась между тем, чтобы сделать ему замечание или присоединиться к нему. Блейк билась головой о воздух в отчаянной борьбе за то, чтобы не заснуть, а Янг почти отказалась от этой борьбы, по крайней мере, у нее хватило приличия спрятать свою дрему за открытым учебником. И тут она бросила взгляд в сторону Руби, которая… ну, она смотрела на учителя, не шелохнувшись, надо отдать ей должное, но было ли это вызвано пристальным вниманием или чем-то еще, что заставляло девушку застыть, никто не мог предположить. Единственным признаком того, что она действительно живая, а не какая-то гипер-реалистичная жуткая статуя, было то, как она рассеянно поглаживала ворона, устроившегося и спящего у нее на коленях (как, черт возьми, учитель позволил этой твари попасть в класс…?). Руби Роуз. Лидер ее команды. Вайсс… честно говоря, не знала, как к этому относиться. С одной стороны, она была… тревожно отстраненной, — это был самый мягкий способ, который наследница могла найти, чтобы сказать это, — и вносила в ее жизнь в Биконе полный хаос и безумие с того момента, как они впервые увидели друг друга. Но, с другой стороны, она спасла ей жизнь, причем ценой тяжелых травм для себя, что заставило беловолосую девушку понять, что как бы ни была неприятна молодая девушка, она не имела за собой никаких злых умыслов. Просто она была… такой. Она все еще была здесь, в Биконе, все еще пыталась стать Охотницей, как и все остальные. И, возможно, именно эта странная двойственность, это противоречие между человеческим и нечеловеческим, мешало Наследнице понять, как лучше поступить, как лучше… — Итак, кто из вас считает, что у него есть все необходимое, чтобы стать настоящим Охотником?! Она была так взволнована событиями утра, так погружена в свои мысли, что крик Порта застал Вайсс врасплох, заставив белоснежную девушку вздрогнуть и чуть не вскочить со своего места. К несчастью для нее, это сразу же привлекло внимание профессора, и, к счастью, он, похоже, не понял ее. — А, мисс Шни, конечно же, — дородный мужчина одобрительно кивнул. — Ну что ж, давайте, девушка. Возьмите свое оружие и покажите нам весь этот энтузиазм! Поймав на себе пристальные взгляды всего класса, девушка постаралась как можно быстрее и тише выбежать из помещения, пытаясь сохранить лицо и привлечь как можно меньше внимания к позорному румянцу на своих щеках. Немного погодя она вернулась, стоя на платформе в полном боевом снаряжении, с большой, грохочущей, армированной стальной клеткой перед собой. — Итак, — начал профессор, стоя рядом с ней со своим мушкетом с топором в руке. — Учитывая ваше восхитительное выступление на вступительном экзамене, я уверен, что зверь в этой клетке будет лишь разминкой. Но все же, никогда не стоит забывать об основах, так что, готовы ли вы показать мне, как это делается? — Да, профессор, — ответила Вайсс, выкинув из головы свои предыдущие не слишком удачные поступки и мысли и сосредоточившись только на Мертенэстере в своей руке и твари в клетке перед… — Вперед, Вайсс, вперед… — Кау! Кау! … Взглянув на свое место, Вайсс увидела Руби, медленно покачивающую маленькое красное знамя с названием их команды… Откуда у этой вороны взялась пенопластовая рука с точно такой же надписью, и как она умудрилась уместить ее на своем крыле…? Вайсс покачала головой, решив пока не обращать внимания на это безумие, как раз в тот момент, когда профессор замахнулся своим оружием на замок клетки. И оттуда выскочил Борбатаск, визжа, рыча и испуская пену изо рта в приливах бешенства… И не обращающего внимания на стоящую перед ним студентку. Вместо этого две пары глаз, светящихся злобой, устремились на неровную светловолосую фигуру Арка. — Вот дерьмо… — с досадой пробормотал парень. Прежде чем Вайсс и Порт успели среагировать, кабан-монстр издал ужасный визг и бросился на ученические места, целясь прямо в Жона… …только Руби внезапно материализовалась на его пути, лепестки и перья разлетелись вокруг нее, когда вепрь остановился. В комнате воцарилась тишина: существо Гримм, воплощение зла и разрушения, остановилось перед маленькой, изящной, хрупкой на вид девочкой, которая была лидером команды RWBY. И когда девушка уставилась на чудовище, лицо ее было пустым и неподвижным, как восковое, лишь наполовину видное над оранжевым потрепанным шарфом, а глаза испускали жуткий огненный отблеск. Она сделала шаг вперед. И Гримм, застыв, колеблясь, почти как от страха, сделал неуклюжий шаг назад. Она сделала еще один, и он сделал еще один в ответ. И так продолжалось в этой безмолвной комнате, где все смотрели с широко раскрытыми глазами, пока девушка в красном капюшоне вела Гримма обратно на платформу, обратно на путь своего товарища по команде. — Вайсс… — раздался слабый зов, выведя Наследницу из ступора и заставив посмотреть на Руби. — Закончи… Вайсс немного замешкалась, глядя на застывшее перед ней существо, не замечающее ничего вокруг, кроме Руби, затем на профессора, который ободряюще кивнул. Затем, сделав нерешительный шаг вперед, она вонзила Мертенэстер в шею существа, прямо за костяной маской. Оно исчезло, не издав ни единого звука. Но тишина еще некоторое время сохранялась в комнате. — Ну… — начал Порт, выходя из своего созерцательного транса. — Все прошло не совсем так, как я планировал. Но все равно! Это был прекрасный пример командной работы, если я когда-либо видел таковой, мисс Шни и мисс Роуз. Продолжайте в том же духе на поле, и у Гримм не будет ни единого шанса против вас! Не доверяя своему голосу, Вайсс просто кивнула в знак признательности, а Руби просто моргнула. — Хорошо! — продолжил учитель, обращаясь к остальным ученикам. — Помните, мои дорогие ученики, существа Гримма — коварный враг, который не всегда, а скорее всего, никогда не будет действовать так, как вы ожидаете, и поэтому вы всегда должны помнить о бдительности и быстрой реакции, которую проявила мисс Роуз. Занятия окончены! Медленно студенты начали выходить. Наследницей не осталось незамеченным, что большинство из них, казалось, отвернулись от ее товарищей по команде, и она не заметила слегка извиняющийся взгляд Арка, когда он поднялся. — Хорошо…? Затем она заметила своего Лидера, смотрящего на нее, что-то почти ожидающее в этих тусклых глазах. — …Да. — ответила она. — Я… Спасибо за помощь. — Извини, что вмешиваюсь. Старалась отдать должное. — Не… беспокойся об этом. — Вайсс ответила со вздохом, а затем повернулась, чтобы уйти. Руби не сводила с нее глаз. Мерл приземлился на плечо девочки и с тихим воркованием ободряюще прижался к ее щеке. Руби рассеянно погладила его, выходя из класса. — Привет, Руби. Жон ждал ее у выхода. Она оценила это, он был другом. — Привет, Жон. Извини за беспорядок. — А, все в порядке, не волнуйся. — ответил мальчик пренебрежительно. — Как я понимаю, в том, что там произошло, вина свина, а не твоя или Вайсс. К сожалению, я уже привык к этому. У Гримм есть огромная склонность к выборочному туннельному зрению. Руби моргнула, затем кивнула, не зная, что еще ответить. — Кстати, у тебя есть какие-нибудь планы на вечер? Руби снова моргнула. — Почему…? — Ну, есть кое-кто, с кем я хотел бы тебя познакомить.***
Позже в тот день, когда солнце начало опускаться к горизонту, когда свободный период после занятий наконец наступил, дуэт обнаружил себя идущим по улице в центре Вейла, подальше от доков Буллхедов, среди изрядной доли пристальных взглядов и перешептываний окружающих их людей. Руби не была незнакома с пристальными взглядами и шепотом, но в этот раз она почувствовала, что они были другими, скорее любопытными, чем испуганными, скорее благоговейными, чем злобными. — …Чего уставились? — в конце концов, произнесла она, ее взгляд заставил небольшое скопление людей нервно отшатнуться. — Что, ты имеешь в виду их? Ну, давайте посмотрим правде в глаза, не может быть, чтобы кто-то здесь не видел Эбонмау на днях. И также не может быть, чтобы из Бикона не просочился слух о первом подтвержденном поражении подобного Гримм за много веков. Из того, что я слышал в СМИ, однако, они не знают точно, кто это сделал, только то, что они были связаны с Академией. Озпин, вероятно, пытается держать все в тайне, чтобы не привлекать к нам слишком много внимания, но все же очевидно, что мы прибыли из Бикона, так что, конечно, люди будут интересоваться, — Жон объяснял спокойно и тихо, не обращая внимания на окружающих. — Логично… — Руби согласилась. — Не могу сказать, что я их виню, если честно, — парень в ответ пожал плечами, а затем взглянул на нее с тем блеском в глазах, который, как она успела понять, означал, что он хочет все знать. — То, что один из самых страшных Гримм в истории получил такой удар, должно было произвести впечатление. Что приводит меня к тому, о чем я давно хотел спросить. Что это, черт возьми, было? Девушка в капюшоне моргнула, когда ее пернатый компаньон низко взвился и приземлился ей на плечо, попискивая от удовольствия, что может немного размять крылья. На этот вопрос можно было ответить по-разному… — Магия… …Но Руби всегда была практичной девушкой. Ей нравилось давать практичные ответы. — Правда? — спросил её друг, скорее с любопытством, чем со скептицизмом. — Черт, я имею в виду, что когда-то я знал о ней. Образы, которые я получаю от лезвий, показали мне это. Но как ты это сделала? Это не похоже… на то, на что он способен. — Не был. Но вспомнил… Я вспомнила. Догадалась. Жон остановился, уставившись на нее с потрясенным лицом. Руби снова моргнула. — Ты хочешь сказать… — начал он, словно пытаясь осмыслить какое-то сложное рассуждение. — …Что ты смогла перестроить магию… из слабых, далеких воспоминаний нечеловеческого существа, наблюдавшего ее? — Мало сплю. Много свободного времени… Мальчик просто стоял и странно смотрел на нее, заставив ее наклонить голову, затем пытливо взглянуть на Мерла, и ворон, казалось, пожал плечами, говоря: «Твои догадки так же хороши, как и мои». Затем он забавно фыркнул. — Эх, ты — просто нечто, ты знаешь это…? Девушка моргнула, снова моргнула, моргнула еще раз, наклонила голову в другую сторону, потом обратно, в то время как птица, казалось, прихорашивалась. «Жон снова ведет себя странно», заключила она. — Как бы то ни было, — начал мальчик, снова переходя на шаг. — Мы почти добрались до места. — …Кто встречает? — Увидишь, — в ответ на это на лице мальчика появилась озорная ухмылка, и он пробормотал про себя. — О, ему это понравится… Очень скоро дуэт оказался перед довольно простым и непритязательным книжным магазином. Вывеска на входе гласила «Книжная Таксона». А, так он хотел познакомить ее с другим своим другом…? Колокольчик зазвенел, когда они вошли в пустой на первый взгляд магазин. Сбоку раздался хрипловатый голос. — Добро пожаловать в книжную лавку Таксона, где собраны все книги под солнцем. Пожалуйста, подождите минутку, я скоро подойду. — Я говорил это раньше и скажу снова, — отозвался Жон, ухмылка его расцвела. — Это ужасный лозунг. Раздалось удивленное восклицание, а также какое-то быстрое шарканье и бормотание проклятий, как будто что-то упало. Затем дверь подсобки открыл мужчина, высокий, широкоплечий, темноволосый и кареглазый, и его ухмылка стала зеркальным отражением ухмылки Жона, как только его взгляд упал на него. — А, что ты можешь знать о маркетинге, вонючее отродье? Ты так долго пробыл в руинах, что забыл, что человеку нужно получать прибыль. — Какую прибыль? Спорим, я могу одной рукой пересчитать количество людей, вошедших в эту дверь с тех пор, как ты открыл эту помойку, включая этот раз. И ещё останется запас пальцев. Руби часто моргала, глядя то на Жона, то на мужчину, которые с одинаковыми ухмылками смотрели друг на друга, и казалось, что между их глазами проскакивают искры, что не очень-то похоже на дружбу… …И тут напряжение резко исчезло, оба рассмеялись и подошли друг к другу, пожимая друг другу руки в знак приветствия. — Рад тебя видеть, парень. Как дела? — Эх, еще одна близость со смертью несколько дней назад, ничего нового. Я тоже рад тебя видеть, Таксон. — Несколько дней назад? — удивленно спросил мужчина. — Погоди, ты пытался попасть в Бикон… Ты сражался с проклятым Богом Эбонмау?! — Новости распространяются быстро, — бодро ответил Жон. — Парень, иногда я серьезно беспокоюсь о твоем чувстве самосохранения. Или его отсутствии, — Таксон ответил тоном покорного, выстраданного разочарования. — Учителя, должно быть, еще те, если ты сейчас здесь, чтобы рассказать об этом. — Забавно, — со знанием дела ответил мальчик, оглядываясь на девочку, которую он привел с собой. — Это сделали не учителя. При этом пожилой мужчина, казалось, наконец-то понял, что она здесь, и бросил на нее любопытный, хотя и смущенный взгляд, на который она ответила легким взмахом руки. — Привет… — Таксон, это Руби, подруга, которую я встретила в Биконе, и ее ворон Мерл, — он быстро добавил последнюю часть, когда показалось, что животное вот-вот закаркает от досады. — Руби, а это Таксон, тот самый друг, о котором я тебе говорил некоторое время назад. Представив его, блондин повернулся к старшему мужчине. — Нам лучше перенести разговор в более уединенное место, — сказал он, немного посерьезнев. — Ты просто не поверишь.***
После быстрого перемещения троица оказалась в подвале магазина. Пока Таксон, которому, казалось, не хотелось находиться в этом месте, когда она рядом, и Жон обсуждали что-то, Руби смотрела на большую металлическую дверь с большим количеством замков, которая стояла прямо перед ними. Там было что-то, что-то, что казалось… знакомым, что-то, что, казалось, звало из глубины ее сознания, но не могло заставить себя услышать… — Должен сказать, что ты прав, малыш, — сказал Таксон, когда Арк, очевидно, закончил рассказывать ему о событиях прошедшего дня, и с сомнением посмотрел на стоящую перед ним девочку. — Мне трудно во все это поверить. Ты говоришь, что у этой девочки есть способности и воспоминания одного из героев древних сказаний. Это кажется немного… надуманным. — Да ладно, Таксон. После всего того дерьма, которое мы раскрыли, и того, что ты видел, как я делаю с клинками, ты вдруг решил больше мне не доверять? — возмутился парень, звуча раздраженно, но не совсем серьезно. — Дело не в этом, — мужчина отрицательно покачал головой. — Я знаю тебя достаточно долго, чтобы понять, что ты не стал бы лгать о чем-то подобном. Это просто… трудно проглотить, думать, что с тех времен сохранилось что-то большее, чем руины и разбитые реликвии. Времени, о котором, заметьте, мы не знаем почти ничего. — Я понимаю это. Правда, понимаю. Но ты просто не был с нами в тот момент, Таксон. Она узнала мои клинки еще до того, как я о них заикнулся, а они узнали её. Я задавал ей столько вопросов, и она отвечала на все, даже давала гораздо больше информации о вещах, чем у меня было изначально. Я говорю тебе, Руби — настоящая, и ты захочешь услышать, что она скажет о вещах в хранилище. — Ну… Когда ты так говоришь, да еще с такой горячей рекомендацией, я полагаю, что доверюсь вам, — Таксон согласился, затем повернулся и начал работать над отпиранием двери. — Закончили разговор…? — рискнула Руби, даже когда Мерл издал небольшой раздраженный писк. Ей было интересно, о чем они говорят, особенно когда это касалось её. Но перебивать или подслушивать не казалось вежливым, и, по мнению Руби, если ей не нравится, когда люди невежливы с ней, она не должна быть невежливой с другими. — Да. Прости за это, Руби. Похоже, я должен тебе объяснить… Помнишь, я рассказывал, что Таксон любит собирать кусочки и реликвии старых цивилизаций? Девушка кивнула. Она не забыла, это было в тот день, когда они подружились. — Ну, в этом хранилище он хранит большую часть вещей. И учитывая все, что ты, кажется, знаешь, я подумал… Может, мне стоит показать тебе? Возможно, ты что-то знаешь… — он предложил с ожидающим взглядом, который заставил девушку немного задуматься. Странное, знакомое чувство, безусловно, привлекло ее внимание… — Хорошо… — она снова кивнула. — Отлично! Итак, с учетом этого, — ответил Жон с довольной ухмылкой и повернулся к ворчащему человеку, занятому своей работой. — Ты еще долго будешь там возиться? — Ты прекрасно знаешь, что я не просто так поставил столько замков, сопляк, — Таксон ответил ворчанием, даже расстегнув последний замок и толкнув дверь. — Хорошо, тогда посмотрите. Жон и Таксон переступили порог, Руби последовала за ними… …и замерла, а ее глаза расширились от увиденного. Это была большая прямоугольная комната, залитая искусственным белым светом флуоресцентных ламп на потолке. Комната была заполнена хаотично расположенными грудами свитков и книг, находящихся в разном состоянии сохранности — от совершенно новых до рассыпающихся в пыль чуть ли не от простого взгляда. Однако гораздо интереснее были витрины, в которых были выставлены различные предметы, явно очень старые. Предметы, которые она узнала. И не больше, чем тот, что находился прямо перед ней, в большой прямоугольной стеклянной витрине. — Руби, ты в порядке…? Она не ответила на этот вопрос, поглощенная увиденным. Медленно, неуверенно она сделала шаг вперед и продвинулась вперед, пока не смогла положить руку на гладкую стеклянную поверхность. Все это время ее взгляд не отрывался ни от обтянутой кожей рукояти, ни от простого, но смехотворно большого молота, ни от оставшегося обломанного края того, что когда-то, очевидно, было массивным обсидиановым клинком. Она вспомнила женщину, одетую в потрепанную и рваную робу, с выгоревшими белыми волосами и каменной маской решимости, идущую вперед в бой, со сломанным клинком в одноручной рукояти, ненадолго ставшим целым благодаря содержащейся в нем рунической силе, готовой к взмаху и разрушению… — Ривен… — прошептала Руби, так слабо, что двое других людей в комнате едва услышали ее. Она молча повернулась, взгляд ее медленно удалялся от древнего оружия, пока не упал на другой, меньший, квадратный футляр. Внутри лежал маленький, незаметный осколок камня, фрагмент, примерно шестиугольной формы, достаточно большой, чтобы удобно лежать в руке, белого цвета, настолько чистого, что казался почти неестественным. Тогда она вспомнила массивного алебастрового колосса из камня и магии, камня и ярости, затмивший солнце, когда он вступил в схватку на золотых крыльях, и земля задрожала от его прихода, оглашаемого раскатистым смехом, не в звериной ярости, не со злым умыслом, но с детской юностью, отчего он казался еще более живым… — Галио… Вон там, две большие, проржавевшие металлические трубы и металлический корпус к которому они присоединены, наполненный ржавыми, деградировавшими механизмами — все это, похоже, было частью древнего огнестрельного оружия. Она вспомнила мужчину в красном плаще, с сигарой в губах, бесстрашной ухмылкой на лице, когда огонь окружил его, его смех заглушил раскат грома, когда массивное двуствольное ружье в его руках выстрелило, уничтожая все на своем пути… — Грейвз… А на последнем футляре лежал скипетр, потрескавшийся и потрепанный временем, увенчанный золотым кругом, украшенным темно-синими кристаллами, которые, казалось, двигались как волны. Она помнила себя девушкой, девой глубин, дочерью моря, ее большие янтарные глаза были яростными, даже когда ее морская форма была перенесена на сушу бурлящими приливами, которыми она управляла. Стена чистой воды поднималась по ее приказу, вздымалась и разрушала по ее зову, защищала и исцеляла по ее воле… — Нами… При виде этих предметов, этих заброшенных останков давно минувших времен, Руби почувствовала… слабый след чего-то, какую-то приглушенную эмоцию, которую даже ей было трудно различить. Было ли это удивление? Печаль? Она не могла сказать, но что она точно знала, так это то, что это было неприятно… Мерл, который до сих пор хранил почти торжественное молчание, в этот момент начал гладить ее по щеке. Она повернулась и увидела, что Жон и Таксон смотрят на нее, первый — с удивленными глазами, второй — с глазами, полными сочувствия. — Ты знаешь людей, которым принадлежали эти вещи, не так ли…? — спросил мальчик, его тон был нерешительным, но полным беспокойства. — …Да, — ответила она. — Чемпионы. Как она. Как он. — У нас были… только предположения о том, что это за объекты, до сих пор, — сказал Таксон, казалось, внезапно очень заинтересовавшись разговором. — Наши исследования указывали на то, что они принадлежали каким-то важным фигурам в цивилизации, настолько древней, что о ней почти ничего не сохранилось. Ты говоришь… Что это правда? — Да, — она сказала просто, почти сдержанно, затем вернула свое внимание к четырем предметам, медленно поворачиваясь между всеми четырьмя. — Ты не знаешь и половины, Таксон, — начал Жон, когда стало ясно, что Руби не хочет больше ничего рассказывать, доставая свой блокнот. — Оказывается, в некоторых вещах мы были правы, а в других — нет… И вот он начал объяснять старшему мужчине то, что рассказала ему сама Руби, о древнем континенте, известном как Рунтерра (похоже, они сильно ошиблись в переводе), и о системе управления различными городами-государствами, и об этой организации, этой Лиге Легенд, работающей над поддержанием хрупкого мира в нестабильном мире, и о чемпионах, которые сражались в магических битвах жизни и смерти, и о воспоминаниях двух из этих существ, которые прибыли к ним в эту современную эпоху, в клинках, которыми он теперь владеет, и о силах, которыми наделена девушка. — Это… Это грандиозно, — протяжно произнес Таксон, пытаясь, казалось, осмыслить этот источник новой информации. — Я знаю, верно? — взволнованно спросил Жон. — За пару часов разговора с Руби мы получили больше информации, чем за все те годы, что мы пытались раскопать сами. — Он повернулся к Руби и улыбнулся ей. — И теперь, когда я думаю об этом, я так и не поблагодарил тебя за это, не так ли? — Рада помочь другу… — заявила девушка, как будто это было очевидно, ее ответ был настолько простым и прямолинейным, что мальчик смущенно потер затылок. — Тем не менее, это оставляет нам один вопрос, — сказал Таксон, очевидно, больше для себя, чем для них. — Если эта Рунтерра, эта… Лига Легенд были настолько могущественны, что же с ними случилось? Вопрос, казалось, застал Жона врасплох, как будто он не задумывался над ним до этого момента, и они с Таксоном ожидающе повернулись к Руби. И девушка вспомнила… Она вспомнила всеохватывающую тьму, нарушаемую лишь руническими словами силы в круге вокруг нее, сияющей мощью с претензией на сдерживание. Как долго она оставалась здесь в ожидании, зная свободу лишь в те немногие, мимолетные моменты, когда ее звали на битву? Как долго это безмолвное небытие было ее единственным спутником? Она не знала, да ее это и не волновало. Но на этот раз что-то было иначе. Могучий грохот потряс мир. Вскоре за ним последовал шум битвы, звон клинков, сила магии, рев зверей и крики мертвых и умирающих. Внезапно порог ее темницы открылся, и вошла одинокая фигура в пурпурной одежде, выглядевшая изможденной и израненной. Она с любопытством посмотрела на него, на это существо, которое начало в панике произносить слова силы, чтобы освободить ее тюрьму. Что, задалась она вопросом, могло привести к отчаянию, страху, которые оно испытывало? Ответ на ее вопрос прозвучал через несколько мгновений, когда что-то набросилось из зала на призывателя, и последующие мгновения были наполнены криками боли, кровавыми бульканьями и разрыванием плоти. Это был зверь, обнаружила она, ничем не отличающийся от чудовищной химеры, которая когда-то была человеком, с которым она сражалась в полях. Но этот, полуночно-черный, с красными отметинами и маской из белых костей, излучающий лишь злобное, неумолимое стремление к разрушению, казался ей куда более знакомым, чем то рукотворное чудовище. Закончив расправу, тварь поднялась, глядя на нее горящими глазами. Из залов начали вторгаться другие звери. Медленно она начала подниматься, крепко сжимая косу в деревянной руке, ее сила разгоралась, когда вороны вняли призыву. Эти существа, нарушившие ее бдение, казалось, колебались, но все равно она расправлялась с ними, как всегда, а затем возвращалась к своему долгому ожиданию… — …Пришли Гримм, — сказала она после долгого, долгого периода молчания. Это надолго убило волнение в разговоре.***
В конце концов, они обменялись еще несколькими словами, и было дано обещание поддерживать контакт с владельцем магазина для получения дополнительной информации (хотя Таксон признался, что, возможно, скоро отправится в путешествие по личным причинам. Вакуо показался ему хорошим местом для посещения, или так он утверждал), но вскоре Жону и Руби пришлось уйти, чтобы не нарушить комендантский час в Академии. Следующие несколько дней прошли незаметно, и в команде установилась странная нормальная обстановка: занятия, практика и домашние задания заполнили все их время, Жон и Руби редко видели друг друга, а остальные члены команды оказались притянутыми за собой, изолированными от остального студенческого сообщества из-за общения со странной девочкой. Ситуацию одновременно и облегчил, и усугубил случай, произошедший однажды ранним утром.***
Команда RWBY сидела в кафетерии, и команда JNPR нашла их там, спокойно завтракающих. — Привет, девочки! — Нора, всегда бодрая, весело поприветствовала их, опустившись на свое место. Ее взгляд быстро упал на большую тарелку с печеньем на столе, которое Руби спокойно ела, а Мерл спокойно клевал свою порцию лакомства сбоку. — Ооооо, печенье… Ее рука, протянутая за печеньем, была внезапно схвачена, и она повернулась, чтобы увидеть Янг, смотрящего на нее с тревогой. — Нора, — сказала блондинка тоном испуганной, неистовой мольбы. — Не бери печенье Руби. Никогда. — Да ладно, я как раз собиралась спросить! Что за реа… Рыжая внезапно прервалась, так как ее охватило чувство ужаса. Медленно, она повернула голову к младшей девочке. Пронзительный зеленый глаз Руби был единственным, что можно было разглядеть из темноты капюшона, и он смотрел прямо ей в душу. — Моё… Нора с быстротой, почти недоступной человеческому глазу, переместилась на другую сторону Рена, поставив его между собой и миниатюрной девочкой, и нервно хихикнула. — Так, печенье не трогать, как и блины, понятно… Казалось, удовлетворенная этим, тень исчезла, и Руби вернулась к тихому обгладыванию печенья, как особенно очаровательный грызун. — Ишь, не многовато ли, Руби? — шутливо спросил Жон, казалось, ничуть не расстроенный тем, что только что произошло. — Печенье мое, — Руби ответила между укусами, в ее беззвучном голосе было удивительно много стали. — Не могу их дать. — Да, да, успокойся, я и не собирался, — успокаивающе ответил мальчик. И с этого момента два лидера команды снова начали разговор о любой мелочи, которая приходила им на ум, их товарищи по команде были не более чем пленными слушателями, как вдруг… — Ой, прекратите! Их взгляды обратились к суматохе за несколькими столами: к кроличьей ушастой девочке приставала другая команда их года. Большинство из них нахмурились в знак неодобрения, однако… — О нет… Блейк повернулась к своему партнеру, обнаружив, что блондинка наблюдает за разворачивающейся сценой с расширенными глазами и дрожащим телом. — Янг, что за…? — …Издевательства? Тихий шепот раздался эхом, и тяжелая тишина, казалось, заполнила весь кафетерий. Никто не шелохнулся, когда девушка в красном плаще поднялась со своего места, выражение ее лица было таким же пустым, как и всегда, но в тусклых глазах светилось нечто, безошибочно похожее на гнев. Прежде чем кто-либо успел отреагировать, она двинулась вперед, к команде CRDL и их жертве, единственным, кто, казалось, еще не заметил тяжелого напряжения в воздухе. Однако все быстро изменилось, когда высокий громоздкий лидер команды, мальчик по имени Кардин, заметил ее приближение и усмехнулся. — Что тебе нужно, мелкая кре…? Все, что он собирался сказать, было потеряно. Все присутствующие в столовой ученики видели, как высокомерие хулигана быстро исчезает с его бледного лица, а тело застывает в дрожащем страхе. Словно в извращенном повторении печально известного инцидента с Борбатаском, девочка подошла к более высокому мальчику, и на каждый ее спокойный, невозмутимый шаг вперед он делал бессистемный, нерешительный шаг назад. И так продолжалось до тех пор, пока спина хулигана не уперлась в стену кафетерия, его глаза расширились в первобытной панике от того, что он почувствовал, как исчезают возможности для побега. Руби все приближалась, и все видели, как некогда буйный подросток начал опускаться на пол, словно отчаянно пытаясь стать меньше, чтобы как-то ускользнуть от ее внимания, глядя на нее так, словно она была монстром из его детских кошмаров, ожившим наяву. Тогда она почти настигла его и присела на корточки, так что ее несовпадающие глаза оказались на одном уровне с его испуганными карими глазами. Прошел долгий миг, когда напряженная тишина, казалось, достигла своего пика… …А потом маленькая девочка протянула руку и легонько ударила Кардина по лбу. — Хулиганить плохо… — сказала она. — У-у-у-у…? — это был самый красноречивый ответ, который смог выдать оцепеневший от страха мальчик. — Никаких издевательств. Оставь других в покое, большой подлец… И точно так же, тревожное напряжение в воздухе исчезло, растворилось, как будто его и не было. Сказав свое слово, Руби встала и повернулась, чтобы вернуться на свое место, по пути заметив, что девочка-кролик исчезла в суматохе. Через несколько секунд она снова сидела за своим столом и ела печенье, как ни в чем не бывало. Она остановилась лишь на мгновение, когда увидела, как на нее смотрят остальные. Жон был просто забавен, Янг была очень удивлена, но остальные… — …Что? Кроме короткого смешка Жона, она не получила никаких ответов, кроме отведенных глаз. И в этот момент Руби решила, что больше так продолжаться не будет.***
На самом деле, позже, во время свободного времени, Арк был весьма удивлен, обнаружив девушку в красном плаще сидящей в углу огромной библиотеки Академии, в одиночестве, если не считать ее вечного спутника Мерла, спокойно читающей книгу с большим интересом. — Привет, Руби, — весело поприветствовал мальчик, подходя к ней. — Что это ты такое читаешь — «Лидерство для чайников»? Жон, подняв бровь в замешательстве, мог честно сказать, что не ожидал такого ответа, когда увидел обложку. Он даже не знал, что эта серия книг охватывает такие темы… — Ну, это что-то новенькое… Но о чем это все, Руби? — У меня проблемы, — ответила девушка, в ее голосе прозвучала слабая нотка разочарования. — Думала, может быть, смогу найти ответ… — О? — с любопытством ответил мальчик, даже когда занял место рядом с ней. — Что у тебя на уме? — Я… лидер команды. Пытаюсь быть, пытаюсь действовать, но… — она, казалось, слегка колебалась, не зная, как выразить словами свое недоумение. — RWBY — это команда, но без разговоров. Я говорю, а они делают. Я вижу, что они хотят, но никогда не говорю. Я не могу сказать, что правильно или неправильно, они не говорят… — Итак, — протянул Арк, пытаясь просеять смысл слов девушки. — Ты хочешь сказать, что тебя беспокоит недостаток общения в твоей команде, и что это может сказать о твоих способностях лидера…? — Лидер, а не тиран. Не стоит делать все в одиночку… — Ну, в этом ты не виновата, — Жон кивком согласился, хотя слова, достойные восхищения, вызвали в нем неприятное чувство. — И ты думала, что сможешь найти решение этой проблемы в справочниках? — Не знала, что делать… — ответила девушка, слегка смутившись. — Ну, рискуя показаться идиотом… — рискнул Арк. — А ты не пробовала просто поговорить с ними об этом? Руби моргнула, наклонила голову и молча смотрела на мальчика, причем так долго, что даже он начал чувствовать себя неловко. И почему птица вдруг посмотрела на него с невыразительным взглядом, который, казалось, почти говорил: «Да, ты действительно похож на идиота…»? — …А ты? — Прости, что? — спросил Жон, явно не ожидая, что все пойдет в таком направлении. — Говорить с командой. А ты? Арк открыл рот, чтобы ответить… И тут же закрыл его обратно. Поговорить? Конечно, он говорил с Пиррой, Норой и Реном, говорил, когда… … О… Ох… — Дерьмо, — выдал он, когда волна осознания накрыла его, за которой очень быстро последовал стыд, прежде чем в конце концов он признался. — Я… Не могу сказать, что я это сделал. — Может быть, стоило бы, — ответила девушка. — Тогда оба устраним проблемы. Мальчик мог только устало хихикать на это. — Почему так — я пытаюсь дать совет, а ты заставляешь меня понять, что я сам виноват? — тихо спросил он. — Жон просто толстокожий. Простой, как кувалда, ответ выбил воздух из легких мальчика, но довольно быстро втянул его обратно, когда он хрипло захихикал. — Похоже, стоило этого ожидать, — ответил он добродушно. — Итак, поскольку мы оба, очевидно, страдаем от одной и той же проблемы, но по совершенно разным причинам, что скажешь, если мы пойдем и попытаемся исправить наши соответствующие проблемы? Ответом Руби был простой кивок.***
Жону не составило труда найти остальных членов своей команды, которые работали над заданиями в их комнате. Его команда, та, которой он должен был руководить… но он не делал этого, не так ли? Когда в последний раз он взаимодействовал с ними каким-либо значимым образом, кроме как постоянно таская их с собой на встречи с командой RWBY? Когда в последний раз он хотя бы удосужился поговорить с ними? Неужели он был настолько слеп в своем стремлении познать знания, которыми обладала Руби? Или его личные предубеждения взяли верх над ним, а он и не подозревал об этом? — Жон, все в порядке? Блондин хотел было начать разговор, когда Пирра обратилась к нему, с любопытством глядя на него. Пирра, его партнер… И все же сейчас в этих вежливо произнесенных словах не было той теплоты, что была при их встрече, когда они вместе пробивались через Изумрудный лес. Проклятье, он действительно все испортил, не так ли…? — Я… я должен извиниться перед всеми вами, — в конце концов ответил он. Это привлекло их внимание, и все трое остановили свою работу, чтобы с любопытством посмотреть на него. — До меня дошло… — продолжил он, проклиная внезапную нерешительность в своем тоне. — …Что хотя я, боги знают почему, был выбран лидером этой команды, я не совсем справляюсь со своей ролью. Точнее, совсем. На самом деле, даже хуже того, я, кажется, забыл об элементарной человеческой порядочности и как бы отмахивался от вас всех. Он вздохнул, правда этого осознания сильно ударила по нему. — Я хотел извиниться за это. Я… Ну, я был сам по себе довольно долгое время. Моя семья никогда не верила в меня, и из-за этого я был брошен на произвол судьбы, — он закрыл глаза, потирая затылок, ища утешения, когда в его голове промелькнули нежелательные воспоминания. — Я пытался извлечь из этого максимум пользы, но… Думаю, я хочу сказать, что я настолько привык все делать сам, что тот факт, что на меня полагаются люди, еще не дошел до меня. Что мне не стоит пытаться хоть раз выстоять одному. Еще один настороженный вздох, полный ненависти к себе. Теперь он чувствовал себя таким лицемером… — Но это не оправдание. Я сильно облажался, и я принимаю это. Вы, ребята, не обязаны терпеть меня, если не хотите, вы вольны поступать по-своему, если хотите. Но все же я хотел бы, чтобы вы хотя бы поверили, что я хочу стараться сделать лучше. Если вы дадите мне такую возможность, то есть я хотел бы загладить свою вину… Он остановился, почувствовав руку на своем плече. Открыв глаза, он увидел, что его партнер одобрительно улыбается ему. Со своих мест Рен и Нора ухмылялись и улыбались одинаково. — Извинения приняты, — сказала Пирра с доброй улыбкой, и теплота вернулась в ее тон. — Мы готовы посмотреть на твою попытку, если ты действительно хочешь. И может быть, подумал про себя Жон, это означает, что он еще не совсем облажался.***
Руби было легко найти свою команду, они редко покидали комнату в общежитии. Все трое повернулись, чтобы посмотреть на нее, когда дверь открылась. — Нужно поговорить, — сказала она. Это вызвало их реакцию. Вайсс отложила ручку, которой выполняла последнее задание, Янг поднялась со своего места и села на край кровати, а Блейк отложила книгу, которую читала, и все трое странно посмотрели на нее. — Что такое, Ру… — Прекрати, — она прервала свою партнершу, заставив девушку чуть не споткнуться от удивления. — Что ты имеешь в виду? — вместо этого Вайсс решилась, когда взгляд Руби упал на каждого из них по очереди. Каждый из них вздрогнул. — Не вздрагивайте, это причинит вам боль, — сказала она, и все три девушки отшатнулись. — Всегда следуете моим словам. Никогда не сомневаетесь в моих действиях. Всегда осторожны, всегда молчаливы. Никогда не разговариваете, — девушка указала на себя. — Лидер. Не тиран. Затем она указала на них. — Товарищи по команде, а не подчиненные. Если нужна помощь, нужно попросить, если с чем-то не согласны, нужно сказать, если поступаете неправильно, нужно предупредить. И тут, три старшие девочки могли только смотреть в шоке, так как лицо Руби изменилось, и было хорошо видно, слабые линии и следы, которые давали понять, что она была морально ранена. — Как помочь, если не позволять мне…? Как учиться, если не показывать мне…? Как расти, если не разрешаете…? — тихо прошептала она. В комнате воцарилась тишина: Вайсс, Блейк и Янг в шоке смотрели друг на друга, не зная, как реагировать на сказанные слова. И медленно, казалось, стыд заполнил всех троих. Янг просто стояла, широко раскрыв глаза, и смотрела на свою младшую сестру, как будто хотела протянуть руку и что-то сказать, но просто не могла найти в себе силы. Блейк, в свою очередь, смотрела в пол, не в силах посмотреть младшей девушке в глаза, и задавалась вопросом, могло ли все быть иначе, если бы кто-то другой попытался протянуть руку помощи… А Вайсс… Вайсс была просто ошеломлена этими словами. Неужели им действительно было так трудно смириться с присутствием Руби… что они совсем забыли о действиях девушки перед ними…? В конце концов, первой отреагировала Наследница. — Мне… жаль, Руби, — искренне ответила Наследница. — Кажется, мы… не с того конца подошли к этому. Если это того стоит… Мы постараемся впредь поступать лучше, если ты готовы делать то же самое, хорошо? — Все, что я прошу, — ответила девушка в красном плаще, выглядя довольной, даже несмотря на свой пустой тон. — И раз уж ты упомянула… — рискнула Вайсс. — Есть одна вещь, которую я хотела бы сказать… — Да…? — младшая девушка, казалось, наклонилась вперед в ожидании. — Не могла бы ты перестать наблюдать за мной во сне? Это очень раздражает… … — Я могу это сделать, — согласилась Руби. Это был прогресс, и она его приняла.